Молчи, молчи, пока он не слышит.

Тащи, тащи, пока не разгневан.

Он из другой породы, он — выше,

И опускаться он не намерен.

Он всегда точно знает, что хочет,

И твоего не ждёт позволенья.

Когти свои стальные он точит

Наш чёрный коршун, царь подземелья.

И пускай красив он и строен,

Знай, внутри иначе скроен.

Когда в штаб-квартире Альянса пересеклись Арес и Артемис, Льюис предложил им обоим отметить успешное завершение их миссий. Боги не отказались от выпивки и заняли одну из гостевых комнат, чтобы не мешать хозяевам и пообщаться в своё удовольствие. За окном плавно кружился снег. Это было тем ещё нонсенсом для тёплой Ирландии — в последние пару дней температура опустилась ниже пятнадцати градусов по Цельсию, и не ожидавшие такого ирландцы предпочитали не высовываться на улицу. Синоптики обещали, что температура будет опускаться и может достигнуть рекордной отметки в минус двадцать два градуса, чего не было уже больше ста с лишним лет. Для богов пара десятков лет всегда казалась чем-то несущественным, незначительным, и они отвыкли обращать внимание на такие мелочи.

— И вот иду я по Шрикакуламу. Скорее даже по набережной. Вонища — убийственная. И вот иду, думаю, как же там невыносимо пасёт. Уже сил моих нет. Думаю, найду этого нового бога, убью быстренько и домой, — вещал Альберто и раскачивал в руке кружку с тёмным пивом. Они начали с лёгких напитков и надеялись, что Мерт не обидит их чем-то более крепким и приятным. Артемис с усмешкой слушал о похождениях брата, помалкивал и знай себе потягивал алкоголь. — Клянусь, у меня просто слёзы на глазах были от этого душищи! И думал ещё: «То-то Ярослав этот город Срикакуламом назвал». Я был готов продать всё своё артефактное оружие, прекратить все войны на земле, лишь бы уйти оттуда. А там такая беднота ещё. На улицах мусор, люди без одежды. Мрак! Меня уже тошнить начинает. А ты сам знаешь, что на поле боя те ещё запахи бывают. И тут под ноги мне мальчишка. Тощий — ну просто кожа и кости. Сразу подумал, что ты бы такого и нюхать не стал. Понял, да? Ну ты понял, да? Нюхать! — Торрегросса расхохотался, донельзя довольный сразу двойной шуткой. Артемис отреагировал скупой улыбкой и сделал поторапливающий жест. — В общем смотрю я на это безобразие, он на меня. Грязный, чумазый, одна драная тряпка на бёдрах. И ту, кажется, он с какого-то трупа снял. И говорит мне: «Дяденька, вы кто? Я вас не видел раньше». И смотрит внимательно. А я уже чувствую, что от него исходит не только запах. Чувствуется какая-никакая силёнка. Ну, говорю, бог я, тебя видимо ищу. Он скорчил жалобную мордочку и говорит: «А можно вы меня убьёте, чтобы я как-то отсюда реинкарнировал в другое место?» Клянусь, Арти, так всё и было! Этот божок загрязнения буквально просил меня, чтобы я его убил, и он мог появиться в любом другом месте, кроме Индии!

Вендиго издал смешок и покачал головой. Хоть Арес и любил приукрасить, но врать о своём задании не стал бы — слишком уж хотел держать свою репутацию чистой. Братья чокнулись и выпили ещё пива. Было слышно, что в дверь кто-то позвонил, и мимо по коридору прошёл Льюис, походку которого можно было отличить по особой мягкости и тишине. Иногда он подкрадывался так незаметно, что даже Артемис не мог услышать. Сейчас, в расслабленной повседневной обстановке, всё же шаги молодого бога были слышны лучше. Не придав значения этому, Вендиго налил и себе, и Аресу ещё пива.

— Ну и где он появился? Неизвестно? — когда Альберто закончил посмеиваться, спросил у него Артемис.

— Известно, — широко осклабился Торрегросса. — Линьфэнь!

Оба бога дружно рассмеялись. На минуту воцарилась приятная тишина. Снегопад за окном усиливался, превращаясь в метель. Успевшие остыть луковые кольца потеряли хрусткость, отволгли, но всё ещё было приятно закусывать ими крепкое горькое пиво. Оно успело нагреться, так что Артемис открыл окно и выставил бутылки в образовавшиеся залежи снега на карниз. Мимо по коридору прошло уже двое людей. Походка одного была жёсткой, тяжёлой. Альберто даже слегка повернул голову к двери, подметив, что очень похоже на военного. Шаг получался широкий, поэтому идущий следом Льюис, который провожал гостя, прикладывал усилия и спешил.

— Обыкновенно мы не принимаем посетителей без предварительной записи… — пытался донести он, но его, видимо, не слушали. Такое с юным божком случалось часто — мало кто всерьёз прислушивался к нему и уделял достаточно внимания.

Оба стремительно миновали комнату, где отмечали братья, и голос Мерта утих. Скрипнула ручка двери у кабинета Ярослава.

— Ну а у тебя как дела? Слышал, что Ярослав отправил тебя в Новую Зеландию. Там же просто роскошно!

— Да. Я можно сказать отдохнул. Надо было прочесать Обан и найти морского дьявола. Представляешь? Века два про них ничего не слышал, и тут появляется в Обане! Вот я и подумал «обана!» Совсем молодой. Оказалось, что кто-то из океанид решил над ним пошутить и забросить на сушу. Бедняга чуть с голоду и страху не рехнулся. Выследил его, угомонил, передал Посейдону. Пускай уже там своей морской братией разбираются, что с ним делать.

— И что, ты аж два месяца искал дьявола? Не верю!

— Да какое, — отмахнулся Вендиго. — За пару дней нашёл. Обан маленький. Дольше вещи в отеле раскладывать было. А потом пошёл гулять по всему острову. Какой же там лес! Я будто лет на пятьсот помолодел, пока там был. Даже жить захотелось. Может, мне туда перебраться из России? Погода там, правда, не в моём вкусе. Но ведь не это главное?

— Вылезал бы ты из своих зарослей, братишка, — с сомнением протянул Арес и покачал головой. — У меня в части есть место для оперативного сотрудника, которому следовало бы заниматься выслеживанием и устранением одиночных целей. Чем тебе не охота?

— Мы уже обсуждали это, Арес. Это не для меня.

— Но ты даже не попробовал!

— В последний раз, когда я выбрался в люди и попробовал жить «обычной» жизнью, какой-то чокнутый решил, что он обязан следовать за мной повсюду и знать всё о моей жизни! Больше я к людям не сунусь. Мне хватает и вот таких вот вылазок, — заупрямился Вендиго и сердито глотнул пива. Щёки его начали гореть от злобы. — А уж про постоянную основу я вообще молчу.

— Но ты же всё равно берёшь заказы, ездишь сюда, так какая разница? — предпринял последнюю отчаянную попытку Торрегросса. — Считай, всё то же самое. Захочешь, построим тебе домик где-нибудь в Альпах, будешь там сидеть, а я буду время от времени давать тебе заказы. Ничего не поменяется, кроме климата. Ну и того, что из людей чучела делать не получится.

— Ай, хватит, — отмахнулся от него Артемис и взял холодную бутылку с окна. Ему было страшно признаться, что он боится что-то поменять. Он привык к Сибири, к своим собакам, к глуши, снегам, холоду. А тут срываться в совершенно иное место, почти лишённое лесов, чтобы работать с братом? Нет, это было слишком страшно.

— Ну хотя бы подумай над моим предложением, — Альберто был неожиданно настойчив для себя и нацелен на результат. Ему хотелось, чтобы его нелюдимый брат был к нему поближе. Богам следовало не теряться, держаться друг друга и не отказываться от дружбы и помощи. И обычно все так и делали, один только этот лесной чудак засел чёрти знает где в обнимку со снайперской винтовкой, собаками и снегом. Ещё чуть-чуть и речь забудет! — Давай ты полетишь со мной из Дублина. Я тебе свой дом покажу, прогуляемся в Альпы… снимем на денёк дом в горах. Вдруг тебе понравится?

Артемис сердито молчал, нахмурив брови. При его внешней молодости выражение лица у него было, как у вредного старикана. Белые волосы даже казались сединой! Тот, кто назвал его «вечно юным богом охоты», явно не был знаком с его характером. Не знал, какой Вендиго на самом деле. А Арес за многие тысячелетия успел хорошо узнать брата и даже любил его ворчание, замкнутость и некоторую дикость. В Вендиго всегда было то, что богу войны очень нравилось — жажда крови. Она была умеренной, приглушённой, но все знали, что ему не составит труда убить.

— Подумай, Арти. Тебе там наверняка понравится, — уже значительно мягче произнёс Торрегросса.

Ответить, однако, Вендиго не успел — в дверь постучали. Стук вышел быстрый и почти что нервный. Внутрь заглянул Льюис. Длинные русые волосы выглядели слегка спутанными, как если бы он их то и дело теребил руками последнее время, а взгляд был растерянным, озадаченным и даже напуганным. Обыкновенно молодой бог словно витал в облаках, спал с открытыми глазами, был где-то «не здесь». Но сейчас вся его воздушность испарилась, оставив обеспокоенного и встревоженного мужчину.

— В чём дело? — Артемис ухватился за возможность прервать разговор с братом и вопросительно посмотрел на Мерта. — На тебе лица нет.

— Хорошо, что ты здесь, — проговорил Льюис и посмотрел сначала на одного, потом на другого. Он не торопился заходить и будто подбирал слова. — Эм… Артемис, позволь тебя на пару минут? К Ярославу Михайловичу пришёл… скажем, странный посетитель. Желает тебя видеть. — Его взгляд остановился на Аресе, и тот отлично понял, что его безмолвно просят присоединиться. Подстраховка бога войны не помешала бы на взгляд Мерта, и это заставило братьев слега занервничать. Чернобог был сильнейшим из них. Так кого, тьма побери, принесло, что нужны ещё они двое? — Пожалуйста, идём со мной в кабинет.

Он даже не стал дожидаться, что боги поднимутся из кресел, а сразу развернулся и поспешил в кабинет своего начальства. Льюис был так напуган, что даже забыл про своё фривольное «Ярик», и это ещё сильнее напрягало обоих. Оставив кружки и бутылки, оба поднялись и пошли за молодым богом следом. «Что могло понадобиться от меня, абсолютно лесного жителя? И кому?» — размышлял Артемис, а руки уже лежали на обоймах пистолетов, готовые в любой момент выхватить их. Арес абсолютно разделял настороженное состояние брата.

Дождавшись обоих у кабинета, Мерт открыл дверь и запустил Артемиса внутрь, жестом остановив Ареса за гранью видимости находящихся внутри. На всякий случай.

— Ярослав Михайлович, как вы и просили, я привёл, — отчитался проформы ради Льюис, но не торопился сдвигаться с места, стараясь просчитать ситуацию.

Вендиго удивлённо посмотрел на стоящего у стола незнакомого мужчину. Но всё же его внешний вид дёрнул струны памяти, заставив вспомнить события почти десятилетней давности — чёрный тяжёлый плащ знакомого кроя с капюшоном и едва заметной, но оттого лишь более искусной и дорогой вышивкой тёмно-серебряной нитью так и оставался на широких плечах. Похоже, гость даже и не присел, предпочитая вести переговоры стоя. Чёрные вьющиеся волосы были подобраны в тугой хвост и не скрывали бледного лица с тёмными губами. К креслу возле него была прислонена тяжёлая трость с драконьей головой из чернёного серебра. «Опять вы», — сердито и устало одновременно подумал Артемис. С момента его милейшей беседой с той вампиршей, которой он отстрелил челюсть, прошло не меньше пяти лет, в течение которых вампиры даже пытались напасть на него у его дома в Сибири, но были убиты, как и все прочие, прежде чем всё это прекратилось. Ему показалось, что со смертью последнего из них, которого он убил девять лет назад в Греции, прекратились и проникновения в его родной мир. Он забыл. Расслабился. И почему-то посчитал, что эта война выиграна. Чернобог исправно получал отчёты, что, де, неразумные кровососущие твари устроили себе гнездо, выползают в самые неподходящие моменты, но он с ними обязательно будет разбираться. О своих беседах с убитыми и попытке уйти в чужой мир Артемис даже не заикался. Считал, что Эребу необязательно знать об этом.

К моменту возвращения Льюиса вместе с богами-братьями Ярослав Михайлович кипел от ярости, хотя и старался держать себя в руках. Гость раздражал его что своим внешним видом, что манерой держаться, что мелкой мимикой, жестами и голосом — в нём Чернобог видел молодого себя, а самое главное — конкурента. Властность в голосе, уверенность, граничащая с самоуверенностью, осанка, холодный и внимательный взгляд — этого хлыща хотелось просто размозжить своим боевым молотом, стоящим тут же, под рукой.

— Спасибо, Льюис, — ровным, но слегка звенящим от ярости голосом поблагодарил Ярослав, а затем перевёл взгляд на Вендиго и без обиняков спросил: — Артемис, ты его знаешь? — и кивнул на стоящего перед столом мужчину, который, заслышав шаги и имя, обернулся.

Взгляды встретились. Всего доля секунды, пока золото плавилось о ледяной аметист.

— Впервые его вижу, — окинув незнакомца взглядом с головы до ног, безразлично отозвался Артемис. И не соврал. Он посмотрел на Эреба. — В чём, собственно, дело?

— Да вот, явился, назвался Гилбертом Найтгестом, — на лице Чернобога было ясно написано всё, что он думает об этом визитёре, — говорит, подавайте мне Артемиса. Искал тебя давно. Значит, ты его не знаешь? — увидев кивок Охотника, Чернобог перевёл прищуренный взгляд на гостя: — Не знает он тебя и никуда с тобой не пойдёт. Да и ты, шёл бы подобру-поздорову, пока ходить можешь.

— Вы упустили один немаловажный момент, милейший. — Гость заговорил, и голос у него был гулкий и глубокий. И пусть говорил он, явно не прикладывая никаких усилий, возможно даже старался говорить тише, слышно его было просто отменно. — Ваш, — он окинул Вендиго точно таким же взглядом, как и он его несколько секунд назад, — Артемис жестоко убивает моих подданных, занятых наблюдением за местными жителями.

— Если бы я выслушивал каждого, у кого он убил кого-то, у меня бы уже уши отвалились, — хмыкнул Ярослав, и Гилберт недовольно нахмурился. Ему явно не пришлось по вкусу, что его не только перебили, но и посчитали его вопрос не стоящим выеденного яйца.

— Я ещё не закончил. Двоих моих подчинённых он искалечил. Неужели ты, Охотник, не похвастал перед своим начальством своими победами?

— Было бы чем, — не удержал ухмылки Вендиго. Обстановка медленно, но верно накалялась. Льюис благоразумно отступил на пару шагов, а стоящий за дверью Торрегросса до побеления костяшек стискивал в руках свой пистолет, готовый в любой момент напасть на наглеца.

— Вот как? Что ж, тем лучше. Как там вас? — он повернулся к Ярославу.

— Ярослав Михайлович.

— Ярослав Михайлович, я полагаю, что вы поймёте меня. Ваш человек не единожды убивал моих людей, издевался над их телами, и он заслуживает наказания. И я настаиваю, чтобы вы выдали мне убийцу, чтобы он мог ответить по всей строгости закона за содеянное. Не советую никому из вас мешать мне или путаться под ногами.

В голосе Найтгеста не было ни единого намёка на просьбу, одни лишь властность и требование. Вся эта компания вводила его в состояние холодной ярости, и он не был намерен оставаться в этом жалком подобии мира хоть ещё одну минуту. Развернувшись к Артемису, он сделал было шаг и стал протягивать руку, чтобы ухватить убийцу за кисть и открыть портал, но тот был иного мнения. Вендиго среагировал в мановении ока и, быстрым движением выхватив пистолет из кобуры, сделал первый выстрел. В воздухе пахнуло порохом, обожжённой плотью. Пуля прошла навылет через ладонь. Теперь пистолет смотрел в лоб Гилберту.

— Ещё шаг, и я прострелю твою башку, — сквозь зубы произнёс Артемис.

Бледное лицо исказила злая ухмылка. Аметистовые глаза тускло засияли, и на секунду Артемис почувствовал себя пригвождённым к месту. От этого существа повеяло силой, могуществом, какое он не улавливал уже очень и очень давно.

— Значит, не хочешь… — без капли расстройства протянул вампир. Он сжал раненую ладонь в кулак, проверяя, как легко слушается конечность, и поднял на Артемиса даже повеселевший взгляд. Не часто ему удавалось размяться. — Ну что же…

Будто загипнотизированный мерцанием в глазах чужака, Вендиго не успел среагировать — тот двигался слишком быстро, как будто точно знал заранее, как будет приближаться, как ударит. Целая рука Гилберта тоже сжалась в кулак и с такой сокрушительной силой ударила в солнечное сплетение Артемиса, что из него выбило весь воздух, а перед глазами померк свет. Хватанув ртом воздух в бесплодной попытке вдохнуть, бог качнулся и повалился на пол, но не успел он скрючиться, как кованый носок сапога с размаху врезался в рёбра. Треск поломанной грудной клетки чувствовался во всём теле, а боль была такой оглушающей, что не хватило сил даже всхлипнуть. Он был на грани того, чтобы потерять сознание. Артемис даже не особо понимал, что происходит вокруг, а вокруг началась кутерьма.

Льюис, не будь дурак и зная, что не может ничего противопоставить существу, которое физически сильнее его раза в два, а то и в три, прянул в сторону. Чернобог же рванулся на помощь, но от неожиданности лишь впилился когда-то поломанным коленом в угол стола и выругался. Грохот кости о дерево отвлёк Гилберта от увлекательного воспитательного процесса, и он перевёл насмешливый взгляд на Эреба.

— Впечатляет, — с непередаваемым сарказмом протянул он и взял свою трость. Молниеносное движение, и набалдашник ударяет по больной ноге Ярослава, а комнату вновь наполняет треск костей, а немолодой мужчина вскрикивает от боли и неожиданности. На штанине стала медленно проступать кровь. — Я уже сказал, что мне не нужно мешать. Ещё есть несогласные? — Гилберт проформы ради окинул взглядом всё помещение, всем своим видом давая понять, что готов сразиться с кем угодно, если только такая необходимость возникнет. — Так я и думал. Я ухожу, и этот пойдёт со мной. — Пауза. Снова злая улыбка. — Если идти сможет.

Он наклонился к Артемису, чтобы сгрести его за шкирку и силком поставить на ноги, но тут дверь распахнулась, и мелькнула тень. Найтгест успел заметить блеск метала и быстро нагнулся ниже, так что выстрел прогремел прямо над его головой. Рано обрадовавшийся Арес даже успел бросить ликующее «есть», но поздно осознал, что промазал.

— Да что ты? Промахнёшься по мне ещё раз? — глумливо поинтересовался вампир.

Мгновение — и вот он уже возле Торрегросса. Не успел Альберто даже моргнуть, как трость ушла в замах и со свистом встретилась с его виском. Мужчина покачнулся, и ему любезно помогли рухнуть на пол, нанеся серию ударов по колену, шее и спине. Арес повалился на бок, попытался закрыть лицо, но сапог беспощадно вмял ладонь ему в лицо, разом ломая и кисть, и скулу. Было видно, что кровопийца получает от происходящего настоящее удовольствие — на незадачливого стрелка обрушился самый жар гнева. Напоследок раздробив пальцы божества кованым каблуком, Гилберт обернулся к всё ещё лежащему на полу Вендиго:

— Мне тебя тащить за собой или ты будешь столь любезен, что не будешь создавать дополнительных неудобств себе и мне, и пойдёшь сам? — холодно осведомился он.

Но и тут эти жалкие существа, зовущие себя богами, не сдались. Раздался отчаянный вскрик «он никуда не пойдёт!», и что-то больно ударило по спине Гилберта. Медленно обернувшись, мужчина посмотрел на тощего паренька. У того поджилки тряслись от страха, а сердце бешено колотилось в самом горле, но он с восхитительной решительностью держал в руках свою трость. Она была скорее стильной, нежели предназначенной для опоры или, упаси тьма, сражения. Но умелый фехтовальщик даже так мог устроить проблемы. А уж когда он покрутил рукоять, доставая стилет, можно было считать, что мальчишка настроился серьёзно. Удар вышел скорее хилым, хотя и выбил Найтгеста из колеи и неприятно его удивил. Он-то полагал, что все «друзья» этого убийцы уже решили оставить бесплодные попытки его защищать или же сочли, что не стоит он того. Но нет, вот, стоит, трясётся, но готов сражаться.

— А ты ещё кто? — раздражённо бросил Гилберт. — Иди отсюда, пока цел, защитник.

— Я его друг, — сквозь зубы произнёс Льюис. Он не отошёл, но и не придвинулся, оставаясь на том же месте. — И я буду драться за него.

— Ну что же… потом не плачь, что тебе не дали шанса, — безразлично произнёс Найтгест и сделал выпад тростью.

Мерт неплохо держался первые минуты: отбивал выпады стилетом и полой трубкой трости, пытался контратаковать, но не хватало скорости, которой у Гилберта было с достатком. И хотя подобное было достойно хотя бы похвалы, сейчас вампир был раздражён и не настроен на дружеские спарринги. Уловив момент, он сделал колющий выпад, ударил прямиком в солнечное сплетение, заставив парня отшатнуться. Этого было достаточно, чтобы руки, держащие оружие, повело, стилет качнулся в сторону, и вампир без труда приблизился на расстояние удара. Кадык, челюсть, живот — и вот Льюис уже лежит на полу, приложившись об него затылком. Довольная улыбка только было появилась на губах Гилберта, как он ощутил движение за спиной. Не успел среагировать, его обдало жаром, пахнуло хвоей и сырой землёй — это Вендиго воспользовался моментом, переборол боль и решил атаковать. Он перехватил Найтгеста за горло локтем и уткнул пистолет ему в спину.

— Отсоси, дорогой, — насмешливо бросил он и нажал на спусковой крючок.

Боль прошила грудь, и Гилберт зарычал сквозь зубы. Хорошо, что вампиров таким не остановить — сердце им пусть и нужно, но далеко не на нём держится вся жизнедеятельность кровопийц. Артемис почувствовал, что его хват теряет силу — вампир одним рывком обернулся к нему, и Вендиго смог вблизи рассмотреть бледное лицо, перекошенное злостью, и горящие яростным пламенем глаза. Первый удар Гилберта был коленом в солнечное сплетение, и когда Охотник рухнул на колени, его вновь грубо подняли на ноги за волосы. Вампир решил не отказывать в его просьбе. Резко и сильно потянув за волосы, он заставил Вендиго запрокинуть голову и впился зубами в шею, в бьющуюся артерию. Пресекая все попытки к сопротивлению, Найтгест разжал зубы только когда почувствовал, что все раны исцелились и силы восстановлены. Без особых усилий он швырнул Артемиса на пол, где вырубил прицельными ударами сапог по торсу и голове.

Вампир выпрямился, вытер кровь тыльной стороной ладони и подхватил тело того, за кем пришел, на плечо, и приготовился открыть портал. Казалось, что всё, бой выигран, никто больше не сможет оказать сопротивление. Осталось лишь закончить выводить грани портала, шагнуть в него и бросить убийцу вампиров в темницу, где с ним пройдёт не один разговор. Мимо головы Гилберта просвистел топор Чернобога, пущенный наподобие метательного ножа, и воткнулся в стену.

— А ведь ты мог попасть по своему человеку… — задумчиво протянул Гилберт, поднимая руку. Тени заструились изо всех углов, потекли вверх по стене, обвили рукоятку топора и вынули его из стены. Орудие качнулось в одну сторону, в другую, а затем, завертевшись, полетело в обратную сторону. Обух метко врезался в лоб божества, опрокинув его навзничь. — Тьма, и это здесь называется «боги»? До чего же вы жалкие. Смех да и только.

— Ты его заберёшь только через мой труп ты, сучья мразь, — пробормотал Льюис, медленно поднимаясь с пола и перехватывая стилет. Говорил он невнятно из-за опухшей челюсти, смотрящей теперь чуть набок, а из-за смятой трахеи ещё и очень хрипло. Понимая, что, это возможно последние его слова, всё же шагнул к иномирцу: — Даже если ты его заберёшь, я тебя, ублюдок, с того света достану. Все боги будут преследовать тебя!

— Изволь, — широко улыбнулся ему Гилберт, обнажая клыки в этом оскале и всем своим видом давая понять, что готов исполнить желание паренька и забрать Вендиго через его труп.

Небрежно сбросив бессознательное тело на пол, Найтгест обернулся к Льюису и стал плавно, но неумолимо надвигаться на него. Страх обуял паренька. Он предпринял жалкую попытку, направляя свои божественные силы на исцеление, а затем бросаясь на вампира. Но его движения были вялыми, неуклюжими, и Гилберту не составило труда перехватить тощие кисти и вырвать из холодных пальцев стилет.

— Ты не достоин называться богом, — негромко произнёс он в лицо Мерту и рванул его к стене, пригвождая к ней за руки, задранные высоко вверх. Рывок руки — и стилет пробил оба запястья. Для верности Гилберт сделал несколько тяжёлых ударов ребром кулака по рукояти, загоняя лезвие глубже в стену, как будто вбивал молотом простой гвоздь. Льюис закричал, попытался вырваться, но нервные узлы посылали по его телу волны острейшей и ослепляющей боли. Собрав русые кудри в кулак, Найтгест заставил мальчишку посмотреть себе в глаза: — Око за око. Я убеждён, что даже в вашем вшивом мирке знают об этом.

И разжал пальцы. Мерт уронил голову, давясь слезами. Во рту безостановочно собиралась слюна, и она вязко капала из раскрытого в криках рта на пол, стекала по подбородку и за воротник. Ему приходилось подниматься на носочках, чтобы не разрезать свои руки. Полюбовавшись плодами своих трудов, Гилберт довольно улыбнулся и вернулся к неподвижно лежащему на полу Артемису, снова закинул его себе на плечо и наконец беспрепятственно прошёл через портал.

Его вывело во двор замка. Стояла глухая ночь. Прикидывая, что потратил слишком много времени на эти недоразумения, смеющие называться богами, Найтгест, тем не менее, не спешил. Он наслаждался моментом и прокручивал в голове план будущего допроса и предметного разговора с убийцей. Путь его лежал в подземелья, где Охотника давным-давно ждала его одиночная камера, в которой из удобств были одни лишь цепи с кандалами, свисающие с потолка. Ему предусмотрительно приготовили место, находящееся как можно дальше от любой растительности и в отдалении от пещер дрессировщиков. За годы Господин чернокнижников успел собрать более чем подробную информацию. Ценой не одного и не двух подданных, но оно того стоило. Теперь в его руках было оружие, которое осталось подчинить.

Он властью рождён, наш чемпион,

Создан быть лучшим из людей.

Он был крещён древним огнём —

Вышел из рода королей.

Несокрушим дьявольский меч.

Склонись перед ним или голову с плеч!

Дыши, дыши, пока позволяют,

Шепчи, шепчи проклятья потише —

Он обо всём заранее знает,

Стены всё видят, стены всё слышат.*