Творчество всегда служило Оле средством самовыражения и выплёскивания накопившихся эмоций, единственным местом, где она могла позволить себе быть откровенной. Стихи обнажают душу автора, по ним можно проследить историю жизни, становление и развитие личности. Вся правда об Оле — лишь в её стихах.

Серябкина бережно провела ладонью по старой затёртой тетради. Девяносто шесть листов, исписанных рифмованными мыслями о любви, жизни и семье. Да, девушка посвятила множество стихотворений своему отцу, пусть и в завуалированной форме, которую не уловил бы обычный читатель. Главное, что она знала, кому посвящены эти трогательные строки, а остальное неважно.

Иногда Оля использовала одну-две страницы для дневниковых записей, не имеющих отношения к поэзии. Там она делилась тревогами и мечтами, только дневнику была доверена самая страшная тайна Серябкиной — боязнь не оправдать ожидания родителей. Из маленькой Оли с детства пытались слепить идеал, навязывая определённые, «достойные» модели поведения. Вести себя подобающе дочери из богатой семьи, не опозорить фамилию — с самого рождения изо дня в день ей повторяли одно и то же, то ли воспитывая, то ли гипнотизируя. И она выросла на этих правилах, приученная постоянно «держать планку» и скрывать свои чувства от людей. Привыкла прятаться за маской надменности, в глубине души страдая от комплексов и чересчур большой ответственности за репутацию семьи.

Однако Оля никогда не злилась на отца, не обвиняла в ошибках прошлого и проблемах будущего — просто не могла. Её привязанность к отцу была сильнее любых обид. И она была взаимной. Однажды Оля даже показала ему свои стихи, за которые отец похвалил её, сказав, что когда-нибудь это хобби принесёт прибыль и пользу. Правда, ни одно произведение девушка так и не решилась опубликовать.

Тетрадные листы тихо зашелестели — Оля обожала этот приятный звук — и Серябкина с задумчивым видом погрузилась в чтение. Кто сказал, что машины времени не существует? Она есть у каждого — это наши воспоминания, и они бесценны.

***

Лена давно заметила, что Оля часто бывает в этом парке. Всякий раз, возвращаясь с вечеринок и встреч с друзьями, девушка приходила сюда, словно бы искала покоя и умиротворения в этом тихом месте. Пожелтевшая осенняя листва шуршала под порывами ветра, а тротуар окрасился оранжевым и золотым из-за множества опавших листьев, покрывших дороги города. Сидя на лавочке, девушка листала тетрадь, и судя по задумчивому взгляду, была целиком погружена в свои мысли.

Темникова оказалась в трудной ситуации. Она не знала как поступить. Лишь одно знала наверняка — если она убьёт Олю, то не сможет простить себя за это. Но если не выполнит задание, заплатить придётся своей жизнью. А Лена высоко ценила свою жизнь, и ни при каких обстоятельствах не могла позволить кому-то отобрать её. Потому, размышляя над этим заданием, Лена пришла к выводу, что, возможно, есть третий путь. Если предупредить жертву о грозящей ей опасности, есть шанс, что жертва сможет спастись. Просто сбежать. И тогда Лене не придётся убивать её, и организация не сможет ни в чём её обвинить. Жертва сбежала — задание выполнить невозможно. Так Лена могла спасти и себя, и Олю.

Сейчас, когда Серябкина была совсем одна в этом тихом парке, никто не смог бы подслушать их разговор. И никто не смог бы помешать.

Лена подошла к лавочке, на которой сидела Оля, и присела рядом с ней, мельком бросив взгляд в её тетрадь, а после, придав себе как можно более непринуждённый вид, — благо за столько лет работы Лена обрела и неплохой актёрский талант, — с улыбкой обратилась к девушке:

— Вы пишете стихи?

Оля слегка вздрогнула от неожиданности. Она была так погружена в свои мысли, что совсем не замечала происходящего вокруг.

— Нет, — ответила она. — Раньше писала, давно ещё, — девушка смущённо улыбнулась, словно бы стыдилась своего увлечения поэзией.

— Вот как… — Лена замялась, пытаясь на ходу придумать, что сказать и как перевести разговор в нужное ей русло. — Я тоже раньше писала. Правда, поэт из меня некудышный, — рассмеялась она. — А можно почитать Ваши стихи?

— Конечно, — с улыбкой ответила Оля. Впервые за долгое время кто-то интересовался её творчеством, и это было приятно. Она протянула брюнетке тетрадь.

— Кстати, я Лена, — представилась Темникова, тут же пожалев, что сказала своё настоящее имя.

— Оля, — шатенка пожала руку новой знакомой. — Приятно познакомиться.

— Взаимно, — улыбнулась Лена, а после перевела взгляд в тетрадь, медленно вчитываясь в строки. Темникова и правда любила творчество, но оно так и осталось для неё просто лёгким увлечением, которое не могло принести ей никакой выгоды. Но читая стихи Оли, она подумала, что у девушки и правда есть талант. Помимо хорошей рифмы и правильного ритма, её стихотворения также были наполнены смыслом, и эмоции, переданные в строках, словно бы проникали в душу. Возможно, именно здесь, в этих строках, и была настоящая Оля, так непохожая на ту личность, какую она играла на публике.

— Когда-то я и песни пробовала писать. Мечтала в прошлом создать свою группу и петь, — задумчиво сказала Оля, с грустью вглядываясь вдаль.

— Какая красивая мечта… Вы ещё молоды, вся жизнь впереди, так что никогда не поздно попробовать осуществить эту мечту. Разве нет? — ободряюще улыбнулась Лена. Ей трудно было спокойно улыбаться своей жертве и говорить с ней о мечтах. Впервые ей было так трудно лгать человеку в лицо, в то время, как раньше это давалось на удивление просто.

«Поверь, мечты не сбываются» — хотела бы она это сказать, но порой честность может принести больше вреда, чем пользы.

Выкинув эти совершенно неуместные мысли из головы, Лена закрыла тетрадь и отдала её Оле.

— Вы отлично пишете, — сказала она. — Кстати, а вы не думали о том, чтобы издать книгу со своими стихами?

Оля с интересом посмотрела на неё, и Темникова продолжила:

— Я работаю в издательстве. Нам нужны талантливые авторы, да и поэзия по-прежнему в моде. — Лена покопалась в своей сумочке и, достав блокнот, вырвала из него лист и записала свой номер телефона, а после протянула его Оле. — Если надумаете, позвоните мне.

Оля взяла листик с написанным номером и неуверенно кивнула в ответ.

Лена так и не смогла придумать, как рассказать Оле правду.

— Ну, до встречи, — улыбнулась брюнетка, игриво подмигнув Серябкиной.