Повезло, что после праздника были ещё выходные. Потому что иначе выдержать накатившие эмоции было бы сложно.

К сожалению, Ривен помнил всё хорошо и довольно отчётливо. Горячие поцелуи, немного болезненные засосы, которые возбуждали только сильнее, жадные прикосновения, глубокие толчки, вызывающие жалкие поскуливания, даже ощущение чужого семени внутри — всё отпечаталось в голове намертво. И он себя за это почти ненавидел.

Ему больше, чем понравилось. Это было охрененно.

И дело не только в том, насколько хорошо ему было в процессе. Эти выходные оказались лучшими за многие годы. Чувствовать спокойствие и безмятежность было очень непривычно. А ещё более неприятным стал вывод: кажется, именно Ривен из той породы сук, которых надо просто хорошенько выебать, чтобы они прекратили кусать всех вокруг. Буквально лучшее открытие за всю жизнь, но при этом парень ощущал такой жгучий стыд, что предпочёл бы молчать о том, что узнал.

Крохи везения распространились ещё и на то, что в таком благодушном настрое его никто не застал. Началась пора экстренной подготовки к зачётам.

С Набу он не хотел говорить, он не знал, о чём говорить, он не хотел ничего даже слышать. Он надеялся, что можно будет просто забыть о произошедшем.

***

Ривен стоял около кабинета, в котором должно было проходить занятие, сосредоточенно хмурясь. Набу стоял напротив, кусая губы и не решаясь заговорить. В воздухе повисла неловкая тишина.

Что-то это напоминало.

В этот раз первым к кабинету подошёл Гелия. Набу поздоровался, Ривен вообще помахал рукой, не желая открывать рот лишний раз. Гелия с недоумением рассмотрел вначале одного, потом второго, вздохнул и толкнул дверь. Она, что удивительно, поддалась, а ведь была зачарована только на преподавателей. Впрочем, студенты решили, что Валтор просто расширил разрешения для него. Всё же его супруг здесь преподаёт.

— Валтор сейчас будет, — сообщил Гелия. — Садитесь.

Ривен оказался на месте у окна, Набу — у выхода. Гелия смотрел на этих двоих чуть ли не с ужасом в глазах. Чувство дежавю преследовало и его тоже.

— Вы двое издеваетесь, что ли? — спросил он внезапно.

Ладно, от прошлого раза было существенное отличие. В тот раз было просто неловко. А сейчас — стыдно. Сейчас было за что получать претензии и покаянно опускать голову.

Ривен сказал бы, что нет, это над ним издевается жизнь. Посредством Стеллы каждый раз. Уже дважды она его втравила в какую-то дрянь, которая непременно была связана с магом. Это было несправедливо. Но он не произнёс ни слова.

Валтор явился через минуту, но стоило ему перешагнуть порог, как он удивлённо застыл и чихнул. Смотрелось это довольно забавно. Но студентам стало не смешно, когда директор обратил на них полный злобы взгляд.

— Вы двое! Какого демона?! Гелия, сегодня ты сам, — пробормотал он мягче супругу и быстро вышел из помещения. — И проветрите здесь потом!

Молодой мужчина провёл его взглядом и с каким-то безнадёжным отчаянием спросил у учеников:

— Это как трахаться надо, чтобы у демона похоти возникла аллергия?

— А давайте у нас сегодня на зачёте этого вопроса не будет, — попросил Набу.

Гелия хлопнул себя по лбу и грустно вздохнул.

— Ну, попробуем обойтись без этого.

***

Набу всё помнил очень хорошо. Яркий румянец на щеках Ривена, его хриплые возбуждающие стоны, острые реакции, страстную отдачу. Эти воспоминания сводили его с ума. Маг просто ещё больше увяз в этом парне. У него были какие-то фантазии, какие-то мечты, возможно, но произошедшее было просто за гранью.

Ранее он был бы просто удовлетворён таким исходом дел. Это было оптимально: секс без обязательств. И даже удобно в том случае, если это будет повторяться время от времени. Проблема пришла, откуда не ждали: сейчас этого точно было мало. Набу всё ещё не понимал, что ему надо, и это было причиной, по которой он не мог выяснить отношения с Ривеном окончательно. Это было тем, что его тормозило.

Колкие шутки, вечное недовольство всем и вся, завидное упорство и целеустремлённость — всё, что видел в нём Набу, он считал исследованным не до конца. И да, в постели Ривен также мог бы раскрыться с разных сторон. На всё это нужно время, чего есть в достатке, а также желание самого объекта. А главное: что он сделает потом? Что сделает, изучив напарника досконально? Почему он это чувствует как жизненную необходимость? Набу, увы, ничего не понимает.

Кажется, ему нужна помощь. Только ни от кого он её принимать на этот раз не собирался. Он должен разобраться сам.

***

— Я ничего не понимаю, — пробормотал Гелия, тяжело вздыхая. Очередной приём с иностранными гостями был несколько скучнее предыдущего.

— О чём ты? — поинтересовался у него Валтор, передавая ему бокал шампанского, взятый с подноса.

— Об этих двоих. Уже неделя прошла, а между ними как была стена, так и осталась.

Валтор фыркнул:

— Как будто секс хоть раз что-то упрощал.

— Да почему нет? — несколько обиженно пробормотал его супруг, отпивая из бокала.

— Потому что люди плохо различают плотскую тягу и чувства, в молодом возрасте с этим особенно худо в силу малого жизненного опыта, — пояснил, как ни в чём не бывало, полудемон, будто лекцию ученикам читал своим неторопливым тоном.

Гелия нахмурился.

— Боюсь, в отношении к этому Ривен подобен мне. Ему как минимум нужно доверять тому, с кем он спит.

— И ты думаешь, он не доверяет человеку, который с ним в связке? — Валтор удивлённо приподнял брови. — Боюсь, в таком случае они бы не справились с тропой.

— Почему ты так считаешь?

— Её можно пройти либо в одиночку, причём с полной верой в себя, либо с тем, на кого можешь положиться. Никак иначе. И если у этих двоих всё получилось, значит, как минимум они друг другу доверяют. В их случае было бы и впрямь удобно закреплять связь время от времени сексом, — Валтор равнодушно пожал плечами.

— Прозвучало довольно цинично, — заметил Гелия, хмурясь.

— Прости, дорогой, но ради эксперимента я решил, что будет интересно взглянуть на ситуацию со стороны Ривена. И он будет смотреть на всё с максимальным цинизмом. Но да, поскольку лично мне до этих детишек особого дела нет, возможно, звучит действительно несколько грубо, — признался Валтор.

— И что, по-твоему, думает Ривен? — осторожно поинтересовался Гелия.

— Твой же друг, — чуть насмешливо и дразняще произнёс полудемон.

— Но это не значит, что мне известно, что творится у него в голове!

— Хм. Насколько я вижу, он просто боится. И правильно: воздушные маги бывают несколько увлекающимися... ветренными, так сказать. Они просто не видят ничего плохого в том, чтобы не быть ограниченными связью лишь с одним человеком. Впрочем, твой приятель способен стать именно тем партнёром, который увлечёт воздушника настолько, что у того не будет желания смотреть на сторону. Вот только Ривену это не нужно. А его напарник не определился, что ему нужно. Молодость, — Валтор пренебрежительно тряхнул волосами. — Либо Набу переключится на другого, либо у него появятся планы на твоего дружка и он ринется их выполнять. Всё. Причём я не гарантирую, что при первом варианте развития событий Ривен останется доволен. Такие люди всегда как собаки на сене.

Гелия фыркнул: уж больно точно подметил муж.

— Я отойду, — внезапно сказал Валтор, заприметив кого-то в толпе. — Развлекайся пока.

Демон быстро исчез, а Гелия, огорчившись из-за того, что остался один, допил своё шампанское.

Он почувствовал опасность резко и с ужасом понимал, что не успеет ничего сделать. Ком проклятой энергии был в метре от него, когда он обернулся, и летел с огромной скоростью, но путь ему преградила девушка.

О ней Гелия в основном только слышал. Третья из девиц, что служат Валтору, Дарси. Она сама производила такое же мрачное, гнетущее впечатление, как и сами проклятья, — тёмно-фиолетовое приталенное платье, густые тёмные тени и почти чёрная помада дополняли проницательный и суровый взгляд, выпрямленные каштановые волосы струились до бёдер, а длинные перчатки в тон платью дополняли образ.

— Тебе стоит быть осторожнее, — заметила она своим глубоким грудным голосом.

— Д-да, спасибо. Ты...

— Я справилась. Пригласишь на танец?

Гелия кивнул, и уже через пару минут они оказались в самом центре зала, где толпились желавшие размяться.

— Принцесса шалит. Её безумно раздражает твоя персона. Лучше быть там, где людей много, меньше вероятность, что ей придёт в голову кидаться проклятиями в толпу, хотя, конечно, исключать ничего нельзя, — тихо предупредила Дарси.

— Спасибо, — тихо ответил Гелия.

— Это моя работа, — с грустью улыбнулась волшебница. — К тому же две недели назад моя девушка угодила под проклятие. Никому бы не пожелала. Я чуть не умерла над ней, пытаясь его снять.

— Сочувствую, — выдохнул парень. — С ней сейчас всё в порядке?

— Почти. Ей многое сейчас запрещено, она злится, — Дарси пожала плечами. — Я её понимаю. Главное, что проклятие уже снято.

Спустя ещё танец Дарси вернула Гелию Валтору и растворилась в толпе.

— Она немного пугает, — поделился впечатлениями Гелия.

— Это её манера взаимодействия с миром, — усмехнулся Валтор. — Потанцуем?

***

Почти все зачёты, кроме последнего, по практике боя, были сданы. И Валтор назначил поход на следующую тропу в силы в своих лучших традициях, за день до него.

Гелия перед отправкой снова пожелал удачи, хотя всем видом показывал, что устал от них двоих и лучше бы им там либо потеряться, либо наконец всё разрешить.

Набу оказался после переправки в густом тумане. Он пролезал в лёгкие и мешал дышать, принуждая задыхаться. Владение магией на том уровне, чтобы возможно было применять её к своему телу, должно было быть очень высоким. Набу точно не дотягивал и ещё не умел этого, но он очень хотел жить.

Вытолкнуть вязкий туман из дыхательных путей было сложно, но он смог. Организм пытался восполнить запасы кислорода, вызвав учащённое дыхание. Заклинание-фильтр получилось у Набу интуитивно. Он наконец смог осмотреться.

Вокруг было темно, лишь редкие источники света в виде сиреневых камней освещали очертания предметов или стен. Серебристые полупрозрачные змейки летали в воздухе, словно обронённые клочки дорогой ткани. Помещение было каким-то залом. Диван, большой обеденный стол, стулья, несколько шкафов. В подсвечниках — светящиеся камни.

Было страшно.

Почти полное отсутствие света нагоняло жути. Темнота скрывала большую часть помещения, в котором оказался волшебник. Туманные змейки, дразнясь, вились у его ног. Глубоко вдохнув и выдохнув, Набу бросился наутёк оттуда.

Ему слышалось чьё-то хихиканье вслед.

Набу бежал не глядя и со всей силы врезался в кого-то, сбив его с ног. Когда он наконец посмотрел, на ком лежит, чуть не умер. Тоже почти что от страха.

Ривен был зол до демонов перед глазами.

— Какого хуя?! Это у тебя традиция или что?!

— Эм, — Набу не спешил слезать. Более того, в самый неподходящий для этого момент проснулись воспоминания о том, как красиво Ривен под ним уже лежал однажды.

Из-за спешки проснувшийся поздно Набу соорудил лишь низкий хвост, и сейчас он в панике чувствовал, что лента слетела и волосы спали вниз.

Ривен выгибался, теснее прижимаясь к любовнику. Каждый толчок выбивал из него чувственный стон, он крепко обнимал Набу за шею и дразняще покусывал его губы. Внезапно его одурманенный взгляд стал чуть осмысленнее.

— Расплети волосы, — требовательно шепнул он на ухо магу. Набу не стал тратить на это лишние движения: мысленного приказа хватило, чтобы лента сползла, и коса распалась. Ривен сжал пальцами несколько прядей, чувствуя приближение пика. Набу простонал: по его голове пробежали мурашки почти одновременно из-за того, что причёска перестала стягивать кожу, и из-за чужой крепкой хватки.

Ривен провёл кончиком языка по нижней губе. Блять, а просто делать вид, что ничего не было, оказывается, совсем недостаточно. Набу всё ещё охуенно хорош с распущенными волосами.

Маг застыл, отслеживая странную реакцию. Не только он не может перестать думать об этом...

— Слезь, — хрипло, но твёрдо бросил Ривен.

— А тебе нравится командовать. Стоит проверить, понравится ли также выполнять приказы, — ответил внезапно Набу. Это было дерзко, как и всегда, когда ему приходило в голову флиртовать.

— Просто заткнись и сделай, что просят, я уверен, это не так тяжело, как тебе кажется! — рявкнул потерявший терпение воин.

— Ла-а-адно, я просто сделал предположение.

Набу нехотя сполз со своего напарника.

Они были в коридоре. Освещение тут было такое же плохое, как и в той комнате, где волшебник оказался изначально: редкие подсвечники дарили лишь столь же пугающий полумрак. Более того, по всему коридору были развешаны отвратительные, уродливые портреты. Плохое освещение лишь подчёркивало их монструозность и добавляло жутких черт.

— Не забудь собрать волосы, — кинул Ривен.

— Не могу не заметить, как твои пожелания противоречивы, — усмехнулся Набу, поднимая ленту.

— Идиот, если начнётся сражение, они будут мешать! — разозлился воин.

— Да-да, я знаю, — волшебник закатил глаза. — Иначе бы такого пункта в правилах Академии не было. Хотя Валтор и Палладиум, например, сами же им брезгуют, но им, наверное, можно.

— Валтору всё можно, — пробормотал Ривен, бесстрашно двинувшись по коридору. — А Палладиум кто?

— Эльф, преподаёт Зелья, пару раз заменял Авалона на Бытовых чарах, — пояснил Набу, следуя за напарником. — У него волосы всегда распущенные, хотя и дисциплины, которые он преподаёт, позволяют.

— Ясно, — вздохнул воин. Вдруг Набу схватил его за руку.

— Мне кажется, у этого портрета зашевелились глаза, — прошептал он.

— Ты с дуба рухнул? — зашипел на него Ривен.

— Нет, но мне немного страшно, — признался волшебник. — Знаешь, ощущение, когда за тобой наблюдают десятки глаз, довольно неприятно... Мне не нравится опять это испытывать.

— Опять? — воин кинул на него подозрительный взгляд.

— Не цепляйся к словам. Правда неприятно.

Набу нервно оглядывался. Он надеялся, что как забыл, так и не вспомнит. Чужое внимание, как липучка, цеплялось к коже, лишая равновесия. Надуманное или реальное, маг не знал. Он просто не хотел, чтобы оно появлялось. Не хотел вспоминать пару лет, проведённые в истериках. И, блять, оно накатывало снова.

Дышать стало тяжело, воздуха перестало хватать. Набу вцепился крепче в руку Ривена. В груди, у сердца, сплёлся болевой комок.

Он слышал доносящейся из каждой картины смех. Слышал шёпот, как будто персонажи на них разговаривали друг с другом, обсуждая его. Они его ненавидели. Желали ему смерти. Насмехались.

Набу трясло. Он ненавидел возвращаться к своим подростковым годам.

Он на пробу дёрнул прядь своих волос. Когда на него накатывало, часто рвал их в истерическом припадке, рыдая, как раненное животное, и при этом не мог вымолвить ни слова. Он не мог выдержать это напряжение.

Слёзы снова подступили. Он задыхался.

Он не хотел, чтобы это случилось снова.

Чужие тёплые объятия были неожиданными. Набу прижался к груди Ривена, пытаясь успокоиться. Разве он это не перерос? Разве это не осталось в прошлом? Разве он не научился спасать себя в таких ситуациях?

Увы, он совсем растерял навык.

Но Ривен обнимал его за плечи, терпеливо ожидая, пока начавшиеся всхлипывая прекратятся, а учащённое дыхание напарника замедлится. Когда сердце наконец отпустило, Набу выдохнул с облегчением.

— Спасибо.

— Я не знаю, почему ты вдруг начал плакать, но подозреваю, что это нечто очень нездоровое, — с сомнением произнёс парень.

В те минуты ему было не легче. На его плечи лёг другой груз. Острое чувство ненужности нанесло удар со спины в самое сердце.

Очевидно, если тебя бросает собственная мать, ты не нужен никому. И никогда не будешь нужен. Ты становишься балластом для друзей, вызываешь проблемы у тех, кто проявляет к тебе симпатию, ты расстраиваешь и рушишь жизнь всем вокруг.

Погрузившись в эти мысли, он пропустил, что с Набу творится что-то неладное. Услышав его всхлип, он моментально, почти не думая, прижал парня к себе.

Может, до этого он и был лишним. Ненужным. Но кому-то рядом обязательно понадобится его помощь, и тогда он станет нужен.

Как, например, сейчас.

Набу очнулся минут через десять. Ривен всё гадал, что же с ним произошло, что его так трясло.

Смотреть на мокрые дорожки слёз воину не нравилось, так что он вытер щёки напарника. Он хотел кинуть на этот счёт что-то колкое, но передумал. Не время. И, может быть, стоит просто забыть.

Забыть о том, что ты с ним спал. Забыть о том, что ты его утешал. Того, кого ненавидишь. Всё же Набу был прав: Ривен очень противоречивый.

Из глубины коридора раздались хлопки. Парни напряглись.

Вспыхнули ещё сотни камней, ослепляя ребят, уже привыкших к мраку. Изящно хлопая в ладоши, к ним приближалась ещё одна крылатая дева. Бледность её кожи оттеняли короткие тёмно-синие волосы, которые немного завивались, и тёмно-фиолетовое платье с разрезами от бёдер. Крылья её походили на листья деревьев, они были прозрачными, а их контур светился синим. Девушка вышагивала в элегантных туфлях с большим каблуком.

— Я Небула, Хранительница тропы воздуха. Ваши воспоминания и страхи меня вдоволь повеселили, так что я засчитываю вам эту тропу.

Ехидная усмешка малиновых губ и вправду была издевательской.

— Ментальная сфера, — выдохнул Набу.

— Да, глупо соваться сюда, имея проблемы с головой, пусть и в прошлом, — язвительно прокомментировала Небула. — Они не лечатся навсегда и в любой момент могут вернуться, какой бы менталист с тобой не работал.

— Со мной менталист не работал, — тихо ответил волшебник.

— О, удалось справиться самому? Весьма похвально. Вначале я хотела вас разъединить, — внезапно призналась Небула. — Но, раз уж Валтор отправил вас вместе, подумала, это не лишено смысла. И, разумеется, так и оказалось.

— Откуда вы знаете Валтора? — спросил Ривен.

— Подобное к подобному, — туманно ответила Небула. — Впрочем, я поняла, почему он ушёл. Так скучно... Будет время — заглядывайте.

По щелчку её пальцев двое парней окутались синим светом и пропали.

Некоторое время девушка ещё разглядывала пустой коридор, а потом взмахнула руками. Картины изменились: теперь на них были запечатлены яркие и красивые уголки природы из разных миров.

— Скучно, — повторила она. — Может, мне тоже сбежать?