Это были задворки “Джамбулинга”, и Ви решила по случаю выглядеть соответственно. Она не то что б умела краситься, никогда ее жизнь не готовила к этому, но все же нанесла, по последней моде, на веки тени крест-накрест, мазнула по губам столбиком вишневой помады. Обычно ее хватало только на то, чтобы обвести тенями вокруг глаз — она даже не могла добиться того, чтобы левый и правый выглядели одинаково. Иронично, но Джонни приходилось мазаться чаще нее: пусть только тоналкой, чтобы со сцены не так отчаянно палить похмельную и побитую физию. Он отпустил сотню иронических комментариев, наблюдая, как Ви мучается перед зеркалом, однако при том и расщедрился на пару стоящих советов. Их маятник ненависти и любви — точнее, привязанности и раздражения — продолжал раскачиваться от крайности к крайности. Но пока хотя бы завис ненадолго не в худшей фазе.
Иногда, смотрясь в зеркало, Ви видела в отражении Джонни, не себя. Но теперь на нее смотрело ее собственное, однако совершенно чужое лицо. Не в тенях было дело. Тем не менее, что-то в ней завершало превращение. Все меньше в ней было от Ви, все больше от Оленихи. Но какая разница? Одно краденое имя вместо другого. Глубоко внутри она все равно оставалась Валелой, нравилось ей это или нет.
Правда ведь?
Она наклонила голову, приближаясь к “Джамбулингу”, чтобы моросящий дождик не испортил ее трудов, и слишком поздно поняла, что к ней подходит больше людей, чем она ждала. Больше, чем ей хотелось бы встретить в пустынном дворе, с трех сторон огороженном забором. Ви невольно напряглась. Четверо. Трое взяли ее в полукольцо, один, с винтовкой, стоял на шухере на плоской крыше “Джамбулинга”. Ви выпрямилась, позволяя дождю пустить по ее щекам темно-синие слезы. Ви, может, это и беспокоило бы. Олениху — нет.
— Если у вас тот же интерес, что и у меня, можем попробовать договориться. — Она правда, правда не хотела сегодня срываться. — За умеренную сумму.
Судя по прикидам, с нею собирались пообщаться ребята из “Шестой улицы”. Ви заранее понимала, что будет сложно, не с ее-то лицом, но не думала, что настолько. В первую очередь, сложно будет сдержаться.
— Видишь ли, красотка, мы не ведём дел с такими, как ты. Видишь ли, если говорить подробнее…
Ее не интересовали подробности. И проволочки не были нужны. Так что стремительным движением Ви выстрелила ему в рожу и спросила:
— Еще кто-нибудь выступит? — Голос у нее был хриплый от злости. — Если есть возражения, я хочу послушать их сейчас.
Парень с крыши хлопнулся на землю, содрогаясь и исходя искрами. Другой забился в конвульсиях рядом с товарищем, захваченный врасплох тем же скриптом. Под дождем, расходящемся все пуще, пожалуй, им было еще хуже. Вода и электричество — так себе компания. Ви перешагнула через одно тело, через другое. Дуло ее пистолета смотрело на четвертого бандита. Тот беспомощно вскинул руки, понимая, что не успеет.
— Нетраннерша драная. — Пробормотал он, не сдержавшись. Но по испуганно вскинутым бровям его Ви прочла, что парнишка мечтал, чтобы его слова остались неуслышанными.
Ви предпочла подыграть.
— Кто указал вам на это место?
— У Пинсиотти была утечка. Он должен был что-то дать тебе для курьера, но мы посчитали, что было ваше — стало наше.
Ви ухмыльнулась. Губы ее медленно, и оттого зловеще двигались.
— Я правда, правда хотела бы, ребятки, чтобы сейчас на вашем месте был “Мальстрем”. — Дуло ее пистолета качнулось. — Я не отпущу тебя без подарка, мальчик. Но позволю самому выбрать, какой скрипт ты хочешь. Будет больно.
— Сброс настроек, — пробормотал бандит. — Сброс настроек подойдет.
Она кивнула, точно спрашивала у самой себя.
— Но многим, говорят, даже нравится.
Ви сделала вид, что посылает ему воздушный поцелуй. И в ту же самую минуту мужик, дергаясь, повалился на землю. Конечности его извивались под немыслимыми углами. Ви присела на корточки, шаря у жертвы по карманам.
— Было ваше, стало наше, а? Мне-то казалось, это девиз “Мусорщиков”. — Она воздела руку с трофейным револьвером, не сразу пряча его за ремень.
— Очень уж ты стала прямолинейна. — сказал Джонни откуда-то из-за плеча Ви. Не показываясь, точно не хотел намокнуть под дождем. — Разве так дела теперь делаются в Н. С.?
— А хули нет-то? Или что, тебе все, кто не корпораты, теперь друзья? Ты думаешь, что он не попытался бы меня застрелить, когда мы договорили бы?
— Может, нет. — Ответил Джонни. Но не мог не признать. — А может, да.
На эту встречу она взяла с собой Олениху, подумал он. И пока Джонни не мог решить, хочет он видеть эту даму реже или же все-таки нет. С другой стороны, что Джонни точно знал: для того, чтобы стать хуже “Арасаки”, не всегда нужно работать на “Арасаку”.
Дождь практически шел стеной. Ви прижала жертву ногой и развернулась с пистолетом в руке. Она не сразу обратила внимание на тень в паре шагов от себя, полагая, что это Джонни, но нет. Это был живой человек, настоящий. Какой-то странный. Он просто стоял и смотрел. Только по его форме Ви догадалась — предположила, что перед нею курьер, как тот, что был в прошлый раз.
Выглядел он чужеродным… как будто бы несколько неуместным в Найт-сити.
— Что? Скажешь что-нибудь на этот счет? — Ви указала на тела у своих ног.
Но курьер только молча протянул ей “щепку”. И отдернул руку, рискуя уронить посылку, точно не хотел коснуться Ви. Но не уронил. Однако и не коснулся.
— Заказчик заранее расплатился. — Голос у него оказался приятный, усталый, чуть хрипловатый. Почти подкупающий, если б не отстраненная интонация.
— Мне где-нибудь расписаться? — Ви вдруг сама поняла, что ее голос звучит дерзко, а никаких причин для этого нет. Адреналин в ее крови стал таять. Она взглянула на незнакомца с интересом, готовая проявить хоть какую-то приязнь.
В конце концов, он принес ей то, что гарантировало Ви успех. То, что значило, что не напрасно то, что бы она ни делала. Все риски, все жертвы. “Принцип сознания”.
Но курьер больше не расщедрился на слова. Он только посмотрел на ее бедро, оголенное несколько не по погоде кислотно-розовыми шортами с бахромой, и хмыкнул.
Только когда он развернулся и ушел, Ви заметила, что на тощем рюкзаке курьера болтался свой ловец снов.
Ви могла бы открыть дверь черного хода и войти в “Джамбулинг”. Ей было, что сказать Пинсиотти — по многим поводам. Но она вернулась домой. Винсент ждал ее в другом месте, в другой час: в “Посмертии”.
Ви передернуло, когда она переступила порог клуба. Слишком много воспоминаний. Ее приподнятое настроение скомкалось. Ви раздраженно тряхнула головой, чтобы прогнать непрошеные мысли. На мгновение ей показалось, что сейчас к ней из-за угла шагнет Джеки. Но это не его плечо в кожаной куртке она видела, виднеющимся у колонны. Там стоял Винсент Пинсиотти. Еще один “Ви” в их с Валери компашке.
На мгновение Ви испытала желание развернуться и уйти. Она могла? Что ж, она получила все, что ей требовалось для того, чтобы вернуть Джеки к жизни. Загадочная Тара еще не прибыла на место встречи, специалистка по мозгам — во всех смыслах. Но в остальном… У Ви имелся принтер органов, материалы, переподключенные сети электричества. Воспоминания, “принцип сознания”. Хелльман был на ее стороне — с такой охотой, точно это не его она украла, подбив его ави, а потом наградила оплеухой и орала добрых полчаса. Впрочем, он и тогда был поразительно готов к сотрудничеству. Жаль, что ничем на деле помочь не смог.
Вот у Ви и оставалась последняя надежда. “Микоси”. Альт. Снова переться в штаб-квартиру “Арасаки”. И будь это только ее дело, может, она и сдалась бы. Но Джонни… он ей не нравился. Но Ви была ему должна. А долги она возвращала. И тем более пристало так поступать Оленихе.
Она все-таки шагнула за угол, и, к немалому своему удивлению, попала в объятия Винсента.
— Я скучал. — Он сжал ее медвежьей хваткой. Ви не стала отвечать, что она тоже. Будь это так, она нашла бы Винсента раньше. Но ей всегда казалось, что они для этого недостаточно близки. Они и знакомы-то были только через Валери. — Мне стоит перестать разбрасываться друзьями. Они рядом со мной не держатся обычно, и это печально.
— Я заметила. Где твой предыдущий курьер?
— Оказался, м-м, не тем, кем мне представился, — Пинсиотти тяжело вздохнул. — Ты ему понравилась. И, учитывая, что я о нем теперь знаю, это не комплимент.
— Рискну все же за такой принять, — мурлыкнула Ви.
Винсент смотрел на нее напряженно, не в силах решить, какие из слухов, что принялись курсировать по городу, правда. В конце концов, они друг друга знали. С другой стороны, они знали друг друга давно.
Но задать вопрос Пинсиотти не успел: Ви отвернулась, принимая звонок.
— Такэмура, — она улыбнулась. Прислонилась спиной к столешнице и стойко выслушала поток претензий, едва выдержанных в скромной манере. Такэмура хотел бы наорать на нее, без сомнения, и не сделал этого только по причине воспитания, запрещавшего ему подобные всплески эмоций. И, отчасти, из-за амбивалентных чувств, которые у него вызывало пленение Ви Ёринобу Арасаки. — Да, я слышала в новостях, акции рухнули… но я как могла на это повлиять? Ни сном ни духом… я просто шваль из Пустошей, я ничего в этом не понимаю.
Она тихо примирительно рассмеялась. Львица уступила место лисе. Актриса из Ви была никудышная, но по телефону неискренность спрятать проще.
— Что сделано, то сделано, Горо. Вы-то сами тоже не могли предположить, верно?.. Мы с вами просто в этом нифига не смыслим.
Она стойко выслушала, что он говорит ей, улыбаясь.
— Тут наши с вами дороги расходятся. Полагаю, Вы понимаете. Рекомендую любым путем вернуться в Японию.
— Ви! — Успел он сказать. Встревоженно и, заранее, укоризненно. Такэмуре многого не нужно было, чтобы догадаться,
— Может быть, дальнейший путь означает, что Вы меня возненавидите. — Она завершила звонок. — Причины будут.
Ви выдохнула, но не с облегчением. Просто все время разговора она чувствовала себя задыхающейся. Винсент положил руку ей на плечо, но задать вопрос не успел: мимо прошла Бестия и сделала ненавязчивый жест, приглашая за собой. Ви и Винсент проследовали к кабинке, в которой Бестия устроила себе кабинет. Оба как-то подсознательно почувствовали, что если замешкаются, упустят возможность воспользоваться благосклонностью королевы “Посмертия”. А такие шансы дважды не выпадают.
Бестия села на диванчик, раскинув руки по подлокотнику. Ви, не дожидаясь приглашения, устроилась сбоку, на расстоянии. Бестия замечания той не сделала. Но взгляд королевы фиксеров ничего хорошего не сулил.
Винсент устроился с другой стороны от хозяйки “Посмертия”. Тотчас рядом с ним нарисовался Джонни, недовольный тем, что заняли место, на которое он сам собирался устроиться. Минус быть запертым в голове Ви номер -цать: никакой возможности турнуть незнакомого мужика, слишком близко пристроившего жопу рядом с твоей бывшей.
— Я здесь, чтобы предложить сделку. — Сказала Ви. Бестия фыркнула, но и только. Она собиралась послушать, и Ви приободрилась. — Я предлагаю немалые деньги, кое-что скопила тут в последнее время. Но, думаю, тебя заинтересует другое. Возможность наконец-то отомстить “Арасаке”.
— С чего бы?
— Отомстить и остаться не при делах.
— Если ты собираешься собрать у себя на выселках всю семью Арасака, то я бы посоветовала тебе заняться коллекционированием чего попроще. Фарфоровых кошечек, например.
Бестия отвернулась, но не стала выгонять гостей. Она никак не показывала своей заинтересованности. Однако же слушала! И Ви говорила.
— Нет. План другой. Накрыть всю сетку “Арасаки”, дав к ней доступ Альт. Тому, что она теперь из себя представляет. — Ви помотала головой, не зная, как еще объяснить. — Все на мази, даже Ёринобу готов сотрудничать.
— Знаешь, девочка, когда семью покидает столь горячо любимый сын, — Бестия ухмыльнулась. — насколько мне известно, в доме обычно меняют замки.
— У меня остались старые коды доступа. — Сказал Винсент. Бестия повернула к нему голову, точно только что заметила еще кого-то рядом с собой на расстоянии вытянутой руки. — Конечно, их давно сменили, но принцип шифровки — вряд ли. Я знаю, как создать универсальный ключ.
— Откуда такие навыки?
— Иронично, но взрощены самой “Арасакой”. Отшлифованы в “Джамбулинге”, однако изначально… — Винсент лучезарно улыбнулся. — Как думаешь, на какие шиши я отгрохал такой шикарный клуб? Я “подсасываю” эдди прямо со счетов “Арасаки”. Наебываю тех, кто, как я знаю, всех наебет при первой же возможности.
Ви искренне поаплодировала.
— Скажи, это Джонни тебя надоумил? — Бестия потерла переносицу. — Или тот бред, который рассказывают о твоих целях — правда?
— Не знаю, о чем ты, но скорее всего правда. Насколько я догадываюсь.
Бестия покачала головой. Казалось, ее куда больше мести увлекает перспектива наживы. Она уже подсчитывала эдди, которые урвет за сотрудничество с Ви — в глобальном проекте. А если не выгорит… Бестия окажется не при делах. В общем, если хотя бы половина слухов базировалась на правде, а Бестия полагала, что это так, королева фиксеров видела перед собой беспроигрышное вложение.
— Ты можешь помочь с отвлекающим маневром? Хотим устроить что-то вроде вечера памяти Джонни. Пока охрана стянется к главному входу “Арасака-тауэр”, мы просочимся с торца.
— Почему вы уверены, что не будут стрелять в толпу? — Бестия знала “Арасаку” слишком давно.
— Так дела больше не делаются. — Ви закинула ногу на ногу. — Корпорации нравятся мне больше политиканов хотя бы потому, что у них день выборов каждый день. Падение акций — и фьють! Ты в жопе.
Бестия сомневалась, что дело не в том, что прежде просто не случалось оказии. В чем-то Ви была права, это так. Но с другой стороны, это значило только то, что “Арасака” не постесняется жестить, если будет знать, что это не попадет в прессу.
— Не выгорит, если придут простые обыватели. Нужны звезды.
— Керри! — Выпалила Ви.
— Он не согласится. — Сказал Джонни. — Только не он.
Ви задумалась. Джонни в этом плане она верила.
— Лиззи Уиззи, — Вовремя ее осенило. — Она сделает все, что угодно, если только можно похайпить от души.
Бестия кивнула.
— План, конечно, из говна и палок, но с пивом потянет. — Она побарабанила пальцами по колену. — На другой времени нет. Нам нужно поторопиться.
— Ты знаешь, что-то, чего не знаем мы?
— Естественно, — Бестия фыркнула. — я знаю куда больше, чем все вы. Но конкретно сейчас речь о том, чтобы подгадать момент. Напряжение между “Милитехом” и “Арасакой” не угасло с исчезновением Ёринобу. Ханако пообещала отступные, но “Милитеху” все мало. Они жаждут крови, возможно, буквально. В любом случае, без Ёринобу никаких переговоров не будет.
— В таком случае, удачно, что Ёринобу у меня, — сказала Ви.
Винсент подавился газировкой. До этого момента он всерьез не врубался, о чем перешучиваются через его голову женщины.
— Что будет, если ты растратишь этот патрон? — Бестия качнула ногой. — Твой перебежчик из “Арасаки” останется без щита.
— Я буду давить Ханако и, если придется, Ёринобу столько, сколько понадобится для моих целей. Но не волнуйся — не больше. Я не из тех, кто сорвется и запинает пленника на обмен ногами досмерти.
Ви не лгала, говоря, что у нее нет ненависти к “Арасаке”. К каждому из этой организации — ничего личного. Она понимала, что смерть Джеки ни при чем. Как бы сильно на деле это Ви ни ранило. Но они просто по глупости оказались не в том месте, не в то время.
И вот теперь не в том месте не в то время оказалась сама “Арасака”.
Никакого мотива мести. Просто стечение обстоятельств.
— Если мы хоть в мелочи ошиблись в расчетах, мы все на этом потеряем. Ты в первую очередь, но в изрядной степени и я. Больше, чем готова сейчас себе позволить.
— Что с того, Бестия? Разве тебе не доставит удовольствия взглянуть на то, как этот вековой карточный домик проваливается в ад? — Ви запрокинула голову. — Если гореть, то гореть со всеми не жалко.
Бестия смотрела на Ви без почтения — к чему та начала было привыкать, — с легким отвращением. Так смотрят на собак или кошек те, кто их не любят: ах, какое прелестное существо, возможно, блохастое. Лучше не буду трогать, побрезгую.
— Я бы ожидала, что ты подложишь мне свинью. Вернешься героиней, а репутация и мой труп помогут тебе занять мое место. Но, знаешь, это было бы вполне в порядке вещей. А я увидела, что ты метишь еще выше. “Что король для бога?” Не так ли, Ви? Что Королева для Богини?
— Я не… — Ви отвернулась, кусая губы. А может, и да? Если она не могла быть честной с Бестией, сказала бы правду хоть самой себе. — Боги иногда очень далеки от народа. И от страстей человеческих.
Бестия усмехнулась. Что бы она ни говорила, но ее интонация превращала все слова в подначку. У королевы “Посмертия” имелись свои представления о том, каково вероятное ближайшее будущее.
— Не забывай, что ты еще не победила. А пантеоны велики, — Бестия наклонила голову. — Ты не самый злейший враг “Арасаки”, девочка. Ты подпортила им шкуру, вынуждена признать, пустила кровь. Но твой пленник, твой козырь — твоя же слабость. И другая твоя слабость — ты в одиночестве.
— Я… — Начал было Винсент, однако не успел договорить.
— У тебя нет друзей, только временные союзники. Раньше, возможно, это спасло тебя, и позже позволит не расстаться с головой, но сейчас это твоя уязвимость.
Бестия знала, что Ви сделает то, что задумала, с ее помощью или без. И вопрос только в том, хочет ли Бестия дирижировать. Или — будет ли это полезно.
— Может быть. А Вы? С кем Ваши молитвы, миз Амендиарес?
— Я верна только себе. И президенту НСША, как гаранту Конституции.
— То есть, “Милитеху”.
— Я сказала ровно то, что собиралась сказать, — Отчеканила Бестия.
Ви смущенно опустила глаза на колени, вдруг и сама поняв, что ее занесло. Приятно было воображать себя Оленихой, но пришло время вспомнить, что используя принцип fake it until you make it — притворяйся, пока не получится — она еще не в стадии, где у нее все получилось.
Тем не менее, подняв взгляд, Ви заметила, что Бестия смотрит на нее с благосклонной усмешкой.
— А все-таки ты изменилась, Ви. И это не Джонни. — Она посмотрела на импланты на своей руке, как могла бы проверять маникюр. — Впрочем, проблеск этого я заметила еще в первую встречу. Подумала: о, из нее можно вырастить вторую меня. Конечно, я могла это пресечь. Но…
Бестия сжала руку в кулак.
— Решила не мешать, как только поняла, в какую сторону ты движешься. Ты станешь опасна, Ви. И очень полезна. — Бестия встала с дивана. — Если, конечно, выживешь.
— Я над этим работаю.
— Не похоже, — Бестия кивнула сначала Винсенту, поднявшемуся одновременно с нею, затем Ви. — Передавай Джонни мои поцелуи.
И, с Винсентом на буксире, Бестия вышла вон. Джонни, верхом на ближайшем пустом стуле, фыркнул.
— А сказала так, будто в последний момент заменила на “поцелуи” что-то типа “поджопники”. Ха, просто не хочет быть сентиментальной на людях.
Ви не ответила, держа кулак у губ. Она погрузилась в свои мысли так глубоко, что даже Джонни не мог туда прорваться. Вот что он называл в ней Оленихой — ту сосредоточенную погруженность в себя, в какие-то тайные, порой опасные планы, из которых она выныривала с трудом, точно выпутывалась из липкой грязи. Должно быть, странный курьер мог бы много ей рассказать об этом ощущении, но его не было, и Ви не знала, что могла бы спросить.
— Да ты игнорируешь меня, что ли? — Джонни пнул стул, и тот с грохотом повалился на пол. Воображаемо. Настоящий — его копия — остался стоять там, где был, и проступил в осознании Ви, как порой проясняется в глазах после обморока. — Ведешь себя, как будто я твой сиамский близнец, которого ты терпишь, и только.
— Ты выбираешь не то время, чтобы докопаться до меня, — Ви рывком встала и зашагала прочь. Пусть на деле не могла уйти от Джонни, как прекрасно знала. — Если хочешь сочувствия, поговори со мной, когда я предпочту вывести на люди другую часть своей личности. Не ту, что сейчас.
Подозрение — тонкое, едва заметное — остановило ее в дверях. Заставило задыхаться несколько секунд, точно рухнувшую навзничь. Но усилием воли Ви отогнала подозрение. Если уж ее мучили подобные мысли, глупо было верить им, не имея подтверждения от кого-то более сведущего в таких вещах. Но Хелльман был занят, Тара — то ли в пути, то ли обманула и передумала. Ви могла спросить только у Альт. Но от Альт она собиралась потребовать нечто другое.
И очень скоро.
Из “Посмертия” доносился едва слышный мотив “Eleanor Rigby” в свежей обработке. Ви помнила эту песню в оригинале — столько раз под нее они с Джеки танцевали в “Джамбулинге”... Ви взглянула на часы: через кожу на импланте высветился горящий циферблат. Сорок шесть… сорок шесть дней после смерти Джеки. И если верить тому, что Дакота сказала ей о “претах”, у Ви оставалось трое суток на то, чтобы вернуть его. Хуже того, от нее ничего не зависело. Она набрала Хелльмана, и тот ответил раздраженным:
— Вы должны были ждать звонка от меня. Как сами же написали в своей шифровке.
Только теперь Ви поняла, что рассчитывала на него, точно они уже условились. А на деле она просто послала ему зашифрованное письмо и могла лишь надеяться, что тот не проигнорирует его. Но… он был с нею довольно мил в резиденции Ханако, разве нет?
Примерно так же, как в тот раз, когда она сбила его ави, притащила в какой-то клоповник и разбудила оплеухой. Ах, маленькая одинокая колибри, как легко ты покупаешься на тон…
— Знаете, где заброшенная парковка драйв-инна “Серебряный пиксель”? Встретимся там.
Пошел дождь, и Ви пряталась под куцым навесом. Хелльман все не ехал, и Ви принялась волноваться — а ну как все сорвалось? Нашептывающий из-за плеча, точно демон, Джонни не улучшал ее настроения. Наконец, на шоссе перед кинотеатром притормозил серый «Мидзутани Сион», Ви пришлось прищуриться, чтобы угадать в силуэте на водительском сиденье Хелльмана.
Она поманила его, но Хелльман сделал зеркальный жест, подзывая ее. Окна он не открывал. Ви раздраженно вздохнула и порысила под каплями дождя к автомобилю. Отфыркиваясь по-собачьи, она залезла на пассажирское сиденье и не успела еще пристегнуться, как машина тронулась с места.
— Куда мы едем? — Ви напряглась, хоть и не слишком сильно. У Хелльмана должен был иметься на нее зуб, однако он был вполне разумен, чтобы сперва хотя бы выслушать предложения, а потом решать, стоит ли сдавать Ви “Арасаке”.
— Никуда. Просто катаемся.
Ви ответила недоуменным взглядом, и Хелльман тоже вскинул брови.
— Прослушка. — Сказал он таким тоном, точно подозревал, что Ви разыгрывает неведение, чтобы поиздеваться над ним.
— В таком случае, удачно, что у меня теперь есть прелестное château в самом сердце Пустошей. На много миль вокруг ни единой живой души, включая мух.
Хелльман терпеливо вздохнул.
— Давайте ближе к делу. Я не собираюсь несколько часов возить Вас по окраине города, как будто мы подростки, которым больше негде уединиться.
— Я о том и говорю. У меня свой дом в Пустошах. — Ви не удержалась от улыбки. — Мне нужен специалист по конструктам. Лучший из лучших.
— А если я откажусь? Снова украдете меня и отвезете к себе привязанным поперек седла, в стиле Дикого Запада?
— Посмотрим.
— Хотелось бы избежать такого исхода, — пробормотал Хелльман.
Ви вздохнула. Атмосфера в машине была — не продохнуть, и она потянулась к радио. Хелльман тотчас шлепнул ее по руке и сам отдернулся. Вторая ладонь его осталась на руле, но смотрел он на Ви, не на дорогу. Опасная ситуация.
Несколько мгновений они просто изумленно друг на друга пялились, пока Ви не взорвалась оглушительным смехом. У нее даже под ключицами заболело (что, скорее всего, было следствием измотанности ее организма, чем признаком такого уж яркого веселья). Хелльман снова стал следить за дорогой.
— У Вас не забалуешь, — наконец, набрав в легкие достаточно воздуха, смогла произнести Ви. — Понимаю, как Вы отмахались от убийц “Арасаки”. Но… — Она усилием воли сделала свой тон серьезнее. — Вы такой же труп, как и я. Меня убивает чип, Вас прикончат, как только смогут найти достойную замену.
— Таких нет.
— Есть. Тара Джозефейт.
Хелльман дернулся, как будто это имя и впрямь ему что-то говорило.
— У нее другой профиль.
— Пожалуй. Но рано или поздно кого-то натаскают до Вашего уровня. И тогда… — Ви провела ногтем по горлу. — А я предлагаю не просто избавление от неминуемой смерти. Деньги. Патент. Мысль, что ты сделал нечто по-настоящему хорошее.
— Как подкупающе, — Хелльман фыркнул. — Особенно последнее.
Но Ви показалось, что за иронией он пытается скрыть, насколько честен в этот момент. Возможно, она ошибалась.
Ви отвернулась к окну.
— Андерс, скажите… я же могу Вас так называть, раз мы партнеры? Почему Вы согласились приехать? Не сказать, чтобы мое письмо было так уж соблазнительно.
— Подкупающая идея.
Ви снова взглянула на него, но Хелльман на нее не обернулся.
— Когда я занимался конструктами, мне казалось, что это… достойная цель. И я не ошибся, но любой инновацией ведь можно злоупотребить. Вам не понять, наверное. У вас, кочевников, все как-то честнее, насколько я знаю. И сложных выборов, где нет ни одного правильного ответа, меньше.
— Устали служить богам, Андерс?
— Если вы не лжете насчет Тары Джозефейт, то я просто меняю пантеон. — Он бросил на Ви короткий взгляд, но решил не продолжать. Он не верил тому, что говорили об этой девчонке на улицах — а ему эти слухи попадали в виде отчетов. Олениха рыскала по его территории, и Хелльман не мог не знать, что она что-то замышляет. А связать восходящую звезду улиц и бандитку, сбившую его ави не составило труда.
Дорога мелькала полустертой разметкой, исчезая под колесами машины. Ви подумала, что надо было настоять и включить-таки радио. Она слышала, как нервно дышит Хелльман, и оттого сама начинала приходить во взволнованное состояние.
— Ви. Я не Ваши секреты берегу. — Он бросил на нее быстрый взгляд. — Ёринобу в опасности и знает об этом. Не в подробностях, но его подозрения подтверждены. Он будет защищаться всеми силами.
— И что это должно значить? Что у вас свои мотивы?
— Пообещайте Ёринобу мне, гарантируйте этот способ выйти, и на какое-то время я Ваш. Для любой цели.
Хелльман выглядел спокойным, но Ви понимала, что он понизил голос, чтобы она не услышала в том дрожи волнения.
— В последнее время напряжение между “Арасакой” и “Милитехом” нарастает. Того и гляди все посыпется, как песочный замок под прибоем. Впрочем, все равно посыпется. Вопрос только — когда.
— Ну надо же. Прямо как насчет моей смерти, ага?
— Ёринобу сказал мне, что он собирался стать бомбой сам. А в итоге… ирония жизни: превратился в то, что так ненавидел и боялся.
— Какое отношение это имеет ко мне?
— Я вижу бомбу прямо перед собой.
— Я не понимаю…
— Это временно. — Он бросил на нее короткий взгляд, стекла очков блеснули в свете закатного солнца. — Я говорю не буквально, если что.
Ви вспомнила о том, как в задрипанном номере мотеля Хелльман убеждал ее, что видение Джонни, преследующее ее — только иллюзия, на деле же их сознания сливаются воедино, смешиваются, как содовая и виски. Если Джонни замещал ее протоколы своими, чем он отличался от других ее неистовых импульсов, которые Ви успешно блокировала? Она и так знала, что Ви ей больше не бывать. Она и не была ею никогда вполне.
Точно зная, что речь о нем, а может, потому, что Ви начала волноваться, перед глазами у нее все поплыло, левая рука онемела до локтя…
— Джонни, не сейчас.
Ви выругалась, прикладывая другую руку к носу в ожидании крови. Но нет — ладонь осталась чиста. Даже странно.
— Андерс, мы успеем до… Вы знаете. Нам нужно успеть.
Он смотрел на нее обеспокоенно, но кивнул. Ви понимала, что на деле ей нечего предложить Хелльману. Кому угодно, но не ему. С тем же успехом она могла попытаться втюхать ему какую-нибудь из своих разбитых тачек. Или прошлогднюю соплю.
— И, если нет, я могу получить хоть какие-то гарантии, что Вы закончите без меня?
Ви поняла, что машина сбрасывает скорость. Затормозив, Хелльман повернулся к ней.
— Да.
— Я должна буду…
— Нет. Я закончу, потому что меня подкупает Ваш план.
Ви не стала озвучивать подозрение, что Хелльман, возможно, рад тому, что она загибается. Ему в наследство достанется проект, в который никто не станет вмешиваться — как уже было с конструктами.
И Ёринобу в подвале, которого тот выведет на свет.
— Спасибо.
Она дернула ручку двери машины, обернулась на Хелльмана и подумала, не предложить ли пожать ему руку. На деле Ви вдруг так объяло надеждой, что она готова была обнять его. Но в машине это было бы неудобно. А учитывая их прошлое — неуместно. Ви вылезла на горячий песок Пустошей и побрела к автобусной остановке, не оборачиваясь. Нужно было бы вернуться домой, приодеться — вечером она тащила двух подружек, Джуди и Панам, на концерт Лиззи Уиззи.
Со стороны Арасаки было бы логично нарастить защиту по всем фронтам, однако Ви понимала, что, скорее всего, корпорация преуспела только в одном месте — зашила и законопатила все входы в сеть. Так что в “Микоси” без помощи Альт им будет делать нечего. Но что касается мускульной силы и оружия, то тут слишком многое было завязано на Ёринобу. И “Арасака” раскрылась, как раскрывается не слишком умелый боксер, полагая, что не словит в печень.
В машине их было трое: она сама, Ви, рядом на пассажирском сиденье Джуди, сзади — Винсент в старом корпоратском прикиде, с замазанными тоналками татухами, что он набил себе уже владея “Джамбулингом”. Панам и ее кореша должны были зайти с другой стороны — совершив подкоп в тоннели. Что разом решило бы как проблемы “Альдекальдо”, так и нехватку оборудования для предприятия самой Ви. Панам передумала смотреть концерт, как только поняла, что выступать будет не Керри Евродин.
Занятно, но когда машина притормозила перед высоткой, Ви поняла, что у входа уже собралась изрядная толпа. Часть, конечно, пригнала Бестия, как и договаривались. Часть составляли поклонники Лиззи Уиззи. Но большинство, Ви могла поклясться, составляли люди, подумавшие: “ого! Какая-то движуха, надо присоединиться, потому что все отчего-то тут кучкуются!”
Рабочие в спецовках уже заканчивали возводить временную сцену. Прямо перед нею, во всем своем сиянии — буквально, потому что уже установленные и зажженные софиты посылали по ее хромированной коже искристые блики — стояла Лиззи Уиззи, наматывая на палец одной руки пурпурные кудри. Другой она вытянула в сторону плечистого охранника “Арасаки”, пытающегося убедить звезду, судя по всему, переместиться в другое место.
— Это площадь! Общественное пространство! Есть вопросы по этому поводу — давай спросим у мэра. Потому что да, я могу сделать звонок прямо сейчас. А ты — сомневаюсь.
Лиззи Уиззи тыкала пальцем под ключицы охранника, и судя по тому, как тот поморщился, делала это с неожиданно болезненной для него пылкостью. Нетрудно было догадаться, что разговор кратко можно пересказать в двух-трех словах. Типа “я звезда, ты — говно”. Судя по тому, какие грациозные позы превосходства при том певица принимала, суть спора ее не интересовала, только то, насколько удачные фото поймают в этот миг фанаты.
Ви заработала локтями, разрезая толпу. Джуди изумилась.
— Я думала, мы дождемся начала концерта.
— В каком-то смысле все уже в разгаре. — Ви пожала плечами. — Ты хочешь слушать этот визг? Я — нет.
Выбравшись из гущи людской массы, она пропустила вперед Винсента, который обещал показать служебный вход. Джуди шла замыкающей, не горя желанием подставляться. Ее мучили противоречивые чувства. Слишком это предприятие пахло провалом. Пускай никто и не курил, хотя в ее памяти одно теперь стало неразрывно связано с другим. Джуди видела перед собой кадры воспоминаний, яркие, почти как брейнданс: Эвелин, расписывающая ей, насколько все у нее схвачено. Майко, недовольно кривящая губы, дожидающаяся, пока Джуди не поймет, что ей делают одолжение.
— Это плохо кончится, попомни мое слово, — пробормотала Джуди себе под нос, и когда Ви повернулась, вздохнула. — Я не даю заднюю. Просто морально готовлюсь, что через пару минут все пойдет по пизде.
И с этим Джуди не прогадала.
Винсент завернул за угол и тотчас отпрянул. Ви едва не ткнулась носом ему под лопатки.
— Что?!
— Там два охранника. Должен был быть один.
Ви пожала плечами.
— Ты берешь левого на себя, я правого.
Винсент не стал тратить время на то, чтобы обсудить детали. И на то, чтобы отвлечь охранников — тоже. Он ринулся вперед, из рук его выдвинулись бритвенно-острые “клинки богомола”… Ви еще только доставала пистолет из кобуры, а голова первого охранника уже шлепнулась на землю.
По крайней мере, второй отвлекся достаточно, чтобы только через пару секунд схватиться за рацию. Но пуля Ви заставила его тотчас накрыться пятками.
Все еще держа пистолет наизготовку, Ви приблизилась к Винсенту. Кровь покрывала его довольное лицо. Он улыбался, точно весело пошаливший ребенок.
— Вот это было круто. — Искренне выдохнула Ви. — Грязненько, во всех смыслах, но круто. Прямо-таки безбашенно.
Джуди продефилировала мимо них, перешагнула тела и нагнулась над замком двери. Винсент дал ей ключи, но накрыть систему предстояло Джуди — что ж, у каждого своя узкая специализация. Как известно, обычно это и повышает шансы на успех: верное распределение ролей в группе и разумное использование талантов.
Двери с щелчком распахнулись, являя взорам незваных гостей алое нутро внутренних помещений “Арасака-тауэр”.
— Не благодарите. — Фыркнула Джуди.
Прямо-таки как в старые-добрые, прозвучал внутри головы Ви голос Джонни. Как с Бестией и Мерфи, аж жженой ностальгией запахло.
И голос звучал… иначе, чем прежде. Как будто ее собственный. Подсознательный.
Ви почувствовала, что сознание у нее плывет. Даже травки Дакоты больше не могли держать ее в иллюзии здоровья. Она буквально разваливалась.
— Только не вырубайся прямо сейчас. — Мужские руки подхватили ее. — Нам нужны твои нетраннерские приколы на поле боя.
— Уйди! — Ви отмахнулась и поняла, что ее держит за плечи не Джонни, а Винсент. Ну конечно же.
Реальность дробилась перед ее взором, точно в калейдоскопе.
— Ты в порядке? — Винсент почти шептал в самое ухо Ви.
— Нет.
— Но идти сможешь?
— Да.
Большего и не требовалось. Винсент и Джуди для того здесь и находились — чтобы доставить Ви в “Микоси”. Несколько мгновений, еще пребывая в тумане расфокусированного сознания, Ви подумала, что ей неловко. Слишком много она требует внимания. Сил, времени. И нужно будет это изменить… если я выберусь, так и будет она. Начну думать не только о себе.
Откуда-то издалека донесся смешок Джонни.
Ви приободрилась, хлопнула очередную таблетку Дакоты (оставившую неприятный солодковый привкус у нее во рту), и трио двинулось по этажам. Вел то Винсент, пользуясь воспоминаниями, то Джуди, залезшая в систему “Арасаки”. Не без помощи готовых ключей, но при прочих равных она действительно успешно заменяла знаменитую Спайдер Мерфи.
— Осталось немного, — сказал Винсент, толкая очередную дверь, и так и замер с напряженной рукой, вытянутой вперед. На целую секунду. В сложившихся обстоятельствах это было опасно долго.
Ви напряглась. Она отставала от Винсента на шаг, но теперь обогнула его, напряженная, с пистолетом наизготовку. Винсент только увидел силуэт на полу, которого там быть не должно было. Ви распознала в трупе одного из членов “Альдекальдо”.
Подойдя, Ви присела и с усилием перевернула тело. Она не могла вспомнить имени этого чувака, но она, определенно, знала его. Друг Панам, они вместе провернули ту контрабандную историю… Едва знакомы, да, но Ви помнила, что мужик он был неплохой, и ей было жаль, что он погиб. Не говоря о том, что по стечению обстоятельств — тут, в этом тоннеле. Его действительно здесь быть не должно было. Все обязано было остаться чисто.
— Ох блять. — Ви почувствовала, что ее прошивает волной страха. И не хорошего, командующего: бей или беги! Того мерзкого ужаса, от которого всё отнимается. — Это не по плану.
Она пригнулась и засеменила к огромной двустворчатой двери, содрогаясь при каждом шаге. Ее кроссовки на мягкой подошве слишком звучно топали по начищенному полу. Его же специально таким сделали, верно? Чтобы никто не мог прокрасться незамеченным?
Ви замерла у колонны и осторожно выглянула. Чисто? Чисто. Она кивнула Винсенту, а Джуди подала знак: жди здесь.
За следующими дверями оказалось то же самое.
Еще одно тело. Истерзанное без жалости. Чьих это могло быть рук дело? Ви поборола желание оттянуть свою майку от мокрой от ужаса спины.
Она же убила самого мерзкого ублюдка “Арасаки”! Ладно, технически, самого мерзкого убил собственный сын, но, определенно, по отвратительности сразу за тираном Сабуро шел психопат Смэшер.
Кто же мог заменить его?
Ви поняла, и эта мысль ей не понравилась. Когда заканчиваются безбашенные, нанимают исполнительных. Она же сказала Такэмуре линять! Ох блин. Она чертовски не хотела драться с ним. Слишком видела в нем человека. Хорошего человека.
— А что такое? Включи сама знаешь кого и покроши его на салат. — Джонни все-таки прорвался через туман таблеток. — Не помню, чтобы тебе было жалко бандюков, которым ты чистила ебла по подворотням.
— Это другое.
— Да неужто.
Ви приложила палец к губам, шикая. Она слышала что-то… так ветер шевелит листву за окном. Но если это счесть шагами, то лучше было подумать, что кто-то стоит прямо у нее за спиной.
Ви обернулась и едва сберегла голову на плечах: рухнула на спину, а сверкающее лезвие со свистом разрезала воздух там, где только что была ее шея.
— На этот раз я тебя не пожалею, やりまん!
Ода. Ну конечно.
Половина сознания Ви облегченно расслабилась: хотя бы не Такэмура. Другая напряглась еще сильнее. Ода был умелым бойцом, она уж убедилась. Что важнее, теперь он знал ее манеру боя, а это все усложняло. Не говоря о том, что Ви шатало куда сильнее, чем в их прошлую встречу.
— Я тебя тоже, — сказала она, уворачиваясь от очередного удара. Но подвох был в том, что она никак не могла подняться, отяжелевшая, как в жестокой лихорадке. Ноги казались вялыми, как макаронины. По крайней мере, та нога, что осталась без импланта.
Ви стояла на коленях, и уже это для ее истерзанного тела могло считаться победой мирового масштаба.
— Я им займусь, сестренка.
Ви не успела ответить: звон скрестившихся клинков на мгновение оглушил ее. Сияние лезвий под галогеновыми лампами — ослепило. Винсент и Ода кружили и сшибались, точно два мотылька, танцующих в воздухе. Два смертельно опасных и очень злых друг на друга мотылька. Ви никак не могла рассмотреть, что происходит, но стоило ей подняться (пока только держась за колени и пытаясь отдышаться), как в лицо ей ударило что-то и упало на пол. Отрубленный палец.
— Нихуясе… — Пробормотала Ви.
Отрубленный палец Оды.
Да уж, Винсент был хорош. Опиздохуительно хорош.
Жаль, что это не означало “идеален”. Как оказалось.
— Не воображай, что можешь победить, Пинсиотти. Ты хорошо тренирован. — Ода двигался так быстро, что его едва мог заметить глаз. — По моей программе. Какая ирония.
Ви не успела понять, что произошло. Только увидела, как конец катаны выходит из спины Винсента.
— Вот бля… — Пробормотал он, глядя на рану в груди. Или мгновенно потеряв силы держать голову.
Ви ахнула. Она хотела бы сделать к нему шаг, пусть понимая даже, что это ничем не поможет, но ноги ее не слушались. Ви захлестнула волна горечи, такой сильной, что она едва не потеряла сознание — и Джонни перехватил контроль над ее телом раньше, чем это случилось. Она видела, но двигаться не могла. Тело ее юркнуло за двери “Микоси”, и железные створки захлопнулись за нею, отрезая от Оды.
Ви слышала в отдалении выстрелы и голос Панам. Помощь подоспела слишком поздно.
— Иди, Ви. — Прозвучал в ее голове голос Джонни. — Иди, чтобы его жертва не была напрасной.
Она медлила. Приложила руки к гладкой поверхности двери. Если Ода вздумает прорываться, наверняка ему это удастся. Джуди открыла Альт вход в сеть, и та заблокировала всю автоматику, но в этой связи, может, Ви предпочла бы в противники Смэшера. Ода был для нее теперь куда опаснее. Что ж… В любом случае, ей действительно ничего не оставалось, кроме как продолжать действовать по плану. Ви прошла по тонкому мосту к головному компьютеру. Взяла шнур, вставила в свободный разъем на затылке. Медленно опустилась в воду и вытянулась, ожидая, когда провалится в подпространство.
По крайней мере, тут ее не беспокоило тело. Ви только теперь поняла, насколько же у нее болит все до последней клеточки. Она даже несколько мгновений не могла заставить себя двинуться, наслаждаясь покоем. Но впереди маячил силуэт Джонни, и Ви двинулась к нему, отмахиваясь от шальных ветвей кода, точно продираясь через джунгли.
Ви занесла руку, готовая коснуться, окликнуть Джонни, но перед ними внезапно возникла Альт — монументальная, величественная. Только что ее не было, и вот она появилась, без малейшего перехода, без единого лишнего полудвижения.
Ви прищурилась, не в силах решить, что-то изменилось в Альт или ей только чудилось? Стала ли Альт… колоссальнее?
Ви не обманывалась насчет Альт. Человеком та давно не была, а со стихией не договариваются. Однако именно это Ви и предстояло теперь сделать. Найти способ заключить сделку с ураганом. С землетрясением, с извержением вулкана. Подвиг, достойный героини легенд. Но она себя таковой не чувствовала.
— Давай-ка по-бырику, Альт. — Ви ткнула пальцем за спину, как будто действительно могла на что-то указать. — У меня там типа друг помирает, но я бы сбегала посмотреть, может, еще есть шанс что-то предпринять, откачать там его или…
— Нет.
Альт роняла слова, точно явившийся смертному ангел.
— Твой друг уже не может вернуться к жизни ни в каком виде. На твоем месте я бы подумала о тех, кого еще можно спасти. Хотя бы ненадолго.
— Я так и делаю.
Альт хмыкнула, что можно было принять за фырканье в ее случае.
— Знаю. Поздравляю, Бемби. Ты готова сделать невозможное.
— А слухи и в сеть доходят, а? — Ви не удержалась от улыбки.
— Ты шарилась в том, что я привыкла считать своими владениями, в поисках осколков своего любимого так рьяно, что я не могла не заметить. Даже если бы захотела. Ты наделала шуму и наоставляла следов.
Это не звучало как комплимент.
— Я уже разделила вас с Джонни. Но есть нюанс… Тело. Твое тело, Ви. Теперь оно куда больше тело Джонни, чем твое.
— Что? О чем ты говоришь?
— Альт хочет сказать, что ты теперь такой же конструкт, как и я, — Джонни откинулся, точно мультяшный персонаж, знающий, что сейчас под его задницей окажется стул. И правда — Джонни хлопнулся на сотканный из облачков кода диванчик. Ви угадала: отголосок их воспоминания о разговоре в кафешке. — Чтобы ты вышла из “Микоси” самой собой, тебя нужно “установить”. Есть проблема, что твое тело тебя больше не тянет. Мозг будет автоматически воспринимать тебя, как чужака.
— Ну нет, я люблю мое тело. Оно хуевенькое местами, но все-таки мое. Не говоря о том, что за отдельные части доплачено.
Ви опустилась за стол. Тела у нее не было, но это не значило, что она не чувствовала слабости в ногах. Ах, одна из шуток мозга — вроде как во сне. Посиди, подумай, не соблазнительно ли сбросить эту тяжкую ношу и парить в цифровых эмпиреях.
— Твое тело — руина. Но если ты отдашь его Джонни, оно еще покоптит небо. И довольно долго. До каких лет сейчас без проблем доживают? Восемьдесят — не возраст.
— А я? Что станет со мной?
— Присоединишься ко мне.
Ви пыталась сосредоточиться на смутных подозрениях, что принялись роиться у нее в мозгу. Без тела, которое не мешало стрессовыми реакциями, ей было проще, но все-таки никак не удавалось дать себе ответ на вопрос: почему Альт еще здесь? Почему она торгуется? Может ведь просто взять то, что хочет, и уйти?
— Типа… как к культу новой богини? Не, я пас.
— Ты могла бы присоединиться к моей силе. Подумай. Больше никакой тревоги о том, что твой любимый мертв. Он тоже присоединится ко мне.
Альт покачала головой. Трудно было понять это, учитывая ее призрачный облик, но Ви так показалось по колебаниям кода, составлявшего подобие тела Альт.
— В отличие от тебя, я оставила все прошлые привязанности. Любовь — только химия, и когда гормональные импульсы не командуют тобой, подобные глупости тебя больше не беспокоят. Я вижу на твоем примере, какой безрассудной могла бы быть.
Ви наклонила голову. Через полупрозрачную ткань стола она видела свои коленки. Тоже иллюзорные.
Но прикосновение руки Джонни ощущалось реальным, как никогда.
— Или уйти могу я. Ну ебать, я сдох лет пятьдесят назад, хуле делать вид, что это не так.
— Как непрактично. — Равнодушно сказала Альт. — В таком случае, Ви, ты не протянешь и до Рождества.
Ви подняла голову.
— Ты найдешь выход. Ты смышленая сучка. — Джонни ухмыльнулся. — Ты сама так себя называешь, я же знаю.
И он не лгал. Он слышал ее мысли, она — его. Даже теперь. “Вот значит как,” — разобрала внутри своей головы Ви, — “вот после чего сердечко растаяло, после чего ты прониклась ко мне расположением, а предыдущие жертвы, значит, не канали?”
Ви повернулась к Альт.
— Если мы разделены, разве это значит, что мы должны выбирать? Давай, Джонни, валим отсюда — такими же, как зашли. Стабильность, типа, признак мастерства. Я же могу теперь просто вынуть чип, не откинувшись в момент? Ну вот и решение проблемы.
— Я не могу предсказать, что случится в таком случае.
— В этом-то и прелесть. Разве я уже не говорила? Ненавижу играть только теми картами, что сданы.
— Хочешь сказать, у тебя есть туз в рукаве?
— Нет. Я переворачиваю стол.
Альт рассчитывала, что ей предстоит разговаривать с Ви, а ей пришлось иметь дело с Оленихой.
— Ага, она такая, — Джонни повернулся к Альт. — Вечно ищет третий путь.
Ви встала, напряженная, агрессивная. В ее руке сами собой появились призрачные ключи, и Ви принялась крутить их на пальце, как уже привыкла — только здесь, в сети, это выходило беззвучно. Она подозревала, что Альт хочет снять жатву, и не хотела позволять той добиться цели. У принципа сознания, может, больше нет эмоций, в том числе, жалости, но планы-то могут быть.
— Не делай поспешных решений, Ви. У тебя осталось только полгода…
— За полгода можно сделать многое. Мы закончили.
Джонни попробовал было возражать, но Ви… больше не была Ви. В этом цифровом пространстве все имели ту форму, которую полагали для себя правильной. Альт все еще напоминала ту Альт, которую Джонни помнил. Лицо ее расплывалось, роясь толпой неупорядоченных битов, но фигура и движения остались — даже спустя столько лет — от той Альт, которую он знал до последней родинки.
— Я сказала, мы закончили. Слушайся мамочку, Джонни. Идем.
С Ви можно было иметь дело. С Оленихой — нет.
Сам Джонни оставался… ну, Джонни. Ничто не могло заставить его поменяться, никакой мир. Ви тоже попала сюда, в это подпространство тюрьмы душ, как почти точная копия ее настоящей, пропущенная через сканер. Даже блестящая куртка на ее плечах была той же, и китчевые кроссовки на ногах те, что он помнил на ней. Но знала ли она сама, что теперь у нее на голове золотились — сотканные все из того же сборища данных, что и все вокруг — ветвистые рога.
— Мы выйдем, как и зашли, вдвоем. Всех благ, Альт.
Джонни почувствовал болезненный удар, точно его кинули с размаху оземь. Ви выдернула шнур из разъема, не желая больше слушать Альт, и его вернуло в одно с нею тело — точно впечатало на огромной скорости гигантским прессом.
Ви села, отфыркиваясь от солоноватой жидкости, наполнявшей резервуар “Микоси”. Никакой разницы с тем, как она чувствовала себя раньше, она не ощущала. Панам, чутко следившая за входом — на всякий случай — отвлеклась и подала Ви руку. Но Ви успела увидеть мимолетное сомнение в глазах той: Панам еще не поняла, кто вернулся.
— Не совершили ли мы ошибку? — Джонни. Снова рядом, как и раньше. Неожиданно присмиревший.
— Кто знает, — отозвалась Ви. — Но я попробовала прикинуть, не забывая, что я, вообще-то, и не выжила. Я вернулась после смерти. А это означало другие предпосылки.
— Идем, надо торопиться, пока не вернулся этот их Ода. Сол выкинул одну штуку, чтобы отвлечь его, и он ускакал в расчете, что мы никуда не денемся. — Панам подмигнула. — А мы денемся.
Ви утерла лицо и взглянула на Панам, не в силах убрать из взгляда мрачную решительность:
— Надеюсь, твоя подружайка Тара села на правильный автобус. Чертовски прям надеюсь.
Они выбрались на поверхность. Панам прыгнула на водительское сиденье внедорожника, на заднем уже кемарила вымотавшаяся Джуди. Но Ви медлила. Она стояла, глубоко вдыхая полный пыли горячий воздух и никак не могла отдышаться. Предстояло много работы, и она сама не знала, не повернула ли все к худшему. Но она сделала то, что полагала верным, а это дарит лучшие чувства на земле.