Дельфина знала. У неё уже пару недель было ощущение того, что за ней следят. И она подозревала, что знает, кто именно, так как впервые это произошло, когда Косима была последней пациенткой за день; уходя, Дельфина привела вампиршу прямо к своему дому. Хотя, по правде говоря, она не была абсолютно уверена, но все признаки были налицо. На третий день, когда ощущение её всё ещё не покинуло, доктор медленно прогуливалась, останавливаясь перед несколькими витринами, прикидываясь, что её заинтересовала какая-то продукция, и пара осторожных взглядов подтвердили её подозрения.

Чего она не знала, так это почему: каковы намерения вампирши? Косима держала дистанцию, быстро останавливалась после того, как останавливалась Дельфина, и продолжала идти сразу, как только блондинка делала то же самое. Никогда не шла на прямой контакт и не пыталась встать на пути доктора. Дельфина чувствовала беспокойство, её живот скручивала тревога каждый раз, когда она выходила из института и чувствовала, как пара тёмных глаз следила за каждым её движением. Однако она не ощущала угрозы, не боялась за свою безопасность под тщательно исследовавшим её взглядом, как должна была бы.

Есть простая причина, почему люди боятся этих существ: инстинкт самосохранения. Вразрез со многими невежами своего вида Дельфина не давала одурачить себя: даже те вампиры, которые были частью программы, представляли угрозу. Даже привитые вампиры могут превратиться в зверей при благоприятных обстоятельствах. Тот факт, что Дельфина была хорошо осведомлена, что она привлекла к себе внимание одной из таких созданий и всё ещё не чувствовала себя достаточно напуганной, чтобы поменять свой привычный распорядок дня, было, за неимением более подходящего слова, неимоверно тупо. Не имело никакого значения, что Косима была одной из её пациентов или то, что она казалась совершенно безвредной — той, которая выбирала своим оружием острый язык вместо острых клыков.

Да, Дельфина знала, что должна чувствовать опасность, притаившуюся в тенях, и в какой-то степени она это чувствовала. Но когда она встала на этот путь, то понимала, что должна научиться подавлять свои врождённые инстинкты — биологические императивы следует оттеснить в пользу общей картины.

Она надеялась привлечь внимание одного из этих созданий, зажечь интерес достаточный, чтобы они начали её искать. Чего она не ожидала, так этого того, что это будет кто-то вроде Косимы. Со своим многовековым опытом старшая вампирша должна была быть умнее этого. Когда она строила свои планы много лет назад, то тогдашний будущий доктор Дельфина думала, что её будет проще привлечь внимание более молодой и неопытной особи — более того она рассчитывала, что всё произойдёт именно так. Когда вампир молодой, хоть он и менее предсказуемый, им всё же проще манипулировать, особенно если он под действием лечения. Они практически люди по силе и осведомлённости.

Неожиданное стечение обстоятельств застало её врасплох. С Косимой будет сложнее иметь дело: она всё ещё была сильнее большинства людей, но именно её ум представлял самую большую угрозу. Дельфина не была глупой и не считала, что сможет контролировать многовекового зверя, но уже поздно. Теперь ей нужно будет адаптироваться, переформулировать свои планы и каким-то образом вписать в них кого-то вроде Косимы.

Пока что ей необходимо придерживаться своего курса. Любого рода погрешности могут привлечь ненужное внимание, и тогда никакая адаптация не спасет её.

***

Вампирша не понимала, как доктор могла быть столь легкомысленной в своей повседневной жизни. Она следила за Дельфиной каждый день с той самой первой встречи и быстро поняла, что-либо блондинка ничего не замечала, во что вампирша слабо верила — Косима не была слишком уж незаметной — либо ей просто было всё равно.

Распорядок дня Дельфины всегда был один и тот же: она уходила с работы и шла прямиком домой; кроме вторников, когда она останавливалась у одного и того же продуктового магазина, где слонялась минут тридцать, прежде чем направиться домой с парой пакетов в руках. Следуя одним и тем же маршрутом каждый раз. После того, как Косима оставляла Дельфину дома, она бродила ещё в течение часа или около того, погружённая в свои мысли; её взгляд блуждал по обеспокоенным лицам, занятым тем, чтобы вернуться домой. Или, если это случалось в пятницу после обеда, улыбки и что-то граничащее с облегчением были на лицах людей, окружавших её, жаждущих насладиться двумя днями отдыха.

Почти целый месяц прошёл таким образом, и повседневная жизнь Дельфины стала распорядком Косимы. Она и не заморачивалась над тем, чтобы прекратить и подумать о том, что она делает и зачем вообще это делает. Косима жила достаточно долго для того, чтобы осознать, что некоторые вещи лучше оставить нетронутыми. Она также не теряла времени, думая о том, как встретится с доктором, когда придёт время для следующего приёма, даже несмотря на то, что ей было любопытно посмотреть, как отреагирует Дельфина. Не было сверхдостижением предполагать, что она сможет понять, известно Дельфине или нет о её… увлечении.

— Это неблагоразумно.

Знакомый голос заставил её обернуться и встретиться с его обладателем — с кое-кем, кого она называла другом и даже семьёй в течение многих веков.

— Феликс! — воскликнула Косима; в её голосе трезвый тон, а выражение лица застыло, словно камень.

— Это привлекает нежелательное внимание, — сказал парень с обманчиво молодым лицом и взглянул на дверь здания, в котором только что скрылась высокая блондинка.

Косима нахмурилась и рискнула сделать небольшой шаг в сторону худой фигуры. — Я была под впечатлением, что моя жизнь не касается никого, кроме меня самой, — слегка раздражённо ответила она на дерзость более молодого вампира, посмевшего говорить ей, что она должна делать, а чего нет. — Одна из привилегий ухода из семьи.

— Я всего лишь передаю сообщение, — Феликс немного потупил голову, но никакой покорности не было в его ярко сияющих глазах — очевидный индикатор того, что он недавно поел. — Она не любит этого, — пробормотал он.

— Я давным-давно перестала беспокоиться о том, что ей нравится, — отрезала она.

— Я просто подумал, что должен предупредить тебя, Косима, — сказал он мягче, искреннее беспокойство прозвучало в его голосе. — Если ты заботишься о безопасности хорошего доктора…

Он указал подбородком на дверь на другой стороне улицы, как будто его слова были недостаточно понятны, и ушёл прочь — его лёгкие шаги позволили ему раствориться в безликой толпе.

Косима вздохнула, потрясла головой про себя и двинулась в противоположном направлении. Она должна была догадаться. Три года отдельно от семьи, а они всё ещё следят за ней. Это не должно удивлять её в самом деле. Что такое три года, когда у тебя есть вечность?

Входя в свои апартаменты, она издала горький смешок: ирония слишком ощутима, что её отрицать. Она думала, что Дельфина слишком беспечна, сохраняя тот же самый распорядок изо дня в день, в то время как она делала то же самое. Для неё так же опасно совершать ту же ошибку, если не более того. До сих пор Косима не была особо обеспокоена тем, кто за ней следит или чьё внимание она привлекает своими действиями. Она знала, как позаботиться о самой себе, а остальные знали достаточно хорошо, что лучше держать дистанцию. Но если своими действиями она привлекала лишнее внимание к доктору… что ж, это совершенно другой вопрос.

Дельфина же не гражданская персона как таковая. Будучи учёной в DYAD, женщина, скорее всего, была осведомлена об окружающей их опасности. Что волновало Косиму, так это то, что у людей, однако, было отсутствие способностей дать отпор при нападении. Неважно, осознаёт ли конкретный человек угрозу: когда за ним придут, осведомлённость ни капли не поможет ему.

Стук в дверь на мгновение испугал её, но этого было недостаточно, чтобы заставить её покинуть диван, куда она приземлилась по приходу домой с косячком между пальцами. Дым лениво взлетел, когда она его выдохнула; единственное движение, которое она сделала — поднесла руку, чтобы снова затянуться. Ещё три более резких и быстрых стука смогли лишь привлечь её взгляд к двери — брови нахмурились от раздражения, внутренне умоляя Элисон понять намёк и оставить её в покое. Косима не была в настроении принимать гостей. Едва появился оттенок чувства вины, как она наконец-то услышала удаляющиеся шаги, и дверь апартаментов этажом выше открылась и закрылась.

День её следующего приёма приближался, и в этот раз Косима проснулась, пока снаружи ещё было темно — не то чтобы она провела приятную ночь и проснулась отдохнувшей. На самом деле с момента встречи с Феликсом у неё не было ни единой ночи спокойного сна.

Как бы она ни старалась игнорировать предупреждение Феликса, оно задело её за живое. Косима знала, как это всё работает, и если её действия привлекали внимание к доктору, то она понимала, что в её интересах остановиться. Нет смысла подвергать доктора Кормье опасности из-за своего любопытства. С учётом этого вампирша прекратила свои… наблюдения. Она больше не следила за блондинкой и постаралась держаться подальше и от института, и от дома доктора в течение следующих нескольких дней. Но ущерб был нанесён, и она понимала, что нет способа это исправить. Она лишь могла надеяться, что тот факт, что она держалась от Дельфины подальше, докажет другим, что она получила сообщение и двигается дальше. Косима ненавидела, когда её действия ограничивались людьми, но она не могла быть настолько эгоистичной, чтобы игнорировать опасность, которую несла с собой.

Косима явилась в DYAD сразу после открытия, и Кристал тотчас проводила её в кабинет доктора. Вампиры — даже те, которые твёрдо решили стать частью общества — не были утренними созданиями, так что её не удивил тот факт, что ей не пришлось сидеть и ждать. Бойкая ассистентка в своём обычном весёлом «я», указывающим на то, что даже если доктор и была осведомлена о действиях Косимы за прошедшие недели, она не поделилась этим с Кристал.

— Мы не ожидали тебя так рано, Косима, — прокомментировала Кристал, как только они добрались до кабинета.

— Я была на ногах, — пожала плечами Косима. — Подумала, что мне надо побыстрее покончить с этим.

Они вошли в комнату, но доктора ещё не было видно, хотя длинное пальто и сумочка, висящие у двери, были признаком того, что она уже приехала.

— Доктор Кормье пошла за кофе, — обыденно произнесла Кристал. — Утром, как правило, всё медлительно.

— Да… ночные создания и всё такое, — Косима сняла своё пальто и села на один из стульев.

— Ты можешь идти, — раздался голос сразу после открытия двери.

— Посмотри, кто у нас тут, — радостно объявила ассистентка, махнув рукой в сторону Косимы. — Кое-кто решил стать ранней пташкой.

— Я вижу… — доктор села в своё кресло, большой бумажный стаканчик в её руке всё ещё испускал пар, в то время как другой рукой она открыла ящик стола и бросила туда пачку сигарет. — Всё в порядке? — спросила она с умеренным интересом.

Вампирша тщательно изучила доктора — ничего в выражении Дельфины не выдавало её. Она выглядела слегка удивлённой, когда вернулась в кабинет и обнаружила, что Кристал не одна, но быстро пришла в себя.

— Конечно, просто рано встала, — односложно кивнула Косима, в то время как её глаза продолжали выискивать какие-то признаки её подозрений, не заботясь о том, чтобы скрыть свой любопытный взгляд.

— Очень хорошо, — тоже кивнула Дельфина. Если она и была раздражена очевидным вампирским «исследованием», то она это хорошо скрыла. — Ты можешь сходить за кофе, если ещё хочешь, Кристал, — сказала она, бросив быстрый взгляд на свою ассистентку перед тем, как её внимание вернулось к экрану перед ней. — Я могу позаботиться о мисс Нихаус.

Девушка сомневалась буквально пару мгновений, но в итоге ушла, тихо закрыв за собой дверь и оставив доктора и пациента в кабинете одних; их взгляды на краткий миг встретились, как только Дельфина встала с кресла и медленным твёрдыми шагами подошла к шкафчику за Косимой. Блондинка сохраняла тишину, пока всё подготавливала, её руки были проворны и аккуратны, словно она делала это годами. Она подошла к Косиме, устанавливая поддон на столе рядом с вампиршей, которая уже закатала свой рукав. Всё было сделано с экстремальной оперативностью, быстро, но спокойно — и в задумчивом молчании. Только когда она взяла стул и села рядом с Косимой, их взгляды снова встретились.

— Я не уверена, хочу ли знать, почему ты следила за мной, — прокомментировала она тихим голосом, почти так, будто она разговаривала сама с собой; её глаза сфокусировались на изгибе руки Косимы, пока она протирала её ваткой.

— Скорее всего, нет, — ответила Косима, используя такую же откровенную честность, которой её одарили.

Дельфина тихо хмыкнула, взяв жгут и затянув его вокруг тонкой руки, прежде чем она взяла заранее подготовленный шприц. Косима казалась очарованной движениями доктора: спокойствием, которое она излучала, даже обсуждая такую тему. Спокойствие женщины, однако, не ощущалось холодным или отторгающим, а, скорее, непринуждённым и с природной грациозностью.

— Что насчёт того, почему ты перестала? Это я хочу знать? — интонация голоса звучала так же спокойно, но в этот раз яркие глаза цвета ореха встретились со взглядом Косимы.

Косима подняла бровь и посмотрела на блондинку, осторожно пытаясь понять, что у неё на уме, но Дельфина хорошо скрывала свои мысли. Даже с многовековым опытом взаимодействия со всеми видами людей вампирша не могла забраться доктору в голову, и в её выражении не было никакого намёка на то, о чём она думает. Она просто продолжала работать над инъекциями Косимы; её руки в перчатках были тёплыми и уверенными. Они слегка сжимали кожу брюнетки и вызывали чувство жжения, которое не отличалось от солнечных лучей в старые добрые времена.

— Я не думаю, что ты хочешь знать и это, — ответила она, возвратившись мысленно к предупреждению Феликса несколько дней назад.

Дельфина издала сухой смешок. — Я не знаю, что я должна чувствовать по этому поводу, — признала она, встряхнув головой.

— Страх, — незамедлительно ответила Косима, мышцы её руки слегка напряглись, когда последняя игла была вытащена. — Ты должна чувствовать страх, Дельфина.

Взгляд Дельфины вспыхнул, на её лице наконец-то отразились какие-то эмоции, хотя это был не совсем страх. Косима была готова поспорить, что видела любопытство, возможно, немного колебаний во взгляде блондинки; жемчужно-белые зубы покусывали нижнюю губу, слегка её оттянув.

— Ты собираешься причинить мне вред? — хмуро спросила Дельфина, её вопрос почему-то прозвучал, как вызов.

— Я говорю не о себе, — сказала вампирша после глубокого вздоха, отдёрнув руку быстрым движением, вялая рука доктора держала её недостаточно крепко, чтобы остановить. Наконец-то увидев долю страха в сузившихся глазах Дельфины, Косима подалась вперёд и начала говорить не угрожая, но предупреждая. — Многим представителям моего вида не нравится то, что вы здесь делаете, — добавила она, опустив закатанный рукав и потерев руку в том месте, где она ощущала боль.

— Ты думаешь, я этого не знаю? — вызывающий тон Дельфины набрал обороты, она встала и обошла стол, чтобы сесть в своё кресло и держать некоторую дистанцию между ними. — Ты думаешь, я настолько наивна?

Косима спокойно наблюдала, как доктор позволила своим эмоциям выйти наружу впервые с тех пор, как они встретились. Это совершенно невероятное зрелище, если она была честна. У Дельфины, похоже, была нервная привычка проводить рукой по своим кудрям, когда её обычная спокойная манера поведения исчезала. Но лучшая часть — это горячая энергия, блестевшая в её ярких карих глазах, пылавших, как костёр, который становился тёмно-зелёным. Вампирша не знала, откуда взялись такие эмоции: в конце концов, её слова не слишком отличались по смыслу от того, что она говорила раньше, и всё же доктор явно отреагировала на них неожиданно бурно.

Её собственная реакция была столь же неожиданная, когда у зверя внутри шерсть встала дыбом. Маленькие волоски на задней часть шеи приятно покалывали, и дрожь возбуждения пробежала по её спине, когда у неё в животе что-то сжалось, а её бёдра слегка изогнулись вперёд на стуле.

Это было что-то новенькое! Ей и в голову не приходило, что ей это так понравится. Она любила людей мягкими, легко подчиняющимися её желаниям. Тот, кто так горячо и быстро взрывается, явно непредсказуем, и Косима старалась держаться от такого подальше. Или, скорее всего, она просто привыкла к этому. В конце концов, это был не просто кто-то, кто достаточно глуп или недостаточно осторожен, чтобы рискнуть разбудить зверя, дремлющего внутри неё. До этого момента вампирша была просто заинтересована блондинкой. Даже если она думала, что за Дельфиной стоит большее, чем ей кажется, она не была уверена, где именно та остановится. И сейчас с этой реакцией доктор всё ещё оставалась загадкой, но подозрения Косимы возросли, и её инстинкты говорили ей, что следует быть более осторожной. Дельфина была далеко не невежественной, и это делало её опасной.

Она почувствовала себя не в своей тарелке; противоречивые эмоции давили на её разум. С одной стороны, был инстинкт самосохранения, который вёл её сквозь века и сохранял ей жизнь. С другой стороны, она чувствовала интерес по отношению к другой женщине, пытливый аспект её ума побуждал её узнать больше о Дельфине, влекомый загадочностью, исходившей от женщины.

— Я не хотела так тебя злить, — сказала Косима тем же спокойным голосом, скрывая то, что проносилось у неё в голове.

— Ты не разозлила меня, — отрезала Дельфина. Правда, звучало это неубедительно: её взгляд разоблачал то, что она так упорно пыталась скрыть голосом.

Косима подняла бровь, ухмылка растянула её губы в веселье. — Тебе было не по себе от этого?

Дельфина увидела растущее любопытство в глазах создания, сияющих более ярко, чем она видела раньше — очков уже было недостаточно для того, чтобы скрыть истинную сущность той, что находилась перед ней. Косима выглядела, как человек, двигалась, как человек, говорила, как человек и большую часть времени могла легко сойти за одну из людей. Но Дельфина знала, что дикое животное внутри неё живо и полностью проснулось прямо перед ней, а сигналы тревоги звучали у неё в голове. Внутренне она попятилась, защищаясь, но снаружи сохранила своё хладнокровие, её взгляд не дрогнул, а противостоял зверю лицом к лицу.

— Было, — твёрдо ответила она. — Я не знаю, почему ты прекратила это, откровенно говоря, я даже не думаю, что меня это волнует — до тех пор, пока ты будешь продолжать в этом же духе, — окончательно заявила она, её взгляд вернулся к экрану, а её выражение поменялось на равнодушную маску, которая у неё была раньше — в надежде, что ещё не поздно.

Она приняла решение: Косима слишком опасна. Она никак не сможет контролировать её, если та узнает. Её нужно было найти кого-то другого и в то же время оборвать все связи со слишком старой и опытной вампиршей.

— У меня не было намерения пугать тебя, — грудь Косимы опустилась.

— Я не испугалась, — честно ответила она, потому что она ни разу не испугалась за себя, когда Косима следила за ней. — Но я не чувствую себя комфортно, когда каждое моё движение под наблюдением.

Брюнетка медленно кивнула. — Я могу это понять, — согласилась она, расслабившись на стуле.

Они по-деловому прошлись по обыденным вопросам, Косима отвечала на них безучастно с заскучавшей монотонностью. Отстранённость не должна была шокировать врача, но она ощущала свою грудь плотно сжатой и отказывалась отвести взгляд от экрана. Косима, в свою очередь, становилась всё более разочарованной опросом, и это заставляло её давать всё более короткие и короткие ответы. Дельфина заметила это, но проигнорировала. Напряжение в маленькой комнатке становилось всё более неконтролируемым, секунды тикали слишком медленно.

Как только прозвучал ответ на последний вопрос, Косима проскользнула в своё пальто, быстро приближаясь к двери. Её рассеянный взгляд был единственным объяснением её полнейшему удивлению из-за руки Дельфины, схватившей её запястье, когда вампирша протянула его к дверной ручке. В тот момент, когда она почувствовала длинные пальцы, обхватившие её запястье, она застыла.

— Косима… — её имя прозвучало так мягко, что вампирша не была уверена, что оно в самом деле было произнесено.

Только когда она подняла взгляд на лицо блондинки, она стала уверена в этом. Плеяда цветов в глазах другой женщины вывел её из равновесия, заставляя почувствовать, как земля под ней содрогнулась, и хищник внутри неё снова начал просыпаться — более бодрый, чем когда-либо — и опасно отталкивал её рациональную часть куда-то в закоулки сознания. Её клыки заныли от предвкушения, и она с трудом сглотнула, провела языком против их роста; когда она сжала челюсти, борясь за контроль, она почувствовала, как они впились во внутреннюю сторону её нижней губы. В этот раз Дельфина испугалась такой реакции, наконец-то ощутив реальную опасность своей позиции, и быстро убрала свою руку.

Косима двигалась ещё быстрее, её собственная рука дёрнулась вперёд, чтобы схватить тонкое запястье и посмотреть, как другая женщина вздрогнула, сделав маленький шаг назад, так что вампирша остановилась. — Там есть куда более опасные люди, доктор, — сказала она глубоким голосом.

— Это угроза? — несмотря на колебание в её словах и дрожь в сердце, Дельфина, казалось, не могла отвести взгляд от истинного лица создания; кристально голубые очи приковали её к тому месту, где она стояла; неестественно длинные клыки завладели её вниманием, и она обнаружила, что больше не сопротивлялась близости, которую инициировала Косима.

— Это предупреждение, — поправила её Косима и поймала себя на том, что ослабила хватку. — Я думаю, ты знаешь, что я бы не причинила тебе вреда.

— Я не знаю, действительно ли это так, — шепотом ответила Дельфина, размышляя вслух, в то время как недавно освобождённая рука направилась к щеке Косимы, её большой палец с любопытством очертил губы создания, а взгляд остановился на обнажённых клыках.

Косима слегка поёжилась, две сущности, живущие внутри неё, боролись за господство, зверь набирал, казалось, непреодолимое первенство из-за ощущения мягкой, тёплой кожи, скользящей по её телу. Вампирша сделала жест слишком быстрый для того, чтобы глаза доктора могли увидеть его: она припёрла другую женщину к стене рядом с дверью, пытливая рука требовательно вцепилась рядом с блондинистыми кудрями. Её чувства дошли до точки, смесь страха и возбуждения привлекли её внимание, а взгляд испуганной женщины не оставил ей места для сомнений. Обжигающий взгляд устремился на неё: яркий и заинтересованный, любопытный, но колеблющийся от неуверенности. В то же время вампирша была удивлена, когда заметила, что здесь не было никакого сопротивления, никакого ответного удара — только розовинка языка на мгновение показалась из полуоткрытого рта, прежде чем блондинка прикусила нижнюю губу.

Она зарычала — звук, который быстро поднимался в её груди и застрял в горле — если это и напугало Дельфину, она никак не показала это даже тогда, когда Косима подалась вперёд и её компактные формы напряглись напротив элегантной фигуры блондинки, которую она притянула к себе, крепко схватив тонкое запястье.

— Тебе следовало бы знать лучше, — предупредила она со вздохом, её нос зарылся в нежную кожу шеи, преодолев барьер в виде нелепо бесполезного шарфа.

Кровь под хрупкой плотью поднялась вверх, она могла ощущать это своими губами, слышала это так громко, будто кто-то бил в барабан внутри её головы. Запах другой женщины усилился, когда ноздри вампирши утонули в изгибе бледной шеи и глубоко вдохнули. Дельфина вздрогнула, но не из-за страха, нет; этого не могло быть: она всё ещё не боролась с прикосновениями Косимы, а когда ощущение тёплого дыхания на её коже заставило вытянуть шею, её рука коснулась затылка девушки, пальцами путаясь в жёстких дредах.

«Глупая женщина», — услышала Косима в своих мыслях, но она знала, что это не её слова — не той, кем она действительно являлась. Это никогда не была она: зверь никогда не брал над ней верх, только не через столетия спустя. Но вот она здесь и позволяет ему управлять собой, упиваться ложным чувством неприкосновенности.

Обострённые чувства Косимы уловили нежелательное вмешательство ещё до того, как Кристал появилась в дверях. Она могла с лёгкостью не дать ассистентке зайти в кабинет одной рукой, опиравшейся на дверь — это бы даже не особо её отвлекло. Она обдумывала это пару мгновений, пока её мозг был одурманен запахом Дельфины и оглушен шумом крови, сводящим с ума. Однако Косима отпрянула в мгновение мимолётной рассудительности и удалилась, слыша скулёж неудовлетворённого зверя, кем она и являлась.

Она не была уверена, заметила ли вообще Дельфина её уход, но знала, что её движения слишком быстры, чтобы оставить доктору шанс проявить хоть какую-либо реакцию. Косима даже не знала, попыталась бы доктор не дать ей уйти — если бы это было так, она не хотела слушать то, что та должна была сказать.