***

Приземление было жёстким, а шершавый папоротник так и колол нежную кожу, привыкшую к скудному, но нежному солнцу Туманного альбиона. Застонав, я попыталась выпрямиться и хотя бы сесть, но голова кружилась после стремительного перемещения, а любые попытки выпрямиться сулили обильной рвотой. Так я и сидела с гудящей головой, считая про себя, чтобы унять тошноту, как рядом раздался до боли знакомый стон, который в подобных обстоятельствах хотелось слышать меньше всего на свете!

Наконец договорившись с организмом, я медленно повернулась в сторону источника звука, и мои глаза полезли на лоб, когда я увидела Тома, так же как и я пытавшегося выпрямиться и встать на ноги.

— Что ты?! — закричала я, и он поморщился и огляделся вокруг.

— Что и следовало ожидать, — протянул Том, отряхнув классический чёрный пиджак от мелких зелёных листиков. — Мы в ловушке, Кейт, — добавил он, смерив меня красноречивым взглядом, но я только хмыкнула и посмотрела вокруг, чтобы самостоятельно оценить обстановку.

Портал должен был перенести меня в Отдел Международных отношений бразильского подразделения министерства магии, находящегося в городе Манаус, столицы штата Амазонас. Но непролазные джунгли, обступившие нас со всех сторон, как-то не были похожи на населённый пункт, даже если учитывать, что в крупных городах обычно были парки. Но не настолько же реалистичные!

Высокие кроны незнакомых мне стройных деревьев, обвитых шершавыми зелёными лианами и мхом, закрывали нас от только недавно вставшего палящего экваториального солнца, создавая некое подобие уровней, которые точно населяли всевозможные животинки. И гул этих животинок после относительной тишины Лондона буквально оглушал, заставив поморщиться и лечь на траву. «Господи, где я в итоге оказалась?! Да ещё и с этим проходимцем на пару!»

Отдышавшись, я наконец смогла привести себя в чувства и встать на ноги, а отчаяние медленно сменялось уверенностью… и злостью. Уверенностью в том, что я обязательно смогу найти Дерека во что бы то ни стало и злостью на своего «компаньона», который зачем-то увязался за мной. И у меня почему-то было отчётливое ощущение, что мы попали в ловушку именно из-за него, а не по чистой случайности.

Том же, заметив мой полный нескрываемой злобы взгляд, ядовито усмехнулся и надменно проговорил:

— Как я и пытался сказать тебе на вокзале Кинг-Кросс, в районе слияния Риу-Негру с Солимойнс имеется природная аномалия, которая иногда перетягивает на себя нерадивых туристов, пользующихся межконтинентальными порталами. Местные о ней знают, но распространяться не любят, иначе кто тогда захочет к ним путешествовать? — Я на подобный риторический вопрос промолчала, продолжая тяжело смотреть на нахала, а тот ещё довольнее усмехнулся и снова оглянулся по сторонам. — Сюда редко кто прилетает из других стран, если ты ещё этого не заметила. Обычно на сто перемещений везёт только одному, и происходит это примерно раз в пять лет, но я так и думал, что это окажешься именно ты, Кейт!

Закатив глаза, я скорчила недовольную рожицу и достала из кармана светлой мантии, уже запачканной грязью и зеленью от падения, волшебную палочку и, сосредоточившись, подумала о цели своего перемещения — городе Манаус, который видела на картинках в справочнике… только вот ни после первого взмаха палочкой, ни после второго и даже третьего декорации нисколько не поменялись, и я, выпучив глаза, уставилась на Тома.

— И отсюда нельзя трансгрессировать или левитировать, — абсолютно невозмутимо ответил он на мой немой вопрос. — И сюда тоже… говорю же, аномалия.

— Они не могут кинуть нас посреди непролазных джунглей! — зло воскликнула я, и эхом мне служил пронзительный птичий крик откуда-то сверху. — В министерстве магии Бразилии знают о том, что я должна была сегодня переместиться к ним, все международные порталы согласованы между собой и между странами!

Том в ответ лишь невозмутимо пожал плечами, и вдруг из зарослей папоротника к нам подлетела маленькая цветастая птичка, похожая на колибри, только размером с нашу синицу. Ярко-красные крылья и жёлто-синее брюшко так и резали глаза посреди сотни оттенков коричневого и зелёного, а птичка подлетела к нам и на ломанном английском проскандировала приятным женским голосом:

— Добро пожаловать в Бразилию! К сожалению, во время перемещения вы попали в зону местной аномалии, которая перетянула вас в джунгли. Не пугайтесь, отряд спасателей уже отправлен, через два дня они доберутся до вас. Советуем вам найти укрытие и ждать спасателей там. Здесь есть всё необходимое, чтобы комфортно провести время…

Птичка вдруг резко взмахнула крылышком, и мне в ноги упало небольшое красное перо, которое в одно мгновение превратилось в увесистый рюкзак песочного цвета.

— Советуем вам воспользоваться предложенным укрытием, на которое наложены Маскирующие чары, где до вас точно не доберётся ни одно животное. Ваши координаты записаны, и спасатели непременно вас найдут, если вы будете находиться на одном месте. Крайне не советуем вам контактировать с местной фауной, употреблять в пищу найденные вокруг фрукты, коренья и кору деревьев, пить воду из местных источников. Если у вас случатся непредвиденные проблемы — пошлите в воздух сноп красных искр, а затем уходите в другое безопасное место, оставляя за собой поисковый порошок, который находится в переднем кармане. Надеемся, что вы приятно проведёте время, и неприятности обойдут вас стороной!

Оттелеграфировав запись, птичка взмахнула хвостиком и улетела прочь, а я так и продолжала с широко открытыми глазами смотреть перед собой, не в силах поверить, что байка про какую-то аномалию местности была правдой. Звуки джунглей, а именно пронзительные крики и хруст со стороны высоченных крон, снова заполнили всё вокруг, но после нескольких минут тишины я вдруг осознала одну вещь…

— А почему к тебе не прилетел посланник с таким рюкзаком?

Том вместо ответа выразительно поджал губы, и это было красноречивее любых слов.

— Понимаешь, в чём дело, Кейт… мне нужно было воспользоваться именно твоим порталом, потому что в противном случае ты могла угодить в джунгли, а я перенестись в международный отдел… или наоборот.

— И я бы точно знала, что ты собрался в Бразилию именно за мной! — зло добавила я, но он снова невозмутимо пожал плечами.

— Не буду отрицать очевидного. Но заметь, я как чувствовал, что ты умудришься вляпаться именно в эту аномалию, откуда самой не выйти… и поэтому не зря попросил своего человека не совсем законно продублировать твой портал.

— Меня уже ищут, — надменно парировала я, но Том лишь проницательно посмотрел на меня.

— И ты правда собираешься тихо-смирно сидеть здесь два дня в палатке и ждать помощи?

Как бы мне ни было неприятно находиться рядом с этим гадом, но он был прав, чёрт подери, и от этого было паршиво вдвойне. Но я быстро уняла эмоции, скинула с себя грязную мантию, запихала её в наплечную сумку и взмахнула палочкой, чтобы превратить свою одежду во что-то более подходящее для прогулки по джунглям. Летнее бледно-жёлтое платье с юбкой-солнцем тут же превратилось в бриджи до щиколотки защитного цвета и белую майку с глубоким декольте, а босоножки на высоких каблуках — в прочные резиновые ботинки, в которых можно было пройтись даже по неглубокой трясине.

Том тут же ожидаемо уставился на самую интересную для него часть моего тела, мало закрытую обзору, но я, демонстративно игнорируя его, опустилась на колени и принялась рыться в присланном рюкзаке.

— Сухой паёк, фляга с водой, сухофрукты… — бормотала я, перебирая находящееся внутри, и Том подошёл ко мне со спины и с любопытством навис, чтобы ему тоже было видно. — Карта местности, складной нож, верёвка, мачете, защитный брезент с маскирующими чарами… а это что, губная гармошка?!

Видимо, в местном министерстве решили позаботиться и о досуге несчастных путешественников, которых волей случая утащило в джунгли, но у них были довольно странные представления о предпочтениях в развлечениях тридцатилетней англичанки. Порывшись ещё немного, я также нашла сувенирные карты с изображениями местных божеств, очевидно, для раскладывания пасьянсов, что было уже теплее к досугу европейцев. Но основные вещи, необходимые для выживания, всё же имелись, и я достала из своей сумки небольшой блокнот, вырвала оттуда листок, нацарапала пером пару крупных слов печатными английскими буквами, чтобы спасатели зря не рыскали по джунглям в поисках меня и, выпрямившись, огляделась вокруг.

Том всё это время с немалым любопытством следил за мной и даже не стал мешать, когда я прикрепила с помощью Чар Вечного Приклеивания свою записку спасателям к стволу близстоящего дерева высотой метров тридцать, а то и больше, дополнительно пометив дерево предложенным поисковым порошком. Снова откуда-то сверху послышался скрип веток и агуканье обезьян, но мне пора было привыкать к звукам джунглей и перестать вздрагивать от малейшего шороха.

Уверенность в своих силах так и бурлила во мне, и я одним резким движением закинула на плечо увесистый рюкзак с едой на первое время, достала из сумки компас, подумала о Дереке, и стрелка мигом завертелась и замерла на нужном мне курсе. И только я сделала несколько решительных шагов в сторону своей цели, как мне вслед донеслось:

— Кейт! Ты же не собралась идти по джунглям в одиночку?!

— Ещё как собралась, — парировала я, смотря только вперёд. — Я бы так и так попала в джунгли, так что эта аномалия мне даже выгодна. А тебя я видеть не желаю, так что иди куда хочешь, только держись от меня подальше!

— Дурочка, тебя сожрут сразу же, едва я скроюсь из виду!

— Я так не считаю, — самоуверенно заявила я, перешагнув через упавший ствол дерева, а со спины так и доносился хруст перегноя и веток, служивший подтверждением погони. В итоге Том таки догнал меня минут через десять, уже переодетый в примерно такие же брюки и светлую рубашку с короткими рукавами, как и на мне, и с объёмным рюкзаком на спине, лишь подтверждающим догадки относительно того, что моё «спасение» было тщательно спланировано. — Отстань от меня! Я здесь только из-за тебя, довольствуйся этим! Я не хочу тебя видеть, ты меня слышишь?! Да чтоб тебя разорвала на кусочки армия скелетов, гад проклятый, из-за тебя одни проблемы!

— Кейт, ты… — деликатно начал говорить он после моей гневной тирады, но вдруг замер на месте и резко перевёл взгляд вверх и влево, будто что-то там увидел. Его лицо тут же перекосило, и только я собралась обернуться и посмотреть, что там, как Том выдохнул: — …не двигайся.

Не послушавшись его, я всё же обернулась и среди коричневых веток и зелёных листьев заметила несколько шаров, висевших на лианах. Точнее, это были овальные ярко-зелёные… образования диаметром десять-пятнадцать сантиметров с мелкими шипами, напоминавшие незрелые плоды какого-то тропического дерева. «Я должна бояться… фруктов?!» — хмыкнула я, но едва почва подо мной хрустнула, как один из шаров медленно развернулся, а перед нами предстало похожее на ската крупное существо с синим брюхом, голова которого напоминала череп млекопитающего. Существо осмотрелось вокруг, будто принюхиваясь, а Том едва слышно прошептал:

— Это пикирующий злыдень, если ты понимаешь, о чём я…

— Из его яда делают Сыворотку Забвения? — так же чуть слышно прошептала я, замерев на месте словно статуя и неотрывно следя за тварью перед нами, и через секунду ещё два «фрукта» превратились в скатов, что интуитивно не сулило ничего хорошего.

— Да… но он сам устроит кому угодно забвение, высосав мозги через ухо длинным тонким языком, — ответил Том, сделав крохотный шаг назад, и аккуратно поманил меня к себе. Я, поджав губы, снова взглянула на просыпающихся злыдней, преградивших мне дорогу к Дереку, затем на осточертевшего бывшего мужа, и тот, догадавшись, о чём я думала, шёпотом добавил: — Кейт, я лучше их. Намного, намного, НАМНОГО лучше!

Конечно, Том был последним человеком, которому я могла доверять, но и твари передо мной как-то не выглядели… дружелюбными. И о свойствах их яда я знала не понаслышке, потому как мы с Дереком нередко применяли Сыворотку Забвения, чтобы избавить тяжёлых пациентов от неприятных воспоминаний в период болезни. Причём яд был разбавлен один к тысяче, а это значило, что концентрированный был крайне опасной вещью, особенно у хозяев, которых я до этого в глаза не видела. А потому, выбрав из двух зол меньшее, я с непередаваемой мукой шагнула назад, к Тому, и ещё парочка злыдней ожила, а один из них абсолютно бесшумно спикировал с лианы и принялся парить в кронах деревьев над головой, и его ярко-синее брюхо так и мелькало тенью среди листвы.

— Я же говорил, что ты одна и десяти минут не протянешь… — проговорил Том, неотрывно следя за злыднем вверху, а я, будто приклеенная, не могла оторваться от пяти перед нами.

— Если у тебя есть какие-то идеи борьбы с ними, то я тебя внимательно слушаю. А если нет, то оставь, пожалуйста, нравоучения кому-нибудь другому, — процедила в ответ я, переведя взгляд наверх, и только злыдень спикировал на нас, как Том резко схватил меня за руку и потащил назад, откуда мы и пришли.

— Бежим!

Конечно, бежать по полной торчащих корней почве с увесистым рюкзаком на плечах и сумкой наперевес было непросто, но перспектива умереть в первые десятки минут моего непростого путешествия была ещё хуже. Вырвав из рук Тома ладонь, я перехватила поудобнее поклажу и ускорила бег, а он вдруг пригнулся, обернулся и запустил в догоняющего злыдня ярко-синюю вспышку.

Злыдень ловко увернулся, а за ним появилось ещё трое, что добавило мне мотивации бежать на максимальной скорости, на которую только были способны мои ноги. Но долго так продолжаться не могло, и я в конце концов споткнулась и кубарем покатилась по земле, чувствительно врезавшись в трухлявое дерево. И только сине-зелёная тварь спикировала прямо на меня, как передо мной выскочил Том и резко взмахнул палочкой.

Вспышка ослепляюще-яркого света на мгновение озарила всё вокруг, и я крепко зажмурила глаза. А когда открыла, то злыдней рядом уже не было… ну разве что один, лондонский.

— Они боятся света? — потерев ушибленные места, протянула я, и Том вытянул вперёд ладонь, предлагая мне помощь.

— Я бы так не сказал… они просто с ним не знакомы, посмотри, деревья почти полностью закрывают небо. Но их лучше лишний раз не злить. Всё-таки не зря их так прозвали…

Вздохнув, я проигнорировала руку и самостоятельно поднялась на ноги, а Том, отряхнувшись от мелких веточек, смотрел на меня с плохо скрываемым триумфом. Вообще не скрываемым.

— Кейт, без меня ты здесь долго не протянешь, не дури. Я был в этих джунглях, знаю о местных опасностях и как их избежать. Живой ты доберёшься до своего ненаглядного Дерека только со мной.

Опять этот гад был прав, чёрт подери, но мой мозг отказывался принимать этот факт, хоть убей! И всё же я чуть уняла всколыхнувшуюся гордость и снова выудила свой волшебный компас, чтобы наметить другой путь. И когда стрелка замерла на месте, указав нужное направление, я подняла взгляд и встретилась с тёмно-багровыми глазами, в которых так и читался скепсис.

— Пока ты снова не побежала в джунгли калечить себя на радость всей своей многочисленной семье, позволь спросить, а ты вообще знаешь, куда идти? Или ты надеешься только на неисправный компас?

Надменность так и сочилась из каждого слова, но я сумела выдержать и это и с тяжёлым вздохом достала из своей наплечной сумки Скрытую карту и Руны. И, разложив это прямо на пожухлой листве, я опустилась на колени и кинула три белых костяшки, которые собрались уже выше по течению от дельты Амазонки — где-то в середине одного из самых крупных её притоков — Риу-Негру.

— Теоретически, мы должны быть где-то здесь. — Я ткнула пальцем в карту, где Риу-Негру сливалась с Солимойнсом, образуя Амазонку, а Том наклонился над картой и внимательно всмотрелся в неё. — А Дерек уже поднялся выше по течению…

— А ты вообще знаешь, что он потерял в этом богом и дьяволом забытом месте?

Я на секунду задумалась, а перед глазами вдруг всплыла картинка… воспоминание о наших зимних каникулах как раз в этом году.

Камин в гостиной приятно хрустел поленьями, даря тепло, а дети возились в саду за окном, и их визги и восклики доносились даже сквозь плотно закрытые стёкла. Дерек сидел за столом неподалёку от камина и что-то с интересом разглядывал, обложившись книгами, и я, одетая в свой любимый песочный свитер, который четыре года назад конфисковала у своего будущего мужа, подошла к нему со спины, положила на открытые книги тарелку с только что испечённым домашним печеньем и поцеловала Дерека в шею.

— Амазонка? — удивлённо воскликнула я, зацепившись за знакомое название на карте, и Дерек поцеловал мои руки и выдохнул:

— Да… там обитает редкая изумрудная анаконда, всегда мечтал на неё посмотреть. Только её яда и не хватает для моей коллекции, но никого из местных у меня в друзьях нет.

— Ты хочешь туда съездить? — прошептала я, крепче обняв его со спины, и из его груди вырвался тяжёлый вздох.

— Да, можно было бы как-нибудь выбраться в отпуск в Бразилию… хотя я понимаю, что ты от змей далеко не в восторге. Но там есть и много чего другого, не менее интересного!

Дерек повернулся ко мне, а я тепло улыбнулась и села к нему на колени, обняв за шею.

— Да я вроде уже и змей не боюсь. Помнишь, как мы расправились с Аминтой?

— Да, — рассмеялся он, легко поцеловав меня в губы. — И я также прекрасно помню, как тебе потом попало за это от Слизерина!

Не удержавшись, я демонстративно закатила глаза, а Дерек снова поцеловал меня, уже чуть требовательнее, и я ответила ему, пропитываясь его теплом.

— Я не против съездить в Бразилию, но… Томми пока маленький, я не могу оставить его так надолго, — прошептала я после продолжительного поцелуя, и Дерек выпрямился и серьёзно посмотрел на меня. — Давай, он немного подрастёт, и мы обязательно возьмём у Сепсиса отпуск на месяц и съездим куда только пожелаешь?

— Конечно, я и сам не смогу оставить нашего малыша так надолго… — ответил он, снова начав меня целовать. — А куда хочешь съездить ты, Кейт?

На секунду я отстранилась от него, но в голове так ничего и не появилось относительно моих пожеланий. И я, широко улыбнувшись, крепко поцеловала своего мужа и шёпотом проговорила:

— Мне всё равно, лишь бы рядом с тобой…

Несмотря на то что воспоминание было «зимним», оно теплом разлилось по всему телу, а на моём лице непроизвольно расцвела улыбка. Но вместо лица Дерека перед глазами сам собой образовался Том, и улыбка мигом сменилась недовольной гримасой, а из груди вырвался вздох, полный грусти.

— Он хочет найти изумрудную анаконду, — пояснила я Тому, убрав с карты руны. Он, заметив перемену моего настроения, недовольно поджал губы, а я сухо добавила: — Ты знаешь что-нибудь о них?

— Да, они водятся где-то у истоков Риу-Негру, то есть… здесь.

Указанная точка была почти в тысяче километров от нашего местонахождения, что не добавляло оптимизма, но Дерек был намного ближе, примерно в двухстах километрах, что в конце концов вселяло надежду. И только я собралась убрать карту обратно в сумку, как Том остановил меня и положил на неё свою волшебную палочку.

— Нам нужно идти к реке, а не по твоему сломанному компасу, — проговорил он, что-то прошептав, и кончик палочки, словно стрелка самого настоящего компаса, указала на север, а рукоятка — на юг. Том подстроил под неё карту, примерно определив наше местоположение, и скомандовал: — Нужно идти на юго-запад, тогда к вечеру завтрашнего дня мы выйдем к воде и сможем сплавиться вверх по реке. А когда покинем зону аномалии, перенесём лодку ближе к истоку Риу-Негру, думаю, мне хватит на это сил. Пойдём?

Предложенный вариант был лучше, чем вслепую тыкаться по джунглям, следуя не совсем точному компасу, и я нехотя кивнула и убрала наконец карту в сумку. А Том перехватил себе мой походный рюкзак, который мне вручил непутёвый Международный Отдел бразильского правительства, и с улыбкой зашагал впереди.

— Вот это да! Я даже мечтать не смел, что мы когда-нибудь будем одной командой! Я…

— А-а-а, — погрозила я пальцем, и Том удивлённо посмотрел на меня через плечо. А я в довольно ультимативной форме дополнила: — То, что я согласилась идти за тобой, ещё не значит, что я намерена слушать тебя. Ты сам вызвался меня проводить, никто тебя за язык не тянул, так что иди вперёд, и желательно, молча. Мало ли кто может услышать…

На последних словах я с опаской осмотрелась по сторонам, уже совершенно по-другому воспринимая видневшиеся в кронах редкие коричневые плоды и лианы, похожие на упитанных змей, и Том, сделав-таки первый шаг, ехидно усмехнулся.

— Надо же, Кейт, умнеешь на глазах…

Не сдержавшись, я подскочила к нему и существенно пихнула в один из рюкзаков, и спереди послышался тихий смех.

«Какой же длинной будет дорога…» — угомонившись, подумала я, но курс вроде как был намечен, и не оставалось ничего другого, как следовать ему, доверившись самому последнему человеку на земле, которому вообще стоило доверять.

Том шёл первым, причём довольно быстро, а я старалась поспевать за ним, хотя было тяжело даже без дополнительной поклажи, которую у меня забрали. На ум сразу же пришли наши с Дереком путешествия четыре года назад, в том числе как мы не один час шли по заснеженному лесу в поисках могилы Слизерина, и тогда тяжело было не от вещей, которых мне и так никто не дал нести, а от моего интересного положения. Так что из плюсов в текущей ситуации можно было отметить моё относительное здоровье и энергию, которых и в помине не было во время второй беременности. На этом плюсы, к сожалению, заканчивались.

Разница между Лондоном и Манаусом составляла пять часов. И я специально выбрала одиннадцатичасовой портал, чтобы по прибытии было раннее утро, и я смогла бы по максимуму использовать только начавшийся день. С учётом внезапного перемещения в джунгли день, безусловно, так и будет использован, но… как же в джунглях было жарко, чёрт возьми!

Чем большую цифру показывали мои наручные часы, тем сильнее солнце разогревало воздух вокруг. Я уже говорила, что солнечный свет в довольно скудном количестве пробивался сквозь плотные кроны деревьев, но как раз эта шапка из листьев создавала подобие парника, увеличивая влажность, а вместе с этим и ощущение тепла. Дышать становилось всё тяжелее, и даже появилось жгучее желание скинуть с себя оставшуюся одежду… но едва я видела перед собой рюкзаки и чёрную шевелюру спутанных волос над ними, как это желание мигом пропадало. «Один маньяк точно будет рад такому повороту событий, ага. А вот хрен ему, а не бесплатный стриптиз!»

Том уверенно шёл вперёд, изредка сверяясь со своей волшебной палочкой, превращая её в компас. Я бы даже сказала «слишком уверенно», но так даже было лучше. Чем быстрее мы выберемся к воде — тем быстрее покинем зону аномалии и перенесёмся к истокам Риу-Негру. А там я найду Дерека, он найдёт изумрудную анаконду, и мы счастливые вернёмся домой. А Том может идти на все четыре стороны, раз уж прадед, как глава нашей действительно большой семьи, смилостивился и простил его. Но от меня он точно прощения не дождётся, пусть даже не мечтает!

Резкий хруст мгновенно отвлёк меня от мыслей, но это была лишь свисавшая сверху лиана, которую Том ловко расстриг Диффиндо. Таких лиан было довольно много, и шедшему впереди человеку порой приходилось буквально вырубать проход вперёд. И Том справлялся этим блестяще, комбинируя различные заклинания, а я от греха подальше подкралась к нему в один из привалов и выудила из подарочного рюкзака мачете. И это, конечно же, ни разу не осталось без внимания…

— А как же твоя волшебная палочка, Кейт? — насмешливо проговорил Том, в очередной раз обернувшись, словно проверяя, на месте ли я. Но его взгляд быстро перескочил с мачете на мой оголённый живот, ведь я не выдержала жары и завязала майку узлом под самой грудью, чтобы увеличить площадь испарения пота, а затем на левое предплечье, где у меня по-прежнему была Чёрная метка, которую я уже нисколько не скрывала, смирившись с вечной татуировкой. И я специально перехватила оружие второй рукой и надменно ответила:

— Вот моя волшебная палочка на первое время. Столько всего умеет!

Он усмехнулся в ответ, а я, изогнув бровь, со всего размаху рубанула по рядом стоящему дереву. Длинная лиана, обвивавшая многолетний гладкий ствол, тут же обрубилась, и послышался тихий шорох… а в следующую секунду в сантиметре от головы Тома пролетел увесистый коричневый шар.

— Магия! — разведя руки в стороны, воскликнула я, а Том наклонился и подобрал шар.

— Мда уж… как знал, что холодное оружие тебе в руки давать ни в коем случае нельзя. Бразильский орех! — Он вдруг кинул шар мне, и я в последний миг поймала его правой рукой, левой перехватив мачете.

— Ты уже забыл, как ты умер? — ядовито поинтересовалась я, обхватив поудобнее шершавый плод, и спереди донеслось:

— Вот именно, Кейт, я прекрасно помню, как я умер. И поэтому считаю, что от тебя нужно держать подальше все хорошо заточенные лезвия!

Я на это лишь закатила глаза и, шагая, принялась изучать находку. Но не прошло и минуты, как снова послышался надменный голос:

— Можешь расколоть его, там внутри орешки поменьше… и покормить беличьих обезьян или агути. Смотри, сколько их над головой! Или сама перекуси, привал только через час!

«И почему это он решает, когда устроить привал, а не я?! Мы же ищем моего мужа?!» — недовольно пронеслось в голове, но вместо никому не нужных споров я остановилась, положила орех на землю и хорошенько рубанула по нему мачете, расколов на две неравные части. И, подобрав добычу, резко сорвалась с места, чтобы не отстать от своего проводника, а над нами так и раздавался гомон звуков.

Обезьян в кронах деревьев действительно было много, как и птиц, и прочей живности. Отовсюду слышался то стрекот, то шелест, то хруст веток, то пронзительный крик, то мягкое агуканье… Несмотря на то что места были совершенно точно безлюдными, они кипели жизнью, и вся эта жизнь окружала нас, то и дело напоминая о себе. Мне даже показалось, что где-то среди веток я увидела покрытого тёмно-зелёным мхом серого ленивца, но, когда я замерела на месте и вгляделась в чащобу, моим вниманием завладело нечто совершенно иное.

Сначала мне показалось, что по могучему стволу изогнутого дерева с густой многоярусной кроной сами по себе ползли листики. Дружно, один за другим, зелёные кружочки двигались куда-то вниз, но приглядевшись, я заметила довольно упитанных коричневых муравьёв, которые как раз и тащили крохотные кусочки листьев. И на этих листьях даже были совсем крохотные муравьишки…

— Муравьи-листорезы, — объявил Том, подойдя ближе и проследив за моим взглядом, а трудяги так и бежали ровным строем к себе в муравейник, и один только бог знал, зачем им нужны были эти листья. Они их ели? Они кормили ими свою королеву? Но вместо любопытства я хмыкнула:

— Интересно, а ты в прошлый раз путешествовал по этим джунглям, держа в одной руке палочку, а во второй — увесистый справочник по местной флоре и фауне? Или ты справочником в том числе и отбивался от опасных животинок?

— В общем-то, так и было, Кейт! — рассмеялся он, а я наконец оторвалась от муравьёв и посмотрела на нахала. — Позволь заметить, что я не маньяк-психопат, каким ты меня всегда считала, а человек, имеющий множество самых разнообразных интересов! Я же до восемнадцати лет не видел ничего, кроме голых стен приюта и Хогвартса, где было поинтереснее, но всё же… мне это всё правда очень любопытно. А ты знала, что листья этим муравьям нужны, чтобы…

— Нет, — жёстко перебила я, отойдя от дерева. — Не знала. И не хочу. Вперёд, нам нужно идти.

За моей спиной послышался тяжёлый вздох, но, как бы мне ни было любопытно узнать что-то новое об окружающем мире, я ни на секунду не забывала, что же за человек шёл рядом. И разговаривать с ним не было абсолютно никакого желания, на любые темы.

Правда, только я сделала шаг вперёд, как откуда-то сверху спрыгнула небольшая обезьянка песочного цвета с чёрным мехом вокруг глаз и приземлилась в трёх шагах от меня, зависнув на ветке на уровне моей головы. Я тоже замерла на месте, боясь спугнуть милую с виду животинку, а за спиной раздался осторожный шёпот:

— Только не бери её на руки, Мерлина ради!

— Я и не собиралась, — процедила я, выудив из одной половинки бразильского ореха орешек поменьше, и кинула её обезьянке. Та ловко поймала добычу, сгрызла мелкими острыми зубками скорлупу и быстро стрескала мякоть, а я отправила ещё один орешек себе в рот, чтобы оценить вкус лакомства. — М-м-м, а вкусно, надо же! Ты же вроде сам предложил мне покормить обезьянок?

— Предложил, — отозвался Том, наглым образом своровав у меня орешек и кинув его в рот, а второй раз он потянулся за орехом и кинул его той самой малышке, которая и не думала от нас уходить. Обезьянка снова поймала угощение и принялась с аппетитом его уплетать, но едва я собралась наконец пойти вперёд, как над головой промелькнула тень.

Я успела вжать голову в плечи и выронить орех, а Том — взмахнуть палочкой, как на нас спикировала огромная бело-серая птица. Только вот её добычей были не мы. Раздался истошный визг, обезьянка сорвалась с места и поскакала по веткам, но птица сделала крутой вираж и в полёте пронзила свою жертву длинными чёрными когтями, похожими на лезвия длиной десять сантиметров. И, поудобнее перехватив истекавшую кровью добычу, она стремительно унеслась прочь, ловко лавируя среди изогнутых веток, оставив нас с Томом стоять с открытыми ртами и смотреть вслед нашей новой знакомой, жизнь которой оборвалась так стремительно.

— Это… это была… гарпия? — еле выдавила я, смутно узнав птицу из учебника по Уходу за волшебными существами, и Том выдохнул:

— Да, она самая. Беличьи обезьяны любят есть бразильские орехи, а гарпии любят есть беличьих обезьян. — Я на подобные нравоучения изогнула бровь, а он усмехнулся и профессорским тоном добавил: — Закон джунглей, Кейт, «или ты, или тебя». Хотя я этот закон выучил намного раньше своих путешествий… в этом плане сиротский приют в Лондоне ничем не отличается от амазонских джунглей.

Я лишь устало подняла глаза к закрытому листвой небу, а затем посмотрела на вторую половинку плода бразильского ореха, в котором ещё оставались вкусные семена. Только вот внезапное появление гарпии отбило всякий аппетит, и я бросила половинку на землю и поудобнее перехватила мачете, чтобы иметь хоть какую-то возможность защищаться, так как с боевой магией у меня всё было по-прежнему плохо. А Том рассмеялся моему поведению, поднял с земли одну из частей бразильского ореха, отправил в рот очередное семечко и с набитым ртом проговорил:

— Ты ещё не видела схватку чёрного каймана с ягуаром, вот это действительно зрелище! Или охоту змей на ленивцев, некоторые из них проглатывают свою жертву целиком, распахивая рот почти на сто восемьдесят градусов!

— Будь добр, избавь меня от подробностей, умоляю, — отмахнулась я, так как насилия в моей жизни и так было достаточно, а тут ещё и на моих глазах огромная хищная птица насквозь проткнула совершенно беззащитную обезьянку. И хотя я уже успела уяснить, как же была устроена жизнь на самом деле, и крови на моих руках было достаточно, но… обезьяну-то за что убивать на моих глазах, я вас спрашиваю?!

— Кстати, и от ягуаров, и от кайманов, и от змей лучше держаться подальше, — проговорил Том, обогнав меня, и принялся жевать ещё одно семечко бразильского ореха. — Но тебе крупно повезло, Кейт, что я оказался рядом! Я знаю, как избежать множество неприятных встреч!

«Ну надо же, вот везение, действительно!» — скривилась я в ответ, так как сотрудничество, пусть и вынужденное, с человеком, который вернулся специально с того света, чтобы лишний раз позлить меня, назвать «везением» язык не поворачивался. Рассмеявшись моему красноречивому выражению лица, Том отбросил пустую половинку ореха и принялся дальше прокладывать нам дорогу, а жизнь в джунглях продолжала кипеть.

Несмотря на то что пару минут назад оборвалась жизнь маленькой обезьянки, к которой я за несколько минут успела проникнуться симпатией, джунгли, казалось, и вовсе этого не заметили. Колонии муравьёв спешили по своим делам, семеня по коре деревьев, над головами с ветки на ветку прыгали обезьяны — от совсем крохотных до внушительных размеров — всех мыслимых и немыслимых расцветок, а один раз совсем высоко в небе пролетела стая красно-синих попугаев ару, оглушив нас невыносимым гомоном сотни птиц.

Честно говоря, птицы и млекопитающие вызывали во мне скорее приятные эмоции, не считая гарпии, разумеется. Но кроме них было и много чего другого, из-за чего я каждый раз брезгливо сморщивалась и ускоряла шаг, чтобы быть поближе к своему всезнающему проводнику. Белые, покрытые шерстью или пухом упитанные гусеницы были точно ядовитыми, а огромный мохнатый паук, которого я случайно заметила под ногами, чуть не заставил меня закричать от страха, тем более что пауков, даже самых крошечных, я боялась ещё с детства. Но всё же я сдержала вопль и чуть не врезалась в Тома, который быстро заметил причину ужаса на моём лице и ехидно рассмеялся.

— Между прочим, Кейт, яд пауков-птицеедов для человека не так уж и опасен…

— Знаешь на своей шкуре? — процедила я, сдерживая одновременно страх и злость, и Том ещё громче рассмеялся.

— Нет, слава господу. Но местные говорят, что его укусы даже… полезны в какой-то мере, во всяком случае, смертельных исходов, судя по их словам, было не так уж и много. Да-да, в этой глуши живут люди, представь себе! — добавил он на мой удивлённый взгляд. Но я отвечать не стала, нацепив на лицо маску надменной гордости, и Том, усмехнувшись, срезал увесистую лиану перед собой и продолжил разглагольствовать:

— Здесь живёт племя Ма́тис, например. К твоему сведению, они охотники-собиратели, о цивилизации ничего не слышали, и их любимым лакомством является как раз те самые беличьи обезьяны, которых любят ловить гарпии.

Я недовольно поджала губы, но снова промолчала, а Том на мгновение замер на месте, прислушался, а затем уверенно срубил ещё одну лиану, освобождая нам путь.

— Они используют дротики, смоченные ядом кураре, как они его называют. В дословном переводе — «жидкость, которая быстро убивает птиц». Яд мгновенно парализует жертву, нужно только уметь бесшумно подкрадываться к цели… тебя бы в их племя точно не взяли, Кейт, даже несмотря на твою красоту.

Шумно вдохнув воздух, я проигнорировала жирный намёк относительно производимого мной шума и попыталась ступать тише, и спереди послышался тихий ехидный смех, который бесил ещё больше.

— А ещё здесь живут Сате́ре-Ма́ве, тоже охотники, но у них довольно специфичная добыча… они охотятся на муравьёв, — пояснил Том, обернувшись на меня, и я в ответ демонстративно закатила глаза и махнула мачете, чтобы срубить упавшую сверху лиану. — Но не на тех, что ты видела, листорезов, а на чёрных, намного больше… чего только не отправишь в рот от голода, правда?

Снова Том пытался спровоцировать разговор по душам, но я лишь тяжело посмотрела на него, словно спрашивая: «Когда уже конец лекции?», и он приподнял уголки рта в усмешке и продолжил пробираться сквозь заросли амазонских джунглей.

— Да, Кейт, с таким настроем дорога будет очень долгой… но знаешь, даже если мы и попадёмся на глаза этим местным, ничего страшного не случится. И то и другое племя довольно мирные и к любителям путешествий относятся вполне дружелюбно. Но есть среди них и колючки, похожие на тебя… осторожно!

Опять я отвлеклась и зло посмотрела на своего спутника, а он резко схватил меня за руку, а на мой разъярённый взгляд кивнул на ствол дерева, в которое я чуть не врезалась и кора которого была покрыта длинными острыми тонкими шипами.

— Ядовиты, — пояснил Том, и я выдохнула и сделала шаг назад. — Кейт, всё, что ты видишь вокруг себя, столетиями и тысячелетиями живёт по тому самому закону, который я тебе назвал. Оно мгновенно убьёт, только ты зазеваешься. И каждый здесь защищает свою жизнь, как может, и я не могу сказать ни одного слова против. — Закатив глаза, я молча пошла за ним по «безопасной» тропе, а он обернулся и добавил: — Среди местных племён тоже есть те, кому лучше не попадаться на глаза…

— Амазонки? — ехидно хмыкнула я, припомнив его прошлые разглагольствования на нашем первом «официальном» свидании, и Том снова обернулся на меня, довольный хоть какой-то обратной связью.

— И они тоже, конечно, но до них ещё добраться надо… они живут намного дальше в джунглях, как раз там, где обитают изумрудные анаконды. Я имел в виду другие племена… каннибалов.

Последнее слово было произнесено особенно зловеще, и как раз в этот момент откуда-то сверху раздался протяжный вопль неизвестной твари, заставивший кровь в сосудах свернуться от страха. Но когда аффект прошёл, я резко выдохнула, мигом уняв эмоции, а Том насмешливо протянул:

— Что, Кейт, не веришь мне?

— Может, они и есть, но до ближайшего крупного города всего два дня пути… не думаю, что они прячутся где-то поблизости.

— Кто знает, кто знает… — вздохнул он, неспешно шагая впереди, а я то и дело оглядывалась по сторонам, едва раздавался какой-нибудь шорох. — Это племя называют Корубо, и их вообще ещё никто не видел. Но местные, с кем мне удалось пообщаться, сообщили, что они любят нападать на соседние, мирные племена… Выпрыгивают из зарослей, словно черти, выстреливают ядовитым дротиком и утаскивают пару человек к себе в поселение, в котором никто никогда не был из живых… и понятно, почему. А затем они коптят жертв заживо и съедают их… В каком-то роде, та же охота на обезьян, только крупнее, не так ли?

Я в ответ эмоционально сморщилась, а сознание живо представило картинку подобного обеда, от которого мигом стало плохо. А Том вдруг чуть громче сказал:

— А может, это всего лишь сказки для маленьких детей, чтобы те не убегали в джунгли без взрослых, и их не растерзали те же ягуары и кайманы. В любом случае, ни в одном из справочников, что попадались мне в руки, о племени Корубо не было ни слова, и это вполне может быть выдумка. Когда я был здесь в последний раз, мне они на глаза не попались, может, по счастливой случайности, а может, потому что их просто не существует. Но это не значит, что не стоит сохранять бдительность.

Наконец, пространная лекция подошла к концу, и я шумно выдохнула, испытывая немалое облегчение, и поудобнее перехватила мачете. Том снова проскользнул взглядом по моему голому подтянутому животу, усмехнулся злости в моих глазах и принялся уже молча прокладывать дорогу. А солнце на небе палило всё сильнее и сильнее…

Примерно через час состоялся обещанный привал. Вконец измотанная жарой и непростой дорогой, я упала без сил на перегной под высоким деревом, предварительно проверив место для отдыха на наличие муравьёв и пауков, а затем выудила из сумки флягу с водой и принялась делать жадные глотки спасительной прохлады. А Том с улыбкой посмотрел на измученную меня и тоже устроился рядом, однако, соблюдая определённую дистанцию, и принялся пить воду из своей плоской металлической фляги.

— Может, нам стоит идти помедленнее, Кейт? — вдруг насмешливо поинтересовался он, кинув мне пачку галет из рюкзака, и я, поймав их, вопросительно посмотрела в ответ. — Ты так вымотана… — с крайне противоречивой улыбкой пояснил Том. — Какая разница, сколько мы будем идти: три дня или пять, всё равно твой Дерек на яхте плывёт гораздо быстрее нас и пешком нам его не догнать?

Не сразу, но я поняла, куда клонил этот засранец, и потому ядовито ответила:

— А может, нам наоборот идти побыстрее и добраться до воды через полтора дня? — желая по максимуму сократить время, проведённое в компании Тома. Но тот лишь посмеялся моему ответу и, выудив из рюкзака ещё одну пачку с галетами, лениво протянул:

— Кейт, я без проблем могу идти быстрее, мне не привыкать, а вот ты… Посмотри на себя, мне кажется, если мы сегодня устроим блицкриг, то завтра тебе потребуется немало времени на отдых. И в итоге мы потеряем даже больше, чем если бы шли не спеша… как ты на это смотришь?

Я на это никак не смотрела, а потому закатила глаза и принялась есть сухое печенье, запивая его холодной водой, а Том приподнял вторую пачку из моего рюкзака.

— Я возьму?

— Как хочешь, — хмыкнула я, не горя особым желанием делиться, но он вроде как помогал мне, а потому можно было и уступить в чём-то… хотя бы в печенюшках.

Том, довольный даже такой подачке, мигом расплылся в улыбке и, устроившись поудобнее под деревом, принялся с аппетитом уплетать галеты. И в этот момент он был так невозмутим и беззаботен, так похож на обычного парня… студента или чуть старше, молодого преподавателя-зоолога, пропадавшего половину жизни в экспедициях, что я даже на секунду забылась. Том, заметив мой задумчивый взгляд, вопросительно посмотрел на меня в ответ, а перед глазами тут же промелькнула бойня в министерстве… мутанты-переростки, окровавленные тела, тут и там разбросанные по этажам, залитый кровью чёрный мрамор Атриума и Том с горящими огнём красными глазами, с бесчеловечной жестокостью расправившийся со своими противниками. Это он устроил ту бойню, это он был причиной смерти огромного количества людей, и как бы он сейчас ни выглядел, его руки были по плечо в крови, и об этом забывать не стоило. И я, чуть помотав головой, отвернулась от него и принялась медленно жевать печенье, стараясь не думать о том, сколько же боли мне пришлось вытерпеть из-за человека рядом, а сбоку вдруг донеслось:

— У меня ещё есть сэндвичи с собой, если что… много.

— У меня тоже есть в сумке, — сухо отозвалась я, пытаясь выбросить из головы кровавые воспоминания четырёхлетней давности, но они никак не хотели уходить.

— Прекрасно, Кейт! Значит, голодная смерть в ближайшее время нам точно не грозит!

Не выдержав, я таки повернулась и посмотрела в тёмно-красные глаза, практически такие же, какие были у меня, и Том ещё более недоуменно уставился на меня в ответ, абсолютно не понимая причины резкой смены моего настроения. «Лицемер проклятый», — вздохнула я, снова отвернувшись, и принялась доедать печенье, ведь есть, несмотря на обстоятельства, всё же хотелось, как тут с ближайшего дерева соскользнула лиана…

Вздрогнув, я повнимательнее присмотрелась, а коричневая «лиана» вдруг поднялась на дыбы, и стало очевидно, что она принадлежала к царству животных, а не растений. Распахнув глаза от страха, я изо всех сил пыталась унять лёгкую дрожь, а Том вдруг отложил печенье в сторону и невозмутимо зашипел.

Светло-коричневая змея длиной метра два или три сразу замерла, а затем принялась шипеть в ответ. А когда она закончила, то Том, судя по интонации, что-то спросил у неё, и она медленно ответила, кивнув как раз в ту сторону, куда мы шли.

— Крупная вода находится примерно в трёх днях пути, — сказал Том на английском, но, заметив мой стеклянный взгляд, устремлённый на рептилию, сразу махнул рукой в сторону змеи и прошипел: — Ш-ш-шадес-с-са. С-с-саянос-с-с.

Змея кивнула и поползла прочь, а Том, прищурившись, вдруг пристально уставился на меня, и теперь была моя очередь недоуменно смотреть на него.

— Что?

— Да я вот прикидываю… как скоро ты начнёшь биться в судорогах, — осторожно протянул он, чуть ближе подсев ко мне, и я тут же демонстративно фыркнула:

— Пф! К твоему сведению, я смогла залезть в логово к твоей ненаглядной Аминте и отрубить ей голову!

— Вот скажи честно, тебе сильно попало за это от Слизерина? — скривился он, а я закатила глаза и ядовито ответила:

— Мы с ним смогли уладить этот вопрос и вполне себе мирно.

— И совесть по ночам не мучает за убийство последней представительницы василисков? — добавил Том, и я выразительно посмотрела на него и надменно хмыкнула:

— Ты бы ещё спросил, мучает ли меня по ночам совесть за убийство одного Тёмного Лорда, возомнившего себя в припадке психоза властелином мира.

Вопрос явно подразумевался риторическим, и Том выразительно поджал губы, а я сдерживала злорадную улыбку, хоть совесть меня таки колола по ночам… иногда. Не так чтобы часто, но бывало.

— Да, Кейт, сильно же ты изменилась со школы… а была такой тихой спокойной дружелюбной девочкой, мечтающей лечить и спасать людей! Не то что сейчас… кровожадная пиранья. — Я опять промолчала, стараясь держать нейтральный заряд и не ввязываться в лишние беседы, а Том вдруг довольно усмехнулся и отправил в рот кусок печенья. — Кстати, раз уж ты теперь не боишься змей, то я могу дать тебе пару уроков змеиного для разнообразия дороги. Его же и выучить можно при большом желании, необязательно обладать врождённым даром для короткого разговора.

— Спасибо, как-нибудь обойдусь, — гордо отказалась я, а в голове вдруг всплыл суровый бас Слизерина: «В моё время каждый уважающий себя некромант знал змеиный язык!»

«Господи, и почему мне мерещится именно его голос, а не брюзжание моего любимого «родственничка» Бёрка?» — вздохнула я, доедая пачку с галетами, хотя вряд ли сморчок-Бёрк стал бы спорить со своим кровным врагом именно в этом вопросе. А когда печенье незаметно исчезло из упаковки, мысли перескочили на предстоящую дорогу, и я возмущённо воскликнула:

— Погоди-ка, ты же говорил, что Риу-Негру в двух днях пути, а не в трёх?!

— Примерно два-три дня, — пожал плечами Том, наколдовав себе полную флягу с водой, и убрал её в свой рюкзак в боковой карман. — Местные знают лучше, тебе так не кажется? Хотя у нас с этой змеёй может быть разная скорость движения, но… примерно три дня с учётом остановок. Что не так?

«Минимум три дня идти по джунглям в обществе этого гада!» — устало вздохнула я, но вслух говорить ничего не стала, лишь убрала мусор в сумку в отдельный для этого карман, а затем приподняла пустую флягу и взмахнула палочкой.

— Агуаменти!

Фляга мгновенно до краёв наполнилась питьевой водой, которой хватит ещё на два или три часа пути, и я, так же как и Том, убрала её поближе к телу, чтобы делать небольшие глотки прямо на ходу. А когда я уже была готова снова шагать сквозь заросли папоротников, лиан и покрытых мхом деревьев, а Том начал проделывать с помощью магии тропу, спереди послышалось:

— Кстати, Кейт, нам нужно до шести часов вечера найти себе место для ночлега!

Я, незаметно достав из сумки одну крайне нужную вещь, убрала её в потайной карман в правой штанине, сделав вид, что поправляю носок, а затем подняла глаза и вопросительно изогнула бровь. И он обернулся и пояснил:

— Здесь темнеет очень быстро, пять-десять минут — и вокруг кромешная тьма… а поверь мне, гулять по джунглям при свете палочек крайне плохая идея.

Вот уже в который раз за день мои глаза устремились к зелёному пологу над головой, и вдруг Том резко сократил между нами дистанцию и схватил меня за левую руку. И только я успела зло вдохнуть воздух, как он приподнял моё запястье и указал взглядом на часы.

— У нас есть около пяти часов на дорогу, так что обойдёмся одним большим привалом часа через два на обед и одним маленьким ближе к вечеру. — С подобным расписанием спорить я не собиралась, всё равно мы медленно, но верно приближались к цели, а Том с загадочной улыбкой взглянул на меня и принялся расчищать дорогу, бросив через плечо: — А всё-таки, какой замечательный подарок я сделал тебе на совершеннолетие! Мало того что точно показывает время, так ещё и даёт некую… уверенность, что нас не растерзают по крайней мере до ближайшего вечера.

Поняв, куда клонил этот паршивец, я тихо рассмеялась и воскликнула:

— Не обольщайся насчёт нас, эти часы всего лишь показывают, что меня не растерзают до ближайшего вечера.

— Но я же коснулся тебя, — донёсся спереди ехидный голос. — И камни цвет не поменяли, так что у меня тоже есть надежда!

«Расчётливый, самоуверенный, лицемерный, эгоистичный гад, — подумала я, опустив взгляд на свои часы, камни которых горели приятным синим цветом, а стрелки дружно стремились к цифре двенадцать. — И как меня только угораздило с ним связаться?!»

Но наше знакомство было так давно, что детали почти стёрлись из памяти… разве что инициатива была на моей стороне, это я помнила прекрасно, и именно за это я точно буду грызть себя до конца жизни.

Вторая половина дня была ещё хуже первой, если такое вообще было возможно. Несмотря на то что особо опасных тварей нам по дороге так и не попалось, будто они чувствовали присутствие Тома и прятались по норам, идти с каждым часом становилось всё тяжелее из-за невыносимой жары и духоты. И даже магия не спасала: вода быстро заканчивалась, нисколько не утоляя жажду, а лёгкие Замораживающие чары на ближайшие к телу предметы мало помогали. «И как только здесь живут люди?!» — устало подумала я во время обеденного перерыва, когда мы с Томом решили распотрошить заначку из сэндвичей, каждый свою.

Непринуждённая беседа по дороге так и не завязалась, и остаток пути до вечера каждый шёл молча, думая о чём-то своём. Я — о том, как были дела у Тессы в Хогвартсе и у Томми с Морганом на рыбалке. В джунглях письмо, даже с международной почтой, до меня вряд ли дойдёт, хотя Морган, скорее всего, к концу недели перешлёт мне всю почту с крупной совой, которая сможет преодолеть полёт над Атлантикой, и напишет что-нибудь сам, как мы и договаривались ещё в Лондоне. А ещё я вспоминала нашу тихую и такую уютную семейную жизнь с Дереком, и от этих воспоминаний сердце обливалось кровью. Найду ли я своего мужа, с которым в своё время прошла огонь, воду и медные трубы? Или что-то случится с ним или со мной, и мы так больше и не увидимся?

О чём думал Том, я не имела ни малейшего понятия. Да и не хотела я этого знать. Иногда он останавливался на месте и присматривался к растениям или зверью высоко в кронах, но лекций больше не читал, будто понял, что, кроме огрызания, ничего больше не получит. А может, он, несмотря на показную бодрость, так же стремительно терял силы, как и я, и тратить драгоценную энергию на пустую болтовню не считал нужным. Мне было всё равно.

Как бы то ни было, но ближе к пяти часам мы начали присматриваться к местности в поисках подходящего места для ночлега. У меня было аж две палатки с учётом подарочного рюкзака от магического правительства Бразилии, а что было у Тома для ночёвок — это исключительно его проблемы. Хотя такой расчётливый гад точно не пропадёт в джунглях, в этом можно было не сомневаться и не переживать. В общем, до темноты надо было всего лишь найти безопасное место, устроиться там и наконец отдохнуть, и через полчаса одно такое место нам как раз и подвернулось.

За день я уже настолько привыкла к непролазным джунглям, что когда они вдруг отступили, мне стало резко не по себе. Открытое пространство неожиданно стало давить со всех сторон, будто у меня развилось подобие клаустрофобии, только наоборот, и джунгли за спиной показались более безопасным местом, чем из ниоткуда взявшаяся поляна. Правда, внимательно оглядевшись, я догадалась, что проплешина среди безлюдных лесов была вполне себе рукотворным делом: всюду торчали пни, будто короткие уродливые культи, а чуть дальше уже виднелись кучи со сваленными длинными стволами, и некоторые из них уже были обработаны и подготовлены к транспортировке. Даже проглядывались следы от колёс и одинокий грузовик, наполовину заполненный ценной древесиной. Но вот чего мы так и не увидели, хотя должны были, так это людей.

Ещё только выйдя к первым пенькам, Том остановился и поднял в воздух ладонь, подавая мне тем самым знак. Я была только рада остановке и принялась тяжело вдыхать остывавший к вечеру воздух, а мой спутник внимательно прислушался и медленно пошёл вперёд, держа наготове волшебную палочку.

— Здесь никого нет, — резюмировала я, подойдя к грузовику с вычищенными стволами приятного нежно-фиолетового оттенка. — Можем остановиться здесь, вряд ли кто из животных решится выйти к людям, особенно где их было много…

Хотя идея казалась мне вполне здравой, Том никак на неё не отреагировал, лишь с прищуром оглядывался вокруг, и весь его вид говорил о… недоверии. И я, закатив глаза, чуть громче воскликнула:

— Ну в чём проблема, а?! Ты же и сам еле на ногах стоишь, не надо прикидываться… лучше места для ночлега мы всё равно не найдём!

— Я очень устал, Кейт, это правда, но это место мне не нравится, — серьёзным тоном проговорил он, подойдя к нескольким деревянным сарайчикам, стоявшим прямо в центре проплешины с пеньками, но внутри одного из них ожидаемо никого не оказалось.

Во втором тоже было пусто, правда, на большом деревянном столе в центре импровизированной столовой были разложены тарелки с заплесневевшей пищей и столовые приборы, покрытые зелёным мхом. А на верёвках в другой комнате было развешано бельё — в основном мужские рубашки и брюки, тоже покрытые мхом и плесенью. Осмотрев скудное убранство, мы вышли на улицу, и Том с прищуром посмотрел на небо, словно прикидывая, сколько ещё осталось до скоротечного заката, а я без сил упала на деревянное крыльцо, потому как ноги дико ныли от усталости и отказывались держать.

— Кейт, нам нельзя здесь оставаться, нужно идти.

Я вместо ответа подняла на него вымученный взгляд, как бы говоря, что уже на грани, и прохрипела:

— До заката всего ничего… а ты сам говорил, что гулять по джунглям при свете палочек плохая затея.

— Да, говорил, но оставаться здесь затея ещё хуже, — нахмурился он и кивнул на полузагруженный грузовик. — Присмотрись внимательно, Кейт, это не просто заброшенная лесопилка… Вон там минимум десять стволов дерева бакоте и столько же амаранта. Их вырубка официально запрещена и обычным правительством, и магическим, а на чёрном рынке их древесина стоит десятки тысяч! Ни за что не поверю, что браконьеры просто ушли отсюда, оставив гнить под палящим солнцем миллионы, я уже не говорю про еду и одежду!

Всё-таки Том обладал удивительным талантом к убеждению, под которым прогнётся любой, даже я. Тем более что я редко видела его настолько взволнованным и взведённым, что ли, и это придавало весомости его доводам. Тяжело вздохнув, я из последних сил встала, настраивая тело на ещё один короткий, но стремительный рывок куда-нибудь подальше, но только шагнула в сторону проделанной машинами колеи, как Том схватил меня за руку и потянул в противоположную сторону.

— Нет, Кейт, лучше держаться подальше от дороги, целее будем. Пойдём через джунгли, как шли до этого, а там…

Видимо, он хотел свериться с моими часами, чтобы точно прикинуть, сколько оставалось до наступления непроглядной темноты, но, взглянув на циферблат, так и замер на месте, а его глаза распахнулись.

— Что это значит, Кейт? — прошептал Том, кивнув на ярко-оранжевые камни, и я, побледнев, выдохнула:

— Ничего хорошего… кому-то из нас грозит смертельная опасность… или обоим… Ай!

Внезапная жгучая боль пронзила мою шею, заставив поморщиться, и я рефлекторно хлопнула ладонью по коже, чтобы прибить гада, решившего полакомиться моей кровью.

— Комарьё!

— Ты хоть раз за день видела хотя бы одного комара или москита? — с прищуром проговорил Том, и я провела пальцами по ужаленной коже и выставила перед собой ладонь. И на ней вместо скрюченного насекомого был тонкий шип длиной сантиметра четыре с тоненькой кисточкой на конце…

Стеклянным взглядом я уставилась на ладонь, и в ту же секунду Том дёрнулся и тоже потёр шею.

— Нам нужно идти отсюда, Кейт! — прокричал он, пытаясь выписать палочкой в воздухе сложный защитный узор, но его твёрдая рука вдруг задрожала и опустилась, а голос стал заметно тише. — Кейт!

Моргнув, я покачнулась, а рядом со мной вдруг вместо одного человека стало два… четыре… восемь… Закат подкрался незаметно, или у меня в глазах начало стремительно темнеть, и я повалилась на бок, погрузившись в непроглядную темноту.

* * *

— Королева Проклятых!

Резкий незнакомый шёпот раздался из самой гущи темноты, и я поморщилась и резко обернулась, но так и не смогла понять, кто же меня звал, тем более так.

— Наследница великого рода Бёрков! — раздалось с другой стороны, и я тут же обернулась, но так и не смогла увидеть звавшего. 

Вдруг язык обожгла невыносимая горечь, а нос словно заткнули чем-то, и мне пришлось сделать глоток, чтобы затем вдохнуть, а сознание снова поплыло.

Темнота постепенно рассеялась, и передо мной появилась фигура мужчины… Высокий, статный, около сорока лет, может, чуть больше. Явно седые волосы средней для мужчины длины, прибранные крайне аккуратно, волосок к волоску, выцветшие бледно-голубые глаза, пошитый на заказ и по фигуре строгий чёрный костюм, тёмно-синий галстук, блестящие лакированные ботинки… Вся его тщательно прилизанная внешность почему-то напомнила мне военного, а поза, в которой он сидел в мягком удобном кресле, говорила о полной уверенности в себе и своих силах. И лишь глаза, тусклые, словно безжизненные, выдавали в нём человека, повидавшего немало горя.

— Кто вы? — заплетающимся языком прохрипела я, и незнакомец усмехнулся, легко, непринуждённо, и лениво проговорил:

— Людвиг Август Николаус Райнхольд Фауст Тринадцатый… моя королева.

Голова взорвалась приступом боли, и мне вдруг показалось, что мужчина отвечал не мне, а кому-то другому, а я была как бы в стороне, случайным зрителем. Он даже смотрел чуть в сторону, а не прямо мне в глаза, и неожиданно рядом с ним материализовался ещё один человек… внешность которого мне была прекрасно известна по картинкам в учебниках истории и статьям в интернете.

Тёмно-зелёная военная тщательно выстиранная и выглаженная форма с красными нашивками высшего военного чина СССР, такая же фуражка, густые усы с сединой и взгляд коршуна. Он устало посмотрел словно сквозь меня и достал из внутреннего кармана покрытую лаком трубку. Когда табак был подожжён, изо рта мужчины вырвалось аккуратное колечко дыма, а после небрежные слова с плохо скрываемым грузинским акцентом:

— Если будет… открытое столкновение, то вы заранее обречены на… неудачу.

И сказано это было с таким безразличием, с такой ледяной уверенностью, что у меня по спине прошлась волна мурашек, а ладони покрылись холодным липким потом. Но не успела я сделать шага вперёд, чтобы спросить, о каком столкновении всё-таки идёт речь, как оба мужчины растворились в темноте. 

Резко выдохнув, я принялась ждать, что будет дальше, и вдруг сквозь толщу воды раздался истошный крик Томми:

— Мама!

Мгновенно развернувшись, я рванула в сторону сына, ведь его голос был полон страха, а передо мной появилось двое мужчин, державших за тоненькие ручки беззащитного мальчика. Томми пытался вырваться, но безуспешно, и снова прокричал:

— Мама! — и я, сжав кулаки, зло выпалила:

— Сейчас же отпустите его, твари! — готовая в любой момент кинуться на них даже без ничего, лишь бы спасти сына. Но троица растворилась без следа, как и люди до этого, а мне неожиданно стало нестерпимо… жарко.

Огонь был повсюду. Его треск закладывал уши, а кожа плавилась. Над головой появилось небо, чёрное от поднимавшегося столбами пепла, и среди чёрных туч я увидела драконов. Две крупных рептилии парили в небе, сжигая всё на своём пути, а на их пути как раз был Кенсингтонский дворец и Биг Бен, стёкла которого плавились от тысячеградусного жара…

На самом деле, ощущение жара и дыма было не совсем галлюцинацией. Когда я начала потихоньку приходить в себя, а темнота перед глазами — отступать, то нос защипало от едкой копоти, и я чихнула, а голова вновь взорвалась на несколько кусочков.

В глазах всё двоилось и троилось, да ещё и рефлекторные слёзы от дыма мешали обзору, а в уши начал бить ритм… барабана… и какое-то странное пение как минимум десяти мужчин, а то и больше.

Голова кружилась, соображалось туго, но я всё же попыталась осмотреться, чтобы понять, что вообще творилось вокруг. Над головой вместо чёрного неба высоко вверху была солома, а под ногами — деревянный пол. Руки и ноги были крайне крепко связаны толстыми верёвками сзади, что даже пошевелиться было больно, а в центре зала был костёр с вертелом, обложенный крупными камнями, чтобы искры не падали на пол. И вокруг него танцевали загорелые мужчины с длинными чёрными спутанными волосами, едва прикрытые набедренными повязками из травы и листьев, а на ногах у них были какие-то яркие рукодельные тряпочки. Танец сопровождался песнопениями, а в стороне сидели такие же смуглые женщины и «музыкант», отбивавший ритм. А перед костром, на некоем подобии трона сидел пожилой мужчина с накинутым на плечи красным ковром или покрывалом и чинно следил за процессией перед собой. Кости в его импровизированном головном уборе смутно напоминали человеческие, а уж сваленные в ровные кучки неподалёку крупные бедренные кости не оставляли никаких сомнений о характере пищи поймавшего нас племени. И у вождя по бокам было даже два телохранителя или что-то вроде, по крайней мере, мужчины были намного крупнее танцевавших, а в руках у них были длинные трубки.

Застонав, я медленно, но смекнула, что дело очень, ОЧЕНЬ плохо, и тут рядом со мной кто-то зашевелился. С трудом повернувшись, я увидела Тома, который только-только приходил в себя, и тут одна из девушек, сидевших неподалёку, пихнула локтем соседку и кивнула на нас, и другая подскочила и что-то прокричала.

Вождь племени поднялся на ноги и, взметнув вверх деревянный посох, что-то торжественно проговорил, и моё сердце упало в таз от осознания, что вертел над костром был явно не для ритуального ягнёнка или кабана, а для добычи покрупнее.

— Том! — зашипела я, пока мужчины доплясывали перед костром, и он протяжно застонал и попытался повернуться ко мне. — Том!!!

— Кейт?.. Чёрт подери… где мы?..

— Мы в шаге от катастрофы, если ты сейчас же не сделаешь что-нибудь! — процедила я, следя за аборигенами, взгляды которых были устремлены именно на нас. Том же, чуть придя в себя, тоже это заметил и воскликнул:

— Дьявол!

— Давай, сделай что-нибудь, ты же можешь колдовать без палочки! — уже фальцетом пропищала я, чувствуя жар костра в непосредственной близости от себя, и Том попытался дёрнуться и выдохнул:

— Они чем-то напоили нас… я… я не… я не…

— О господи! — взвыла я, но сдаваться так просто не собиралась, это точно. — Ты можешь подвинуться ближе? У меня в штанине зашит обсидиановый нож, но мне до него не дотянуться!

— Зачем тебе в штанине нож? — немало удивился он, всё ещё пребывая в одурманенном состоянии, и я, выходя из себя, прошипела:

— А с тобой по-другому путешествовать один на один нельзя! Давай быстрее, иначе тебя первого отправят на костёр, я договорюсь!

От яда в моём голосе Том мигом протрезвел и выразительно посмотрел на меня, а я пихнула его ногой, той самой, где у меня с утреннего привала действительно был припрятан нож, так, на всякий случай. Танцоры закончили выплясывать в ярком свете пламени, барабан затих, а вождь устремил грозный взгляд прямо на нас. И как раз в этот момент я почувствовала, как Том всё-таки добрался до потайного кармана и достал тонкий нож из вулканического стекла.

Изловчившись, он перерезал верёвки на руках, пока танцоры кидали в пламя побольше дров, а я всё соображала, как же нам выбраться отсюда живыми…

— Надо найти палочки, без них никак! — скомандовал Том, разрезав путы и на моих руках, и принялся за ноги, но стражники рядом с вождём заметили нашу возню и подняли шум.

— Некогда их искать! — взвизгнула я, увернувшись от дротика, а второй прилетел в трёх миллиметрах от лица Тома. И пока воины перезаряжали духовое ружьё, а остальные медленно обступали нас со всех сторон, снижая шансы на побег, мне в голову пришла идея, как нам отсюда выбраться. — Убей его, вон того, с дротиками!

Том резко повернулся и посмотрел на меня, как на умалишённую, но я ещё громче прокричала:

— Убей его, сейчас же! — и он, прицелившись, замахнулся и кинул обсидиановый нож, и тот попал прямо в середину лба именного того воина, на которого я кивнула. Но вместо восторгов я заверещала: — Да не этим ножом, он мне нужен!

— Другого нет, прости! — процедил Том, увернувшись от ещё одной порции дротиков, а аборигены стеной кинулись на нас, и времени выяснять отношения больше не было.

Мы кинулись в разные стороны, пытаясь увернуться от сильных цепких рук, но в отличие от Тома, я рванула не в сторону выхода из импровизированного храма, а в сторону убитого воина. Голова всё ещё кружилась, а тело плохо слушалось, но мне удалось подскочить к свежему трупу. И пока второй телохранитель пытался прицелиться в Тома, а Том — увернуться, я подцепила пепел под кучкой бедренных костей, посыпала им смуглый лоб трупа и, не доставая из черепа кинжал, порезала себе указательный палец.

Алые капли крови одна за другой посыпались на кожу трупа, и я быстро зашептала, поднеся поближе к трупу браслет Пуффендуй, который с моего правого запястья так никто и не снял:

— Силой, данной мне богом Смерти, вернись в этот мир и подчиняйся каждому моему слову, верой и правдой, кровью и потом, пока я сама стою на этой земле… проснись!

Как раз когда я закончила, на меня кинулись два мужчины поменьше, и я лягнула одного ногой, а второго со всей дури отпихнула руками, даже не собираясь сдаваться. Том в это время пытался голыми руками справиться со вторым метателем дротиков, и только вождь незаметно подкрался ко мне со спины и замахнулся массивным посохом, как труп рядом со мной медленно поднялся на ноги, а возня вокруг мгновенно прекратилась.

Все аборигены с выпученными от страха глазами уставились на своего сородича, у которого из черепа по-прежнему торчал нож, а мой новый слуга крепко обхватил оружия рукоятку и одним резким движением вытащил лезвие, не проронив ни единого звука. А затем замер на месте, словно статуя, ожидая моего приказа. И я триумфально осмотрела своих «врагов» и подняла в воздух ладонь с ярко-красной пентаграммой, громко проговорив:

— Приготовиться к атаке!

Обсекундат тут же встал в боевую стойку, по-прежнему не издавая ни звука, а все члены племени каннибалов, включая вождя, вдруг упали на колени и склонили головы до самого деревянного пола.

— Матере! — закричал вождь, и тридцать человек дружно вторили ему:

— Матере! Матере!

Том, застыв на месте почти у самого входа, с абсолютно непередаваемым выражением уставился на меня, а я изогнула бровь и приказала слуге:

— Принеси мне все наши вещи, сейчас же!

Обсекундат мигом направился в самый дальний угол, оставляя за собой дорожку крови, а его соплеменники, кто стоял на его пути, тотчас рассыпались в стороны, по-прежнему не разгибая спины. Опасности больше не было, и Том медленно подошёл ко мне, продолжая со смесью немалого удивления смотреть на меня, а я, едва наши вещи были принесены, всучила ему два рюкзака и палочку, хмыкнув:

— Не благодари.

Удивительно, но ядовитого ответа не последовало, словно мой спутник в кои-то веки потерял дар речи, а вождь вдруг закричал:

— Матере! Матере сате! Матере сате нан! — и скинул с головы корону из костей прямо мне в ноги.

Остальные — и мужчины, и женщины — тоже принялись скидывать с рук и шеи самодельные украшения из костей и дерева и кидать их мне под ноги… и тут со стороны послышался хриплый голос бывшего Тёмного Лорда:

— Похоже… похоже, ты для них теперь… что-то вроде божества, Кейт. Я не понимаю их язык, но они… они одаривают тебя.

— Так и должно быть, — довольно проговорила я, пропитываясь моментом кратковременной, но такой сладкой безграничной власти. А затем махнула рукой слуге, указав на проём на улицу, и сама двинулась туда же, проигнорировав дары под ногами. — Я же Королева Проклятых, Повелительница Мёртвых!

На улице было относительно прохладно, по крайней мере по сравнению с обедом, и я вдохнула полной грудью воздух и посмотрела на небо, начавшее светлеть буквально только что. А мои часы, которые снова горели благородным синим светом, подсказывали, что только-только начиналось утро нового дня.

Поудобнее устроив на плече сумку с запасами и всем необходимым, я проверила наличие палочки, убрала обсидиановый кинжал обратно в потайной карман правой штанины, перехватила мачете и осмотрелась по сторонам, решая, куда пойти. Но курс вообще-то выбирала не я, и Том, вспомнив наконец о своей роли проводника, сверился с палочкой относительно направления и указал рукой в сторону джунглей в противоположной от солнца стороне.

Полчаса, не меньше, мы шли в идеальной тишине, прямо как вчера после обеда, а мой слуга бесшумно ступал следом, служа гарантом того, что никто из местных больше не решится напасть на нас. И только когда я задумчиво принялась рассматривать просыпавшихся обезьян над головой, спереди послышался голос Тома:

— Знаешь, Кейт… ни за что в жизни не поверил бы, что мне придётся убивать по приказу кого-то… — Я на подобные слова хмыкнула, а он развернулся и пристально посмотрел на меня, а затем вдруг вырвал у меня из рук мачете с помощью магии и отбросил его в сторону в густую траву. — И последним человеком, который мог бы отдать мне такой приказ, была бы именно ты.

— Во-первых, это была самооборона и вынужденная необходимость, — парировала я, сделав вид, что у меня на правой ноге развязался шнурок ботинка. — А во-вторых… — выпрямившись, медленно проговорила я, а Том подошёл ближе и навис надо мной, — знаешь, ты был прав, когда ещё на младших курсах сказал, что я не белая и пушистая овечка. Так и есть, теперь я этого даже отрицать не буду.

— Вот как… — выдохнул он мне в лицо, и меня обожгло его дыханием. — А как же твои моральные столпы?

— Глупая была и наивная, и понятия не имела, что же представляет из себя жизнь на самом деле, — безразлично ответила я, не прерывая зрительного контакта. Том хищно усмехнулся такому ответу, а я шёпотом добавила: — А сейчас я уже большая девочка и знаю, что хочу от этой самой жизни. И за себя и свою семью я порву глотку любому.

— Божество… — Горячий шёпот снова обжёг мне лицо, и я на секунду зажмурила глаза и резко выдохнула. — Богиня Мёртвых… и крайне кровожадная к тому же.

— Ты знаешь, чьей крови мне хочется больше всего на свете, — ответно прошептала я, а между нашими губами осталось три несчастных миллиметра.

— И ты её уже отведала… или тебе оказалось мало? — усмехнулся Том, гипнотизируя меня взглядом. И я из последних сил ядовито ответила:

— Да… Осторожнее, Томми, это тело — священный храм, сосуд, в котором заключено кровожадное божество. И если ты его потревожишь, то рискуешь вызвать… недовольство божественных сил.

— Знаешь, я готов принять божью кару и ещё четыре года вариться в Аду, лишь бы ещё хотя бы раз испить из этого сосуда, — прошептал он, наклонившись ещё чуть ближе ко мне, и я процедила:

— Рискни здоровьем, — а ему прямо в нежную кожу подбородка уткнулся кончик обсидианового ножа, который я незаметно достала, когда якобы завязывала ботинок.

Резко выдохнув, Том поморщился от боли, а по чёрному лезвию медленно стекали две небольшие капли алой крови. И я, ядовито растянув губы в усмешке, левой рукой подцепила одну из этих капель и капнула себе на язык, и с губ человека напротив сорвался протяжный стон.

— А ты ещё удивляешься, зачем мне нож в штанине! — хмыкнула я, когда Том наконец отстранился от меня, так и не коснувшись моего полуголого тела. Он в ответ заливисто рассмеялся, как-то по-новому, с нескрываемым восхищением смотря мне в глаза, а я ехидно добавила: — Всё, что окружает тебя здесь, Томми, хочет тебя убить… и я не исключение, поверь мне. Или ты уже забыл за время пребывания в Сиде, что все женщины — коварные змеи, и я одна из них?

— Этого урока я никогда в жизни не забуду, Кейт, — протянул он, резко взмахнув палочкой, и лиана, свисавшая с дерева, тут же упала наземь, освобождая нам дорогу. — Чёрт подери! — вдруг прокричал Том, и с веток наверху от этого крика разом взлетела стая небольших чёрных птиц. — Можешь искать себе другого проводника, потому что я к вечеру умру в агонии от зависти к Гампу!

Теперь была моя очередь громко смеяться, а спереди опять раздался полный муки голос:

— Дьявол, и я же так люблю змей! Особенно коварных, — добавил Том, обернувшись на меня, и я в ответ кокетливо послала ему воздушный поцелуй, чтобы ещё больше подразнить. А Том, на секунду зажмурившись, вдруг перевёл взгляд на обсекундата за моей спиной и насмешливо спросил: — А зачем ты тащишь его с собой в джунгли? Мы же уже достаточно отошли от племени Корубо…

— Во-первых, он послужит гарантом, что на нас не нападут другие воинственные племена, — невозмутимо ответила я, подобрав с земли отброшенное мачете, а обсидиановый нож убрала на место в потайной карман, не сомневаясь, что он мне ещё пригодится и не раз. — Раз Корубо не сказка, значит, их боятся остальные местные жители… — Том на это неожиданно согласно кивнул и срезал ещё одну лиану.

— А во-вторых? — и я насмешливо добавила:

— А во-вторых, должен же рядом со мной быть хотя бы один мужчина, которому я всецело доверяю.

Опять кое-кому достался ядовитый укус коварной змеи, но вызвал он лишь тихий смех да агонию по упущенным когда-то давно возможностям. И мы продолжили пробираться по джунглям, уже втроём, даже не подозревая, что же нас ждёт впереди…