Как бессонница в час ночной,

Меняет нелюдимый облик твой…

Нил чувствует себя абсолютно беззащитным. Даже не потому, что он совершенно нагой перед незнакомым человеком, а потому что тот сейчас совершенно равнодушно скользит взглядом по каждому его шраму на бледной коже, не пропуская ни одну не зажившую царапину на плечах, животе, ногах, и на секунду задержавшись на ожоге с левой стороны ребер. Хочется закрыть свое тело ладонями, избавиться от этого пристального внимания, но вместо этого Нил не показывает своих эмоций и осторожно заводит правую руку за спину. Ногти медленно выдвигаются, принося мучительную боль и превращаясь в острые когти, и Джостен лишь до скрежета сжимает зубы.

— Так это твое? — повторяет свой вопрос незнакомец, будто не знает правильного ответа. Создается ощущение, что он в какой-то степени забавляется ситуацией, хотя его лицо остается скучающе-усталым. Нога в черном ботинке вновь пинает рюкзак Нила, так что он слегка пододвигается в сторону хозяина. Джостен сухо кивает, понимая, что отрицать свою причастность бесполезно, а полуправда сможет продлить время его жизни. «Или время на подготовку к удару», мрачно дополняет Нил про себя, едва выдавив:

— Мое. На меня напали, хотели ограбить, но мне удалось…

— Врешь, — прерывает его незнакомец, незаинтересованно вздохнув. Ружье приближается к грудной клетке Нила, когда парень перешагивает рюкзак и чуть качает головой. — Не надо. Не стоит врать мне. Очень не люблю неправду.

— Я… я правда скрывался от погони, — выдавливает Джостен. «Превратиться в лиса не успею. Остается ударить. Только пусть подойдет поближе. Меткий ли? Смогу увернуться» — все эти фразы по кругу вращаются в голове в попытках собраться в конкретный план. «Вспороть ему горло. В крайнем случае, резануть по ружью. Мама говорила, что когти прорежут железо…»

— Голый? — Парень слегка фыркает.

— Моя одежда лежит в рюкзаке.

— Опять врешь. Я успел изучить содержимое твоей сумки, Нил Джостен. — По позвоночнику пробегает холодок ужаса, пока самый страшный кошмар сбывается наяву. «Теперь просто так убежать нельзя. Нужно непременно убить этого паршивца. Он слишком много знает». — Хотя… что-то мне подсказывает, что это не настоящее имя. Так почему, говоришь, ты голым шляешься по лесу?

— Одежду украли, — непринужденно выкручивается Нил, едва уловимо пододвигаясь навстречу. Вся рука зудит от напряжения, готовясь к атаке. — Но документы я успел спасти… Буду благодарен, если ты… уберешь пушку и дашь мне спокойно уйти. Я не хочу проблем.

— Хочешь, чтобы я тебя отпустил? — медленно повторяет незнакомец с непонятной интонацией, кажется, не замечая, что ему остались считанные секунды до конца жизни.

— Да. Я не хочу причинять тебе зла.

— Сильно в этом сомневаюсь.

Эту фразу Нил слышит уже в прыжке. Ружье взрывается оглушительным выстрелом в миллиметре от его уха, когда рука, уже занесенная для удара, целится в горло незнакомца, но пролетает мимо; тот с удивительной ловкостью уклоняется, так что Нилу приходится сгруппироваться и сделать еще одну попытку достать противника. В этот раз когти, лязгнув по металлу ружья, которым другой парень инстинктивно закрывает себя, просто разрезают его напополам; искры, вспыхнув лишь на секунду, ослепляют Джостена, однако он успевает заметить, как незнакомец выдергивает что-то из повязки на предплечье левой руки так быстро, что занести руку для третьего удара Нил просто не успевает. Клинок, со свистом рассекая воздух, оказывается придавлен к шее Нила, который испуганно останавливает ладонь в миллиметрах от щеки противника.

Неуверенный шаг назад — незнакомец повторяет это движение вслед за ним до тех пор, пока Джостен не упирается лопатками в стену дома. Не терять самообладание, находясь в таком положении, кажется невыносимой задачей, но все же Нилу удается просипеть, несмотря на вдавленный в сонную артерию нож:

— Обычное оружие меня не возьмет, гаденыш.

Парень испытующе смотрит на Джостена снизу вверх из-за разницы в росте, но почему-то именно Нил в данный момент ощущает себя маленьким и беспомощным. Простое оружие и правда не сможет его убить — но если этот белобрысый нажмет посильнее на сонную артерию, этого хватит, чтобы Нил заснул, после чего его сдадут прямо в лапы к Морияма…

— Оно и не обычное, — равнодушно пожимает плечами тот, глядя Нилу прямо в глаза. — Я знаю, кто ты такой, лис. Тебе бы стоило получше скрываться — хотя бы внешность поменять.

Кивком головы он небрежно указывает на седую прядь Нила. Тот аж вздрагивает — из-за неосторожного движения первые капли крови начинают течь по шее. Черное золото с примесью хрома и кобальта, сразу понимает Нил, прежде чем вспоминает свое прошлое осознание и, не скрывая своего удивления, произносит:

— Так ты… тоже не человек, раз видишь мою прядь. Неужели оборотень? — Это многое бы объясняло, но на лице незнакомца не дрожит ни единый мускул, чтобы подсказать Джостену, в правильном ли направлении он выстраивает свои догадки. — Или… ты из этих, — обомлев, раздраженно сплевывает, — Предателей?

— Не угадал, — не понятно, на какой из вопросов отвечает тот, — а вот ты точно лис. Да еще какой. В твоем рюкзаке столько информации о японцах… неужто кицунэ?

Нила аж передергивает, так что лезвие еще сильнее впивается в его пострадавшую шею.

— Не смей называть меня этим словом.

— Ты сейчас явно не в том положении, чтобы мне указывать, — серьезно говорит парень, но кажется, вновь забавляется этой ситуацией. — Учитывая то, что ты трижды мне соврал и попытался меня убить, я вполне могу отплатить тебе чем-то подобным. — Он еще сильнее давит на нож, и Нил тихо шипит, замечая, что точно такое же лезвие торчит из-под подвязки уже на правой руке противника. «Два ножа», обреченно думает он, понимая, что придется капитулировать. С двумя он уж никак не справится.

— Что тебе от меня нужно? — как можно более мягко спрашивает он, поморщившись. Из-за пустого желудка ночной холод ощущается еще сильнее, и тело непроизвольно начинает дрожать, покрывшись мурашками. — Если ты успел увидеть все содержимое моего рюкзака, то знаешь, что там есть деньги. Много денег.

— М-м-м, — незнакомец делает вид, что задумывается над таким предложением, а потом притворно-грустно качает головой, — нет, боюсь, не вариант, деньги меня не интересуют.

«Не интересуют?», обнадеживающе мелькает в голове Нила. Значит, этот странный оборотень вряд ли предатель, вряд ли работает на русских… быть может, у Джостена еще есть шанс?

— Тогда что я могу тебе предложить за то, что ты меня отпустишь?

— С чего ты взял, что я вообще тебя отпущу, Нил Джостен? — Тот поигрывает вторым ножом в левой руке, опасно прокручивая его между пальцами.

— А для чего я тебе? — Нил старается не отчаиваться и не распаляться. — Хочешь меня кому-то сдать? Сам сказал, что деньги тебя не интересуют.

— Может, соврал, — флегматично пожимает плечами тот. — Сказал же, отплачу тем же. С меня еще две лжи.

Нил чувствует, что его уровень раздражения поднимается до верхних слоев атмосферы — этот парень явно специально действует ему на нервы, выбешивает, выводит из себя, просто потому что ему это нравится.

— Что ты хочешь?

— Я ничего не хочу, — снова ерничает тот, так что Джостен аж подскакивает от злости, вновь раня свою шею. — Других конкретных предложений с твоей стороны не будет?

— Отпусти меня просто так.

— Не-а.

— Тогда просто убей, — в конец разъяренный, устало бормочет Нил, вновь не сдержав дрожи из-за порыва ветра.

Сил спорить с этим надоедливым и тем более вооруженным парнем уже нет — сейчас уже хочется, чтобы все это побыстрее закончится. Может, где-то там его уже ждет мама…

— Этого я тоже делать не стану. — Парень внезапно убирает нож, так что Нил судорожно вздыхает и хочет растереть шею, но вместо этого впивается своими же когтями в пострадавшую кожу и болезненно шипит. — Если скажешь мне настоящую причину того, зачем ты вломился на мой участок, тогда накормлю ужином. Что? — фальшиво-удивляется в ответ на недоуменный взгляд Нила. — Ты же голоден? Голоден, голоден, я же вижу. У меня осталась пара птичьих тушек в холодильнике.

Он делает шаг назад, и Нил тут же, слегка неуверенно, порывается метнуться в сторону, но парень реагирует еще быстрее и преграждает ему дорогу.

— Куда собрался? Я тебя не отпускал. На ужин ведь пригласил. После того, как ты ответишь на мой вопрос, разумеется. Только давай без лжи.

— С чего мне на него отвечать? — изнеможенно вздыхает Нил. — Я не буду говорить о своих планах первому встречному, даже имя которого не знаю…

— Можешь звать меня… Эндрю, — спокойно отзывается тот, немного подумав. — Допустим, Эндрю Миньярд.

— Ты выдумал это имя.

— Оно такое же настоящее, как Нил Джостен, так что мы в расчете, — отмахивается он и слегка улыбается. — Ну все? Теперь ты знаешь мое имя, и я уже не первый встречный. Я получу свой ответ?

Нил смотрит на свою ладонь пару мгновений. Запекшаяся кровь мешается со свежей кровью с шеи и впитывается в загрязненную шерсть, засыхая на слипшихся прядках. Через несколько секунд размышлений когти втягиваются обратно, и Джостен встряхивает уже человеческой рукой, а потом прижимает ее к груди.

— Сначала зайдем к тебе домой, и я отвечу на все вопросы.

Это звучит почти как вызов — Нил уверен, что на самом деле этот парень, назвавший себя Эндрю Миньярдом, не собирался его кормить и пускать в свой дом, однако тот действительно обдумывает предложение пару минут и затем жмет плечами.

— Ладно. Я пойду за тобой, чтобы ты не вздумал убежать раньше времени. И рюкзак твой захвачу… тут ведь ценные для тебя вещи, хм?

Эндрю отходит назад, поднимая рюкзак с земли, пока в голове Нила проносится острое «надо бежать прямо сейчас» и утопает в море усталости. Подходя к двери и чувствуя взгляд Миньярда на своем затылке, он пытается убедить себя, что другого выхода нет, что, возможно, сейчас не произойдет ничего плохого и это его шанс нормально отдохнуть, но подсознание в ужасе кричит и требует резко развернуться, пока тот самый нож из черного золота не воткнулся ему в спину или затылок. Что замышляет этот Эндрю? Что ему нужно на самом деле? Нил не уверен, что сможет узнать ответ, но стоит хотя бы попытаться добыть какую-нибудь информацию взамен на его собственную полуправду, которую он сочинит прямо сейчас…

О своей наготе Нил вспоминает, только когда Эндрю уже на кухне протягивает ему большое полотенце и небрежным кивком показывает, мол, укройся. Джостен осторожно принимает этот подарок, попытавшись завернуться в толстую ткань всем телом и согреться. Внутри дома было почти так же холодно, как снаружи; лишь один камин, в который Миньярд подбросил дрова, кое-как отепляет кухню, которую Нил скептически осматривает. Из-за тусклого освещения его глаза не сразу подмечают ржавый холодильник, пару гниющих шкафов, такой же столик и матрас у стены — даже странно, что Джостен сейчас сидит на вполне приличном и мягком синем кресле, в которое его усадил Эндрю.

«Наверное, Эндрю или живет тут очень давно, или вообще поселился в заброшке», думает Нил, внимательно наблюдая за хозяином дома, который неторопливо разогревает мясо на сковородке. Машинально в голове то и дело появляются мысли о побеге — вот же, Миньярд повернут к нему спиной, ничего не заметит и не успеет предпринять, если Нил прямо сейчас рванет к выходу и исчезнет, даже рюкзак, наверное, успеет выхватить…

— Не вздумай, — тихо предупреждает Эндрю с совершенно спокойной интонацией в голосе. — Попробуешь убежать — убью. Без колебаний.

— Ты мысли читаешь? — проклиная себя, гневно бормочет Нил и старается унять свой желудок, словно почувствовавший запах еды. — Значит, не оборотень? Колдун? Или прорицатель?

— На расспросы буду отвечать только после тебя, Нил Джостен. — Эндрю чуть поворачивает голову и через плечо бросает: — Но, скажем так, я просто хорошо знаю, о чем может думать бе-гу-нок.

Свистит чайник, и Миньярд, чуть покопавшись, ставит слегка испачканную кружку перед Нилом. Тот уставляется в жидкость, в которой плавают странные листья и травы — пахнет она приятно, но тревога в голове не дает покоя. «Нельзя это пить. Может, это отрава. Или снотворное. Он слишком подозрителен, слишком добр…»

— Просто чай, — ухмыляется Эндрю, ставя рядом тарелку с пожаренным мясом. — С травами из Аргентины.

«Ну точно колдун».

— Итак? — Эндрю складывает руки в замок, ставя локти на стол и внимательно глядя на Нила. — Вроде моя часть сделки — напоить, накормить — выполнена, теперь твоя очередь удовлетворить мои потребности. Почему ты оказался на моей территории?

Нил сначала сердито избегает разговора, сверля взглядом то чай, то мясо. После того как Эндрю как бы невзначай достает нож и трогает его кончик пальцем, он предпринимает попытку поесть, но не обнаруживает столовых приборов. В конце концов, инстинкты берут верх, и Нил просто берет горячее мясо руками, вгрызаясь в него передними зубами.

— Это не твой участок, — прожевав первый кусок, замечает он. — Ты очень вряд ли действительно им владеешь.

— Не придирайся к словам, лис. Я вполне помню, что такие, как ты, мастера увиливать от ответов на вопросы, поэтому не позволю тебе меня запутать. Что ты здесь делаешь?

— Я правда скрывался от погони, — осторожно проговаривает Нил, сглотнув и испытав блаженство от чувства насыщения едой. Если бы не обстоятельства, ему бы даже было тут уютно в этом полотенце, у камина, с пищей и чувством безопасности… — Это были охотники. Они меня искали. Я хотел всего лишь оставить здесь свой рюкзак, чтобы он не мешал мне запутать преследователей и сбить их с пути. Думал, может, в этом доме никто не живет или, по крайней мере, не заметит моего присутствия.

— Эти охотники тебя знали? Или просто увидели в облике лиса? — допытывается Эндрю. Нилу чудится искреннее любопытство в его голосе, хотя от парня веет исключительно холодным безразличием, и он поднимает глаза с кратким желанием рассмотреть его получше. Миньярд смотрит прямо на него, ничего не смущаясь, и его черные глаза, кажется, заглядывают в душу. Отчего-то Нил чувствует смятение под таким пристальным вниманием, так что снова уставляется в еду.

— Уговор был об одном вопросе и одном ответе.

— Я не получил всей правды, которая мне была нужна, — хмыкает Эндрю. — А еще ты безумно лаконичен в своих ответах, лис, так что мне придется вытягивать из тебя информацию клещами. Отвечай.

От такой фразы по коже Нила проходит холодок. Он задумывается, сколько людей пытали приспешники Морияма, чтобы узнать местоположение его матери и самого Джостена. «Наверняка и правда клещи использовали», мрачно думает он, отправляя еще один кусок мяса в рот.

— Можно сказать, знали. Один из них был предателем, тоже оборотнем… может, волком. — Нил сплевывает это слово со всей своей брезгливостью, какую смог в себе найти. — Он видел мою прядь и все понял… как и ты. Может, все-таки скажешь, кто ты? Мне не нравится, что допрос односторонний.

— А мне не нравится, что ты зашел на мою территорию, поэтому я оставлю за собой право игнорировать твои вопросы. Давно ты скрываешься, бегунок? Только не надо врать, что проблема охотников за твоей головой появилась только сейчас — ты явно бежишь от них всю свою жизнь.

— Вовсе нет, — фыркает Нил.

— Опять вранье. Одну твою ложь я всегда буду менять на одну свою, и ты так обо мне ничего не узнаешь. — Эндрю скрещивает руки на груди, довольно ухмыльнувшись.

— Дурацкие правила, — огрызается Нил.

— Мой дом — мои правила. Так как давно ты скрываешься от людей?

Нил крепко задумывается. Лет двадцать? Или десять — столько он провел без матери? Вспомнить конкретную цифру оказывается тяжело и, главное, больно: в грудной клетке что-то начинает томительно ныть.

— Давно, — просто выдыхает он и при недвусмысленном смешке Эндрю сердито добавляет: — Да не помню я. Не с самого начала жизни, но очень близко к нему.

— Врешь наверняка.

— Не вру! — взрывается он, стукнув ладонью по тарелке. Та громко звенит и толкает кружку, которая расплескивает половину чая по столу. Нил вздрагивает, сам удивляясь своей вспыльчивости, а Эндрю лишь продолжает рассматривать его, выгнув бровь, и вдруг кивает:

— Верю.

Джостен дергает плечом, мол, да мне все равно, веришь ты или нет, но все же выговаривает:

— Откуда знаешь, когда я вру, а когда говорю правду?

— Ниоткуда. — Эндрю незаинтересованно смотрит на свои ногти. — Просто ты настолько уверен, что я какой-то колдун, что еще ни разу не отрицал свою ложь, а как только я поставил под сомнение твою искренность — тут же возмутился.

Нил поджимает губы — от Миньярда так и исходят волны насмешки над лисом, а он очень не любит, когда над ним кто-то смеется, поэтому свое очередное поражение признавать нет никакого желания.

— А про то, что я бегунок, откуда тогда узнал?

— Сам бегунок — знаю, как мы себя ведем, а твоя паранойя хлещет через край. Вон, ты к чаю так и не притронулся. Как будто я в мясо не мог что-то подмешать, — увидев, что Нила сейчас начнет тошнить, он закатывает глаза. — Шучу. Мне нет необходимости тебя усыплять или травить.

— Тогда просто отпусти.

— Пока не буду. Все еще не узнал то, что мне нужно. Видишь? Когда ты честен со мной, я тоже с тобой откровенен. — Эндрю поджимает одну ногу к груди, поставив ступню на стул, и, сгорбившись, разводит руки.

— Я не понимаю, что конкретно ты хочешь от меня узнать. — После шуток Миньярда кусок в горло больше не лезет, да и паники становится больше. Нил слишком много всего рассказал. Это все еще может быть человек Морияма — какой-нибудь искусный киллер, который втерся к нему в доверие, узнал все секреты, а теперь просто убьет или отдаст боссу…

— Допустим, почему ты именно здесь? Почему оказался в этом лесу, в Алабаме? Плохой из тебя бегунок, если ты решил задержаться в таком консервативном штате, где официально разрешено продавать и покупать оружие для борьбы с «нечистью». — Эндрю пальцами показывает кавычки в воздухе и снова кладет ладонь на свой нож.

Нил смотрит на черное лезвие, задумавшись. Америка все-таки являлась для него странным государством — в каких-то частях страны после Всеобщего Прозрения и Принятия сверхъестественных существ все еще разрешалось убивать, в других это было строго запрещено, а в третьих и вовсе на законодательном уровне запрещалось признавать их существование. Пожалуй, больше всего Нилу в этом плане нравилась Канада — он слышал, что в этой стране, по крайней мере, оборотни могут публично заявить о своем происхождении, устроиться на людскую работу или просто мирно жить где-то в горах, а общество принимало их, и вроде бы это должно было привести к взаимному уважению. Конечно, предрассудки оставались, да и Нил, если бы жил там и заявил о том, что является оборотнем, не обрадовался бы вниманию прессы, журналистов и прочих людей, мечтающих увидеть настоящего полулиса-получеловека. Ему по душе тихая жизнь, даже если для нее придется скрываться как здесь, в Алабаме. Насколько Нил помнит, тут охотники имели легальное право поймать и убить того, кого они принимают за «нечисть». «Наверное, обычные людишки когда-то сами становились жертвами такого строя», размышляет Нил, с трудом вернувшись к теме разговора.

— Леса тут хорошие, — язвит он. — Я ж лис. Мне необходимы деревья, тенек и водичка.

Эндрю скудно улыбается этой шутке, лишь немного приподняв уголки губ. У Нила создается впечатление, будто он вообще не заинтересован в чем-либо. «Зачем тогда допрашивает, раз ему не любопытно?», мрачно думает Нил, все же отхлебнув чай. Терпкий напиток и правда пахнет самыми разными травами, заставляя тело расслабиться, отчего Джостен только сильнее сопротивляется этому теплому спокойствию.

— Спасибо за ужин, но все-таки мне пора. — Нил поднимается с кресла, кутаясь в полотенце и борясь с сонливостью, и Эндрю копирует его движение, тоже вскочив на ноги. — Я рассказал тебе многое. Теперь позволь уйти.

— Куда собираешься направиться? — игнорирует его фразу Эндрю, преграждая дорогу. Нил останавливается и нетерпеливо выдыхает. — Обратно в лес?

— Дойду пешком до следующего штата, а там посмотрю.

— Следующего? Твоя цель — обойти все штаты? Или ты все же движешься к восточному побережью? — вновь попадает в яблочко, однако Нил напускает на себя безразличный вид и неопределенно ведет плечами.

— Тебя ебет? — напрямую спрашивает он. — Куда я направляюсь, откуда, с какой целью — тебе правда так необходимо это знать?

— Меня не ебет, — с усмешкой парирует Эндрю, наставляя нож на Нила. — Просто пользуюсь возможностью поразвлечься — знаешь, как весело допрашивать того, кто вообще не умеет и не хочет говорить правду? Да и нечасто ко мне оборотни заглядывают. Особенно кицунэ.

— Не кицунэ я! — в сотый раз шипит Нил, ощетинившись. — Ты звучишь прямо как Морияма! Уж не работаешь ли ты на них?

Он не хотел упоминать эту фамилию — если Эндрю с ними связан, то это спровоцирует его, если же нет, то посыплются ненужные расспросы, — но слова сами сорвались с языка. Лицо Миньярда отчего-то неуловимо меняется; за секунду на нем проносится миллион эмоций, прежде чем он тихо осведомляется:

— Откуда ты знаешь это имя?

Удивление Джостена прерывает резкий нетерпеливый стук в дверь. Нил аж подскакивает, мгновенно осознав ситуацию, после чего бросается на Эндрю.

— Предатель! — яростно выплевывает он в лицо все еще опешившему Миньярду. Тот поднимает на взгляд на Нила и уже через секунду становится собой: надменным, собранным и безразличным к происходящему. — Хотел время потянуть, пока твои дружки не придут за мной?

— Я понятия не имею, кто пришел, — хладнокровно отвечает Эндрю, толкнув Нила в сторону. — Гостей я не приглашал. Лучше спрячься куда-нибудь, вдруг они явились по твою душу, лис.

Нил вновь пробует схватить парня с намерением потребовать больше ответов, но тот просто перехватывает его руки и несильно встряхивает их.

— Идиот ебаный! — выругивается он. — Немедленно спрячь свою голую задницу в шкафу или ванной! Чтобы звука не издавал, пока я общаюсь с незваными гостями, ясно тебе?

Обомлев от такого гнева, Нил осторожно кивает. Эндрю смеряет его пронзительным взглядом, прежде чем разворачивается и направляется к двери. Подумать над ситуацией хорошенько Джостен не успевает, поэтому следует совету и шмыгает в соседнюю ванную комнату, напоследок увидев, как Миньярд прячет ножи обратно в повязки.

В темноте Нилу почти ничего не видно, и он на ощупь добирается до ржавой душевой кабинки, залезая в нее и прикрывая занавеску, прежде чем раздается скрип двери в другой комнате и спокойный голос Эндрю:

— Что вам здесь нужно?

— Мы тут… это, заплутали слегка, — говорит мужчина, которого Нил тут же узнает. Приходится на всякий случай зажать себе рот и прикусить палец, чтобы не издать ни звука; судя по шорохам и неловкому топоту, мужчин там двое, и значит, он не ошибся — это действительно та парочка охотников, которая отделилась от основной группы и пошла прочесывать пространство вдоль реки. Нил совсем забыл про них, когда наводил иллюзию на других преследователей. — А потом услышали тут выстрел. Вот и подумали — может, ты тут это… видел нашу добычу?

— Добычу? — с фальшивым изумлением переспрашивает Эндрю. — Кого вы имеете в виду?

— Лиса, — встревает в разговор второй охотник, протиснувшись в дверь. — Кицунэ. Точно его не видел?

— Вы у реки смотрели? Кажется, слышал, что они любят воду. Но сюда ваш лис… не забегал, наверное. Я его не видел.

Нил испытывает невероятное облегчение. «Все-таки не сдал. Быть может, не так плох, каким хочет казаться…»

— А стрелял тогда в кого? — не верит первый.

— В птиц, — парирует Эндрю. — Приготовил тут голубя на ужин. Хотите попробовать?

— Фу, — явно кривится второй охотник, а потом добавляет: — Может, ты и не врешь, но дом мы все же осмотрим. Ты ж знаешь, какие тут законы. Мы, как охотники, можем обыскать дом, если заподозрим, что там может быть кто-то из нечестивых.

— А документ, подтверждающий то, что вы верифицированные охотники, у вас есть? — вкрадчиво уточняет Эндрю.

— Есть, но лежит где-то в машине, а где она стоит, понятия не имею. Говорю же, заплутали мы, отстали от всей нашей команды. Дай пройти, а то и тебя самого обыскивать начнем! — кажется, охотник свирипеет и даже отталкивает Эндрю в сторону, проходя внутрь дома — Нил слышит его тяжелые шаги в своем направлении и старается унять свое сердце, будто его громкий стук кто-то может услышать. «Что делать? Эндрю на них не напал. Все-таки знает их или просто не хочет крови? Если найдут меня, все равно придется атаковать их», размышляет он, еще сильнее кусая свой палец. «Или даже убить. Но нападать еще рано. Нужно выждать момент…»

— Я свои права знаю, — бубнит Эндрю, и в его голосе Нил улавливает толику паники, когда охотник открывает дверь в ванную комнату. «Проклятье! Неужели почуял меня?». — Не надо мне угрожать. Это мой дом, и тут все еще действуют мои правила.

— И что же это за правила, хм? — Щелкает выключатель, и в комнате загорается свет. Нил морщится, но сдерживает болезненный стон и часто моргает, привыкая к новому освещению. Сейчас этот охотник подойдет ближе, и придется выпрыгнуть из укрытия. Еще пара шагов…

— Нельзя трогать мои вещи без моего разрешения, нельзя командовать мной, а еще сюда нельзя заходить ебаным охотникам.

Вжух! Нож разрезает воздух, едва Нил выглядывает из-за шторки, и на его лицо тут же брызжет кровь: один охотник плашмя падает на пол, ударяясь головой о кабинку и почти утянув Джостена за собой. Тот умудряется вывернуться, почти ослепленный чужой кровью, попавшей в глаза, но успевает заметить, как другой охотник вскидывает пистолет. Реакция происходит мгновенно — когти вырастают прямо у его шеи и, воткнувшись в кожу, рывком двигаются наверх.

Нил уже не знает, какая жидкость выплескивается на него на этот раз — наверное, смесь рвоты с кровью — просто растерянно останавливается и отрешенно глядит, как тело на полу перестает дергаться. Все мысли из головы куда-то исчезают, оставив лишь холодную пустоту.

— Блять, — выдыхает Эндрю, нарушая звенящую тишину. — Проклятье. Просто пиздец.

Джостен переводит на него невидящий взгляд — Миньярд выглядит брезгующим, он кривится, когда вынимает свой нож из спины одного из охотников и вытирает его о свои повязки. Сам Нил продолжает не чувствовать ровное ничего.

Он и не знал, что стал уже настолько бездушным. Наверное, когда видишь много смертей, что-то внутри все-таки ломается. Произошло ли это после маминой гибели или после первого раза, когда Нилу пришлось вспороть живот своему преследователю, он не уверен, но, глядя на воротящего нос Миньярда, Джостен невольно сравнивает себя с ним и с удивлением открывает для себя то, что смерть для кого-то не является чем-то обыденным. Убийство — уж тем более.

— Пиздец, — вновь повторяет Эндрю и еще больше морщится, когда поднимает взгляд на Нила. — Ради всего святого, иди умойся, пока эта блевотина еще может отмыться.

Нил пару раз моргает — картинка перед глазами все еще нечеткая и расплывчатая. Эндрю куда-то сматывается, бубня под нос различные проклятья, и Джостен неуверенно делает шаг в сторону душа. «Пора бежать? Пока он не видит?», отчего-то неуверенно спрашивает он себя, пока ноги, хлюпая по темной луже, сами заводят его в кабинку. «Чего я жду?»

Холодная вода заставляет задрожать, и Нил растирает плечи в попытках согреться и смыть с себя липкую кровь. Думать ни о чем не хочется, но он снова и снова задается вопросом, почему не убежал прямо сейчас и не помылся где-то в реке, только потом вспомнив, что его рюкзак все еще находится где-то у Эндрю. Тяжело вздохнув, Нил протирает глаза и выключает воду. Почему-то кажется, что сейчас он выйдет обратно, а тел уже не будет, что это все ему померещилось, привиделось, что это галлюцинации от чая Миньярда… однако, когда Джостен неуверенно отодвигает занавеску, оба трупа находятся в том же положении, где и были, и рядом с ними в крови мокнет полотенце Нила.

Эндрю уже успевает вернуться и теперь осматривает тела, аккуратно подцепляя пальцами оружие охотников.

— Положил чистые вещи на стол, — не глядя на Нила, говорит он, встряхнув пистолетом. — Оденься уже наконец, а потом помоги мне все тут убрать.

Нил кивает. На ватных ногах он кое-как перешагивает через тела и действительно обнаруживает на кухне аккуратно сложенную стопку одежды. Надеть чужие вещи слегка неприятно — черная футболка с горлом и джинсы немного маломерят, но все же наконец-то прикрывают его наготу. Эндрю нетерпеливо ждет, пока он вернется, после чего указывает пальцем на тела.

— Поздравляю, — в его голосе сквозит сухость, — ради тебя я убил человека и нарушил договоренность.

— Какую договоренность? — по спине Нила пробегает холодок. — Ты все-таки был связан с этими охотниками?

— Не задавай глупых вопросов, — сердито отвечает тот, почесав шею. — Просто помоги мне их отсюда убрать. Куда бы их перетащить…

— Надо закопать их на заднем дворе, — слишком быстро предлагает Нил. — Бери одного за плечи, я подхвачу за ноги. Сначала управимся с одним, потом с другим.

Эндрю пару секунд сверлит его взглядом, но ничего не говорит и жестом показывает на труп. Нил даже не задумывается, какого из двух охотников они сейчас подхватили и несут на улицу, чтобы закопать. По-хорошему, надо было бы его сжечь. Так же, как он когда-то сделал с телом матери, но без религиозной подоплеки. Огонь не оставляет следов…

— Сходи за спичками, — все-таки решается сказать Нил, когда они кладут тело на землю. — Или за дровами. Нужен огонь. Так будет правильнее.

— Огонь? Чтобы устроить пожар в лесу? Это привлечет внимание… не поможет нам скрыться, — невнятно бубнит Эндрю, потирая плечо, но все-таки, поразмыслив, уходит.

Нил вытягивает когти, и это дается ему с большим трудом — все-таки слишком частые обращения, пусть и затрагивающие только руки, забирают слишком много сил у неопытного оборотня. Ему кажется, что он едва не теряет сознание от усталости, пока быстро копает яму в глубину около метра и сваливает тело туда — остается только проделать все то же самое со вторым трупом, положить сверху дрова, ветки, палки и сжечь все это.

Огонь вспыхивает на древесине почти сразу, когда Нил и Эндрю заканчивают эту работу, разгорается сильнее и едва не задевает Джостена, так что Эндрю приходится оттащить его подальше. Языки пламени пляшут в воздухе, отбрасывают на забор причудливые тени, пока Нил завороженно смотрит на них, не мигая. Есть что-то захватывающее в огне. Что-то, связанное с ним с самого рождения и преследующее его повсюду. Пожар в Сибири. Похороны матери и ее тело в огне. Черный дым, который поднимается сейчас в воздух…

Когда Нил начинает чувствовать смрад горящей плоти, Эндрю зачем-то срывается с места в сторону дома, а потом приносит три огромных одеяла и начинает ими по очереди сбивать огонь.

— Что ты делаешь? — недоумевает Джостен, попытавшись оттащить его от костра.

— Мы не настолько далеко в лесу, как ты можешь подумать, и людишки могут заметить пожар, — шипит тот в ответ, борясь с догорающими дровами. — А если заметят, то прибегут тушить его уже сейчас, и мы не сможем выиграть время хотя бы до утра. Помоги мне, чего стоишь-то?

Нил неуверенно берет в руки одно из одеял, уже почерневшее от копоти. От смрада слезятся глаза и выворачивается наизнанку желудок, однако от упрямо сбивает языки пламени толстой тканью, пока на земле не остаются лишь тлеющие деревяшки.

— Если они не успели догореть, то копы очень быстро их найдут, — замечает Нил, закашляв. — Даже если мы успеем залатать эту прожженную дыру в земле.

— Нас к тому времени здесь уже не будет, — смахнув со лба пот, бормочет Эндрю.

— Как это не будет?

Вместо ответа Миньярд просто поворачивается к дому и бредет к двери. Чуть замявшись, Нил следует за ним.

— Что значит «нас здесь не будет»?

— У меня была договоренность, — напряженно и даже злобно выдавливает Эндрю, плюхнувшись в кресло и прикрыв глаза. — С владельцем этого дома и с парой людей в правительстве страны. Я могу оставаться тут, сколько захочу, даже охотиться на дичь в этом лесу, но людей, блять, не трогать. — Раздраженный взгляд летит в сторону Нила. — Не то что бы я собирался это когда-либо делать, но тут появился ты, и все полетело к чертям. Договоренность нарушена, а людишки в этом штате теперь точно будут считать, что все оборотни кровожадны и хотят убивать людей. Доволен? От тебя одни проблемы, Нил Джостен.

— Во-первых, мог бы их и не убивать, — огрызается Нил. — Во-вторых, с кем из правительства ты знаком? Ты что, с федералами связан? Они тебя знают?

Эндрю отмахивается от его вопросов. Потом вдруг вскакивает на ноги и начинает нервно ходить по кухне, сложив руки за спиной.

— Почему ты назвал фамилию Морияма? — спрашивает он, резко остановившись перед Нилом. «Черт», думает тот, прикусив язык. Все-таки не надо было выбалтывать так много информации.

— Они мне крупно насолили. Вернее сказать, я им крупно насолил, поэтому от них скрываюсь, — все-таки выдавливает он. — А ты их откуда знаешь?

— Мало кто не знает японскую мафию, промышляющую продажей и знаменитыми гонками кицунэ.

— В том-то и дело, что знают немногие, — Нил угрожающе понижает голос, пока Эндрю наливает себе воды, — а только те, кто непосредственно в этом замешан, или богачи, делающие ставки на победу в гонках.

— Или просто оборотень, который предупрежден о том, что в Японию лучше не соваться, — туманно говорит тот, отхлебывая воду. — Бедный, бедный лисенок, бегающий от мафии.

— Не надо меня жалеть, — кипятится Нил, кивнув, когда Эндрю жестом спрашивает, не налить ли ему воды. В горле и правда жжет сухостью. — Как-то справлялся и теперь справлюсь.

— Я помогу, — неожиданно заявляет Эндрю, передавая Нилу стакан, который тут чуть не роняет от неожиданности.

— Ты же это… несерьезно? — Джостен фыркает. — Не надо мне помогать. Я тебя не просил. И не попрошу. Что за бред? — он запутывается в своих мыслях и просто пораженно замолкает. Эндрю опирается на стол позади себя руками и внимательно смотрит на Нила бесстрастным взглядом.

— Если ты бежишь от Морияма, то тебе нужна помощь, куда бы ты не направлялся. Я поеду с тобой и обеспечу тебе защиту, если потребуется. — Каждое слово глухо бьет Нила по голове, отчего он нервно делает большой глоток воды. — У меня есть связи в некоторых штатах и все еще знакомые в правительстве, так что со мной ты точно доберешься до восточного побережья целым и невредимым, а потом отправишься туда, куда тебе нужно.

— Бред! — вновь повторяет Нил. — С хуя ли ты таким добрым стал? Я… я… ну не верю тебе! Мне не нужна помощь, — предложения кажутся ему бессвязными и бессмысленными, словно язык от усталости заплетается и не может произнести хоть одно слово нормально, поэтому Нил залпом осушает стакан в попытке привести себя в чувства.

— Я убил человека ради тебя, — замечает Эндрю с ухмылкой. — Разве после такого ты не можешь мне доверять?

«Не знаю, ничего не знаю», отчаянно думает Нил, ощущая, как мозги натурально плавятся от непонимания происходящего.

— Ты… ты говорил, что вообще ничего не хочешь и можешь меня убить, а теперь вдруг хочешь помогать? Прекрати это.

— Сейчас я понял, что нас с тобой объединяет маленькая деталь, которая поменяла мое мнение о тебе, но, если тебе угодно, — он подходит ближе и разводит руками, — напоминаю, что ты вломился на мой участок и убил тут человека. В принципе, я оба убийства могу на тебя свалить… да и твой рюкзак с вещами и документами все еще у меня, так что, считай, это шантаж. Я еду с тобой и убеждаюсь, что ничего плохого с тобой не случится, а потом отдаю тебе документы.

— Нечестно как-то, — бормочет Нил, чувствуя, что его мутит. Что-то не так. Отчего он чувствует себя так плохо? — Слишком… слишком уж много чести для меня… а… ты просто так бы это не сделал.

— Это может стать вполне себе взаимовыгодным сотрудничеством, — жмет плечами Эндрю, пока картинка перед глазами расплывается. — Я и правда не собираюсь делать это просто так. Будешь мне должен. Одну услугу. Что скажешь?

Нил отчаянно трет глаза, пытаясь проснуться. Миньярд трясет его за плечо, пытаясь растормошить, и подцепляет пальцами подбородок, вынуждая поднять голову и посмотреть Эндрю в глаза.

Темная радужка блестит на свету огня в камине, переливаясь желтоватыми бликами. Нил долго-долго в нее смотрит и уже в полузабвении выдавливает:

— Согласен…

Эндрю победоносно улыбается.

— Тогда спи, Нил Джостен.

Нил проваливается во тьму быстрее, чем успевает понять происходящее.