***

      Тэхёну шестнадцать. Казалось, вот та самая пора, когда перед тобой открываются колдовские двери; то самое, когда твоё тело переполняется силами и новыми элементами, но… ничего этого пока не наблюдалось. Неужели матушка оказалась права? Неужели нужно действительно дожидаться своего предназначенного, верно храня его для себя, а после обрести новые силы?

      — Получается, всё это не миф?

      Тэхён сидит в маленькой комнатушке на верхнем этаже замка господина Чона. Тихий поздний вечер заставляет молодого колдуна притаиться, сидя у раскрытого нараспашку окна, и тихонько наслаждаться тёплой ночью. Небо сегодня звёздное, Тэхён невесёлым взглядом оглядывает всё, что доступно взору: лес вдалеке (кажется, это то самое место, откуда он родом); небольшой придворный сад с высокой цветущей вишней, а перед лесом поблёскивает поверхность маленькой и узкой речушки. Всё напоминает о доме, о родных, о любящей матери, пусть и злых, но всё-таки умных ведьмах.

      Он тоскует, устало подпирает подбородок ладонью, а затем устремляет взгляд прямо перед собой: в маленькой хрустальной вазе находится цветок орхидеи, что до этого подарил Тэхёну сын господина Чона — вроде бы, черноволосого мальчугана зовут Чонгуком — уголки губ сами собой приподнимаются, и это хоть немного отвлекает Кима от не совсем приятных дум.

      Середина ночи в самом разгаре, а сна ни в одном глазу. Тэхён тяжело вздыхает, думает, вспоминает. Перед глазами заплаканное лицо матери в тот самый момент, когда Тэхёна забирали, а женщин выгоняли из тронного зала. Тэхён хотел было вырваться, но в тот же момент понял — если разозлит правителя, то пострадает не один. Люди, дорогие ему, тоже могут оказаться в опасности. Поэтому, не оказав особого сопротивления, он лишь напоследок взглянул на Элизабет, грустно улыбнулся ей и принял свою участь.

      Если он должен быть в замке правителя — пусть. Это, как ни крути, единственная возможность овладеть настоящей магией древних колдунов.

***

***

***

      Утро встретило Тэхёна совсем неожиданно: он, оказывается, заснул сидя всё перед тем же окном, вот только оно было закрыто, а на самого Тэхёна было накинуто тёплое покрывало. Разлепив окончательно глаза, Тэхён зевает и потягивается, лениво причмокивая губами, но после его взгляд фокусируется на хрустальной вазочке, а сердце норовит выпрыгнуть из груди.

      Рядом с недавним цветком орхидеи стоит ещё один: лепестки его более сочного цвета, даже чуть больше по размерам. Новая орхидея выглядит как маленькие кристаллики. Пять белых лепестков блистают в лучах солнца, а Тэхён не может скрыть искренней улыбки. Он знает — точнее догадывается — кто был его утренним, или даже ночным гостем. Наклонившись вперёд, мальчишка осторожно разглядывает цветки вблизи, мечтательно вдыхает аромат и тяжело выдыхает после.

      На минуту задумывается о том, что, даже не зная хорошо этого самого Чонгука, этот мальчишка ассоциируется у Тэхёна именно с цветком орхидеи — младший такой же заботливый и, наверняка, нежный. Молодой колдун улыбается собственным мыслям, а потом разгоняет их, потому что у него сегодня сложный день: правитель Чон пригласил на встречу по поводу серьёзного разговора.

      Немного волнительно, даже коленки дрожат, но Тэхён должен справиться, ведь он, несмотря на свой далеко не мужественный вид, очень сильный — в будущем один из всемогущих чародеев, но об этом ещё рано говорить — и достаточно умный колдун.

      Собравшись, Тэхён спускается по лестнице до тронного зала. Умиротворённая тишина во всём замке немного пугает юношу, но когда он слышит детский заливистый смех в одной из комнат, расслабляется. Перед глазами возникает играющийся с самим собой Чонгук: вот он смеётся, да так сильно, что глазки превращаются в полумесяцы, если не в маленькие щёлочки; он, наверняка, резвится и бегает по просторной комнате, разбрасывая все свои любимые игрушки вверх, либо, быть может, тайком поджигает их своей первой магией. Тэхён наслышан, что у маленького Чона есть способность к колдовству огня, и молодой колдун часто любил фантазировать на эту тему.

      Но его думы прерывает тихое покашливание одной из прислуги правителя.

      Перед Тэхёном не большой и просторный стол, как это обычно бывает в приёмных королей и королев, а маленький, даже компактный столик, если так можно выразиться, и всего два стула, на одном из которых уже восседает Чон-старший.

      — Присаживайся, не бойся, — правитель не выглядит каким-то суровым или разгневанным, наоборот — очень доброжелательный и приятный мужчина.

      Тэхён осторожно отодвигает стул, присаживается только на его край, наслаждаясь мягкой сидушкой винного цвета, и внимательно смотрит на старшего. Правитель поднимает уголки своих губ, а Тэ расслабляется, полностью присаживаясь на стул, облокотившись на его спинку.

      — Я хотел поговорить с тобой на одну серьёзную тему, — начинает колдун. — Не так давно я узнал, что тебе исполнилось шестнадцать, и мы оба прекрасно знаем, что это означает. Так как моему сынишке сейчас всего лишь двенадцать, я намерен стать твоим учителем и обучить всему тому, что мне дано природой и связью с моей предназначенной, — мужчина скользнул мягким взглядом по напряженному лицу Тэхёна. Было видно, что молодой колдун обдумывает речь правителя.

      Да и на самом деле, Тэхён взвешивал внутри себя все «за» и «против», и перевес был явно в первую сторону. Но что-то подсказывало парню, что это обучение — не благодарственный дар правителя, скорее всего, Тэхёну придётся потом каким-то образом отблагодарить Чона-старшего за это. Быть может, при любой удобной возможности, Тэ обязательно узнает, что именно, а пока… Нужно же дослушать.

      — Ты не подумай, я не вижу тебя своим воином, и зная, точнее, замечая твои способности, я не намерен губить такого искусного колдуна, как ты. В первую очередь, я действительно хочу обучить тебя, Тэрум, потому что так обязывают правила. Ты должен понять, мой мальчик, что возраст — интересная штука в жизненном цикле. Сегодня я полон сил, а завтра может и не наступить. Ждать взросления своего единственного наследника я не могу, поэтому я хочу обучить тебя, передать все свои знания тебе, чтобы потом ты, Тэрум, смог обучить Чонгука.

      «Ах, вот оно что», — в мыслях проносится совсем быстрая искра осознания, но Тэхён не имеет право отказаться.

      — Я понял Вас, мой Повелитель, — произносит Тэхён и слегка опускает голову вперёд, — для меня честь удостоиться Вашего обучения и в будущем стать наставником для молодого правителя.

      Чон-старший, продолжая улыбаться, приподнимается с места и подходит к Тэхёну со спины, укладывая свои тяжелые ладони к нему на плечи.

      — Мой мальчик, у тебя великое будущее. И если тебе повезёт найти истинного, ты просто не представляешь, насколько могущественным колдуном ты станешь. Иди отдыхай, Тэрум, — похлопав правой рукой по плечу, правитель отстраняется от парня и следует в свои покои, оставляя Тэхёна переваривать только что услышанную информацию.

***

      Время нескончаемо бежит вперёд. Уже две недели Тэхён усиленно практикуется с правителем. Есть как успешные моменты, так и провальные. Например, сила огня. Как выяснилось, Тэхён обладает воздухом, довольно неплохо практикуя по магическим свиткам какие-то приёмы и техники, так как Чон-старший этой стихией не умел пользоваться. Его стихия — огонь. У Тэхёна есть к ней предрасположенность, но она такая же маленькая, как и крохотное пламя в его руках. Правитель всячески пытается развить силу, найти подход; как-то было пытался разозлить Тэхёна, но из этого вышло только хуже: вихревой поток воздуха обрушился на пожилого человека, а Тэхён так и не смог увеличить своё пламя в руках.

      — Учитель, а что, если не получится развить огонь?

      Он сидит на полу, поглядывая на старшего снизу вверх, рукой убирает отросшую тёмно-коричневую чёлку и смотрит прямо в глаза. Повелитель молчит, пытаясь подобрать слова, и только было раскрывает рот, чтобы наконец донести придуманную речь, как дверь в комнату со скрипом открывается, а из неё выглядывает темноволосое чудо.

      Чонгук смотрит удивлённо, даже заинтересованно, проходит вглубь комнаты и присаживается рядом с Тэхёном. Правитель решает, что Тэ нужно отдохнуть, поэтому оставляет ребят наедине.

      — Он не сильно тебя ругает? — начинает Чонгук, взволнованно оглядывая старшего. — Я в прошлый раз слышал, как он повысил на тебя голос, — Тэхён хмыкает и устремляет свой взор прямо на мальчишку.

      В ответ на него поглядывают глаза настолько нереального цвета, что их чернота засасывает, будто бы приглашая утонуть в глубокой тайне пока ещё молодой души. К слову, Тэхён был не прочь.

      — Нет, Чонгук-и, он просто хотел, чтобы сила проявилась, но получается лишь эт… Ай!

      Тэхён в раскрытой ладони хотел показать то самое маленькое пламя, что получилось при отце Чонгука, но что-то пошло не так, потому что оно разрослось в раза три больше, чем получалось обычно. И именно поэтому на тэхёновой ладони образовалось покраснение, а слёзы скопились в уголках глаз. Взволнованный таким действом, Чонгук чуть было не устраивает панику.

      — Я… Я с-сейчас… Х-хён, подожд-ди м-меня, — Чонгук пулей вылетает из комнаты, так и оставляя шокированного Тэхёна одного.

      Через минуты две Чон буквально вносится в комнату, держа в руках маленькую мисочку с прохладной водой и множество тряпочек. Он осторожно хватает своими руками ладонь Тэхёна, погружая её в воду, зачем-то наклоняется к ней и дует. Так обычно мамы делают маленьким детям, когда те поранятся, но Чонгук-то зачем?!

      Нет, Тэхёну до глубины души это нравится. Чонгук заботливый и нежный — всё именно так, как нафантазировал себе Ким ранее. Определённо, Чонгук — орхидея, к которой хочется прикоснуться кончиками пальцев, провести по еле заметному шрамику на щеке и умилиться с кроличьей улыбки младшего. Тэхён даже не замечает, как действительно пальцами проводит по коже Чонгука и расплывается в милой улыбке. Чонгук поднимает голову, смотря немного испуганно в тэхёновы глаза, но расслабляется, когда КимТэ улыбается ещё шире, шепча тихое:

      — Ты такой милый и заботливый. Спасибо.

      Чонгук не может сдержать собственной улыбки. Смущённо опустив взгляд, старается успокоить быстро бьющееся сердце.

      Тэхён смотрит на младшего, не веря своим глазам: в чонгуковых руках — собственная. Младший осторожно поглаживает её большим пальцем правой руки, что-то бормочет себе под нос, а после наклоняется и касается собственными губами покраснения на коже — осторожно, нежно, почти эфемерно. Тэхён пропускает удар собственного сердца, чувствует, как всё тело наполняется невиданной ранее силой, ощущает, как собственные щёки безбожно горят, а потом — чужой пугливый взгляд антрацитовых глаз, порозовевшие щёчки и быстрый побег.

      С тех пор, как Тэхён появился в этом доме, малыш Чонгук сам не свой. Его будто невидимой силой тянет к старшему мальчишке. Постоянно непреодолимое желание проводить с ним больше времени, ответно улыбаться и дарить всю свою заботу, нежность и ласку. Хочется помочь хёну чувствовать себя здесь, как дома, хочется делать глупости, например, поцеловать место ожога и убежать с пылающими щеками обратно к себе в комнату.

      И лишь утром, когда Тэхён освободит свою ладонь от белой и стягивающей ткани, найдёт на месте чонгукова поцелуя аккуратный лепесток орхидеи.

Всё окончательно встаёт на места;

Тэхён здесь точно неспроста;

**Проходит два года**

      Старый колдун далеко не дурак. Он чувствовал нечто неладное в отношениях собственного сына и Тэхёна, первой причиной этого послужила так кстати резкая обучаемость последнего огненной силы.

      Чон-старший сначала не обращал на это внимания, радуясь как наставник за своего ученика, ведь произошло то, к чему они стремились достаточное количество времени. Он не замечал присутствующего Чонгука на каждом занятии, их косых и украдких взглядов только друг на друга. Казалось, что всё так и должно быть, но для отца осознание пришло несколькими днями позже.

      В тот день Чонгука не оказалось на тренировке, а старый колдун по привычной схеме отрабатывал очередной магический приём. Тэхён был сам не свой: то удар вовремя не отобьёт, то ответить не в состоянии, то вообще — маленькое пламя, прям как в самый первый урок, противостоит огненному кнуту. Повелитель хмурит брови, устало массируя кончиками пальцев виски, присаживается на стул и начинает свой аналитическо-мозговой процесс.

      Тэхён усаживается на пол, тяжело дышит и старается восстановить сбитое дыхание. Он знает причину, но говорить её своему учителю не собирается. Нет точной уверенности, как отреагирует старый колдун, и будет ли это вообще благоприятно для самого Чонгука.

      Вспомни младшего, как дверь отворяется, и вот уже рядом с Тэхёном присаживается молодой парень, обеспокоенно поглядывая то на отца, то на своего хёна.

      — Что-то произошло? — шепчет, чтобы не привлечь внимание уставшего отца.

      Тэхён весь сжимается. Он не знает, стоит ли говорить Чонгуку правду, он ведь, как и сам правитель, не в курсе того, что силы у Тэхёна проявляются именно когда младший-Чон рядом. Поэтому просто бурчит всякую ерунду:

      — Я, видимо, немного устал, и поэтому у меня ничего не получается, — говорит тихо, с толикой обиды в голосе. Потому что да — обидно, жалко не только самого себя, но и Чонгука и его отца.

      — Тэхён, — голос пожилого человека звучит немного раздражённо, посему пугает мальчишек, — хватит прохлаждаться, давай ещё раз.

      Тэхён кивает головой, приподнимается и становится в позу — всё, как учил повелитель Чон. На Кима устремлён чонгуков взгляд, и первый просто обязан показать себя, он не может допустить ошибки и пропустить удар колдуна.

      На удивление всех троих — не пропускает.

      Чонгук счастливо улыбается, не замечая на себе грозного и слишком подозрительного взгляда отца. Тэхён же удивлённо охает, вновь просит атаковать его и успешно отбивает и этот удар. Старый колдун хмыкает: его не просто обдурить и обвести вокруг пальца, поэтому мужчина просит Чонгука спуститься вниз за водой и вернуться, а сам продолжает тренировки с Тэхёном.

      Он догадывается кое о чём, и ему нужно проверить свои думы. Он вновь атакует бедного Тэхёна, который вновь не может дать отпор, постоянно уворачиваясь и пятясь назад. Колдун злится, увеличивая силу удара. Тэхён от страха спотыкается и падает на пол. Над ним — тихий ужас, перед ним — сам дьявол во плоти.

      Чонгук оказывается в комнате в тот самый момент, когда, замахнувшись, Чон-старший наносит удар, а почувствовавший присутствие Чонгука, Тэхён смело даёт отпор, соединяя две свои стихии — огонь и воздух — и выводя из равновесия своего противника. Мужчина падает на пол, нервно смеётся, что-то приговаривая, а после приподнимается, усаживаясь, и смотрит сначала на одного, а потом на второго мальчишку.

      — С этого дня, Тэхён, Чонгук — твой неофит.

      И это заставляет парней нервно переглянуться друг с другом, потому что для одного это означало не приближаться к Чонгуку (основное правило ученика колдуна и его наставника — никаких близких отношений); а для второго — непонимание, ведь Тэхён — родной человек, а не наставник!

      Всё просто, как две капли воды: правителю теперь точно известно, что Тэхён и Чонгук — истинные.

***