Воскресенье не задалось: ночью Кристи проснулся и, провалявшись час без сна, работал над рассказом до пяти утра, надеясь потом поспать подольше — по воскресеньям собака была на Матильде. В полвосьмого Шелли уже нетерпеливо подвывала, а Тилли не реагировала. В комнате ребенка не оказалось, и у Кристи заныло сердце — он, конечно, не думал, что она сбежала, но все равно… Матильда нашлась на диване в гостиной и просыпаться отказывалась, так что Кристи, проклиная свою мягкотелость, поплелся гулять с собакой, оставив надежду выспаться хотя бы раз в неделю. Потом напек блинчиков на завтрак: себе обычных, страдалице-аллергику — на рисовой муке и миндальном молоке, засунул белье в стирку и только было собрался пылесосить, как в дверь постучали. 

— Доброе утро, мистер Чейз, мы хотели пригласить Вас поехать с нами в зоопарк, — старший Конрад даже в воскресенье утром выглядел, как манекен от Armani, и Кристи понадеялся, что домашняя футболка, на которой под бодрым скелетом единорога было написано «Go to hell», не принижает его педагогических способностей в глазах финансового бомонда.

— Здрасьтеможновыпоедетеснамипожалста? — высунулся из-за спины брата Чарли.

— Эээ, конечно, заходите, я сейчас соберусь, — Кристи обнаружил у себя в руках пылесос и смущенно убрал его обратно в угол. — Вы завтракали? А то я напек блинов, — вот зачем он это ляпнул? Наверняка люди, которые ездят в зоопарк в дизайнерской одежде, едят на завтрак черную икру с трюфелями.

— Спасибоясудовольствием.

Кристи провел гостей на кухню, где уже шумел чайник и растрепанная Тилли, танцуя в наушниках, мазала пшеничные блины вареньем.

— Матильда, у тебя двадцать минут на сборы. Мистер Конрад везет нас в зоопарк, — Кристи посмотрел на нее так многозначительно, что Тилли даже не грохнула тарелкой об стол и не фыркнула ему в лицо, вылетая из кухни. Уже прогресс, вздохнул про себя дядя: иногда из милой в целом девочки лезло что-то пугающее и неизвестное науке, и Кристи грешил на ее отца, человека-загадку-Джокера.

В большой черной машине — марку Кристи рассмотреть не успел — взрослые сели напротив детей, которые срочно отгородились от внешнего мира наушниками и соцсетями. Молчание становилось неприличным, и Чейз как самый старший, мысленно скривившись, начал разговор.

— Мы в последний раз были в зоопарке три года назад…

— Вообще-то четыре, я тогда еще с Мартой ездила, — не отрываясь от экрана, поправила его Тилли. Кристи поднял брови и выразительно посмотрел на молодого бизнесмена — вот что вас ждет в недалеком будущем.

— Я ни разу не был, — вежливо поддержал тот беседу, и Чейз порадовался, что тоскливый монолог сельского учителя ему не угрожает. — Мы каждый год ездим на сафари, мама живет в Кейптауне. Вы не были?

— Нет, к сожалению…

— Он только в Европе был, а учился в Эдинбурге, — опять встряла Матильда.

— Ябылворландовдиснейлендеавпариженет.

— Там отстойно, — пренебрежительно махнула рукой лицемерка Тилли, которая успела прокатиться на всех аттракционах дважды, в нужное время просачиваясь в группу дяди.

— Почему Эдинбург? Вы учились на педагога? – задал вопрос Конрад

— Он писатель, и там ему дали грант в универе.

— Матильда, я, в принципе, неплохо владею английским и вполне способен ответить сам.

— Ну извините, — обиженно фыркнула она, — я больше слова не скажу, — и демонстративно натянула на голову капюшон серой толстовки. Кристи взглянул на собеседника, молча извиняясь.

— Простите, я книг не читаю…

— Не страшно, я в основном работал в театре. А у Вас какой бизнес?

Конрад посмотрел на него с некоторым недоумением, и Кристи стало неловко: все информационные пятиминутки по радио в машине они с Тилли нетерпеливо переключали или высмеивали, а новости в телефоне Чейз читал раз в две недели. А вдруг Конрад теперь генеральный в Apple? 

— Мы купили фабрику по производству шоколада, Dacbury’s.

— Понятно, а то я думал, всё китайцы уже к рукам прибрали вместе с Rolls Royce, — Кристи отметил, как Чарли поежился и ссутулился. Теперь масштаб катастрофы стал понятен: Чарли и шоколадная фабрика, Вилли Вонка цвета шоколада и золотые билеты. Почему же школьники с ним не дружат, чтобы получить доступ в сладкий рай?

 — Я ем только темный шоколад, — авторитетно заявила Тилли. «И все на свете конфеты, когда никто не видит», — съязвил про себя Кристи.

— Мы работаем над новой линейкой продукции, я буду рад пригласить Вас на дегустацию.

Тилли благосклонно кивнула и опять потеряла дар речи и интерес к внешнему миру.

В зоопарке Матильда с мученическим видом взяла на себя роль гида, и Чарли покорно следовал за ней, не зная, как себя вести в присутствии взрослой девочки. Взрослые шли на расстоянии и не вмешивались, но Чарли то и дело поглядывал на Чейза, что-то объясняющего брату. Младший Конрад до сих пор не мог поверить, что Вильям нашел время на поездку в зоопарк, а уж что завуч согласился поехать — это вообще чудо. Домашний Чейз выглядел еще круче, чем школьный, и Чарли твердо решил сидеть на диете до тех пор, пока не влезет в такие же узкие джинсы.

Матильда привела их к бассейну со своими любимыми выдрами, где смотрители как раз проводили небольшую лекцию с показательными выступлениями. Она заботливо подтолкнула Чарли поближе к прозрачному борту — всех мужиков надо всему учить, даже Кристи иногда как младенец, но хоть одевается нормально, а сегодня вообще выглядел отлично: ярко-красная кожанка сияла в толпе, так что дядю при желании потерять было нельзя. Матильда любила подбирать ему наряды: ассортимент в шкафу был скромный, но качественный, и каждая вещь сидела изумительно, так что когда после школы дядя встречал ее в кафе рядом с торговым центром, куда Тилли с подружками ходила по пятницам, она купалась в зеленых лучах женской зависти. Иногда, правда, пара девочка-в-школьной-форме под руку с приятным-мужчиной-немного-за-тридцать осуждалась общественностью, но долгих доказательств родства не требовалось: Матильда была похожа на мать. Ничего, она еще заставит дядю найти себе подходящего мужика. Но только не этого Вильяма, он слишком молодой — мелкий сказал, ему двадцать пять. Хотя с деньгами и в шоколаде, машина с шофером — можно, в принципе, и подумать!

— Дайте сюда, — Кристи раздраженно забрал телефон из рук Конрада-старшего, — у Вас там что, дети работают, без начальника три часа прожить не могут?

— Да нет, — опешил тот, явно не привыкший к такому бесцеремонному обращению.

— А они, — Кристи кивнул на Чарли и Тилли, — дети, и Вы должны видеть то, на что смотрят они, чтобы потом иметь общие темы для разговора, а не эти ваши рынки валют и что там еще. Идите к нему и смотрите на выдр, а телефон я после уроков отдам.

Глядя в спину послушно удаляющегося в сторону Чарли бизнесмена, Кристи порадовался, что его учительский голос пробудил рефлексы послушания даже у владельца заводов, газет, пароходов и какао-бобов. Было тепло, и он снял кожаную куртку: веганство Тилли распространялось только на еду, а вот на форумах некоторые родители рассказывали страшные истории про испорченные в пылу борьбы за права животных вещи. Чейз эту угрозу быстро нейтрализовал, предложив племяннице переводить определенную сумму в местный приют для кошек и собак на Рождество и Пасху. 

Еще Кристи надеялся, что рядом с во всех отношениях крупным бизнесменом не выглядит совсем уж подростком из boys' love аниме, ссылки на которые усердно присылала ему Матильда. Хотя одевался он теперь классически, не экспериментировал, как в юности, да и наряжаться было некуда и не для кого.

* * *

В восемнадцать лет Кристофер и Робин были похожи только лицом: Кри был все еще по-детски худ, а Робби, наоборот, как-то заматерела. Она пошла стажером в строительную фирму, а Кристи, принятый по результатам экзаменов в университеты в Лондоне, Кардифе и Эдинбурге, решил почтить своим присутствием родину отцов Шерлока Холмса и Питера Пэна. На первом курсе он отпустил, наконец, волосы, потерял невинность и нашел друзей. Рита училась на стилиста и дизайнера одежды, а ее подружка Пенни постигала тайны космоса. Черноволосый душка Джеки, с которым Кристи познакомился утром в постели после очередной вечеринки, уже получал небольшие роли в любительской труппе и вскоре сменил статус эпизодического любовника на звание лучшего друга. 

— Девочки, — жалобно сказала Рита, — вы ведь мне не откажете? Дело жизни и смерти!

— Вопрос рита-рический! — Кристи с размаху плюхнулся на продавленный диван. — Чего желает моя госпожа? Звезду с неба? Или цветочек аленький?

— Я всю неделю в обсерватории, — Пенни нервно поправила очки, — я предупреждала.

— У меня показ, а модели отказались без денег, пожалуйста, век не забуду вашу доброту, — Рита умоляюще сложила ладони.

— Добро есть красота, одетая в блестящую одежду!{?}["Сон в летнюю ночь", Уильям Шекспир] — нараспев продекламировал Джеки, простирая длинные руки к невидимой аудитории.

— Зло есть добро, добро есть зло. Летим, вскочив на помело!{?}["Макбет", Уильям Шекспир] — Кристи вскочил на ноги и закружил друга в ведьминском танце.

— Смотри, мам, — Робби загадочно улыбалась, — Кри ходил на показ мод.

— Дай хоть очки надеть, — мама вгляделась в экран телефона. — Красотки! А платья какие! Это его подружки?

— Точно, — прыснула Робин. — Тебе какая больше нравится: черненькая или рыженькая?

— Черненькая уж больно тоща, а у рыжей волосы, как у … — мама испуганно закрыла рот ладонью. — Это что, он? При всех на подиуме? А если кто узнает?

— Успокойся, мам, — Робби похлопала ее по спине. — Ты разве не поняла, зачем он уехал так далеко? Никто здесь не узнает, а там люди уже в двадцать первом веке живут, все пучком.

— Не обидел бы его кто, — мама расстроенно вздохнула. — Он ведь даже сдачи дать не умеет.

— Обидят — я приеду разберусь, — серьезно пообещала Робин. — Я сама себе Бэтмен.