Мы словно город, где часы

на башне встали, и спросить,

который час, мы все бежим

к соседям, к ходикам чужим.

Одни спешат на пять минут,

другие вовсе отстают.

И не идут дела никак,

ведь нет средь нас часовщика.

Нашелся б хоть один храбрец,

на часовую башню влез,

свершая силы произвол,

одни для всех часы б завел.

И крикнул: «Ваше время — вот!»,

и сам установил отсчет,

подвел часы, минуты, дни —

и всех заставил жить по ним!

И даже если стрелок ход

хоть на секунду да соврет —

все лучше, чем стоять сто лет

недвижно в старой колее.

Но храбреца все нет и нет,

стоят часы в моей стране,

и не идут дела никак,

ведь нет средь нас часовщика.

(1896)