— Папа!

Интересно, к кому из двух она обращается? Поворачиваемся мы оба:

— Мэль?

— Слушайте, прекратите тискаться! Я серьёзно поговорить хочу!

— Доча, я уже напуган. В чём дело?

— В том, что я единственная из всех в Нергере не была!

Ох…

— Мэль, сдался тебе этот мир… Он опасный! — Джэд непроизвольно обнимает меня.

Ещё бы! Мы выжили только чудом. И оба ушли за Грань. А главное — промолчали.

Я встречаю обеспокоенный взгляд синих глаз:

«Дэрэк, держи себя в руках. Ты слишком взволнован».

«Джэд, у тебя самого губы сжались. Она сейчас что-нибудь заподозрит».

«И ждёт нас допрос с пристрастием…» — ёжится Синеглазый и прибавляет вслух:

— Доча, так идите со Стэном. С твоей-то силой!

— Я озеро не найду!

— Если судьба — найдёшь.

«А мы туда — ни ногой!» — подытоживает он.

«Тем более всё уже загадано и сказано» — поддакиваю я.

— Папа, Дэрэк… Ну что вам стоит!

— Нет! — дружный рёв в два голоса.

— Какое трогательное единодушие! — Наша королева появляется весьма не вовремя. — Это подозрительно!

— Мама, они не хотят отвести меня в Нергере!

Эльгер, милая, хорошая… Угомони доченьку! Всё, что угодно, сделаю! В спальне приберусь, Синеглазого уговорю заняться садами, даже ночью заставлю вести себя прилично… если получится.

— И правильно! Нечего им там делать, и так сдерживаться не могут! Сходите со Стэном вдвоём, как все нормальные пары.

Джэд в порыве благодарности целует её в губы… затем обнимает. Ещё поцелуй, и опять… Так… похоже, я лишний.

— Мэль, пойдём-ка на воздух.

Она переносит нас подальше, к водопадам Тирема. Умница. Чуткая, вся в мать.

— Дэрэк, ну, обидно же! Вы там были, и деда с Гэссой дважды, и Вери с Грэйном сходили под их присмотром, а мне твердите — опасно.

Я машинально киваю… перед глазами вместо брызг воды стоит иная картина.

Джэд сказал мне на днях: ты скоро к Эльги ревновать начнёшь. Нет, это не ревность. Ревную я десять раз на дню.

— Дэрэк, ты слышишь меня?

А что это тогда?

Обида. Они были вчера. И утром. Сейчас моя очередь…

«…Вы ещё расписание составьте — кто и когда…»

Расх, мерзавец! Шестнадцать лет прошло, а слова звучат в голове так, словно я их опять слышу вживую.

— Папа!

Я вздрагиваю.

Третий раз в жизни она называет меня папой. И обнимает — крепко-крепко. Хватка у неё отцовская.

— Совесть у тебя есть? Вы и так всё время вместе. Это мама обижаться должна. Вы оба, словно подростки озабоченные, ходите, рук не разнимая, смотрите так, что кажется — вот-вот друг на друга накинетесь… А она вам даже слова не сказала, когда в Нергере вдвоём пошли.

— Мы потом втроём были.

— Не притворяйся, Дэрэк. Ты знаешь, зачем в Нергере ходят, и мама тоже. Отец выбрал тебя. На твоём месте я от гордости раздулась и от счастья померла!

Ох уж эти выражения Мэль! Спасибо Илине, иногда мне кажется, что я не в Саоре, а на Земле.

— Мэль, я не ревную к Эльги.

Я просто его хочу. Мы и собирались этим заняться, пока она нас не отвлекла. Сказать ей прямо? Она ещё не спала с мужчиной, вряд ли поймёт, что я испытываю.

Мэриэль лукаво улыбается и шепчет мне на ухо:

— Ты что, папу не знаешь? Его на вас двоих хватит. Ещё и останется. Опять будешь с ним ругаться, кто и в чём должен меру знать, а мне слушать придётся.

Я краснею и возмущаюсь:

— Это когда мы ругались?!

— Позавчера, — начинает загибать пальцы наша бесстыдная доченька, — и неделю назад. А про то, как вы разбирались, сколько раз за ночь должно считаться нормой, я вообще молчу! Там весь замок в споре участвовал!

— Никогда б не подумал, что в Орже такие тонкие стены!

— Стены нормальные. Просто вокруг слишком много сильных магов. Не забывай, мы слышим очень многое из того, что нам не предназначено. Кстати, я тебя поддерживала. Папа не понимает, насколько он сильнее остальных людей… во всём.

Она молодчина, моя будущая королева. Её подначки успокаивают лучше любых утешений.

— Всё, хандрить бросил? Теперь вернёмся к Нергере.

— Мэль, почему ты хочешь туда попасть до Обряда? Не утерпите ведь до первой брачной ночи.

— Что, так сильно действует?

— Жуть. Если б не выдержка Джэда, я б… Доча, о чём мы разговариваем!

— Мы одни, нас никто не слышит.

А вот и не одни. Сантия, достойная дочь Эске. Мало мне было одного тонха с манией величия, так у него дочь подросла.

— Принц, у нас беда!

И, судя по лицу, действительно, что-то серьёзное.

— Над Кеори магическая буря. Озёра чуть ли не кипят. Мэриэль, позови отца!

— Не нужно, — встреваю я, — он… занят. Мэль, ты же справишься?

— Разумеется! Прыгаем!

Кто из них меня прихватил — Мэль или тонх? Только вот уже перед нами озёра и, да — картина зловещая. Я не вижу потоков, но голубое сияние различимо обычным взглядом. А клубы пара и бурлящая вода — тем более. С такой бурей среднему магу не совладать.

Мэриэль — выдающийся маг. Наверно, третий в Саоре — после отца и деда. Не считая того несчастного мальчика, что ушёл Наблюдателем в Паджер… Хорошо, что мы не встретились. Я бы его придушил!

Джэд учил её сам. Гораздо жёстче, чем Дани. Обычно в Саоре одарённые подростки начинают осваивать Высшую магию лет в пятнадцать. Синеглазый обучил Мэль в двенадцать, рассудив, что чем раньше обуздаешь подобную силу, тем лучше. Умения Мэль растут с каждым годом. Вот и сейчас она моментально сориентировалась, собралась, успокоила воду, погасила всплески, рассеяла пар и спокойно начала расплетать заклятие.

Магические возмущения — штука коварная. Кажется — всё позади, заклятие снято…

Мэриэль поворачивается к нам с Сантией:

— Вот, и нечего папу беспокоить…

А за её спиной поднимаются волны обратной магии.

«Дэрэк, знаешь, в чём отличие сильного мага от великого?» — один раз спросил меня Джэд.

«В уровне силы?»

«В секундах. Двух или трёх — которые необходимы, чтобы отреагировать на заклинание, поймать нужный поток, перехватить контроль…»

Мэль — очень сильный маг. Но все эти годы я был рядом с великим. Привык к его скорости, реакции. Принимал его могущество, как должное. Владел его властью, словно собственной.

Я не вижу потоков — я знаю, что они есть. Семнадцать лет я воспринимал их глазами Джэда.

Мэль стоит на пути несущейся силы, и у меня есть только две-три секунды, чтобы привычно оттолкнуть её и закрыть. А она не является великим магом, чтобы использовать эти секунды и прикрыть меня… Синеглазый успевал всегда.

Я так привык к своей защищённости, что забыл, что она не моя.

Как же неимоверно, чудовищно больно! Разделять боль — всё же совсем не то, что её испытывать.

— Дэрэк!!!

Темнота и тишина. И первая вспыхнувшая звезда…

***

— Папа, как он? — голос Мэриэль чуть не срывается в плач.

— Приходит в себя.

— Ты очень сердишься?

— Убил бы! Иди, Стэну спасибо скажи, защитнику твоему…

— Ступай, доча, не раздражай его. — А это уже Эльги.

— Нет, хочу видеть, когда очнётся!

— Убирайтесь все!! — рычит мой великий маг.

«Джэд, не срывайся на ней. Я сам подставился».

«Дэрэк! О чём ты только думал?!»

«О тебе, как всегда. Как тебе будет не хватать этой мелкой нахалки».

«Ты глаза можешь открыть?»

«Что, всё было так плохо?»

«Основное слово — было. Обожгло здорово. Ты подошёл к самой Грани».

Веки подаются с трудом, и свет отзывается болью. Но в награду я встречаю устремлённую на меня синеву, за которую не жалко подлезть под поток. Более того. Кроме самых лучших на свете рук меня нежно касаются Мэль и Эльги, и Стэн обеспокоенно заглядывает в лицо.

— А вы-то как тут оказались?..

— Дэрэк, ты совсем нас обижаешь! — Эльгер ласково гладит меня. — Мэль ещё и моя дочь, и будущая жена Стэна!

— Даже если, спасая её, ты думал только об одном человеке, — шепчет она еле слышно мне на ухо.

Но он слышит. Краснеет и прячет лицо у меня на груди.

Всё, теперь моя очередь… и я ей воспользуюсь!

А потом мы отведём Мэль в Нергере.