Наконец, после многочисленных экспериментов с ростом, Кенни вошёл в маленькую загадочную дверь. За ней был старый, но более ухоженный сад. Из-за крошечного роста яркие и без того крупные цветы были размером с невысокие деревья, а сами деревья и вовсе уносились куда-то в небо, становясь громадными башнями и крепостями, которые было невозможно объять даже взглядом.
Всё вокруг тонуло в лёгком тумане, но он не опускался до самой земли, а потому он не мешал маленькому Кену разглядывать место, куда он попал. Было тихо, только где-то высоко шумел несильный ветер, но от этой тишины было немного не по себе. Было ощущение, что кто-то следит за ним, и эти взгляды смотрели отовсюду.
Подозрения подтвердились. Откуда-то сверху доносился шёпот. Сначала один голос, потом два, потом ещё несколько. Кен поднял голову в поисках источника звука, но не успел он сказать и слова, как к нему наклонился цветок.
– Ну, и кто у нас тут? – голос цветка, а это был желтовато-белый пион, показался Кену очень знакомым. А в середине венчика из лепестков отчётливо складывались черты лица.
– Даниэль? Шульц? Что ты?..
– Я знаю, кто я, – перебил Пион, – и я точно не тот, о ком ты спрашиваешь. К тому же не отвечай вопросом на вопрос! Это дурной тон. Так кто ты?
– Эм… Кен, – думать о здравости ума уже совсем не приходилось. Разговаривать с огромными цветами, которые были похожи на знакомых музыкантов, в планы не входило вовсе.
– Кажется, это новая Алиса, – к разговору присоединился другой цветок: чёрная с белой серединкой орхидея. – Кхм, скорее новый…
– Маттео? – глаза Кенни всё больше округлялись и увеличивались. Этого эксцентричного итальянца он мог узнать где угодно, даже в таком необычном месте и необычном (хотя это мягко сказано) виде.
– М-да, – протянул скептически Орхидея, – почему они всегда так глупо себя ведут, когда приходят сюда?
– Просто не могут принять, что происходит в их голове, – философским тоном приглушённым голосом добавил откуда-то сзади третий цветок: высокая тигровая лилия с двумя венчиками.
Кенни обернулся на голос и посмотрел вверх. Лилии наклонилась к нему практически вплотную. Одна из них была единственной, имевшей в себе женский образ. Кен был немного напуган и смущён таким пристальным вниманием (и отчасти из-за значительной разницы размеров).
– Да, точно Алиса, – протянула первая Лилия.
– Такой же наивный и потерянный, – добавила вторая мягким голосом, будто сочувствуя.
«Алиса» именно так и выглядел в данный момент. Он даже не стал задавать ещё какие-либо вопросы, потому что понял, что ничего дельного в ответ не получит. Всё происходящее было и правда похоже на какую-то странную сказку, которую порождало его сознание.
– Если это Алиса, тогда здесь такая шумиха опять начнётся… – вздохнул рядом с Лилией высокий малиновый Гладиолус.
Это был Деро Гои из старой, как почти вся немецкая сцена, группы Oomph!. Помимо него Кен не мог опознать до сих пор Лилии, которыми предстали солисты Mono Inc. Мартин Энглер и Ката Мия. Знакомые образы перемешивались с незнакомыми и являлись в форме, которую адекватно воспринимать было трудно.
– Зато куда веселее, чем просто чахнуть в этом тумане, – прыснул Пион.
– Конечно, лучше, чтобы здесь постоянно кто-то бегал с оружием, кричал, разрушал всё, что попадётся под руку… – в разговор вступил пятый цветок, находившийся по ту же сторону, что и Пион с Орхидеей. Это был жёлтый Георгин.
«Так, стоп… что было в тех флаконах, чёрт подери!» – вполне резонный вопрос, если учесть, что в Георгине он увидел и услышал не кого иного, а Эрика Фиша, солиста знакомой ему уже долгое время группы Subway to Sally, с которой несколько лет назад он познакомился в совместном туре. Потихоньку Кенни и правда начал думать, что сходит с ума.
– Нет, не лучше, – Пион парировал недовольство Георгина, – но хотя бы какое-то зрелище помимо этого скучного сада и вечно бегающего туда-сюда Кролика.
– Кролика? Она была тут? – после упоминания о вечно спешащем зверьке, Ханлон встрепенулся от давящего на него цветочного разговора.
– Да, была, пронеслась тут со всех ног несколько минут назад, – Гладиолус махнул листом в сторону, указывая направление.
– Но ты с таким ростиком её догонишь вряд ли, – с усмешкой добавила Орхидея. – Но можешь попытаться.
– У неё ещё дом неподалёку… Хотя, – протянул Георгин, – это как посмотреть.
– Да хватит! – «Алиса» и правда разозлился из-за подтруниваний над своим нынешним ростом. Он даже топнул ногой в порыве эмоций. – Я уже понял, что надо как-то вырасти, но это уже моя забота. Где её дом?
Цветы только рассмеялись на этот всплеск эмоций маленького человечка. При таких размерах он был больше похож на разозлившегося хомячка, который на самом деле никак не может навредить, разве что укусить за палец.
– Ладно, крошка, успокойся, – Лилия первой умерила свой пыл. – Её дом недалеко отсюда: по ту сторону ручья, а его ты точно не пропустишь, – и листом цветок указал направление.
– Да, не обижайся, все такими сюда приходят, – Пион тоже усмирил хохот, но неожиданно начал напевать:
«Der Wahnsinn dreht sich um uns her,
aufzugeben fällt uns schwer
Der Wahnsinn dreht sich um uns
Frucht aus Fleisch
Engel der…»1*
Следующим присоединился Георгин, но он запел что-то своё:
«Der Zeiger läuft
und kommt nie an
gebietet mir nach festem Plan
Was ich auch tu er geht und geht
und tickt: zu spät,
zu spät, zu spät!»2*
Почти одновременно с Георгином запели Лилия и Гладиолус:
Лилия-Мартин: «You count five, or count ten
Or count twenty
But it's over then.»
Лилия-Ката: «How long, how long
How long can one life last
How long, how long
How long until we're past…»3*
Гладиолус: «Links, rechts, gradeaus -
Du bist im Labyrinth
Links, rechts, gradeaus, links, rechts, gradeaus.
Keiner kann dir sagen, welche Tueren die richtigen sind,
Mein verlornes Kind.
Links, rechts, gradeaus -
Du bist im Labyrinth…»4*
И последней присоединилась Орхидея:
«And we are all mad here,
You get nothing to fear.
We got loneliness,
We got happiness.
And we are all dead here...»5*
Этот беспорядочный и многоязычный хор в конце концов превратился в оглушительную какофонию. Мало того, к первым пяти цветам присоединились и другие. Похоже, их здесь не одна сотня, и все пели о своём, да так громко, что у бедняжки Кена заложило уши. Он лихорадочно оглядывался вокруг, закрыв уши ладонями, в поисках пути бегства. В итоге он побежал прочь по первой попавшейся на глаза дорожке от адски голосящих цветочных клумб.
Когда силы от долгого бега закончились, Кен остановился. Неожиданно рядом на дорожку упала капля. Она была размером его с голову, а потому ему нужно было как можно скорее найти укрытие, иначе приключение могло закончится плачевно. Дождь усиливался, а потому пришлось снова переходить на бег. Одна из капель попала на голову и оказалась очень тяжёлой. Ещё немного, и она могла бы сломать ему шею. Спрятаться под деревом было не лучшей идеей, так как вода попадала под самый ствол и стекала к корням. Спасительное убежище всё же нашлось: неподалёку лежала пустая стеклянная бутылочка, похожая на одну из тех, откуда Кенни выпил зелье, изменяющее рост. На одной из стенок так же было написано «Выпей меня» серебряными буквами, а у самого горлышка скопилось несколько светло-зелёных капель этого снадобья. Начинающий «Алиса» залез во флакон, стараясь не задеть остатки жидкости.
Дождь усиливался. Капли гулко стучали по прозрачному стеклу бутылочки. Для крошечного Кенни, сидящего внутри, это звучало слишком громко, что он чувствовал, как каждый удар отдавался у него внутри. Ему иногда казалось, что какая-нибудь капля своим весом ударит по стеклу с такой силой, что оно треснет, а то и вовсе разобьётся, из-за чего укрытие будет затоплено.
Через какое-то время флакон начал двигаться. Вода натекла в углубление под него, а потом ручеёк понёс его куда-то под горку. Остатки увеличивающего зелья отчасти вытекли наружу – отчасти скатились внутрь. Кен боялся соприкасаться с жидкостью, думая, что оно и так может на него подействовать, поэтому он хитрыми движениями пытался уворачиваться от катающихся туда-сюда капель зелья. Кое-как приткнувшись к одной из стенок он наконец-то смог посмотреть наружу.
Флакон продолжал скатываться с возвышенности, впереди была маленькая речка или крупный ручей, с высоты нынешнего роста, определить это было проблематично. Осознав, что горлышко ничем не закупорено, Кена охватила паника. Нет, плавать он умел хорошо, но утонуть в бутылке с весьма узким горлышком куда проще, чем в открытой воде. Но выбора не было: на высокой скорости было невозможно пролезть через горлышко и избежать серьёзных повреждений.
Съехав наконец в ручей донышком вперёд, из-за чего пугающего затопления не произошло, бутылочка поплыла по течению.
«На удивление, мне даже везёт, – подумал Кенни. – Только дождём чуть не убило, но это терпимо». Он потёр ладонью ушибленный дождевой каплей затылок, пригладив мокрые волосы.
Резко бутылочку кто-то достал из ручья. Кен съехал к самому дну и стукнулся головой об её стенку. Откуда-то сверху оглушительный высокий голос вскрикнул: «Вот куда она запропастилась? Я и так опаздываю, так ещё и это…»
Это снова оказался Кролик. Она, не посмотрев на «живое» содержимое флакона, поспешно сунула его во внутренний карман сюртука, чтобы снова его не потерять. Кен еле-еле снова вернулся в устойчивое положение. В ушах немного звенело и кружилась голова от внезапной встряски.
«Опять поспешные выводы… – мужчина приложил ладонь ко лбу и попытался принять более удобное положение. – Тут я поторопился с везением… Ох, давно меня так не трясло…»
Кролик бежала, а точнее скакала сломя голову, от чего бутылочка внутри вместе с её содержимым затряслась сильнее. Кен пытался как-то пристроиться поустойчивее, чтобы не ударяться всем, чем только можно, о стеклянные стенки и дно.
– Лили! Лилиан! Ты меня угробить хочешь? – он стучал крошечными кулаками по стенке и кричал, хотя понимал, что дочь (а по его мнению, это всё ещё была она) его не слышит. Смирившись со своим положением, мужчина всё-таки собрал со дна несколько капель увеличивающей жидкости в ладони и выпил их. Подействовало снадобье быстро. После прибавления нескольких сантиметров роста стало хотя бы удобнее сидеть: можно было спокойно упереть ноги в стенку, из-за чего тряска чувствовалась не так сильно, хотя он продолжал время от времени ударяться головой о стеклянную стенку.
Теперь оставалось только ждать, пока появится случай, чтобы выбраться из этого замкнутого пространства. Казалось, Кролик скачет бесконечно долго и по каким-то извилистым дорожкам, потому что постоянно болтало из стороны в сторону.
Наконец-то тряска прекратилась. Кролик достигла места назначения: своего дома. Впопыхах она достала из сюртука бутылочку и карманные часы, сняла с ручек перчатки и, бросив это всё на столе, убежала наверх по лестнице.
Кенни же поспешил покинуть злополучный флакон и искать пути спасения. В то же время он не хотел выпускать дочь из поля зрения и отходить от неё в надежде всё-таки вернуться с ней домой.
Первым делом ему всё-таки нужно было выбраться из бутылочки. Упершись руками в боковую стенку, Кенни начал раскачивать сосуд, чтобы уронить его на бок. После нескольких попыток наконец-то флакон упал. К счастью, он имел прямоугольную форму, поэтому не покатился по гладкой поверхности стола, чтобы в конце концов разбиться об пол. С небольшим трудом шотландец протиснулся через горлышко и наконец смог оглядеть место, куда его принесла Кролик. Из-за тяжёлого путешествия голова раскалывалась на части, но он не мог позволить себе отвлекаться на это недомогание.
Домик, полностью сделанный из дерева, был небольшим и аккуратным. Почти сразу за входной дверью начиналась кухня. В ней стоял круглый стол из тёмно-коричневого дерева, вокруг него – три стула того же цвета, сидения которых были покрыты обивкой в светло-зелёную с белым полоску. Кухонный гарнитур со множеством шкафчиков разных размеров был сделан из более светлого дерева. На его полках и из-за приоткрытых дверец были видны баночки с травами и сухоцветами, подписанные потрёпанными этикетками, разная фарфоровая посуда: чашки, несколько заварочных чайников, блюдца и тарелки. В маленьком очаге, сложенном из светлого камня на цепи висел маленький котелок, в котором подогревалась какая-то жидкость, а на полке над ним лежал деревянный черпак.
У противоположной стены под окном в деревянной раме с полупрозрачными бледно-голубыми занавесками стоял диван. Он казался очень объёмным из-за многочисленных разноцветных подушек, лежащих на нём. Напротив лестницы была короткая стена, возле которой находился шкаф, где на полках в беспорядке стояли книги, были свалены свитки, перья, чернильницы и другие канцелярские принадлежности. На второй этаж, который снаружи выглядел как пристроенная башенка, вела лестница с изящно сделанными деревянными перилами. На её ступеньках лежала пара скинутых впопыхах туфель, но они были разные, отчего складывалось впечатление, что Кролик вечно куда-то торопилась и опаздывала, потому что не успевала даже навести порядок у себя дома. Также на первом этаже была пара дверей, которые вели в какие-то другие комнаты.
Кенни решил поискать что-нибудь, что могло бы ещё хоть немного увеличить его рост, чтобы ему было удобнее существовать в этом странном мире. Он собрал ещё несколько капель снадобья из бутылочки и вырос ещё немного, но всё ещё оставался крохой. Спрыгнув сначала на стул, а потом и на пол, всё ещё маленький Кен решил поискать что-нибудь в нижних шкафах. В них стояли кастрюли, большие банки с чем-то съедобным и засушенными травами. Не найдя, ничего полезного, мужчина решил забраться на столешницу, а с неё как-то достать до верхних шкафов.
На его счастье, рядом с гарнитуром стоял четвёртый стул, с которого можно было забраться на столешницу. С трудом дотянувшись до резной перемычки между ножками стула, Кенни забрался на неё, а потом с пыхтением залез и на само сидение.
«Как же тяжело быть маленьким… – в очередной раз делая усилие и подтягиваясь наверх, подумал он. – Кажется, я переборщил немного с уменьшением. Сколько во мне сейчас? Сантиметров десять? Максимум пятнадцать. Надо бы хотя бы до размеров Кролика вырасти».
С горем пополам Ханлон попал на столешницу. На удивление здесь было чисто. Даже слишком. Точнее, она была абсолютно пуста. Возле раковины разве что висело одно полотенце, больше ничего. Раковина тоже была пустая.
«Молодец, хотя бы посуду моет», – в Кенни говорил отцовский голос, потому что Белый Кролик всё ещё оставалась для него Лили. Видеть её рабочий беспорядок почему-то его умиляло, ведь он и сам, пусть и редко, жил в такой обстановке.
Но всё же нужно было придумать как добраться до верхних шкафчиков. Свесившись с края столешницы, Кен начал открывать ящики, чтобы найти что-нибудь полезное. Там лежали не только приборы и прочие сервировочные мелочи: полотняные салфетки, скатерти, свечи, но здесь же нашлись пустые конверты, кусок сургуча и канцелярский серебряный нож.
Сверху был слышен шум. Кролик переодевалась и искала вещи в беспорядке, который, судя по всему, царил и в спальне. Восклицая и запыхавшись, она спустилась по лестнице в одной туфле. Похоже, она искала вторую. И именно о нужную туфлю, одну из брошенных на ступеньке, она запнулась босой ногой в белом чулке. Глубоко вздохнув Лили надела вторую туфлю и спустилась на первый этаж.
Её костюм сменился на более нарядный. Белая блуза со свободными рукавами, кружевными красными манжетами и жабо, узор которых был выполнен в виде сердец. Тёмно-красный бархатный жилет с золотой вышивкой, изображающей масти игральных карт, и узкими заострёнными на концах фалдами. Юбка в складку в чёрно-красную шотландскую клетку, а на самой левой передней складке были вышиты по одному элементу карточных мастей такими же золотыми нитками, что и на жилете. Закрытые чёрные туфельки с тёмно-красными вставками по бокам и чёрными шнурками на маленьком каблуке.
Кролик наспех сверила время на карманных часах с теми, что тикали на одной из полок книжного шкафа, и убрала их в карман жилета. После этого она схватила пустой флакон, из которого несколько минут назад вылез Кенни, и подошла к одному из шкафчиков на кухне. Оттуда Лили взяла металлическую воронку и вернулась к камину, где висел на цепочке на половину заполненный котелок. Зачерпнув жидкости, она налила её во флакон по самое горлышко.
– Так, потом разолью остатки… – задумчиво проговорила Кролик себе под нос, закупорила бутылочку и убрала её во внутренний карман жилета.
«Ага, здесь как раз то, что мне нужно, – подумал Кенни, всё ещё стоящий на столешнице. – Значит, надо как-то залезть туда…»
Кролик снова взглянула на часы, глубоко вздохнув, надела перчатки и убежала из дома.
Кен протянул руки в направлении двери в немом вопросе: «куда?». Ему снова придётся искать дочку в этом неизвестном и странном месте. Невезучий отец дал себе слово, что во что бы то ни стало он найдёт её и вернёт домой. Но для начала нужно было прибавить в росте.
Для начала Кенни подошёл к краю столешницы, которая была ближе к каминной полке. Допрыгнуть туда не представлялось возможным, поэтому пришлось придумывать, из чего соорудить мост. В одном из выдвижных ящиков гарнитура был найден маленький половник с длинной плоской ручкой. Применяя множество усилий, Ханлон двигал половник, стараясь не уронить его со столешницы, потому что иначе пришлось бы придумывать что-то ещё, на что не хотелось тратить время. Наконец широкий конец ручки достиг поверхности полки.
«Интересно, что будет, если я упаду отсюда? – подумал Кен, посмотрев на пол. – Наверное, проверять не стоит».
Собравшись духом, он ступил на ручку половника. Ближе к черпаку она была ненадёжно узкой и чуть закруглённой, а уже потом расширялась и выпрямлялась.
«А теперь очень медленно и аккуратно… Главное дойти до широкой части и не смотреть вниз», – не сказать, что он боялся высоты, но вряд ли каждому будет очень комфортно идти по узкому мостику без каких-либо приспособлений для удержания равновесия на неизвестной высоте. Половник немного катался по гладкой поверхности столешницы, и это заставляло себя чувствовать некомфортно. Кен шёл, раскинув руки в стороны, чтобы удерживать равновесие; чем ближе становилась каминная полка, тем увереннее становились шаги.
«Почувствуй себя муравьём», – подумал Кенни, когда наконец ступил на устойчивую поверхность. На его счастье, Кролик оставила черпак, которым наливала эликсир, на полке, а не в котелке. Ещё больше облегчили жизнь несколько оставшихся в ложке капель зелёной жидкости. Выпив всё, Кенни почувствовал, что ещё подрос раза в два, после чего ему нужно было ухитриться набрать ещё. Другим вариантом был пирожок, который тоже мог помочь вырасти, но шансов (да и времени) на его нахождение было не так уж и много, а потому он решил добраться до котелка.
Самым сложным теперь было придумать как добраться до цепочки, которая держала его, а по её звеньям, как по лестнице, можно было бы уже спуститься до самой ёмкости. Бросив взгляд на столешницу гарнитура, где Кеном был устроен беспорядок, он решил попробовать добраться до котелка при помощи полотняных салфеток, связанных в канат. Перебираться по половнику в более увеличенном состоянии было ещё менее удобно.
Кенни собрал все найденные салфетки в кучу и начал связывать их вместе. Связка получалась весьма увесистой, но вроде выглядела надёжно. Закончив с перевязкой, он лишний раз подтянул узлы и вышел на середину «мостика» из половника, чтобы не возникло никакого перевеса, и привязал канат к ручке. До камина было не так далеко, поэтому, чисто теоретически, если раскачаться, можно было допрыгнуть до цепочки.
«Была ни была», – Кенни глубоко вздохнул и начал спускаться по самодельной верёвочной лестнице. Благо можно было опираться ногами на узлы, из-за чего было удобнее двигаться. Навскидку примерив расстояние, он начал раскачиваться из стороны в сторону. Поначалу было трудно поймать ритм и держаться нужного направления, но чем больше увеличивалась амплитуда, тем ровнее качался «канат». Голова начинала кружиться от этого движения, поэтому несколько раз приходилось останавливаться и начинать сначала.
«Надеюсь, я попаду хотя бы в котелок, а не прямо в камин…», – Кену было на самом деле страшно, потому что он не был до конца уверен в том, что делает. Но в его положении выбирать не приходилось. Наконец решив, что ему хватит сил допрыгнуть, Кенни протянул руку вперёд и оттолкнулся ногами от узла в сторону цепочки. К счастью, расчёты оказались верны, и он ухватился за цепочку, а не упал в подогревающуюся зелёную жидкость.
«Фух, да я везунчик… Интересно, из меня подмастерье Лары Крофт получится?» – Кен всё ещё был в состоянии шутить. Он на самом деле был рад, что авантюра удалась. Мужчина отдышался и начал аккуратно спускаться вниз к краю котелка. В конце концов он встал на саму ёмкость, держась одной рукой за цепочку, которая крепилась к петле по бокам, наклонился и зачерпнул ладонью щедрую порцию эликсира. К счастью, его нынешние размеры позволяли дотянуться до уровня, на котором находилась жидкость.
Наконец рост увеличился до более приемлемых размеров. Теперь Кенни был чуть меньше Лили, а потому мог теперь смело спрыгнуть на пол и действовать уже было более сподручно. Нужна была ещё одна порция, чтобы вернуться к своему привычному росту, ведь смотреть на мир с высоты метра девяносто куда легче. Отпив уже из черпака ещё немного зелья, Кен наконец-то полноценно стал собой. Правда, теперь ему осталось сантиметров пятнадцать, чтобы достать макушкой до потолка.
«Возможно, теперь я переборщил, – подумал Кен, осматриваясь вокруг с высоты нового роста. – Стоит, наверное, слегка уменьшиться, чтобы не биться головой обо что ни попадя. Надо поискать уменьшающее зелье на всякий случай, но на это нет времени».
С этими мыслями он, согнувшись, вышел из домика Кролика. Выпрямившись в полный рост, как будто стало легче дышать. К тому же свежий воздух облегчил его состояние и ослабил недомогание. Кен будто видел теперь всё чуть ли не до самого горизонта, но в то же время ему не казалось, что рост слишком велик для этого мира. Напоследок размяв плечи, новая Алиса направился по дорожке, выводящей из сада, как он думал, по следу дочери.