Я удивленно смотрю на руки. И правда, левая рука вся ободранная. Чтобы хоть как-то смягчить падение, я подставил её. Правда из-за адреналина я пока даже боли не чувствую. Целой рукой продолжаю прижимать Асталиу к себе.

— Просто царапина. Ничего страшного. – сразу заверяю я.

Мальчик всхлипнул и вытер нос рукавом. Было заметно, что он еле сдерживает слезы. Я вздохнул и достал из кармана платок.

— Развернись. – Асталиу послушно разворачивается ко мне лицом и я начинаю вытирать его слезящиеся глаза и сопливый нос. – Ты нигде не ушибся?

— Н-нет, но вы…

— Я в порядке. От пары царапин не умру. – пожимаю плечами и убираю платок назад в карман. – Больше не залезай так высоко, если не уверен в том что спустишься.

— Хорошо, дядя… – опускает голову Асталиу. Я вздыхаю и обнимаю мальчика, прижимая к себе и поглаживая по голове, чтобы успокоить.

Он куда более плаксивый, чем мне казалось ранее.

— Ну все. Кончай сопли на кулак мотать. Нам пора возвращаться. – я целую племянника в макушку, на автомате, и встаю.

Отряхиваю здоровой рукой свою одежду и протягиваю её мальчику, чтобы помочь ему подняться.

Асталиу касается ладошкой места, куда я только что его поцеловал, смущенно улыбнувшись. Затем цепляется за мою ладонь и встает. Мы идем довольно быстро, но я подстраиваюсь под темп мальчика, крепко сжимающего мою руку.

— Спасибо, что не дали мне упасть, дядя. – тихо говорит Асталиу, сильнее сжимая мою ладонь в своей.

— Я никогда не дам тебе упасть, Асталиу. – отвечаю со всей искренностью.

Никому из них я не позволю рухнуть. Поддержу, когда это потребуется, направлю их силы в нужное русло, на пользу роду. Эти дети… если правильно их воспитать, то они не принесут проблем Ломбарди, а наоборот станут опорами. 

По хорошему, мне хотелось бы, чтобы они подружились с Фирентией. Однако на все это уйдет время и… я не уверен захочет ли сама Фирентия их прощать. В конце концов её первая жизнь была полна издевательствами Асталиу и Велесака. 

«И все же… даже если я не смогу изменить отношение Фирентии к ним… я хочу, чтобы у них была твердая почва под ногами.» - мысленно киваю себе. 

Асталиу опускает голову, шагая рядом, но я вижу, как покраснели его уши. Да и ладошка сжалась ещё крепче. Я не особо люблю детей. Зачастую совершенно не понимаю, что с ними делать и как себя вести. Однако, мне неожиданно приятно проводить время с этими малышами. 

Пока мы идем, я замечаю, как Асталиу немножечко прихрамывает. Хмурюсь и останавливаюсь. Мальчик тоже останавливается. 

— Ногу подвернул? – спрашиваю я. – Почему не сказал? 

— Но ведь дядя пострадал, спасая меня… мне не хотелось доставлять ещё больше неудобств… – шмыгает носом ребёнок. Я вздыхаю, а потом приседаю на одно колено, спиной к мальчику. 

— Запрыгивай. Если у тебя растяжение, то нога может опухнуть и ходить станет ещё больнее. – объясняю я. 

— Но… – замялся мальчик. Асталиу пару секунд просто стоял, смотря на мою спину, но потом все-таки залез. 

Я тяжело поднялся, немного пошатнувшись от непривычного веса. По сути мне сейчас ну никак тяжести таскать нельзя, но заставлять ребенка мучиться я тоже не намерен. 

Вскоре вдалеке появились фигуры Лорельса и Велесака. Сын первым бросился ко мне, а за ним и Лорельс, когда увидел в каком мы положении идем. 

— Брат! Что случилось?! Почему вы несете Асталиу на спине?! – вскрикнул младший брат и во мне неожиданно поднялось раздражение. Тот факт, что Лорельс первым делом позвал меня, вывел из себя. 

Я опустил племянника на землю и поднялся, сжимая ободранную руку в кулак, чтобы повреждение не было видно. Асталиу цепляется за вторую, словно желая спрятаться за мной от отца. 

— Ты бы лучше за сына волновался, а не за меня! – упрекнул я младшего брата, разозленно посмотрев на него. Тот вздрогнул и моментально потерял весь пыл, опустив голову. – Бежал и ногу подвернул, вот и вся история. 

— Ноги что-ли переставлять не умеешь? – хмыкнул Велесак, скрестив руки на груди. 

— Велесак! – рявкнул я и сын тоже сразу замок. – Говоришь так, словно с тобой подобного никогда не было. 

— П-прости… – тихо извиняется мальчик, посмотрев на кузена.

— Ничего страшного. – неловко улыбается Асталиу, все ещё крепко держась за мою руку. Я вздыхаю, успокаиваясь. Подумать только. Я, двадцатилетка, читаю нотации тридцатилетнему мужику. Пусть я и нахожусь в теле его старшего брата, это все равно ощущается странно. 

— Отведи Асталиу к врачу. – уже куда спокойнее говорю я. 

— Да, брат… – кивает Лорельс, протягивая к сыну руки, чтобы взять его на руки. Я же поворачиваюсь к Велесаку. 

— Пойдем, Велесак. – говорю я сыну. – Нам нужно переодеться перед приездом принца.

— Да, отец.

***

Уже у себя, Виедзе вызвал Рупена, чтобы он обработал оцарапанную руку.

— Господин, вы же обещали, что будете осторожны! – причитал врач, обрабатывая мою ладонь.

— Ситуация была патовая… да и это просто царапина… не стоит так волноваться.

На самом деле он и сам мог бы все обработать, вот только все лекарства все равно находятся в больнице при Ломбарди. А идти туда, все равно что Рулаку лично докладывать о том, что что-то произошло.

Вот только мужчина не знает о приказе своего отца.

Рупен зашел в кабинет Главы и сразу опустил голову в приветствии, увидев Рулака Ломбарди. 

— Приветствую Патриарха Ломбарди. – говорит Рупен. 

— Здравствуйте, доктор. Как поживает Виедзе? – интересуется Рулак, откладывая какой-то документ в сторону. 

— Господин Виедзе чувствует себя превосходно. – отвечает Рупен, сглотнув слюну, а потом едва заметно улыбается. – На самом деле он восстанавливается быстрее чем кто-либо на моей памяти! 

Рупена приставили к Виедзе тогда впервые. До этого он только слышал о дурном нраве молодого Лорда. И, честно говоря, врач не понимал всеобщей ненависти к их молодому господину. Виедзе оказался улыбчивым и шутливым, никогда не повышал голос, спокойно реагировал на все предписания и послушно пил все лекарства, какими бы противными они не были. 

Он работает в Ломбарди не так давно и ему мало с кем есть сравнивать, но Лорд Виедзе ему нравится. Он совсем неплохой человек. 

Рулак тяжело посмотрел на врача. Затем потер свою бороду, задумчиво хмыкнув. 

— Если вдруг он тебя вызовет, сразу сообщи мне. 

«Он слишком печется о нем…» - невольно подумал Рупен. Такая пристальная опека никогда не пойдет на пользу. Особенно учитывая, что Виедзе уже давно не маленький ребёнок. 

— Да, Глава. – однако он простой врач и не смеет ослушаться.

— Рупен, ты можешь просто оставить перекись, вату и немного бинтов у меня. Я не хочу каждый раз дергать тебя по таким незначительным поводам. – говорит Виедзе, чуть улыбаясь, пока врач заматывал ему ладонь.

— Ах… – чуть вздрогнул Рупен. Это и правда было бы намного проще. – Мне не сложно, Господин. В конце концов, ваш отец приставил меня следить за вашим здоровьем.

— Если единственное, что держит тебя подле меня, приказ моего отца, то я тебя не держу. – до этого дружелюбный тон теперь звенит холодом.

Как Рупен и думал, Виедзе самого раздражает такая опека.

— Не единственное. – качает головой Рупен, завязывая узелок. Ломбарди поднимает на него взгляд и смотрит так пронзительно, что на спине выступает пот. Однако Рупен искренен.

— Я рад. – улыбнулся Виедзе и его лицо смягчилось.

— Ах, и ещё. – Рупен потянулся к саквояжу и достал оттуда баночку с золотой жидкостью. – Лекарство Мелькон, как вы и просили.

— Спасибо! – сразу засиял Виедзе, принимая бутылочку из рук врача. – Не говорите отцу о том, что я его просил.

— Ах, Господин, это…! – его словно поймали, как маленького ребёнка.

— Я все понимаю. Скорее всего прямой приказ отца. – качает головой Виедзе. – Но хотя бы что-то, я хотел бы оставить в секрете.

«В секрете от Патриарха?» - немного хмурится Рупен. Хотя он понимает почему. Если Глава узнает, что Виедзе просил лекарство для себя, его опека может стать ещё более обременительной.

— Я вас понял, Господин. Можете на меня положиться. – решается Рупен.

***

В тот момент, когда Рупен сказал эту фразу, я почувствовал себя на седьмом небе от счастья. Мои пальцы сильнее сжались на бутылочке с лекарством, а лицо расплылось в улыбке. 

«Первый! Это первый человек, которого я могу назвать "своим"!» - мысль застревает в голове. Даже не знаю откуда берется такая уверенность в этом, но я могу назвать Рупена своим человеком. 

У Фирентии тоже скоро появятся свои люди, но я и подумать не мог, что это настолько волнительно! Когда тебе доверяют настолько, что готовы пренебречь приказом Главы рода, докладывать обо всем. 

— Спасибо. Теперь можешь идти. – отвечаю я и Рупен с поклоном выходит.

На самом деле я не хочу ставить авторитет Рулака под вопрос. Мне самому это будет не выгодно. Лучше просто медленно двигаться вперед. Тише едешь, дальше будешь.

Я убираю бутылочку с лекарством в ящик стола и выхожу в главную гостиную, где меня уже ждет Велесак.

— Что с рукой? – сразу спрашивает мальчик, подходя ко мне.

— Немного ободрал о кусты, когда искал вас. – поясняю я, погладив другой рукой волосы мальчика. Его пыл немного сбавился и это хорошо. – Главное не волнуйся.

— Да, отец! – с готовностью улыбнулся ребёнок. В этот момент дверь открылась и в комнату зашел Рон.

— Его императорское Высочество, принц Астана Неремфе Дюрели, прибыл. – объявил дворецкий. Я повернулся к сыну.

— Ну что, готов?

— Да!

Я улыбаюсь, пока внутри все скручивает от волнения. Это будет катастрофа.