Староста деревеньки Сухой вблизи Толборда спешно седлал ракну для своего сына: вся дворовая челядь разбежалась кто куда. Мальчишка стоял тут же, прижимая к груди криво накорябанное послание со смазанной восковой печатью. Успеет ли прибыть помощь?.. Оба пригнулись, когда над головой раздался густой рев, а на крышу амбара посыпались обломки. Сын вскочил в седло и пришпорил белую ракну, пуская с места в карьер. Староста выбежал на улицу, в лицо ударил тугой горячий ветер, воняющий ящером. Шипастая плеть хвоста снесла башню храма, с дальнего конца деревни доносились крики: там полыхало пламя.

Даже если послание доберется до города, как скоро сюда пригонят отряд? От Сухой к тому времени останутся одни угли… Староста едва не сбил с ног рыжую девушку, что стояла у постоялого двора, широко распахнутыми глазами пялясь в небеса.

— Прячься, дура!

Нужно было запихать в храмовые стены столько народу, сколько получится: камень первого этажа надежно защитит хотя бы от огня. Туда уже сбегались жители. Драконов в этих местах не видали лет тридцать, только бабки детей пугали, откуда его принесло, интересно знать?!

— В храм бегите! — во всю мощь легких заорал староста.

Темно-зеленая тварь раноров в двадцать длиной приземлилась у хлева; фыркнув, разметала крышу и запустила голову на гибкой змеиной шее внутрь. Истошно блеяли овцы.

Староста плюнул и, сунув под мышку сына кривой Лиэнн, что попался на пути, побежал в укрытие. Там собрались почти все, хвала звездам. Даже кое-какой скот и птицу удалось прихватить. Сквозь узкие бойницы-окна снаружи проникал трепещущий оранжевый свет и запах дыма.

Внезапно в зеленого дракона врезалось что-то такое же большое и темное, заставив нелепо хлопнуть крыльями и завалиться набок, едва не снеся мельницу. Через мгновение стало ясно, что это другой дракон, чуть крупнее, с черной чешуей.

Еще не хватало!

Два чудовища рычали друг на друга, приземлившись посреди деревенской площади. Зеленый внезапным коротким броском достал шею черного, полоснув зубами, но кровь оказалась не золотой, а темной. Может, набрехали в сказках, что у ящеров золотая кровь? Хотя у ярнунов — желтая, но кто их разберет…

Подобного Сухая точно не видала никогда, да и Толлборд — вряд ли. Зеленый дракон вдруг вскинулся, замотал рогатой башкой, недовольно засвистел. В глазах светились огненные кольца. Староста прикрыл уши и сморщился, а потом увидел ту рыжую. Теперь она стояла посреди дороги с луком и целилась. Вот же не дали боги ума… Все знают, что стрелой шкуру не пробить, разве попасть в глаз, но этаких лучников с десяток на округ. Можно, наверное, пустить ящеру кровь копьем или мечом, но тварь откусит смельчаку голову прежде, чем он успеет замахнуться. А тут их двое!

Черный прянул вперед, ударил рогами. Зеленый поднялся в воздух, за ним — второй. Он теснил зеленого прочь, за реку, тот в ответ дышал пламенем и огрызался так, что дрожали храмовые стены. За завесой дыма битву можно было разглядеть лишь в общих чертах, но в какой-то момент зеленый все же прорвался назад, к деревне, широко распахнул крылья над центральной улицей… и вдруг оглушительно свистнул, судорожно изогнулся и рухнул вниз, заливая пламенем землю.

***

Матери никогда не было рядом. Энгни не скучала по ней: она просто не знала, что может жить как-то иначе. Матери не обязаны воспитывать детей, это задача отца. И тот воспитал Энгни сильной и умной. Она была совсем маленькой, тогда ей позволялось сидеть на полу рядом с отцовским креслом и играть с головоломками, слушая истории о давних временах. Отец пересказывал дочери песни и предания наизусть, показывал магические проекции, оживляя рассказ. Порой в сюжетах фигурировали и другие виды — разумные и нет, существующие ныне или исчезнувшие десятки веков назад. Карранцы помнили многое, чего не помнили люди. И знали многое. Люди лишь начали осваивать простейшую технику, когда в Карране уже давно работали заводы. Но все это — капля по сравнению с океаном утерянного.

Порой приходили крамольные мысли о том, что Энгни пустилась в путь зря, что это никакая не миссия, а отец лишь потакал ее желаниям. Что он вовсе не верит в успех… А сама она — достаточно ли верит?

Энгни ехала до границы несколько дней. Не потому, что экономила артефакт переноса — ей просто хотелось посмотреть на свою страну: помогая отцу, Энгни в последнее время почти не покидала города. Раньше Адельгейр брал дочь во все дипломатические поездки, в двадцать лет она посетила и ближайшее королевство людей, Ралбоннд. Впечатления остались смешанные, чего Энгни очень стыдилась. Люди оказались умными. Они научились использовать свою половинчатую магию в совершенстве и выдумывали чарам такие применения, о которых не додумались в Карране. Наставники и отец не раз говорили, что жесткие ограничения порой являются ключом к новому уровню мышления. Возможно, принцип сработал и у людей. Жуткое изобретение — чары, отрезающие мага от Светоча… К счастью, на карранцев такое заклятье действовало лишь временно, что подтверждало теорию об искусственности человеческой магии.

Но разумеется, самые изощренные выдумки людей касались оружия. Энгни это было непонятно. Зачем изобретать хитрую магическую взрывчатку, если тебе нечего есть? Не лучше ли силой смекалки помочь полям родить больше зерна? Народу Энгни тоже приходилось совершенствовать армию, чтобы однажды не оказаться завоеванными примитивными соседями. Хоть, судя по летописям, карранцев на протяжении истории куда больше интересовала наука, чем война.

В столице, расположенной недалеко от берега океана, всегда было тепло, а в это время года — жарко, и дома женщины даже не носили головных повязок. Энгни радовалась, что у нее еще нет брачной повязки, и уже нет длинных волос, как у ребенка.

Тысячешейники укрывали своими раскидистыми кронами улицы города от палящего солнца, но трава выгорала за несколько дней, если не применять никаких защитных чар. В горшках и вазах красовались толстянки самых причудливых форм, радуя обоняние изысканными ароматами, а глаза — огромными яркими цветками. В деревнях поменьше они росли даже при дороге, но не такие красивые. И запаха совсем не ощущалось. Энгни жадно глядела на все кругом, не пытаясь скрыть любопытство. Впрочем, задерживаться где-либо потакая ему, она не намеревалась. 

Двое воинов-полукровок, которым отец приказал ехать с ней, — Теннет и Мульдар — негромко беседовали между собой. Мульдар рассказывал о своей жене и сыновьях, то и дело встряхивая косой с бубенчиком, словно наслаждаясь звоном, напоминающим о свадьбе. К Энгни с разговорами не лезли. И отлично: ничто не мешало обдумывать грядущее. И смотреть по сторонам, конечно.

По мере приближения к границе цвет кожи жителей Каррана светлел. Менялась мода — женские головные повязки становились все вычурнее и выше, а мужчины носили меньше одежды. Даже у Домов Размышлений толклись парни в рубашках без рукавов. Энгни презрительно кривила губы. Куда смотрят их жены? Да и растительность менялась все сильнее. Толстянки исчезли, им на смену пришла высокая трава с острыми треугольными плодами. Стрелы Алзара. Из таких получались отличные свистульки. Стоит срезать острый кончик, зашлифовать шипы — и готово. На ветру гибкие стебли стрел Алзара гнулись во все стороны, выстреливая хлесткими ударами. Рассыпали семена и ранили животных, по неосторожности оказавшихся рядом. Кровь и тела мелких зверьков — неплохое удобрение для будущих всходов. По счастью, ветра не было, и Энгни решительно направила ракну прямо через луг. Конвой, не проронив ни слова, последовал за госпожой.

Магический заслон на границе был последним рубежом защиты. Их пропустили, увидев печать члена единства. Энгни старалась держаться спокойно, хотя здесь, на землях людей, чувствовала себя не на месте. Не боялась — вот еще! — но волновалась. Впервые она поехала одна так далеко, впервые выполняет задание, да какое! Важнейшее! Понемногу неясный, раздражающий мандраж вытеснили радость и предвкушение охоты. Только в этот раз она идет не на морского котика и даже не на дикого ятта, ее дичь намного ценнее.

— Куда мы направляемся, госпожа? Его светлость не соизволили рассказать нам о цели путешествия.

Она оглянулась. Теннет был младше и, видимо, смелее. Его еще не выбрала женщина — волосы свободным потоком текли по плечам, перехваченные тонким обручем. Пока не стоит карать парня за то, что обратился к Энгни первым: настроение слишком хорошее. Она подъехала ближе к ним, развернула над ладонью светящуюся объемную карту местности. Чар хватало на три поля вокруг, лишь с юга этот круг был срезан пограничным заслоном Каррана.

— Мне нужно найти кое-кого, и это все, что вам пока необходимо знать.

— Человека? — осторожно поинтересовался Мульдар.

— Возможно. Известно наверняка, что он — маг.

Охранники переглянулись.

— Мы едем в Академию?

Энгни задумалась. Да, это было бы разумно. Одна из ближайших находится у водопада Гул, другая — в Толлборде, за Разломом. В любом случае нужно сначала поискать вокруг могилы. Быть может, что-нибудь удастся разузнать.

— Меня учили в разведке, госпожа, — перебил Теннет и тут же смутился: — Правда, второе испытание я не прошел, но…

— Возможно, твои умения пригодятся, — величественно кивнула Энгни. — Сейчас мы едем в Каларонд.

При въезде пришлось ждать в длинной очереди. Судя по обилию телег и горам тюков, в городе готовились к ярмарке. На Энгни с воинами глазели не таясь.

— Какая черная, — раздался шепот. — Мама, она что, обгорела? Как Зико в пожаре, да? Она такая же лысая… 

Женщина шикнула на ребенка, и он умолк. Энгни расправила плечи, вздернула подбородок. Маленький человек, наверное, считал, что говорит тихо, однако острые уши карранки улавливали даже дыхание пса, что дремал в телеге рядом с мальчиком.

Люди болтали о ценах на овощи и свиней, передавали друг другу сплетни о чужих интрижках, обсуждали грядущую зиму. И гостей, которых звали темноземельцами. Мульдар демонстративно положил ладонь на рукоять меча, но Энгни слегка повела головой, осаживая его. Впрочем, замечания и любопытство этих крестьян и не были оскорбительными.

Светловолосый стражник в расшитом плаще, со значком командующего на латах, долго разглядывал документы, бросая быстрые взгляды на Энгни и ее сопровождающих.

— Мечи длиннее полутора локтей запрещены к ношению внутри стен города. Сдавайте их на хранение.

Мульдар принялся расстегивать ремешки, чтобы снять перевязь, Теннет безразлично смотрел в сторону. Энгни пожала плечами. У нее был в сапожке кинжал, который мог при желании стать куда длиннее полутора локтей. Отдавать его она не собиралась. И вообще — глупо отбирать меч у прирожденного мага, ведь он может убить сотнями других способов.

— Эй, Дунхан! От магистрата! Письмо! — в караулку ввалился запыхавшийся парень с какой-то бумагой в руке.

— Наконец-то! — подскочил командующий и, выхватив послание, жадно впился в него глазами, словно позабыв о своей работе.

— Эй, воин, — окликнул Мульдар. — Ты не смеешь заставлять нас ждать.

— Смею, — рассмеялся тот, потрясая бумагой, — я теперь свободен и всё смею! Катитесь все к…

— Дунхан! — укоризненно протянул низкий голос от дверей. В комнату вошел еще один стражник. — Ты уйдешь, а мне с ними жить! Простите его, уважаемая госпожа, — кивнул на радостно скалящегося приятеля. — Ему разрешение на отставку пришло!

— Достойный не рад окончанию труда, — процедила Энгни. — Но самому труду во благо других. Закончи с нашими пропусками, а потом катись на дно морское.

Названный Дунханом вздрогнул и сделал рукой знак, а затем вышел на улицу, даже не поклонившись. Похожий знак в северных районах использовали для усиления отвода проклятия. Энгни с интересом поглядела командующему вслед. Разве он маг? Нет, она бы ощутила хотя бы тень силы… Наверное, это просто подсмотренный жест, который не поняли, но превратили в суеверный обычай.

— Не гневайтесь, высокая госпожа, прошу, — снова принялся извиняться второй стражник. — Дело в том, что капитан ходил в Низкий лес в тот жуткий день… Ну, вы, наверное, слыхали…

Низкий лес?! Могила Древнего! Энгни подобралась и хищно прищурилась. Нужно послушать здешние сплетни. Отдача затронутой струны, судя по всему, выплеснулась в видимый мир. Значит, заклятие отличалось от предписанного отцом… Может, это тоже повлияло на результат?

Гостиница оказалась довольно приличной, хотя о водопроводе с нагревом воды тут, разумеется, и не слыхивали. Энгни сняла дорожную одежду и сложила в угол: завтра очистит, сегодня она слишком устала даже для простенького заклинания. Домашнее платье и шаровары почти ничего не весили и не занимали места в сумке. Секрет тончайшей ткани был вечной и недостижимой целью жителей другой человеческой страны, расположенной в холодных горах. Энгни потянулась всем телом, сняла с левого уха каф, покрутила в руках и положила на стол у постели. Летящая тоири — легендарная птица, в давние времена обитавшая у северных границ. Голубая эмаль перьев оставалась такой же сверкающей, как в день, когда мать подарила Энгни ее первое украшение.

Она вошла в соседнюю комнату, и воины поспешно вскочили со стульев.

— Нужно, чтобы вы прошлись по здешним кабакам. — Она бросила на стол мешочек с серебром. — И рассказали мне в подробностях все новости, которые там обсуждают.

— Вы можете хотя бы намекнуть, какие именно новости стоит слушать? — поднял брови Мульдар.

— Все. Кто хвастался талантами разведчика — пусть доказывает, — ухмыльнулась Энгни. Уже уходя, обернулась и добавила: — Когда вернетесь — разбудите меня, дорог каждый танн.

Наблюдатель показывал, что маг еще жив. Энгни строго наказывала себе не заглядывать в прозрачную овальную глубину слишком часто. Все равно ее взгляд не поможет дрожащему серебристому сгустку прожить дольше, чем отведено… Но каждый день его жизни прибавлял надежды на новую жизнь Каррана. И предприятие, которое поначалу казалось слишком замешанным на стремлении выдать желаемое за действительное, становилось настоящим, становилось подвигом, о котором Энгни всегда мечтала.