Свобода, представшая перед Гарри в родительском доме, поразила его. Из его жизни разом исчезли вечно осуждающие взгляды и приказы пойти убраться в саду, прополоть дорожку у крыльца и прочая возня с домашними делами, которая когда-то стала для него обыденностью. Количество ничем не занятого времени несколько выбило его из равновесия: необходимость чем-то занять руки не покидала его голову, только вот заняться было нечем. Поттер уже понял, что для избегания лишних подозрений должен тихо сидеть в своей комнате, читать книги, готовиться к следующему курсу и иногда спускаться, чтобы поболтать с мамой. Если с последним проблем не возникало, то первое давалось ему с трудом. Всё, что он брал в руки, было ему заведомо знакомым. Написанное уже крепко прижилось в его памяти, спасибо его начитанному двойнику, вместе со знаниями обеспечившему скучнейшую неделю в его жизни.

      Утром в понедельник Гарри решил воспользоваться предложением Теодора навестить его, заранее отослав весточку с предупреждением. Отец уже уехал, а мама в самую рань поселилась на грядках, отослав усатого лакея за каким-то секатором в хозяйственный магазин. Поттер немного понаблюдал за ней сквозь прозрачный тюль в гостиной. Мама, в отличие от отца, была именно такой, какой он её и представлял долгие годы — доброй и солнечной, разве что она немного робела перед Джеймсом, когда тот расходился в своих эмоциях. По рассказам Слизнорта, в школьные годы Лили всегда была способна дать отпор импульсивному мальчишке, а за время семейной жизни смягчилась.

      Гарри набрал воды в небольшую пластиковую бутылочку и вынес трудящейся Лили во двор. Мама немного удивлённо приняла воду, но потом весело улыбнулась, убирая с лица выбившиеся из хвоста пряди волос.

      — Куда-то собрался?

      — В гости к Теодору, он пригласил, — Поттер спрятал слегка задрожавшие руки в карманы брюк. — Я ненадолго.

      — К Тео? — вопреки ожиданиям, Лили обрадовалась и засуетилась вокруг невысоких саженцев неизвестных Гарри цветов. — Возьми это, передашь мистеру Нотту, — она аккуратно сложила саженцы в пакет и завязала на узел.

      — Зачем ему это? — Гарри неловко повертел мешок в руках. Картина, как он отдает его отцу Теодора со словами «Это вам от мамы» представилась до ужаса нелепой. Память вообще отказалась подкидывать хоть один случай, когда его родители общались с семьёй друга.

      — Мистер Нотт сам разберётся. А я тебе за это камин открою, чтобы не тащиться через пол Лондона, идёт?

      Поттер согласно кивнул, поездка на «Ночном рыцаре» изначально не казалась ему привлекательной.

      Протянув Гарри горсточку летучего пороха, припрятанного в ржавой банке под раковиной, она предупредила:

      — Если задержишься до семи, возвращайся на автобусе через «Дырявый котёл».

      Смысл её слов дошёл до Гарри только когда он уже исчез в изумрудном пламени.

      Его встретил велюровый диван гостиной Ноттов и торопливые шаги. Поттер, не выходя из камина, отряхнул одежду от золы, которая вечно образовывалась после перемещений, даже если дымоходы сияли чистотой. Гарри на секунду позволил себе насладиться принадлежностью к социуму, в котором иметь огромные панорамные окна с видом на сосновый лес — норма. Не кричащая роскошь, но даже такая вещь, как более высокий кусок стекла делал обстановку гостиной чуть более гламурной.

      — В Сурее жара? — приветственно развёл руки Теодор, глядя на непривычно одетого Гарри в бежевом поло и чёрных брюках. Обычно он щеголял в плотных мантиях и наглухо закрытых водолазках, что Тео называл «своим стилем», а Лаванда — тупым упрямством.

      — По-светски обсудим погоду?

      — Будь ты способен на светские беседы, я бы с тобой не общался, — улыбнулся Нотт и позвал домашнего эльфа, о чём-то тихо попросив. — Ты принёс угощение? Как мило.

      Гарри совсем незаметно сконфузился и протянул Теодору пакет.

      — Мама передала твоему отцу. Там какие-то кусты.

      Нотта это совершенно не смутило, без слов он отдал «подарок» эльфу и повёл гостя во двор коттеджа, где у Гарри едва не случился приступ эпилепсии. Пестрящие всевозможными цветами кустарники словно перенесли их на райский островок, концентрацию жизненной силы. Не хватало только символичного ручейка в центре, от которого отражались бы лучи и без того нещадно палящего солнца, чтобы превратить это место в освещённый золотом парадиз.

      Стоящая поодаль беседка встретила их дымящимся чаем в крохотных фарфоровых чашках. Настолько маленьких, что выглядели они как чистая формальность, что Нотт сразу подтвердил, отодвинув их со стола и доставая из-под стола красную коробку, показавшейся Гарри смутно знакомой.

      — Отличный день, чтобы вскрыть ваш подарок.

      — Бухать в понедельник с утра? — с сомнением протянул Поттер.

      Подарок они с Лавандой подбирали крайне щепетильно. В край утомили согласившегося помочь с приобретением виски Фреда Уизли, словили множество подозрительных взглядов, разгуливая вдоль алкогольных полок с видом знатоков, а потом Лаванда простодушно выбрала самую симпатичную на вид бутылку. Ведь никто из них понятия не имел, чем они отличаются по вкусу.

      В своей реальности он был довольно порядочным мальчиком и крепче сливочного пива ничего не пробовал даже после совершеннолетия, а вот здесь они с Ноттом и Лавандой чуть чаще, чем следовало бы, разбавляли посиделки спиртным. Гарри даже задумался, как много он не знал о жизни слизеринцев. Сквозь призму наивных детских взглядов они всегда представлялись ему скучными и неинтересными пижонами, для которых понятие веселья разительно отличалось от его собственного.

      — Бухает Хагрид, а мы выпиваем за встречу, — поморщился Нотт и ровно разлил алкоголь по двум бокалам. — Ты, может, есть хочешь?

      — Нет, спасибо. А твой отец не надаёт нам по шеям?

      — Не надаёт, если успеешь бокал в кусты бросить, — Теодор как обычно шутил с невозмутимым выражением лица. — Уехал он, не парься. После прошлого раза я даже ополаскивателем для рта пользоваться боюсь, когда он дома.

      — Он сам не пьёт?

      — Очень редко, да и то за компанию. Бережёт коллекцию вискаря для гостей, хоть бы дверь непрозрачную поставил что ли.

      — Действительно, чего он ожидал, — Гарри усмехнулся, с удовольствием пересев в тень виноградной лозы, мерно раскачивающейся вдоль балки беседки. — Родители наверняка бы не хотели, чтобы мы знали, как они сами развлекались в молодости.

      — Кстати о развлекухе, чуть не забыл. Лаванда на следующей неделе будет в Лондоне, сказала, что знает какое-то «отпадное место», приглашает нас обоих.

      — Я думал, её наказали на всё лето.

      — Ага, пока её отец не узнал, что она стала старостой Гриффиндора, — Теодор рассмеялся.

      — Почему она ничего не сказала ему в начале года?

      — Будто ты Лаванду не знаешь. Берегла карт-бланш именно на такой случай, а теперь кайфует на свободе.

      Гарри засмеялся вслед за Теодором. Играть в «мафию» с Браун он бы точно не стал.

      — Так, а что за «отпадное» место?

      — Она толком ничего не объяснила, но от тебя кое-что потребуется, чтобы попасть туда.

      — Не ограбление, надеюсь?

      — Не-а, просто подделать три маггловских паспорта, — Нотт безмятежно пожал плечами, будто в этом не было ничего особенного, а Гарри в неверии уставился на своего друга.

      — Что, прости? Почему я? — он возмущённо отложил бокал со спиртным на стол и сложил руки на груди. — Я вам Доссена что ли?

      — Без понятия, кто это такой. Кто лучше всех из нас троих шарит за трансфигурацию и то, как должны выглядеть паспорта? Я их в жизни не видел, чего ты от меня хочешь?

      Гарри устало потёр переносицу, со скептицизмом обдумывая идиотскую затею Лаванды. Стоит ли вообще такой риск одного дня веселья? Даже если он согласится, им придётся искать чужую палочку, по которой запрещённую вне Хогвартса магию не засекут, да и гарантий того, что «новому» Поттеру удастся выполнить столь филигранную работу, не было, о чём Теодору, полностью доверяющему выдающимся способностям друга, не сказать.

      — Ладно. Но с тебя палочка и колдографии. Напиши Лаванде, чтобы прислала свою. И да, Нотт, — серьёзно добавил Гарри, — если там будет скучно, будете весь следующий год за меня историю записывать.

      — Без проблем, — обрадовался Нотт. — Всё сделаем, не волнуйся. Ты, кстати, очень вовремя, сегодня Реддл притащится, — Теодор задумчиво покрутил бокал. — Не успел даже шмотки со школы разобрать, как этот гадюшник загорелся, прикинь?

      — Ты ведь не веришь, что это просто любопытное совпадение? — Гарри последовал примеру Нотта и принюхался к содержимому бокала, едва не поёжившись от резкого запаха, добравшегося до самого мозга.

      — Вечно ты к нему цепляешься, тебе самому не надоело? — рассмеялся Нотт. — Я учусь с ним на одном факультете и самое подозрительное, за чем его ловил — как он проспал первый урок. И даже это было после празднования победы в чемпионате по квиддичу, тогда половина слизеринцев проснулась полумёртвыми.

      Не сговариваясь, они оба отпили из бокалов и синхронно поморщились, закусывая шоколадными конфетами, которые Лаванда учтиво положила в подарочную коробку.

      — Ты сам говорил, что он странный, и не раз.

      — Ты тоже странный, Поттер, но я же не считаю, что у тебя какие-то тёмные планы в голове. Если честно, вы с ним как две капли воды, разве что Том куда более замкнутый. Ты вообще видел, чтобы у него были друзья?

      Пожирателей смерти Гарри видел своими собственными глазами, но вряд ли их можно было отнести к друзьям Тёмного Лорда.

      — Это уже его личные тараканы, желающих дружить с ним полный вагон.

      — Их «полный вагон» именно потому, что он никого к себе не подпускает, — со знанием дела пояснил ему Теодор. — На деле он такой же дотошный умник, как и ты.

      — К чему ты клонишь?

      — Слышал когда-нибудь о проекции в психологии?

      — Замолчи, — закатил глаза Поттер со вздохом, не в силах терпеть наглую усмешку друга. — Ты слишком тщательно ищешь скрытый смысл, там, где его нет.

      — Ага, — притворно покорно согласился с ним Нотт, и дальше разговор потёк в другом, более нейтральном направлении — о квиддиче, оценках за семестр, планах на лето и прочей ерунде, но куда более интересной, чем просиживание штанов в своей комнате.

      Как Теодор и пообещал, выпили они совсем немного, поэтому Гарри даже согласился встретить "бедного сироту" Волан-де-Морта. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что с единственной «ниточкой» к его настоящей жизни всё в порядке.

      — Здравствуйте, мистер Нотт, — через силу Поттер улыбнулся солидному пожилому мужчине, с которым пару недель назад они стояли по разные стороны баррикад, сражаясь на войне. Беспочвенное чувство собственного предательства легло на душу тяжёлым грузом.

      — Добрый день, Гарри, — от добродушной улыбки Нотта-старшего сделалось совсем не по себе.

      Вслед за хозяином дома в двери показался Реддл и с порога наградил Поттера леденящим взглядом с хорошо читающейся насмешкой, пропавшей в ту же секунду, как Теодор с искренней радостью поприветствовал сокурсника. Как обычно собранный и гордый, он выглядел до такой степени самодовольным ублюдком, что желание набить ему морду превзошло страх. Здесь, в окружении Ноттом, Гарри бояться было нечего, однако он впервые испытывал доселе незнакомое, почти детское чувство. Том Реддл его элементарно бесил. Теодор оказался не так далёк от истины, когда упрекал его в предвзятом отношении, поскольку эмоции с большой вероятностью принадлежали именно "тому" Поттеру, ведь Гарри выбесила даже такая безобидная вещь как витая прядь волос, вполне себе аккуратно падающая на высокий лоб слизеринца.

      — Теодор, — Том вежливо улыбнулся и пожал протянутую руку. — Большое спасибо за помощь, пусть мне и по-прежнему неудобно.

      — Пустяки, Том, где бы человечество было без взаимовыручки? Не стесняйся и чувствуй себя как дома, — отец Нотта сжал плечо Реддла и удалился, кинув напоследок: — Парни, проводите Тома до комнаты.

      — Верно сказано, — согласился Теодор с отцом, когда тот уже ушёл, и с лёгкостью подхватил чемодан Реддла. — Пойдём, покажу твоё убежище.

      Нотт пошёл впереди, а Гарри с Томом поплелись за ним, оскорбляя друг друга одними лишь взглядами. Реддл совершенно не стеснялся выглядеть королём, будто выиграл в лотерее, чем откровенно раздражал Поттера, готового наброситься на него с кулаками лишь за то, что тот никак не желал уходить из его жизни, в этот раз отравляя её изнутри, через ближайших друзей.

      Попутно Гарри успевал разглядывать убранство дома Ноттов, оказавшимся довольно уютным гнёздышком для места, куда не прикладывала руку женщина. Мать Теодора скончалась много лет назад, и с тех пор его отец никого не приводил.

      "Скромная дороговизна". Словосочетание отлично описывало как жилище этой семьи, так и характер самого Теодора. Можно было сказать, что ему подходил этот дом. Единственной вызывающей роскошью оказался светлый мрамор под ногами, но, залитый солнечным светом, даже он выглядел тёплым и комфортным. Поттеру пришлось сдержаться, чтобы не прокатиться по нему в тапочках.

      Теодор распахнул дверь перед собой, приглашая гостей войти.

      — Всё довольно быстро закрутилось, так что остальную мебель привезут немного позже, — пояснил он, немного неловко осмотрев один небольшой комод и кровать, сиротливо пристроенных по разные стороны комнаты. — Если тебе нужен письменный стол, можешь спускаться в столовую или заходить ко мне, это соседняя дверь. Сразу напротив тебя — ванная, по утрам отец занимает её первым, а дальше уже как получится. Но, если невтерпёж, то на первом этаже есть душ.

      Том понятливо покивал, пару раз дежурно улыбнулся, а Гарри всё ещё нестерпимо хотелось его ударить. Теодор, заметивший метания друга ещё внизу, незаметно ухмыльнулся.

      — Ты тут располагайся, а я провожу Гарри, ему пора.

      Поттер глянул на часы, показывающие половину седьмого и спохватился. Если он хотел оказаться дома раньше девяти вечера, то лучше воспользоваться камином прямо сейчас.

      — Был рад тебя видеть, — Гарри проявил чересчур фальшивую вежливость и протянул руку Реддлу.

      Том задержал взгляд на чужой ладони дольше, чем следовало бы, но всё же пожал её в ответ, сжимая её так, будто намеревался сломать.

      — Взаимно.

      — Жду тебя в четверг, — напомнил Теодор напоследок, приобняв Гарри и засмеявшись, когда тот ткнул его кулаком под рёбра. Поттер был до ужаса нетактильным другом.

      Дома ни отца, ни матери Гарри не обнаружил, но закрывать камин своими силами не решился. Ему снова шестнадцать, и магия за пределами Хогвартса опять стала заветной мечтой.

      Воспользоваться моментом и самостоятельно приготовить себе ужин было своеобразной наградой за неудобство, что он испытывал каждый раз, когда Лили отказывалась от помощи с готовкой. А Поттер не мог позволить себе пройти мимо, не предложив хотя бы накрыть на стол. Да и лакей, вечно ошивающийся то тут, то там, напрягал Гарри, пусть он и получал свою законную плату за работу.

      Внимание Гарри привлёк миниатюрный «музыкальный» уголок в гостиной с высокой полкой, забитой десятками виниловых пластинок. Кто-то из родителей явно коллекционировал и тщательно ухаживал за ними, все без единой пылинки, ровнёхонько сложенные, как под линейку.

      Элемент светского пафоса или искреннее увлечение — неважно, для Поттера, которому даже телевизор нечасто разрешали смотреть, это показалось любопытной диковинкой, сладким сиропом новой жизни, мелочи которой приятно радовали его, понемногу влюбляли в себя. Глядишь и «вопрос Тома Реддла» разрешится, а там и остальные прелести спокойствия настанут. Единственная сложность лишь в том, что проблему в лице Волан-де-Морта придётся решать собственными усилиями, а так далеко Гарри ещё не задумывался.

      Игла современного проигрывателя осторожно опустилась на ребристую поверхность пластинки с тихим шорохом. Совсем новый экземпляр десятилетней давности, приятная композиция неизвестного Гарри жанра, но привлёкшая его своим символичным названием — Lily was here. Музыка танцевала и изгибалась в своём ритме, а Поттер даже не пошевелился, с практически научным интересом вслушиваясь в мелодию без слов. Вряд ли подростки его возраста слушали такое в свободное время, но в композиции было нечто большее, чем хорошее звучание.

      Что-то особенное, неописуемое обычными словами шелохнулось в Гарри. Его никогда особенно не привлекала музыка, да и любое другое искусство тоже — ценитель прекрасного из него не вырос. А вот пластинка очаровала, захотелось её тихонечко стащить из родительской коллекции и переслушать на досуге. Так кстати вспомнив, что в Хогвартсе водились разные приборы для воспроизведения подобных штук, он наскоро запихал пластинку обратно в коробку и шустро убежал наверх, боясь, что в любой момент входная дверь может распахнуться, и его маленькое преступление придётся объяснять.

      Чемодан по-прежнему стоял в углу нетронутым. Разбирать сумки было скукой смертной, а в такой комнате тем более. Её интерьер был настолько лаконичным и законченным, что идеи, куда разложить все вещи, отсутствовали напрочь. Вариант запихнуть всё это дело под кровать был весьма привлекательным, но Гарри тем не менее откинул тяжёлую крышку чемодана, чтобы поглубже спрятать небольшую кражу.

      Неизвестно, куда так торопился «прошлый» Поттер, что не удосужился нормально сложить одежду. Бардак, представший перед ним, был перебором даже по меркам Гарри. Со вздохом он стал наводить порядок в этом безобразии: ровно сложил футболки, вывернул рубашки и распределил по небольшим стопочкам. Дно чемодана оказалось завалено школьными учебниками, а под ними — всякие мелочи, невесть как попавшие туда.

      Маленькая тёмная скляночка, внутри которой переливалась прозрачная жидкость, лежала в самом низу чемодана. Поттер мысленно возмутился такой безалаберности — пузырёк был сделан из тонкого стекла и легко мог разбиться, придавленный тяжёлыми книгами. Вспомнить, чем его вещам это могло грозить, не удалось, поэтому он не придумал ничего лучше, как вскрыть фиал и понюхать, будто он успел стать мастером зельеварения, и запах хоть о чём-то ему мог сказать.

      Пробковая затычка засела крепко, точно приклеенная. Открывать зелье штопором даже зельевару-любителю показалось кощунством, и Гарри с особой силой дёрнул пробку, отчего она с тихим «чпок» вылетела, выпустив за собой фонтан неизвестного варева по всему поло.

      Несмотря на испачканную одежду, Гарри порадовался своей победе и поднёс ткань на груди к носу, осторожно принюхиваясь, но, учуяв только запах горелой тряпки, с ужасом понял, что футболка на нём начала густо дымиться, быстро заполняя комнату удушливой вонью. Датчик дыма на потолке заверещал, как только смрад добрался и до потолка. Гарри в панике принялся выпутываться из уже испорченного, плавящегося под действием жижи поло и вылетел из комнаты в ванную по соседству, кидая его в раковину.

      Как только ткани коснулась вода, она издала последнее громкое шипение и осела, успокоившись. Поттер ещё несколько секунд испуганно смотрел на почти убивший его предмет гардероба, перевёл взгляд на зеркало и подумал, что покусилась на его жизнь вовсе не футболка, а его собственная тупость.

      С воющим детектором дыма он быстро разобрался, выключив его одним нажатием кнопки, что обошлось не без помощи стула — потолки в доме были далеко не низкими, а потом вернулся в ванную. Гарри с опаской потыкал мокрое поло в раковине, боясь, что следующей после него гореть будет уже собственная рука. Удостоверился, что оно более неопасно, отжал и ужаснулся, развернув ткань. Сегодня определённо его счастливый день, ведь ни одной капли жидкости, превратившей материал в сплошное решето, не попало ему на кожу.

      Мокрой тряпкой Гарри поднял пузырёк, обтёр его со всех сторон, надёжно закупорил остатки жидкости и аккуратно поставил как можно глубже в полку, чтобы ненароком не столкнуть её. Предположений, для чего ему могло понадобиться это «жидкое пламя», не возникло, однако ответ, что это вообще такое, наверняка лежал где-то среди привезённых учебников. Почему-то Поттер сразу был уверен, что сварил его сам за время учебного года.

      Он вытряхнул все книги, и на пол вывалилась целая тонна исписанных кусочков пергамента. Куча записок, подкинутых ему Тео, Лавандой или кем-то ещё из однокурсников, пометки на тему уроков, записанное домашнее задание — всё это Гарри копил на протяжении года и ленился выбрасывать. Учебник по истории по ощущениям стал на килограмм легче, когда из него вытащили весь мусор. В нём хранилось наибольшее количество записок на отвлечённые темы вроде графика на неделю вперёд, каких-то схем (ходов шахматных партий, как предположил Гарри), набросков вычурных женских мантий, сделанных рукой Лаванды. И ничего толкового, что помогло бы ему понять, что в пузырьке.

      Расстроенный, он привёл в порядок чемодан, сложив вещи обратно в уже приличном виде, сгрёб весь пергамент в охапку и отправил в мусорное ведро, так и не найдя ничего полезного. А вот жёлтый листочек, заманчиво выглядывающий на него из-под корешка учебника по зельям, одним лишь своим видом воззвал Гарри к ликованию. Теперь он уже точно вспомнил, что это именно то, с чем «он» таскался весь прошлый месяц. Только вот содержание напрочь забылось.

      Бумажка оказалась дословной выпиской из какой-то книги с описанием рецепта того «жидкого пламени», как уже успел окрестить его Поттер. На деле же зелье имело куда менее интригующее название — Acidum Potio.

      Первый этап приготовления был совершенно точно небезопасным, к тому же и немагическим, судя по ингредиентам и приспособлениям. Судя по тому, что зелье уже было готово и вполне себе работало, где-то в Хогвартсе остался валяться кислотный электролит, нагло стащенный из отцовского гаража, а на кухне в незаметных количествах поубавились соль и сода.

      Чистейшую маггловскую химию, не имевшую почёта в Хогвартсе, в рецепте Acidum Potio заменить было нельзя. Конечно, круглосуточный доступ даже к самой простенькой школьной лаборатории магглов определённо упростил бы «тому» Гарри задачу, однако за неимением таковой этот безумец занялся большой глупостью, счастливо увенчавшейся успехом — сам вывел соляную кислоту прямо в школе. Формулы и неизвестные слова вроде «молярная масса» и «реакция обмена» мало о чём сказали Поттеру, имеющему смутное представление, как выглядит «немагическое зельварение», но невольно поднявшееся уважение к прошлой версии себя он всё-таки признал.

      Следующим этапом шли уже привычные действия, где фигурировали котёл и горелка, а результатом должна была стать полностью прозрачная жидкость без запаха. В самом конце рецепта Гарри когда-то наскоро нацарапал «Сталь, медь, алюминий и др.».

      Вопросов стало только больше.