17.

Карасуба остановилась, прямо на краю крыши здания, и, припав на колено, перевалила голову за невысокий парапет, а после неподвижно застыла — лишь глаза быстро-быстро зачастили по толпе внизу.

Вдруг, словно найдя в толпе что-то, её лёгкая улыбка превратилась в оскал, а аккуратно носимый до этого в чехле на поясе смартфон был извлечён на свет.

Она едва слышимо засмеялась своим скрежещущим голосом, её стало немного смешно, хотя это больше и было похоже на простое шаловливое «хи-хи».

Кажется, наблюдение за этим мальчишкой принесло плоды.

Сфокусировав камеру на подъехавшем к ботаническому саду лимузине, не сомневаясь, что её муж уже видит тот же кадр, что и она увидела на экране, когда камера сфокусировалась на группе разумных. Чёрная сэкирэй недолго наблюдала своими глазами за процессией — мелкий брюнет в белом фраке, и сопровождающие его сэкирэй.

Карасуба только усмехнулась, эти дуры даже не удосужились прикрыть знак сэкирэй не то, что одеждой, лишь одна прикрывалась волосами, и даже ноль-пятый, со своим озирающимся взглядом, не менял ситуацию — сколько ноль-четвёртая себя помнила, Мутсу, за исключением, наверное, пары первых недель, всегда носил свой шарф, отчего машинально ищущая что-то подобное Карасуба и засекла эту группу.

Уже пару минут спустя, кроны деревьев надёжно скрыли уверенно продвигающуюся вглубь ботанического сада группу от взгляда Карасубы — всё же позиция на крыше высотки была откровенно не самой удачной для подобного, — и взгляд юркнувшей за ограждение крыши ноль-четвёртой прикипел к экрану телефона, на котором эта же, ведомая блондинкой со странной косой в руках, группа была отображена, но уже сверху.

Карасуба зажала кнопку на поясе, и быстро наговорила сообщение:

— Есть предположение, куда они ломятся? — и отпустила кнопку.

— «Там, кажется, Дисциплинарный отряд находится.» — создав последовательность вибраций, интерпретируемых девушкой как слова, наушник в ухе Карасубы донёс до её слуха голос Уэбба.

И, словно в чуть обогнавшее само послание подтверждение, небольшой экран смартфона был разделён на две части — на одной споро продвигающаяся группа из ашикаби и трёх его сэкирэй, а на второй сквозь зелёную сеть просвечивали две белобрысые макушки, идущие рядом, и ещё одну золотую — увы, больше ничего разглядеть было нельзя, а то, что дрон было бы крайне проблематично увидеть, не значит, что его нельзя услышать или, к примеру, ощутить выбрасываемый лопастями к земле поток, и, как следствие, попытайся он спуститься ниже, залетев под кроны — заметил бы не ноль-шестой (предположительно), так сто-четвёртая (предположительно) или сто-восьмая (предположительно), да и простой человек мог бы заметить подозрительно припавшую к земле траву.

Пока оставалось только ждать. Возможно, это и не Дисциплинарный отряд вовсе, однако ни Энтони, ни Карасуба не хотели столь прямым текстом говорить о том, что «Чёрная сэкирэй вернулась!!!».

Возможно, что Карасубе удастся добить сбежавшую группу этого «Ашикаби Юга».

Тихий скрежещущий смех вновь раздался на крыше, за парапетом которой сейчас притаился опаснейший хищник.

***

Сахаси Таками не могла скрыть улыбку, глядя на то, как это милое создание, взяв низкий старт, рвануло, прямо сквозь кусты, к полянке, которую приметила девочка.

Дела, проблемы, заботы… за всем этим она никак не могла выделить время, чтобы, как она и обещала, погулять с малышкой Кусано в ботаническом саду Нью-Токио, как с некоторых пор стали называть Токио.

— Постой!.. — только и успела выкрикнуть женщина, но золотовласая девочка уже скрылась за живой изгородью, выйдя за предоставленную для пешеходов зону…

И сама направилась следом, костеря себя, за то, что сорвалась прямо с работы, не удосужившись даже сменить халат и каблуки на куртку и кроссовки — всё же поднявшийся ветер превратил довольно тёплый день в не такой уже и тёплый.

Благо, пешеходов сейчас было мало, и перекрыть участок парка для того, чтобы Хайхане со своими когтями не привлекала ненужного внимания, а Кусано могла повыращивать растения и побегать, где захочет — было несложно.

— Кусано. — голос Таками был спокоен, однако, уже успевшая развалиться в травке, девочка, изгваздав чёрное платье вместе с форменной накидкой в земле, словно обычный ребёнок, как-то по-особенному сжалась, неким седьмым (шестое чувство всех сэкирэй — чувство хранящейся в ядрах энергии) чувством ощущая то, что сделала что-то не так, но вот понять — что же это, не могла. — Не надо от меня далеко убегать. — строго сказала женщина, но гнев быстро сменился неким озорством, и она продолжила: — Иначе кто меня защитит от всех опасностей мира, Ку-чан? — и хитро улыбнулась, позволяя себе хоть так немножко спустить «пар».

— Я-я-я-я! — взвизгнула, подрываясь с земли с нечеловеческой скоростью, малышка, тут же оказавшись рядом с Сахаси.

— Ай-яй-яй… — посетовала женщина, и, чуть присев и не обратив внимание на заскользивший по траве халат, начала быстро отряхивать сто-восьмую.

Таками покрутила девочку, не обращая внимания на писк и появившиеся в изумрудных глазах звёзды, отчего могло показаться, что ещё чуть-чуть, и всё, что будет отделять девочку от очередного падения на землю — руки учёной.

— Так, ладно, пошли смотреть сакуру. — убедившись, что ребёнок более-менее чист, а после отряхнув и свой халат, Таками уверенно направилась назад, на дорожку, а то вдалеке хоть и виднелись розовые лепестки, но просмотренная в вертолёте карта подсказывала, что, идя напрямик, неизбежно придётся брать бродом водяной канал. — Не зря же ты меня вытащила посреди дня. — женщина тихо сказала это себе под нос и, посмотрев вперёд, увидела застывшую Хайхане.

— Хайхане? — Таками, подойдя ближе, окрикнула замотанную в бинты сэкирэй. — Всё в порядке?

Девушка резко перевела свои чёрные глаза на объект, и, немного помявшись, ответила:

— Пока не знаю…

— Что за игры… — одними губами в неком раздражении прошептала Сахаси, однако понимая, что, возможно, это интуиция подаёт хозяйке пока непонятный ей самой сигнал. — Ладно, пошли уже. — сказала учёная уже обеим своим «сопровождающим».

Ведь — что может произойти на полностью окружённом охраной из бойцов MBI участке обычного парка, когда в нём «заперты» пара сэкирэй из Дисциплинарного отряда, пускай и самая маленькая его участница считанные разы отправлялась на задание — уж слишком специфичными были её силы, а в минуте лёта ожидают два вертолёта, на борту которых находится по паре снайперов и несколько автоматчиков.

Девочка бегала, среди розовых деревьев, пряталась за них от взора Таками, и, считая, что удачно спряталась за относительно тонкими стволами, способными лишь перекрыть ребёнку обзор, но никак не скрыть за собою тело, аккуратно выглядывала из-за дерева, выглядывала, лишь чтобы в следующий момент с писком пробежать дальше — маленькая фея природы веселилась, находясь в своей стихии, вдыхая аромат цветов и деревьев, мокрой, пышущей жизнью, земли, из которой пробиваются бесчисленные травинки, дающие свой неповторимый аромат.

Однако, всё это должно было когда-то закончиться.

— Пора. — остановившись, произнесла Таками. Взгляд её был направлен в смартфон, на виртуальной клавиатуре которого учёная быстро что-то печатала. — На сегодня всё, прогулка закончена. — и, обращаясь к Хайхане, продолжила: — Какая-то сэкирэй опять пытается выехать из города, Кагари занят, Беницубаса уже направляется сюда, тот же вертолёт, что доставит её, заберёт тебя.

— О-хи-хи-хи… — чуть сгорбившись и опустив голову, отчего лицо её накрыла тень, сто-четвёртая зловеще засмеялась.

— Пошли, Кусано. Скоро опять начнутся те мультики… — некие, едва-уловимые, ноты печали были слышны в голосе учёной.

— Уии! Уря! Уря! — словно совершенно позабыв о той грусти, что она показала на лице из-за того, что настало время уходить из ботанического сада, несколько коверкая выкрикнутые в радости слова, воскликнула Кусано. — А старшая сестра Стефания в башне? А она посмотрит со мной мультики?

— Не знаю, пойдём. — сказала женщина, тонкая улыбка появилась на её лице. Впрочем, та осталась незамеченной для ушедшей куда-то назад сто-четвёртой, ни взятой на буксир и, кажется, чуть позёвывающей Кусано.

Однако всё переменилось в один миг.

Прозвучал взрыв, за ним последовали выстрелы, а затем учёную и сэкирэй обожгло волной холода — и всё резко затихло, казалось, что замолчали даже весело чирикающие птицы, на землю опустились жужжащие мошки, а ветер боязливо обходил стороной листья и траву, боясь, даже ненароком, вызвать громогласное шуршание.

И громкий, уверенный юношеский голос в этой тишине стал тем самым спусковым крючком, по сигналу которого взлетели жучки и мошки, тревожно зачирикали птицы, и ветер с новой силой принялся терзать кроны деревянных гигантов.

— Я — Микогами Хаято, Ашикаби Юга, отдайте номер сто-восемь мне! — уверено воскликнул брюнет.

Его поза была полна уверенности и превосходства, а стоящие перед ним девушки, словно заразившись этим от своего хозяина, показательно изготовили оружие к бою — одна просто показательно перехватила косу, а вторая высекла своим хлыстом целый столб земли.

Однако, видимо, что-то пошло не так…

Митсуха — та самая владелица хлыста — синеглазая золотая блондинка с собранными в два хвоста по бокам головы волосами, в коротком — коротком настолько, что любой мало-мальски сильный порыв ветра открывал на всеобщее обозрение её белые трусики — обтягивающем чёрном платье с широкой жёлтой полосой и на высоких шпильках — закашлялась, когда поднятая ею почва вперемешку с зеленью, посыпалась на неё обратно, и практически в тот же миг свой «боевой настрой» потеряла и вторая, стоящая в первой линии, сэкирэй — зеленоглазая брюнетка с распущенными на спине волосами, в лёгком белоснежном платье, лишь чуть-чуть длиннее, чем у тридцать-восьмой, с некой, напоминающей лиф, конструкцией чёрного цвета в белую вертикальную полоску поверх него. Ходила сэкирэй номер сорок-три — Йоми — на не менее внушающий шпильках, подобным, впрочем, в разной степени, грешили многие сэкирэй, и мало кому это мешало…

Сахаси на это представление лишь приложила руку к лицу в жесте полного бессилия.

— Принесите мне сто-восьмую! БЫСТРО!!! — часть пыли попала также и на белоснежный пиджак ашикаби, и в его шевелюру, и в его дыхательные пути, и в пищевод. Он определённо был раздражён, и явно хотел выплеснуть это раздражение на девушек, но перед этим стоило закончить с мелкой сэкирэй.

«Она окрылена, идиот!» хотела выкрикнуть Таками, но всё, что она успела сделать — резко отпрянуть назад, утягивая за собой малышку.

Смерть пронеслась в каких-то сантиметрах — огромная боевая коса взорвала землю перед ней.

Таками мгновенно оценила ситуацию, заметив летящий в её голову хлыст, а вместе с тем точёную, словно из белого чистейшего мрамора, ножку в массивной туфле, и летящий ей в глаз каблук.

Она попыталась отстраниться назад, но вдруг поняла, что, словно в эффекте замедленной съёмки, она заваливается назад — оступилась — поняла она.

Смерть приближалась, а Таками оставались считанные мгновения, и всё, что она могла сделать — так это пытаться предположит, что настигнет её первым.

Эти… Эти… место, время, момент в конце концов — не могло быть сомнения, что кто-то снабжает этого ашикаби информацией изнутри MBI.

«Наверняка и «беглянка» — одна из его сэкирэй…» подумала Таками. Ей не оставалось ничего больше, чем просто думать. Вполне возможно даже, что она уже мертва, а это лишь мозг пытается подгрузить в сознание последние осознанные моменты жизни…

… как вдруг всю округу заволок свет… нет, это был ультразвуковой визг, от которого так звенело в ушах, что этот звон не давал сконцентрироваться на происходящем глазам.

Травинки превратились в огромные деревья, деревья превратились в многометровых исполинов, а вокруг Кусано и Таками возник древесный кокон, мгновенно ощетинившийся шипами, и всё это произошло в один момент.

То, что огромные шипы были всего лишь деревянными, казалось только и исключительно незначительным дизайнерским допущением, что вместо того, чтобы изобразить истекающее кровью тело прекрасной девы, насаженное на стальные пики, изобразило в этой картине деревянную шипастую сферу.

— Мой… хозяин… — прохрипела она. Мгновенно выросшие шипы насквозь проткнули тело Йоми — истекающую кровью сэкирэй нельзя было с них снять, лишь насадить ещё сильнее из-за того, что шипастый шар — не есть шипастая стена.

— Уходим! — Мутсу быстро осмотрел округу, и выкрикнул в сторону не успевшей даже осознать, что что-то пошло не так, Митсухи, подхватывая застывшего в шоке ашикаби.

***

Один дрон приземлился прямо рядом с Карасубой, обеспечивая ей прямой защищённый канал с Энтони.

— «… я…» — по его голосу было понятно, что сидящего за кучей мониторов парня глубоко шокировала увиденная им сцена.

Казалось, что мгновение назад ботанический сад (опуская пару ледяных пиков, разумеется) был обычен и спокоен.

Прошло мгновение.

И кусок ботанического сада Нью-Токио был полностью захвачен огромным, выросшим за мгновение, стволом, высотой никак не менее полусотни метров, на деле являвшимся переплетением многих разом выросших деревьев, а относительно небольшая, относительно сечения ствола, разноцветная крона, казалось, всё ещё растёт — на высоте гулял мощный ветер.

Многие прохожие обернулись, не в силах осознать произошедшее, а дерево-мутант всё стояло и стояло, не спеша развеивать этот морок.

— «… визуальный контакт. Ашикаби и сэкирэй уходят на запад.» — кажется, то, что система автоориентирования дронов, что наконец смогла выровнять оставшиеся МЛА, выровняла также и мысли Энтони, чьи слова вывели из некого транса Карасубу. — «Движутся по крышам, визуальный контакт стабильный. Сэкирэй с косой нет в основной группе, ледяная вновь в группе.»

Зашипел моторчиками и винтами связной дрон, а следом поднялась Карасуба, на словах своего ашикаби уже срываясь с места.