В следующий миг его запястье оказалось в цепкой хватке чьих-то пальцев, а правая рука — выверенным движением заведена за спину, не давая пошевелиться ни на дюйм. Тщетно дёрнув плечами, Шинсо почувствовал, как ноги предательски примёрзли к земле.

Мелодичный голос зазвучал у самого уха:

— Быстрая реакция. Но я быстрее.

Застыв, Шинсо почти механически проиграл фразу в голове ещё раз.

Говорящий определённо усмехался.

— Этот арбалет тебе не так хорошо знаком, верно? Где твоё настоящее оружие? — не дожидаясь ответа, обладатель голоса выпустил из крепкой хватки левое запястье Шинсо, чтобы легко взмахнуть рукой, и произнёс с некоторой долей одобрения. — …Но даже так — ты и правда меня впечатлил.

Кровь ещё неистово стучала в ушах, а освобождённая рука едва подрагивала. Спустя бесконечно долгую секунду к Шинсо начала возвращаться способность мыслить. И пусть голова всё ещё была налита предательской тяжестью — одно он теперь мог сказать наверняка.

Голос совершенно точно принадлежал его новому знакомому.

Только вот аура от него исходила совершенно иная. От простодушного дурачка в этом голосе не осталось и следа. Не оборачивая головы, Шинсо медленно, жгуче прошипел сквозь зубы, отделяя каждое слово:

— Думал, что я не распознаю в тебе вампира?

Хмырь, казалось, слегка удивился — и, не слишком обращая внимание на тон голоса охотника, сквозивший неприкрытой ненавистью, отозвался:

— Я был уверен, что распознаешь — именно поэтому к тебе и обратился. Ты ведь мастер своего дела, как ни крути.

— Откуда такая уверенность, что я стану потворствовать твоим мерзким делам?

Каминари со сдержанным смешком парировал:

— Что ж, если уж сравнивать, то мои дела настолько же мерзкие, насколько и твои, охотник, — на пару секунд задумавшись, он озадаченно переспросил, — Погоди-ка, неужели ты назвал их «мерзкими» только из-за моего происхождения?..

Чувствуя, как вместе с чужой бдительностью чуть ослабла и хватка на его правой руке, Шинсо резким движением крутанулся на месте, замахнувшись кастетом в левой руке — и Каминари, не поведя и глазом, точно заблокировал удар раскрытой ладонью, в следующий миг цепко сжав руку с кастетом в своих пальцах.

Ему не потребовалось никаких усилий, чтобы обездвижить её намертво.

Шинсо, стиснув зубы, напрасно напрягал плечо, пытаясь вывернуть конечность из железной хватки. Каминари слегка улыбнулся, глядя Шинсо прямо в глаза с оценивающим прищуром. Тот в ответ сверлил его взглядом, полным тихой ненависти — и с тенью горькой досады на лице. Прошло несколько секунд безмолвного противостояния.

— …Ну, долго будешь пялиться? — Шинсо скривил губы, — И так всю кровь мне уже испортил.

На мгновение Каминари подвис с выражением истинного недоумения на лице — и следом, чуть запрокинув голову, заливисто и звонко рассмеялся.

— Ничего ты, Шинсо! Я-то думал, у охотников за вампирами о юморе и не слышали!

На миг Шинсо почудилось, что перед ним снова — простой деревенский олух.

…Ощущение мертвенной хватки чужих пальцев, не ослабевающей даже сейчас, однако, его быстро отрезвило.

Новый порыв ветра ударил в спину, разметав волосы по сторонам и забравшись ночным холодом под воротник. Угольно-чёрный плащ знакомого отрывисто захлопал на ветру, подобно парусу.

Только сейчас Шинсо осознал, что не слышал этого, пока хмырь ранее носился по переулку из стороны в сторону, высекая искры из-под ног. «Настолько быстрый?..»

Тряхнув головой — от чего широкие поля его шляпы слегка подпрыгнули — Каминари широко улыбнулся и, разрывая напряжённую тишину, хмыкнул с миной, которую можно было бы определить как «довольную»:

— Я тебя просто проверял, — и, легко выпустив его правую руку, как ни в чём не бывало похлопал Шинсо по плечу.

— …А ты, я погляжу, совсем идиот? — усмехнулся Шинсо, разминая высвобожденную саднившую конечность и явно давая понять, что с радостью нанёс бы ещё один удар. «Вот только идиотом здесь окажусь я, если попытаюсь напасть без оружия. Прошлый его блок не был случайностью. Попаду в его захват снова — и рискую сломать себе руку».

Каминари, пропустив оскорбление мимо ушей как нечто обыденное, согласно закивал чему-то своему и, потянувшись, снова заговорил:

— И всё-таки, арбалеты — такое барахло. Против хоть сколько-нибудь способных вампиров они ведь совсем бесполезны!

Сперва в недоумении уставившись на хмыря, Шинсо моргнул, и не сдержал ухмылки.

«Что ни говори, а в чём-то наши с ним мнения сходятся».

Хмырь же тем временем самозабвенно продолжал:

— В любом случае — уж не знаю, где твоё настоящее оружие, и почему ты пришёл сражаться с вампиром с этой игрушкой, но надеюсь, вскоре ты это исправишь! — и, вскинув головой, с воодушевлением воскликнул. — Нам ещё столько работы предстоит — не переделать!

Шинсо, помрачнев, сухо переспросил:

— «Нам»? Когда ты успел записать меня в свою мерзкую шайку? Я охотник на вампиров, а не…

Он осёкся, за секунду прокрутив в голове все их разговоры ещё раз.

С самого начала этот парень предложил ему работу по истреблению вампиров, обещая выдавать их местоположение. Уже в таверне Шинсо почувствовал неладное — и для этого ему даже не нужно было пить. Повстречав за свою жизнь столько вампиров, изучив их повадки до мельчайших деталей, распознать этого было делом не столь высокой сложности — но всё же на этот раз он не был уверен в своих предположениях до самого конца.

Что он имел теперь? Судя по всему, этот вампир от своего предложения сотрудничества не отказывался. Тем более…

«Будь я для него всего лишь развлечением, он прикончил бы меня намного раньше».

Как ни досадно Шинсо было признавать, но две вещи напрашивались сами собой: он, как ни крути, потерпел разгромное поражение — и хмыря, оставившего его в живых, ему всё же придётся выслушать. Не считая выкрученной почти до хруста правой руки (которую он, в конечном итоге, выпустил), он даже не нанёс ему никаких повреждений.

«Что ж, выходит, я ему очень нужен» — с мрачным торжеством заключил Шинсо.

Он не мог точно решить, радоваться ему щедро оставленной жизни или рвать и метать оттого, что теперь, хочет он того или нет, ему придётся иметь дело с вампиром, да ещё и лихо превосходящим его по силе. Потому как на данный момент он не был на все сто процентов уверен, что без труда победил бы, даже имей он при себе привычное оружие.

Он проиграл не потому, что его умений оказалось недостаточно. Он проиграл, потому что до этого момента никогда в жизни не сталкивался с подобными ему.

Каминари, не изменяя светло-победоносного выражения лица, подытожил, изогнув кончик рта:

— Значит, по рукам?

— Попридержи-ка коней, — оборвав его, Шинсо с подозрением процедил, — Ответишь на вопрос. Зачем тебе сдался охотник на вампиров, если ты сам — вампир? Разве вы не на одной стороне?

Каминари, несколько нахмурив тонкие брови, вдруг — впервые за их непродолжительное знакомство — с еле заметным раздражением дёрнул плечом:

— Нет уж. Они… только и делают, что шатаются по городу, и шум поднимают. А в последнее время ещё и бардак после них просто кошмарный. Согласись, каждый ведь имеет право на спокойную жизнь?..

Шинсо слегка приподнял бровь. У этого вампира было плохо либо с аргументами, либо с искусной ложью. Потому что, чем бы то, в конце концов, ни оказалось — Шинсо в это верилось очень слабо.

Хмырь, почесав затылок, взглянул на него почти с мольбой.

— Поэтому я был бы безмерно благодарен кому-нибудь, кто помог бы мне избавиться от них.

Сузив глаза, Шинсо качнул головой, всё ещё сильно сомневаясь — во многом. Непросто было взвесить все «за» и «против», когда тебе предлагают потенциально денежное дельце на истребление кучи кровососов — и когда тебе это предлагает такой же кровосос, прикончить которого тебе не удалось.

— Всё ещё никак не возьму в толк, почему впрячь в это ты соизволил именно меня.

— Понимаешь, ээ… ты кажешься мне довольно сообразительным, — помедлив с ответом, неловко признался Каминари. Шинсо несдержанно хохотнул, с неприятным, но любопытством окинув вампира взглядом.

— А ты мне — нет, — без тени сомнения отозвался он, беззлобно, однако, махнув рукой. Он уже сбился со счёта, сколько раз всерьёз ставил под вопрос умственные способности этого хмыря.

— Да и, как я уже говорил, ты меня впечатлил. Прежние охотники, которых я повстречал… удручающее зрелище.

Шинсо моргнул, ощутив одновременно странный прилив гордости — и лёгкий укол обиды, сам не до конца понимая, отчего.

Но было кое-что ещё, не дававшее ему покоя. Одна крошечная деталь… Шинсо, дрогнув губами, сжав правую руку в кулак.

— Как увлекательно. Знаешь, что? Я помогу тебе… если докажешь, что не пьёшь человеческую кровь.

Моргнув, Каминари было открыл рот, но Шинсо уже неприязненно отмахнулся от него, не дав заговорить.

— Не утруждайся. С дрянными кровопийцами мне не о чем говорить. О каких-то совместных делах и речи нет. Вампиров я и так найду, или они найдут меня — в своё время, — он сплюнул на землю, и прошипел, — Возвращайся к своей грязной стае. Может, в следующий раз придумаете план получше.

Сказав всё, что хотел, он собирался развернуться и пойти своей дорогой — больше никогда не пересекаясь дорогами с этим хмырём.

Вот только слишком поздно осознал, что Каминари всё ещё сжимал его левую руку с кастетом в железной хватке.

И отпускать её, судя по всему, не собирался.

Повисла тишина, настолько вязкая, что в ней, казалось, можно было утонуть.

— Это не…

Шинсо, должно быть, бредил. Потому что в голосе вампира ему послышалась такая обида, словно он только что отвесил ему пощёчину. «Ещё вампиров жалеть не хватало».

— Отпускай. Я закончил.

Будто бы вовсе не слушая, Каминари поджал губы, и опустил голову.

Но вместо того, чтобы услышать жалкие оправдания — Шинсо вдруг ощутил, как хватка на его левой руке стала постепенно крепнуть.

Будто в тумане, он оторопело бросил на неё взгляд — лишь чтобы лицезреть, как кастет из закалённой стали под давлением извне, словно лист бумаги, начал медленно, но верно сминаться.

В следующую секунду его пальцы все как один пронзила острая боль. Стиснув зубы, Шинсо сдавленно зашипел. Казалось, фаланги вот-вот треснут. Он попытался рефлекторно отдёрнуть руку, но не смог сдвинуть её и на дюйм.

— Эй!

От резкого окрика Каминари тут же вскинул голову, и на его лице отразилось нечто, напоминавшее испуг. Тотчас осознав, что происходит, он без промедления разжал хватку. Шинсо, судорожно выдохнув, тут же сделал пару шагов назад. Не без усилия сорвав погнутый кастет, он бегло осмотрел пальцы. К счастью, те оказались не сломаны. Вампир, в замешательстве отступив назад, затряс головой.

— Я не…

Шинсо предостерегающе поднял руку.

— Понял уже.

Только сейчас до него дошло, кого ему смутно, лишь отчасти напоминал этот хмырь с первых минут их знакомства.

«Ребёнок».

Ребёнок, по-видимому, настолько сильно желавший подчинения других собственным прихотям, что не гнушался для этого никакими методами. Сломанные пальцы — меньшая из травм, которую Шинсо бы получил в схватке с вампиром. А в данном случае ему удалось избежать и этого, попросту… крикнув?.. Шинсо не знал, смеяться ли.

Даже загнав его в угол и обезоружив, в конечном итоге он не оставил на нём даже царапины. Что-то с этим кровососом совершенно точно было не так. Но Шинсо не хотел разбираться.

«Раз не прикончил сразу — будь любезен мне хоть руки целыми оставить».

Шинсо искривил губы в вымученном оскале, под определённым углом напоминавшим улыбку.

— Я продолжу охотиться, как и всегда. Я так понимаю, если тебе что-то будет нужно… вряд ли я смогу спрятаться.

Сунув смятый кусок металла, прежде верно служивший кастетом, в карман, Шинсо развернулся на носках, и, не оборачиваясь, напоследок бросил:

— Прощай. Надеюсь, мы никогда больше не увидимся.

***