— Принц. – холодно зовет сына Лабини. – Что я вам велела сегодня утром?
— Пойти в три часа на урок фехтования. – опустив голову говорит Астана. Хотя, в его словах не слышно и капли раскаяния или стыда.
— А что вы сделали?
На это последовало только молчание. Лабини была в ярости. Мало того, что придётся извиняться перед той грязнокровной девкой, так ещё теперь и перед Велесаком. Виедзе ясно дал понять, что случится, если эти извинения не будут принесены. Однако, не это беспокоило женщину. Это красноглазое отродье совсем скоро умрёт, она в этом не сомневается. Её беспокоило поведение Виедзе Ломбарди.
Старший сын Рулака Ломбарди оказался на удивление податливым и легко прогибался под её желания. Он не сопротивлялся и всегда делал то, что хотела Лабини. Нахождение такого человека рядом с ней здорово упрощало жизнь. Виедзе был совсем не как его отец. Политическая хватка, ум, осторожность, статность все это было не про него.
Однако…
Сегодня все пошло неправильно с самого начала. Вместо привычного Виедзе Ломбарди, перед ней был словно другой человек. Она сразу это почувствовала, когда увидела его. Взгляд из откровенно щенячьего стал острым и прямым. Виедзе не кланялся, как раньше, желая произвести на неё впечатление и казался крайне раздраженным. Отказался от дорогого алкоголя, хотя раньше всегда принимал предложение немного выпить, даже если пить должен был лишь он. Но, что самое странное, Виедзе продолжал на неё давить. Даже, когда она переводила тему в более мирное русло, это только словно распаливало Ломбарди, заставляя его жать ещё сильнее.
Конечно, до подавляющей харизмы Рулака ему ещё далеко, но этот острый как бритва, наполненный гневом взгляд, императрица запомнит надолго.
А потом они увидели, как Астана дерется с Велесаком и Лабини поняла, что в этой схватке ей точно не выиграть. Впервые она почувствовала это рядом с Виедзе. Рядом с всегда покладистым раньше Виедзе, готового чуть ли не пятки ей лизать.
— С чего вдруг ты решил показать мне зубы?
Она должна связать его с Ангенас как можно быстрее и как можно прочнее.
— … Дети — это отражения своих родителей. …
Лабини замерла. Кажется у неё появилась идея. Ей понадобится помощь императора, но она готова пару раз поунижаться ради этого. Да, это определённо позволит повязать Виедзе по рукам и ногам связью с Ангенас. Она не позволит ему выпутаться из этой сети.
— Принц, на дне рождении той девчонки, вы должны будете извиниться перед ними обоими. Я приготовлю вам подарки.
— Но матушка! – вскрикнул Астана, на что Лабини только погладила его по голове с мягкой улыбкой.
— Я знаю, мой дорогой, я знаю. Но сейчас нам нужно сделать того мальчика, Велесака, твоим компаньоном. – ласково щебечет Лабини.
Если раньше это решение было довольно "плавающим", то теперь императрица просто обязана сделать этого мальчишку компаньоном Астаны.
«Сначала нужно надеть ошейник на шею Виедзе Ломбарди, а то песик совсем забыл, кто из нас хозяин.» - думает женщина. - «Не ровен час, как укусит.»
— Не волнуйся, мой принц, мама все устроит. Просто сыграй один раз маленький спектакль.
***
— Велесак. – позвал я сына, поглаживая его по спине. Мальчик расслаблен и его тяжесть, на удивление, приятно давит на грудь. Я сам же крайне напряжен, ведь в пылу злости совершенно забыл о случае с рыцарями.
Но сейчас не об этом, мне не хочется нарушать этот момент спокойствия, ведь сын едва успокоился. Однако, точно так же, я не могу и дальше игнорировать проблему.
— Мм? – мальчик даже не открыл глаз, убаюканный моими мягкими касаниями и пригретый на моей груди. Я так и не выпустил его из своих рук, крепко прижимая к себе, даже в карете.
— Запомни сегодняшний день. – мой голос звучит твердо, сбивая любую сонливость сына. Тот все же открывает глаза и чуть отстранившись смотрит на меня. – Как ты себя почувствовал, когда Его Высочество ударил тебя?
Какое-то время Велесак молчал, явно не понимая к чему я клоню. А потом задумался над моим вопросом. Тишина затягивалась, но я не торопил сына, позволяя ему обдумать все и сформулировать ответ.
— Было больно. Обидно. Унизительно. И очень страшно. – отрывисто отвечает мальчик, едва сжимая мой пиджак в своих пальцах.
Он опустил глаза и казалось, что сейчас снова заплачет. Однако я не дал ему возможности разреветься, а то вновь отложил бы этот разговор в долгий ящик. Как говорится, куй железо, пока горячо.
— Велесак. – вновь позвал я мальчика. – Сегодня ты почувствовал то, что чувствовала Фирентия, когда вы с Асталиу издевались над ней.
«А ведь вы семья друг другу.»
Велесака всего как прошибает. Он поднимает глаза на меня, чтобы понять шучу ли я. Однако моё лицо серьезное и мрачное. Я не осуждаю ребёнка, ведь он лишь повторял за взрослым. За своим отцом, что вечно притеснял своих младших братьев. Однако, все это нужно прекращать. Я не тот Виедзе и я не хочу, чтобы в моей семье были подобные распри.
Велесак не услышит меня за один раз. Это так не работает. Он должен сам дойти до этой мысли. Провести параллели. Но я постараюсь сделать так, чтобы это случилось как можно быстрее.
Любой опыт, даже самый неприятный, это все ещё опыт. А из опыта нужно извлекать пользу. Если сегодняшний случай заставит Велесака хоть немного задуматься над своими действиями, это уже будет хорошо.
— Подумай над этим. – все же смягчаюсь я и вновь начинаю поглаживать ребёнка по спине.
Я желаю своим детям самого лучшего в жизни. А конфликты с Фирентией, будущей главой Ломбарди, ни к чему хорошему не приведут.
— А пока что, лучше поспи немного. – я лишь осторожно поглаживаю мальчика по спине. Тот устраивается удобнее, но я ощущаю, как он напряжен.
Мне нечего сказать по этому поводу, я уже сказал все, что нужно было. Сейчас мне остается только мягко успокаивать своего мальчика… своего?
«Боже, прошло так мало времени, а я уже думаю о них, как о своих детях. О Сераль, как о своей жене. Моя семья… моя.»
***
— Я не знаю, сестра! Он ведет себя… не как он! – Галлагер экспрессивно всплеснул руками. – Я совершенно не узнаю брата…
— Тебя послушать, так чувство, что ты этим не доволен. – спокойно замечает Шананет.
— Не в этом дело! Просто это так… странно… я не знаю чего от него ждать. – Галлагер рухнул на кресло, напротив сестры. Женщина лишь снисходительно покачала головой.
Она не может полностью отмахнуться от переживаний Галлагера по той простой причине, что она тоже видит эти изменения.
Пусть они с Виедзе полноценно говорили, от силы, два раза с момента его аварии, она наблюдает из далека. Брат стал спокойнее, мягче, осторожнее в своих действиях. Прислуга больше не жалуется на него, а дети неожиданно стремятся проводить с ним время. Даже Лорельс в полной растерянности и непонимании того, что происходит с его авторитетом.
— Я рад, что он поменялся, правда! Однако почему-то кажется, что все это затянувшийся розыгрыш! – вздохнул Галлагер, отпивая из своей чашки чая.
У него не выходит из головы просьба Виедзе почитать его авторские книги. И, что хуже всего, Галлагер даже на секунду поверил, что это искренне. Да и вообще, в последнее время он с таким рвением ведется на эту участливость старшего брата. Однако в то же время до смерти боится обжечься. Это же Виедзе…
— Всегда, когда я с ним, ощущение, что это не он… – буркнул Галлагер, смотря в свою чашку.
— Не говори глупостей. – вздохнула Шананет. – Мы радоваться должны тому, что он изменился в лучшую сторону. Видимо та авария что-то поменяла в его восприятии мира. Может он что-то понял.
— Когда ты едва не умираешь, начинаешь пересматривать очень многие аспекты жизни. – слова звучат в голове Шананет так четко и ярко, словно Виедзе сказал их ей только что.
Женщина до сих пор помнит, как после них у неё все тело покрылось мурашками, а на спине выступил холодный пот.
Да, едва не умер.
До этого момента она даже мысли не допускала, что вот так просто может лишиться кого-то из семьи. Однако, увидев Виедзе всего в крови, на носилках, у неё сердце упало. Да, они никогда особо не были близки, но это все ещё её младший брат, которого она знала и за которым присматривала с пелёнок. Увидеть его, истекающим кровью, увидеть его умирающим, было шокирующе.
— Тем не менее, это все ещё Виедзе. И он старается исправиться. Это уже большой сдвиг. Разве мы не должны поддержать его в этом?
«Это меньшее, что я могу сейчас для него сделать…» - неожиданно грустно думает Шананет, отпивая чая. - «Нанет… ты копнул так глубоко…»
— Ты… права. Как всегда, сестра абсолютно права. – вздыхает Галлагер, качая головой.
— На этих выходных я собираюсь сходить к нему с детьми.
— Ах, с кем же мне тогда оставить Тию? – моментально всполошился Галлагер.
Шананет бы предложила оставить племянницу с ней, но она не знает, что будет, если Велесак её увидит.
— Пусть идет с нами. Там будут мои мальчики и Лоране. Они защитят Тию от Велесака с Асталиу. – качает головой Шананет, все же решаясь. – К тому же, я тоже буду там.
— Последнее особенно вселяет надежду, сестра! – посмеивается младший.
Хотя, ему все равно тревожно по этому поводу. Может быть ему все же попросить кого-нибудь присмотреть за дочкой? Вот только, сколько бы Галлагер не думал, никто не приходил на ум. Все либо не особо доброжелательны, либо через чур заняты. В итоге только Шананет и остается.
— Сестра, вы только…
— Знаю, Галли, можешь не продолжать. – чуть прищурившись выдает Шананет. В голосе мелькают игривые нотки. Она вновь вспоминает их с Виедзе разговор, когда они придумывали всем сокращения.
Это было неожиданно мило и уютно. Тогда Шананет еле сдержала себя от того, чтобы проверить температуру младшего брата. Слишком уж необремененным и веселым выглядел Виедзе.
«Виз… при нашей следующей встрече назову его так. Интересно, как он отреагирует?» - однако от мыслей её отвлек второй, хотя скорее третий, младший брат.
Галлагер весь зарделся и с удивлением посмотрел на Шананет. В его глазах горело волнение и непонимание. Так его до этого называли только двое человек. Мать и жена. Только Наталия и Шан так ласково обращались к нему.
— С-сестра! С чего вы вдруг?.. – смущённо пытается спросить Галлагер.
— Просто вспомнила кое-что приятное. – помотав головой, ответила женщина с легкой, поддразнивающей, ухмылкой. – Тебе подходит. Галли. Может стоит называть тебя так всегда?
— Н-не надо! – выпалил, в смущении Галлагер, хотя сам, на самом деле, пытался сдержать улыбку.