Уже второй день девушка лежала в лазарете без сознания. Ситуация оказалась серьёзнее, чем Трандуил ожидал и чем она казалась изначально. На теле девушки было множество ран, несколько переломов, и организм был ослаблен неизвестными ядами. Кто она такая? Чем вообще можно заниматься и где быть, чтобы получить такие травмы, ещё и быть отравленной… За эти дни количество вопросов лишь возросло, а вот ответов не было, что неимоверно злило короля.

Послышался стук.

— Входите!

— Владыка, — в тронный зал зашёл Галатиль, которого назначили ответственным за гостью или, как он сам называл свое положение, «назначили нянькой», — вызывали?

— Да, что там с девушкой?

Командир стражи почти закатил глаза, но сдержался, это был его уже пятый доклад за последние несколько часов.

— Без изменений, мой Повелитель. Только целители подтвердили свою теорию – от наших песен для нее мало толку, они говорят, что это очень странно.

— Понятно, — Трандуил отвернулся от окна, в которое перед этим беспрерывно смотрел, и сказал, — если будут какие-нибудь изменения — сообщи немедленно.

— Слушаюсь. Что-то ещё?

— Нет, можешь идти. — эльф поклонился и развернулся, чтобы выйти, но король окликнул его, — подожди, есть какие-то данные от разведки?

У Галатиля загорелись глаза — наконец-то вопрос об его настоящих, серьёзных обязанностях. Он развернулся лицом к трону и уже открыл рот, чтобы дать последний отчёт о пауках в северной части леса… но Трандуил перебил его, сказав:

— Я не про пауков, я про прошлое девушки, откуда она, и что с ней случилось.

Глаза солдата погасли так же быстро, как и загорелись перед этим. Снова про неё… Складывалось ощущение, будто его Повелителя больше ничего не интересовало, кроме этой девицы.

— Нет, никакой информации нет, боюсь, всю правду мы узнаем лишь после её пробуждения. То же могу сказать об оружии, которое мы нашли в её одежде и на её теле. О некоторых вещах мы можем строить догадки, а о предназначении других — мы не имеем никакого понятия, — при последней фразе на лице эльфа легко можно было прочитать неподдельный интерес.

— Хорошо, — немного раздражённо сказал Трандуил, — можешь идти.

Галатиль поклонился и вышел, думая, чем вызвано такое любопытство со стороны его Владыки к этой эльфийке.

***

Ночь третьего дня. Где то в полночь сквозь чуткий сон король эльфов услышал стук. Открыв глаза и сев в кровати, он ответил:

— Войдите!

В комнату буквально влетел небезызвестный командир стражи. Он встал по струнке и явно довольный ждал вопроса от своего Владыки.

— Скажи же мне, смертник, по какому такому важному вопросу ты врываешься в покои своего короля среди ночи? — его голос был так и пропитан иронией и явным недовольством.

— Во-первых, я бессмертен, как и все эльфы, а во-вторых…

— Я это сейчас исправлю, если ты сейчас же не перейдешь к причине своего такого позднего визита, — буквально прошипел Трандуил.

— Слушаюсь и повинуюсь, — немного склонив голову в насмешливом поклоне, проговорил «наш смертник», он, пожалуй, единственный во всем королевстве, да нет, наверное, и во всем мире, кто мог себе позволить иногда поиздеваться над великим и могучим королем эльфов, так как был его давним другом, — позвольте доложить, — и хитро посмотрел на Трандуила.

Тот же в свою очередь закатил глаза и скривившись ответил:

— Говори уже, бесстыдник.

— Наша гостья, и так заинтересовавшая Вас эльфийка, только что соизволила открыть глаза.

Глаза Трандуила широко распахнулись, а сон как рукой сняло. Он подскочил и, ничего не сказав, вышел из спальни, на ходу натягивая халат. Шёл он явно по направлению к лазарету. Галатиль же, удивленный такой реакцией своего Владыки, последовал за ним.

***

Дорога к нужной палате не заняла много времени. Уже издалека был слышен какой-то шум. Трандуил вопросительно посмотрел на Галатиля, но тот лишь пожал плечами, мол, когда я уходил, все было тихо. Тогда король толкнул дубовую дверь, и ему открылась воистину удивительна картина: пациентка, ещё час назад спящая на кровати, теперь пыталась встать, а двое целителей, громко что-то крича, в две пары рук пытались уложить её назад.

— Что здесь происходит? — прогремел голос Трандуила, и все разом замерли, но ненадолго. Все еще слабая эльфийка, наконец-то вырвалась из цепких рук и сделала шаг вперед, в сторону Владыки и командира.

— Приветствую тебя, могущественный король Лесных эльфов Лихолесья Трандуил, — сказала эльфийка, сделав элегантный реверанс, который выглядел достойно и изящно даже в больничном платье, — я, Мелисса Илле Л’аэртэ из Рода Тёмных Эльфов, дочь Таррэна.

— Это лишние, ты ещё не поправилась как следует, да и приставка «Илле» говорит, о твоей принадлежности к старшей ветви рода Л’аэртэ. Но скажи мне, Милле, если конечно я могу тебя так называть…

— Как своему спасителю, я позволю Вам такую дерзость, — холодно ответила темноволосая эльфийка, становясь ровно и смотря Трандуилу в глаза.

Трандуил хмыкнул на это высказывание и продолжил:

— Скажи же мне, Милле, не та ли ты Мелисса, дочь Таррэна, что является первой женщиной Рода, появившаяся у Л’аэртэ за девять эпох со времен Владыки Изиара?

— Мне льстят Ваши познания в нашей истории, да, это действительно я, — на лице девушки не дрогнула ни едина мышца.

— Что ж, мне будет интересно завтра услышать Вашу историю, Милле, и то, как такая известная особа оказалась так далеко от родины, в таком состоянии и возле моего леса.

Мелисса сдержанно кивнула.

— Но это будет завтра, а сейчас ложитесь и отдохните, наберитесь сил, завтра будет долгий и сложный день, по крайней мере, для Вас, Милле, точно.

— Конечно, король Лесных эльфов.

Трандуил кивнул каким-то своим мыслям и, бросив прощальное «доброй ночи», развернулся и вышел из палаты. Галатиль, не проронивший за это время ни слова, также, коротко распрощавшись с тёмной эльфийкой, последовал за своим правителем.

И только когда дверь за двумя «ночными гостями» закрылась, Мелисса повернулась к притихшим целителям и сказала:

— Я очень благодарна за труд и силы, которые Вы вложили в мое выздоровление, — она положила руку на сердце и слегка склонила голову. Целители переполошились и, перебивая друг друга, стали мямлить о том, что это лишь их работа и что они очень старались.

Эльфийка улыбнулась и спокойным голосом проговорила:

— Я больше не нуждаюсь в лечении, но чтобы все было по правилам, позовите завтра сюда своего главного, для контрольного осмотра, скажем так, а сейчас вы свободны. Но у меня есть просьба.

— Мы Вас слушаем, — удивлённые осведомленностью пациентки об их низком статусе, целители с опаской думали, что за просьба у этой странной и явно уважаемой тёмной эльфийки.

— Завтра к семи утра, на прикроватной тумбочке должна быть моя одежда и все, что было с ней, не должно пропасть ни одной иглы, которых, там, кстати, ровно двадцать пять, проследите за этим, пожалуйста, — и хотя это была просьба, но звучала она как полноценный приказ, не терпящий неповиновения.

— Но мы можем это сделать лишь с позволения стражи, а значит и самого Владыки…

— Оставлю эти хлопоты на вас, — сказала девушка и забралась в кровать, таким образом заканчивая разговор.

Целители горько вздохнули, поняв, что сегодня ночью спать они не будут, и поплелись к выходу.

Но не только они не спали этой ночью, виновница такой шумихи, так же всю ночь думала о том, что ей делать дальше, как и Трандуил, проигрывающий все возможные версии их будущего разговора, сидя в кресле перед камином у себя в спальне.