Цзинь Цзысюань поступил как истинный наследник. Он всерьёз воспринял просьбу старейшины и воспылал желанием исправить пропащего человека. Цзысюань выяснил, где он живёт, с кем и когда приехал в Ланьлин. Вэй Усянь унаследовал маленький домик от своего опекуна. Родом Вэй Усянь был с земель клана Цзян, что Цзысюаня несколько удивило. Если он желал стать заклинателем, не проще было бы попытать счастья в Юньмэн? Но факт остаётся фактом: Вэй Усянь приехал в земли клана Цзинь с незнакомым для него человеком, заклинателем, поселившим его у себя дома. С детства Вэй Усянь наблюдал за своим опекуном и, видимо, решил унаследовать вместе с домом и звание заклинателя. У него плохо получалось. Сила в нём, конечно, была, но не хватало всего остального.
Цзысюань отправил за Вэй Усянем прямо к нему домой. Не самому же таскаться по улицам. Это было логично. Ни глава, ни его наследник, обычно не получали отказа. Исключением могла послужить только крайне уважительная причина. К примеру, если человек лежит прикованный к постели или его вообще нет в округе ближе чем на сотню ли. Цзысюань полагал, что раз Вэй Усянь так усердно пытается не выделяться, даже отдавал причитающиеся почести наследнику клана, то он непременно соблюдёт и эти традиции.
В дверь постучали, и сразу же раздался голос слуги:
- Молодой господин Цзинь, доклад от Вэй Усяня.
Что? Доклад?
- Заходи, - не двигаясь с места, распорядился Цзысюань. – А где он сам? Ждёт за дверью? – словно Вэй Усянь и впрямь там топтался в нерешительности, Цзысюань попытался посмотреть за спину слуги.
- Господин Вэй отказался принять приглашение по причине скверного самочувствия из-за сложного задания.
Перечёркивал отчёт он очень даже бодренько, пока Чаншэн не заметил это безобразие и не отобрал его. Да и старейшина Цзинь Фэнцзи не упоминал, что кто-то из его группы вернулся раненым.
- Он ранен? – так и спросил Цзысюань.
- Слуге так не показалось, молодой господин.
- Он сам открыл дверь?
- Да, молодой господин.
- Его тело нигде не было перевязано?
- Нет, молодой господин.
- Он был бледен?
- Нет, молодой господин.
- И из комнаты не тянуло лекарствами?
- Нет, молодой господин.
- Тогда почему ты не привёл его?
- Слуга заслуживает наказания, - он пал ниц, не смея поднять глаз, а Цзысюань возвышался над ним, как, наверное, отец возвышался над простолюдинами. – Слуга не смог выполнить поручения.
- Почему ты не смог его выполнить? – Цзысюань не ярился, оставался холодным. Лишь негодование кольнуло. Как будто он предугадал отказ Вэй Усяня, посмевшего опорочить и это правило.
- Господин Вэй сказал, что болен и не пустил слугу на порог. Когда слуга попытался ворваться силой, его выбросили на улицу, как куль с соломой. Слуга ничего не успел сообразить. Но слуга не посмел игнорировать приказ молодого господина и попытался снова. Слуга готов был выломать дверь, но господин Вэй выпрыгнул в окно и исчез.
Разумеется, простой человек был не в силах догнать неуправляемого адепта с золотым ядром. Цзысюань просто не подумал, что слуги могло не хватить на выполнение этого простенького поручения. Если дело касалось Вэй Усяня, следовало послать сразу истинного заклинателя.
Цзысюань кивнул на дверь в молчаливом распоряжении уйти. Слуга поспешно отступил и бесшумно прикрыл за собой тяжёлые двери. Вэй Усяня не манили даже вероятные связи со старшей семьёй. Глупец, любой на его месте подумал бы, что войди он в круг Цзысюаня, ему бы тоже перепала частичка роскоши. Однако Цзысюань не горел желанием осыпать Вэй Усяня всеми благами. Видимо, Вэй Усянь тоже это прекрасно понимал, чувствовал, где грань, которую нельзя переступать. В любом случае, прав и возможностей у него всё равно меньше. Рано или поздно он попадётся. Когда он сообразит, что лучше рано, то явится сам.
Успокоив себя этой мыслью, Цзысюань вернулся к изучению документа. Свободного времени у него практически не оставалось. Вместо развлечений и прогулок с красивыми девушками и товарищами он познавал искусство управления кланом и орденом. Ему недосуг играть в мелкие игры. Его могли не любить, но никто не смел проявлять неуважение.
Вэй Усянь, кажется, проявил это неуважение всеми способами. Цзысюань не выдержал, отложил кисть и встал из-за стола.
- Что он себе позволяет! – он сам шагнул к двери, где тотчас же наткнулся на ожидающего распоряжений слугу. – Позови Юхэна.
- Да, молодой господин, - слуга бросился исполнять приказ.
- Он точно издевается, - с каждым деянием Вэй Усяня Цзысюань только уверялся в этом. У Вэй Усяня не осталось ни чести, ни гордости, ни самоуважения. Как вообще можно повлиять на такого человека? Старейшина Цзинь дал непосильное задание. А если Вэй Усяня перевоспитать не получится, то и делать ему в ордене нечего. Если понадобится, Цзысюань велит заковать его в цепи и держать под стражей, пока он не выучит хотя бы один свод правил. Такая практика была распространена в Гусу Лань, где Цзысюаню посчастливилось обучаться один сезон. Эти правила и суровые наказания укротили бы нрав даже такого своевольного человека как Вэй Усянь. В Гусу запрещалось не только распутство, но и обычное распитие вина. Всё, без чего Вэй Усянь прожить не мог, в Гусу строго каралось. Следовало тогда его тоже взять с собой. Но Цзысюань узнал его только сейчас, а подробности почерпнул из детального отчёта Юхэна.
Юхэн являлся заклинателем при главе, а теперь и при его наследнике. Кажется, отец постепенно передавал его как по наследству, и Цзысюаня это вполне устраивало. У каждого уважающего себя главы ордена был верный слуга-заклинатель.
Юхэн явился быстро, отвесил поклон и спросил:
- Молодой господин звал меня?
- Да, - Цзысюань размеренным шагом вернулся к столу и сел на прежнее место, как ни в чём не бывало. Он не предложил сесть напротив. Он вообще считал непреложным правило, следуя которому не стоило сажать слуг за один с собой стол. – Моё поручение снова касается Вэй Усяня, за которым ты следил.
- Молодой господин хочет, чтобы я снова проследил за ним?
- С этим возникли какие-то трудности?
- Не совсем. Признаюсь, Вэй Усянь быстро заметил слежку. Боюсь, он не раскроет самых сокровенных своих тайн.
- Заметил? – приподнял брови Цзысюань. – Тебя? Искусного заклинателя с богатым опытом?
- Да, молодой господин. Юхэн собрал все сведения, какие мог. Вэй Усянь не афиширует своей личной жизни, но и не скрывает её.
- Он полон пороков и хитрости, - усмехнулся Цзысюань. – Но ведь ты сильнее его.
- Несомненно, молодой господин.
- Хорошо, - Цзысюань снова отложил кисть и встал. На сей раз он не намеревался возвращаться к работе. С Вэй Усянем следовало действовать немного иначе. Если он увидит брешь, то неминуемо ускользнёт снова и снова – столько раз, сколько сумеет. – Найди его для меня. Но я пойду с тобой.
- Юхэн приказ понял. Не следует молодому господину рыскать по всем окрестностям. Вэй Усянь может оказаться где угодно.
- Ничего. Я заклинатель, а не благородная принцесса, и считаю своим долгом хранить незапятнанную репутацию нашего ордена всеми способами.
Не говоря уже о том, что Цзысюань хотел как можно скорее выполнить просьбу старейшины и прийти к нему с уже готовым результатом. Только он понимал, что легко не получится. Невозможно повлиять на человека в короткий срок.
Он взял меч. По рынку можно пройтись вообще безо всякого оружия, но если предстоит столкнуться с заклинателем, который, к тому же, обладает кое-какими талантами, то следовало подготовиться заранее. Цзысюань будет во всеоружии, когда они встретятся. Следовало ещё тогда, в учебной комнате побеседовать с ним, а Цзысюань по привычке отвернулся.
- В любом случае, если заклинатель не будет соблюдать необходимых правил приличия, его стоит наказать, - вслух прокомментировал Цзысюань. – Пока он не заклинатель. Ну что ж, посмотрим.
Наказывать следовало с возраста адепта. Цзысюань назначил бы наказание, если бы уже обладал полномочиями, которыми располагал глава клана, старейшины и наставники. Или можно вбить немного здравого смысла в пустую голову втайне. Вряд ли Вэй Усянь придёт к Башне Кои и потребует справедливости.
- Слушаюсь, молодой господин, - Юхэн не стал кланяться. Он пропустил Цзысюаня вперёд, а сам замкнул шествие. Юхэн выглядел надёжным. Он как старший брат, порой не гнушался наставлениями и даже указывал на некоторые ошибки наследника. Цзысюань учился и у него. И искусство фехтования за последний год он тоже усовершенствовал, практикуясь с Юхэном.
За пределами Башни Кои было шумно, как всегда. Цзысюань лениво посматривал по сторонам, прислушиваясь к собственным ощущениям. Хоть он полагался больше на опыт Юхэна, сам тоже являлся не последним заклинателем. Начать поиски по всем правилам стоило бы с дома Вэй Усяня, однако слуга доложил, что Вэй Усянь удрал. Если он так опасается встречи с наследником, то вряд ли вернётся домой до вечера, будет думать, что его ждут возле дверей. Слуга бы и ждал, если бы получил распоряжение после своего доклада.
Улицы тянулись бесконечной вереницей. Цзысюань свернул влево на очередном перекрёстке, а Юхэн – вправо. Они двигались параллельным курсом. Стоило бы поспрашивать завсегдатаев винной лавки. Только Цзысюань вспомнил о любимых местах Вэй Усяня, как над крышами вознёсся Юхэн и приостановился, поджидая хозяина. Цзысюань медлить не стал, быстро с ним поравнялся и не произнёс ни слова. Если Юхэн нашёл след беглеца, то уже не упустит его, если не напутает кто-то похитрее. Вряд ли у Вэй Усяня хватит всего его ума, чтобы обдурить личного слугу наследника. Не за красивые глаза Юхэна приблизили к семье. Все ждали, что он и примет фамилию Цзинь, а он так и остался Цзю. Сквозь весь этот шумный переполох на улицах он безошибочно вёл Цзысюаня в верном направлении. Сверху Цзысюань окинул взглядом кишащие людьми улицы. Клан процветал именно из-за такой суеты людей подыскать себе что-нибудь красивое. Клан Цзинь славился ювелирными мастерами и драгоценными шахтами. Немало чужеземцев заглядывало подыскать себе что-нибудь необычное. Адепты из всех орденов стремились попасть на обучение в Ланьлин в надежде остаться и служить клану в будущем. Юхэн тоже был из таких. Цзысюань не помнил, из какого он клана, но точно знал, что он прибыл из мелкого городка на востоке, граничащего с территориями другого великого клана. Юхэн выбрал Цзинь.
Картинка внизу медленно менялась, улицы уплывали назад, впереди раскрывались новые. Люди даже не смотрели в небо. Никого не удивишь заклинателем посреди бела дня.
- Я выяснил, что Вэй Усянь направился в квартал Красных Фонарей, - наконец бесстрастно нарушил молчание Юхэн.
- Отказался от встречи со мной, но побежал к цветочным девам? – усмехнулся Цзысюань. – Похоже, стоит преподать ему хороший урок.
- Мне следует привести его и бросить к вашим ногам? – уточнил Юхэн.
- Было бы неплохо.
Юхэн ускорился, оставляя спутника позади. Цзысюань поверить не мог, что лично наведался в этот развратный квартал. Он негодовал ровно столько, сколько понадобилось Юхэну, чтобы отыскать беглеца. Только напрасно Цзысюань рассчитывал на мирный разговор. Видимо, Вэй Усянь был плохо знаком с близким окружением главы, потому что в доме цветочных дев начался переполох. Кто-то закричал, что-то грохнуло, вспыхнул белый свет – и из окна выпрыгнула фигура. Цзысюань точно знал, кто это, но не сдвинулся с места. Чуть погодя, наблюдая, как Юхэн теснит беглеца к окраине, Цзысюань неторопливо двинулся вслед за ними. И только там, где прятаться уже оказалось негде, Вэй Усянь наконец встретил преследователя как подобает. Он развернулся, в движении посылая шквал Ци, сорвавшейся с меча полумесяцем. Этого Цзысюань точно не ожидал. Кто вообще посмеет сопротивляться заклинателю? Однако Вэй Усянь не стесняясь атаковал и даже заставил Юхэна немного сдать позиции. Они остановились напротив друг друга. Вэй Усянь остался на земле, а Юхэн нависал над ним, сложив руки на груди.
- Вэй Усянь! – не удержался Цзысюань, - как ты смеешь сопротивляться?
- Молодой господин, - сорвалось с губ Вэй Усяня. Цзысюань не слышал звуков, но разобрал по губам. Вэй Усянь явно не ожидал узреть самого наследника. Этим стоило воспользоваться. Однако Юхэн не понял замыслов Цзысюаня и атаковал снова. На этот раз его удар был сильнее предыдущих. Он был в ярости – это читалось в его резких движениях. Он так преданно служил клану Цзинь, что вместо хозяев ненавидел их врагов. Вэй Усянь врагом клана не являлся, но он сделал достаточно, чтобы допечь даже такого терпеливого человека.
- Цзю Юхэн! – окликнул его Цзысюань, но позже на мгновенье. Юхэн уже ударил всерьёз. Под его напором треснули старые ворота, вылетели обе створки, мгновенно превращаясь в щепки. Под этим дождём из острых деревянных игл очутился Вэй Усянь, тщетно закрывающийся обеими руками и пытающийся оградиться наскоро созданным щитовым заклинанием. Только возможности у него не осталось.
- Юхэн, остановись! – повторил распоряжение Цзысюань.
На тот момент Юхэн уже внял приказу и быстро тормозил, всё ещё оставаясь на мече. Зато Вэй Усянь беспомощно отлетел к каменной кладке недостроенного дома. Он с силой врезался в неё спиной, выгнулся с громким стоном и отскочил обратно, покатился по земле, собирая все вёдра, доски и прочую строительную утварь, которая не переставая колотила его со всех сторон.
Цзысюань смотрел на всё это чуть расширившимися глазами, а потом опомнился и чуть их сузил, губы поджал. Он ждал, что Вэй Усянь вскочит и снова попытается сбежать. Он уже не верил, что Вэй Усянь добровольно согласится на беседу. Ну не убивать же его собираются, в самом деле!
- Боюсь, господин Вэй полон предрассудков и верит, будто встреча с членами старшей семьи грозит только наказаниями и издевательствами, - Юхэн подлетел поближе, не отрывая взгляда от неподвижного тела, полузаваленного строительным мусором.
- Откуда такие предрассудки? – не поверил Цзысюань. – Что с ним? Он жив?
Плохо, если он умрёт, придётся выслушивать упрёки старейшины Фэнцзи. С другой стороны, орден избавится от очень навязчивой проблемы.
- Среди обычных жителей частенько ходят подобные байки. Ещё говорят, что клан Цзинь охраняет сокровища древнего дракона, которого убил ваш предок десять тысяч лет назад. Отсюда все богатства и роскошь, - объяснил Юхэн без капли беспокойства и тут же ответил на вопрос. – Полагаю, он жив и даже не сильно ранен. Ему не повезло налететь на стену. Но он мог сломать несколько костей.
- Он не шевелится.
- Возможно, он без сознания, - уже не столь уверенно произнёс Юхэн.
- Я же просил задержать его, а не избивать.
- Простите, молодой господин, - раскаяния у него не было ни в одном глазу.
Цзысюань не хотел наказывать его за чрезмерное усердие. В конечном итоге, Вэй Усянь заслужил. Цзысюань кивнул вниз, на него:
- Забери его, и вернёмся в Башню Кои. Поговорим, когда он придёт в себя.
- Мне следует пригласить лекаря?
- Сначала посмотри, что с ним. Возможно, он всего лишь набил себе пару шишек.
Цзысюань остался на месте, возвышаясь неподвижной скалой над местом разыгравшейся маленькой трагедии. Он не испытывал сожаления или жалости к поверженному и избитому посреди бела дня беглецу. Он не питал ни толики тепла к этому человеку. Вэй Усянь для него оставался совершенно чужим, и его усердные старания на последнем задании ничуть не смягчили застывшего сердца Цзысюаня.
Цзысюань видел, как Юхэн ступил на землю, подхватил меч и задвинул его в ножны. Он подошёл к противнику, всё ещё неподвижному, будто мёртвому. Но это была иллюзия. Заклинатель уровня Вэй Усяня не мог погибнуть от обычного удара. Юхэн подошёл вплотную и помедлил перед тем, как присесть на корточки. Он протянул руку…
Цзысюань невольно дёрнулся, ибо не ожидал, что Вэй Усянь вскочит и в очередное мгновенье окажется в противоположной стороне заваленного мусором двора.
- Эй! Вы чего?! – так громко выпалил он, что даже Цзысюань услышал. – Раненого добиваете!
- Ах ты!.. – только и смог выдохнуть Цзысюань, не веря в увиденное.
Вэй Усянь был жив здоров. Мгновенно вспомнилась его выходка на арене, когда его точно так же, бесчувственного, унесли в сторону, откуда он успешно удрал.
- А ну стой! – Юхэн сердился. Его тоже одурачили. А кому понравится, если его начнут водит за нос.
- Вы хотели меня добить! – не поверил Вэй Усянь в его благие намерения. Цзысюань нашёл в себе отклик понимания, потому что он тоже не поверил бы, что с ним хотят только поговорить после того, как чуть не прикончили.
- Стой! – пытался сократить расстояние Юхэн, а Вэй Усянь отступал с той же скоростью.
- Я что, дурак?!
Цзысюань решил напомнить о себе:
- Вэй Усянь! Ты полагаешь, у меня полно времени гоняться за тобой, лишь бы убить?!
Юхэн наступал, а Вэй Усянь пятился к заднему выходу. Ещё чуть-чуть – и он просто сбежит. Конечно, ненадолго, но ещё неизвестно, сколько времени займёт его поимка. Цзысюань наконец понял, что его спокойствию пришёл конец, снова возобладало негодование. Он зубы сцепил и распорядился командным голосом:
- Стой где стоишь!
Вэй Усянь остановился, осознал своё положение. И кто утверждал, что он не в силах отличить белое от чёрного? Да он интуитивно понимал, когда подошёл к черте. Если бы только он перешагнул её, не получил бы прощения. Но он остановился, сложил руки в уважительном жесте и дождался Юхэна в поклоне. Юхэн размахнулся, дабы дать ему по шее ребром ладони. Цзысюань, наверное, на его месте тоже бы так поступил, чтобы беглец снова никуда не делся. Мороки с ним больше, чем от целого отряда разбойников. Однако их обоих снова ждал сюрприз. Вэй Усянь уклонился от удара и вытянул руки перед собой, всё ещё собранные в жесте:
- Я не понимаю, за что на меня напали! – громко сказал он. В его голосе почудилась нотка возмущения. Ему было отчего возмущаться, но он всё ещё не переступал черты.
- За то, что ты отклонил моё личное приглашение, сказавшись больным, а когда я лично хотел повторить своё приглашение, ты оказал сопротивление. Это недостаточный повод?! – свысока осведомился Цзысюань в попытках успокоиться. Вэй Усянь раздражал его. Всё, что Цзысюань за последние дни узнал о нём, ломало все прежние представления. Вэй Усянь очень искусно год за годом создавал иллюзию.
- Ты болен? – спросил и Юхэн, стоя рядом с ним. На этот раз он точно успеет перехватить беглеца, если он только попытается дёрнуться вбок. Вэй Усянь тоже это прекрасно понимал.
- Нет, господин Цзю, - ответил Вэй Усянь.
- А-а-а, - позлорадствовал Цзысюань, - так ты и моего помощника знаешь?
- Кто же не знает господина Цзю?
- Достаточно, - Цзысюань понимал, что вот так торчать посреди улицы и разговаривать ни о чём они могут очень долго. Вэй Усянь наверняка выигрывал для себя время, пока не придумает новый план бегства. – Юхэн! – скомандовал Цзысюань.
И Юхэн таки ударил Вэй Усяня в основание шеи ребром ладони, и подхватил его обмякшее тело, а потом вскочил на меч и легко взвился со своей ношей, встал рядом и прокомментировал:
- Не думал, что обычный адепт доставит нам столько хлопот.
Цзысюань долго смотрел на притихшего Вэй Усяня и даже сейчас сомневался, что он действительно без сознания.
- Может, лучше его связать? – предложил он.
- Не стоит. На этот раз точно, - заверил спутник.
- И какова его сила?
- Достойная заклинателя, но ничтожная по сравнению со мной, - бросил Юхэн.
- Возвращаемся, - отдал очередной приказ Цзысюань и первым развернулся к дому.
Вэй Ин очнулся в полном спокойствии. Сильный запах благовоний нежно щекотал ноздри. Было тепло и уютно. Так тихо, что мир небожителей показался бы шумным рынком. Настолько тихо быть просто не могло, кроме как глубокой ночью. Но и тогда слышалось пение птиц, время от времени лай собак, петушиные крики и отголоски человеческих голосов. Постель под ним ласково принимала его в свои объятия. Мягкая, не чета грубому, наполовину деревянному матрасу простолюдина. Когда матрас прежнего владельца порвался, Вэй Ин просто набил его тряпьём и зашил. Стало чуточку мягче, но комки тряпок никак не сравнятся с однородным нутром матраса, на котором он лежал сейчас. Вэй Ин осознавал и то, как очутился в таком положении. В плохом обязательно бывает что-то хорошее. Если его не убили сразу, то, скорее всего, никому не нужна его жизнь. Да он вообще никому не нужен, дорогу никому не перебегал, только завсегдатаям винных лавок да ревнивым мерзавцам, от которых девушки бегали, кстати, даже не обещанные им. Почему Вэй Ин должен отказываться от собственного шанса ради блага какого-то сомнительного проходимца? Но постоянной женщины у Вэй Ина до сих пор не было, а ему очень хотелось. Он почти мечтал о стабильных отношениях, о каких рассказывают истории. Самые обычные отношения, самые обычные мужчины и женщины, не считая историй о героических подвигах божеств и героев, замахнувшихся на мир небожителей.
Он совсем успокоился, едва проснулся до конца. А он-то так старательно убегал, думал, Цзинь Цзысюань на него смертельную обиду затаил. А за такое не прощают. Лучше уж податься в бега, чем умереть от подлого нападения в грязном переулке. Вэй Усянь множество историй слышал о том, как богатые господа по-тихому людей убирали.
Он шумно втянул воздух. Он улыбался помимо собственной воли, потом обнял шёлковую подушку, на которой лежал, переворачиваясь на живот, потёрся о неё щекой. Приятно. Его не заперли в сарае, не надели кандалы, а это кое-что значило. Кажется, наследник клана Цзинь не такой безжалостный тиран, как большинство зазнавшихся сыновей из влиятельный семей. Те никогда не упускали случая отлупить простолюдина и оставить валяться в грязи.
Кто-то зашевелился в стороне. Ну разумеется, одного его оставить не могли. Цзинь Цзысюань ему не доверял. Вэй Ин тоже на его месте не доверял бы. Но у них были настолько разные жизни, что и пересекаться не должны, а Вэй Ин неосторожно чуть не побил его в бою на экзамене. Непростительная ошибка. А за ошибка приходится платить.
- Очнулся? – спросил знакомый голос.
- Нет, - ответил Вэй Ин.
- Хватит! – голос приобрёл интонацию резкости. – Раз очнулся, вставай.
- Не хочу…
Это был уже перебор. Вэй Ин понежился на этом мягком ложе ещё всего мгновенье и резво вскочил. Цзинь Цзысюань сидел за низким столиком, коленями на шёлковой подушке с вышитыми узорами и держал в руках кисть с чёрным кончиком. Они встретились взглядами, а потом Цзысюань отложил кисть в сторону и присыпал только что исписанный лист.
- Прошу прощения за любопытство, - первым начал Вэй Ин, - но я никак не соображу, чем рассердил молодого господина Цзинь.
- Не сообразишь? – усмешка. Очень нехорошая реакция. Обиду он всё-таки затаил. Надо бы поосторожнее с ним.
- Если молодой господин беспокоится об экзамене…
- Разве я говорил что-то об экзамене? – холодным, просто-таки ледяными тоном перебил его Цзысюань и поднялся. Выглядел он величественно. Золотой ханьфу сидел на нём как собственная кожа. Он излучал то же тепло, что отдаёт солнце, озаряя земли внизу. По стенам горели ряды свечей. Подсвечник стоял на краешке стола. И все эти капельки света преломлялись в его украшениях из настоящих драгоценных камней. Красиво. Вэй Ин хотел потрогать все эти камешки, уже прикидывая, сколько они могут стоить. Однако воровать у наследника станет только дурак. Даже не всякий дурак посмеет. Надо совсем законченным быть, тем, кто не различает небо и землю. Вэй Ин сглотнул, глядя на это великолепие. Сколько бы месяцев он прожил безбедно, заполучив лишь один такой камешек. Старшая семья Цзинь, поистине, не знала меры.
- О чём же молодой господин хотел со мной поговорить? – осторожно поинтересовался Вэй Ин. Нельзя злить членов старшей семьи. Это не какие-нибудь отпрыски мелких кланов. Клан Цзинь уважали во всей Поднебесной. Он по праву считался одним из влиятельнейших, входил в пятёрку великих кланов. Вэй Ин плохо помнил глубокое детство, но ему казалось, что клан Цзян не обладал и половиной этого великолепия.
- Если бы не просьба старейшины, я бы не посмотрел в твою сторону, - сразу обозначил свою позицию Цзысюань, выдерживая тот ледянющий тон. – Я мог мириться с тобой, когда ты представлял собой ничтожество в совершенствовании…
- Но узнав истину, молодой господин решил, что я являюсь для него угрозой? – забежал вперёд Вэй Ин.
- Дослушай. Возможно, ты не останешься таким довольным.
Вэй Ин развёл руками, предлагая говорить, и Цзысюань не замедлил вывалить всё сразу, ничуть не щадя собеседника:
- С ничтожеством из простолюдинов я могу смириться, но я не потерплю ничтожества среди заклинателей!
- Эй! Это ничтожество, между прочим…
- Кто разрешал тебе говорить? Ты так хотел скрыть свои таланты, а теперь пытаешься выставить их напоказ? Что, не терпишь, когда вещи называют своими именами? – Цзысюань очень уж обидно усмехнулся, а Вэй Ин стерпел. Но ему и улыбаться расхотелось. Он перестал замечать аромат благовоний. Камни прекратили блестеть. И снаружи как будто шум послышался.
- Я объясню, почему считаю тебя ничтожеством. Сейчас ты даже большее ничтожество, чем если бы был обычным человеком, не сующимся в дела ордена, - продолжал Цзысюань, рассчитывая на свой неприкосновенный статус, но он плохо знал Вэй Ина и, конечно же, не мог учесть слабой выдержки. Вэй Ин привык отвечать на оскорбления и возвращать сторицей. Только благоразумие удерживало его от опрометчивого шага. – Ты занял высокое положение среди заклинателей, хоть и адептов. Когда ты болтался где-то позади, тебя никто и не замечал. А едва ты переступил эту черту, на тебя посмотрело много глаз. И как ты думаешь, что они увидят в итоге?
- Заклинателям засчитывают боевые заслуги, а не личную жизнь, - Вэй Ин осторожно выбирал выражения, всё ещё боялся сорваться. – Больше я не совершу подобной ошибки и в следующем году…
- А ну молчать, – показалось, что Цзысюань рыкнул, но он даже голоса не повысил. – Речь не о том, сколько зависти ты вызовешь в чужих глазах. Если ты считаешь, что я злюсь на тебя из-за твоей смелости на арене, то ошибаешься. Я злюсь потому, что ты всё это время окружал себя ложью. Ты врал не только товарищам, но и мне. Ты врал наставникам и главе ордена. Почему мой отец никогда не упоминал о тебе прежде, но заговорил после экзамена?
- Заклинатели становятся сильнее. Что в этом такого? Кто-то не стесняется сразу показывать свои достижения. А кому-то слава не очень-то и нужна.
- Зачем ты вообще стал заклинателем? – упрекнул Цзысюань, делая к нему несколько шагов. Вэй Ин остался на месте. – Что тебе мешало найти другое ремесло и жить, не зная никаких правил, которые обязан запомнить заклинатель? Заклинатель – это не просто работа. Это призвание, идущее от сердца. И долг заклинателя – бескорыстно…
- Видел я, как много бескорыстия среди заклинателей, - на этот раз Вэй Ин перебил его. – Вы, молодой господин, не заговаривайтесь. Если вы на самом деле так считаете, то это вам надо разобраться в ситуации, а не мне.
- Я не говорил, что у заклинателя не может быть тёмных сторон. Заклинатель – человек. Я спрашиваю тебя, понимаешь ли ты, в чём заключается долг заклинателя?
- Выглядеть красиво и иногда рубить тварей, получая за это жалование, - с вызовом бросил Вэй Ин, уже готовый наплевать на условности.
- Отлично, - искривил губы в усмешке Цзысюань. – Ты начал со лжи, продолжаешь дерзостью и отвержением всех правил приличия. Даже крестьяне ведут себя более скромно. А чем занимаешься ты?
- Я выполняю свои обязанности заклинателя, - наконец открыто возмутился Вэй Ин. – А своё свободное время я провожу как хочу. Не вижу ничего, за что следовало бы меня избивать и тащить на допрос!
- Тебя приглашали со всеми церемониями. Что ты сделал?
- Отказал наследнику клана? – уточнил Вэй Ин.
- Ты не наследнику клана отказал. Ты повернулся задом ко всем традициям клана. Заклинатель, что состоит в ордене Ланьлин Цзинь, не может так своевольно вести себя. Неважно, что там было в Юньмэн Цзян. Сейчас ты в Ланьлин! И я не позволю тебе осквернять имя ордена своим неряшливым видом и возмутительным поведением, - Цзысюань сделал паузу для вдоха и тут же возобновил речь. – С сегодняшнего дня ты перестанешь жить только вином и публичными домами. Подумай, какой пример ты показываешь другим. Заклинатель – фигура видная, а значит ты не имеешь права всё это делать, включая твою бессовестную ложь.
- По-моему, только моя маленькая ложь тебя раздражает! – рявкнул Вэй Ин, всё-таки срываясь. – Кому она принесла неприятности? Погладила молодого господина против шёрстки?!
- Вэй Усянь!
- Цзинь Цзысюань! – тем же ответил Вэй Ин и сделал паузу, в которой уместилось три шумных вдоха и выдоха. – Если бы не этот проклятый бой, разве ты посмотрел бы в мою сторону вообще? Если это идея старейшин, то пусть они и наставляют адептов на путь истинный. С чего мне слушать тебя?
- Я наследник клана, и в будущем мне следить за репутацией!
- Ты бы подумал, что делает с репутацией клана твой отец! – выплеснул Вэй Ин и замолчал. Перебор. За такое точно схлопочет. И схлопочет знатно. Но Цзысюань по-прежнему не спешил использовать рукоприкладство.
- Я могу стерпеть неуважение к себе. Всё-таки мы оба адепты, и я пока не глава ордена. Но я не спущу оскорбления моего отца.
- Тогда почему же молодой господин не торопится вымещать свою злость? Не потому ли, что я прав?
- Дела моего отца тебя не касаются, - казалось бы, нельзя сделать тон ещё холоднее, а у Цзысюаня отлично получилось.
- А тебя не касаются мои дела.
- Мой отец может позволить себе вольность, потому что у него уже есть привилегии, которые тебе даже не снились. У него есть связи и уважение. А что есть у тебя? Только твоё прославившееся имя, которое тотчас же смешают с грязью, узнав, что ты из себя представляешь. А заодно начнут подозревать каждого заклинателя в распутстве и ежедневных пьянках.
- Ты так кичишься своим именем, что даже тошно. Я знаю, что ты наследник великого клана. Знаю, что стоит тебе шевельнуть пальцем, как перед тобой насыплют гору золота. Вот и живи в роскоши. Не мешай нам, обычным, бедным людям проживать свои невзгоды так, как они привыкли. Человек, у которого болит рана, стремится остудить её. Голодный хочет есть. А человек, у которого за душой нет ничего, хочет отвлечься с друзьями. Почему вам это позволено, а нам нет?
- Ты мог бы делать, что вздумается, если бы ты не представлял заклинателей, - повторил Цзысюань. – Что в этом непонятного? Любой, нанимая работника, выдвигает ему требования. У ордена тоже есть свои требования. Орден даёт тебе работу. Орден платит тебе за то, что ты соглашаешься с его условиями.
- При условии, что адепты часто выходят на задания.
- Тебе не хватает денег? – Цзысюань открыл одну из самых отвратительных своих черт и сорвал с себя один очень красивый камешек. – Вот. Возьми, продай и уплати все долги. Или ты, как благородный господин, оскорбишься и гневно откажешься?
- Ещё чего? – Вэй Ин ловко перехватил камешек и зажал в кулаке. – Ты отстаиваешь право ордена, а я – своё. И эта твоя подачка станет отличным подарком симпатичной девушке.
- Ты! – Цзысюань явно такого поворота не ожидал. Вэй Ин праздновал победу, зная, что она будет недолгой. – Ты только что красочно расписывал мне, как бедны простолюдины, а сам пытаешься присосаться подобно пиявке, едва почуяв золотую жилу?
- А почему бы нет? – Вэй Ин явно перегнул и тут же сдал назад. – Я был неправ, пытаясь стать пиявкой. Но и молодой господин не совсем понимает жизни, которая проходит за золотыми дверями.
- И какова она? Эта жизнь. В умении собрать все пороки?
- В умении наслаждаться ими.
- Вэй Усянь, ты испытываешь мой терпение. Я выдвинул тебе условие. Если тебя что-то не устраивает, можешь убираться из ордена. Только не забудь сдать жетон и меч. Такое ничтожество как ты не достойно духовного меча.
- Меч – моя собственность. Или ты взял на себя обязанности судьи и заранее огласил приговор?
- Думаю, я имею право, раз никто не в состоянии вбить в твою голову немного здравого смысла. Шу Чаншэн упоминал о твоей роли во время последнего задания. Неужели ты готов поставить на кон все свои достижения?
- Когда это я их ставил?
- Я уже сказал: ты не можешь быть заклинателем в Ланьлин Цзинь, если останешься таким же ничтожеством, какой ты есть сейчас.
- Ты уже который раз называешь меня ничтожеством, - напомнил Вэй Ин. – Не желаешь меня видеть? Помимо Ланьлин Цзинь есть и другие ордены, готовые принять адепта, способного сразить кучку лютых мертвецов.
- На другие ордены мне наплевать, - отрезал Цзысюань. – Если так хочется, ищи признания у них. Я слышал, Цишань Вэнь принимает даже людей сомнительных. Вдруг тебе там будут несказанно рады.
- Прекрасно. Этого мне вполне хватит на дорогу в Безночный Город, - Вэй Ин красноречиво продемонстрировал камешек. Сейчас блеск и изящество отшлифованных граней не особо его впечатляли.
Цзысюань рассчитывал на другой ответ, возможно, даже на вопли, но он вынужден был разочароваться, потому что начал с самого начала:
- Вэй Усянь! Ты вообще не в состоянии выслушать человека, если он не входит в круг твоих друзей? Да, признаю, я недооценивал тебя несколько лет…
- Всегда. Ты недооценивал меня с самого первого дня, как увидел. Ты даже не посмотрел в мою сторону.
- Тебя это так задевает?
- С чего бы? Мне это было только на руку, - не сдавался Вэй Ин.
- Кончено! Как я мог забыть, что это нужно было для твоей лжи!
- Если я такой лжец и кутила, то, пожалуй, мне и правда место в Цишань Вэнь. Позвольте откланяться, молодой господин! – Вэй Ин демонстративно поспешно поклонился и сделал шаг к двери, кипя от возмущения.
- Остановись! – Цзысюань отрицал собственные слова, когда громко заявлял о перспективе в Цишань Вэнь. Старейшина, о чём бы ни попросил, не хотел выгонять Вэй Ина из ордена. Просто Цзысюань с самого начала выбрал не ту тактику.
Вэй Ин остановился, снова развернулся к нему и учтиво поклонился:
- Я постараюсь исправиться, молодой господин. Не переживайте за орден.
Нельзя орать и пытаться что-то изменить. У простолюдина не было шансов достучаться до знати. Столько лет Вэй Ин придерживался этой позиции, а тут в одночасье всё испортил.
- Согласие? – не поверил в его намерения Цзысюань. – После всего того, что я услышал, ты просто взял и согласился?
- А разве я не обязан соглашаться с членами старшей семьи?
- Хорошо, - Цзысюань сам растерялся, не знал, как продолжать этот бессмысленный спор. Всё, что хотели, они высказали в самом начале. Зато и злость медленно исчезла. – Я буду за тобой наблюдать. Если ты и улизнёшь от меня, то не сможешь убежать от Юхэна.
Пожертвует своим любимым пёсиком? Вэй Ин только брови вздёрнул и не прокомментировал.
- А также я могу сделать тебя своим слугой, чтобы ты всегда оставался под присмотром.
- Молодому господину мало одного слуги-заклинателя?
- Думаешь, я шучу?
Вэй Ин так не думал. Он качнул головой, желая поскорее отделаться от навязчивого собеседника.
- Ты останешься в этом доме, пока не докажешь, что готов выполнить обещание не порочить орден, - завершил Цзысюань якобы торжественным выводом, - пока никто больше этого не заметил. Потом и меры будут применяться другие.
- При всём желании, это невозможно. Я не соглашался становиться слугой. Молодой господин звал меня только ради разговора. Разговор окончен. Могу я уйти? – заволновался Вэй Ин. Оставаться в этой, хоть и приятной, золотой тюрьме он вовсе не желал. Помимо того, что в чужом доме свободно не походишь, так ещё наверняка следить будут, вина никто не предложит. Да и за безделье не похвалят. Пришёл в богатый дом – работай. Вэй Ин работать на старшую семью Цзинь не хотел.
На лице собеседника читалось открытым текстом: как было хорошо, когда ты лежал без сознания. Вэй Ину тоже было очень хорошо: мягко, приятно и спокойно. Больше так беззаботно на постели наследника поспать не удастся. Надо вообще держаться подальше от этого дома.
- Ты не стеснялся мне тыкать совсем недавно, а сейчас уже готовишь подходящую ложь? Больше ты меня не обманешь, - заверил Цзысюань. – И моё распоряжение: ты остаёшься здесь или берёшь с собой одного из моих слуг, которому я дам подробные наставления.
- Ваш старейшина велел приставить ко мне шпионов?
Цзысюань снова примолк. Он явно взял на себя больше, чем пообещал. Почувствовал себя великим? В этом все богатенькие детишки. Им важно удовлетворить собственные желания. А Цзинь Цзысюань прямо сейчас желал проявить свою власть.
- Нет, так мы ни к чему не придём, - наконец Цзысюань признал поражение. – Из уважения к старейшине я готов остановиться на этом. Но только сегодня. Слышишь? Ты никогда больше не будешь свободно предаваться своим гуляниям. Это я тебе обещаю.
- Как же я могу ослушаться молодого господина?
Цзысюань сцепил зубы, да так, что желваки на щеках заходили, но он смолчал. Он долго терпел. Вэй Ин так бы не смог. А Цзысюань пытался оправдать надежды наставников, которые стремились сделать из него холодного владыку. В его взгляде металась ненависть. Он развернулся и шагнул к столику, будто ничего не произошло, взялся за оставленную кисть и тронул её кончиком лист бумаги. Кисть оставила после себя лишь рваную полоску, потому что чернила уже подсохли. Он макнул её и даже головы не поднял. Ничего не оставалось, как развернуться и уйти самому. Вэй Ин ждал распоряжения уходить, но не дождался ничего. Кажется, Цзысюань переживал своё поражение, мучаясь от этого в одиночку.
Вэй Ин не стал его жалеть. Он открыл дверь и столкнулся с поджидающим его Юхэном.
- Выспался? – спросил страж Цзысюаня.
- Было очень мягко. Пожалуй, стоит и мне обновить матрас.
Тем более, Вэй Ин теперь мог себе это позволить, лишь бы продать камешек подороже.
- Идём, провожу тебя до выхода, - Юхэн ничего не ответил на брошенную фразу. Да и смысла в ней не было.
Цзысюань не мог отделаться от чувства, будто его обдурили. Вэй Усянь в карман за словом не лез. Он вообще ничего не стеснялся и, судя по всему, не боялся. Все эти вежливые обращения «молодой господин» были произнесены только для того, чтобы никто не раскрыл его лжи. Каков наглец. Врал не только Цзысюаню, но и наставникам. Он врал всему ордену.
В дверь постучали.
- Войдите, - ответил он, отложив и свиток, и кисть. Всё равно ничего не выходило. Надо сосредоточиться, а у него не получалось. Он никак не мог унять всех поднятых Вэй Усянем эмоций. Из встречи с ним не вышло ничего хорошего. Из неё Цзысюань узнал только то, что Вэй Усянь ничуть не уважал его положения. А Цзысюань ещё был чрезмерно щедр и отдал ему подвеску семи ветров. Не то чтобы она действительно являлась крайне ценной. Слишком дорогие ценности Цзысюань на себе не носил, – чревато потерять в бою – но она сделана из чистейшего опала, огранённого и закреплённого в оправе мастером-ювелиром. Жаль тратить деньги на такого никчёмного человека, но сделанного не воротишь. Цзысюань на эмоциях сорвал с себя камень в надежде, что Вэй Усянь хотя бы задумается.
Дверь отворилась. Он ждал Юхэна, но вошёл старейшина Цзинь Фэнцзи, с ходу изображая поклон, хотя он не обязан.
- Старейшина, - Цзысюань обошёл столик и перед ним остановился, отвесил точно такой же поклон. Он приветствовал важных господ скорее уже по привычке, чем осознанно, - что привело вас?
- К тебе заходил Вэй Усянь, - заявил о своей осведомлённости Фэнцзи.
Заходил? Мягко сказано. Но у Цзысюаня даже уголок губы не дрогнул в намёке на улыбку.
- Я старался как можно скорее выполнить просьбу старейшины.
- А в итоге что получили? – поинтересовался собеседник.
Разумеется, он знал.
- Прошу прощения. Боюсь, я только разозлил его.
- Если бы до него можно было достучаться приказами да наказаниями, думаешь, мы, наставники, этого бы уже не сделали? – Фэнцзи покачал головой. Ему и объяснять ничего не пришлось, сам догадался. Этот человек подошёл бы на пост главы куда лучше, чем нынешний глава. Цзысюань оставался верен отцу, но также обладал рассудительностью. И он также осознавал, что Цзинь Фэнцзи никогда не строил козней и не рвался к неположенной ему власти. Основная ветвь клана определилась уже давно, и тогда никто не сражался друг с другом. С чего бы проявлять жадность сейчас? Ещё и этим Фэнцзи внушал к себе глубокое уважение.
- Вэй Усянь не привык слушать. Желание ублажать свои прихоти у него выше чувства долга, - покачал головой Цзысюань. – Вы наверняка это знаете. Теперь и я понял, что это за человек.
- Из одного разговора? – старейшина тоже покачал головой, но его сокрушение относилось не к Вэй Усяню, а к поспешности наследника. – Вы захватили его силой и пытались принуждением изменить образ его жизни. Боюсь, вы вызвали в нём только бунт.
- Я прослежу за ним. Юхэн тоже им заинтересовался, а значит будет присматривать.
- А станет ли он направлять его? - старейшина потёр бородку по старой привычке.
- Что же нужно сделать, чтобы Вэй Усянь осознал ответственность?
- Ему нужно что-нибудь важное. Что-нибудь своё, за что он захотел бы сражаться.
- Но он добровольно сражается за орден, иначе о его роли вообще не упоминалось бы в отчётах.
- Я просмотрел все отчёты за всё то время, когда стал наставником адептов. Вэй Усянь никогда не отлынивал, сражался наравне с другими и не гнушался грязных дел. Не каждому нравится сражаться с полусгнившими, источающими запах мертвечины тварями. Кто-то держится подальше, рассчитывая на дальние атаки, а Вэй Усянь не делает между ними разницы. Звание заклинателя для него – всего лишь работа. Это не его призвание.
- Какой же идеал ему нужен? Разве светлого имени заклинателя недостаточно? Каждый адепт превозносит орден, едва вступив в него. Почему обычный простолюдин так не считает?
- У юноши была тяжёлая жизнь. В глубоком детстве он лишился родителей, потом скитался по улице, зарабатывая себе наказания за воровство. Он частенько получал оплеухи как от знати, так и от заклинателей, ещё не делая между ними различий. Перебравшись на земли клана Цзинь, он недолго жил в достатке и заботе. Возможно, ему нужен кто-то, кто так же искренне будет заботиться о нём, как его покойный опекун.
- Вэй Усянь уже достиг брачного возраста. Почему бы ему не жениться? – напомнил об очевидном Цзысюань. – Но ему дороже все женщины вместе.
- Значит он ещё не встретил ту женщину, которая в одиночку даст ему всё, что дают ему женщины сейчас. Тогда он остепенится и захочет защищать только её.
- Ну так не вижу затруднений. Давайте подберём ему заботливую девушку. Я уверен, множество семей захотят видеть в зятьях заклинателя.
- Как же вы не понимаете. Нельзя навязать любовь, - не одобрил Фэнцзи. – Может, стоит начать с другого? Может быть, Вэй Усянь захочет избрать своей целью служение клану? Почему бы ему не сражаться за наследника?
- Уж этого он точно не сделает, - усмехнулся Цзысюань.
- Почему? Он бьётся за товарищей. Почему он не может встать за вас? У вас много общего, вы проходите обучение вместе, получаете одни и те же задания, берёте одни и те же книги в библиотеке. Надо использовать это золотое время.
- Вы неправы, старейшина Цзинь, - возразил Цзысюань. – Он сражается вместе с товарищами из ордена, но забывает о них сразу же, как переступает порог винной лавки. Мне кажется, легче исключить его из ордена, чем пытаться прививать какие-то ценности.
- Вы неправы, молодой господин. У юноши хорошие задатки. При правильном подходе он возвеличит орден.
- С таким же успехом он может опустить его прямо сейчас.
- Ни один адепт ещё не смог повлиять на честь ордена, - не согласился Фэнцзи. – И вряд ли Вэй Усянь будет первым.
- Не все адепты становятся заклинателями, - напомнил Цзысюань. – Тех, кто не понял предназначения заклинателя, исключают и лишают права называть себя заклинателем.
- Но в истории было несколько и противоположных примеров. Как Джоу Шаньлин или Му Ранъе. Они в своё время тоже грозили разрушить всё, что защищал орден, но стали великими заклинателями. И это только в Ланьлин. Сколько таких смутьянов живёт по всей Поднебесной.
- Вы защищаете его, потому что он ваш ученик, - незрело обвинил Цзысюань и тут же признал свою неправоту. – Простите, наставник, я погорячился.
- Я не прошу невозможного, молодой господин, - заверил Фэнцзи. – Мне показалось, что вы способны найти общий язык. Но, вероятно, я ошибаюсь и взваливаю слишком много на вас.
- Ничуть, - Цзысюань ощутил вину за несдержанность. Как будто старейшина прямо сейчас захотел освободить его от просьбы. – Наша встреча прошла неудачно, но это лишь первая встреча. Я приложу все усилия, чтобы показать Вэй Усяню самое лучшее, что есть в ордене.
- Я не сомневаюсь в вашей искренности, молодой господин. Существуют люди, которые не хотят видеть ничего хорошего. Надеюсь, это не про Вэй Усяня. Если он хотя бы немного остепенится, даже не проникнувшись идеями ордена, этого будет достаточно.
- Вы хотите оставить его в ордене? – спросил Цзысюань об очевидном.
- Если бы мне было всё равно, я бы не стал тратить на него время.
У Небес очень своеобразное чувство юмора, раз они наделили талантами такого человека как Вэй Усянь. Разумно было бы удержать его в ордене, а Цзысюань, наоборот, хотел избавиться от него. Просьбе старейшины он оспорить не мог. Тем более, он и сам соглашался с его суждениями.
- Давление – это неверный подход, - подытожил Фэнцзи. – И приводить его сюда было не лучшим решением. Вэй Усянь, не имея за душой никаких привязанностей, мог что-нибудь стащить. То, чего мы никогда не заметим.
- Не стащит, - заверил Цзысюань. В этом он был уверен. Да он и сам показал Вэй Усяню неплохой источник обогащения. Не хотелось ему потакать, но легче найти способ подкупить человека, чем взывать к его морали. У Вэй Усяня была одна огромная, неисправимая слабость – он был беден. Любой из влиятельных людей мог схватить его и наказать, даже безосновательно. И последующий суд вряд ли назначит ответное наказание. Большее – это денежный штраф. Но Вэй Усянь и не станет добиваться справедливости официально. Он этого не просто не умел, он не верил, что так вообще можно.
- Старейшина Цзинь, - обратился к нему Цзысюань. – Заклинатели чаще выезжают на задания знакомым составом, в котором они сработались. Можно ли Вэй Усяня определить в команду со мной?
- Молодой господин хочет своими глазами увидеть, на что он способен?
- Признаю, мне крайне любопытно. Но основная цель не в этом. Если он защищает товарищей, то станет защищать и меня. Может быть, таким долгим способом удастся смягчить его обиду.
- Выражая эту просьбу, вы надеетесь на отказ? – догадался Фэнцзи.
- Верно, - не стал темнить Цзысюань, раз всё равно уже раскрыт. – У меня всё нутро восстаёт против него, но я обязан мыслить шире. Как наследник ордена, я должен видеть перспективы в заклинателях и делать всё возможное, чтобы указать им истинный путь.
- Вы пока не глава ордена. Не стоит заранее взваливать на себя такую ношу, - смягчился Фэнцзи и даже прикоснулся к предплечью Цзысюаня, провёл вверх-вниз дважды и отпустил. – Я восхищён чувством долго молодого господина и спокоен за клан, раз однажды он попадёт в столь надёжные руки. А сейчас позвольте мне откланяться.
- Спасибо за доверие, старейшина Цзинь, - снова неосознанно поклонился Цзысюань. Не должен был, но его учили встречать и провожать влиятельных людей поклоном и уважительным жестом. Они со старейшиной Фэнцзи были родственниками и часто встречались в одном доме, но выучка давала свои плоды. Фэнцзи в ответ распрощался таким же жестом, явно довольный учеником.
Цзысюань почувствовал непомерное облегчение, словно его во время разговора заставляли держать на плечах огромный камень. Он вернулся к столу, плюхнулся на прежнее место и взялся за кисть, но не развернул свитка и даже не посмотрел на него, свободной рукой схватился за лоб. Сам же и взвалил на себя ответственность, от которой можно было отказаться, просто промолчав в определённый момент. Цзинь Фэнцзи знал, на что стоит надавить, чтобы добиться нужного ему результата. Цзысюань был уверен, что он так же воздействовал и на всю семью. Но все действия старейшины были направлены на благо клана, поэтому никто не возражал.
Понимая, что ничего уже не добьётся, Цзысюань отложил кисть и снова встал, направился к двери, открыл её и увидел поджидающего Юхэна. Он был несколько удивлён. Обычно Юхэн не дежурил под дверью. Это была обязанность слуг: если не стоять возле двери, то прохаживаться поблизости, чтобы сразу же откликнуться, если господам что-нибудь понадобится.
- Ты что-то хочешь сказать? – поинтересовался Цзысюань.
- Да, молодой господин. Вы чуть раньше упоминали, что приставите к господину Вэй слугу…
В том, что Юхэн, поджидая за дверью, уловил каждое слово во время спора Цзысюаня с Вэй Усянем, сомневаться не приходилось. Но он благоразумно молчал до сего момента.
- Если ты внимательно слушал, то должен был понять, что из этой затеи ничего не вышло, - а потом Цзысюаня осенило. – Ты хочешь сам присматривать за ним?
- Полагаю, обычному слуге не под силу это задание. Я всего лишь думал, как облегчить задачу молодому господину.
Предложение было соблазнительным. Цзысюань уже руку поднял, чтобы отправить его с распоряжением глаз с Вэй Усяня не спускать, но разговор со старейшиной дал о себе знать.
- Не нужно, - вопреки собственным желаниям ответил он. – Не будем давить. Просто посмотрим, что он теперь будет делать.
Цзысюань как будто наяву видел все будущие шаги Вэй Усяня. Первым делом он продаст опал и с товарищами-простолюдинами наведается в винную лавку. Хорошо, если они напьются до беспамятства, а то ещё и в квартале Красных Фонарей пошумят или устроят беспорядок на улице. Пока Вэй Усянь не был замечен в противозаконных действиях. Цзысюань обязан проследить, чтобы он не переступал этой черты и впредь, раз уж теперь отвечает за него.
- Тогда будут ли у молодого господина распоряжения для Юхэна? – осведомился Юхэн.
- Просто присматривай за ним время от времени. И, кстати… - всё-таки любопытство взяло верх, - глянь, что он делает сейчас.
Как он распорядится опалом, превращённым в прекрасное украшение. Любой состоятельный человек не поскупится, желая приобрести его. Торгуясь с простолюдином, они могут попытаться скинуть цену, но Вэй Усянь тоже знал цену вещам, иначе не выжил бы после смерти опекуна. А он с малолетства неплохо справлялся один.
- Слушаюсь, молодой господин, - коротким жестом Юхэн распрощался и ушёл, ни разу не обернувшись. Ему нравился Вэй Усянь – Цзысюань это каждой частичкой тела ощутил. От этого чувства мурашки побежали. Юхэн сам вызвался направлять Вэй Усяня, а это что-то да значило. Если один из самых уважаемых старейшин благоволит к этому человеку, и Юхэн тоже сразу что-то в нём разглядел, стоило и самому присмотреться повнимательнее. Возможно, тогда Вэй Усянь из ничтожества превратится в того, на кого однажды захочется положиться и поделиться своими проблемами за чаем со сладостями.