Кейго откидывает голову назад, когда чувствует на животе горячие руки. Ладони большие, пальцы длинные. Руки лежат не очень нахально, слегка вопросительно. Кейго такой подход нравится.

— Мне кажется, я тебя уже где-то видел. Не против моей компании? — горячее дыхание опаляет шею и ухо. Кейго поворачивается в кольце рук, бегло осматривает парня и чуть не присвистывает.

— Определённо не против, — он высокий, выбеленные волосы чуть темнеют на кончиках. В мельтешащих разноцветных пучках света блестит пирсинг на лице. Но больше всего взгляд приковывают татуировки — они в ультрафиолете светятся под темной вязью. За ухо цепляется хвостом ящерица, на подбородке синеет пламя. — Вау, думаю, что я тебя раньше точно не видел, потому что наверняка бы запомнил, — Кейго проводит пальцем по оплетающей шею фиолетовой змее, впивающей зубы в кадык. Адамово яблоко — умно. Под драной — и явно дизайнерской — майкой заметно что-то кислотно зелёное. Причудливые узоры как пульсирующие вены на руках и ещё с добрый десяток разноцветных картинок. — Вау, — повторяет Кейго.

— Есть что рассмотреть, правда? — музыка становится громче, грохочет, голос сквозь неё едва пробивается, но даже так он кажется приятным. И ещё насмешливым. И очень многообещающим.

— Был бы не против рассмотреть их поближе.

— Без ультрафиолета там тоже есть на что посмотреть.

— Пока поверю на слово, — почти кричит прямо в ухо и снова поворачивается в кольце рук. Они прижимают теперь жарче, крепче. Кейго тоже прижимается теперь ближе. Танцуют откровенно, горячо. Кейго любит так — чтобы завести друг друга до предела, чтобы потом, когда одежда полетела в квартире на пол, никаких мыслей не осталось вообще. Парень горячим дыханием скользит по его шее, а руками — по его бедрам. Кейго поворачивает голову, снова запрокидывает её немного, чтобы наконец встретиться губами.

Парень уверенно поворачивает его к себе лицом, целует глубоко, позволяет распробовать шарик пирсинга на языке, тепло точек металла под нижней губой.

Кейго закидывает руки ему на плечи.

— Поехали ко мне? — руки парня беззастенчиво скользят в задние карманы.

— Я даже имени твоего не знаю.

— Тойя.

— Я Кейго. А теперь поехали.

***

Кейго понимает, что не оставил телефона, только когда подъезжает к главному офису. Он успел сказать Тойе, что опаздывает на работу, впихнуть двойную сумму таксисту, пулей переодеться дома и также пулей добраться до работы. Идти в клуб накануне важного собрания было самой плохой идеей. Убегать из чужой квартиры после совершенно отпадной ночи — идеей ещё хуже.

Он не уверен, что помнит адрес. Вернее так: он в принципе помнит район по мелькающему в окне такси, но не узнает дом, даже если снова в него зайдёт. 

А накануне он не особо в окно смотрел — Тойя наплевал на хрупкие чувства своего личного водителя и чуть не трахнул его прямо в машине, так и не дотерпев до квартиры. И не то чтобы Кейго вчера был бы сильно против такого исхода событий, но все-таки ему гораздо больше понравилось, что Тойя полностью отыгрался за ожидание, когда они добрались до кровати.

Руми рассерженно вздыхает, когда видит его, и совершенно беспардонно тащит его в женский туалет.

— Ты не будешь сидеть на собрании по поводу финансирования с мешками под глазами и с такими засосами, — Кейго покорно подставляет ей свою шею. — Ты вообще в своём уме так отрываться? Не мог хоть сегодня вечером сходить, а не вчера?

— Я не планировал отрываться с такой интенсивностью. Оно само как-то вышло.

Руми критически его оглядывает и отходит.

— Могу не спрашивать, хорошо ли ты оттянулся, это и так видно. В клубе подцепил?

Ястреб чуть закусывает губу.

— Скорее меня подцепили.

— Ого, тебе в кой-то веки достался горячий парень. Не мог меня тоже позвать? Знаешь, я была бы не против тоже хорошенько поразвлечься.

— Ты бы испортила мне все веселье.

— Тоже верно, — отвечает Руми, открывая тяжёлую дверь конференц-зала.

Собрание проходит... нудно. То есть как и всегда. Кейго пришлось все-таки выступить, пришлось немного побороться с финансистами и теперь он чувствует себя совершенно выжатым. На кофе-брейке Кейго заливает в себя две чашки кофе, перебрасывается парой слов с коллегами из других отделов. Новых дельтапланов он не получит, но удалось раскрутить на целых два параплана — а это уже хорошо. Летательный центр «Ястреб» расширится на целую одну позицию — потому что один из парапланов займёт место списанного.

Кейго безучастно смотрит на то, как Мируко со своими батутными центрами «Мируко Джамп» говорит о необходимости ещё одного филиала, и как её осаждают. Его больше интересует, где живёт Тойя. Он даже пытается прикинуть, хотя бы район, но терпит поражение за поражением. Надо было хоть на салфетке номер накорябать. Или взять его телефон и скинуть себе смс. Какой же он идиот.

***

— Тебе повезло больше, — Руми недовольно скрещивает руки и качает ногой, пока они ждут завтрак в ближайшей кафешке. Она ненавидит пиджаки и туфли на каблуках, и ей, наверное, все эти собрания приносят ещё меньше удовольствия чем ему.

— Я не взял у него номер. И свой не оставил. 

— Я про работу, — Руми смотрит осуждающе, но в глазах загораются смешливые огоньки. — Понимаю, тебя не особо это волнует, — закатывает глаза, но тут же переключается. Руми никогда не упускает шанса поговорить о его личной жизни. — Как я поняла, тебе понравилось. Почему не будешь повторять?

Кейго готов удариться головой о стол.

— Потому что я торопился и просто сбежал, вообще из головы вылетело. И где он живёт, я не запомнил. Я идиот.

— Ты идиот, — резюмирует Руми, помешивая только что принесенный морковный сок.

***

Кейго грызёт себе локти почти месяц. Заходит даже пару раз в тот же клуб и отшивает всех, кто пытается к нему подойти. Тойи он не находит. Кейго умом понимает — одноразовый перепих на то и одноразовый, чтобы не повторяться никогда. Умом понимает, что искать в многомиллионном городе одного-единственного человека, зная только имя и внешность — совершенно бесполезно. Умом понимает. Сердцем не очень.

Кейго делает по несколько вылетов каждый день, просто чтобы забыться в небе хоть ненадолго. На носу соревнования, да и работу никто не отменял. И Кейго потихоньку начинает забывать. Ну было и было — пусть хорошие воспоминания останутся. Он всегда легко отпускал людей и мог не брать ничего в голову. Почему-то с Тойей этого не выходит.

***

Кейго вешает очередной сертификат на стену, когда в кабинет стучится его помощник.

— Таками, там пришёл молодой человек, хочет ребёнка устроить.

— Почему ко мне?

— Требует именно вас. И ребёнок совсем маленький, только одиннадцать лет.

— На чем они хотят летать?

— На дельтаплане.

Кейго качает головой. Одиннадцать — совсем малыш. У него сегодня тренировок нет, директорские дела могут немного подождать. Можно и поговорить.

— Бог с ними, зови. Вразумлять буду.

Кейго сразу смотрит на мальчика. Невысокий, худой, русоволосый. Стоит, опустив глаза. Зажатый. Летать хочет он или родители? А потом Кейго поднимает взгляд.

Имя вырывается против воли. 

— Тойя.

— Кейго, — брови высоко подняты, в голубых глазах недоверие. Кадык на покрытой татуировками шее дёргается. Господи, Кейго помнит, что под чернильными узорами прячется змея. Тойя наконец делает шаг вглубь кабинета и протягивает руку. Кейго вспоминает, как эта ладонь вжимала его запястье в матрас.

— Присаживайтесь. Воду, чай, кофе?

Тойя выглядит слишком молодым для отца. Старший брат? Щедрый дядя, который обожает племянника? Сходство между ними, конечно налицо. Кейго изо всех сил пытается не ляпнуть «меня?».

— Тору? — мальчик чуть качает головой.— Тогда ничего не надо, — Тойя проходится по Кейго тяжёлым взглядом. Думает ли он о том, чтобы разложить его на его собственном столе? Потому что Кейго об этом думает. Он обязан взять у него номер. Центр закрывается в восемь, и после этого здесь никого не бывает.

— Так, как я понял, вы хотите заниматься на дельтаплане? К сожалению, мы не допускаем к полёту даже в тандеме детей младше четырнадцати. Могу предложить только занятия на параплане, и то раньше двенадцати мы даже в тандеме на него тоже не допускаем.

— Ему двенадцать через месяц.

— Хорошо, тогда могу предложить теоретическую часть и тренировки, а через месяц будем смотреть по его готовности.

Тойя кивает. Кейго облизывает губы.

— Подходит.

— Тору, ты сам хочешь заниматься? Учти, это будет не так легко, как кажется.

Мальчик впервые смотрит на Кейго прямо, и взгляд у него неожиданно взрослый для двенадцатилетнего ребёнка. Но у Кейго получается разглядеть где-то там совершенно детский и определённо искренний восторг.

— Хочу, — голос больше похож на шепот.

— Отлично. Для заключения контракта будут необходимы родители. Они могут подъехать и в день первой тренировки, график нужно будет составить на ресепшн.

И Кейго по одному только взгляду уже понимает, что у него проблемы. Очень большие проблемы.

— Он мой сын.

Твою мать. Твою мать. Отлично, ты переспал с человеком, у которого есть сын и, вероятно, жена. Прекрасно, просто потрясающе, Кейго. Руми от твоей истории будет в восторге. 

— Хорошо, — голос не слушается. — Тору, мне с твоим отцом нужно обсудить некоторые условия, это скучный взрослый разговор. Мой помощник отведет тебя в комнату ожидания, я попрошу поставить тебе мультик. 

— Лучше что-нибудь о дельтапланах, он на них может часами смотреть, — говорит Тойя с натянутой улыбкой. Господи, у него есть ребёнок. Твою мать, у Тойи не было кольца — да и сейчас нет. Может быть, он в разводе? Может быть, как раз-таки, из-за измен? Твою ж мать. 

Кейго ждёт, пока Токоями зайдёт за Тору — он моментально съеживается и отворачивается от протянутой руки, втягивает голову в плечи и, бросив короткий взгляд на Тойю, уходит следом. Кейго терпеливо считает до десяти, ждёт, пока они отойдут от кабинета достаточно далеко. Нервно постукивает пальцами по столу. 

— Какого хера ты не сказал, что у тебя есть ребёнок?

— Какого хера ты сбежал утром? — они говорят одновременно, и Кейго давит в себе нервный смешок.

— Сколько тебе вообще лет, если твоему сыну двенадцать?

Даби откидывается на спинку стула, расставляет широко ноги, а руки на груди скрещивает.

— Двадцать восемь. Ты на мой вопрос не ответил.

— Ты так-то тоже. Я про первый.

Даби изгибает бровь. Серебряные бусины прячутся за чёлкой.

— Я должен был предоставить тебе полную родословную? Может, ещё сертификаты и дипломы? 

Кейго держит себя в руках. Почти буквально — крепко переплетает пальцы.

— Наличие сына предполагает наличие его матери.

— Не в моем случае. А ты мог бы хоть полное имя сказать, может вышло бы тебя найти.

— Ты тоже мог сказать свою фамилию, знаешь ли.

— Не я свалил из чужой квартиры, не сказав ни слова.

— Я тебе сказал, что опаздываю на работу.

— Я спал! — Даби взмахивает руками.

— Я тебя разбудил! — Кейго понимает, что они оба почти кричат, но остановить себя уже не может. — А еще я что-то не заметил в твоей квартире детских игрушек и ещё одной спальни! Как-то даже не подумал о том, что ты можешь где-то прятать, черт возьми, сына! — Ястреб не очень понимает, когда он успевает встать на ноги, осознает это только оперевшись ладонями о стол. А через секунду понимает, что Даби его жест зеркалит.

— Потому что его конченная мамаша трахалась со своими хахалями через стенку от своих детей! Мне пришлось купить квартиру, чтобы не травмировать его ещё больше! А ещё я бы тебе рассказал о нем, если бы ты, блять, не смылся!

И Кейго снова не успевает осознать свои действия, понимает постфактум — он хватает Тойю за грудки, прямо за — снова — драную майку и целует. И Тойя хватается также крепко за его ворот, тянет на себя. Стол мешает, заставляет неудобно наклоняться, не даёт обвить шею руками и не даёт проследить пальцами узор татуировок. Тянут друг друга на себя почти до треска ткани, целуются почти озлобленно, кусаются. Кейго отстраняется первым, всего на несколько сантиметров, продолжая тяжело опираться о стол. Дыхание заполошное, как будто он разбежался перед взлетом. Сердце колотится — как будто он набирает высоту и смотрит на уменьшающихся под ним людей и машины.

— Я пытался тебя найти, — тихо говорит Тойя.

— Я тебя тоже, — Кейго все же разжимает пальцы, а вот Тойя его воротник выпускать не торопится.

— Вот почему ты мне показался знакомым. Тору твой фанат, постоянно смотрит видео с тобой.

— Подожди, дай мне до конца осознать мысль о том, что у тебя есть сын.

— Поверь, я узнал о нем не сильно раньше тебя. Месяц против десяти лет — я выиграл, — Тойя тянет его немного на себя, но Кейго чуть отклоняется — губы касаются подбородка. 

— Для заполнения документов мне будет нужен твой паспорт. И для тебя же будет лучше, если в графе «семейное положение» ничего не будет.

***

Тору оказывается не просто способным — он схватывает буквально на лету.

Ястреб с трудом удерживается, чтобы не отпустить его на параплане одного или чтобы не взять на дельтаплан в тандеме. Но правила безопасности есть правила безопасности, пренебрегать ими нельзя. И Тору начинает с ним сближаться — Кейго все чаще видит его улыбки, все чаще видит в глазах ничем не скрытый восторг. Напоминает его самого в этом же возрасте. Кейго спрашивает его про школу, про другие увлечения. Узнает все больше о Тору и от него самого, и от Тойи.

С Тоей у них все немного странно: они не живут вместе, и ни в какие отношения не вступают — просто пару раз в неделю ночуют то у одного, то у другого. В постоянную квартиру Тойи Кейго заезжать не решается — кто знает, как Тору это воспримет. Кейго кажется, что в отношениях они не состоят как раз-таки из опасения, что зыбкий мир и первые зачатки понимания между Тойей и обретенным после десяти лет сыном в миг разрушатся.

Кейго часто ловит себя на мысли — особенно когда отстегивает страховку и видит, как Тору бежит к Тойе рассказывать впечатления — что он относится к Тору по-особенному. Он думает с чем это связано больше — с тем, что Кейго спит с его отцом или с тем, что видит в этом мальчишке себя самого. Нищий район, крики родителей в обшарпанной комнате, дребезг бутылок и постоянное чувство страха. Внезапная безопасность после.

Кейго чувствует себя иногда двойным агентом — если от Тойи он вызнает информацию о Тору, то от Тору узнает что-то о Тойе. Любимую еду, то, что они вместе ходят к психологу, то, что Тойя хороший. Конечно, он не называет его отцом — только по имени. Ребёнку, который десять лет своей жизни провел с матерью, её младшим детьми и бесконечной вереницей парней, трудно начать называть фактически незнакомого человека папой. Ещё тяжелее ему может стать от того, что и у отца кто-то появился — его мать притащила его к парню с которым переспала в шестнадцать и просто поставила перед фактом: «у меня появился мужчина, твой сын мне мешает».

Тойя тоже это понимает.

Но Кейго видит, как тяжело им обоим, когда Тору останавливается в шаге от Тойи и прячет руки за спиной, так и не обняв. Видит, как Тойя прячет свои руки в карманах. Кейго видит все это — и ему тяжело тоже.

***

Тойя лежит, закинув ноги на подлокотник его дивана, щелкает бездумно каналы. Ждёт, пока Кейго сядет к нему и потеряет хоть немного бдительность — чтобы потом с хищной грацией извернуться и навалиться сверху, зацеловать шею и губы, настолько закусать дразняще грудь и ключицы, чтобы Кейго сам стал требовательно стягивать с него футболку и домашние штаны.

Кейго запускает руку в его волосы, гладит брови, касается пирсинга, обводит татуировки. Хочется, чтобы вот такие домашние спокойные вечера были не пару раз в неделю, а каждый день. Но Тойя оставлять Тору каждую ночь на няню боится, да Кейго и сам бы такого не предложил.

Тойя поднимает на него взгляд — яркие глаза смотрят задумчиво. Как будто он что-то взвешивает, обдумывает. Тойя вздыхает.

— Послезавтра уеду на неделю. Присмотри за Тору.

— Куда?

Тойя устало прикрывает глаза.

— Опять во Францию.

— Показ? — Тойя согласно кивает. — У Тору одно занятие на этой неделе. Приглядеть толком не смогу.

Тойя слабо улыбается, он измотанный — он и на встречу с ним еле смог вырваться — работал безотрывно, даже за Тору присылал водителя, а не приехал сам. Ястреб знает, что Тойя дизайнер, и, судя по количеству денег, которые Тойя спокойно тратит, вполне успешный. Хотя, если судить по скупым рассказам Тойи, семья у него богатая. Виделся ли хоть раз Тору с бабушкой и дедушкой? Потому что Тойя явно встречи с родителями не ищет.

— Я поставлю ему ещё одну тренировку. Полетай с ним, он без меня совсем закисает, — Тойя приоткрывает глаза, смотрит хитро. — Тем более, я буду уверен, что он в надёжных руках.

— Ты не доверяешь няне? — Кейго знаком с ней — она приятная женщина. Пытается баловать Тору, ведёт себя с ним мягко и осмотрительно, и Кейго отлично знает, что Тойя ей доверяет — иначе бы не ночевал регулярно вне дома, оставляя сына с ней.

Тойя улыбается, в глазах огоньком пляшет лукавство.

— Тебе я доверяю больше, — и наконец изворачивается и придавливает сверху. Кейго секунду пытается понять, от чего сердце так застучало — от слов или от поцелуя, но потом сдаётся. Подумает об этом потом, сейчас они слишком заняты друг другом.

***

Кейго замечает Тойю раньше, чем идёт с Тору на посадку. Он стоит на взлётной площадке, слабый ветер треплет полы очередного чёрного плаща. Кейго жалеет, что не видит его лица. Что не видел ни разу, как Тойя смотрит на парящего в небе Тору. Почему-то Кейго уверен, что он улыбается.

Тору же видит Тойю только перед самой посадкой, указывает пальцем, поворачивает радостное лицо — он тоже Тойю сегодня увидеть не ожидал, он должен был вернуться только завтра. Тору бежит, едва Кейго отделяет его от себя и от параплана, и Тойя идёт ему навстречу. Кейго знает, что произойдёт дальше — Тору остановится в шаге от Тойи, замрет. Тойя похлопает его по плечу, спрячет руки в карманах.

Но Тору не останавливается. Тору обнимает Тойю с разбега, обвивает шею руками, и Тойя, опешив на секунду, несколько раз кружится с ним в объятиях. Кейго начинает дышать, только когда Тору опять оказывается на земле. И перестаёт снова — Тойя смотрит прямо на него с широкой улыбкой. Неверящей, почти пьяной, счастливой. Кейго у него такой никогда не видел. Подходит, едва снимает страховку и всеми силами пытается не обнять точно также, как и Тору, только протягивает руку, крепко жмет.

— Думал, ты вернёшься только завтра.

— Поменял билет, — Тойя пробегается взглядом по его лицу, задерживается на губах, снова останавливается на глазах. Кладет Тору на плечо руку. — Как полетали?

— Мне кажется, что через несколько лет он станет летчиком лучше меня.

Тору смущённо опускает глаза.

***

Тойя заталкивает его в туалет в комнате ожидания, защелкивает замок, вжимает в стену и целует так, что у Кейго едва окрепшие после приземления ноги начинают снова слабеть.

— Я соскучился, — Кейго проводит по узору на щеках, зарывается пальцами в волосы на затылке.

— Я скучал по вам обоим. Приедешь?

— Я договорился выпить с Руми. И Тору будет рад провести время с тобой. Зато завтра я весь день свободен.

— Отлично, — шепчет Тойя, прежде чем поцеловать его так, что Кейго удерживается на ногах только потому что держится за его плечи.

***

— Это был Даби? — Руми смотрит недоверчиво, щурит глаза, когда Тойя с Тору идут к машине.

— Кто?

— Даби.

Кейго смотрит недоуменно, хмурит брови.

— Это Тойя с сыном. Мне кажется, я рассказывал про них достаточно.

Руми несколько раз моргает, потом приоткрывает рот.

— Господи, ты спишь с Даби. Ты спишь с Даби и даже этого не знаешь.

— Да о чем ты говоришь вообще?

Руми говорит медленно, как будто втолковывает что-то маленькому ребёнку:

— Даби. Модельер. За пару его дизайнерских плащиков ты мог бы купить сюда новый дельтаплан.

Кейго несколько раз моргает, пытается осознать её слова.

— Да быть такого не может.

Руми закатывает глаза.

— Ладно, за пару плащиков и футболку. Посмотри потом его сайт.

***

И да, Кейго знал, что Тойя не бедствует. Совсем не бедствует. Он вообще-то и себя считал человеком вполне себе состоятельным — директор «Ястреба» получает очень хорошо. Но ценники на одежду от Даби выглядят абсурдно большими. И ведь покупают, и с огромным удовольствием. На прошедшем показе мод Тойе после его речи зал хлопает так, что, кажется, даже сцена дрожит. Тайная личность, человек-загадка, модельер, о котором известно так мало, что бедные репортёры готовы плакать — спит раз в несколько дней с ним в одной постели и закидывает на него ноги. Абсурд.

— Я бы рехнулся, если бы за мной бегали так, как за ним, — Руми кивает. — Помнишь, я говорил, что жаль, что дельтапланы такие непопулярные? Так вот, беру свои слова обратно.

***

Тойя приезжает раньше тренировки, заходит в его кабинет, ставит на стол бутылку отличного вина. Кейго удивленно поднимает брови.

— Тору вчера впервые привёл домой одноклассника. Я хочу отметить это с тобой.

Кейго поднимается со своего кресла, обходит стол, кладет Тойе руки на плечи.

— Если ты думаешь, что я не радуюсь так, как будто это мой ребёнок, то ты ошибаешься.

— А ты не хочешь отпраздновать это всем вместе? — тихо спрашивает Тойя, отрываясь от его губ. — Тору будет рад, он от тебя в восторге. Постоянно о тебе говорит.

— А мне — про тебя рассказывает.

Тойя смеется мягко, непривычно тепло.

— Тогда как насчёт семейного ужина? Попрошу приготовить что-нибудь из итальянской кухни. К вину отлично подойдёт.

— Хорошо. Будешь смотреть, как Тору летает?

Тойя тепло кладет руку ему на щеку, проводит большим пальцем по скуле. Кейго млеет.

— Буду смотреть, как вы летаете.

***

Кейго приземляется, уже понимая, что первое место — его. Усиленный динамиком голос диктора оглушает.

— Кейго Таками, четырехкратный чемпион, совершил идеальную посадку!

Кейго машет рукой, выискивает глазами Тойю и Тору. Они машут красными флажками. Техники увозят его дельтаплан, и Кейго улыбается. Алые крылья горят в ярком солнце. Дизайнерский подарок, уникальный принт от Даби — его узнаваемость выросла до небес. В центре отбоя нет от новых желающих.

— Таками, что вы можете сказать о своем полете?

Кейго улыбается, смотрит на трибуну. На две светлые макушки и красные флажки, знает, что две пары голубых глаз сейчас смотрят на него.

— Посвящаю его своей семье.

Самым сложным оказалось убедить Тору, что о нем никто не забудет. Его мать и так не особо о детях заботилась, а когда у неё появлялся ухажер, так и вовсе о них забывала. Тору закрылся сразу, захлопнулся, как моллюск, опускал глаза, а когда поднимал, Кейго видел в них страх. Почти полгода ушло на то, чтобы Тору понял — в этот раз все иначе. Но у них вышло. Это было трудно, долго, они втроем притирались друг к другу, они до сих пор продолжают учиться. Ни Тойя, ни Кейго не привыкли жить с кем-то, а Тору не привык получать тепло и заботу. Особенно в двойном объёме. Но они учатся. Также, как Тору учится теперь летать на дельтаплане.