Как я и думал, несмотря на качественное усыпляющее заклинание в исполнении Великого Магистра, спалось мне довольно тревожно. Нет, кошмаров я больше не наблюдал. И даже не бродил снова по мостовым Ехо. Ни один, ни в компании прекрасных дам. Хотя я не отказался бы от внезапного визита Меламори, не навещавшей мои сны, кажется, с самой зимы. Но в этот раз мне снилась вполне безобидная бессмысленная ерунда, которую и запомнить-то сложно по пробуждению… При этом я всё время ощущал на себе посторонний холодный взгляд. Оборачивался, вертел головой, несколько раз просыпался и снова засыпал, чтобы посмотреть другой невнятный сон… Чувство, будто за мной кто-то наблюдает, никуда не пропадало.

Надо ли упоминать, что по пробуждению я мало походил на выспавшегося и бодрого человека? Особенно после того, как в моей голове раздался голос шефа с требованием поскорее явиться в Управление. Садистские наклонности Джуффина в этой области — будить меня в самое неподходящее время — ничем не искоренить.

«Если не успеешь в ближайшие полчаса привести себя в вертикальное положение и почтить нас своим визитом, у Великого Магистра кончится свободное время, и ты не узнаешь последних новостей. Пересказывать не буду, и не проси!»

Я промычал в ответ что-то невнятное (препирательства на Безмолвной Речи сразу по пробуждении даются мне не слишком хорошо) и отправился навстречу неизбежному, не забывая, правда, попутно ненавидеть всё живое и ругаться сквозь зубы.

Впрочем, после глотка бальзама Кахара и водных процедур, я понял, что меня действительно интересуют последние новости по делу. Поэтому в кабинете шефа я появился уже вполне смирившимся со своей несправедливой судьбой зверски разбуженного человека.

Джуффин с Шурфом, судя по их серьёзным лицам, обсуждали всякие ужасно скучные вопросы государственной важности, чтобы не терять время даром в ожидании меня. Я ухватил со стола кружку с камрой, пирожок и плюхнулся в кресло, чтобы спокойно позавтракать, пока они закончат начатый разговор.

Когда вопрос с официальными документами был, наконец, решен, а пирожок съеден, я с надеждой поинтересовался:

— Тебе удалось что-нибудь выяснить, Шурф?

Прозвучало немного жалобно.

Кажется, вся эта история меня здорово подкосила. Наверное, впервые за всё время службы я чувствовал себя настолько бесполезным. Более того, моё вмешательство в это дело до сих пор только усугубляло ситуацию.

Великий Магистр неторопливо кивнул, убедился, что мы готовы слушать и только тогда заговорил:

— Мне встретилось только несколько упоминаний сходных случаев. Но все они изложены довольно туманно. В некоторых исторических трактатах, посвященных древней магии Хонхоны, и вовсе прямое взаимодействие со смертью заявлено как невозможное. Однако, в сборнике «Сказаний Первых Народов» Котхо Аруллы, описывающем события ещё до воцарения Халлы Махуна Мохнатого, в одной из легенд упоминается недуг с очень похожими признаками, якобы вызванный древним Невозможным Проклятием. В некоторых источниках оно называется Зовом Смерти, — Шурф сделал паузу и выразительно посмотрел на Джуффина.

Внимающий Великому Магистру шеф откинулся на спинку кресла и даже присвистнул.

— Ничего себе поворот!

Встретив мой непонимающий взгляд, он пояснил:

— Зов Смерти считался легендой ещё во времена наших друзей Древних Магистров. В своё время я потрепал им немало нервов в погоне за подобными тайнами. Но мне так и не удалось узнать ничего конкретного. Они заявляли, что это якобы вообще не магия.

Веским кивком Шурф подтвердил сказанное (не удивлюсь, если и он тоже во время своего путешествия по Мосту Времени не постеснялся пристать к тому же Гейшери с подобными вопросами) и выразительным взглядом призвал нас к тишине. Мол, соизвольте выслушать до конца, господа тайные сыщики.

— Так вот. Кроме самого упоминания проклятия, там весьма неоднозначно говорится о его снятии. Вот только… — тут бровь Шурфа сделала слабую попытку приблизиться к переносице, — я не совсем уверен, можно ли расценивать это как исцеление. Так как я не могу позволить себе ввести вас в заблуждение своими выводами, процитирую дословно интересующий нас отрывок: «…к постели явилась его половина и подарила ему смерть. И утратило проклятие силу».

— Подарила смерть? Что-то не похоже на сцену спасения…. — с сомнением покачал головой Джуффин, попыхивая трубкой.

Лонли-Локли согласно кивнул.

— Да, мне тоже так показалось. Да и речь шла об утратившем силу проклятье, а не спасении жизни. Я решил, что под освобождением в данном случае имелась в виду более лёгкая смерть, если такая существует. Но потом я нашёл другой вариант перевода, где тот же отрывок звучал следующим образом: «…не кровный брат принес больному память о смерти. И проклятие отступило».

Над головой шефа уже собралась плотная хмурая туча табачного дыма, так напряженно он обдумывал полученные сведения.

— Да, что-то в этом есть. Но что значит эта «память о смерти», хотел бы я знать…

Наступила напряженная пауза, методично заполнявшаяся искрящимся дымом и недовольным сопением — своеобразным звуковым сопровождением моей мыслительной деятельности. 

— Memento mori... — задумчиво протянул я.

— Это ты ругаешься или колдуешь? — потрясенно воззрился на меня Джуффин, даже трубку свою отложил.

Вопросительный взгляд Великого Магистра выражал примерно то же.

— Да какое там! — я вяло отмахнулся от излишнего внимания. — Просто эта фразочка больно похожа на крылатое выражение моей условной исторической родины. «Помни о смерти». Только… Да нет, ерунда какая-то получается! Вряд ли весь секрет в том, чтобы философски размышлять о бренности жизни… Мне вот ещё интересно, кто эта половина, она же не кровный брат?

— Это довольно приблизительный перевод с древнего языка Хонхоны слова ose-u. Так могли называть любого приближенного человека, родственника, возлюбленного, друга или хоть как-то связанное с человеком существо. Часто это определение использовали, чтобы обойти обеты, данные автором. Например, не раскрывать истинного имени или положения участника событий. В древних текстах часто встречаются такие обтекаемые формулировки, оберегающие чужую тайну. Спустя столько лет у нас мало шансов это выяснить.

— Значит, автор всё-таки знал, о ком пишет?

Шурф неопределенно пожал плечами.

— В случае, если сам был участником событий, в чём лично я сомневаюсь. Возможно, в таком виде история дошла до него самого.

— Но мы могли бы, так сказать, отследить цепочку, так? — не унимался я, захваченный своей безумной идеей провести расследование.

— Предлагаешь разыскать и допросить призрак несчастного автора? — хохотнул Джуффин. — А если бедняга не в курсе, о ком писал, пристать к покойникам, от которых он услышал пересказ?

— Ты видишь меня насквозь, — оскалился я в сторону шефа.

— Идея настолько безумная, что просто требует осуществления! Как ты думаешь, Шурф?

— Пожалуй, можно попытаться призвать призрака Котхо Аруллы. Исходя из сведений, которыми я располагаю, вероятность, что он продолжил посмертное существование, довольно велика… А вот о его источниках информации мы ничего не знаем. Но я сделаю всё возможное. А сейчас, к сожалению, вынужден вас покинуть, чтобы закончить отложенные орденские дела.

Лонли-Локли поднялся из кресла и, послав мне красноречивый взгляд «не вздумай делать глупостей в моё отсутствие», ушёл Тёмным Путём. 

В целом, этот разговор и камра меня несколько приободрили, на горизонте замаячила потенциальная возможность разобраться, что за пакость стала причиной смерти пяти невиновных жителей столицы, и, чем чёрт не шутит, узнать, как с этим бороться впредь.

Не успел я задуматься о том, что за ночь могли убить кого-то ещё, Джуффин заранее меня обрадовал:

— Пока ты не нашёл новую причину для переживаний, скажу: со вчерашнего вечера трупов у нас не прибавилось. По крайне мере, в полицию никто не сообщал, и патрули новых жертв не находили. Ну, и чего ты лыбишься? Мы по-прежнему не выяснили, что или кто за этим стоит.

— Если это действительно проклятие, то должен быть и человек, который его накладывает, — предположил я очевидную вещь.

Почтеннейший начальник ничего не ответил, но взглядом выразил полную готовность и дальше слушать мои рассуждения. Даже налил мне поощрительную порцию камры.

— Ну вот. А судя по запаху, исходящему от пострадавших, проклятие тесно связано с той… неведомой штукой, которая покоилось на изнанке Ехо, — воодушевленно продолжил я. — Допустим, Тёмную Сторону вместе с кошмаром покинул некий неизвестный нам колдун…

— И, если это действительно легендарное Невозможное Проклятие, как предположил сэр Шурф, то колдун это непростой и довольно могущественный, — покивал шеф.

— …и к тому же провёл последние несколько тысяч лет не в самой благоприятной обстановке, — добавил я. И сам содрогнулся, представив себе эту ситуацию. Тысячи лет кошмаров! Ничего себе, да?

Пока я мысленно наблюдал картины, нарисованные моим разгулявшимся воображением, Джуффин продолжил:

— Больше всего меня сейчас интересует некий Пророк Смерти, как прозвали нашего неуловимого безумца горожане. Уж очень подозрительно его присутствие неподалёку от известных нам событий как минимум в двух случаях из пяти. Ко всему прочему, он исключительно неуловим. Кофа не может выследить его уже второй день.

Я присвистнул. Скрыться от сэра Кофы, который твёрдо намерен кого-то разыскать, — дело почти невозможное. 

— По крайней мере, у нас появился подозреваемый…

— Похоже, что так. Его поисками мы сейчас и занимаемся. Так что ты, сэр Макс…, — я подобрался, готовясь выслушать ответ на один из важнейших вопросов — «что делать?», раз уж, кто виноват, мы более-менее выяснили, — иди поешь, что ли…

В ответ шефу достался мой самый укоризненный взгляд, призванный устыдить самого отпетого негодяя, отбирающего игрушки у младенцев. Но Джуффин ожидаемо не впечатлился.

— Нет, серьёзно? Все на ушах стоят, разыскивая потенциального убийцу, а мне преспокойно сидеть в трактире и набивать брюхо?

— Ещё ты можешь послоняться по улицам, поспать, сходить в гости к древним кейифаям, арварохским буривухам, попросить совета у Тёмной Стороны… В общем, действуй по своему обычному сценарию. Рано или поздно тебя посетит какое-нибудь невероятное озарение, и дело будет улажено. Разве не так обычно происходит?

— Нууу…. — я ошалело заморгал. — Если в общих чертах...

— Ну так вперёд! Вся имеющаяся информация при тебе, равно как и твои интуиция и удача, с которыми ты уже давно научился обращаться без моих подсказок. Других инструкций у меня для тебя пока нет.

Возразить было нечего. Даже более того — я действительно ощутил, как зверски проголодался. Желудок пустил в ход все доступные способы дать мне понять, насколько он поддерживает предложение Джуффина пойти пообедать. За неимением других подсказок от своего загадочного организма, я счёл это добрым знаком и отправился в указанном направлении.

Не то чтобы у меня получилось с полной безмятежностью погрузиться в процесс принятия пищи… Я даже не обращал внимания на вкус, потому что продолжал гадать, было ли джуффиново «иди поешь» завуалированной просьбой не путаться под ногами или действительно соответствовало изложенной концепции положиться на мою интуицию. Набрав примерное равное количество аргументов в пользу обоих вариантов, я сдался и решил принять на веру второе. В конце концов, и так понятно, что я не могу просто забить на всё и отойти в сторону от этой истории. Да и зачем бы тогда шефу звать меня на познавательный доклад Шурфа? А вот нестандартные методы ведения расследования — это да, это по моей части.

Тогда встал следующий вопрос — принимать ли намёки Джуффина за руководство к действию? Бесцельно бродить по городу в надежде наткнуться на подозреваемого? Отправиться в Суммони? Снова идти на Тёмную Сторону? Пожалуй, это один из самых приятных вариантов. Вреда в любом случае не будет, решил я. Заодно попенял себе на то, что не сообразил задать парочку вопросов в свой прошлый визит. А свои промахи следует исправлять.

А ещё, как ни крути, тут мне требовалась ещё одна консультация компетентного специалиста. Очень занятого специалиста. А, гулять так гулять, подумал я, и всё-таки нагло послал зов своему другу:

«Слушай, Шурф, я знаю, что и так тебя озадачил, да и дел у тебя полный Иафах, но мне очень нужна помощь по части формулировок!».

«Немного теоретически свободного времени у меня будет за час до заката», — прозвучал в моей голове ответ. Как мне показалось, полный смирения и обречённости.

Ну, что ж, у меня в запасе было несколько часов и побеседовать с коллегами, и самому пройтись по городу, и просто подумать. Чем я и занялся.

Для начала выслушал виноватые объяснения Нумминориха, что у него по-прежнему нет никаких идей, по каким запахам преследовать Пророка Смерти, и что проклятием, к сожалению или к счастью, больше нигде не пахнет. Так что он вынужден бегать по разным уголкам города буквально вслепую, руководствуясь наводками от сэра Кофы, где предположительно видели подозреваемого. Мастер Слышащий же ворчливо сообщил, что, судя по частоте, с которой наш безумец мелькает в разных отдалённых районах, ходить он изволит исключительно Тёмным Путём. А посему находиться в данный момент может хоть в Гугланде, хоть в Ирраши, хоть на самом Арварохе. И красочнее всех, было, конечно, выступление сэра Мелифаро, который развернуто объяснил мне, каких экзотических демонов мне следует навестить вместо того, чтобы отвлекать занятых людей от и без того неблагодарного дела.

Так я и провёл время до назначенного часа, постепенно приближаясь к стенам Иафаха своими ногами. И уже собирался послать зов Шурфу, чтобы выяснить, нельзя ли мне уже нанести ему визит на рабочем месте, как услышал его голос. Нет, не у себя в голове, а чуть в стороне от аллеи, ведущей ко входу в Иафах.

— Хорошо, что ты здесь. Я как раз собирался сообщить тебе, что меня не следует искать в кабинете.

Мой друг стоял в тени раскидистого дерева, скрестив руки на груди, и, кажется, поджидал меня.

— Дырку над тобой в небе, Шурф! Так можно и заикой стать. Что ты вообще тут делаешь?

— Решил тебя встретить, прежде чем ты ломанёшься на территорию Ордена своим излюбленным способом — напролом через все щиты. Леди Сотофа наложила на резиденцию несколько дополнительных заклинаний весьма опасного свойства, — ответил он на мой вопросительный взгляд, — и я не хотел бы проверять их эффективность на тебе.

— Ничего себе новости. И с чего такие суровые меры?

— На всякий случай, — пожал плечами Великий Магистр и кивком призвал следовать за собой. — Я как раз собирался пройтись по саду и раздобыть кое-какие ингредиенты для ритуала. Очень кстати, что сезон цветения мьох совпал с моментом, когда нам понадобилось призвать призрака. Свежие бутоны подойдут гораздо лучше, чем сухоцветы с Сумеречного Рынка.

— Ааа, — понимающе протянул я, — вот что ты имел в виду под теоретическим свободным временем

— Очень удобный повод совместить разговор с делами и вечерней прогулкой заодно.

Я двигался за Лонли-Локли, отставая буквально на полшага, но в какой-то момент непроизвольно замер. Меня пробрал не по-летнему холодный порыв ветра. Что-то было не так.

— Ммм. Шурф, — обеспокоенно позвал я.

Он обернулся и адресовал мне вопросительный взгляд.

— Что случилось?

— Не могу понять. Внезапно этот холод, от которого так неуютно и… 

Не успел я договорить, как мигом посерьёзневший Шурф оказался рядом со мной и приложил ладонь к моему затылку. Тёплое прикосновение немного притупило моё беспокойство.

— Скажи, что это ваше хвалёное защитное заклинание, а не какая-нибудь другая пакость.

Шурф ещё какое-то время сосредоточенно прислушивался к загадочным сигналам моего организма.

— Думаю, дело не в тебе. И уж никак не в заклинании, — резюмировал он, отнимая руку с заметным облегчением. — Оглядимся. Я почти уверен, что ты поймал отголоски посторонних чувств.

Примерно в этот же момент со стороны Тайного входа раздался подозрительный звук, очень напоминающий звук падающего тела.  

Я ринулся вперёд, подозревая худшее. И на краю аллеи действительно увидел лежащего человека в бело-голубой мантии. По инерции пальцы левой руки уже сложились для щелчка, чтобы пустить Смертный Шар, но в этот момент Шурф успел схватить меня за запястье. От неожиданности и полноты чувств я невольно выругался. Ощутить на себе стальную хватку моего друга — удовольствие ниже среднего. 

— Макс! Забыл, что случилось в прошлый раз? — меня бесцеремонно оттащили в сторонку. — Любое заклинание может спровоцировать ускорение процесса.

По спине пробежали мурашки. Я ведь чуть не убил беднягу! То есть, он и сейчас имел все шансы расстаться с жизнью, к этому опять шло, но тем не менее… Драные рефлексы.

— Твоя попытка сломать мне руку очень эффективно освежила мою память, — мрачно буркнул я. — Но теперь-то ты уже можешь меня отпустить, дружище?! У меня пальцы занемели так, что я при всём желании ни одного заклинания не сотворю!

— Извини, в спешке я не рассчитал силу, — Шурф поспешно выпустил мою лапу. Обрадоваться этому факту не получалось, я снова был абсолютно бесполезен и растерян.

Шурф осторожно опустился рядом со своим подопечным и негромко позвал:

— Магистр Тойве, вы меня слышите?

Магистр Тойве не слышал. На его лице застыло то же выражение, что я наблюдал вчера на лице умирающего Глатты Мара — бессмысленный взгляд, не воспринимающий происходящее вокруг.

Я стоял столбом, соображая, что ещё мы можем предпринять. В голову ничего толкового не приходило. И, судя по тому, что Шурф тоже не предпринимал никаких попыток повлиять на ситуацию, положение было безвыходным. В конце концов, я не придумал ничего лучше, чем послать панический зов шефу.

«Джуффин!! Скажи мне, что ты придумал какой-нибудь способ хотя бы отсрочить проклятие, потому что нам срочно нужно что-то сделать вот-прямо-сейчас! У нас тут пострадавший под самым Иафахом, и мои привычные сценарии спасения всё ещё бесполезны».

Почтеннейший начальник откликнулся не сразу.

«Макс, боюсь, мы уже ничего не можем сделать. Пока ещё есть время, попробуй прочесть память этого несчастного».

За неимением других идей, я последовал его совету. Шурф предостерегающе поднял руку, когда я потянулся к Магистру Тойве, но после моих объяснений, что я собираюсь окунуться в его память, кивнул и как-то неохотно посторонился.

Я увидел перед собой мужчину, на вид не старше меня самого, с довольно привлекательным лицом, но совершенно безумным взглядом. Он воодушевлённо рассказывал собеседнику о том, что смерть является наивысшим смыслом и единственной целью существования каждого человека. Что самым милосердным поступком по отношению к бренному телу было бы принять своё предназначение в расцвете своей силы, дабы оно никогда не познало мук старения и угасания и отпустило разум в его дальнейший путь, полный чудес и новых знаний. А он, в свою очередь, готов помочь в этом самым достойным…

Что произошло потом, было мне совсем не понятно. Горящий взгляд остановился на мне (то есть, конечно, на Магистре Ордена Семилистника, чьими глазами я наблюдал произошедшее), самопровозглашённый Пророк Смерти удовлетворённо кивнул, вложил в рот два пальца и пронзительно свистнул. По крайней мере, мне так показалось. На самом деле, я не услышал никакого свиста, только барабанные перепонки дрогнули от резкого импульса за гранью слышимости, а из его рта вырвался мутный порыв серого ветра, стрелой устремившийся в мою (чужую) грудь. Я ожидал боли, но за долю секунды до того, как стрела достигла цели, видение резко прервалось.

Я тряхнул головой и с замиранием сердца посмотрел на лежащего передо мной мужчину. Он был мёртв.

— Ну как тебе? — мрачно поинтересовался Джуффин, появившийся из-за моей спины. Он уже успел прийти Тёмным Путём пока я проводил «допрос».

— Вообще-то я не успел досмотреть до конца. Но зато послушал вдохновенную проповедь и беззвучный свист.

— Ну а мне досталась полная версия… Впрочем, ты не много потерял. Ощущения от попадания в цель премерзкие, — проворчал шеф, опускаясь на корточки рядом со мной и рассматривая погибшего. — Сэр Шурф, вынужден сообщить тебе скверную новость. За последние четверть часа в твоём Ордене стало на двух Старших Магистров меньше.

Шурф кивнул с каменным лицом и выпрямился. Я же выругался сквозь зубы, не в силах принять очередной провал. И Пророк Смерти этот, Соловей-разбойник недоделанный!

Джуффин ободряюще хлопнул меня по спине. 

— Идём, Макс. Тут уже ничем не поможешь. Пусть ребята забирают тело, — он кивнул на засновавших вокруг полицейских и представителей Ордена, активно внимающих указаниям своего Великого Магистра. Он каким-то незаметным для меня образом уже оказался в самом центре толпы. — По крайней мере, теперь мы знаем, как действует наш преступник.

* * *

— Слушай, а почему мы так рано покинули место преступления? — полусонно спросил я Джуффина.

Буквально на минуту сознание вынырнуло из сковавшего меня оцепенения, в котором я пребывал последний час, а то и больше, пока меня усиленно отпаивали камрой и кормили ужином, приготовленным Кимпой. По какой-то непонятной причине шеф притащил меня в свою гостиную, а не в Дом у Моста. Однако я был не настолько удивлён, чтобы задавать вопросы, в моей голове крутились совсем другие картины… Джуффин же, в свою очередь, ни о чём не спрашивал и вообще не заводил разговора о делах, отдав должное сытной еде и неизменной трубке. За это время он, кажется, полностью смирился с новым предметом интерьера в моём лице. Когда я вдруг заговорил, он почти удивлённо посмотрел на меня. Мол, надо же, мебель, а разговаривает!

— Если ты думаешь, что смог бы продолжить дружескую встречу с Великим Магистром, то вынужден тебя разочаровать. Как минимум ближайшие пару дней можешь не надеяться, что у него появится свободная минутка. 

— Ну да. Это тоже. Впрочем, ладно, с этим я как-нибудь справлюсь… Я о другом совсем! Я же видел, где он стоял, наш безумец. Совсем неподалёку. Надо было встать на его след и…

— Так. Понятно, — картинно вздохнул Джуффин. — Не прошло и пары часов, как тебя посетила Мысль. Но очень хорошо, что ты не дождался её на месте. После увиденного сегодня я уже не уверен, что попытки ловить этого горе-пророка в лоб — удачная идея. Нам, можно сказать, повезло не встретиться с ним в открытом противостоянии без должной подготовки. Боюсь, никому из нас пока нечего противопоставить его Зову Смерти. Так что нам сейчас нужен максимум информации, холодная голова и свежие силы. Особенно тебе. Что-то ты неважно выглядишь, сэр Макс…

— Просто не выспался. Да и не нравится мне чувствовать свою беспомощность, — я провёл рукой по лицу, вспоминая, что же я такое намеревался сделать не далее, как полдня назад. — Слушай, точно. Мне же надо на Тёмную Сторону!

— Обойдешься! В таком-то состоянии? Тоже хочешь там прикорнуть и посмотреть пару кошмаров? — съязвил Джуффин. — Нет уж, давай-ка ты для начала выспишься.

— Но…

— Я серьёзно. И, знаешь, что… Оставайся сегодня у меня, в гостевой спальне. Этой ночью как раз должна вернуться Рани. Возможно, ей удалось узнать что-то интересное. И ты сразу будешь в курсе дела, и мне не нужно будет приводить тебя в чувство после очередного душевного потрясения. А то опять умудришься наткнуться на какого-нибудь бедолагу…

Честно говоря, сил сопротивляться приглашению у меня просто не было. Добираться домой Тёмным Путём я бы не рискнул, а более традиционный способ — отправиться туда в амобилере — виделся мне невыполнимым подвигом. Хорошо хоть, удалось своими ногами добраться до выделенной мне кровати и рухнуть бревном поперёк, а то с меня бы сталось уснуть прямо там, сидя в кресле чужой гостиной.

Во сне мне снова казалось, что я не один смотрю свои не слишком содержательные сны. Сюжет не развивался, декорации были довольно унылы: тесное пыльное помещение с единственной узкой бойницей окна, низкий потолок, каменные стены, паутина в тёмных углах, в которой кто-то копошился... Несмотря на антураж, существо в темноте вызывало у меня подсознательную симпатию и желание пообщаться. Я сидел в центре комнаты, прямо на холодном полу и упорно всматривался во мрак, надеясь взглядом выманить на свет своего соседа. Не звал, не пытался приблизиться, просто смотрел. Продолжалось ожидание так долго, что можно было прожить вместо этого десяток насыщенных приключениями жизней. Но я терпел. И злорадствовал, представляя, как раздосадован скучным зрелищем незваный гость моего сна, если таковой действительно был.

В какой-то момент томительная тишина была нарушена — в оконном проёме замелькали смутные силуэты неведомых мне существ, наполнив комнату беспокойными тенями. Скребли по стеклу когти, жалобный писк резал слух… Я не оборачивался.

Отчаявшись добиться моего внимания, сущности по ту сторону начали жалобно взывать ко мне голосами знакомых людей, живых и не очень. Просили впустить их внутрь, потому что там, за окном, было холодно, пусто и, конечно же, смертельно опасно. Ну прямо сюжет страшной сказки, в которой героя пытаются одурачить коварные духи! Нет, ну за кого они меня принимают? Думают, что я попадусь на такой наивный трюк?

Я повернулся к источнику шума уже из любопытства. Что ещё придумают загадочные гости, чтобы меня напугать? И чуть не покатился со смеху: на подоконнике по ту сторону в крайне неудобной позе скрючился Великий Магистр Ордена Водяной Вороны, гроза Смутных Времен Соединённого Королевства. То есть, это, конечно, был вовсе не мой друг, Лойсо Пондохва, который никогда бы не навестил мой сон таким нелепым способом, а часть чьего-то чужого глупого наваждения. У меня против воли вырвалась совершенно дурацкая детская дразнилка:

— Дано: Лойсо лезет в окно. Допустим: мы его не пустим. Значит нужно доказать, как он будет вылезать!

Наваждение обиженно скривилось под моим насмешливым взглядом, истончилось и развеялось клубами серебристого тумана, захватив с собой товарищей.

Осознав абсурдность происходящего, я всё-таки расхохотался.

А к моему смеху присоединилось чьё-то тонкое хихиканье. Из угла наконец выполз большой арварохский хуб.

— Никогда не видела такой странной защиты от непрошеных гостей! Научишь? — поинтересовался хуб родным звонким голосом Меламори.

Я вытер слёзы, выступившие от смеха.

— Это детский стишок, да и только! Просто эти попытки меня напугать были такие несуразные… 

Меламори пошевелила своими паучьими лапками, что-то недовольно буркнула, и всё-таки приняла привычный мне образ юной барышни.

— Как неудобно, что ты плохо разбираешься в поведении хубов. У них есть очень ёмкий красноречивый жест… — она махнула рукой по широкой дуге, но, наткнувшись на мой непонимающий взгляд, передумала просвещать меня в особенности арварохской фауны и просто присела на пол рядом. — Впрочем, ладно. Словами я тоже давненько ни с кем не общалась. И поверь моему опыту, кто бы ни навестил твой сон, он вовсе не пытался тебя запугать. 

Её назидательный тон очень напоминал излюбленную манеру Шурфа читать мне лекции об «элементарных» вещах, и это внезапно прорезавшееся сходство меня здорово поразило и восхитило. Кажется, мы переступили границу, за которой Меламори стала чувствовать себя более опытной колдуньей в области сновидческой магии, нежели я. Раньше она с недоверием относилась к моим заявлениям, мол, я чего-то не умею или не знаю, а теперь, пожалуйста — сразу поняла, что к чему. В смысле, что я ни черта не смыслю в происходящем. Эта её уверенность вызывала во мне одновременно гордость и ностальгию по временам, которые уже не вернутся.

Моя прекрасная леди меж тем продолжила:

— Скорее этот кто-то очень аккуратно тебя изучает: подкидывает разные ситуации или образы и смотрит на твою реакцию.

— Это называется «аккуратно»? — возмутился я. — Я же спать не могу нормально, у меня затылок буквально зудит! Значит, действительно кто-то пытался забраться в мой сон? Я-то сперва решил, что просто перенервничал…

— Интуиция как всегда тебя выручает, — ухмыльнулась Меламори. — Даже если ты не осознаешь, что в твой сон вторгается посторонний, подсознание предусмотрительно выставляет защиту.

Её улыбка окончательно заставила меня отложить вопросы о непрошеных гостях и вспомнить, как я всё-таки по ней соскучился! О чем я поспешил незамедлительно сообщить:

— Слушай, как же я рад тебя видеть, ты не представляешь! Но почему ты не хотела со мной поговорить с самого начала, а пряталась в углу?

— Хотела посмотреть, чем таким важным ты занят. Тебе ведь невозможно было присниться последнее время! Думала, ты не хочешь меня видеть, поэтому не пускаешь в свой сон… Я же не знала, что закрывался ты не от меня.

— Ох, — я внезапно понял, в чем состояла сложность. — Знаешь… Дело даже не в этом… На самом деле, я в своих снах и сам толком не бывал…

Меламори непонимающе моргнула.

— Да, я тоже не совсем понимаю, — вздохнул я. — Видишь ли, мне всё время снился Ехо. Нет, подожди, началось всё вовсе не с этого.

Я сделал ещё несколько размеренных вдохов, собрался с мыслями и стал рассказывать с самого начала. Про свой сон, про ночные прогулки, про освоение слияния энергий, про кошмары Тёмной Стороны… По мере повествования глаза Меламори разгорались всё ярче, а комментарии становились всё эмоциональнее. Почему-то в такие моменты она всегда забывала, насколько невероятными вещами занята сама, и искренне полагала, что самое интересное происходит именно у нас в Ехо.

Впрочем, это не помешало ей искренне посочувствовать моим терзаниям по поводу собственной беспомощности и заверить, что всё непременно кончится хорошо. «По-другому ведь у тебя не бывает!» — был её главный аргумент. И я, конечно же, дал себя в этом убедить.

Мы ещё немного поболтали о событиях последних месяцев и ещё о каких-то совершенно неважных вещах, но, в конце концов, пришло время просыпаться.

Сначала я долго не мог сообразить, где нахожусь. И только явление Хуфа, пёсика сэра Джуффина Халли, в доме которого я, собственно, и провёл эту ночь, окончательно вернуло на место мою пытавшуюся скрыться за горизонтом память о прошедшем дне. Мой маленький четвероногий друг добросовестно вылизал меня шершавым языком, выражая радость от долгожданной встречи, и заодно избавил меня от необходимости умываться самостоятельно. Общение с этим очаровательно дружелюбным существом значительно укрепило во мне веру в светлое будущее, поэтому в гостиную я спустился вполне довольным жизнью. Хоть и немного голодным.

Там меня поджидал ещё более довольный Джуффин и, что обрадовало меня несколько больше, накрытый стол с горячей едой. Положение солнца подсказывало, что следовало считать это скорее обедом, нежели завтраком.

— Хороший день! Судя по мечтательному выражению твоего лица, леди Рани здесь уже побывала, я прав?

— Всё не нарадуюсь твоим успехам в области распознавания нюансов моей мимики, — ласково отозвался Джуффин.

— А то! Я ведь на каменной физиономии Лонли-Локли тренировался! — похвастался я и занялся завтраком.

— Да, точно, — хмыкнул шеф, умилённо наблюдая, с какой скоростью исчезает с моей тарелки многослойный мясной рулет. — Я рад, что ты сегодня в форме. Значит, готов выслушать всё, что я тебе собираюсь сообщить. Впрочем, выбора-то у тебя нет…

Я покивал и мычанием выразил полную готовность внимать.

— Так вот, — начал Джуффин, подобравшись, — Рани действительно рассказала мне кое-что о нашем Пророке Смерти. Его зовут Ратта Туам. Вижу, тебе ничего не говорит это имя. Он был одним из Древних Магистров, и даже приобрел некоторую известность, дошедшую и до наших дней.

Уверен, сэр Шурф мог бы много рассказать о его экспериментах и наблюдениях. Говорят, что именно Туам первым ввел практику разделенных снов. В библиотеке Семилистника до сих пор сохранились кое-какие его заметки и исследования на эту тему, и ещё многие другие… Но главное для нас в данном случае вовсе не это.

В своё время у него была безумная теория о том, что исправить характер Тёмной Стороны можно, разделив с ней её кошмары. Сторонников у этой версии, впрочем, не нашлось ни среди опытных колдунов, ни среди его собственных учеников. Никто в принципе не допускал возможности, что Тёмная Сторона может видеть сны, и тем более не собирался посвятить свою жизнь просмотру чужих кошмаров, особенно такого масштаба… Всё-таки не один конкретный кошмар одного человека, что ещё как-то можно пережить, а целого Мира! Но самого Ратту это не остановило. Однажды он всё-таки ушел на Тёмную Сторону с твёрдым намерением там уснуть. Вот с тех самых пор он и считался без вести пропавшим. Пока не объявился у нас в последний день весны.

Джуффин постукивал пальцами по столу, наблюдая за моей реакцией, которую нельзя было охарактеризовать иначе как «полное охреневание».

— Так получается, он специально уснул на Тёмной Стороне дохренадцать тысяч лет назад ради сомнительного удовольствия разделить с ней кошмарный сон? — на всякий случай переспросил я.

— Да, признаюсь, это даже для меня звучит дико. Его теория состояла в том, что в пространстве сновидений Тёмной Стороны можно влиять на реальность. Возможно, он всё-таки внёс вклад в исправление её характера, но для его собственного разума, как видишь, это даром не прошло. 

— И проснулся он, очевидно, от моего вмешательства в настроение Мира, — вздохнул я.

— Что послужило катализатором, не так важно. Главное, что благодаря симбиозу со сновидениями Тёмной Стороны, Ратта Туам приобрёл не только безумие, но и способность раньше времени призвать смерть любого человека. Читай, насылать Невозможное Проклятие. 

— Значит, это всё-таки оно?

— В каком-то смысле, — пожал плечами Джуффин, — По сути, это не совсем проклятие, а… скажем так, способ убедить тело, что пришло время умирать.

Я задумался.

— А если изгнать из человека смерть, открыв врата, как делает мастер Иллайуни, это поможет?

Шеф покачал головой.

— Можно избавиться от уготованной судьбой смерти, но тело остаётся уязвимым, ты же знаешь. Проклятие притягивает вовсе не собственную смерть человека. Вряд ли кому-то из пострадавших было написано на роду умереть молодым без веской на то причины.

— Значит, — подытожил я, — мы имеем на улицах Ехо свихнувшегося Тёмного Магистра из Древних Времён со смертельным проклятием за пазухой. Зато всё ещё не имеем ни малейшего понятия, как это проклятие снять или даже заранее от него защититься, так?

— Всё могло быть гораздо хуже. Честно говоря, после тысяч лет наедине с кошмарами Тёмной Стороны, Ратта довольно миролюбив, ты не находишь? Как мы уже поняли, он считает, что встретиться со смертью достойны только избранные. Желательно молодые, счастливые и могущественные колдуны в расцвете своих сил. Думаю, в этом на него повлияла транслируемая тобой эйфория. В момент его пробуждения им владел не ужас, а безграничное счастье. В противном случае боюсь представить, что он мог бы устроить.

Джуффин вплотную занялся трубкой, то ли чтобы насладиться моим нетерпеливым взглядом, то ли чтобы дать мне время переварить услышанное. Я нахмурился, прислушиваясь к себе в попытках понять, что в этой истории кажется мне нелогичным.

— Но разве убитые были такими уж могущественными колдунами? Ладно, Старшие Магистры Семилистника вполне претендуют на это звание, но остальные? — с сомнением поинтересовался я через какое-то время.

— Могу предположить, что когда Туам только покинул Тёмную Сторону, то не сразу разобрался в себе и ситуации в целом, — пыхнул трубкой шеф. — Первые его жертвы могли оказаться случайными. Возможно, он просто пробовал силу, и только потом стал присматриваться к горожанам внимательнее. Конечно, по его меркам нынешнее население Ехо весьма обмельчало. Всё-таки сказалась эпоха Кодекса. О владении Истинной магией я и вовсе не говорю. К тому же поначалу ему, скорее всего, попадались кандидаты с не самыми выдающимися способностями. Но он рассудил, что на безрыбье выбирать не приходится, облагодетельствовал тех, кто на общем фоне казался посильнее… Но вчера ситуация несколько поменялась, когда Туам наткнулся на ребят из Ордена Семилистника. Судя по тому, что новых убийств не было уже больше 12 часов, Безумный Магистр перестал размениваться по мелочам и собирается поймать рыбку покрупнее.

— Значит, горожане теперь в безопасности?

— Я почти уверен, что так и есть. Конечно, есть вероятность, что он встретит какого-нибудь незаурядного колдуна, но пока он обратил внимание на Орден и больше не устраивает проповедей для зевак на улицах.

Мои лёгкие вдруг сковал леденящий холод, будто они снова наполнились жидкостью из забытого было сна…

— Но тогда его главной целью должен быть…

— Великий Магистр, конечно, — подтвердил Джуффин мою догадку.

— Я против! — перебил я, не дожидаясь продолжения разговора. Я уже понял, к чему тот идёт. 

Дурное предчувствие подбросило меня из кресла. Звон разбитой посуды и обиженный лай Хуфа возвестили о том, что я спихнул на пол хозяйские тарелки. Но эти звуки долетели до меня словно сквозь толстую стену. Сейчас меня волновало совсем другое. Я упёрся ладонями в стол и просверлил Джуффина тяжелым взглядом.

— Шурф больше не твой подчинённый и не обязан подставляться! Сделаем приманкой меня!

— Поздно менять план, Макс, — спокойно парировал Джуффин мой выпад. Даже трубку изо рта не вынул. — У нас нет времени на новую стратегию, а наживка уже проглочена. И ты напрасно пытаешься прожечь во мне дыру своим негодующим взором. Это была идея Шурфа, не моя. И, честно говоря, у него действительно больше опыта в подобных делах. И, кстати, он настоятельно просил тебя к нему не соваться, пока ситуация не разрешится. Ну как просил… требовал, я бы сказал.

— Я ему голову оторву! — зарычал я.

— Подождешь своей очереди! — отрезал шеф. — К тому же, не далее как прошлым вечером ты, помнится, рвался на Тёмную Сторону? Вынужден признать, что не попытаться воспользоваться её помощью было бы неразумно. А кроме тебя этим заняться некому, так что…

— Это что, такой предлог послать меня подальше, пока Шурф будет изображать приманку, рискуя жизнью? — я даже не думал скрывать раздражение в голосе.

— Подумай сам, — этот бесчувственный тип показательно постучал себя пальцем по лбу, — если ты преуспеешь в решении проблемы с проклятием на Тёмной Стороне, никакая приманка нам уже не понадобится.

— Лучше бы тебе не ошибиться, — процедил я сквозь зубы и провалился на Тёмную Сторону.

Тратить время на споры или обсуждения своих действий я не стал. Во-первых, я хотел покончить с экспериментами как можно скорее. А во-вторых, у меня совершенно пропало желание продолжать разговор.

* * *

Так вышло, что на Тёмной Стороне в этот раз я оказался в совершенно неподходящем настроении. Страх, злость, безуспешно пытающаяся его вытеснить, раздражение на Джуффина. Эти его рассуждения с привкусом ожидания интересной охоты… Никакой не визит супруги его осчастливил, как я сперва подумал, а самый настоящий азарт!

Весь этот кислотный коктейль бурлил во мне, и, кажется, готов был вот-вот пролиться на текучую землю изнанки Ехо. Пытаясь справиться с этим буйством чувств, я не сразу оценил оказанный мне тёплый приём — переливы света, дрожащие в густом воздухе, словно в тягучей янтарной смоле, мелодичный звон серебристых листьев на деревьях, нежные прикосновения ветра, так и норовившего поднырнуть под мои ладони… Очнулся я только, когда в лицо укоризненно пахнуло горькой травой и морем. Не дождавшийся ласки ветер выражал своё недовольство.

— Ох, прости… — поспешил извиниться я. Перед ветром и всей Тёмной Стороной сразу. — Не следовало мне приходить в таком виде.

Горечь отступила, сменившись пряными нотками корицы, а тёплый свет плавно стёк к моим ногам в знак примирения.

Несмотря на то, что нюх мой вернулся к прежнему состоянию, я стал улавливать вокруг ароматы, которые раньше не замечал. Не так остро, как под заклинанием слияния энергий, на самой грани ощущений, но оттого было только приятнее. Я вспомнил, как обострялось моё восприятие Мира во время и после обмена Ульвиара с Шурфом, и понял, что дело тут не в физических возможностях моего организма, а в том, что я учился быть более внимательным к своим чувствам. Только на этот раз очередной урок я получил от Нумминориха.

Тёмной Стороне же после моего прошлого визита, кажется, тоже понравился новый способ общения. Потому что она продолжала подбрасывать мне новые и новые оттенки запахов, как гостеприимный хозяин хлопотал бы перед дорогим гостем, призывая попробовать «ещё вот это и это, а ещё обязательно, хотя бы немножко — вон то!» и подкладывая лучшие кусочки угощения на тарелку. Я уселся на землю рядом с резвившимися солнечными зайчиками и подставил нос новым ощущениям.

Ароматерапия вкупе с размеренным дыханием вернула меня к более-менее сносному состоянию. То есть, голову от радости я всё равно не потерял, как это обычно происходит при посещении изнанки Ехо, но страсти до поры до времени улеглись на дно, позволив разложить мысли по полочкам.

— Спасибо… — выдохнул я, наконец. — Мне следует почаще навещать тебя без повода, да? Но я опять явился по делу. Я хочу, чтобы Невозможное Проклятие из твоих кошмаров, которое накладывает Ратта Туам, больше не причиняло никому вреда.

Ветер снова взвился вверх и заметался из стороны в сторону. Я ясно ощутил совершенное недоумение и растерянность. Кажется, Тёмная Сторона совершенно не понимала, о чём я говорю. Что ж, может это никакое не Невозможное Проклятие?

— Ладно-ладно, я осознал свою ошибку. Забудь, что я сказал, хорошо? Попробую по-другому… — тут я чуть было не выдал «хочу, чтобы никто больше не умирал», но вовремя прикусил язык, осознав масштабы запроса. — Ммм… Я хочу, чтобы Ратта Туам не смог больше никого убить. Нет? Тогда мне просто нужно его найти. Снова не то?

Я перепробовал ещё несколько формулировок, чтобы получить хоть какую-то подсказку, но всё без толку. На все пожелания я получал в ответ полное замешательство, будто я говорил о вовсе не существующих в Мире вещах. В конце концов, в лицо обнаглевшему мне прилетел ворох сорвавшихся с ветвей листьев, весьма наглядно заткнув мне рот.

— Ох. Всё-всё! Больше не буду! — пообещал я, отплевавшись.

«Но в чём же дело?» — ломал я голову. Насколько я понимал оттенки настроения Тёмной Стороны, с её точки зрения я нёс полную чушь. Да, не все мои просьбы получались идеально точны, как того бы хотелось, но ведь были и совсем простые! Вот только… Все они связаны с Туамом и проклятием.

Я хлопнул себя по лбу. Ну конечно! Для изнанки Мира их теперь словно и нет. Ни кошмаров, ни спящих колдунов к ним прилагающихся. Всё, как я сам пожелал, разделив с Миром свои чувства.

Осознание собственной проницательности меня ни капли не радовало. Всё это было очень и очень плохо. Настолько, что покидая изнанку Мира, я даже не позаботился о своём своевременном возвращении на его лицевую сторону. Тёмная Сторона же, очевидно, воспользовалась возможностью выразить недовольство моим неподобающим поведением.

Понял я это, только оказавшись рядом с начальством и обнаружив за окном заглядывающую в кабинет Дома у Моста огромную зелёную луну. Хорошо хоть я не додумался вернуться в дом Джуффина, из которого уходил на Тёмную Сторону где-то после полудня. Было бы неловко.

— Танцы с бубном не сработали, — мрачно сообщил я, плюхаясь в кресло.

— О, вернулся! — поприветствовал меня шеф, не отрываясь от изучения какой-то ужасающего вида мраморной статуэтки перед собой. — С каким ещё бубном ты там так долго танцевал?

— Из менкальей кожи с костяными бубенчиками, — буркнул я. — Ничего не вышло, Джуффин! Кое-чего мы не учли. Для Тёмной Стороны больше не существует ни Невозможного Проклятия, ни, дюжину вурдалаков ему в печёнку, Ратты Туама…

— Что ж, мы не исключали возможность неудачи, — хмуро отозвался тот, отрываясь от своего увлекательного занятия. Я отметил, что он всё-таки надеялся на мой успех, как бы ни обвинял его в попытке вывести меня из игры. — И ты выяснял это три дня? Я-то думал, ты прибежишь по мою душу раньше, чем остынет кресло в моей гостиной.

Я похолодел, подумав, что сильно недооценил масштабы своей неосторожности.

— Три дня?..

— Три дня и десять часов, если быть точным, — ответил шеф, взглянув на часы.

— И что… А Шурф?..

— Да всё с ним в порядке, сидит в Иафахе, ждёт нашего Безумного Магистра и радуется, что ты под защитой Тёмной Стороны. Я начал было подозревать, что твоя задержка — его рук дело. 

— Я отправляюсь к нему, — выпалил я, не дослушав, и уже подскочил, чтобы сделать шаг Тёмным Путём.

— Его просьба к тебе держаться подальше по-прежнему актуальна, — напомнил Джуффин.

— И почему вы оба думаете, что я послушно останусь в стороне, пока вы разбираетесь с этим делом? — огрызнулся я.

— Хотя бы памятуя об утверждении Тени короля Мёнина, что Вершитель умирает раз и навсегда? — мрачно отозвался мой собеседник. — У тебя может не быть никакого шанса ни на какую следующую жизнь, если тебя коснётся проклятие.

— Плевать я хотел на мрачные пророчества Тени свихнувшегося Вершителя! А я просил его быть осторожнее, и вдруг узнаю, что он лезет в самое пекло, прямо…

— Прямо как ты? — злорадно закончил за меня Джуффин. И не дожидаясь ответа, безразлично махнул рукой. — Как нянька тебя ограждать не буду, я тебе не сэр Шурф. Хочешь рисковать — твоё право. Но выслушай хотя бы наш план. Было бы очень некстати, если бы ты появился в самый неподходящий момент и всё испортил.

— Ну так выкладывай, — нехотя согласился я, возвращаясь на место. По здравом размышлении пришлось признать, что мои спонтанные набеги на Иафах делу ничем не помогут.

Всё оказалось довольно просто. Шурф всё это время привлекал к себе внимание колдовством запредельного уровня, чтобы спровоцировать нашего Пророка Смерти на личную встречу. И, по экспертному мнению самого Джуффина, уже добился необходимой заинтересованности.

Как мы успели заметить, перед тем, как осчастливить своих избранников Невозможным Проклятием, Ратта Туам предпочитал провести с ними вдохновляющую беседу. Из чего можно было сделать вывод, что нападать внезапно из-за угла он не станет, обязательно объявиться открыто, чтобы во всей красе описать потенциальному последователю свою идеальную картину мира, и только потом приступит к своему художественному свисту. В этот-то момент мой драгоценный шеф и планировал поймать безумца в ловушку. Они на пару с леди Сотофой Ханемер наплели вокруг резиденции и самого Шурфа каких-то невообразимых заклятий, да и сами были наготове, не оставляя наблюдений ни на минуту.

Меня Джуффин обещал срочно вызвать в тот момент, когда объявится главное действующее лицо. И, конечно, убедительно попросил не мчаться сразу на место событий, а сначала оценить ситуацию издалека. Способ, который он использовал, чтобы быть в курсе ситуации, оказался для меня настоящей неожиданностью.

Когда привычные приёмы Истинной магии, выученные буквально в первые дни моего появления в Ехо, показываются с новой стороны, я удивляюсь открытию не меньше, чем при первом знакомстве с ними. Так и с памятью вещей, которую, оказывается, можно было считывать на расстоянии, да ещё и практически в реальном времени. При том только условии, что в твоём распоряжении находится предмет, родственный тому, что стоит в нужном месте. Например, ваза, изготовленная из того же куска глины. Или в нашем случае — та самая статуэтка, якобы изображающая древний эталон женщины, высеченная из той же мраморной породы, что и пресс-папье на столе Великого Магистра. Как по мне, она больше напоминала уродливый корень мандрагоры, но эстетическая ценность этого антиквариата была, конечно, не важна.

Как объяснил Джуффин, это был не самый лучший вариант для наблюдения, но зато он максимально скрывал смотрящего. Учуять такое подглядывание не то чтобы совсем невозможно, но довольно затруднительно, даже для очень могущественного колдуна.

Ещё в целях перестраховки, шеф выдал мне небольшую зачарованную бутылку тёмного стекла, из которой следовало отпить, прежде чем приступать к изощренной слежке. 

— Всего лишь кровь невинных младенцев, — осклабился этот ужасный человек в ответ на мой вопросительный взгляд. Для себя я решил придерживаться версии, что сэр почтеннейший начальник изволил шутить… — Это, конечно, не самый надёжный способ скрыть твою силу, и при личной встрече не обманул бы Магистра Туама, но на расстоянии вполне может помочь.

Насчёт моих дальнейших действий Джуффин ничего советовать не стал. Мол, импровизация у меня получается лучше всего. Только и попросил сначала дать им с Сотофой время хотя бы замедлить противника, чтобы тот не смог наложить проклятие ни на кого из присутствующих. После, говорит, хоть плюйся, хоть шарами своими швыряйся, хоть приворотные чары накладывай. Вот и все инструкции, с которыми меня отправили домой. Потому что таким нервным я совершенно ни на что не годился. Но как я мог отдохнуть с таким грузом на сердце?

Какое-то время я изнывал от постоянного беспокойства, что вот-вот нагрянет Тот Самый Момент, когда от меня в том числе будет зависеть жизнь моего друга. Еда, кофе и обычные развлечения потеряли вкус, по сути, просто жить эти часы... дни… у меня никак не получалось. Даже сон стал непривычно чутким и поверхностным. Поэтому в тот момент, когда Джуффин коротким зовом «Началось» выдернул меня из напряженного ожидания, я испытал не только холодную хватку страха на своём горле, но и облегчение. В кабинете шефа я появился, кажется, даже раньше, чем он успел договорить.

Тот всё так же сидел в кресле, в позе хищника, готового вот-вот сорваться в погоню за добычей и, приложив руку к каменному убожеству на столе, вглядывался во что-то моему взору пока недоступное. 

Настало время хлебнуть из припасённого сосуда. Покончив с ритуалами, я устроился поудобнее и ухватился за свободный холодный бок каменной статуэтки (благо, размеры её позволяли нам обоим одновременно облапать этот шедевр декоративного искусства) и привычным образом сосредоточился на ощущениях. Перед глазами всплыли знакомые очертания безупречно чистого кабинета Великого Магистра.

Сам он чинно восседал в кресле, спокойный, словно куманский халиф, надёжно отгороженный стенами дворца от назойливых мыслей своих подданных.

По другую сторону стола сидел уже знакомый мне по обрывкам памяти пострадавшего Ратта Туам. В прошлый раз я не успел как следует его рассмотреть и теперь окончательно убедился, что его лицо мне откуда-то знакомо. Тонкий, с горбинкой, нос, мимические морщины в уголках глаз, чуть заметная снисходительная улыбка… Одежда его была опрятной, скроена по последним веяниям моды, тщательно сложенный тюрбан не позволял ни волоску выбиться из-под плотной ткани. Пока я безуспешно рылся в недрах своей памяти, присутствующие продолжали уже какое-то время ведущийся разговор:

— И всё-таки, я хотел бы получить более подробные разъяснение вашей позиции, — с искренней заинтересованностью произнёс Шурф, разливая по кружкам свежую камру.

И ведь правда хотел бы. Лонли-Локли остаётся собой в любой ситуации. Охота охотой, а жажда к пониманию требовала утоления. И почему бы не воспользоваться моментом, раз уж ситуация позволяет расспросить опасного убийцу о его мотивах?

— Самым подробным разъяснением могло бы стать разве что повторение пережитого мной опыта. — Правый уголок губ собеседника приподнялся, показывая, что градус его настроения слегка повысился. — Ни в одном языке нет таких слов, какими можно было бы описать полную свободу и бесконечные перспективы, открывающиеся тому, кто вырвался за границы прежней жизни… 

Речь Туама вовсе не звучала фанатично и вдохновлённо, как в том предсмертном видении, скорее походила на монолог учителя, отчаявшегося передать непонятливому ученику хоть каплю собственной мудрости. Он замолчал, отпил камры, явно не обращая внимания на её вкус. Смотрел при этом на Шурфа заинтересованно и оценивающе. Мне показалось, всё это было только прикрытием настоящего, безмолвного диалога… Вернее, противостояния. Между ними словно находилась невидимая шахматная доска. Безумный Магистр (впрочем, производивший сейчас вполне адекватное впечатление) передал ход своему оппоненту и теперь с интересом ждал, что тот предпримет.

— Мне доводилось дважды пережить ощущения, сопутствующие смерти, и я полагаю, что мог бы… — решил всё-таки продолжить разговор Лонли-Локли, но гость вдруг разочарованно махнул рукой, не дав тому договорить.

— Это всё не имеет значения. На самом деле тебе это не нужно, это очевидно.

— Не нужно? — Шурф удивлённо приподнял бровь. — Мне казалось, вы как раз считаете иначе.

Ратта вдруг рассмеялся, отставляя кружку с напитком. Теперь в глазах блеснул знакомый мне огонёк. Что-то пошло не так. Я кожей почувствовал, как загустел воздух вокруг Джуффина, также почуявшего неладное.

— Теперь понимаю… Ты думал, мой подарок для тебя? Для этого разыгрывал это представление? — он лукаво посмотрел на собеседника. — Нет, мальчик, твоя сила ещё не раскрылась в полной мере. К тому же, я уже нашёл достойного колдуна.

— Но тогда зачем вы пришли? — с каменным выражением лица поинтересовался Шурф. Только крылья его носа медленно раздувались, впуская воздух в лёгкие. Готов поклясться, что слышал, как он мысленно ведёт счёт, чтобы удержать дыхание. 

Туам словно и не замечал нарастающего напряжения. Хотя не мог не замечать. Скорее, просто игнорировал. Принял более расслабленную позу, выдохнул из себя уже ненужную светскую вежливость и откинулся на спинку кресла. Даже движения стали раскованнее и хаотичнее. Живее.

— Мне было любопытно, что за игру вы, молодежь, затеяли... 

Он в задумчивости потянулся, чтобы почесать висок. Тюрбан, кажется, доставлял ему некоторый дискомфорт, и он чуть сдвинул его набок. На лоб упали две белые пряди…

И в этот момент память нахлынула на меня шумом толпы, вереницей наваждений, ледяным холодом в затылке… Я не мог пошевелить ни мускулом, хотя явно пора было что-то предпринять.

— Что ж, я увидел больше, чем надеялся! — Магистр Туам вдруг безошибочно посмотрел на меня. Вернее, на пресс-папье перед собой, наш с Джуффином наблюдательный пункт. — И я готов сыграть по вашим правилам, сэр Макс.  

Его широкая улыбка была последним, что я увидел. В это же мгновение и Джуффин, и Шурф сорвались с места, всё пришло в движение, пространство изогнулось в тугую спираль, а уши заполнил низкий гул множества заклинаний. Видение пропало, освобождая меня от оцепенения, и я поспешил на место действия. Впрочем, было понятно, что я безобразно опоздал.

В кабинете царил полный разгром. Мебель превратилась в щепки, пол устилала стеклянная крошка разбитого окна и осыпавшаяся штукатурка, но зато все три измерения вернулись на прежние места. Шурф, целый и невредимый (я облегченно выдохнул), но растрёпанный, без тюрбана, стоял посреди комнаты и с ужасом взирал на меня, словно на призрака. Ни Джуффина, ни Магистра Туама нигде не было.

— Всё в порядке, дружище? — осторожно поинтересовался я, оглядев последствия неудавшейся охоты. — Прости, я замешкался, следовало сразу…

Шурф с шумом втянул воздух, и я осёкся под его взглядом. Кажется, он готов был убить меня на месте, и молчал только потому, что не мог подобрать цензурных слов в мой адрес.

На моё счастье в этот момент снова появился Джуффин… Нет, Чиффа. Помолодевший, с горящими глазами, не остывший ещё от азарта погони.

— Ушел, зараза, чтоб ему лисицы пятки отгрызли! — возбуждённо воскликнул он, ловко вскакивая на подоконник и высунувшись в окно. Вряд ли он надеялся углядеть в окрестностях следы сбежавшей добычи, скорее уж решил охладиться.

Мой друг тут же направил на него свой праведный гнев.

— Что он здесь делает? — строго поинтересовался он. Можно подумать, перед ним был не Начальник Малого Тайного Сыскного Войска, его наставник и учитель, а нерадивый послушник, чьи выходки давно требовали строго выговора.

Чиффа посмотрел на него слегка удивлённо. Оценил степень запущенности ситуации, ухмыльнулся.

— Дышать не забывай, сэр Шурф.

Но Лонли-Локли этим было не пронять.

— Я ведь просил вас отстранить Макса от этого дела.

— И как ты это себе представляешь? — ехидно поинтересовался шеф, постепенно возвращаясь к облику солидного пожилого господина. — Мне следовало запереть его в Холоми? Так ему все эти ухищрения до задницы, когда речь о твоей безопасности. 

— Я предпочёл бы, чтобы он подумал о своей! Потому что теперь Магистр Туам выбрал его своей целью!

— Так, стоп! — вмешался я, начиная понимать суть беспокойства моего друга.

Он изначально боялся, что, оценив магию Вершителя, Ратта Туам сочтёт меня «достойным» своего подарка. Впрочем, так оно, кажется, и было. Вот только предосторожности запоздали.

— Во-первых, не говорите обо мне, словно меня тут нет. А во-вторых... Шурф, — я подошёл поближе и положил руку на его плечо в попытке успокоить, — мы с Безумным Магистром уже встречались раньше, я только сейчас вспомнил. В самый первый день, когда всё началось, на улице. Я просто столкнулся с ним случайно. В тюрбане не узнал его сразу. Ни когда воспоминания потерпевшего смотрел, ни сейчас. Только когда волосы эти седые увидел… Так что он, наверное, с самого начала…

Ответом мне был тяжелый выдох облегчения пополам с обреченностью. Шурф устало провёл по лицу ладонью.

— Что ж, я знал, что поспорить с твоей судьбой не так-то просто.

— Ох, оставь этот трагичный тон, мальчик! — раздался за спиной жизнерадостный голос леди Сотофы. Она переступила порог кабинета, покачала головой, увидев, что от него осталось, и снова обратилась к Шурфу. — Сам знаешь, что Макс просто так умирать не собирается.

— Не собираюсь, — подтвердил я, активно кивая. 

— Это точно, — поддакнул Джуффин.

— Конечно. Вы правы.

 Под нежным взглядом леди Сотофы Шурф быстро вернул себе душевное равновесие и невозмутимость, привёл мантию в порядок, огляделся и выдал:

— Надо позвать уборщиков.

Мы втроём рассмеялись, радуясь возвращению привычного нам Шурфа Лонли-Локли.