— Это не тот цвет, который мы заказывали, — проговорил Сокджин.

— Да, у нас в документах стоит лососевый, а этот — коралловый. Номера пантонов отличаются, — кивнул Чонгук.

Перед ними лежали рулоны ткани, привезённые для того, чтобы уже начать кроить, но цвет не совпадал с тем, что они выбрали.

— Мы успеем покрасить ещё лот ткани? — спросил Хосок. — Нам нужен лососевый, коралловый не будет так выгодно смотреться с серебром. Лососевый более нежный, а коралловый — яркий.

— А по какой причине у нас сейчас коралловый? У нас он был? — спросил Сокджин, потирая подбородок пальцами.

— Поставщик сообщил, что письмо о том, что мы меняли цвет на лососевый, не дошло ему, — сказала Кюнмин. — Чонгук, это же твоя капсула?

— Я отписываюсь об изменениях, — проговорил Чонгук, незамедлительно напрягаясь. — Сейчас найду письмо.

— Не в этом суть, — Сокджин откатил рулон, рассматривая раппорт на тяжёлом атласе. — У нас нет ткани в необходимом цвете. Давайте сейчас решим задачу, а потом уже будем разбираться, чтобы такого больше не повторялось. Мы можем использовать этот цвет в тех капсулах, куда предназначался лососевый?

— Нет, — покачал головой Хосок. — И в другие капсулы мы его тоже не пихнём. Каждый различается по тематике, даже если они объединены чем-то общим, чтобы составить коллекцию; внутри капсулы всегда различаются, чтобы представить конкурирующий продукт. Мы не сможем впихнуть розовый такого оттенка в милитари или, скажем, в деловой стиль. Это должны были быть именно платья на выход, но в том, что нарисовал Чонгук, это будет выглядеть…

— Вульгарно, — проговорил Чонгук, как будто добивая самого себя.

— Девушка в рванине, — пробормотал Сокджин. — Спросите поставщика, успеет ли он покрасить тот же объём в нужный нам цвет. У нас есть запас буквально в пару дней, ответ должен быть в течение двух часов.

— Саджаним, вы хотите уйти в убыток? У нас теперь огромный объём ткани, которую некуда девать, — воскликнула Кюнмин. — Это несколько рулонов!

— Да, и это значит только одно, — проговорил Джин. — Сверх-разработка. Мы сделаем ещё одну капсулу.

— Это невозможно, — с сомнением проговорила Джухён. Вонхо кивнул:

— У нас до начала отшива всего неделя. А на капсулу… Это около сорока моделей. Это работа, которую мы выполняем примерно месяца два.

— Я сделаю это, — проговорил Чонгук. Все посмотрели на него.

— Куки… — Хосок мотнул головой.

— Что? — спросил Чонгук. — Это же мой косяк. Саджаним… позвольте работать допоздна. Отвлекаться не буду, быстро нарисуем коллекцию, утвердим её и отправим в разработку. Я работал над фаст-дизайном раньше, всё получится. Не волнуйтесь.

— Если понадобится помощь с разработкой, проси, — сказала Кюнмин.

— Да, мы поможем, если что, — сказал Хосок. — Я возьму твою часть работы, которая осталась. Перекидывай мне письма, и с макетированием я тоже разберусь.

— Я займусь поставкой нашего лососевого, — сказал Сынхун. — Надавлю на него. Думаю, у нас и скидка выйдет, если я как следует прижму китайский шёлк.

— Пусть доставят авиаперевозкой, сроки поджимают, — заметил Сокджин. — Хорошо. Я тоже буду занят экстра-разработкой. Что у нас есть из остатков? Можем задействовать их.

— А это не слишком? — нахмурилась Юмико. — Лепить из чего попало…

— Настоящий художник может нарисовать шедевр, обмакнув палец в опилки от карандаша, а дизайнер смастерит то, в чём не стыдно выйти, даже из рогожки, — Джин хлопнул в ладоши. — Дело не в том, какие материалы у нас есть. Нам нужна идея!

— Что можно сшить из атласа? — спросил Вонхо. — Тут узоры… тонкая белая клетка и средний горох. Есть ещё гладкокрашеный.

— Что из этого можно сшить?

— Платья? — пожал плечами Хосок. — Атлас даёт красивые складки.

— Нет, не то, что ещё? — спросил Сокджин.

— Сорочки? Бельевой стиль. Мадонна с этим взорвала Канны, — проговорила Джухён.

— Это было сто лет назад.

— Вообще Хосок прав, — сказал Чонгук. — Атлас даёт красивые складки, мы не должны утягивать всё в облегающие фасоны. Можно сшить из этого что-то прямо противоположное, и кроме того, он толстый. Шить будет удобнее, чем из всякого креп-сатина, и из-за того, что его у нас достаточно на целую капсулу, мы можем себе позволить потратить больше материала. Это же экстра-разработка. Давайте сделаем спортивные костюмы.

— Чума, обожаю, — Вонхо просиял, а Хосок послал Чонгуку благодарный взгляд — за реабилитацию.

— Раздуть бомберы и треники так, чтобы они висели мешками, — проговорил Чонгук, — Это у нас будет вписываться в общую концепцию с оверсайзом.

— Да, и можно включить те функциональные портупеи, — подключилась Джухён.

— Драные джинсы — только не джинсы. Мы можем рвать атлас, испачкать его или пустить на бахрому, — сказал Хосок.

— Розовые спортивные костюмы. Мне нравится, — проговорил Сокджин, сминая атлас в пальцах. — У нас нет такой тематики в коллекции, но за счёт излишка она впишется в общую идею и не будет конкурировать с твоей основной капсулой, Чонгук.

— Рвать атлас — это не будет слишком грязно? — спросил Сынхун. — Как бы не случилось перегруза.

— Я нарисую, а потом посмотрим, — сказал Чонгук.

— Может, рвать и не стоит, а вот придать чего-то ещё более уличного, — предложил Хосок. — Может, искусственные паттерны печатями прямо по готовому изделию. Это вообще будет уникально. Коралловый цвет, разбавленный тонкими белыми полосками клетки, и на нём ещё отпечатки листьев или силуэты уличного граффити.

— Хорошо. Граффити — мне нравится. У нас есть на примере каллиграфисты, которые могут с нами сотрудничать?

— Я узнаю. Внесу это в разработку, как только сделаю наброски.

— Не будем делать сорок. Ограничимся тридцатью или чуть больше. Лучше пусть останется немного материала, чем мы будем выдавливать из себя что-то, на что потом не хватит ткани, — сказал Сокджин. — Свободный крой съедает много метров. Чонгук…

— Что ж, — тот пожал плечами. — Кажется, придётся задержаться на работе.

Не то чтобы это сильно печалило Чонгука. В конце концов, он любил свою работу, но осознание того, что он косякнул, неприятно ложилось на его плечи. Из-за него компания потратит деньги, а ему придётся задерживаться. С другой стороны, это возможность показать возможность фаст-разработки — обычно во время прорывного ввода нового продукта крой не менялся — использовались только хорошо продающиеся силуэты с уже имеющимися лекалами, менялись только картинки на них, но сейчас Чонгук работал в другом месте и ему было необходимо создать нечто исключительное в рекордно короткие сроки.

Он взял в пару к коралловому тёмно-серый и белый, чтобы немного сгладить яркость, и принялся рисовать на болванках. Большим облегчением было то, что никто не начал его обвинять в том, что он молодой и безответственный, и никто не стал бурчать, что часть работы Чонгука теперь висит на других — это было большим облегчением, потому что его и так мучило чувство вины перед остальными. Но с мгновенной поддержкой Чонгук незамедлительно принялся работать, быстро роясь на сайтах, сканируя, обрабатывая, разворачивая, перенося, рисуя то в иллюстраторе и фотошопе, то прямо на бумаге акварелью и тушью.

Солнце медленно опускалось, и почти три сотни эскизов было готово к тому моменту, когда офис опустел, а на улице было темно.

— Кажется, ты действительно настроен задержаться, — мягко проговорил Сокджин, выглядывая из своего кабинета. — Иди уже, показывай. Давай посмотрим и по домам. Никому не станет лучше, если ты начнёшь валиться с ног.

— Всё в порядке, саджаним. Я хочу, чтобы был выбор, — проговорил Чонгук, складывая стопку эскизов и поднимаясь с места. — Вы готовы посмотреть?

— Да, конечно. Возьми карандаш, а я буду с красной ручкой.

Чонгук переместился к нему в кабинет и совершенно внезапно вспомнил, что он сейчас наедине с Сокджином — в пустом офисе, в пустом здании. Это было неловко, немного пугающе, немного волнительно, но всё ещё это был любимый мужчина Чонгука. Он встряхнулся, напомнив себе, что надо работать. Сокджин воспринял этот жест иначе и улыбнулся:

— Может, кофе?

— Хорошо, я сейчас сбегаю, — немного рассеянно отозвался Чонгук, и Джин рассмеялся.

— Да нет же. Кафетерий уже не работает, у меня есть кофемашина. Я сделаю нам кофе, садись.

— Хорошо, — вздохнул Чонгук. Ему было трудно привыкнуть к манере общения Джина, но он уже не боялся его. Сейчас, когда вокруг не было никого, кто косо посмотрел бы на них, было… уютно? Темнота за окном и тёплый свет в кабинете, запах кофе и жужжание кофемашины, и ещё наложились воспоминания о том, как Чонгук проснулся в квартире Джина почти голый, и они тоже были наедине, и…

Чонгук покраснел.

— Смотря на то, как часто мы остаёмся наедине, я бы решил, что понравился тебе, — усмехнулся Сокджин. — Но я знаю, что это в большинстве было моей инициативой, поэтому давай просто не будем думать об этом. Ты выглядишь смущённым.

Чонгук залился краской ещё больше и сердито посмотрел на Джина, надувшись.

— О нет, — покаянно произнёс начальник, — Это было бестактно, да?

— Немного, — вздохнул Чонгук и усмехнулся. — Вы забавный, когда пытаетесь пошутить, а потом извиняетесь. Ничего. И вообще, вы же женатый, никто не будет с вами заигрывать.

— Ах, это… — Джин отдал ему чашку кофе. — Это…

Он немного помолчал, гипнотизируя кольцо на своём пальце, и сделал глоток из чашки.

— Думаю, раз уж мы так много раз остаёмся наедине, я могу так сказать, да? Мы вроде неплохо ладим, — проговорил он задумчиво.

— Ну, я не из болтливых, — проговорил Чонгук. — Вы знаете, именно когда в офисе остаются только двое, в фильмах обычно в такие моменты и происходит сближение. Не волнуйтесь, саджаним, мы составим отличную команду. Давайте просто будем работать. Да?

— Да, давай посмотрим, что тут у тебя, — Джин положил стопку эскизов на кофейный столик, и они вместе склонились над ним.