Дорожка от особняка Шляпницы вела снова в лес. Но чем дальше, тем меньше становилось деревьев, и тем больше… грибов. Сначала Кенни не обращал большого внимания на них, пока шляпки не перекрыли собой всё пространство сверху и вокруг не исчезла практически вся зелень между их толстыми гладкими ножками. Огромные, уходящие вверх, белые мухоморы (причём только они поддавались традиционной номинации), растущие семейками, изогнутые грязно-зелёные грибы, похожие на опята, низкорослые и толстые представители неизвестного вида с фиолетово-синей шляпкой и бледно-жёлтой ножкой и многие-многие другие окружали тропинку, заставляя Кена снова почувствовать себя размером с муравья.
Вокруг уже стемнело, а единственным, что позволяло видеть вокруг себя, были светлячки, которые рассеивали повсюду светло-голубой свет. Здесь царила по-настоящему сказочная атмосфера, из-за которой можно было забыть о реальности, что осталась где-то позади, будто совсем в другой жизни.
По дороге Кен раздумывал о разговоре, который произошёл некоторое время назад за чайным столом. «Следи за своими часами», было сказано напоследок. Он снова достал из кармана часы, которые всё ещё отказывались выполнять свою главную функцию: показывать время, и нервно вертели стрелками в разные стороны. Он размышлял о времени, текущем здесь. С одной стороны, явно чувствовалась смена времени суток и погоды, из чего было понятно, что время всё же идёт. Но с другой стороны, были такие как Шляпница и Заяц, физически застрявшие во временной петле, где время встало на одном моменте и не давало ему смениться на другой. Но это был не совсем цикл, так называемый «день Сурка», когда все вокруг говорили и делали одно и то же. Эти существа чувствовали и видели изменения вне своей временной петли, но не могли её покинуть. Ведь они ждали Алису и знали, зачем она, точнее он, должен прийти. Вдобавок их разговоры начинались и заканчивались, сменялись один другим и, судя по всему, не повторялись, раз Кен смог поговорить с ними и услышать от них выводы, к которым они пришли во время нахождения в этой петле.
У этого парадокса в какой-то мере было объяснение: субъективное восприятие. Для кого-то время тянется, как резина, и кажется, что день никогда не закончится, а для кого-то десятилетия пролетают словно несколько месяцев. Вероятно, этот принцип работал и здесь: Шляпница и Заяц поссорились со Временем, и в результате они не чувствовали его движения, а остальных этот конфликт не коснулся, поэтому для них ничего не изменилось. Но было одно исключение во всём этом мире – Кенни. Он потерялся в своём времени, а потому оно и отказывалось работать на него и помогать. В бытовых и рабочих заботах, благодаря которым после некоторых изменений в жизни время совсем размыло границы, музыкант уже с трудом ощущал его течение. Но решение вопросов, часть из которых даже не были заданы, ждало только впереди.
Тем временем чаща грибов начала покрываться туманом, а точнее сизым дымом с каким-то непривычным запахом. Этот дым отгонял светлячков, стелясь у самой земли, отчего те поднимались над шляпками грибов и внизу стало значительно темнее. Кену приходилось идти практически наощупь через всё больше сгущавшийся дым и полумрак, из-за чего он не заметил один тёмный гриб и врезался в него, чуть не ударившись об его ножку лбом. Гриб слегка покачнулся, что вызвало недовольное ворчание откуда-то сверху.
– Эй, внизу, осторожно там.
Кен опешил и резко вдохнул дым, который вызвал резь в горле и заставил закашляться. Дыхание спёрло, и резко заслезились глаза. Похоже, это был табак, причём весьма крепкий. Мужчина сделал несколько шагов назад, чтобы посмотреть, кому принадлежал голос, хотя он сомневался, что в этой непроглядной дымке можно было увидеть хоть что-то. Над ним высились только шляпки грибов, перекрывавшие одна другую и не пропускавшие никакого света. Поэтому пришлось залезть выше при помощи грибов поменьше, несколько из которых Кенни чуть не раздавил. Он наконец поднялся наверх, где было гораздо светлее из-за улетевших сюда светлячков и отсутствия дыма, и увидел силуэт странного существа, только частично похожего на человека.
В голубоватом свете всё имело весьма специфический оттенок в том числе и его кожа. Тёмно-синий костюм-тройка был как с иголочки и сидел на нём как литой. Расстёгнутый на две пуговицы воротничок чёрной рубашки придавал официальному виду оттенок фиглярства. Прямоугольные тёмные очки, совершенно ненужные ночью, скрывали глаза, а на лоб бросали тень небольшие прямые поля шляпы, заломанные по бокам. Всё бы ничего, если бы не тонкие изогнутые усики, торчавшие из-под них, и спрятанные в темноте и дыме ноги и нечто, похожее на брюшко насекомого, отсвечивающее голубыми круглыми пятнами. Это существо задумчиво курило сигару, рассеивая сизую дымку и не обращая внимания происходящее вокруг. Как только Кенни забрался на гриб, пытаясь отдышаться и отгоняя от себя дым, Гусеница меланхолично выпустил очередное облачко дыма и повернулся в его сторону, сдвинув очки на кончик носа.
– Ну и кто у нас здесь?
Кен даже растерялся, не зная, как представиться. Он балансировал на небольшой шляпке гриба, которая то и дело наклонялась в разные стороны под его весом на своей тонкой длинной ножке.
– Понятно, судя по твоей неловкости, – Гусеница снова смерил пришельца взглядом, не выпуская сигару из зубов, – Алиса.
Дым немного рассеялся, пока он разглядывал всё ещё шатавшегося на грибе Кена. Очередное знакомое лицо: Алекс Вессельский, харизматичный вокалист Eisbrecher, с которым, казалось, виделись в прошлой жизни. Кенни молчал, узнавая Алекса, и увлёкся некоторыми старыми воспоминаниями. Неловкая пауза затянулась.
– Давно тебя тут не было. Какими судьбами? – Алекс снял очки, повесил их на рубашку и тут же продолжил. – Впрочем, не отвечай, я и так знаю: никак Кролика ищешь?
Кенни только успел наконец найти устойчивое положение на грибе и открыть рот для ответа, но его тут же прервали:
– Конечно именно её, потому что больше тебе здесь делать нечего. Но сразу тебя разочарую: здесь её не было. Хотя я точно не знаю, потому что мне отсюда всё равно не видно, что происходит вокруг, а она явно торопилась, поэтому не стала бы здесь задерживаться и обращать на себя моё внимание. Так что если эта малышка здесь была, то я не смогу тебе ответить, где она сейчас и куда направлялась.
От энергичного словесного потока, который обрушился с частотой пяти-шести слов в секунду, несчастный Алиса растерялся ещё больше, потому что он не сказал ни слова, но уже получил ответы на все свои вопросы. Вроде его уже ничего не держало в этой чаще грибов и можно было идти дальше в поисках королевского дворца, но было неловко просто так уходить. К тому же у него не было времени на долгие пространные разговоры, какие ему пришлось больше выслушать за столом Шляпницы и Зайца.
– А ты куда вообще направляешься, крошка?
– В-во дворец. – Кену явно пришлось не по нутру подобное обращение, потому что с его привычным ростом под метр девяносто оно казалось более чем неуместным.
– А, значит ты не сильно торопишься. У меня есть один вопрос, который не даёт покоя уже долгое время. – Гусеница снова затянулся и выпустил облачко дыма. – Что ты видишь в реальности?
– В смысле? – всё же от очередного разговора «о вечном» отвертеться не получится. Он перешагнул на более крупный и устойчивый на вид гриб и сел на него, потому что слушать придётся явно много и долго.
– В прямом, что ты видишь? Что есть в твоём мире? – Алекс выжидающе смотрел на своего нового собеседника, а в руке медленно тлела сигара.
Кенни снова впал в ступор, потому что назвать происходящее «реальностью» было трудно и он не знал, что сказать про свою истинную реальность, из которой он попал сюда.
– Хорошо, пойдём по-другому: это реальность?
– Сомневаюсь. Это скорее бред…
– Боюсь, что здесь только ты так думаешь. Все остальные явно другого мнения. – Алекс стряхнул пепел с кончика сигары и снова затянулся.
– Логично… Я же здесь явно лишний. Я вообще хочу вернуться в свою нормальную реальность, но для начала надо найти Лили… точнее Кролика.
– Снова ошибаешься, крошка, ты здесь не лишний. Просто нездешний, но весьма нужный. Без тебя этого всего бы не было. Так что добро пожаловать к себе в голову.
– Похоже, я спятил.
– Поздравляю, но всё же вернёмся к реальности. Для тебя это всё бред, но для меня вполне себе норма. Просто потому, что я здесь изначально, и всё вокруг никогда не менялось. Фундаментальные вещи какими были изначально, такими и остаются. А для тебя основополагающие законы времени и пространства работают по-другому, они из другого мира, а здешние расходятся с ними. Ты не веришь во всё происходящее, это всё для тебя эфемерно, поэтому и бред. Просто с твоими представлениями не вяжется.
– Но если это всё в моей голове, то я должен в это всё верить, разве нет?
– Необязательно. Ты просто не знаешь или не признаёшь, что на такое способен. Так сказать, это твой скрытый ресурс, которым тебе всё же хватает ума иногда пользоваться.
– Фантазия? – к счастью для Кена этот диалог не был односторонним и имел хотя бы реальный смысл.
– В яблочко! Но, к слову, ты уверен, что она только здесь активно работает?
– После такого вопроса уже не очень.
– «Красота в глазах смотрящего», слыхал такое? Схема та же. Во что веришь, то и притягиваешь, ну, типа того. Может, что-то, в чём ты так уверен, и не существует вовсе? Хотя ты на все сто процентов убеждён, что оно реально. А здесь наоборот: ты не веришь в происходящее, а оно настоящее.
Кенни не нашёлся, что ответить, потому что эта мысль поставила его в тупик. Он задумчиво смотрел в одну точку, пытаясь осознать сказанное Гусеницей.
– Не ожидал такого, правда? Так что же для тебя реально? Подумай с этой точки зрения. Не торопись, времени полно. – Алекс глубоко затянулся и медленно начал выпускать изо рта дым.
– Единственное, в чём я уверен, так это в том, что где-то здесь бегает девочка, которую я должен найти. Эта девочка – моя дочь, существо, которое мне очень дорого. И если я и сделал в жизни что-то правильное, так это она. Я уверен, что она должна вернуться в ту реальность, из которой мы оба сюда попали. Если это и мой мир, то никак не её.
– Здраво мыслишь. Даже слишком для здешних мест. Может, там ещё что-то есть? – Гусенице явно понравился этот ответ, и ему было интересно, что ещё можно услышать от этой Алисы.
– Думаю есть. Моё прошлое, но, боюсь, оно всё осело здесь. В реальности его от него остались только какие-то ошмётки. Видимо, поэтому меня и забросило сюда: снова встретиться с прошлым, переосмыслить его. А после этого начать уже что-то новое.
– Ты не на тот вопрос отвечаешь. Я спросил, что есть в той реальности, в которую ты веришь?
Кенни глубоко вздохнул и раздражённо ответил:
– Проблемы. Куча проблем, которые надо решать. Наверное, пока что больше ничего особенного. – Голос его был тихим, и в нём ощущалась подавленность от того, о чём он говорил.
– Вот тебе и побег. А твоя дочка нашла отличный повод тебя сюда заманить. Побег от реальности – штука нужная, хотя, казалось бы, безответственная. К слову, насколько лет тебя от реальности откинуло?
– Как минимум на год, как максимум на пять.
– Неплохой разбег. Возможно, ты здесь надолго, и надеюсь, что не свихнёшься окончательно от такого наплыва воспоминаний. Здесь время не линейно, хотя, думаю, ты в этом и так уже убедился, поэтому произойти может всё, что угодно и когда угодно. Так что будь тут осторожнее.
– Будешь тут… особенно когда не можешь даже свои размеры контролировать. – Кен вспомнил, что снова стал ростом в несколько сантиметров, и осознал трудности, с которыми придётся из-за этого столкнуться.
– С этим, боюсь, уже не ко мне. Иногда окружение само тебя подстраивает под себя. Будь ты своего привычного роста, мы бы в лучшем случае просто не поговорили, а в худшем, я мог от тебя пострадать…
Посреди фразы послышался громкий топот. Всё вокруг затряслось, и гулкий звук будто стучал по голове, вызывая желание убежать и спрятаться куда подальше. Гусеница, прервавшийся на полуфразе, спокойно сидел, не меняя позы, и смотрел, как тлеет кончик сигары, ожидая момента, когда можно будет продолжить говорить. Кенни в свою очередь старался принять более устойчивое положение, боясь свалиться с плоской шляпки гриба и хватаясь за её шероховатые края.
Топот приближался. Резкие и частые толчки всё больше сотрясали пространство и уже вызывали лёгкое головокружение. В дымке и полумраке показался огромный силуэт, который… прыгал?
Да, это оказалась не кто иная, как Белый Кролик, снова спешащая по своим неотложным делам. Девочка неслась вприпрыжку сквозь чащу, не смотря по сторонам, а уж тем более вниз, чтобы заметить два крохотных существа, которые в тот момент разговаривали прямо у неё под ногами. Как только она снова исчезла из виду, подняв тучи пыли и чуть не снеся маленькую Алису потоком воздуха, вновь стало тихо.
– Лили! – Кен уже хотел сорваться с места, помчаться следом за дочерью.
– Вот об этом я и говорил, – продолжил Алекс, невозмутимо поправив шляпу. – Успокойся ты, всё равно с таким ростиком тебе её не догнать.
– Но… – собеседник уже расстроился из-за своих ограниченных возможностей.
– Кстати, о чём это я… – Гусеница задумался, пропустив мимо ушей слабое возражение. – Ах, да! Рост свой ты ещё вернёшь со временем, а то и перерастёшь его не раз. Но когда становишься крошкой, думай о том, что происходит вокруг, а когда великаном – что сам делаешь. Что больше, то и главное, но сильно нос не задирай. Кстати, как твои часы? – он достал из жилетного кармана свой хронометр: чёрный, блестящий и со стеклом на циферблате, покрытым по краям белёсой изморозью. – Мои вот тикают, хотя иногда встают, и приходится заводить постоянно.
– Мои в хаосе. Потеряны, как и я. В общем, мне уже на этот счёт всё рассказали. Видимо, пока что тикают и ладно.
– Следи за ними. Главное, следи, чтобы не встали. Иначе тебе крышка, и я не шучу. Но и за реальностью следи: не позволяй ей меняться самой по себе, а уж тем более работать против тебя. Это всё в твоей голове и в твоих руках, не забывай, крошка.
– Хорошо. Но мне пора. Чувствую, часы не будут тикать здесь вечно.
– Вполне возможно. – Алекс снова выпустил облако дыма, которое начало окутывать всё вокруг и в конце концов скрыло его целиком.
Кену ничего не оставалось, как снова продолжать путь и переваривать новую пищу для размышления. Он решил какое-то время продолжить путь по верху грибной рощи, чтобы снова не утонуть в дыму и темноте, которые стелились внизу, и перешагивал с одной шляпки на другую, обходя бесформенное голубоватое облако, куда спрятался Гусеница. К тому же наверху были светлячки, которые очень облегчали продвижение вперёд.
С каждым шагом на новый гриб, Кенни размышлял о следах прошлого, которые он мог здесь встретить. Некоторые из них были налицо: те же самые члены Lord of the Lost, встреча с которыми последний раз была около двух лет назад на фестивале. Некоторые же объяснить было сложно: откуда они, зачем и какое к нему имеют отношение. Возможно, это была одна из особенностей: смесь настоящих воспоминаний и тех, что странным образом были созданы здесь и сейчас. С одной стороны, у каждого всплывавшего образа была связь с другими вне зависимости от принадлежности к разуму и памяти Кена, а с другой, он сам не мог уловить и понять эту связь, особенно если этот образ был совсем незнаком.
«Я будто снова в Германию вернулся. Это не Страна Чудес, а M’era Luna* какая-то. Все всех знают, а я как чужой», подумал музыкант, вспоминая прошлое лето. Лето, после которого всё поменялось…
Наконец грибы закончились и начался обычный лес. Но, к сожалению, крошка-Кенни остался крошкой среди деревьев, снова уходящих в небо. На него накатила беспомощность из-за необъятных размеров окружения. В лесу снова стало темно, поэтому идти приходилось медленно, приглядываясь ко всему, что было и могло быть вокруг.
Вдруг откуда-то снова послышалось мурлыкание. Шотландец стал опасливо озираться в поисках источника звука, который явно был на тот момент огромным по сравнению с ним.
– О, наша Алиса, – раздалось откуда-то сверху. – Когда мы первый раз встретились, ты был повыше.
– Так получилось. Мир сыграл против меня и снова уменьшил, – прокричал во весь голос Кен, чтобы Кот его услышал.
– Тебе повезло. До дворца осталось не так много, а там ты сможешь найти что-нибудь, чтобы вырасти до нормального размера. – Чешир всё-таки решил материализоваться и сел на землю, где стояло маленькое чуждое этому миру создание.
– А ты мне помочь не можешь? – с надеждой спросил Кенни.
– К сожалению, нет. Придётся тебе справляться с этим самому. Иди дальше по тропинке и скоро придёшь к дворцовым стенам, – Кот усмехнулся. – Хотя с твоими размерами это произойдёт не скоро.
– Не смейся надо мной! – с таким ростом Алиса снова был похож на агрессивного хомячка, над которым не так давно потешались садовые цветы. – Я бы посмотрел на тебя, будь ты ростом в несколько сантиметров вместо своих метра девяносто.
– Увы, не посмотришь, – Кот рассмеялся и снова исчез.
– Ещё неизвестно, кто будет смеяться последним, – эта шпилька не на шутку его разозлила, отчего все серьёзные мысли просто испарились из головы.
Впереди показались лучи рассвета, которые начинали новый день. Кен надеялся хотя бы к полудню добраться до дворца, вернуть себе нормальный рост и наконец найти Лили.