Маргарет подошла к кабинету Джона и замерла, глядя в стекло двери. Джон сидел за столом, опустив голову на руки, так что Маргарет не видела его лица. Она приоткрыла дверь, не издав ни звука: бумаги лежали на столе в совершеннейшем беспорядке, тут же валялись перья, слева, на самом краю, высилась гора из книг. Маргарет шагнула назад, собираясь покинуть Джона, но противный скрип половицы всё разрушил.

— Маргарет? Это ты? — поражённо спросил он и огляделся.

— Прости, я не хотела тебе мешать, — она нерешительно вошла. — Нас пригласили на… Джон?

— Я не расслышал, — сказал он, глядя в никуда. — Повтори, пожалуйста. 

— Что случилось, Джон? — Маргарет обеспокоенно посмотрела на него.

Она впервые видела его таким: подавленным, растерянным… Всегда она видела Джона весёлым, погружённым в дела, злым, суровым, нежный… но не таким! Господи, неужели она была слепа всё это время после возвращения из Лондона? Или всё же что-то произошло сегодня? Маргарет подошла к Джону, и он, прикрыв на мгновение глаза, отвернулся. Она положила одну руку ему на плечо, а другой гладила его по волосам.

Джон так рвался после свадьбы поскорее начать восстановление фабрики, хотя и выделил полторы недели на поездку на побережье в Шотландию. Её хмурое немногословное население и быстрый ритм его жизни напоминали Милтон, но при этом здесь была суровая, не тронутая рукой человека природа — то, чего так не хватало Маргарет в плотно застроенном, выложенном камнем Милтоне, где деревья считались расточительством. И там, в Шотландии, ей казалось, что она видит истинного Джона, таким, какой он есть на самом деле, когда рядом нет фабрики, кредиторов и его матери. Значит, ошиблась.

Не мог он даже там не думать о том, как сложно дастся ему восстановление. Даже с деньгами. Даже с рабочими, которые согласны вернуться. Теперь он не просто сын разорившегося игрока на бирже, а неудачливый предприниматель. Для него это, должно быть, ещё болезненней, чем для многих других. А может, просто его боль отзывалась в Маргарет.

— Я оплатил долги, хотя мне претит пользоваться твоими деньгами, — тихо сказал Джон.

— Я предпочту пустить их в дело, чем оставить лежать на счету, — твёрдо ответила Маргарет. — К тому же… так у моих друзей снова будет работа и им не придётся голодать.

— Как я мог забыть, что ты дружишь с рабочими, — беззлобно проворчал Джон.

— И продолжу это делать. А ты возместишь мне эти четыреста фунтов с процентами, — засмеялась Маргарет.

Джон улыбнулся и прижался головой к её животу:

— Я смотрю, в вас, миссис Торнтон, проснулся коммерсант?

— Возможно. А теперь расскажи мне, что произошло.

— Проблемы с поставщиками и покупателями. Первые завышают цены, вторые занижают. Если я соглашусь на их условия, то в лучшем случае ничего не заработаю.

— Разве ничего нельзя с этим сделать? — ахнула она.

— Отказаться и забыть о фабрике.

— Нет, так нельзя! А если найти других поставщиков? — проговорила Маргарет после короткой паузы.

— Они слишком ненадёжны.

— Значит, тебе нужно согласиться на эти условия. Они поймут, что не ошиблись в тебе, и всё наладится.

— Мне хотелось бы в это верить, — задумчиво сказал Джон. — Но это значит, что все эти месяцы мы будем пользоваться твоим состоянием.

— Нашим, Джон. И если это поможет возродить фабрику и тебя вместе с ней, я отдам всё, до последнего пенни, — непререкаемым тоном произнесла Маргарет.

— Что ж, значит, решено.

Маргарет короткой поцеловала его и направилась к выходу, но у двери остановилась и обернулась. Джон вновь сидел в той же позе, как и в тот момент, когда она вошла в кабинет.