Эрвин услышал, как парень заворочался. Последний раз окатив лицо холодной водой, он направился в спальню и наткнулся на пронзительный взгляд серых глаз, и ни одной эмоции, присущей нормальному человеку — ни испуга, ни удивления. Эрвину хватило доли мгновения, чтобы уловить в них почти синтетический блеск и понять, что он такое.

— Привет, — на удивление, Эрвин легко совладал с голосом. Он кинул абсолютно безучастному гостю заранее подготовленную футболку и свои старые боксёры. — Ты, наверное, голоден.

Незнакомец, легко перехвативший одежду, мгновение помолчал, после чего начал одеваться.

— Нет, спасибо, — чуть глухо и заторможено ответил он, одёргивая слишком длинную для него футболку.

— Это был не вопрос. Тебе надо набраться сил, поэтому иди умываться, а я буду ждать на кухне.

Незнакомец, наконец, встал с кровати и медленно направился в ванную. Эрвин почти окаменел, когда тот прошёл мимо, но не подал виду. Когда послышался шум воды, он бросился к настенному шкафу, надел кобуру и спрятал сканер в рукав наспех натянутой олимпийки.

Незнакомец в больничной одежде, бросающийся под колёса — плохая примета, особенно если его спокойствие и хладнокровие — не результат тяжёлых наркотиков.

— Тебе не холодно? — как бы невзначай поинтересовался Эрвин, когда парень появился на пороге кухни. Длинные мокрые волосы прилипли к лицу, и незнакомец то и дело пытался высушить их, прочёсывая пальцами.

— Нет, — парень вёл себя на удивление непринуждённо, будто они были знакомы не первый год. Он спокойно опустился на стул и принялся за тосты с апельсиновым джемом.

Эрвин молча сел напротив, наблюдая, как незнакомец почти проглатывает, не жуя, один тост за другим, но тому, кажется, было плевать на столь пристальное внимание к своей персоне. Только когда он решительно отодвинул от себя тарелку, Эрвин вскинул голову.

— Я пойду, — коротко сказал парень, вставая, и чуть помедлив, добавил:

— Спасибо.

— Пожалуйста. Разумеется. Я провожу, — Эрвин, схватив со стола грязную тарелку, обошёл незнакомца, попутно сжимая в руке сканер. — Есть, правда, один маленький момент. Надеюсь, ты не возражаешь…

Он обернулся к замершему у стола парню, и тот заметил сканер. В расширившихся глазах отразилось понимание того, кем именно был Эрвин, так как подобные сканнеры были только у «бегущих».

Он почти не заметил движения незнакомца и лишь интуитивно бросил тарелку тому в лицо, сбивая с толку. Увернувшись, парень бросился на него — так быстро, что удар обрушился раньше, чем зазвенела разбитая о стену керамика.

Незнакомец был чудовищно быстр. Эрвин едва успевал отражать атаки, но в конце концов его опыт оказался эффективнее — он повалил того на пол, придавив всем своим весом.

— Прекрати, — выдохнул Эрвин, захватив парня в «треугольник». Он кое-как вытащил бластер, стараясь не дать тому вырваться, что было не так-то легко сделать. — Иначе я прострелю тебе сердце.

Видно, почувствовав прижатое к груди дуло бластера, незнакомец перестал вырываться, да и болевой прием чуть остудил его пыл.

— Кивни, если понял.

Парень медленно кивнул, и Эрвин, продолжая удерживать его между колен, чуть привстал, доставая сканер.

— Посмотри вверх и налево, — незнакомец продолжал сверлить Эрвина взглядом, и он нетерпеливо переместил ствол к его виску. — Вверх и налево, иначе я выковыряю тебе глазное яблоко.

Ещё раз, яростно блеснув глазами, тот послушался, и Эрвин приблизил сканер к его левому глазу. На белке высветились отметины: «LA 6-8.5. Nexus-8». Репликант.

***

В базе данных об этом конкретном индивиде не было ни слова, хотя все репликанты модели Nexus-8 должны были быть в ней, что озадачило Эрвина — он впервые сталкивался с подобным. Эрвин ещё раз перепроверил введённые данные, после чего повернулся к репликанту, который был крепко привязан к стулу.

— Откуда ты сбежал?

— Не твоё дело, — холодно ответил парень, больше не глядя в глаза. Эрвин был рад — под этим пристальным взглядом он чувствовал себя неуютно.

— Как скажешь. Тогда ты посидишь здесь, пока я не выясню, кто ты и откуда взялся. Сбежать тебе всё равно не удастся, я об этом позаботился, но, если хочешь, кричать ты можешь хоть до потери сознания — стены звуконепроницаемые.

Эрвин поправил ремень кобуры, обошёл парня кругом, ещё раз проверяя узлы. Длинные тонкие пальцы репликанта уже начинали синеть — кажется, Эрвин немного перетянул ремень, и потому он опустился на колени, чтобы его поправить.

— Лучше пристрели, — внезапно послышался тихий голос. Эрвин, оторвавшись от тугих узлов, удивлённо вскинул голову.

— Прошу прощения?

— Лучше пристрели, но не сдавай. Я не хочу быть рабом.

— Рабом? Тебя создали с уже заложенной программой подчинения, — Эрвин не спешил подниматься, чувствуя что-то неправильное в словах репликанта. — Ты продукт генной инженерии, не имеющий души. Существо из пробирки.

— Это ты так думаешь, но это не есть истина.

— Оставь свою философию для лабораторий, — будто сбросив с себя оцепенение, Эрвин вскочил с пола. Он уже почти вышел из комнаты, когда репликант вновь заговорил:

— Почему из всех людей мира мне «повезло» попасть под колёса электрокара «бегунка», — сокрушённо раздалось из-за спины Эрвина, и он замер.

Репликанты бездушны. У них нет эмоций, нет желаний, они — суррогат человеческой индивидуальности. Именно эту мантру повторял себе Эрвин перед каждым заданием. Так почему же в голосе этого парня звучит такое отчаяние?

Эрвин никогда не разговаривал с репликантами. Для него они делились на два вида — рабы, чьё существование он игнорировал, и мятежники, которых он безжалостно убивал. Впрочем, у Эрвина не было возможности с ними поговорить, так как, завидев его — бегущего по лезвию, — они всеми силами старались его прикончить.

Этот же репликант вызывал у него любопытство — чувство, практически забытое Эрвином.

— Как тебя зовут? — Эрвин почти удивился, услышав свой голос.

— Не важно.

— Не важно? Ты обязан мне жизнью, парень. Мог бы оставить лежать на улице.

— Да, а вместо этого избил и привязал к стулу. Потрясающее гостеприимство, оставил бы чаевые, да руки не дотягиваются, — язвительно прошипел репликант.

— Что-то ты слишком разговорчивый для репликанта...

— Что-то ты слишком тупой даже для «бегущего».

Эрвин рассмеялся.

Мерсере, его заставил рассмеяться репликант. Этот парень определённо ему нравился, хоть Эрвин и подозревал, что тот вскрыл бы ему глотку при первой же возможности. Однако идея донести на него департаменту казалась всё менее привлекательной, хотя и, несомненно, здравой.

— Это же простой вопрос. Как тебя зовут? — почему-то получить ответ стало для Эрвина очень важным.

— Леви, — произнёс парень после долгой паузы, и Эрвин с трудом сдержал улыбку.

— Отлично, Леви. Я — Эрвин. Вот и познакомились.