Ой, да ладно, она оба вообще не собственники. И не ревнивцы. И флиртовать любят не только друг с другом, но и с окружающими.

Просто после каждого такого «флирта» они оба в засосах…

Лилия лошадь чрезвычайно стрессоустойчивая. Её сызмальства приучают к съёмкам: взрывы, погони, дождь, купаться, белая противная летучая пакость, которая вроде бы снег, но тёплый, тренера в странных нарядах и вообще вот это вот всё. У неё даже пара любимых наездников есть, один так вообще красавчик, кормит самыми вкусными сортами морковки и гладит правильно.

Но в стойло к ней зайти без вкусняшек, и тащить куда-то за шею? Это что новенькое. Она не против пообниматься, но идти-то при этом зачем? Она так-то девочка не маленькая, не дай Пегас, копытом этому человеку на его тимбэрлэнды наступит, крику ж будет! Вот же олух, думает Лилия, стараясь ступать чрезвычайно осторожно и потому медленно, отчего хватка на шее только усиливается, а человек начинает презабавно пыхтеть. Сзади её тоже вроде как подталкивают. И вот это они зря, потому что хвост дёргается совсем непроизвольно на прикосновение к драгоценной лошадиной заднице, охаживая второго человека.

А на «даблять!» Лилия уже давно не реагирует. С детства вообще-то.

Другое дело, что Лилия – лошадь очень охочая до развлечений, и ей уже полночи любопытно, что там за стенкой снимают и её не зовут. Так что она вроде как послушно следует за рукой и привлекательными, но очень недееспособными зубами на лице у не-тренера, польщённо думая, что в этот раз за ней прислали самого красивого человека.

 Хорошо, далеко идти не надо – знакомый прицеп стоит прямо вот в одном шаге от загона. Прицеп да, прицеп она знает, её именно в нём привозят и увозят. Кажется, в съёмках сегодня поучаствовать не удастся. Грустно, конечно, но может, хоть полюбуется, что там творится?

Так что Лилия, резко дёрнув головой и ожидаемо услышав ещё раз «даблять!», сама привычно заходит в повозку на колёсах. Это немножечко странно, грузиться прямо в стойле, потому что по правилам повозка должна быть на улице и прицеплена к ещё одной повозке, той, которая для людей. Но люди – существа о-очень загадочные, и кстати – может, её тут скрытой камерой снимают? Надо вести себя прилично.

Лилия замирает, утвердившись в повозке и красиво задрав голову, изображая из себя эталон гордой лошадиной стати.

– Давай микроавтобус подгоним?

– Да ни в жисть! Ты гля на этих долбоёбов – там, кроме смартфонов, ещё и гоу-про почти на каждом! Даже если номера на бусе совсем заляпаем, его всё равно потом опознают!

– То есть, двух чуваков с повозкой не опознают?

– Это после той чувихи на воздушном шаре? Я тебя умоляю!

– Хён, ну это же целая лошадь! Да ещё с седлом и в повозке!

– Тут дорога под уклон, совсем немного, но тащить будет легко, она практически сама поедет. Не дрейфь и вообще, с чего это я тебя уговариваю? Это ты у нас спец по безумным планам!

Две головы, стратегически оценив дорогу, пустой манеж и адовый пиздец на соседнем поле, втягиваются обратно в стойло, вполголоса продолжая спорить. Впрочем, им это не мешает открыть ворота, дружно ухватиться за крепления повозки и сдвинуться с места после некоторого пыхтения и усилий

А дальше… ну, дорога действительно под уклон.

Немного, правда.

Любопытство у Лилии вызывает странная съёмка, мимо которой они едут. Но вообще-то ничего страшного или необычного, она на такое даже ушами не прядает уже.

Немножечко грусти вызывает маленький воздушный шарик, потому что теперь-то понятно, что именно этой штуковиной её и заменили.

Недоумение вызывают два человека, которые зачем-то впряглись в повозку и тянут её вперёд. Нет, в повозке она кататься привыкла, но впереди обычно ещё одна здоровая повозка с людьми. Повозка без людей тоже иногда бывает, правда, тогда они никуда не едут, а просто ждут. Но чтоб впереди люди, без повозки, и едут…

Лилия начинает немножко нервничать. Ей срочно нужна морковка.