«Это самое ужасное, что я когда-либо видела. Куда катится мир?»

«Сегодня ничего не стоит выдавать себя за гения – краску пролил и купаешься в миллионах»

«Девочка, это не твое. Начни с чего-то попроще. Уборка, например»

Пальцы лихорадочно пролистывали раздел комментариев, глаза бегали по строчкам, ища хоть какие-то слова одобрения. Все тщетно – из 118 комментариев под фотографией 100 были негативными, а остальные 18 рассказывали о том, как хорошо зарабатывать, сидя в декрете с ребенком.

Прелесть никогда не вела социальные сети раньше. Это все ей казалось искусственным, как дешевый пластик, и бесполезным. Она хорошо знала Тамар и видела ее в разных настроениях. Эта женщина редко улыбалась, могла нагрубить, часто давала советы, любила руководить, при этом будто постоянно находясь в конфликте с собой. Но на ее страничке всегда неизменно встречала гостей улыбающаяся во все 32 зуба жизнерадостная получеловек-полубогиня чистоты, с идеальной прической и умными мыслями под фотографиями. Еще там можно было встретить хозяйственную Тамар – она обычно выкладывала завтраки на идеально сервированном столе или делилась фотографиями по типу «доброе утро», конечно же сделанными заранее, потому что нет ни одного человека, который с утра выглядел бы чуть лучше раздавленного пакета из-под йогурта.

Все это очень расстраивало художницу, но, к счастью для самой себя, у нее была изначальная установка на то, что социальные сети и реальная жизнь не имеют ничего общего между собой. Фотографии — это очень хорошо, но картины акрилом не могут с ними сравниться. Ее никто не понимал в следующем суждении – картина, написанная рукой живого человека, таит в себе больше энергии, нежели фотография или рисунок в digital. Поэтому она не видела в них смысла. Все ее знакомые художники грешили тем, что в особые приступы лени рисовали по фотографии. Прелесть ненавидела это занятие и считала его оскорблением собственного труда. Сама она никогда не фотографировала то, что ей нравилось. Она предпочитала запечатлеть все на холстах. Иногда к работам она добавляла камни, траву, ткань или листья. Часто к краскам присоединялись элементы, имевшие место быть там, где девушка вдохновилась на эту работу. В ее картинах присутствовали настоящие куски кораллов, осколки посуды, волосы людей и один конский, шкура змеи и правый наушник с куском провода.

«Теперь каждый самовлюбленный кретин может выдавать себя за необычную творческую личность. Чудесно. Лучше бы шла на завод работать»

«Такое назвать искусством – оскорбить само искусство»

Палец сам щелкнул по иконке одного из комментировавших. Все-таки Прелесть жила в человеческой оболочке, а люди, как известно, любят подсматривать.

Ничем не примечательная. «Прозрачная» - промелькнуло в мыслях художницы. Вся страница девушки пестрила фотографиями букетов цветов, ребенка без передних зубов и мужа, который (это было заметно) даже не старался улыбаться для фото – не понимал. Две последних фотографии были опубликованы несколько дней назад, с явной целью явить 64 подписчикам новый «образ» - розовая челка в сочетании с химически-выбеленными волосами на остальной площади головы.

«Как она может знать, что красиво, а что нет?» - думала Прелесть, разглядывая задний фон последней фотографии. Отчетливо виднелся ковер. На стене. Прелесть презирала такие ковры – они все были на одно лицо, но большинство имело непохожие узоры. Однако почти все – красно-бежевые, с завитками и кисточками. Они банальны и в то же время загадочны. По их узорам можно часами путешествовать взглядом, упираясь в многослойные «границы» из линий контрастного цвета по контуру ковра.

Она выдохнула с отвращением.

Прелесть не ответила ни на один комментарий, хотя и опубликовала фотографию новой картины с подробностями о ее истории написания. Признаться честно, картина была не новая. Она написала ее на прошлой неделе, под впечатлением от взорвавшейся неоновой вывески прямо у нее на глазах. Из шести букв, оглашавших название магазина и освещавших потрескавшуюся стену дома осталось гореть пять. Они, как маленькие дети, взявшись за руки, будто почувствовали этот разрыв. И Прелесть прониклась увиденным, ей стало жалко буквы. Даже не жалко, а было ощущение, будто она уже где-то с таким сталкивалась. С одной стороны – буквы слишком яркие, большие, и, получается, сами виноваты в том, что потеряли товарища. Так им и надо. С другой стороны – они теперь не выглядели также мощно и уверенно, как прежде.

Еще она загрузила фотографию картины с ящерицей. Она много для нее значила, поэтому комментарии относительно этого холста задевали еще жестче. Сейчас Прелесть ощущала себя так, будто прилетела на юг, а там – метель. Они никак не ожидала именно такой реакции людей.

«Мой двухлетний сын также рисует»

Нет, не также. Она продолжила чтение комментариев, как импульсивные подростки вдавливают ножи в кожу ладоней.

«У Вас 1 новое уведомление» - радостно объявил телефон.

Палец коснулся текста, открылось новое окно.

Раздел личных сообщений спрашивал: «вы хотите добавить этого человека в друзья?», ниже виднелось сообщение от «этого человека»:

«Твои тупые картины никому не нужны, чтоб твоя мастерская и ты сгорели к чертям! Столько бабла за непонятно что, побойся Бога!»

… «Вы хотите добавить этого человека в друзья?»

Она выключила экран и еще раз взглянула на стену, вдоль которой были выставлены те же картины, что и у нее на страничке. «Лепесток прописала неаккуратно» - вдруг укорила себя девушка. Тут же за лепестком показалась пустая часть – холст, не задетый краской. Обычно ее не пугали такие вещи, наоборот – это ОНА создает картины, поэтому только ОНА в праве решать, как ей это делать.

Все, что мы слышим когда-либо оседает в нас навсегда.

Она скептически относилась к интернету даже после прочтения сводки «конструктивной критики», прекрасно осознавая, что все еще уникальна, просто ее нашла не та аудитория. Но в такие моменты Прелесть ощущала удушающий комок, подступавший к горлу. Она не стеснялась давать волю эмоциям, горячие капли упали на подол платья. Она сидела на полу, уставившись не то на картины, не то на бетонного цвета стену за ними.

Воспитанная в семье, где родители защищали ее даже когда она была неправа, оберегали от внешнего мира, превознося ее талант, она даже в свои зрелые годы не умела здраво относиться к негативной части окружающего мира. Наверное, потому что она в нее не верила. Для защиты – всех любила.

Если не конфликтовать ни с кем напрямую – скорее всего никто не будет конфликтовать с тобой. В тени ты все также сможешь быть собой, но мешать тебе будут меньше.

— Какое вам дело до моих лепестков? — непонимающе произнесла она куда-то в воздух.

***

—  Вот сюда нужно нажать, чтобы загрузить фотографию… так… а теперь выбери, что хочешь выложить.

— А можно мне добавить сюда две фотографии, вместо одной? — с надеждой в голосе спросила у друга Прелесть.

— Да, тут можно добавлять до десяти фотографий, просто нажми вот сюда, — он переместил палец в правый верхний угол экрана, — синий кружок с цифрой – это количество фотографий.

***

Прелесть крутила в руках современный смартфон. Камера отражала ее лицо и сквозь черное стекло виднелись ее составляющие, о предназначении которых она могла сказать разве что, вспомнив уроки физики.

— Сколько же ты видела…

Она перевернула телефон и разблокировала экран

***

—  А если…, — она замолчала, не зная, как сформулировать вопрос, — если вот этим не понравятся мои фотокарточки, — как я это пойму?

Она наивно смотрела на собеседника, заправляя за ухо выбившуюся прядь. Сейчас она чувствовала себя героем знаменитой басни, телефон с его функциями был для нее чем-то новым, непонятным в использовании и цели этого использования. Хотя Прелесть была уверена, что с помощью «вот этих новых технологий» сможет выйти в своем искусстве на совершенно новый уровень. Как Тамар, которая изначально публиковала свои сценарии на каких-то любительских сайтах.

— Это же социальная сеть, — многозначительно посмотрел на художницу ее собеседник, — тут каждый должен быть готов к критике и к тому, что у всех есть свое мнение буквально обо всем, даже о биомедицине.

Она посмотрел на нее, Прелесть пожала плечами, заглядывая в экран.

— А кто читает эти «мнения»? Есть такие люди?

— Есть и такие, — сдерживая улыбку произнес собеседник, — но в основном, никто не думает об этом. Каждый пишет то, что считает нужным, выпуская пар. Тут все анонимно, людей это расслабляет, понимаешь?

— Зачем им быть анонимными? Если я хочу сказать о том, что думаю, я же делаю это не закрывая лицо руками, и говорю вслух…

— Ну, я не могу тебе объяснить всего, касаемо Интернета, — он наклонил голову, — ты и сама знаешь. Просто не обращай внимания на многое… — и, после паузы добавил, — хотя бы первое время.

***

«Есть и такие»

«Людей это расслабляет»

Какой позор. Им, ей, человечеству в целом. Не имея возможности изливаться желчью лицом к лицу друг с другом, они прячут свои истинные мысли за клавиатурами стеклянных экранов.

Экран вновь загорелся – высветился неизвестный номер.