Чимин

Как члену мафии мне следовало лучше сдерживать свои эмоции и взять их под контроль. Но как друг Кэтрин я не мог поступить иначе.

Мелкая сучка – сестричка этого ублюдка пересекла все допустимы границы своей выходкой. Она должна быть счастлива, что не схлопотала пулю в лоб в тот же момент, как ступила на эту чёртову крышу. Ей не следовало приходить, только если она не рассчитывала уехать отсюда в чёрном непрозрачном пакете. На что она надеялась? Что я не узнаю её и поведусь на её клоунаду? Я начинаю думать, что это девчонка не так уж и умна.

Мне следовало рассказать обо всём Чонгуку задолго до того, как всё это дерьмо с триадой свалилось на наши плечи. Он не просто мой босс, но и лучший друг. Он сделает что угодно, чтобы мне помочь, а я в свою очередь сделаю для него всё тоже самое. Верность – меньшее из того, что я могу ему дать после того сколько всего он уже и без того для меня сделал. Связи и возможности Чонгука могли бы ускорить долгий этап, и ублюдок уже давно гнил бы в сточной канаве в куче собственного дерьма, после того, как я измучил его до смерти и в прямом смысле вывернул наизнанку. Последний шаг в поимке этого урода – это то что я обязан сделать самостоятельно. Охота и слежка доставляли мне особое удовольствие, в котором я не смог себе отказать. Мысль, что вскоре эта сволочь окажется в моих руках, превращалась в упоительное ожидание той самой секунды, когда я с удовольствием вспорю ему живот и скормлю ему же его собственные кишки.

И судя по тому, как отчаянно девчонка ищет возможности меня прикончить, говорит о том, как близко я смог подобраться.

Я никогда не интересовался его родственниками, и уж тем более никогда не искал кровавой расплаты с ними. Мне было плевать на то, кто его родители, есть ли у него братья, сёстры или другие близкие ему люди, которых я мог бы убить. Он и его мучительная смерть – всё чего я так хотел. Для меня он просто грязное пятно, чьё существование скоро сведётся к подкормке червей в грёбаной земле. Я понятия не имел, что у этого ничтожества есть сестра. Это так смешно, что его трусость достигла такого пика, что вместо решения собственных проблем, он послал миленькую сестричку разобраться со мной. Смехотворное и в то же время жалкое зрелище, от которого меня тошнит. И как этот кусок дерьма всё ещё может называть себя мужиком. Не всё что болтается у тебя между ног позиционирует тебя как мужчину. Мне не терпится обрубить его член, как только вырву все его зубы и язык.

Сидя за столом и наблюдая за этой девчонкой я думал о том, как много всего мог бы с ней сделать. Её стройные ноги, фарфоровая кожа и взгляд направленный на меня сделали мои брюки невероятно тесными в районе промежности. При любых других обстоятельствах, я бы посчитал себя обязанным увезти её ночью к себе домой и оттрахать пока она не забудет, как её зовут. Мне нравятся опасные игры, но не настолько, чтобы уложить в постель сестру убийцы своей сестры. Но гнев внутри меня порождал безумство и воплощал в себе ужасные затеи. Эта стерва – последняя женщина на свете, которую я должен хотеть в своей постели, но я мог бы с лёгкостью сломать её, а затем надругаться над ней. Но тогда чем я буду лучше него? Карли, может и виновна в том, что поощряет злодеяния брата, но она не должна брать на себя его грехи. А уж Кори достанется сполна, как только я до него доберусь.

Но если Карли продолжит меня провоцировать, то я не смогу ручаться за свои действия.

Когда Кэтрин объявила, что Анита спит с братом Карли, что-то во мне сломалось в ту же секунду. Эта тварь расплодилась и собиралась жить спокойной и счастливой жизнью на которую он не имеет никакого права. Только не он. Не после всего, что он сотворил с моей сестрой и на какие страдания обрёк мою семью. Отнять одну жизнь, чтобы дать её другой. Я не с большим удовольствием причиняю вред женщинами и не сторонник тому, но клянусь, в тот самый момент мне хотелось вырезать этого ребёнка, как порождение сатаны. Этот ублюдок не заслуживает счастья. Анита не виновна, ребёнок тем более, но меня разрывает от чувства несправедливости в этом грёбаном мире. Но я уже давно понял, что справедливость – это то, что ты створяешь сам, потому что реальная жизнь её не предусмотрела. А мне уже нечего терять.

Выпитый алкоголь не сделал меня мягче. Все чувства, которые я испытывал к этой чёртовой семейке разрастались тьмой, захватившей ту малую часть моей души, которая всё ещё сохраняла в себе свет. Я не собирался смириться с тем фактом, что Карли просто явилась на день рождения Кэтрин, как ни в чём не бывало. Я не мог допустить, чтобы Кэтрин пострадала. Их с Анитой приход определённо не был случайностью. И мне не нравится, когда кто-то хочет навредить мне или близким мне людям. А уже тем более Кэтрин.

Кэтрин во многом напоминает мне Джой. Помимо внешних знакомых черт, я так же улавливаю тот же упрямый характер и жёсткий внутренний стержень, о силе которого ни одна из них вероятно не подозревала пока не пришло время. Сперва я пытался не обращать на это внимания, но со временем это стало сложно отрицать, и я просто смирился. И если сестру сберечь я не смог, то поклялся себе сделать всё возможное ради Кэтрин и укрыть её от всех ужасов нашего мира. Знаю, у неё есть муж и он хорошо справляется с этой задачей, но просто быть другом в какой-то степени тоже способ заботиться о ком-то. Но если ей что-то будет угрожать, то я не пожалею сил и времени, чтобы расправиться с каждым кто рискнёт жизнью и попытается ей навредить.

Глядя на Кэтрин моя скорбь по сестре отступает. Я знаю, она не Джой и никогда ей не станет. Но эта братско-сестринская связь образовавшаяся между нами так или иначе даёт мне силы в этот раз сделать всё правильно.

Сперва я не планировал вот так вылавливать Карли или набрасываться на неё, когда она того не ждёт, но новость, что Анита носит ребёнка этого ублюдка во многих смыслах сорвала мне крышу. Мне нужно было выместить куда-то злость. Особенно после последнего звонка наших людей об очередном нападении триады. Эти ублюдки ничего не боятся. Но это ненадолго. Как только мы доберёмся до них, то им уже ничто не поможет. Они заплатят за всё, без какого-либо сомнения.

Я ушёл ничего не сказав, ещё до того, как Кэтрин вернулась. Сбежал по лестнице переступая через две, а то и три ступени, с грохотом вылетев в зал. Сердце больно колотилось от адреналина, зубы и кулаки плотно сжаты от напряжения, ноздри раздуваются, как у дикого быка. Я не уверен, что хоть что-то могло меня остановить. Карли в зале не оказалось, поэтому я направился к уборным, надеясь застать её врасплох. Всё же, наверное, мне следовало притормозить зов своих намерений, но этот вечер явно исчерпал лимит моего спокойствия. А алкоголь никогда не делал меня лучше.

Пальцы сами смыкаются на шее Карли, как только она попадает в поле моего зрения. Я бы с большим удовольствием использовал нож, но она такая тонкая и хрупкая, что мне не пришлось бы прилагать слишком много усилий, чтобы переломить её, как тросточку. Её телефон падает на землю, как только прижимаю девушку к стене. Она закрывает глаза и тихо стонет, вероятно, не поняв, что произошло. Несколько секунд она пребывает в неведение пока не понимает, что произошло. Тонкие пальцы обвиваются вокруг моего запястья с силой его сжав, но не сумев обхватить его полностью.

Зная на что способна эта девчонка и игнорируя пьяный дурман, я наваливаюсь на неё своим телом. Вырваться она не сможет, но может попытаться. Соприкосновение наших тел, и то как мой пах прижимается к её животу, совершенно не идёт на пользу моей пьяной избалованной похоти. Её гладкая кожа пахнет жасмином с нотками ванили, что усиливает её влиянием на меня. Алкоголь никогда не умел держать мой член в штанах. И прямо сейчас он подбивает опробовать её кожу на вкус, и поскорее узнать во всех ли местах она так сладко пахнет.

Её глаза цвета океана находят мои, а губы искривляются в ухмылке. На каблуках она почти одного со мной роста, потому наши глаза практически на одном уровне. А лица так близко, что если Карли поднимет голову чуть выше, то наши губы неизбежно соприкоснутся. И алкоголь в моей крови, кажется, не был бы тому против.

Ну пиздец. Забудь об этом.

Мои пальцы сжимают горло девушки ещё сильнее, но недостаточно, чтобы ей навредить. Просто потому что моя извращённая похоть не может дать телу то, что ему нужно. Ничего, в клубе сегодня ночью я возмещу эту потерю сполна.

- Может назовёшь мне хоть одну грёбаную причину не раздавить твою шею прямо сейчас? – цежу я сквозь зубы, упираясь второй ладонью о холодную стену. – Какого хрена ты тут забыла?

Карли сильная, и достаточно умна, чтобы не проявлять своих эмоций. Её лицо не отображает никакого беспокойства пока её тело покорно зажато подо мной, а пульс учащается под пальцами, сжимающими её горло. И, наверное, это единственный признак, выдающий хоть какой-то намёк на её волнение.

- Ты же слышал Кэтрин, - ухмыляется она, легко пожимая своими плечами. – Она пригласила Аниту и меня. Хотела нас познакомить. Но она не уточняла, что не все её гости расположены к дружеской беседе.

- Дружеской? Ты это серьёзно? – выплюнул я, рассмеявшись. – Если я тебе череп размозжу, это будет достаточно по-дружески? Или мне лучше у подружки твоей спросить?

Выражение её лица резко меняется. Брови съезжают к переносице, а губы сужаются в узкую ниточку злобно подрагивая. В глазах отображается нечто похожее на страх, прикрытый жестокостью. Судя по её реакции, я задел её уязвимое место.

- Только пальцем её тронь, и я размозжу тебе не только череп, - настороженно шипит она, впиваясь ногтями в моё запястье.

Она напоминает мне маленького зверька, защищающего свою свободу или территорию, которые пытаются у неё отнять. Опасности она не представляет, но укусить или серьёзно поранить вполне может.

- Тогда тебе лучше держаться от меня и Кэтрин подальше, Карли, - скалюсь я. – Думаю, ты вряд ли захочешь знать на что я способен, когда злюсь. И мне не очень хотелось бы демонстрировать это на ком-то вроде Аниты.

Карли безразлично фыркает и отводит взгляд, глядя на что-то за моей спиной.

- Да ты безумец раз думаешь, что сможешь ей навредить, - так просто говорит она, но страх едва заметно просачивается в её слова. – Я убью тебя ещё до того, как ты решишь в своей голове что-то с ней сделать.

Уже пыталась – не вышло. Интересно, чем ещё она меня удивит.

- Как будто у тебя и без того недостаточно поводов для моего убийства. Как ни крути моя смерть выгоднее жизни. В ином случае я не отступлю, - напряжённо ухмыляюсь, не сводя с девчонки глаз. – Так чем я рискую, раз смерти мне не избежать?

- Все мы чем-то рискуем, - снова пожимает она плечами, концентрируя свой взгляд на мне. – Но есть разница между тем, чтобы умереть быстро и растянуть мучения на долгие часы твоей агонии. Пытки скорее ваш конёк, но я это как-нибудь переживу.

Она говорит о насилии так естественно, как если бы они были частью её обыденной жизни. Будто она принадлежит нам и нашему миру больше, чем тому в котором она живёт сейчас. В конце концов она убивает людей за деньги. Не настолько далеко она от нас ушла, чтобы в чём-то обвинять.

И после всего она называет меня монстром.

Я стараюсь скрыть то любопытство, которое она открыла во мне своими словами. Её запугиванья звучат не боле чем детский лепет в моих ушах. Наши враги и предатели часто сыплют угрозами и похуже, но ни одному пока не удалось воплотить их в жизнь. Сомневаюсь, что у этой малышки хоть что-то получится. Но я с удовольствием посмотрел бы, как она попытается и на то, как её крошечные ручки усердно стараются мне навредить. Если в нашу первую встречу я позволил ей прижать себе к стене, это ещё не значит, что это не было частью моего плана. Так или иначе я мог придумать её маленьким пальчикам более занятное применение.

Карли ёрзает подо мной, вызывая трение в тех местах, в которых мне хотелось бы, чтобы его не было. Я резко отстраняюсь, освобождая пространство между нашими телами. Она всё ещё в моей власти, и я стараюсь не думать о том, насколько это чертовски мне нравится.

- Твой любимый братец отлично подойдёт для демонстрации моих умений. И уж поверь, сдерживаться я не стану и оторвусь на нём по полной, - не отступаю я, наслаждаясь, как уверенность в её глазах меркнет. – Передавай ему привет. Скажи, что скоро мы обязательно увидимся. Он не сможет бегать от меня вечно и в конце концов я поймаю его. А тебе, Карли, лучше исчезнуть из моей жизни и молиться богу, чтобы я не захотел тебя найти. Клянусь, если я увижу тебя снова или узнаю, что ты где-то рядом, то убью тебя.

Я крепче сжимаю её горло. Карли становится тяжелее дышать, и под своими пальцами я чувствую её учащающийся пульс и наслаждаюсь обретённым контролем. Я с лёгкостью мог переломить её шею только за то, что она сделала в прошлый раз, не говоря уже о том, что она вновь испытает свою неудачу. Она или безумна, или в отчаянии. Я мог бы убить её с той же лёгкостью, с какой режу наших врагов. Но вряд ли Кэтрин обрадуется, если её гостья исчезнет в момент празднования дня рождения. Но соблазн велик, и я почти готов ему поддаться. Пока девчонка жива у меня будут с ней проблемы.

- Лучше поскорее наплети что-нибудь Кэтрин о своём самочувствие или любой другой хрени, и катись к чёртовой матери пока Чонгук обо всём не узнал. Вряд ли ему понравится, что ты манипулировала доверием его жены, чтобы добраться до меня. Поверь, он убивал и за меньшее.

- Если хочешь убить меня, то сделай это своими руками, - продолжает она сопротивляться, пусть пока только и словесно. – Ты ведь этого так хочешь…

Я не должен её убивать. Не сегодня. Но в следующий раз…

Мои глаза на несколько секунд задерживаются на лице девушки. Хрупкая и в тот же момент такая сильная и решительная. Непокорная. Она смотрит на меня, моргая пушистыми ресницами, готовая принять на себя любой удар, включая физический. И этот взгляд слишком мне знаком, чтобы я мог просто его проигнорировать. Взгляд израненной души и покалеченного сердца, скрывающие за собой боль и разочарование. Но Карли кажется такой сильной, непроницаемой и впечатляюще упрямой, что я почти восхищён силе её духа. Многим ублюдкам в нашем мире хватало пары секунд, чтобы обделаться и под более слабым давлением. Она сильнее в тысячу раз любого из них.

Я определённо не должен этого допускать, но что-то схожее на сочувствие находит путь к моему сердцу. Я почти ловлю себя на мысли, что хочу узнать о том, что именно сломило её и сделало той, кем она является сейчас. За каждым кто так или иначе вовлечён в наш мир стоит тяжёлая история его дерьмовой жизни. И если слезу пустить я не обещаю, то хотя бы укрощу своё назойливое любопытство.

- Проваливай, - сухо отвечаю я, никак не реагируя на её провокацию. – Не давай мне повод убить ещё и тебя.

На фоне своих страшных догадок я ослабеваю давление на её шею и убираю руку. Мы всё ещё смотрим друг на друга, когда напряжение в её теле спадает и плечи спокойно опускаются вниз. Она несколько раз кашляет, и поглубже вдыхает, наполняя лёгкие воздухом. Я продолжаю ощущать тепло её тела на своей ладони, когда крепко сжимаю пальцы в кулак. Словно в попытке сохранить то немногое, что осталось от этого прикосновения.

Нужно уходить, пока алкоголь и неуёмные мысли не оставили желания влезть этой девчонке в голову и попытаться выяснить, какие секреты там хранятся. Мне должно быть плевать, но интерес и опасное любопытство начинают меня разъедать.

Я выпил слишком много и теперь мой собственный мозг издевается надо мной. Верно? Эта девчонка не та, о ком мне следует волноваться. Пусть так и остаётся.

Скарлетт

Я стою в коридоре уже некоторое время, привалившись спиной и затылком к холодной гладкой стене. Не могу найти в себе силы вернуться на террасу и продолжить этот спектакль. Не после того, что здесь произошло. Мысли об Аните и том, что она осталась там наверху в компании двух самых хладнокровных убийц, как ничто другое мотивирует меня сделать это. Но вот она я, всё ещё здесь и всё ещё не сдвинулась с места.

Как бы мне хотелось, чтобы этот день поскорее закончился и унёс за собой всё дерьмо, которое он принёс. Но что-то мне подсказывает, что всё только начинается. И не только потому что перспектива бесконечной лекции Джеса о его разочаровании внушает мне эту мысль. Но и потому что придётся ещё как-то всё объяснить Кэтрин и не вызвать у неё подозрений.

Я была в туалете несколько минут назад и убедилась, что руки Чимина не оставили видимых следов. Осталось покраснение, но оно или скоро спадёт, или я смогу что-нибудь придумать, чтобы это объяснить. В любом случае это меньше из моих нынешних проблем. Так или иначе я не готова уйти ни с чем, но, пожалуй, ничего – всё что мне сегодня достаётся.

Я смотрю на едва дрожащие руки. Чимин не сделал ничего, чего бы я от него не ожидала. Он скорее подтвердил мои опасения на его счёт. И если для себя я не вижу в нём видимой угрозы, то Анита по-прежнему остаётся той уязвимой сдерживающей частью меня. Поэтому я не предприняла никаких мер для своей защиты. Следует быть осторожной, когда дело касается Чимина. Любой неверный шаг приведёт к необратимым исходам, с которыми я не готова встретиться.

И если Чимин ушёл какое-то время назад, то его невидимая рука продолжает держать меня в тисках. Это служит предостережениям ко всем последующим решениям и предпринятым действиям. Чимин теперь знает о рычагах моего давления, поэтому станет этим пользоваться. А уж меньше всего я жду последствий или того что он может сделать с Анитой. Или с Джесом. Или даже с Кори.

Чимин что-то сказал о моём брате и том, что он до него доберётся. Не стоило упоминать о нём за столом. Что, если Чимин не играет, а в самом деле настроен его найти. Не сможет бегать вечно… Что это вообще значит? То, что рано или поздно выяснит о нём что-то или то, что он ему уже что-то известно.

Не в этом ли всё дело? В том, что мой брат как-то связан с Чимином… При этой мысли всё во мне покрывается холодом от ужаса. Быть того не может. Нет, не стоит воспринимать слова этого человека всерьёз. Дело определённо в чём-то ином. Например, во власти над территорией, которая выгодна Чонгуку и которой братья не хотят делиться. Люди вроде Чонгука не примут ответа «нет», им проще избавиться от проблемы, чем принять отказ.

Запах алкоголя и духов Чимина всё ещё витает где-то рядом, возможно и на мне самой. Теперь он точно не спустит с меня глаз, а в случае провала наверняка попробует навредить Аните. Есть куча других способов убить кого-то и если придётся, то использую каждый из них пока не достигну нужного результата. Но, очевидно, уже не сегодня.

На этом пора остановиться. Я что-нибудь обязательно придумаю, а пока нужно увезти Аниту туда, где ей ничто не будет угрожать.

На этой мысли, обретя уверенность в намеченном деле, я отстраняюсь от стены и неуверенно плетусь за угол, в сторону основного зала. Подумываю забрести в бар и раз уж на то пошло, опрокинуть по-быстрому самый крепкий коктейль, который у них есть. Но перспектива, что мне придётся пьяной везти Аниту домой сильной урезает тому желание. Я способна справиться с недопитым бокалом вина, а вот с остальным лучше не экспериментировать. Хотя бы пока не будем дома.

- Вот ты где, - говорит Анита ещё до того, как я успеваю её узнать. Её пальцы сжимаются моё запястье, и девушка уводит меня обратно в сторону уборных, заточая нас в коробку с тёмно-фиолетовыми обоями.

Мы останавливаемся у той же стены у которой я только что я стояла. Я приваливаюсь к ней спиной и отлепляю завиток прилипших к губам волос.

- Ты в порядке? – Анита кладёт руки мне на плечи и торопливо осматривает лицо, шею и остальные открытые участки тела. Я догадываюсь что она ищет – синяки, ушибы и следы сопротивления. – Чимин пришёл с разбитыми костяшками. Я волновалась, что он...

- Ударил меня? – вскидываю я бровь от удивления, не давая ей поводов беспокоиться за меня. – Нет, не стал бы. Не там, где его могли бы застукать. Мы просто поговорили.

Ложь. Ложь. Ложь.

Правда в том, что если бы Чимин захотел меня убить, то ни что не могло бы его остановить. Ни одна сотня людей, ни закон, ни что-либо ещё.

Я хочу положить руку себе на шею, но тогда всё станет намного очевиднее. Или наоборот мне удастся скрыть красноту от глаз подруги. Но глупо ожидать, что она ничего не заметит.

- Это его рук дело? – тихо спрашивает она, хмуря брови. – Он же не сделал ничего, что…

До меня доходит не сразу, что она имеет в виду. Но щёки становятся красными только от одной мысли, что Чимин мог быть настолько груб со мной.

- Господи, Анита. Конечно, нет… - не скрываю я своего возмущения над богатой фантазией подруги. – Придушил меня, не такое большое дело. Я бы убила его, если бы он прикоснулся ко мне.

- Но ты позволила ему себя коснуться, - всё ещё хмурится она, косясь на мою шею. Но она лишь волнуется, и я не вправе её за это судить. Она осматривается по сторонам и понижет тон своего голоса. – Он же мог убить тебя.

- Как видишь не убил.

- Хочешь, чтобы я поднялась и поблагодарила его за это? – не без раздражения спрашивает она.

Я вздыхаю и принимаю окончательно решение:

- Я хочу, чтобы мы забрали свои вещи и поехали домой, - спокойно говорю я и выпрямляюсь. – Джес обо всём узнал и хочет нас видеть. Если сейчас не приедем, то жди беды… Ты бы слышала его. Он рвёт и мечет.

- И мы в самом деле едем домой? – разочарование в её голосе хорошо различимо.

Я не отвечаю, только коротко киваю. Анита хорошо знает, что с Джесем лучше не спорить.

Подруга задумчиво вздыхает и чешет макушку.

- Представляю его лицо сейчас. Откуда он узнал?

- Я не уверена, - отвечаю я, делая первые движения в сторону основного зала. – Но предполагаю, что Кори проболтался. Никто больше не знал о том, куда мы идём. Не стоило ему говорить.

- И мы ничего не можем с этим поделать… – не то утверждает, не то спрашивает Анита.

- Предполагаю, что нет, - без надежды развожу руками я, готовая принять очередное поражение. – Это было глупой затеей с самого начала. Не стоило принимать приглашение. Я слишком себя переоценила.

- Почему? – растерянно спрашивает Анита, словно в самом деле не понимает.

Её взгляд заостряется на мне.

- Знаю, у нас был многообещающий план касательно этого вечера, - продолжает она, очевидно со мной не согласившись. – Но Кэтрин тоже важна. Ты заботишься о нас, но порой ты забываешь, что есть и другие люди кроме нашей семьи. И их чувства также имеют значение. Иногда тебя слишком заносит.

То как она это говорит, в некотором смысле выражает её злость. Но она не столько злится, сколько хочет что-то до меня донести. И я понимаю её разочарование, потому что она права, как никогда. Иногда мне сложно замечать что-то, что выходит за рамки интересов моей семьи.

- Верно, - соглашаюсь я кивнув. – Ты права. Кэтрин стоила того, чтобы приехать. Она хорошая девушка. И вы, кажется, хорошо ладите.

Слышу, как она сожалеюще вздыхает.

- Наверное. Поэтому она и расстроится. Вечер будет испорчен. Благодаря нам.

Мне не нравится чувствовать себя виноватой, но именно это сейчас и происходит.

- Мне, - исправляю её я, уставившись в пол. – Вечер будет испорчен благодаря мне. Ты не сделала ничего плохого. Вся ответственность лежит на мне.

- Ты же знаешь, что это не так, - настойчиво говорит она, всё же перенимая на себя часть вины.

Я не отвечаю, не готовая спорить об этом прямо сейчас. Но я знаю, мы вернёмся к этой теме очень скоро и мне удастся её успокоить.

Я ободряюще улыбаюсь Аните прежде, чем мы сворачиваем за угол. Она понимающе улыбается в ответ, но радости в ней нет.

Когда мы входим в зал я осматриваюсь вокруг. Людей всё так же много, учитывая сколько ещё ожидающих своей очереди. Официанты загружены, весь вечер вынужденные обслуживать богатых придурков и выслушивать их вечное нытьё. Я чувствую дискомфорт и отвращение просто дыша с ними одним воздухом.

- Нужно найти Кэтрин до того, как мы уйдём, - мягко говорит Анита, взяв меня под руку и осматриваясь по сторонам. – Мы не можем уйти не попрощавшись. Это расстроит её куда сильнее, чем, то что мы бросаем её в середине вечера.

Чувствую ядовитый укол совести. Кэтрин не виновна в том, что мы затеяли, но страдает почему-то именно она. При мысли о её печально лице мне становится дурно. Но я должна была подумать ещё до того, как соглашаться на её приглашение.

Я сглатываю горечь своих сожалений, чтобы чуть позже обдумать их снова.

- Я думала она уже вернулась, – спрашиваю я. – В туалете её тоже не было.

И я думаю о том, что было бы, застань Кэтрин сцену нашей маленькой аудиенции с Чимином. Что бы она сделала? Чью сторону заняла? И я не знаю насколько явный её ответ.

- Её не было, когда я уходила, - пожимает плечами Анита, осматриваясь вокруг. – Я ждала пятнадцать минут, а затем вернулся Чимин с побитыми костяшками. Я до чёртиков испугалась и пошла искать тебя. Я думала он сделал что-то с тобой.

Аните пора бы уже запомнить, что в обиду я себя не дам и обо мне не нужно беспокоиться. Но вместо очередного напоминания я говорю:

- Тогда давай отыщем Кэтрин и покончим с этим, - и я скорее о том, что придётся смотреть на то, как девушка скрывает своё разочарование, а не о том, что мне хочется поскорее убраться отсюда.

Телефон начинает вибрировать. На экране светится имя Кори, и я сдерживаюсь, чтобы не выругаться вслух. Это место не подходит для нашего разговора. Вряд ли нам удастся избежать ненужного внимания, если я буду кричать на младшего брата прямо здесь.

Анита ни говорит ни слова, когда видит имя звонящего.

С раздражением сбрасываю звонок. Позвоню по дороге, когда ничто не помешает мне высказать ему всё что я о нём думаю.

- Думаешь она уже там?

Я пожимаю плечами, не имея ответа на этот вопрос.

- Нам в любом случае придётся туда вернуться, - с ужасом осознаю я, глядя на двустворчатую дверь. – Наши вещи остались наверху.

- Тогда поднимемся и выясним это.

Не сговариваясь мы вместе идём к лестнице, ведущей на террасу. Я осматриваюсь, встречаясь взглядом со многими высокопоставленными людьми. И я не могу не подметить, что некоторые из них ужинают в компании не тех, с кем заключён их брак. Существует вероятность, что вечер не выходит за рамки приличия или деловой беседы, но эти касания и хищные взгляды, выражающие далеко не профессиональный интерес, говорят сами за себя.

- Ублюдки, - говорю я про себя.

- Посмотри в ту сторону, - Анита резко останавливает меня, осторожно кивнув в сторону. – Это не Кэтрин ли часом?

Мой взгляд уходит в нужную сторону, находя яркое платье Кэтрин, сильно выделяющее её на фоне гостей. Многие предпочитают более тёмные - вечерние тона, поэтому её кричащий коралловый цвет, как сигнальный огонь отделяющий её от всех остальных.

- Ты уверена? – хмурюсь я, стараясь всё получше разглядеть и убедиться в предположениях.

Если верить догадкам, то Кэтрин в сопровождении двух высоких мужчин, облечённых в строгий костюм, направляется к лифтам, проходя мимо уставших от долгого ожидания людей.

Анита не успевает ничего сказать, как я торопливо тяну её за собой в сторону Кэтрин.

- Она что, уходит? – спрашивает подруга, но я не тороплюсь с ответом. Пусть именинница сама ответит, почему она уходит раньше нас.

Мы осторожно протискиваемся мимо столиков, а затем и гостей. Люди возмущаются толкучке, но на самом деле мне наплевать. Меня ведут совсем другие инстинкты, которые кричат о чём-то неладном.

- Кэтрин, - громко кричу я, перекрикивая слишком шумную обстановку.

Только со второй попытки девушка оборачивается на зов собственного имени. Её лицо бледнее белого, а в глазах пустота, в отличии от того блеска сопровождающего её весь вечер. Мы успеваем до того, как троица входит в лифт.

Мои глаза мечутся между двумя незнакомыми мужчинами, стоящими позади неё. Рожи кирпичом, а в глазах пронзительный холод. Ещё более жуткий, чем у её мужа. Замечаю цветные татуировки едва выглядывающие из-под воротника рубашки. Один из мужчин лысый, а у другого отвратительный чёрный хвостик на затылке. Оба не производят хорошего впечатления. Значит, такие люди работают на Чонгука? Что хорошо для её защиты, плохо для нашей безопасности.

Вижу, как Анита готова съёжиться от страха под натиском их взглядов. Она сглатывает, но сохраняет самообладание.

Я отпускаю руку подруги и подхожу ближе к Кэтрин.

- Что-то случилось? – спрашиваю я, никак не переставая наблюдать за двумя упырями. – Ты уже уходишь?

Кэтрин не сразу улыбается, но что-то тревожное стоит за этой улыбкой. Она, затаив дыхание смотрит на своих телохранителей, и я вижу за этим нечто большее, чем просто случайный взгляд.

Затем она снова смотрит на нас с едва уловимым настораживающим сигналом.

- Я чувствую себя не очень хорошо, - говорит она, поглаживая живот. – Будет лучше, если вернусь домой и отдохну. Беременность меня утомляет сильнее, чем что-либо и когда-либо.

Анита подступает ближе, заправляя выбившиеся из пучка волоски за ухо.

- Может нам поехать с тобой? – встревает она, кидая неодобрительные взгляды в сторону мужчин. Они пугают её, и мне это хорошо видно.

- Всё в самом деле в порядке, - устало улыбается она. – День был слишком длинным. Не думала, что так устану. Мне нужно отдохнуть, да и только.

Странным образом я не чувствую убеждённости в её словах.

- Ты уверена? – я смотрю на громил и у меня нет к ним никакого доверия.

- Вполне, - неубедительно говорит она.

Но мы много не знаем о том, что происходит в семье Кэтрин и Чонгука. А уж тем более о их окружении.

Но я могу и ошибаться. Эти мужчины не вызывают у меня ни симпатии, ни веры. Они выглядят так, словно отсчитывают секунды до твоего убийства. Опасность, исходящая из них, таит густую тьму, не вызывающую и намёка на доброжелательность. Вероятно, люди Чонгука и не отличаются излишней добродушностью и на всех производят настолько сильное впечатление. Возможно, Кэтрин и сама чувствует себя не слишком уверенно в их обществе. Но её муж не может доверить её кому-то мене устрашающему. Люди должны бояться подойти и особенно навредить Кэтрин. А эти люди определённо справляются с этой задачей.

Но почему он сам не сопровождает её?

Анита, терзаемая сомнениями, смотрит на меня. В её глазах застыл тот же вопрос, что и у меня. Она гадает насколько безопасным будет отпускать Кэтрин с этими людьми.

- Тогда и мы поедем, - мы с Анитой переглядываемся, соглашаясь с моим заявлением. – Нет смысла проводить этот вечер без его главного бриллианта.

Я молчу о том, что мы и без того собрались уезжать.

- Это совсем необязательно, - отвечает Кэтрин слишком быстро. – То есть, я хочу сказать, что вы можете вернуться и поужинать, как было запланировано. Чонгук и Чимин с радостью составят вам компанию. Мои телохранители отвезут меня. Я всё равно собираюсь сразу лечь в постель.

Я улыбаюсь, продолжая думать о Чонгуке. Как может продолжать ужин, когда его жена вынуждена одна возвращаться домой. И это меня злит.

- Чонгук разве не поедет с тобой? – решаюсь выяснить я.

Кэтрин снова смотрит на громил, на секунду стерев улыбку с лица.

- Нет. Он захотел остаться, - отвечает она. – Ему и Чимину не терпится узнать о вас побольше.

Сомневаюсь в этом.

Я ловлю себя на желании поехать вместе с ними. Просто, чтобы убедиться, что Кэтрин в целости и сохранности доберётся до дома. Что-то сильно меня беспокоит.

Но я сдерживаю этот порыв, находя его полным безумия. Кэтрин в безопасности, раз Чонгук доверил её в лапы этих людей.

- Надо ехать, - грубым голосом говорит лысый, придерживая дверцы лифта.

Анита снова с острым прищуром смотрит на него. Словно пытается запомнить каждую деталь его внешности.

- Позвони мне, как только доберёшься домой, - говорит, наконец она с тревогой наблюдая за своей подругой. – Иначе я буду волноваться.

- Обязательно. Передавай привет Джесу. И скажи ему, что рано или поздно нам придётся познакомиться, - Анита смеясь кивает.

Кэтрин грустно улыбается и не наспех обнимает Аниту. Затем протягивает мне руку, которую я тут же жму. Мне казалось на этом мы и закончим, как девушка осторожно обнимает и меня. Пока наши руки крепко сжаты в рукопожатии между нашими телами я чувствую, как она что-то настойчиво вкладывает мне в ладонь. Она отстраняется и смотрит на меня пока входит в лифт, вышибалы встают перед ней. И я уже не уверена для её ли это защиты, или от побега. Почему-то я не решаюсь сразу разжать ладонь и посмотреть, что в ней. Если бы Кэтрин хотела сделать это в открытую, то сделала бы. Я только наблюдаю, как двери лифта съезжаются, оставляя за собой неприятно предчувствие от того, что мы позволили этому случиться.

- У меня мурашки от этих людей, - брезгливо вздрагивает Анита. – Как Чонгук может им доверять? Я бы и пакет молока с ними не оставила.

Я не слушаю то что она говорит. Только протягиваю руку и разжимаю пальцы, глядя на обручальное кольцо всё ещё сохранившее тепло Кэтрин.

- Что это? – спрашивает Анита, не давая времени на раздумья, взяв кольцо, рассматривая его получше. – Это что, обручальное кольцо? Где ты его взяла?

Девушка с настороженностью смотрит на меня, крутя вещицу в руках. Она не понимает, почему оно оказалось у меня. Что и я безуспешно пытаюсь понять.

- Кэтрин отдала его мне.

- Для чего ей отдавать его тебе? – она недоверчиво ухмыляется, встречаясь со мной взглядом.

Я с ужасом сглатываю, а кровь отливает от моего лица. Я смотрю на Аниту предугадывая её реакцию на то что я собираюсь сказать. Но нет времени искать слова получше, чем просто выложить всю правду, как она есть.

Я сжимаю кулаки отчаянно желаю избить ими саму себя.

- Мы облажались, Анита. Эти люди не охраняют Кэтрин, они её похищают.

Я застываю, не зная, как удержаться на ногах. Я не дышу, надеясь, что мне просто могло показаться. Быть может мои догадки вызваны бредом или выпитым алкоголем. Но я смотрю на кольцо и понимаю, что ошибки быть не может. Мы только что отдали Кэтрин в лапы её похитителей.