1. Александр

- Если я скажу, что люблю тебя, ты сможешь ответить мне тем же?

Он смотрит на подругу с надеждой. Впервые в жизни он признается кому-то в любви. Тридцать лет потребовалось, чтобы набраться мудрости и понять, чего он вообще хочет. И вот теперь он дрожит, как испуганный ребенок, где-то внутри, хоть снаружи остается каменно спокоен.

- Я... Прости, я... - Эми нервно сжимает край покрывала, по щекам катятся крупные слезы - так плачет только она. Красиво.

Сердце кричит. Велит умолять, объяснять, рассказать ей всё: что она оказалась такая одна, что он раньше никогда, что... Велит заставить ее передумать. Любым способом.

Разум тихонько, сохраняя хладнокровие, бормочет, что этого делать не стоит. Разве такие отношения устроят хоть кого-то? Вынужденные, нечестные, несчастные. Нельзя заставить любить силой или жалостью.

- Все в порядке, - он прижимает девушку к себе и гладит по голове. - Я понимаю. Просто буду твоим другом и дальше, хорошо?

2. Цвейг

- Что-то ты сдаешь, а, Козя? - ублюдок усмехнулся, рассматривая упавшего с третьего удара пацана. - Раньше ты был пободрее, да?

Цвейг сплюнул кровь на асфальт и заставил себя подняться. Он обещал себе, что больше не ответит. Никогда не ответит на что-то такое. Это было не просто решение, это был принцип, и от пары столкновений с чужими кулаками такие вещи не забываются.

- Паршивец, а... Не ты ли всего полтора года назад подарил мне вот этот шрам? - ублюдок показал на широкую, неровную полосу бледной кожи на брови, где перестали расти волосы. - Я три дня ни черта не видел из-за тебя. А теперь даже не ответишь?

- А ты ударь еще раз, и узнаешь, - выплюнул вместе с очередной порцией крови пацан.

Ублюдок не заставил себя ждать. Секунда, и окровавленный кулак уже вновь врезается в лицо Цвейга. Лицо, видевшее в зеркале слишком много боли. Красивое лицо, которое никто никогда не мог оценить. Которое никто никогда не любил. Которое теперь не жалко было и попортить.

Ему не за что было бороться, да и незачем. Поэтому, приняв еще несколько ударов, он свалился. Последовал еще пинок куда-то в грудь. Даже не больно, дышать только тяжело.

Он рассмеялся.

3. Ривен

Ты ведь знаешь, что это не помогает. Почему продолжаешь ранить себя? По привычке? Ведь ты не глуп, тебе известно, что все это делает лишь хуже. Твои игры с зажигалкой отвлекают на время, но боль и злоба возвращается. Боль? Разве в ней дело? Нет, это всего лишь ненависть. К себе, к каждому своему действию, каждому вдоху. Боль, напротив, спасение. Ты правда веришь в это или пытаешься внушить себе эту мысль, потому что иначе не можешь себе помочь? Нет, это не признание, что нет других вариантов: они еще как есть! Правда, придется забыть о проблемах с доверием и завести хоть одного настоящего друга. Не такого, с которым ты дружишь "в один конец", не подпуская ближе. Нормального друга. Настоящего, искреннего, верного. Кого-то душевного и сердечного. Может, это будет кто-то, кого ты трахаешь, плевать, если тебе так проще. Только найди другой способ. Перестань. Себя. Ненавидеть.

4. Ав Тор

Великий маг, способный решать судьбы. Человек, управляющий вселенными. Ты любишь их, каждого героя, каждый город. Но продолжаешь их разрушать. Убиваешь. Некоторых, конечно, приходится спасать, даже если они не такие уж любимчики. Иногда и злодеи должны выживать. Но, так или иначе, в конце концов ты не спасаешь тех, кто этого достоин. Хочешь ведь, конечно, за них же болит сердце. Но не спасаешь, потому что так будет лучше. Потому что тогда читатели будут испытывать эмоции, тогда история будет реалистичной, ведь ты тоже терял в своей жизни. Лучших из людей, которые не должны были уходить. Может, и правда, бросить все и спасать их, спасать, спасать, пусть живут и радуются? Будут ли такое читать, будешь ли ты сам любить такие миры, где никто никого не теряет? Или это будет настолько фальшиво, что станет противно? И кому же тут отдать руль, сопереживающему сердцу или, может, рассудительному разуму?