Следующие дни прошли сумбурно, Нил также не мог уснуть, беспокоясь и думая обо всём сразу. Не выдержав, он схватил телефон и безутешно набрал Эндрю. Парень не ожидал ответа на звонок, положив гаджет рядом с собой и слушая гудки.
— Нил?
— Эндрю? Вау, ты взял трубку. То есть привет. Я рад, что ты ответил.
— Я думал, ты не любишь разговаривать по телефону.
— Не с тобой же. Как ты?
Повисло молчание. Миньярд не собирался врать, но и ответить не мог, потому что он однозначно не был в порядке. Его голос был уставшим, из-за чего он не выдумывал отговорки и не шутил, как всегда.
— Если ты снова скажешь, что всё сложно, я побью тебя при встрече.
— Тогда я не буду ничего говорить.
— Я давно не видел тебя, выглядывая из окна. Ты приедешь? Ники, наверное, скучает. И… Я тоже скучаю, Эндрю.
— Вряд ли получится, я занят.
— А как же Рождество? Собираешься домой?
Прикусив нижнюю губу, Нил изо всех сил старался сдерживаться и не выдавать собственное волнение. Джостен признался, что соскучился, но другие чувства держал под запретом.
— Не решил еще.
— Если не захочешь отмечать у себя, ты можешь прийти к нам. Стюарт будет рад тебя видеть, сам знаешь. У нас больше нет родственников, мы вдвоем друг у друга, так что будет скромно, но весело. Соглашайся.
Эндрю замычал в трубку, и было слышно, как у него что-то громко упало.
— Хорошо.
Зажав рот рукой, Нил кричал внутри, радуясь маленькой, но победе. У него будет возможность наконец увидеть Эндрю, поговорить лицом к лицу. Их последней встречей был разговор на школьном дворе, что произошло катастрофически давно.
— Как твоя учеба? Хватает времени на «Город Юниверс»?
Снова тишина. Джостен терпеливо ждал, слушая чужое тяжелое дыхание из динамика.
— Справляюсь, иногда приходится засиживаться допоздна.
— Не занимайся подкастом в убыток для здоровья. Береги себя.
— Мне пора.
— Скоро увидимся, Эндрю?
— Да, Нил.
Этот телефонный разговор дал Нилу надежду на то, что шанс всё исправить оставался. Он не осознавал, как ошибался, не догадываясь о слишком многих вещах.
Двадцать третьего декабря Эндрю стоял на станции с большой черной сумкой в руках и с такого же цвета рюкзаком на плечах. Яркая оранжевая толстовка под темно-коричневым пальто смотрелась непривычно, особенно с выглядывающими из-под рукавов повязками, но определенно шла ему. Тяжелые ботинки казались более массивными, чем обычно носил Миньярд, будто бы с помощью одежды и обуви он прятался от всего мира. Своеобразная раковина.
Над своим нарядом Нил не заморачивался, натянул клетчатые штаны с кроссовками, белую худи с забавными кроличьими ушами на капюшоне, тёплую кожаную куртку и обмотал огромным вязаным шарфом шею, скрывая с его помощью робкую улыбку, которую не в силах был сдержать.
Пытаясь избежать неловкости, Джостен стал залпом рассказывать всё, что приходило на ум. Поделился теми немногими встречами с Элисон, аккуратно рассказал о поездке в Кембридж с Кевином, прощупывая почву о реакции Миньярда, не обошел стороной учебу и Стюарта, недавно получившего повышение на работе. Эндрю молчал и смотрел на дорогу, периодически коротко отвечая. Он говорил немного, но слушал и вникал в слова Нила, что было понятно по осознанному взгляду.
Атмосфера была относительно умиротворяющей, но это не то, что между ними происходило летом. Изменились не только они сами, но и обстоятельства, окружавшие их.
Приближаясь к дому, Эндрю, поколебавшись, свернул к своему, махнув Нилу рукой:
— Я зайду ненадолго. Соскучился по Сэру.
В ответ Джостен кивнул и опустился на диванчик, находящийся на его крыльце. Он хотел зайти внутрь вместе с Миньярдом и остался подождать. Спустя минуты три к нему вышел Стюарт, держа в руках кружку ароматного какао и передавая её племяннику.
— Всё в порядке? — Мужчина посмотрел на Нила, кутаясь в куртку, чтобы спрятаться от пронизывающего холода.
— Не знаю, — честно ответил парень и отпил напиток, приятно обжигающий язык.
Через пятнадцать минут Эндрю вышел вместе с вещами и быстрыми шагами направился в сторону станции. Нил оставил кружку и побежал следом, догоняя парня.
— Ты чего? Что-то случилось? — запыхавшись, спросил Джостен, нахмурив брови. — Куда ты?
— Я возвращаюсь в университет, — сказал, как отрезал, сосредоточенным взглядом смотря на дорогу перед собой. Нил с трудом поспевал за Миньярдом, со скоростью света идущим вперед.
— Эндрю, ты не можешь провести праздник в одиночестве. Оставайся с нами, пожалуйста.
Надежда медленно, но верно угасала. Нил испытывал отчаяние, понимая, что Эндрю будет непреклонен в совершенном выборе. Он отказывал, несмотря на приведенные Нилом аргументы. К приходу на станцию идеи закончились, и Джостен сдался с тяжелым грузом на сердце.
— Спасибо, что позвонил мне, — сказал Эндрю, усевшись на скамейку.
— Спасибо, что ответил, — в тон ему ответил Нил. Они пересеклись взглядами и улыбнулись, если приподнятые уголки губ Миньярда можно засчитать за улыбку.
— Я опрометчиво считал, что перерыв даст возможность взвесить все за и против, и начать всё с чистого листа. По итогу я просто совершаю ошибку за ошибкой. — Он покачал головой и вздохнул.
Столкнувшись с вопросительным взглядом Джостена, Эндрю промолчал, нахмурившись. Кажется, он даже не понял, что сказал это вслух. Нил не спрашивал.
— Нам с Аароном было по двенадцать лет, и как-то раз я перед контрольной всю ночь читал книгу, потеряв счет времени. Естественно, работу я завалил, зато Аарон написал её идеально. Тильда впервые накричала на меня и выгнала на улицу в пижаме. Это было в феврале, а на улице лежал снег. Прошел час, она вышла и спалила на заднем дворе все мои тетрадки, заставила наблюдать. — Эндрю ненадолго замолчал, и Джостен было решил, что это конец истории. — Помню взгляд, с которым Аарон смотрел на меня и на огонь из окна. Я видел отблески костра в стекле и в его глазах. Тогда я заболел и долго кашлял. Это стало первым событием, которое подкосило наши отношения. Она умерла, а я продолжаю ненавидеть её. Мне казалось, что сегодня получится положить этому конец. Хах, наивный.
Упоминание насилия со стороны матери напомнило Нилу о том, что ему самому пришлось терпеть от родителей. С каждым фактом приходило осознание, как много у них общего, словно они были одним человеком. Сидя рядом, он сжал плечо Миньярда, пытаясь поддержать.
Из всего, что Джостен узнал, можно было сделать вывод, что причиной изменения поведения Аарона всегда являлась Тильда. Из-за нее стала рушиться дружба братьев, Нила и Аарона, в принципе парня с кем-либо. После её смерти ничего не изменилось, потому что «нормальный» Миньярд не отпускал ситуацию, спрятавшись от людей вокруг в собственном внутреннем мире.
До поезда оставалось около получаса, а на улице становилось только холоднее. Эндрю ерзал, прятал руки в карманы пальто и опускал голову ниже, чтобы укрыть подбородок в вороте толстовки.
Наблюдая за этим, Нил беспокойно ворчал, что одеваться нужно теплее, пока не выдержал. Он поднялся и встал напротив Эндрю, снял с себя шарф и аккуратно повязал его на шею парня каким-то незамысловатым способом. Затем достал перчатки из карманов куртки и всучил их Миньярду, немигающе смотрящему на Нила.
— Что это?
— Ты когда-то говорил, что у вас с Радио много общего. Он всегда носит перчатки. — Пусть и никто не знал, почему, но Джостен намеренно пропустил эту мысль. — Может быть тебе тоже попробовать? — Попытка увести разговор в другое русло оказалась проигнорированной, Эндрю выжидающим взглядом требовал ответ. — Холодно, ты заболеешь.
— Ты тоже. Забери. — Миньярд протянул перчатки и попытался снять шарф одной рукой, но сбился из-за громкого голоса, оповещающего о приближающемся поезде.
Сделав несколько шагов назад, Нил отрицательно мотнул головой и помахал рукой. Он отошел подальше, чтобы у Эндрю не было возможности вернуть вещи, но остался на достаточном расстоянии, чтобы проводить парня взглядом. Миньярд забрал вещи и шагнул в тамбур, на пару секунд обернувшись и посмотрев на Джостена.
В его взгляде было что-то, что Нил не мог объяснить, но сердце пропустило удар, забившись быстрее. Он не осознавал, что стало тому причиной: Эндрю или то, что теперь было непонятно, когда они встретятся снова.
Лёд между ними растаял еще немного, но недостаточно для того, чтобы Эндрю открылся и поделился тем, что его тревожило. Нельзя было сказать наверняка, был ли в мире хоть один человек, которому Миньярд готов сдаться целиком и полностью. Вполне вероятно, что для этого нужно больше времени.
В январе пришло письмо из Кембриджа. Стюарт и Нил сидели напротив друг друга, а на столе лежал конверт. Чувства были смешанными, и парень поймал себя на мысли, что последнее время слишком часто у него не выходило распознавать собственные эмоции.
Стюарт смотрел на племянника с теплотой и любовью, будучи готовым к любому исходу событий. Нил не знал, чего хотел. Это именно тот момент, когда стоило понять, какой вариант из двух был бы предпочтительнее, но на деле в горле стоял ком, а перед глазами плыло.
Столько лет университет был единственной целью, то ради чего парень в принципе жил, то, к чему он неустанно стремился, от Кембриджа зависело его будущее.
Разозлившись на всё и всех, Джостен резким движением открыл конверт, достал лежащие внутри бумаги и, затаив дыхание, сразу увидел заветные слова.
Точнее, они должны были быть такими.
Он не поступил.
— И это всё? — прошептал Нил, стеклянными глазами разглядывая Стюарта.
Встав со стула, мужчина подошел и обнял Нила, прижимая к груди. Опустошенность становилась чем-то обычным и смехотворно родным. Из парня будто бы выкачали все силы разом, он не чувствовал совершенно ничего. Что теперь делать?
Стюарт продолжал повторять, что они пожалеют о том, что потеряли столь способного студента, но никакие слова в тот момент не успокоили бы Нила. Он кивал, как фигурка собачки, обычно стоящая на панели в автомобилях.
Казалось, словно дядя расстроился больше Джостена, но внутри тот переживал тишину перед бурей. Или после? Он сам не сказал бы точно, находясь в смятении. Вся подготовка и долгие годы стремлений к идеальным оценкам прошли зря. Он имел право расстраиваться столько, сколько посчитает нужным.
Вопросы крутились в голове, не давая покоя. Как кстати вспоминались слова Мисс Гарсии о карьере в области искусств, но Нил не предполагал, как резко переключиться, отойти от одних намерений и связать жизнь с совершенно новым, но любимым делом, а главное, как отреагирует Стюарт, не будет ли против. Это заставляло сильно сомневаться во всём.
Лениво валяясь на кровати вечером, Нил просматривал ленту в социальных сетях. Ученики то и дело радовались, рассказывая друзьям о том, что их приняли в Кембридж или Оксфорд. Джостен огорчался всё сильнее. Он прекрасно понимал, что в этом была только его вина, завалившего собеседование, но всё равно располагал причинами для грусти.
Одним из поступивших был Кевин, и это то немногое, чему Нил действительно обрадовался. Дэй заслужил, чтобы его старания окупились. Не то чтобы Нил не заслужил, но видимо не так сильно. Возможно, для него было самое время пересмотреть то, как он собирался жить дальше.
Зима шла своим чередом. Нил целиком и полностью занимался учебой и домашними заданиями, не желая подкачать хотя бы в этом. Он никому не говорил, что его не приняли в Кембридж, но все вокруг понимали всё сами по обреченному и убитому виду.
Эндрю снова перестал отвечать на сообщения. Джостен не хотел жаловаться ему и не ожидал получить поддержку, однако продолжал волноваться о состоянии друга. История, рассказанная Миньярдом, повергла Нила в шок, но он не был способен исправить что-то лишь с помощью своего желания. Проблемы не пропадают подобным образом.
В последнюю пятницу января вышел эпизод подкаста, называющийся «Прощание», и это были двадцать минут тишины. Точнее, белого шума. Нил прослушал каждую секунду, чтобы убедиться, что никто ничего не говорил. Парень находился в растерянности, но не мог узнать, по какой причине Эндрю принял такое решение.
В Twitter аккаунте «Города Юниверс» Эндрю также попрощался, закрыв личные сообщения и комментарии. Он и правда ушел.
Фандом испытывал тоску, публикуя посты на Tumblr со словами о нежелании прощаться, разнообразным фан-артом с изображением Радио, стоящего спиной к зрителям, молча уходящего, может быть, навсегда.
Даже при большом желании у Нила не получилось бы забыть о случившемся быстро и легко. Он неделю перебирал в памяти прошлые выпуски подкаста, чтобы найти причины ухода, осознать, что тому поспособствовало. «Город Юниверс» был душой и сердцем Эндрю, и парень вряд ли просто отказался бы от того, что с таким трепетом любил, во что втянулся, сам того не ожидая.
Переслушивая один из эпизодов, парень вспомнил про Февральскую Пятницу. Подкаст закрылся, но её личность так и не была раскрыта.
Из головы Нила также не выходила рассказанная Эндрю история. Она приоткрыла завесу тайны о ссоре между братьями, о жестокости их матери, Тильды, о напряжении, которое вероятнее всего висело в доме до сих пор. Это было первым важным признанием Миньярда, той важной деталью, за которую можно зацепиться.
Загрузив транскрипцию нескольких эпизодов «Города Юниверс» и включив поиск по всем словам, связанным с огнем и зимой, парень удивленно уставился в экран. Выделил для себя нужные фразы, вчитываясь в них.
> Огонь сломил нас или стороннее вмешательство?
> В ту зиму я стал одинок, а моя душа превратилась в ледяную статуэтку. Что стало с твоей?
> Ненавижу февраль за то, что он сделал с нами.
> Языки пламени, тянущиеся к моему холодному сердцу — стоит ли рассчитывать, что это твоих рук дело?
Нил бегал глазами по строчкам, задержав дыхание. Не верил, что мысль, казавшаяся столь очевидной, действительно являлась реальностью.
Февральской Пятницей был Аарон.
Знающий о разладе в семье Кевин предложил Эндрю создать подкаст, чтобы воззвать к брату, чтобы достучаться до Аарона, утонувшего где-то внутри себя из-за давления Тильды.
«Почему же именно сейчас Эндрю закрыл его? Отчаялся?»
Несмотря на то, что Аарон абстрагировался от всех, он не мог пропустить новость о том, что его брат вел «Город Юниверс», когда об этом трубили все социальные сети, особенно учеников Академии Нила и Кевина и гимназии для мальчиков, где учились близнецы. Но Джостен не знал точно, послушал ли Аарон хотя бы один выпуск подкаста, понимал ли, что пора что-то менять, сделать первый шаг и поговорить с Эндрю.
Теряясь в догадках больше двух дней, в воскресенье парень решился. Ему нужно подтолкнуть Аарона действовать. Хотя бы попытаться намекнуть, что им обоим плохо от того, что они игнорировали друг друга долгие годы.
С самого первого эпизода Эндрю обращался к Февральской Пятнице, звал, говоря с зеркалом. Для Нила это наконец обрело смысл — зеркало отображало то, что близнецы являлись совершенно одинаковыми.
Когда Аарон отстранился и утонул в собственных проблемах, Джостен пропустил всё, решил не лезть и чувствовал себя ужасно, видя страдания бывшего друга. Теперь у него появилась возможность исправить свою ошибку и помочь, и он её не упустит, чего бы ему это не стоило.
До дома напротив пройти было всего ничего, но Нил нервничал и медлил. Поднялся по ступенькам на чужое крыльцо и долго стоял, выполняя дыхательные упражнения, чтобы успокоить пульс и остудить голову. Наступил первый день весны, но погода оставалась морозной.
Спустя недолгую минуту после стука дверь открыл Ники. На нём был фартук, а из глубины кухни отчетливо узнавалось кулинарное шоу, которое любил Стюарт. Джостен тихо усмехнулся и поздоровался, в качестве подарка передавая вишневый пирог, купленный в пекарне неподалеку.
— Ты к Эндрю?
— Я пришел к Аарону.
Они произнесли это одновременно, и Нил неловко улыбнулся, почесывая затылок и ероша волосы. Хеммик удивленно вскинул брови, но ничего не сказал, сделав шаг в сторону.
— Он у себя. — Добавил Ники и любопытно склонил голову к плечу, взглядом отправляя поддержку и моральные силы, которые Нилу точно пригодятся. — Прямо напротив комнаты Эндрю.
На этот раз парень не медлил, бойко поднялся по лестнице и постучал, гордо вскинув подбородок. У него не было конкретного плана о том, что надо или что лучше будет сказать, только уверенность в себе и в собственных действиях. Из этого определенно что-то должно получиться.
Открыв дверь, Аарон около минуты стоял молча и пустым взглядом рассматривал стоящего перед ним человека.
— Привет. Мы можем поговорить? — на выдохе произнес Нил и задержал дыхание в ожидании ответа.
Было видно, что Миньярд раздумывал. В голове крутились шестеренки, но на весах более тяжелым грузом оказался аргумент в пользу положительного ответа. Он также не сказал ни слова, но пропустил незваного гостя. Прошел и опустился на кровать, оставив свободным стоящее напротив компьютерное кресло на колесиках.
Планировка у близнецов была одинаковой, как и мебель, отличались лишь обстановка и самоощущение. У Эндрю все стены завешаны постерами, творческий беспорядок и некий уют, из-за чего туда хотелось возвращаться, только сделав шаг за порог. Аарон же по-видимому любил порядок, его стол был идеальным чистым, как и полки, заполненные книгами, комиксами и мангой. В этом было нечто нездоровое, особенно если судить по виду Аарона: болезненно бледная кожа, ярко выраженные темные круги под глазами, он казался еще меньше, чем Эндрю, словно похудел слишком сильно, доведя себя до изнеможения.
Не таким его помнил Нил.
В их последнюю встречу, когда они еще были друзьями, глаза Миньярда горели маленьким огоньком, не потухшим окончательно. Парень ждал чуда и улучшений, которые не произошли, но тот изо всех сил надеялся до последнего.
— Я здесь не для того, чтобы говорить о нашей дружбе в прошлом. — Нил хотел сразу объясниться и перейти к главному, чтобы разговор не зашел в тупик. — Хотя ты так и не объяснился, почему столь резко стал меня игнорировать, в данный момент это не самое важное.
— Мне… — Перебил его Аарон и закашлялся, прикрывая рот рукой. — Мне жаль. Я поступил нечестно и неправильно по отношению к тебе.
Первые слова, произнесенные Аароном в сторону Нила за полтора года, были извинениями. Он опешил и удивленно уставился на Миньярда. Тот говорил тихо, словно недавно проснулся и только продрал голос, а в горле было сухо. Осмотревшись, Джостен взял бутылку воды со стола и протянул Аарону, всё еще находясь в небольшом шоке.
— Всё в порядке. Ты в норме? Болеешь? — Несмотря на всё произошедшее, парень не переставал считать Миньярда другом. Если у него выйдет всё исправить, то наладятся отношения не только близнецов, но и Нила с Аароном тоже.
— Сильно устаю на учебе, в университете бывает достаточно тяжело. Я приезжаю домой по большей части ради того, чтобы выспаться и отдохнуть. — После нескольких глотков он порозовел, если можно было так сказать, и выпрямился, словно вода была целительной. — Почему ты пришел?
— Не знаю, насколько ты в курсе, но Эндрю очень плохо. Конечно, это не моё дело, но…
— Это действительно не твоё дело, — осадил его Миньярд и нахмурился, больше напоминая брата.
Непробиваемость Аарона разозлила Нила, он возмущенно посмотрел в чужие глаза, отдающие сталью далеко не из-за цвета.
— Я бы не пришел сюда, если бы всё не было так плохо. Ты давно в зеркало смотрел? Удивлю тебя, выглядишь отвратительно, как и Эндрю. Сколько уже длится конфликт между вами? Пять лет? Больше? Это всё не может больше продолжаться. Я не понимаю, почему ваша мать встала между вами, но пора прекратить ссоры, — выпалил Джостен и съежился, осознавая, что вновь сначала сказал, а после подумал.
Лицо Миньярда приняло то же выражение лица, что было, когда Нил только пришел. Он усиленно что-то обдумывал, опустив взгляд в пол и уперевшись ладонями в колени.
— Не ожидал от тебя такой резкости, Эндрю научил? — Аарон заговорил, снова удивляя. — Какое-то время я считал, что всегда его ненавидел. Я завидовал, что мама уделяла ему больше внимания, что любила его сильнее, чувствовал себя лишним и хотел сбежать. Позабыл о беззаботном детстве, когда мы вдвоем были горой против всего мира. Потом Эндрю стал её разочаровывать, и она переключилась на меня. Наверное, тогда мы и отдалились. Я думал, что внимание матери сделает меня счастливее, что у нас получится быть обычной семьей. — Он сделал паузу, с каждым словом ему было будто бы больнее продолжать говорить. — Мама… Тильда начала меня бить. Я узнал, что тоже самое было с Эндрю, мы получали за каждую плохую отметку, то есть ниже пятерки, Эндрю конечно страдал больше.
— Если не хочешь вспоминать об этом, то не обязан продолжать. — Джостен попытался остановить пытку парня, которой тот себя подверг.
— Ты заслуживаешь знать правду. — Прикрыв глаза, Нил сглотнул и кивнул, замолкая. — Когда нам было по пятнадцать лет, Эндрю дал ей отпор. Не представляешь, как громко они кричали, ссорясь. Слушать это было невыносимо. Что же, это подействовало — Тильда испугалась, потому его не трогала. Но меня она била сильнее и сильнее. Всегда по тем местам, где не было видно, благодаря чему мы оба привыкли носить закрытую одежду. — Усмехнувшись, Миньярд наконец поднял голову и взглянул на бывшего друга. — Мы с тобой перестали общаться в августе, после объявления результатов экзаменов. У меня всё было в порядке. Тильда напилась, празднуя мои идеальные оценки и рассказывая, с каким гордым видом будет стоять на родительском собрании и хвастаться мной. Но Эндрю её расстраивал.
Словно в истерике Аарон улыбался, а его глаза метались от одного предмета в комнате к другому, пока он не спрятал лицо в ладонях, продолжая рассказывать:
— Они снова поссорились, и Тильда села за руль, хотела уехать куда-то и остыть. Утром к нам пришли полицейские и передали соболезнования. Она попала в ДТП и погибла мгновенно. Я сорвался на Эндрю, ты не представляешь, как сильно я злился, поэтому переложил груз вины на него. Тильда ведь не вернётся, не осталось ни единого шанса, что мы сможем наладить отношения и нашу жизнь.
Узнав всю историю, Нил понятия не имел, что сказать, будучи в смятении. Парень ожидал чего угодно, но не жестокого насилия со стороны матери близнецов. Они оба столько лет жили в напряженной обстановке без какой-либо поддержки или помощи со стороны.
— Совсем недавно я понял, каким чудовищем была Тильда, но не уверен, что Эндрю простит меня. Слишком поздно. — Закончил Аарон и облизнул сухие губы. Он беспокойно дергался, вертел головой и был перенапряжен, указательным пальцем нервно стуча по колену.
— Ты ошибаешься. Он уже несколько лет пытается достучаться до тебя с помощью «Города Юниверс», но ты не реагируешь. — У Нила оставался шанс, и он планировал бороться до последнего.
— Какой город? Ты о чем? — Удивленно спросил Аарон, смотря на Джостена, как на восьмое чудо света.
— Подкаст «Город Юниверс», который ведет Эндрю.
Это ничего не дало Аарону.
— В нём есть отдельная рубрика под названием «Письма к Февралю» и в самих эпизодах главный герой — Радио — часто обращается к Февральской Пятнице. Я пришел к тебе сразу, как только понял, что всё это время это был ты. Эндрю скучает по тебе.
Объяснить незнающему человеку, что такое подкаст и как всё работало, оказалось непросто. Нил решил показать всё на практике и включил один из выпусков, ответил на интересующие Аарона вопросы, которых было немало, восхвалял «Город Юниверс» и уделил внимание нарисованным им артам, которые украшали несколько летних и осенних эпизодов. Аарон удивился работе, которую проделал Эндрю, и вместе с тем расстроился, понимая, сколько упустил.
Находясь рядом с ним, Джостен не мог не вспоминать о том, как они проводили раньше время, а вместе с воспоминаниями пришла тоска. Парень и не осознавал, как сильно скучал по этому. Ему не хватало друга, которого он потерял по глупым причинам. Лишь тогда в полной мере получилось ощутить нужду в наличии близких людей.
Между тем в комнату тихо зашел Ники, чтобы оставить на столе сок и панкейки с разными добавками. Хэммик не скрывал своего восторга от того, что Аарон наконец был похож на обычного человека, не обремененного тяжестью всего мира, но ничего не сказал, чтобы не отвлекать. То, как он светился изнутри, говорило само за себя. Ники подмигнул Джостену и показал сердечко с помощью пальцев, заряженный хорошим настроением.
Небольшое напряжение все еще витало в воздухе, потому что избавиться от него не настолько легко, но оба игнорировали неловкость, увлекшись разговором про фан-арт, которым занимался Нил. Стеснительно Аарон признался, что раньше тоже любил рисовать, но Тильда считала подобное времяпровождение бесполезным, так что парень забросил. Его радовало лишь то, что биологическое направление показалась матери идеальным вложением в будущее, потому она не была против, чтобы Аарон поступил на медицинский факультет. Ему с детства нравилась биология, и он мечтал стать врачом.
Однако никто не мешал Аарону делать незначительные скетчи на парах, украшать конспекты зарисовками органов, животных и людей. Он поделился, что одногруппники удивлялись и хвалили парня, когда одалживали тетради, чтобы переписать пропущенную лекцию.
— Что случилось перед Рождеством? — робко спросил Джостен, вспомнив о той ситуации и резком уходе Эндрю. Миньярд замялся, вздохнул, но ответил:
— Ники живет с нами больше года, но в тот день я впервые согласился поиграть с ним в видеоигры. Ничего такого, Эндрю поднялся к себе, Сэр всегда спит на его кровати, — пояснил он, пальцами сжимая подушку, которую положил на колени. — Если вспомнить, тогда я улыбнулся впервые за долгое время. Наверное, Эндрю разозлился, увидев, как мы с Ники веселимся.
В ответ Нил покачал головой, соглашаясь, потому что это действительно имело смысл. Скорее всего Эндрю почувствовал боль из-за того, что Аарон оправился и пошел дальше, но не торопился мириться с ним. Эндрю посчитал себя ненужным.
За те полтора года, что парни не общались, у них возникло немало тем для дискуссий, обсуждений и веселых препираний. Им удалось на некоторое время окунуться в прошлое и пережить те приятные эмоции, возникающие в компании друг друга, оторваться от реальности и расслабиться, словно ничего ужасного не произошло.
Перед уходом Нил остановился на секунду и сказал то, ради чего пришел:
— Эндрю не отвечает на мои сообщения, и я волнуюсь. Он перестал появляться в социальных сетях, а при нашей последней встрече, когда я провожал его в университет, выглядел разбито. Я еще никогда не видел его настолько потерянным. Если ты готов, съезди к нему в ближайшие дни. — Аарон кивнул, растерявшись, и слабо улыбнулся, лишь слегка приподняв уголки губ, но Джостен уже радовался своей маленькой победе. — Пожалуйста.
Той ночью Нил ложился спать счастливым и измотанным от морально тяжелого разговора. Сон пришел быстрее, чем обычно последние несколько месяцев, а кошмары обошли стороной.
Ворочаясь на кровати, парень мысленно перебирал проведенный с Аароном вечер, не веря в то, что это правда. Он старался не жалеть о том, что раньше не подумал прийти и разобраться, не дать всему порасти острыми шипами. Оправдывал себя тем, что в другое время Миньярд мог быть просто не готовым обсуждать что-либо. Ситуация завершилась наилучшим способом. Но это еще не конец, а лишь один шаг к счастливому финалу.
Безусловно Нил надеялся, что повлиял на Аарона и подтолкнул того действовать смелее, но всё равно не ожидал увидеть парня утром на пороге своего дома. Джостен проснулся на учебу, но не успел выпить кофе, чтобы начать функционировать и осознать, что начался новый день.
— Сделай мне одолжение. — Миньярд смотрел умоляюще, а в его глазах зажегся новый огонек. Нил не посмел этому противиться, пропуская друга внутрь, чтобы выслушать.