Самый обычный февральский день. Над городом навистает тяжёлое серое небо, поливает слезами пыльную землю. Ветер воет, будто оплакивает сломанные им же ветви. Сессия позади, настали каникулы, и в универ пришли только должники, преподаватели… и я. Сессию я закрыла на удивление хорошо, но дома скучно. Вот и пришла по старой памяти. А потом меня увидела она и попросила помочь. Тоже по старой памяти, наверное. Она говорила, что летом я им очень пригодилась. Один из моих главных недостатков — неумение говорить людям «нет». Хотя ей я не смогла бы отказать, даже если б умела.

«Я ведь…»

Так я оказалась в кабинете напротив принадлежащего ей, где до вечера собирала однотипные «паззлы»: титульный, подписи, программа, рецензии. Они скоро будут сниться мне в кошмарах. Мы с ней не виделись почти весь день. Но мне хватало уже факта, что она рядом. Всегда хватало.

«Я тебя…»

Я ведь и во время учёбы приходила к её кабинету каждую перемену, чтобы встретить её. Ждала с утра, чтобы улыбнуться и сказать очередное: «Доброе утро, Т.!». Я научилась подглядывать в крохотную щёлку, чтобы в краткие моменты, когда открывается дверь иметь маленький шанс увидеть её сосредоточенный профиль. Я ждала под кабинетом по вечерам, чтобы убедиться, что за ней придёт дочь, что домой они пойдут вместе. Сейчас такое неспокойное время, отпускать её одну так страшно!

Иногда мне начинало казаться, что моя собачья настойчивость только пугала её. Она так устало смотрела на меня, когда я спрашивала об очередной ерунде: о записи на диплом, практике, ключах от аудиторий… А потом взгляд цеплялся за её манящую улыбку — может, всё не так уж плохо? А ещё — это я заметила недавно — во время таких разговоров она обычно немного наклонялась ко мне. Значило ли это что-то? Или это потому, что я слишком тихо говорила?

Я отвлекаюсь на эти воспоминания, но тут же возвращаюсь к работе. А вдруг удастся закончить сегодня? Нет, вряд ли. Они ещё и в разные коробки попали, боже мой! Эти «паззлы» кошмарны.

«Знаешь…»

Когда чем-то занята, я всегда прячу телефон в рюкзак. Иначе моя зависимость от глупых селфи и постов вконтакте может победить — толку тогда от моей работы. А так забываю о времени и успеваю разобрать четыре коробки с документами. Дверь открывается, она замирает у входа. Мне даже оборачиваться не надо — узнаю уже по стуку каблуков. Делаю вид, что не обращаю внимания, как и на всех других людей. Дрожащими холодными руками продолжаю соединять программы по языкознанию.

— Н., сегодня уже пора домой. Как твои успехи? Справляешься?

— Да. Закончила вон с теми коробками. Всё рассортировала по плану, теперь в них можно ориентироваться.

Показываю на те четыре, что стоят в стороне. Она удивлена. Смотрит на меня так, будто я что-то странное сделала. Но… это же нормально. Она попросила — я сделала. В документах должен быть порядок.

— Н., спасибо! Что бы я без тебя делала?

Я улыбаюсь. Это приятно — чувствовать себя важной. Важной ей. Но разум твердит, что без меня изменилось бы не так много. Просто это пришлось бы делать кому-то ещё.

— Иди сюда.

Она улыбается и разводит руки в стороны. Не веря своему счастью, подхожу к ней. Прижимаюсь к груди, руки сжимают кофту где-то между лопаток. Сердце стучит в горле. Даже через плотную кофту чувствую тепло её ладоней на своей спине. Она всегда такая тёплая — настоящее солнышко.

«Пожалуйста, не уходи — я хочу обнимать тебя вечно».

Но это лишь мысли. Конечно, она их не слышит. Конечно, отстраняется, и нам приходится прощаться. И только одно обнадёживает — брошенная вскользь фраза: «До завтра, Н.».

«До завтра, любимая. Я обязательно приду к тебе снова».