В расцвете летних погожих дней

Друзья толпою летят ко мне;

Не звал их – а они тут как тут,

Сейчас зови, не зови – не придут

Малютки с крыльями за спиной,

В одежке черной и слюдяной.

Как снег растаял, они явились,

И с заморозком осенним скрылись.

Из них один только верный друг

Со мной остался делить досуг.

Вокруг меня он, жужжа, носился,

Стрелой метался, юлою вился.

Проснусь, бывало, в зари лучах –

Он поцелуем меня встречал;

Я отправлялся давить подушку –

И до утра он смолкал послушно.

Нагреют солнца лучи окно –

В восторге вьется он предо мной;

Когда в мороз даже дома зябко,

На мне приятель мой греет лапки.

Бок о бок жили мы вместе, как

В берлоге два холостяка;

Я часто злился – кончай рулады,

Но смолкнет он, и тоскливо как-то.

И вот во мраке зимы зажег

Я свечки ласковый огонек:

Чудесным светом все засияло!

Мой друг опешил – огня не знал он.

Так удивила его свеча –

Смешнее сцены я не встречал.

Вокруг огня он, жужжа, носился,

Стрелой метался, юлою вился.

И свет лучился таким теплом…

Оно манило, оно звало.

И друг, охвачен желаньем жгучим,

В огонь влетел и исчез беззвучно.

Как стала тягостна тишина!

Как будто бросила дом жена.

О если б раньше я мог помыслить,

Что друг от света лишится жизни!

1874