Ridens verum dicere.

Гаррет почти не верил, что это возможно, но судьба оказалась к нему благосклонна: Карвер прислал записку о том, что на одну ночь завернет в Киркволл — отряд, в который он входил, собирался до утра остановиться в городе, а потом отправиться дальше, куда-то вдоль моря на восток. После того, что было раньше, после тех трех лет, когда от младшего брата доходили лишь редкие записки, это было слишком, невозможно ценно… особенно если учесть, что за разговор у них состоялся в окрестностях шато Энн. И потом… всего пару раз. Младший был куда более занятым, чем Гаррет, поэтому у них оставалось неприлично мало возможностей видеться. И, хоть старшему и хотелось бы украсть побольше времени с Карвером наедине, они, встретившись вечером, отправились в «Висельник», где собирались и все остальные.

Сидеть решено было в комнатах у Варрика: места много, отличный длинный стол, нет лишнего шума и гама вокруг, никто бы не помешал и не влез, пытаясь пристать к Серому Стражу, Защитнику Киркволла или к кому-то еще из их развеселой компании. Были буквально все, занимавшие места на обеих сторонах тяжеленного каменного стола, пришлось притащить семь табуретов, чтобы все уселись. Варрик, конечно, занимал место во главе стола, ровно напротив устроилась Авелин, чувствовавшая себя вполне неплохо в жестком каменном «кресле», а остальные расселись по обе стороны. Гаррет выбрал место ровно напротив камина, чтобы не грело, поближе к брату, которого по правую руку усадил гном и потребовал накидать побольше историй из стражеского бытия. Рядом с Гарретом устроился Фенрис, по диагонали через стол от него — Андерс, за ним Мерриль и Изабела, а на уголке дальше оказался Себастьян, по лицу которого можно было понять: он не знал, какого рожна забыл на этом празднике жизни конкретно сегодня.

И да, первое время за легкой выпивкой и шумными историями все чувствовали увлечение, то вспоминали, то наперебой рассказывали новое — Гаррет, если не начинал доставать Варрик, лишь помалкивал и загадочно улыбался, позволяя другим пытаться впечатлить Карвера рассказами о всяком, что с ними случилось за время его отсутствия. Свою лепту вносили даже Себастьян и Изабела, которые с Карвером виделись-то всего по разу еще до экспедиции на Глубинные тропы, а потом пропали до тех дней, когда Гаррет уже переехал в поместье своих предков. Но через некоторое время, когда во многих уже была не одна кружка, Гаррет понял, что пора было отвлекать всех от разговоров, мозоли на языках натрут столько трепаться. Он глянул украдкой на Карвера, с которым они, кстати, уже пару раз перепутали кружки и отпивали друг у друга, и чуть улыбнулся. Младший заметил, сверкнул хмельными глазами и короткой, быстро пропавшей усмешкой. А Гаррету хотелось, как, впрочем, словно бы всегда, подвинуться к нему под бок и задремать, оставив все лишнее где-то далеко… но ему слишком понравилась собственная идея, чтобы от нее отказываться — и он просто хотел увидеть, что получится.

Подцепив из-под своего табурета пустую бутылку, он сначала поставил ее на стол со стуком, привлекая внимание, а после уложил на бок и крутанул, поясняя для самых недогадливых:

— Предлагаю сыграть.

— У-у… — у Изабелы загорелись глаза. — И на что же?

— Без желаний, у нас тут люди почтенные есть, — хмыкнул Гаррет, опираясь локтями о стол. — Что-то безобидное. Анекдоты?

— Вторым в списке всегда были поцелуи, — невозмутимо предложил Андерс.

Только попытавшаяся сделать глоток Авелин закашлялась, тут же выставила вперед ладонь, словно защищаясь.

— О нет, нет уж…

— Струсила, железная леди? — Изабела тихонько засмеялась. — Не волнуйся, здесь все свои, никто не донесет твоему драгоценному муженьку.

— Просто заткнись, девка.

— Да брось, Авелин, ничего страшного и правда не случится, — Варрик выглядел довольным всей этой затеей. — Кто никогда не играл в бутылочку, тот никогда не чувствовал настоящий стыд… К тому же, отличная сцена куда-нибудь в будущие книги. Конечно, я опущу все имена и добавлю немного красок…

— Это должно быть весело, — улыбнулась Мерриль. — Если мне кто-то объяснит, как играть.

Гаррет, на самом деле, уже не был уверен полностью, что затея обернется удачей, потому что как минимум большую часть сидящих за столом целовать он не горел желанием даже в руку, не то что куда-то еще, но выбор был сделан за него. Брат, слегка отодвинув кружку, повторил его позу за столом, показывая заинтересованность, и хмельно усмехнулся:

— Я в деле.

Бросив на него взгляд и уловив неприкрытую подначку, Гаррет покачнул головой: вот значит как… расслабиться он решил. Не оставлять же этого бравого героя в одиночестве, позволяя целовать, кого попало?

— Я тоже.

Следом за братьями, подумав не слишком долго, согласились уже почти все, промолчали только Авелин и Себастьян. Первая хмурилась, показывая, насколько это все ее радовало, а второй просто отнекивался тем, что у него обеты и он не слишком подходящая кандидатура для такого рода игр. Но в целом все было решено, а Гаррет с трудом удерживался от того, чтобы легонько пнуть Карвера под столом. Неужели брат решил заставить его поревновать? Или ему поцелуев не хватало? Теперь уж Гаррет был готов обеспечить ему все, что захочется, только после хорошенькой порции отборных шуток и подначек.

Изабела рвалась крутить бутылку первой, но честь открывать забавы все-таки передали Варрику как «хозяину дома». Завертелась под его рукой бутылка так лихо, что чуть сместилась к центру стола и выписывала круги далеко не пару мгновений, за которые все, кажется, успели пропустить пару вдохов — начинать всегда волнительно, верно? Но, наконец, стоило гладкому стеклу перестать мелькать, горлышко указало на Изабелу.

— О, Варрик, ты наконец-то не сможешь мне отказать, — мурлыкнула пиратка, поднимаясь из-за стола гибким движением.

— Ты же знаешь, Ривейни, Бьянка безумно ревнивая, так что давай полегче, ладно?

— Ну ладно… но только потому, что ты так просишь.

Может, внушительный вид арбалета, занимавшего законное место рядом с хозяином, произвел впечатление, но все дело ограничилось коротким чмоком в губы — хотя смотрела после Изабела с видом победительницы, должно быть, предположившая, что и это далось немногим. По пути она, бедром подтолкнув слегка стул Андерса, умыкнула у него из-под руки бутылку и уселась на место, чтобы крутить вне очереди.

Гаррет незаметно для себя напрягся, но не дал этому проникнуть за легкую улыбку на губах. Если эта дама захочет, она не постесняется ничего. Хотя, очевидно, опыт именно в кручении бутылок у нее был не такой уж большой, потому что очень скоро со звяканьем вращение прекратилось — а лишенное пробки горло указало на Авелин. Та нахмурилась так, словно перед ней прямо сейчас поставили взвод подчиненных, проваливших абсолютно все данные им задания. За столом послышался нестройный смех.

— Ты не посмеешь.

— Ну неужели ты думаешь, что мне жалко горячего поцелуя для моей любимой подружки…

Судя по певучему голосу Изабелы, весь этот цирк доставлял ей удовольствие — и Гаррет, кое-как прятавший смех, уткнувшись носом в плечо Карверу, был склонен согласиться. Рядом, по правое плечо, засмеялся и Фенрис, приглушенно бросая Гаррету, что за такое он был даже готов заплатить. Тут тоже не вышло не согласиться. Подбираясь все ближе мягкими шагами, Изабела выглядела, как кошка, нашедшая здоровенную нетронутую крынку сметаны, и спасало ее, наверное, только то, что Авелин была безоружна и, кажется, в присущей ей манере не могла нормально пошевелиться, только сейчас явно не от смущения. Правда, Гаррет наблюдал за обеими, просто на всякий случай — но под все еще раздававшиеся смешки Изабела ловко подступила, увернувшись от захвата, успела смачно чмокнуть Авелин в щеку и отпрянуть обратно, прежде чем получила бы по голове рукой в тяжелых латах. Хохот невредимой пиратки звенел на фоне новой волны смеха.

— Кто-то же должен был это сделать без страха остаться без детишек…

— Верни бутылку, — встрял Андерс, пока Авелин переживала свое поражение в крупном глотке из кружки, — никогда не соблюдаешь правила…

После этого происшествия, заставившего даже наследного принца Старкхевена спрятать смех в кулаке, вся компания как-то разогрелась и расслабилась. Конечно, Изабела сетовала, что это все несерьезно и, вообще-то, надо нормально целовать, в губы, а то все эти детские забавы были совсем ни к чему… но, пожалуй, представить такой свободной за этим столом можно было только ее.

Когда закрученная Андерсом бутылка указала на Фенриса, стол буквально сотрясло в легкой истерике, а сами главные герои будто вмиг оказались на собственных похоронах, побледнев, и хмурился теперь уже Фенрис, сжав губы.

— Я перекручу, — торопливо выдал Андерс, поморщившись, но бутылку тут же умыкнул Варрик.

— Ты же у нас соблюдаешь правила, да? Вперед!

Гаррет, успевший вместе со всеми отсмеяться, повернулся к Фенрису и слегка притронулся к его плечу, твердому и острому, как камень.

— Бери все в свои руки, — шепнул старший Хоук почти на ухо другу. — Отмучаешься быстрее на своих условиях.

Ответным взглядом Фенриса можно было бы испепелить все, что росло на Расколотой горе, и еще бы на Костяную яму хватило. Он отставил кружку, шумно выдохнул через нос, а после глазами вернулся к Андерсу. Кажется, Гаррет расслышал, как скрипнули зубы, прежде чем Фенрис процедил:

— Каффас, — раздраженное шипение последних звуков утонуло в резком визге ножек табурета по полу, когда эльф поднялся.

Как только он обошел стол, возникло явное ощущение, что он шел набить Андерсу морду, не меньше, Варрик даже хотел было попытаться притормозить Фенриса, но тот отмахнулся. Грубо дернул Андерса за ворот, игнорируя тут же раздавшуюся ругань и попытки отцепить руку, на короткий миг прижался губами к чужой скуле и тут же, скривившись, едва не отпрыгнул. Что Фенрис еще процедил на тевене, Гаррет не услышал за всеобщим облегченным смехом, но после тот без стеснения сплюнул и пошел на свое место, утирая губы рукой — а запунцовевший Андерс, которого, кажется, потряхивало, так порывисто схватился за выпивку, что, казалось, если он этого не сделает, он кого-нибудь убьет.

Увидев, кто взялся за бутылку дальше, Гаррет словно случайно ткнул брата локтем куда-то в ребра. Карвер бросил на него тот самый, знакомый еще с юности «что-такого-я-еще-ничего-не-сделал» взгляд — но кого он тут пытался обмануть, когда Гаррет прекрасно знал, что у брата очень давно была ощутимая слабость к эльфийкам. Как они окончили тем, что теперь, вроде как, вместе, было непонятно в таком случае, но когда-то старший Хоук весьма непрозрачно флиртовал с Фенрисом, ставшим ему впоследствии лучшим другом — так что теперь, должно быть, у них просто было правило о запрете флирта с любыми эльфами. Чтобы не бередить всякое.

Судьба оказалась милостива к Мерриль: бутылочка указала на Себастьяна. Молодой принц, хоть и удивленный очевидно, поступил, как настоящий благородный и благочестивый рыцарь, поцеловал красавице руку, чтобы избавить ее от бремени, наложенного игрой. Мерриль зарделась и неловко поблагодарила его в ответ. Карвер у плеча вздохнул, потянувшись за кружкой, и Гаррет наконец-то легонько стукнул его носком тяжелого сапога по ноге, не чувствуя никаких угрызений совести — улыбался он совершенно безоблачно.

После короткого перерыва, возникшего из-за того, что разносчица заглянула, чтобы забрать пустые бутылки и принести горячую закуску по просьбе Варрика, выяснилось, что героизма Себастьяна надолго не хватило — от непосредственного участия он отказался. Так как никто особо не хотел получить на бедовую голову небесную кару от Создателя за склонение принца-монаха ко всяким непотребствам, решено было сделать исключение. Авелин напряженно смотрела на бутылку все это время, но, когда все обратили внимание, без колебаний молча крутанула ее.

— Кое-кто настроился серьезно…

— И кто же этот несчастный?

Любопытство всеобщее было удовлетворено буквально через пару секунд. Гаррет расплылся в улыбке.

— Авелин! — он только что руки для объятий не распахнул. — Не стесняйся, мы уже почти семья!

— Ладно, это точно не худшее, что могло случиться… Иди сюда.

— Есть, капитан!

На самом деле, Гаррет точно не был слишком уж пьян, он прекрасно себя знал: чем больше им было выпито, тем мрачнее и закрытее он становился. Пока он умудрялся удерживаться где-то на отметке «две с лишком кружки», еще и в присутствии остальных, успешно отвлекавших, и брата, довольного жизнью, расслабленного, теплого, подставлявшего плечо — так что настроение не упало. Твердо дошагав до Авелин, Гаррет наклонился и проницательно подставил щеку — поцелуй, что он получил, и правда походил на сестринский, и ничего страшного после не произошло. Хоук-старший улыбнулся, в довесок получил аккуратный хлопок по плечу и вернулся на свое место.

На Фенриса теперь все уставились с интересом — у кое-кого остроухого он мешался с ужасом, но любопытно точно было всем. Металлические когти на одной оставшейся сейчас перчатке мелодично стукнули по стеклу, а после завертелась на месте бутылка. Если остальные во многом могли бы по ровному лицу не понять ничего, Гаррет видел по глазам, слишком хорошо знавший Фенриса: ему тоже любопытно не меньше, даже с легким оттенком предвкушения.

…Однако, остановившись, бутылочка насмешливо указала на самого же эльфа. Над столом грянул хохот, посмеялся и сам Фенрис, довольно вернувшийся к вину — возмущенной выглядела только Изабела.

— Нечестно! Перекручивай!

— Я следую правилам, — с бархатной усмешкой ответил эльф, передавая бутылку Гаррету.

А вот и до Хоуков докатился злой рок. Гаррет иллюзий не питал, ему обычно крайне не везло, а неудачных лично для него вариантов за столом было на порядок больше, чем удачных. Поэтому, вздохнув, будто ожидающий костра мученик, он не стал откладывать. Блики заиграли на стеклянных боках, а вокруг, кажется, подобрались практически все, чего Гаррет никак не ожидал. Только горлышко бутылки, медленно сверкнув мимо доспехов Серого Стража, остановилось на Варрике.

— Я процитирую Авелин, — хмыкнул Гаррет, — и даже подойду сам.

— Хоук, ты все ближе к тому, чтобы я прослезился, — отбил Варрик под смешки остальных.

Правда, ничего конкретного он снова не получил, только торопливый, звонкий чмок в лоб.

— Прости, ниже наклоняться спина не позволяет!

— Я запомню!

Единственный вовсе не целованный за столом, Карвер уже дотянулся до бутылки, поигрывая ею в руке. В этот момент, кажется, терпение наконец закончилось у Изабелы.

— Мне надоел этот детский лепет, ни одного нормального поцелуя! Это же невероятно скучно! Может, хотя бы бравый Страж нас порадует?..

Гаррет выгнул бровь. Брат не заметил подвоха — или не хотел замечать.

— Предложения? — Карвер улыбался, и в этом было столько родного, абсолютно бесшабашного и юношеского, что старший Хоук не мог не ощущать, как внутри что-то плавилось.

— На кого бы ни указала бутылочка, поцеловать его или ее, как положено, — Изабела внезапно выглядела почти серьезной.

— Хэ-эй, минуточку, я вам тут не помощник. Прости, Младший, но к такому я еще не готов!

— И я, — добавила Авелин.

— Я тем более, — подал голос Себастьян.

— Трусы, — фыркнула пиратка и возмущенно, и насмешливо.

Карвер, закончивший аккурат под конец ее слов с выпивкой, — Гаррет уже даже не пытался разобраться, кто из них чью кружку прикончил в итоге, — пожал плечами беспечно.

— Я не участвую в спорах на интерес. Сколько монет?

— Это ты в нем воспитываешь коммерческую жилку, Хоук?..

Изабела пропустила шутку гнома мимо ушей и выложила на стол монеты, ловко выудив их из кошеля, спрятанного в складках синего кушака. Сумма в серебре блестела в отблесках огня.

— Двадцать пять серебряных.

— Пятьдесят, — Варрик, внезапно не колеблясь, тоже выложил деньги на стол.

— А кто получит выигрыш, если он не выполнит условие? — резонно спросила Авелин.

— Разыграем между всеми, кто вложился, по такому же условию, пока монеты не уйдут одному.

Гаррету категорически не нравилась эта азартная игра, приобретавшая нотки соревнования, а еще больше не нравилось предельное спокойствие Карвера, в чьей руке покачивалась и вертелась злополучная бутылка. Он выглядел настолько в себе уверенным, что его хоть сейчас посылай в одиночку крепость брать, он оттуда без царапинки бы вернулся. Гаррет даже позволил себе коротко коснуться локтя брата, но тот словно не заметил.

— Тогда и я с вами, — Андерс положил свой взнос на стол, хоть тот и был скромнее двух предыдущих.

Тихое, неодобрительное: «Хм», донесшееся справа, подсказало Гаррету, что Фенрис спорить не станет. Должно быть, он мог назвать причину: эльф слишком хорошо помнил те разговоры, что им с Хоуком пришлось вести чуть больше трех лет назад, когда Гаррет остался единственным наследником семьи и едва не сошел с ума. И это воздержание Фенриса от спора было показателем одной из причин, по которым они стали так близки.

— А ты? Так не веришь в собственного брата?

— Я никогда не спорил с ним на деньги, — Гаррет отклонился слегка от стола, сложил руки на груди, надеясь звучать достаточно естественно. — И тебе не советую, Изабела.

— Я люблю рисковать…

Иногда Хоук тоже любил, но не сейчас — и он не мог понять, почему не отказывался Карвер. Настолько был пьян? Чушь, старший видел его в разных состояниях, сейчас брат себя еще очень даже контролировал и головой соображал, даже если смутно. Теперь уже Гаррет был готов заскрипеть зубами, потому что чувствовал, как внутри заскреблась ревность, которую ему было слишком сложно держать в узде. Только Карвер умудрялся выводить на такие эмоции. Казалось бы, безобидный спор, ну поцелуй, чтобы получить деньги, уже немалую сумму, все просто, без следа чувств, смеха ради — но Гаррета внутри душило мыслью, что ни с кем он брата не был готов делить.

Он уже хотел встрять, когда Карвер принял вызов и одним движением заставил бутылочку закрутиться на столе. Удивительно, но та поворачивалась не слишком быстро, словно лениво, хотя описала полный круг и ушла на второй. Гаррет прикусил слегка щеку изнутри, чуть ли не хмуро наблюдая за пустым горлышком — а то, замедляясь, понемногу доползло так далеко, что указало точнехонько на старшего Хоука.

Спустя долгое мгновение тишины заговорил Варрик:

— Я готов добавить золотой.

— Клади, — Изабела, судя по голосу, плотоядно улыбалась, но Гаррет не видел, пытался пока оторвать взгляд от бутылки.

— Может, не стоит?..

— Брось, — неначатую речь Себастьяна вдруг обрубил Фенрис. — Это не всерьез. Просто спор.

Повернувшись к младшему, Гаррет замер. Они целовались, безусловно, уже не раз, но пока еще ни разу даже близко не публично. К тому же, Карвер очень не любил, когда в его жизнь или чувства лезли, не любил показывать свои слабости, а вот так, открыто…

Видимо, головой думал, еще и так напряженно, только старший из Хоуков. Потому что Карвер, не дослушав чье-то ехидное замечание о том, что Гаррет может и отказаться, молча наклонился без единого внешнего колебания и коснулся губ брата своими.

Кажется, старший в ту же секунду протрезвел начисто. Между ними было так мало места, что невольно Гаррет уперся ладонью в холодный металл нагрудника, а второй рукой от внезапности зацепился за плечо брата. Только тогда он ощутил, даже через слои ткани, что Карвера точно так же потряхивало от гремучей смеси эмоций. Там смешались жгучие смущение и желание, там плавилась тоска друг по другу, там кипела необходимость быть вместе, предельно близко, хотя бы ненадолго. И под улюлюканья и даже свист — Андрасте, прости этих, кхм… — поцелуй продолжался, и Гаррет еле успел поднять ладонь к лицу Карвера, чтобы скрыть от остальных их губы на мгновение, когда они чуть не увлеклись. К счастью, это выглядело почти как попытка оттолкнуть, так что они оба словно все почувствовали, как у них часто бывало, и отстранились одновременно, тяжело выдыхая и глядя друг на друга.

— Вот это стоило моего времени.

— И моих денег, — прозвучал Варрик, правда, чуть более удивленно, чем Изабела.

— А я вам говорил не спорить с ним…

Гаррет был уверен, что выглядел слишком неравнодушным сейчас, предполагал, что если не покраснел так же густо, как младший, то уж точно не смог бы больше нормально дышать и говорить в ближайшее время. Карвер, конечно, забрал все деньги до последней монетки, получил пару сомнительных комплиментов, а потом вечер, к счастью, продолжился уже без бутылочки, за игрой в карты. Гаррет участвовать не собирался, выскользнул ненадолго проветриться за дверями «Висельника», когда его нагнал брат. И там, наедине, старший все-таки попытался выведать, с какой стати Карвер решил, что вся эта затея со спором была удачной. Ответ брата оставил его до неприличия приятно удивленным.

— Тренировки с мечом отлично учат балансу… и у меня богатый опыт с юности. Ты же не думал, что в подобной игре так трудно сжульничать?

За такое было бы просто грешно не подарить Карверу в ночном мраке еще один небольшой, но сладкий довесок к тому поцелую.