Фенрис выглядел мрачнее тучи. И нет, не потому, что болела голова или клейма. От похмелья он тоже не мучился. А ещё был сыт и задобрен любимыми красными яблоками, которые Хоук умудрялся выбирать идеально — они всегда свежие и сочные. Поэтому и мрачный как грозовая туча, которая вот-вот грозилась обрушить на головы несчастных не только холодный дождь стеной, но и гром с молниями.

      А всё из-за Хоука…

      «Будь неладен этот маг!» — вот так думал Фенрис, когда Хоук практически за руку вёл его в своё имение, о чём-то невинно болтая — поспать после драки так и не дал, раны же залечивать надо, а ему, видите ли, неудобно, когда пациент спит! Вот и отвёл в своё имение, где уложил в гостевую комнату и взялся за дело. Но уже молча.

      Фенрис не собирался пристально следить за каждым движением Хоука. Но его сосредоточенное, чуть нахмуренное лицо никак не отпускало взгляда. А Гаррет старательно делал вид, что не замечает, как тот на него таращится. Это немного умиляло. Гаррет старался, чтобы каждое прикосновение было неощутимым, безболезненным, не причиняющим неудобства. Но как бы он этого ни хотел, не получалось. Серьёзных ран не было, что не могло не радовать. Зато порезов хватало. А это ведь каждую кровавую полосу на смуглом теле нужно было обработать, обтереть и смазать для быстрого заживления. Гаррет специально не отвлекался и не бросал на Фенриса даже быстрых взглядов, чтобы не спугнуть. И скорее всего их молчание переросло бы в лёгкий разговор — по Фенрису было понятно, что он пытается что-то сказать, но постоянно себя одёргивает — если бы не примчавшаяся Бетани. Не выгонять же её. Так весь вечер втроём и провели, слушая щебетание Бетани о том о сём.

      После того, как с ранами было покончено, Гаррет поделился с Фенрисом одеждой, принадлежащей Карверу, потому что брат по размерам был меньше, но всё же больше эльфа. Мешковатая одежда смотрелась потешно, но иного выбора не было. Ужиная в обществе семьи Хоуков, Фенрис чувствовал себя не в своей тарелке. Да ещё и Лиандра — мать Гаррета — бросала на него какие-то хитрые взгляды, однако ни о чём таком не спрашивала. Не привык Фенрис есть вот так. По-нормальному. Вечно же то на бегу, то что придётся. А в имении он постоянно один — крысы не в счёт. Да и атмосфера была какой-то… семейной. А какой Фенрис член семьи? Большую часть ужина трясся как лист на ветру, опасаясь сделать что-то не так и не то.

      Потом пришло время вечерних купаний. Вот тут Фенрис словил ступор, но спорить с Хоуком не стал. Хотя очень хотелось. И пока Фенрис отмокал в тёплой воде, Орана шустро сменила постельное бельё. Будто её и не было! Только Фенрис немного растерялся, когда ему вернули… ну как вернули… в общем, перед сном Гаррет принёс ему новую одежду, практически ничем не отличающуюся от старой. Пояснив тем, что от старого доспеха уже никакого толка, он пожелал спокойной ночи и поспешил ретироваться к себе, а то торчащие из-под мешковатой рубахи ноги эльфа казались ему…

      Из-за этого всего Фенрис и был мрачен. Варрик всё шутил, что Хоук что-то ему сделал, а тот только отмахивался. Больше Фенриса злило осознание, что когда Хоук втирал в него мазь, прикосновения были нежными и даже какими-то ласковыми. Матеря самого себя — мысленно — он запретил себе привязываться к Хоуку. Это было слишком опасным занятием.

      — Пожалуйста, хоть немного улыбнись, — попросил Гаррет, смотря, как эльф начинает злиться всё больше и больше. Причём Гаррет прекрасно понимал, из-за чего именно: с утра, когда отправлялись на выполнение задания, они немного повздорили из-за опеки. Фенриса очень волновал вопрос возврата того, что он получил от Хоука, ничего взамен при этом не отдав. И как ему доказать, что это нормально? Друзья же! Но нет, эльф оказался упрямее осла.

      — А что, есть повод? — с неодобрением зыркнув на Хоука, Фенрис поджал губы. Он не хотел быть должным. Это чувство его давило не хуже тисков. Но как объяснить это Хоуку? Тому, кто привык помогать, привык иной раз ничего не получать взамен, привык выручать и не слышать «спасибо». Фенрис не хотел становиться таким же, как большинство. Но от Хоука, с его стремлением помогать, казалось, спрятаться невозможно.

      — Не знал, что для обычной улыбки друзьям нужен какой-то повод, — Гаррет задумчиво почесал бороду. Всегда так делал, когда думал. Сам не замечая этого жеста. Даже когда он учил Фенриса читать, задумавшись, начинал теребить бороду. Он не замечал, но каждый раз подмечал Фенрис. Со стороны выглядело забавно. Хотя он всё равно помалкивал: от привычек, особенно которые стали вот такими машинальными, сложно избавиться.

      — Я не особо улыбчив, — вздохнул Фенрис, но хмурые складочки на лбу чуть разгладились. Попробуй-ка поулыбаться, когда лириум точно пытается прожечь тебя насквозь. А те дни, когда боль немного утихала, просто блаженство. Тут не об улыбке думаешь, а о том, как бы успеть нормально поспать, а не напиваться до беспамятства, чтобы тебя просто вырубило. Иначе не получалось. Отлично спалось ещё и после хорошей драки! Но с ними в последние месяцы как-то туго. Только и оставалось что напиваться.

      — Это заметно, — улыбнулся Гаррет. — Видишь, в этом нет ничего сложного!

      — Теперь ты решил учить его улыбаться? — рассмеялся Варрик. — Желаю удачи, друг мой!

      — Это не так сложно! — настаивал Гаррет.

      Фенрис же обрадовался, что Хоук отвлёкся на Варрика и не пристаёт к нему с такими глупостями, как кривляние губ. Толка от этого всё равно нет! Какой смысл? Чем она поможет в сражении? Вот меч, да, он только так поможет. А улыбка? Глупость! Наверное…

      — Пойдёмте, — Гаррет поманил друзей за собой. — Авелин и Андерс должны дожидаться возле ворот. Раз остальные не подошли, значит, и не пойдут.

      — Ривейни вчера налакалась так, что встанет только к вечеру, — расхохотался Варрик.

      — А Себастьян, очевидно, занят делами церковными, — делано печально вздохнул Гаррет.

      Фенрису Себастьян нравился. Говорил он всегда чётко и по делу. Умел убеждать не давлением, а словами. Как и Фенрис, Себастьян выказывал опасения насчёт магов, однако никогда не отказывал в помощи Хоуку, которому он не особо приятен по одной причине: Себастьян брат церкви, а церковь, по мнению магов, их притесняет, как только может. Себастьян нередко становился объектом для глупых шуток…

      — Хватит, — со сталью в голосе сказал Фенрис, когда, по его мнению, парочку шутников начало заносить.

      — Кто-то неровно дышит к Певчему, — тихо хихикнул Варрик. — Хотя это ваше дело, — уже нормально сказал он, пожав плечами.

      — Почему ты его защищаешь? — с лёгким подозрением спросил Гаррет.

      — Потому что он не заслуживает такого отношения к себе, — сказал как отрезал Фенрис, давая понять, что не намерен развивать эту тему.

      — Если он весь такой замечательный, почему ты не попросил его научить тебя читать? — Гаррет начал злиться.

      — Потому что первым предложил ты, и я не видел смысла приставать с этим к кому-то ещё, — скрестив руки на груди, Фенрис упёр в хмурого Хоука стальной взгляд.

      — Ребят, давайте, не будем ссориться, — Варрик поднял руки в примирительном жесте.

      — Никто и не ссорился, — фыркнул Гаррет, быстрым шагом срываясь с места, про себя костеря эльфа с его церковником.

      — А ты когда с Певчим спеться успел? — полюбопытствовал Варрик, шагая вперёд.

      — Ни с кем я не спевался, — вздохнул Фенрис.

      — Точно? — Варрик подозрительно сощурился.

      — Какое тебе-то дело? Ищешь новые истории для своей книжки?

      — Эй! Почему нет? Всё вокруг одна сплошная история! Только нужно уметь смотреть.

      — И ты, конечно же, умеешь, — хмыкнул Фенрис.

      — Само собой! — подмигнул Варрик и весело добавил: — я и о тебе напишу!

      — Прошу, не надо! — воскликнул Фенрис.

      — Почему? Это же моя повесть: как хочу, так и пишу, кого хочу, туда и вношу!

      — Избавь меня от этого позора, — взмолился Фенрис.

      — Ещё чего! — Варрик громко расхохотался, а Фенрис еле сдержался, чтобы не спустить гнома кубарем с лестницы.

      Путь к воротам, ведущим из города, лежал через огромную рыночную площадь, где всегда стоял гвалт, шум, сновали карманники и мошенники. Фенриса начинало мутить от толкотни. Клейма вспыхивали сами собой, давая понять, что их обладатель на грани срыва. Одна волна биения духа — и рынок бы накрыла мёртвая тишина.

      — Держись! — Варрик ободряюще похлопал его по ноге.

      — Кто бы говорил…

      На замечание друга Варрик принялся громко хохотать. И-то верно, из-за роста ему приходилось гораздо сложнее, чем эльфу — тот хотя бы повыше. А ещё Варрик был не настолько силён, да, слабаком его не назвать, но всё же арбалет это не двуручный меч, а Фенрис своим махал так, будто тот ничего не весил.

      — Чувствую себя зажиточным аристократом, который нанял эльфийского воина в телохранители, — Варрик не сдержался от очередного смешка, когда Фенрис, перехватив какого-то человека, оттолкнул его в сторону, чтобы тот их не снёс.

      — На такого телохранителя, как я, у тебя денег не хватит, — отозвался Фенрис, помогая гному выйти к лестнице, растолкав очередную группку покупателей.

      — А как же дружба? — удивился Варрик.

      — Вот как друга я тебя через рынок и провёл, — парировал Фенрис.

      — Ох, Мрачный!

      Вопросительно изогнув брови, Фенрис пожал плечами. А чего гном хотел? Лично Фенрис не особо рвался стать чьим-то телохранителем. Ему Данариуса хватило по самую маковку. Сидел на цепи, точно верный пёс...

      Заметив, что эльф опять помрачнел, уйдя в свои мысли, Варрик толкнул его локтем, а когда тот повернул голову в его сторону, ловко кинул яблоко, которое Фенрис еле успел поймать. Это немного поднимет ему настроение, посчитал Варрик и оказался прав: лицо друга стало гораздо счастливее, когда он впился зубами в свой любимый фрукт. И до ворот они добрались под смачный хруст яблока.