Дэвид вошел в участок под надрывные телефонные трели. С сожалением отставив в сторону стаканчик с кофе, он снял трубку:
- Участок шерифа, слушаю вас.
- Шериф? – голос на другом конце провода прозвучал резко и с легким налетом раздражения. – Это мистер Голд, и я желаю немедленно видеть вас в своем магазине.
- Но… - начал было Дэвид, однако его собеседник уже прервал разговор
Дэвид Нолан повертел свою трубку в руках, после чего аккуратно вернул ее на базу. Самой первой его мыслью была радость, что Эммы в участке не было, и звонок принял он сам. Его дочь за прошедшую неделю достаточно намоталась к Румпельштильцхену, и просто отлично, что теперь он получил возможность разобраться со всем сам. Терял Голд память или нет – в любом случае Дэвиду очень не нравилось, когда кто-то из его семьи имел дело со скользким ростовщиком.
Морщась, он в пару глотков прикончил свой кофе и снова вышел из участка.
Из задумчивости мистера Голда вывел звук дверного колокольчика. Обернувшись, он увидел, как в магазин заходит высокий широкоплечий молодой человек с коротко стриженными светлыми волосами.
- Прошу прощения, но боюсь, что мы закрыты, - чуть заметно кивая на перевернутую табличку, холодно указал ему Голд.
- Но вы же сами просили приехать, - возразил молодой человек, ничуть не смущаясь.
Ростовщик нахмурился, и парень пояснил:
- Ну, вы же звонили в участок.
- Звонил, - взгляд Голда стал цепким. – И я ждал шерифа.
- Я за шерифа, - подкупающе широко, но все же с какой-то неискренностью улыбнулся молодой человек.
И продемонстрировал значок.
- Заместитель? – Голд вопросительно вскинул брови. – Это что-то новенькое. Сколько помню, этот город отлично обходился одним шерифом.
- Теперь, как видите, не обходится – блюстители закона нарасхват, - парень развел руками.
- И все-таки я желал бы видеть шерифа, - тон Голда продолжал оставаться ледяным.
- Разумеется, вы бы желали, - вернул ему колючий взгляд молодой человек. – Однако шериф в отъезде, и если у вас какие-то проблемы, то вам придется изложить их мне.
- Что ж… - ростовщик не был доволен таким раскладом, однако он решил разобраться с шерифом позже. – Похоже, я и правда буду вынужден прибегнуть к вашим услугам, мистер…
Пауза, во время которой незнакомец как-то странно, чуть ли не выжидающе смотрел на Голда, затянулась. Наконец молодой человек сдался и представился:
- Нолан. Дэвид Нолан.
- Мистер Нолан, - кивнул Голд. – Давайте займемся делом.
Присутствие постороннего парня раздражало Голда – второй чужак за каких-то две недели в городке, где приезжих почти не бывало, не мог не вызывать настороженности. А вот тому, что незнакомец так быстро получил место в их правоохранительных органах, ростовщик не удивился: высокий молодой человек с накаченным торсом и смазливым лицом, безусловно, пользовался женским вниманием, а Регине вполне могли и наскучить ее довольно затянувшиеся отношения с Грэмом. Где их шериф отрабатывает свои «ночные смены», ни для кого в Сторибруке секретом не являлось – и оттого в любое другое время название должности «заместитель» не могло бы не вызвать ехидной усмешки.
Но сейчас мистеру Голду было не до веселья. Фамилия Нолан заставила его слегка успокоиться: она была ему знакома, среди его жильцов имелась некая миссис Нолан. Возможно, это брат или иной родственник – а значит, его приезд в город не столь удивителен или внезапен, как показался изначально.
- Так… чем могу помочь? – тем временем осведомился Дэвид.
Голд поднял на него изумленный взгляд, для чего ему потребовалось довольно сильно запрокинуть голову.
- А вы сами не видите, мистер Нолан? – резко поинтересовался он. – Приглядитесь, может, усмотрите что-нибудь необычное…
Заместитель шерифа тяжело вздохнул и послушно обвел взором ломбард. На полу тускло мерцало стеклянное крошево, разбитые и перекореженные витрины, напротив, сиротливо темнели провалами. Вскользь Дэвид отметил, что большинство вещей сами по себе не пострадали – просто оказались разбросаны по всему магазинчику. Не посчастливилось чайному набору, нескольким фарфоровым пастушкам и еще каким-то оказавшимся слишком хрупкими безделушкам. Впрочем, хрустальный мобиль чудом уцелел.
- Мда, у вас тут несколько… намусорено, - резюмировал свои наблюдения Дэвид. – Но, надеюсь, вы вызвали меня не для того, чтобы помогать с уборкой?
- Вы издеваетесь? – холод в голосе Голда понизился до кельвинского нуля. – Я хочу, чтобы вы завели дело о взломе, вандализме и, скорее всего, краже моего имущества – и не просто завели, а нашли и наказали виновных.
- Скорее всего краже? – уточнил заместитель шерифа. – То есть вы не уверены? Вы не можете точно сказать, украли ли у вас что-либо?
Мистер Голд презрительно фыркнул.
- У меня ломбард и антикварный магазин, мистер Нолан, - прошипел он. – А это значит, что весь товар – штучный, по одному на каждое наименование. И наименований таких здесь сотни. Я не жалуюсь на память, и многое в своем магазине помню наизусть – но я все-таки не волшебник. Нет, я не могу вот так навскидку сказать, что именно пропало, однако…
- А раз не можете, - перебил его Дэвид, - то как же вы заранее заявляете о краже?
Мистера Голда уже давно никто не смел перебивать, потому в первый момент он едва не опешил от такой наглости, однако быстро взял себя в руки. Менее всего ему хотелось, чтобы этот самодовольный юнец увидел хотя бы тень его слабости.
- Мистер Нолан, - произнес он очень тихо, но в его интонациях отчетливо прозвучали угрожающие нотки. – Кто-то ворвался в мой магазин, перебил все витрины – и вы думаете, что это было простое хулиганство? Я бы, скорее, предположил, что преступник заметал следы, чтобы пропажу оказалось сложнее обнаружить.
- Но это всего лишь ваше предположение, - нахмурился Дэвид. – Пока вы не составите опись того, что пропало, я не смогу завести дела о краже. И, дальше, вот вы говорите о взломе – однако, мне показалось, что дверь в полном порядке. И окна, похоже, тоже.
Голд бросил на него уничижительный взгляд, заместитель шерифа ответил не менее мрачным. В ростовщике начало нарастать нешуточное раздражение. Сегодня он в первый раз после аварии собрался с силами, чтобы покинуть свой дом, осточертевший ему донельзя. В маленьком ломбарде, битком набитом старинными вещами и бесчисленными безделушками, мистер Голд ощущал гораздо больше уюта, нежели в огромном особняке. Если уж выбирать, где проводить время, так это здесь, в куда более привычной обстановке.
Однако, добравшись до вожделенного магазинчика, Голд обнаружил весьма неприятный сюрприз: полнейший разгром и жуткий беспорядок. Ростовщик не обольщался на свой счет и знал, что в городе его не любили, но за все время проживания здесь он ни разу не столкнулся ни с одним актом вандализма. Даже камень в его окно никто так и не решился бросить – а тут безбожно раскурочены все витрины. Почти все, что можно разбить, было разбито.
Но по-настоящему Голда тревожило не столько даже это, сколько то, о чем сейчас так походя упомянул нахальный заместитель шерифа.
- Да, - медленно произнес мистер Голд, не отводя взгляда от Нолана. – До моего появления дверь была заперта.
- Интересные вандалы, - не сдержал ухмылки Дэвид. – Аккуратно открыли дверь ключом, вошли, погромили витрины, вышли – и заперли за собою дверь.
- Давайте угадаю, - хмыкнул Голд, - следующим вашим умозаключением будет, что это я сам порушил собственный магазин, не так ли?
- Почему бы нет? – пожал плечами заместитель. – Всем в городе известен ваш вспыльчивый нрав…
- Вспыльчивый?
Мистер Голд чуть сдвинулся, снимая вес с правой ноги и с трудом сдерживаясь, чтобы не поморщиться – ибо ребра болели слева. Он с холодным интересом наблюдал за человеком, которого он видел впервые в жизни и который с такой легкостью давал ему оценку.
- Молодой человек, - голос Голда звучал равнодушно, но слова его падали тяжело, будто свинцовые капли, - мы с вами беседуем не дольше четверти часа, однако за это время вы успели не только выказать вопиющее неуважение к человеку, который вас в два раза старше, но и продемонстрировать полнейшее несоответствие занимаемой вами должности. Если вы считаете, что блистали тут остроумием – бог с вами, наслаждайтесь этим заблуждением. Возможно, это станет вашей последней радостью перед тем, как я переговорю с вашим непосредственным начальством.
- А теперь вы послушайте, Голд, - напряженно процедил Дэвид, явно не собиравшийся склонять голову перед отповедью. – Я отлично понимаю, что вы рады любому предлогу, чтобы держать при себе Эмму, однако даже вы должны осознавать, насколько это нелепо и…
- Эмму? – нахмурился ростовщик. – Вы имеете в виду мисс Свон? Не уводите разговор в сторону, при чем здесь она?
- Не притворяйтесь, вы отлично знаете, причем, - пальцы заместителя крепко сжимали его значок, будто в колкости его краев ища отрезвление. – Вы ведь так хотели видеть шерифа…
- Я хотел видеть шерифа Грэма, - холодно ответил мистер Голд. – И, будьте уверены, я увижусь с ним – и он будет поставлен в известность о вашем безобразном поведении.
- В этом я сильно сомневаюсь, - Дэвид покачал головой. – Если только, конечно, вы ко всем своим прочим талантам не умеете разговаривать с духами.
- Что вы имеете ввиду? – Голд скривил губы, за этим недовольным движением пряча гримасу боли: он слишком долго находился на ногах, сперва ожидая шерифа, а потом впустую беседуя с его заместителем.
- Шериф Грэм умер почти год назад.
Эмма чувствовала себя опустошенной. Она выставила себя полной идиоткой перед Нилом – хуже того, ревнивой идиоткой. Нельзя сказать, чтобы Эмму совсем не задевало наличие новой пассии у ее бывшего, но с другой стороны, не рассчитывала же она, что парень, который бросил ее в тюрьме, не заведет себе рано или поздно новую подружку? Тем более, что Тамара была по-настоящему красива.
Однако все это вовсе не означало, что Эмма должна к ней ревновать. Как она и сказала Генри несколькими днями ранее, из своих желать смерти Августу было некому, а чужаков в городе имелось лишь двое. При этом чем дальше, тем больше Эмму грызла догадка, что, возможно, они не просто так оказались в Сторибруке в одно и то же время.
Шериф сосредоточенно смотрела на дорогу, кусая губы и стараясь не бросать взгляды на притихшего Генри. За какой-то год этот город и его жители для нее стали «своими», а весь прочий мир – «чужаками». С одной стороны это грело, ведь она нашла не только своих родных, но и семью в куда более широком смысле – впервые в жизни ей стали действительно близкими люди, с которыми ее, казалось бы, ничего не связывало. Но, с другой стороны, Эмму немного тревожило такое положение: уж слишком оно напоминало клановую систему… чуть ли не сицилийский синдикат. В таких группировках живут не по законам, а по понятиям, и стандарты у них даже не двойные, а весьма и весьма многослойные. Шериф отнюдь не была уверена, что действительно хочет быть причастной к такому миру. Пусть ее жизнь в современной Америке и была несладкой, но все-таки Эмма Свон пребывала в твердом убеждении, что ее порядки все же лучше средневекового самоуправства.
И уж чего она точно не желала, так это «возвращаться» в Сказочный мир: двух проходов через жуткие воронки с нее было более чем достаточно. Впрочем, не в воронках, конечно же, дело – Эмма просто не видела смысла в попытках восстановить явно почти разрушенный мир. Сколько бы ей ни говорили, что это ее родина и ее дом, но она не могла почувствовать этого сердцем. И как все-таки нелепо сложилась судьба, что единственным, кто понимал ее, оказался именно Нил. Если – когда – все предстанут перед выбором, возвращаться или оставаться, будет весьма забавно, если только они двое перейдут на другую сторону черты… И, разумеется, все сразу поймут это абсолютно неправильно.
Эмма остановила машину возле дома Мэри Маргарет и, выбравшись наружу, с наслаждением распрямила спину.
- Ты ведь не сдашься, правда? – голос Генри вывел ее из задумчивости.
- Нет, конечно, нет, - вздохнула шериф, оборачиваясь к сыну и отвечая ему немного печальной улыбкой. – Но ты сам видел: пока никаких улик…
Эмма утешающе приобняла Генри за плечи, и он неохотно улыбнулся ей. Вместе они поднялись в квартиру, и Эмма уже собиралась оповестить об их возвращении, когда до них донеслись голоса родителей.
- Я говорю тебе, здесь что-то нечисто, - с необычной горячностью доказывал Дэвид. – У него было лицо игрока в покер!
- Если ты разговаривал с ним, как со мною сейчас, я этому не удивляюсь, - в голосе Мэри Маргарет, хоть и звучавшем успокоительно, все же промелькнули усталые нотки. – Он не привык, чтобы ему дерзили.
- Дерзили? – Чарминг презрительно хмыкнул. – Да пусть скажет спасибо, что его кривой нос не познакомился с моим кулаком! Он же откровенно, бессовестно напрашивался на встречу с Эммой! Снежка, пожалуйста, пойми: все, чего я хочу – это защитить нашу дочь!
- Но отчего? Отчего ее вдруг понадобилось защищать?
- Это же очевидно! – Дэвид чуть понизил голос. – Румпельштильцхен теперь не отстанет от Эммы так просто. Он наверняка намерен привязать нашу дочь к своему сыну – но я этого не позволю! Ты просила меня не вспоминать прошлое – хорошо, я сдерживался, как мог. Но я не допущу, чтобы человек, принесший Эмме столько страданий, снова ошивался возле нее.
- Дэвид, но с чего ты взял, что… - начала было Мэри Маргарет, но муж перебил ее:
- Милая, после того, что сказал Крюк, Румпельштильцхену нужно что-то, чтобы снова привлечь к себе сына. Это его проблемы и не наше дело, поэтому я бы не стал вмешиваться. Но очевидно, что в качестве задабривания он собирается снова свести с ним нашу дочь – и вот этого я терпеть не намерен! Ты знаешь, какой он ловкий манипулятор. Вспомни, как он крутил когда-то нашими с тобой отношениями – и теперь он проделывает то же самое с Эммой. Он держит ее на коротком поводке, добивается ежедневных встреч… Даже сегодня он так настаивал, чтобы приехала именно она!
- Эй, подожди! – не вытерпела Эмма, решительно выходя навстречу родителям. – Это где ты сегодня виделся с Голдом?
- У него в ломбарде, - как само собой разумеющееся ответил Дэвид и пожал плечами. – Но, Эмма, тебе вовсе не стоит…
- Я сама разберусь, что мне стоит делать, а чего – нет, - отрезала шериф. – Какого черта Голд делал в ломбарде, когда Вэйл просил его как минимум две недели не выходить из дома?
Ее отец развел руками.
- Я не знаю, что вы там с Вэйлом вбили себе в головы, - произнес он, - Но я говорил с Голдом и отлично видел, что ему вовсе не нужна нянька.
- И все же он хотел встретиться со мною? – нахмурилась Эмма.
- Ну, - Дэвид поморщился, - он уверял, что ему нужен шериф. Он в очередной раз перебил все витрины и искал, на кого бы это повесить.
- Дэвид, - Эмма закатила глаза, - Голд не помнит ничего, что происходило за последний год. Вряд ли за время Проклятья у него возникало желание громить собственный магазин, поэтому вполне логично, что он заподозрил вторжение. Ты записал его показания?
- Нет.
- Нет?
- Нет, - подтвердил Дэвид. – Когда я дал ему понять, что не играю в его игры, и напомнил, что шериф Грэм умер несколько месяцев назад, он просто выставил меня из своего магазина.
Эмма почувствовала, что ей нужно сесть. Недоверчиво глядя на отца, она потеряно покачала головой.
- Ты… ты хочешь сказать… - запинаясь, начала она, - что вот так, походя, заявил человеку, что у него вылетел из памяти целый год?!
- Эмма, но неужели ты веришь, что он действительно этого не помнит? – Чарминг вопросительно посмотрел на дочь, потом обернулся за поддержкой к жене.
Мэри Маргарет посмотрела сперва на насупившегося мужа, потом на растерянную дочь и покачала головой.
- Дэвид, извини… - выдохнула она наконец, - но Эмма права. Ты не можешь знать наверняка, притворяется Голд или нет… И если нет, то вот так с ходу ошарашить его – это… было не самым лучшим решением.