Восходящее Солнце оказалось слишком быстрым для испанского флота, лучшего флота на всём белом свете, как считал Зейн до этого проклятого похищения. Наверное, поэтому капитану Колчеку удавалось оставаться на плаву и ускользать раз за разом, не давая затянуть себе петлю на шее. А жаль. Она бы ему очень пошла.

По крайней мере, Осман пытался себя убедить, что именно так он и думает.

После пяти дней на пиратском корабле, без возможности общаться с кем-либо ещё, Зейн с ужасом обнаружил зарождающуюся симпатию к этим грязным морским крысам: они были кровожадными, хитрыми, подлыми, творили ужасные преступления, но здесь, на море, не было команды дружнее и крепче, преданнее их дурацкому капитану в шляпе с пером. И, приложа руку к сердцу, Осман мог признаться, что ему даже нравилось наблюдать за кипящей вокруг него жизнью, совершенно отличавшейся от чёткой рутины Общей военной академии… Пираты были свободнее. Пираты были предоставлены сами себе, и это не могло не задевать какие-то струны в душе Зейна, как парень ни старался держать в голове — они опасны, они могут отправить его гулять по доске, как только у капитана выветрится вся блажь и тоска по старшему Осману, они способны вспороть ему живот шпагой и выкинуть за борт.

— Супчик будешь? — рядом с приклеившимся к бизань-мачте Зейном появился Джоуи, держа в руках миску с каким-то варевом. Пахло оно преомерзительно, выглядело же как обычная овсяная каша. Осман помотал головой: ни за какие коврижки. Гомес — так ведь его зовут? — тяжело вздохнул, поставил плошку на покачивающуюся палубу и скрестил руки:

— Ты не можешь не есть, понимаешь? Странная у тебя голодовка, вчера поел, а сегодня опять отказываешься, — видя поджатые губы и упрямый взгляд, Джоуи цокнул, дотронулся ладонью до плеча парня, — не глупи. Думаешь, твой отец будет шибко рад, если ты помрёшь у нас на корабле?

– Зачем ты сюда пришёл? — Зейн стряхнул руку с плеча, обхватывая себя. На кормовой палубе не было никого, кроме него и Джоуи, да Кинга за штурвалом, все ушли обедать, и от вида опустевшего корабля было очень неуютно. Спина рулевого, небрежно покручивающего колесо, напрягала, весь гул, вся жизнь осталась внизу, где-то под ногами. Осман вцепился в обвивающий мачту канат, бегая глазами по волнам. — Вы не обязаны меня кормить. Я пленник.

— Если мы не будем тебя кормить, ты умрёшь, и капитан с нас три шкуры сдерёт, — резонно заметил пират, нервно протёр уголки глаз под очками и поднял миску, — послушай, ты же умный пацан. Мы не звери, мы тоже люди. Просто живём по иным законам. Думаешь, на суше никто никого не грабит и не убивает? Это не так. Я не пытаюсь оправдать наши действия, но кто-то способен гарцевать на коне и держать винтовку, а кого-то до смерти душат светские приёмы, и лучше умереть в море, чем в дуэли из-за оскорблённой чести какого-нибудь павлина.

Джоуи говорил о жизни в высшем обществе слишком складно для пирата, мелькнула мысль и тут же сорвалась с языка любопытным:

— Ты поэтому в пираты сбежал, да?

Гомес суетливо повертел плошку с супом в руках, помешал застывшую кашицу ложкой, сначала по часовой стрелке, потом против, и откашлялся. Не давая ответа. Зейну и так всё было понятно по появившейся от вопроса дёрганости.

— Тебе стыдно за это?

— Ни капли, — Джоуи резко поднял голову, хмыкнул уже увереннее, — маму было жалко по первым порам, но себя мне жальче. Они расписали мою жизнь построчно, не интересуясь, какое будущее я вижу для себя. Я их не виню… В нашем обществе только так и существуют: шаг влево, шаг вправо, и поползут слухи, сплетни, век не отмоешься от позора. Я всего лишь избавил их от необходимости защищать моё и своё доброе имя, а себя — корчить из себя человека, которым не являюсь.

Осман открыл было рот, чтобы продолжить разговор, но его прервало презрительное:

— Вы слишком с ним тетешкаетесь. Что ты, что Джейсон. Выслуживаетесь и пытаетесь доказать, мол, не такие мы и плохие. Не надо, Джоуи, не унижай себя перед тем, кто вырастет и снесёт тебе голову при следующей стычке.

— Я не…

— Послушай бывалого пирата, Гомес, — Кинг слегка повернул голову в их сторону, не прекращая рулить. Чёрное пятно повязки, обращённое к ним, вызвало у Зейна дрожь. Из всей команды, пожалуй, Эрик Кинг был самым неприятным человеком. — Ты отлично справляешься со своими обязанностями, но ещё многого не знаешь. Этот совет бесплатный и когда-нибудь спасёт тебе жизнь. Или не спасёт, зависит от умения соображать.

Зейн цыкнул тихо, но лезть в разборки не стал, прекрасно осознавая, что эта старая акула была ему не по зубам. До отцовского уровня ещё расти и расти, хотя накостылять наглому пирату хотелось уже сейчас: Джоуи, который в общем-то и впрямь относился к Осману лучше всех на корабле, виновато втянул голову, забормотал что-то и ускользнул вниз, вместе с миской. Живот предательски заурчал, стоило запашку пропасть вместе с потенциальной едой. Вести беседы с Кингом не хотелось от слова совсем, однако, к удивлению Зейна, тот заговорил сам:

— На твоём месте я бы бросил выпендриваться. Сейчас еда ещё свежая, но если твой драгоценный папаша не избавит нас от тебя ещё где-то через недельку, питаться придётся уже хлебом с червяками, а вовсе не супом. С чесноком, между прочим. Ты знаешь, как тяжело доставать чеснок, чтобы команда не болела? — Осман помотал головой, забыв, что собеседник его не видит, но тому и не требовалось подтверждения своих слов. — Тебе повезло, крупно повезло, что именно Джейсон… втюхался в твоего отца, а не, например, Кларисса. Слышал о такой? Они вообще не жалуют пленных, запирают в тюрьме и дают только попить воды. С тобой здесь носятся, как с писаной торбой, чёрт подери, а туда же, нос воротишь, сопляк.

— Я не виноват, что вашему дебильному капитану нравится мой папа, — огрызнулся Зейн, устав выслушивать ворчание. Серьёзно, Кинг, прекрати быть старым дедом, — и нормальные люди ухаживают за теми, кто им нравится другим способом, а не крадут их детей!

— У Джейсона светлая голова, но иногда он пользуется ей в совершенно неожиданном направлении, — неожиданно согласился мужчина, с усталым вздохом повернув штурвал, — но это я его научил добиваться своей цели всеми способами, и, надо признать, он этим умением успешно пользуется.

В голосе бывшего капитана зазвучала гордость и нежность, какие Осман слышал у отца, когда доводилось присутствовать при разговорах старшего с кем-то. Папа всегда упоминал Зейна именно с такой интонацией… Интересно, Кинг настоящий отец Колчеку или же нет? Может, нагулял где? Или Джейсона попросту подобрали, как многих мальчишек, в порту?

Стоило парню подумать о капитане, как тот тут же вывалился на верхнюю палубу, вприпрыжку домчался по кормовой (запнувшись пару раз о собственные ноги) и повис на Кинге, отсалютовав Зейну бутылкой:

— Ну что, как вы тут? Он тебя не обижает? — Осман не понял, к кому относился вопрос (хотя лестно было бы предположить, что он может обидеть рулевого), и поэтому промолчал, глядя на то, как Колчек защёлкал каблуками, приплясывая под своё же нетрезвое мычание. — Мы забрались в камыши, мы ебались от души, нахуя нам эти ла-а-а-ндыши!

— Джейсон, — всё так же устало, но с улыбкой выдохнул Кинг, плавным движением сняв с него шляпу и потрепав пирата по голове, — иди проспись, впереди рифы Ариэль, нам потребуется твой ясный ум.

— Да ладно, пап, не бухти, я всегда готов!

— Капитан! Капитан!

— Ну что?! — рявкнул Колчек с неожиданной силой на подоспевшего на палубу моряка. Тот подпрыгнул, но таки чётко отрапортовал:

— Кажется, ентот, как его, аревал обитания русалок расширился, капитан! Я уже видел парочку на горизонте! Вот в енту вот трубу! — пират махнул рукой в сторону установленного на носу телескопа. Джейсон сощурился, Кинг вцепился крепче в штурвал.

— Всем по места-ам! Проверьте паруса и люки! Никому не высовываться, пока не проплывём!

Зейн с недоумением наблюдал за начавшейся суматохой, бегающими пиратами и носящимся, подобно урагану, Колчеку, помогавшему то здесь, то там подготовить корабль к встрече с кошмаром любого моряка; даже при абордаже большего по размерам судна команда не была так встревожена, только Осман не понимал из-за чего. Русалок не существует. Может быть, русалками пираты именуют особенно больших рыбин, способных протаранить корабль?

— Ты! — Колчек спрыгнул на палубу рядом с парнем, схватил его за плечо и поволок в капитанскую каюту, практически швырнув в неё. — Сиди тоже и не высовывайся, если хочешь вернуться домой в целости и сохранности!