Он опустился на колени, чтобы подобрать обронённый мушкет, и тут его охватило странное чувство. Липкое, неприятное, холодное — оно было везде, оно жило в его теле, словно крупный и вредный паразит. Артур надеялся избежать его, он даже попытался отвести взгляд, отвлечь себя, но… не мог этого сделать.
Тело Френсис почему-то не хотело испаряться, как любая другая иллюзия. Не-ет, оно лежало на земле, а тёмно-алая лужа крови медленно росла под белой сорочкой, постепенно заполняя тонкие трещины пещеры. И всё это происходило в тиши. Словно… словно звука никогда не было в природе. Была только эта немая сцена — удушающая, нескончаемая, просто невыносимая для взгляда.
Но вскоре звук соизволил вернуться в эти рыхлые стены. Артур почувствовал, как что-то щёлкнуло в его ушных перепонках, и он слишком отчётливо услыхал громкие и истеричные крики, которые звучали из уст Карьедо.
— Чёрт возьми, ты старый и слепой глупец! Разве ты не видел её?! Она же стояла там!
Посланнику снова захотелось оглохнуть, окунуться в самое дно, лишь бы больше не быть центром внимания.
Сквозь вязкую пелену шока и страха он почти отчётливо понимал, что Антонио должен был сейчас же уйти. Что ему здесь не место. То, что произошло секундами раньше, касалось только его одного, больше никого, в том числе, этого приставучего испанца.
— Беги обратно на корабль, — голос пирата был похож на треснутое сухое стекло. На самом деле он и не думал, что будет способен сказать хотя бы слово, но, как ни странно, смог.
— Не указывай мне, что делать! — Антонио резко поднялся с земли и грубым жестом вынул из ножен саблю. — Сейчас я тебе покажу…
Это была последняя — решающая — капля. Зелёный взгляд Артура плавно перешёл на разгневанного испанца, после чего в Карьедо возникло неожиданное и весьма непреодолимое желание куда-нибудь испариться.
Как-то непонятно выходило: с одной стороны его руки чесались в неистовом желании дать в морду этому негодяю, а с другой — хотелось уйти отсюда и сразу забыть о случившемся. Хотя Антонио знал, что забыть такое он не смог бы даже спустя сто лет, однако сила этих ненавистных малахитовых глаз, что сверлили его лицо, была очень велика — Антонио не мог ей противостоять. Поэтому, бросив саблю на камни, испанец отвернулся от Посланника и деревянной походкой направился к выходу из пещеры. Он спокойно обошёл тело Френсис стороной и очень быстро скрылся в тени.
После того, как шаги его стихли, уступая место привычной пещерной тишине, Артур снова посмотрел на Френсис, хотя не хотел этого делать. В какой-то момент в нём проснулась мечта повернуть время вспять. Сделать так, чтобы Френсис оказалась дома, в кругу друзей и прислуги, которые были приятны её сердцу. Было бы даже лучше стереть ей память вовек, чтобы она и думать не смела о некоем Артуре Кёркленде — Посланнике — безумце из заброшенного дома со старым мушкетом в бледных руках, которого она так не опрометчиво посмела полюбить. И который так сильно был ею одержим.
Он осторожно подполз к её телу.
Она не исчезала. Она не была иллюзией. Кровь продолжала стекать по щелям, но уже с явным, глубоким звуком. Кап-кап-кап.
— Френсис…- ему с трудом удавалось произнести это имя, так как в горле было очень горько.
Она не исчезала.
Артур приложил к виску свой мушкет и медленно нажал на курок. Как бы сильно он ни желал услышать выстрел, в ответ раздался лишь звонкий щелчок, который быстро скрылся в объятиях молчаливой пещеры.
Да даже если бы выстрел и произошёл, Артур не смог бы умереть обычной — человеческой — смертью. Впервые в жизни он испытал лютую ненависть к своей силе — к этой безумной и необузданной энергии, которой он имел когда-то глупость восхищаться и обожать сильнее, чем что-либо ещё. Сейчас же он больше не видел надобности в своём могуществе. Без Френсис оно было ему бесполезно.
Отшвырнув мушкет куда-то в тени, Артур дрожащими руками перевернул девушку лицом к себе, хотя в этот момент испытывал самый настоящий животный страх ещё больше навредить своему любимому созданию. Он не чувствовал себя таким подавленным даже когда дрался с драконом, когда жизнь его висела на волоске. О, до чего же были кошмарны эти минуты тишины.
Глаза Френсис были плотно прикрыты веками, на пухлых, сиреневых губах засыхали круглые капельки крови. Она была похожа на бездушную фарфоровую куклу, которая даже будучи лишённой жизни оставалась невероятна прекрасной. Как же хотелось щёлкнуть пальцами и сделать так, чтобы она подняла веки и с придыханием произнесла его имя.
В пальцах непривычно сильно закололо. Похоже, это была сила, хотя Артуру совершенно не хотелось думать о ней в такую секунду. Он был бы рад не думать о ней совсем, если бы она только не смела доставлять ему дискомфорт.
По коже пробежался холодок, волосы встали дыбом и в груди стало невыносимо туго. Посланник никогда не ощущал внутри себя такой огромной и страшной мощи — она готова была разорвать его тело на куски и выплеснуться наружу, словно нетерпеливый кипящий бульон, нужно было только перестать сопротивляться.
В воздухе раздался сильный скрежет: камни, что, казалось, давно пустили в землю корни, став неоспоримой частью этого места, внезапно подскочили к потолку и начали разгоняться, вращаться вокруг Посланника всё быстрее и быстрее, поднимая в воздух тёмную пыль и обращая её в огромный, чёрный смерч. Сила была так безгранична и страшна, что Артур не мог пошевельнуть даже пальцем, не испытав при этом боли.
А звезда… чёрт подери, и врагу не пожелаешь этого адского жжения в шее.
Это было что-то новое. Что-то сильное в разы. Что-то, чего искренне хотелось опасаться.
***
Через несколько метров Антонио решительно перешёл на бег.
Он боялся остановиться, чтобы передохнуть, потому что, едва он это делал, как мысли тут же начинали атаку на его несчастный разум. Принуждали снова и снова видеть окровавленное тело Френсис, словно она до сих пор лежала перед ним, раскинув руки в каком-то застывшем танце.
— Ублюдок… вот ублюдок… — повторялись слова с каждым рваным вздохом. До корабля оставалось чуть-чуть, Антонио верил в это, он надеялся на то, что пещера не осмелится поглотить его и оставить в своём нутре вовек. Иначе это было нечестно по отношению к такому обаятельному красавцу, как сеньор Карьедо.
Вдруг, он услышал за спиной какой-то шум. Странный рокот, скрипы, да хруст. Словно эта проклятая пещера, кое-как отходя от сладкого и тягучего сна, решила вдруг ни с того ни с сего пробудиться и неуклюже подняться на задние лапы.
Антонио опасливо посмотрел назад и сразу же пожалел о своём решении. Камни, мимо которых он так ловко пробегал, один за другим срывались с земли, словно сборище крупных сорняков, и начинали двигаться по воздуху, совершая безумный и неустанный танец.
«Вот чёрт! — подумал Карьедо, стиснув до боли кулаки и бросившись в бегство. — Ну нет, так просто ты меня не поймаешь, тварь! Ни на того напала!»
Однако стоило ему об этом подумать, как что-то тяжёлое и сильное ударилось об его затылок. Увидев перед глазами звёзды, Антонио рухнул ничком на землю, и его сознание утонуло в чёрном и холодном море сновидений.
***
Артур нагнулся к Френсис и дрожащими пальцами провёл по её губам. Несмотря на их мертвенную бледность, они были божественно мягкими, как и в ту ночь, когда он впервые позволил себе прикоснуться к ним.
— Я чудовище, — прохрипел он не своим голосом, и даже не голосом, а хором голосов. — Я чудовище.
Он не обратил внимания на то, как сквозь поле из плывущих камней проскользнула светлая дымка, которая тут же преобразилась в вездесущего Грегори. Мужчина с насмешливой улыбкой посмотрел сначала на Френсис, а затем обратил свой ледяной взор на Посланника.
- Ты не должен винить себя за правильный выбор, — предельно спокойно сообщил он. — Ты всё сделал верно, Посланник. Теперь ты достоин оружия.
Но Артур не разделял радости призрака. Его чёрные глаза желчно посмотрели на Рейна, отчего улыбка плавно померкла на бледном лице призрака, превратившись в тонкую, прямую линию.
— Я достану тебя даже из глубин преисподней, — прошипел пират, и в какой-то момент Грегори почудилось, что на месте обычного человеческого лица он увидел что-то иное, что-то более ужасное, которое обладало рядом острых, белых зубов и щелками вместо носа. — И я уничтожу тебя… И сколько бы ты не возвращался в наши миры, я буду уничтожать тебя снова и снова, пока от тебя не останется лишь жалкое напоминание.
- Послушай, формально меня нельзя…- Грегори попытался приблизиться к пирату, но его радужный жест был встречен потоком горячей силы.
— Заткнись! — рявкнул на него Посланник, чьи глаза теперь были чёрными и глубокими, как сама бездна. — Закрой же ты наконец свою пасть! — и призрак почувствовал, как нечто невидимое впилось в его полупрозрачную плоть мёртвой хваткой. Он попытался испариться, но его словно заточили в невидимую клетку.
— Эй! Я на твоей стороне! - возмутился он, неуверенно ползая по невидимой темнице и пытаясь кое-как призвать к себе свою силу. — Я на твоей стороне, идиот! Я же только хочу…
Его голос поник и он нерешительно посмотрел на Френсис. Посланник последовал за его взглядом, несмотря на то, что в глубине души противился этому решению. Больше он не желал отвечать на провокации этого ублюдка и даже обращать на него внимание. Однако на этот раз его призрачный лик выглядел слишком странно. Словно…
Глаза Френсис резко распахнулись. Она громко прокашлялась и жадно втянула губами пыльный воздух.
— Артур…- выдавила она из себя, и, судя по тому, как судорожно вздымалась её грудь, любое слово дарило ей невыносимую муку.
- Ох! — простонал Грегори, приложив щёку к прутьям невидимой клетки. — Гром и молнии! Она жива…
— Френсис, — Артур сжал похолодевшую руку Френсис свободными пальцами. Он чувствовал, как тёплая кровь пыталась вытолкнуть его ладонь, которой он пытался зажать открытую рану, и прекрасно понимал, что состояние леди было очень нестабильным. Нужно было что-то сделать. Боги, но что? Небрежным движением он содрал со своего рукава кусок белой ткани и кое-как замотал им девичью шею. Стоило ему это сделать, как ткань промокла и потемнела. Так быстро… Тогда он зажмурил глаза и властным голосом приказал своей силе остановить кровотечение. Честно говоря, ещё никогда ему не приходилось тратить свои способности таким образом. Он даже не знал, сработает ли его план… И, о, чудо — сила охотно подчинилась горячей воле пирата. Кровь больше не пыталась пробраться сквозь материю, но Френсис от этого было не легче.
— Б-больно, — она неустанно смотрела на лицо пирата. Или не на него… Её взгляд казался стеклянным и практически равнодушным. Но она была жива — и этот факт немного согревал душу.
— Хм, — Грегори задумчиво почесал подбородок. — Задета артерия и заметна сильная припухлость вокруг раны, не так ли? Она потеряла много крови и очень скоро умрёт. Хотя зачем я это говорю вслух, ты ведь и сам всё прекрасно видишь, — он утвердительно кивнул своим словам. — Какая неприятная смерть… Проще всё же умереть во сне, не чувствуя боли и не испытывая страха. Я понимаю, каково ей сейчас. Она пытается держаться стойко, но боль буквально сковывает её члены. О, боги, как это ужасно, Артур! Она хочет, чтобы ты облегчил её страдания. Так сделай же это, не медли!
Посланник провёл дрожащей рукой по восковому лицу своей любимой, нехотя оставляя на её коже алые следы.
— Я понимаю, что ты мне не поверишь, но я очень сильно соболезную твоей утрате, Посланник. Потерять две жизни — это… гм… страшная трагедия.
— Две жизни? Что ты, чёрт возьми, такое несёшь? — рявкнул в ответ Артур.
— Ха, — Грегори восторженно заулыбался. — Так… ты не знаешь?
Посланник вопросительно посмотрел на призрака, но затем его взгляд вернулся к Френсис. Она из последних сил заставила себя взять пирата за руку и подвести её к своему животу. Дыхание её стало тихим и почти ровным, стоило горячей и широкой ладони пирата коснуться её похолодевшей кожи под задранной сорочкой.
В тот же миг камни рухнули по бокам от Посланника и рассыпались в серые крупицы. Сила съёжилась внутри него, превратившись в маленький, тёплый комочек.
— Печально, — тяжко вздохнул за его спиной Рейн. — Ты всемогущ, Посланник, и это правда: ты можешь свернуть горы голыми руками, ты можешь подчинить себе весь мир, но остановить чужую смерть ты, увы, не в силах.
И призрак растворился в пыли, оставив Посланника наедине с умирающей леди. Тот молча смотрел на Френсис, на то, как она медленно увядала, свернувшись в его объятиях. Он как будто видел эту полупрозрачную пелену её жизни, что медленно вытекала из бордовой ранки, словно сгусток чего-то нематериального. Посланник хотел ухватиться за него руками, попытаться вернуть его на место, но, как сказал Грегори, возвращать людей к жизни он не умел. Он пытался совершить подобное, будучи молодым и полным грандиозных идей, но его опыты никогда не приносили должных результатов.
Здесь нужно было что-то другое… что-то особенное.
И тут губы Посланника тронула едва заметная ухмылка.
— Нет, — прошептал он, решительно подняв тело Френсис с земли. — Я могу.
***
— Вы слышали это? — Чарли вышел из кристально-чистой воды и неряшливо выжал влагу из длинных волос. После этого он с небольшой опаской посмотрел в сторону пещеры. Вопрос, конечно, задал он глупый, ибо только дурак или глухой не смог бы услышать такой грохот, от которого по воде пошла волнительная рябь. Сара, стоявшая на палубе, ощутила, как подозрительно сильно закачался и затрещал под ней пол. Как бы не перевернуло корабль…
— Там что-то происходит! — крикнул Томас, тотчас оказавшись рядом с ней, словно по щелчку пальцев. — Их завалило камнями! Мы должны им помочь!
— Нет, — твёрдо ответила Сара, заслонив мальчика рукой. — Посланник велел нам ждать.
Но в душе она была полностью согласна с юнгой. Если бы в ту пещеру ушёл один Посланник, она бы не стала переживать за его душу. Ведь он обладал поразительной силой и, в отличие от Антонио или Френсис, полностью мог за себя постоять.
«Создатель, помоги им…» — она с мольбой подняла глаза к небу, искренне надеясь на то, что там — за кучевыми облаками — её кто-нибудь услышит.
***
Артур не думал останавливаться, он продолжал бежать вперёд, не оглядываясь, не задумываясь ни о чём лишнем, не отвлекаясь на внешние звуки, что доносились со всех сторон. Френсис кашляла всё реже и реже, и это был дурной знак. Пират крепче прижал к себе её обмякшее тело, будто бы пытаясь уберечь. Ох, если бы это было так просто…
Тропинка начинала ходить странными волнами, делать резкие повороты, а порой и вовсе исчезать из глаз. Очевидно, пещера не хотела подпускать пирата к сокровищу.
— Ты не успеешь её спасти, Посланник, — перед ним появилось сердитое лицо Грегори. — Она потеряла очень много крови!
Артур игнорировал его всеми силами, отдавал весь свой потенциал на ноги. Он молился на них, хотя прежде никогда не воспринимал молитву всерьёз.
Туннель начал сужаться, а тропа стремительно утопла в густых тенях. Но Посланника это не останавливало. У него был свой личный компас. Его звезда, которая как будто начала расти на его шее и жечь уже не только это место, но ещё и лицо, и плечи, и грудь, и руки. Она растекалась по его телу, словно кислота, создавая невероятную — адскую — боль.
Он должен успеть. Он обязан был успеть.
Если он только сможет, если у него появится шанс…
Френсис выживет…
И у них будет ребёнок.
Посланник держал этого ребёнка в руках, он буквально чувствовал, как круглая головка младенца тонет в его широкой и мягкой ладони. Никакая боль не смела вытеснить этот ангельский образ из души — он был сильнее и значимее, чем огонь, который нещадно буравил его кожу.
Артур закричал, пытаясь заставить себя бежать быстрее. Где-то в глубине души он чувствовал, что не сможет. Не сможет преодолеть эту гонку и выйти из неё с призом. Голова Френсис упала к нему на грудь и больше не двигалась.
— Посланник, не испытывай моё терпение! - предупредительным тоном крикнул ему в спину Грегори. — Я не позволю!
Посланник почувствовал, как что-то грубо укусило его за ноги. Он упал на колени, кое-как сумев удержать Френсис в своих руках. Если бы у него было время оглянуться назад, то его кровь похолодела бы от увиденного зрелища. Вредный призрак умудрился каким-то образом изуродовать его икры, дойдя практически до кости.
Но Артур не стал медлить, наоборот, упрямо засопев носом, он тяжело поднялся на ноги и, хромая, побежал снова. Капли пота разъедали кожу, сжигали глаза и губы. Эта дурная гонка длилась целую вечность.
Тогда Грегори сделал ещё один плавный жест рукой, и Посланник снова повалился на колени, брызнув яркой кровью на землю и скалы. Боль длилась секунду или даже меньше, вскоре сменившись почти приятным теплом.
Но нет, нельзя останавливаться!
Вставай-вставай-вставай!
— Оставь ты её, глупец! — Грегори был весь синим от гнева. — Она не достойна таких жертв!
Сильно пошатываясь из стороны в сторону, Артур всё же остановился. Алый плащ плотно оплетал его ноги, прилипнув к медленно заживающим ранам, грудь широко вздымалась, а в мятой и уже давно не белой рубашке проступали очертания рёбер. Посланник выглядел уставшим и загнанным в угол зверем. Его взгляд бегло блуждал по разветвлённым тропам, не зная, какой выбрать путь. В какой-то момент (Артур с трудом мог вспомнить, когда же именно это произошло) обычная пещера превратилась в лабиринт.
— Я же сказал, что ты не успеешь! Это место осыпано тоннелями, и блуждать тебе по ним столетиями! - неустанно злорадствовал Грегори, паря позади него. — Френсис Бонфуа не выдержит этих скитаний! Она умрёт, даже если ты попытаешься отыскать оружие! Прекрати за неё бороться, и тогда я покажу тебе верный путь. Ну же!
— Твои уговоры полны соблазна, — без особой грусти согласился Посланник, окидывая задумчивым взглядом покрытый кривыми сосульками потолок и неровные, полные трещин, стены. — Но попытка — не пытка.
— Что ты… — голос Грегори оборвался внезапным звуком.
Посланник ударил головой по стене, и на камне — на том месте, куда опустилась голова пирата — образовалась паутина чёрных трещин. Вскоре стена рухнула, открывая широкий проход во тьму. Не долго думая, Посланник быстро рванул в завесу светло-серой пыли и оказался на новой тропе. Все его тело было покрыто грязью, а вместо ясных, зелёных глаз зияли две чёрные, как пуговицы, дыры. Его улыбка казалась широкой и полной едкого безумства.
— Что ты наделал? — Грегори залетел в отверстие следом за Артуром. Его лицо напоминало посиневшую губку — на коже, словно по щелчку, появлялись тёмные и крупные рытвины. -Артур!
— Держись, — попросил Посланник еле живую Френсис и, прижав её обмякшее тело к груди, побежал крушить другие стены.
Чем ближе он подбирался к заветному сокровищу, тем отчаяннее Грегори создавал ему массу новых и жутких испытаний. Вскоре Посланник услышал за своей спиной спешные шаги. Когда он оглянулся назад, то увидел, как за ним неустанно следовала армия каких-то уродливых существ. Долговязые и худощавые, похожие на ящериц — они неслись за беглецом, прыгая на четырёх лапах и круша своими когтистыми лапами камни, будто яичную скорлупу.
К счастью, мысли о будущем ребёнке придавали Артуру много сил. Он думал, что сможет преодолеть любые невзгоды, зная о том, что когда-нибудь в его жизни появится кто-то, о ком он мог бы заботиться, кому бы он с радостью передал все свои знания и умения. Его ребёнок стал бы именно тем, кем сам Посланник стать так и не смог.
Как волшебно растворялось это внешнее рычание. Вскоре Артур мог слышать лишь своё дыхание, тяжелый топот истерзанных сапог и бешеный стук сердца. Впрочем, большего было и не надо.
Сокровищница оказалась куда ближе, чем он мог себе представить. Это был широкий зал, обставленный различным и невообразимым добром: целые горы и пригорки несметных сокровищ, каменные полки, обставленные стеклянными сосудами, оружие, одежды: золотистая кольчуга, шлемы, осыпанные крупными камнями, мечи с древнейшей гравировкой и круглые щиты. Ровные, обрисованные орнаментом стены, что уходили в чёрный потолок, освещались небольшими лазурными камнями, которые росли по всему залу, как цветы. Кругом возвышались ряды колонн, которых придерживали статуи мужчин с лицами диких животных, на чьих мордах ощущалась тоска и желание поскорее покончить с это неблагородной работой. В центре зала на мраморном полу выглядывал большой небесного цвета шар — именно благодаря ему в сокровищнице было так светло и живо. Артур сразу обратил на него внимание и, спустившись по широкой лестнице, направился в сторону света. Пока что в голове царила пугающая пустота, Посланник не знал, что делать дальше, но в глубине души чувствовал, что рядом с шаром он будет чувствовать себя спокойнее.
Шар был похож на огромный пузырь с водой, к тому же, он издавал странное глубинное жужжание. И чем ближе подходил к нему Посланник, тем громче жужжал этот шар, словно чувствовал чьё-то присутствие. Артур увидел на его голубоватом покрытии свое размазанное отражение, узнал свои грязные волосы и испуганные зелёные глаза. Его острая внешность выглядела пугающе, если в ней было что-то красивое, то Артур искренне не мог понять, что же именно. «Интересно, — подумалось вдруг ему, — что же во мне нашла Френсис?»
Хотя, пожалуй, это был неподходящий момент для того, чтобы думать о красоте. Он не мог удерживать кровотечение одной силой мысли, когда-нибудь его разум должен был дать слабину.
Положив тело Френсис на пол, Артур беглым и паническим взором окинул пёстрое убранство сокровищницы. Звезда больше не отвечала на его зов и даже не болела, что было очень странно с её стороны. Может, это была не та сокровищница?
«Думай, думай, думай», — Посланник больно постучал по лбу, пытаясь всеми силами заставить себя сосредоточиться на проблеме. Страх потерять Френсис мешал ему быть хладнокровным, каким он был всегда.
— Ты ничего не сможешь сделать, — позеленевший Грегори появился рядом с Артуром как всегда не вовремя. — Не мучай девушку, Посланник, я умоляю тебя. Дай ей спокойно умереть.
Артур стрельнул в призрака гневным взглядом, после чего вдруг схватил в руки найденный на полу золотой кинжал с рисунком извивающейся кобры и под изумлённые вопли призрака воткнул его себе в шею.
— Что ты, чёрт возьми, творишь?! — Грегори был вне себя от ярости. И судя по тому, как неестественно вытянулось его зелёное лицо, Посланник всё делал верно. — Нет — нет - нет! Не смей!
Странно, но даже когда нож вошёл под кожу практически до основания, Артур не чувствовал боли, хотя звук, с которым холодное лезвие рвало его плоть, казался жутким. Краем сознания Посланник понимал, что даже не дрожит и не испытывает страха, что было… наверное… ненормально с точки зрения разумности.
- Прекрати! Умоляю, прекрати! - ого, как заговорили. Артур дал бы себе волю развеселиться, не будь он так сильно занят делом.
Он продолжил медленно резать символ на своей шее, водя острым лезвием по коже взад и вперёд. Вскоре он начал чувствовать что-то неприятное: небольшую, но туповатую боль, которая сначала билась томным пульсом где-то в области шеи и груди, а потом почти полностью растеклась по всему телу.
Позже эта боль обострилась. Туман выветрился из головы и в глаза ударил острый свет. Мир завертелся вокруг Посланника с новым пугающим ритмом, став в глазах пирата ярким и могучим. Сначала Посланник скрипел зубами, жмуря глаза и продолжая неистово двигать ножом вдоль распухшей кожи, но затем, когда сил сдерживаться больше не осталось, начал испускать сдавленные стоны. На какое-то малое мгновение ему захотелось вынуть кинжал из плоти и поскорее отбросить его как можно дальше, позабыв о страшном и сумасшедшем замысле. Но потом его взгляд падал на умиротворённое лицо Френсис, и Посланник начинал калечить с себя с ещё большим остервенением.
Вскоре, после долгих и душераздирающих воплей призрака под чавкающий звук режущей кожи, что–то совсем крохотное упало к ногам Посланника и стукнулось о мраморный пол. Артур часто задышал, пытаясь придти в себя после белых вспышек боли. Он опустил нож и свободной рукой провёл по тому месту, где находился золотой кинжал. И чудеса — на коже не было ни царапинки.
Деревянная фигурка звезды лежала между носками его сапог и игриво переливалась при свете голубого шара, словно несметный алмаз. Но её странная красота совсем не впечатлила Артура. Тот равнодушно перешагнул через звезду и направился к телу Френсис. Взяв девушку за плечи, он аккуратно перевернул её на живот. Он не зря это сделал — едва Френсис уткнулась носом в каменный пол, как тут же у неё изо рта потекла густая кровь. Она еле дышала, окрашивая повязку тёмными бутонами, и это значило, что сила Посланника — того, бессмертного, грозного и могущественного Посланника — больше не действовала на леди.
Даже Грегори нигде не было видно. Призрак надумал испариться в ту же секунду, когда Артуру Кёркленду удалось вынуть звезду из своей шеи.
Кстати, о ней. Посланник наклонился к окровавленному крохотному предмету на полу и протянул к нему руку. Когда звезда начала дрожать, оказавшись в тени мужской ладони, Артур не был этому сильно удивлён, так как когда-то давно видел нечто подобное. Он тут же одёрнул руку от звезды и постарался отделаться от навязчивого дурмана, вызванного здешней силой, которая даже после всего пережитого продолжала каким-то образом влиять на его разум… подчинять его волю себе. Нет… он не должен был больше прикасаться к этой штуке. Никогда.
Почувствовав упущение, звезда перестала вздрагивать и спокойно улеглась на полу, словно это был обычный кусок деревяшки, не больше — не меньше.
Но не прошло и минуты, как по звезде снова пронеслась быстрая дрожь, но на этот раз куда более неистовая, чем прежде, и звезда поползла — только уже не к Артуру, а к голубому шару, что парил над полом, будто мыльный пузырь. Посланник внимательно следил за движением вещи, сидя рядом с Френсис на коленях и стараясь не дышать. На самом деле он ждал подобного исхода. Зачем ему искать оружие среди кучи древнего хлама, если оно само — рано или поздно — придёт к нему в руки? Нужно лишь ждать… Но дождётся ли Френсис?
«Потерпи, прошу тебя, умоляю. Только потерпи…»- думал он, чувствуя, как рубашка липнет к его потному телу.
Бултых! — оказавшись в паре дюймах от голубого шара, звезда быстро проникла в его нутро, словно упала в водянистую гладь. Артур тут же рванул следом за ней, на ходу стаскивая с себя алый плащ. Он и не думал, что когда-нибудь этот мягкий кусок материи сможет пригодиться ему ещё как-то, кроме как украшение. Разорвав плащ на несколько неровных полосок (ибо ткань была сильно изношена и, честно говоря, уже давно потеряла свой былой ярко-кровавый оттенок, каким Посланник любил пугать своих впечатлительных жертв), он аккуратно и быстро обмотал ими правую руку. Он боялся представить себе, из чего была сделана эта лазурная сфера, но он ясно понимал, что если сейчас в неё не нырнёт, то все его попытки спасти Френсис окажутся лишёнными смысла.
Едва его пальцы ушли вглубь этого странного вещества, как он ощутил тепло на кончиках пальцев. Синий шар, в отличие от других существ, совсем не пытался проявить враждебность к чужеродному предмету. Но это вовсе не значило, что Артур не должен быть начеку. Он периодически оглядывался назад. Мало ли что. А вдруг чудовища только и ждали подходящей минуты, чтобы вылезти из тёмного угла и напасть на него со спины? В отличие от Посланника со звездой, который мог при желании уничтожить целую свору монстров и не обронить и капли пота, Посланник без звезды больше не обладал титанической силой и бессмертием. Не стоило забывать об этом крохотном нюансе даже тогда, когда цель была уже совсем рядом.
Звезда умудрилась исчезнуть в синюшной дымке, и теперь сложно было понять, насколько бесконечен был этот шар. Посланник просунул руку по локоть и ощутил, как приятное тепло неспешно потекло по его коже, будоража на ней каждой волосок. Он попытался пошевелить пальцами, но любое движение внутри сферы давалось ему очень туго.
— Ну же, — прошипел он, теряя терпение. Сколько рукой он ни водил, шар казался ему чертовским необъятным, и рука не чувствовала ничего такого, что могло бы походить ощупью на звезду. Тогда Артур решился совершить то, чего опасался делать вначале. Руку он как-то не жалел и был готов лишиться её, если сфера вдруг решит превратиться в огромный медвежий капкан, но что же случится с его телом, если он сунется туда полностью?
Сильные мысли о Френсис разрушали любые страхи и сомнения. Артур видел перед собой миссию. Ловушка? Плевать. Лучше он попытается сделать что-то, чем отступит и допустит смерть любимой леди. Да ещё и ребёнок…
Артур никогда не думал о детях столь серьёзно, как делал это сейчас. И вовсе не потому, что он не хотел семьи, просто… он не думал, что был создан для этого. И это простое осознание никогда не расстраивало и не убивало его, он просто понятия не имел, что был способен жить как-то иначе.
Но теперь одиночество осталось где-то далеко позади, где-то там, где начинались томные мечтания быть рядом с Френсис: видеть её улыбчивое лицо и нежные завитки светлых волос, которые ложились на его пальцы, едва он решался к ним прикоснуться. Она обнимала его за шею, чувственно целовала его лицо. Посланник не мог и честно не хотел противостоять её губам. Каждый раз, глядя на её светлый образ, он испытывал внутри себя некое чувство.
Это было что-то такое, что сложно было назвать просто жизнью. Оно было ярким, сочным, полным жара и мощи, и оно было в стократ сильнее и сложнее обыкновенного гнева, который жил в Посланнике очень долгое время. Это было…
Что же это было, чёрт возьми?
«Ты уже смертен, Артур! — в последний раз крикнул ему тонкий предупредительный голос. Не понятно, кому он мог принадлежать — то ли Грегори, то ли самому Артуру. — Если ты допустишь хоть одну ошибку…»
Артур покачал головой и, вопреки предостережениям, сделал шаг вперёд.
Он наполовину вошёл в освещенный синевой купол и, поджав губы, просунул голову сквозь вязкое покрытие. Ему показалось, что не произошло ничего такого из ряда вон выходящего, он просто словно окунулся в воду — в нагретую солнцем, спокойную стихию, которая не собиралась душить его, сжигать, испепелять, как пытались сделать другие существа — обитатели хаоса.
Единственной огорчительной чертой этого места было отсутствие воздуха — Посланнику пришлось задержать дыхание, прежде чем полностью погрузиться в эту чашу с водой.
И всё же сложно было осознавать себя человеком, когда минуты назад он был способен вытерпеть на себе любые оттенки боли. Он ощущал себя непобедимым сверх-богом, способным раздавить пальцами гранит. Теперь же его пальцы представляли из себя обыкновенный союз костей, крови и мышц без малейшего намёка на былую силу. Любой неверный поворот грозил ему настоящей смертью - нет, не той, не бутафорской, когда он стрелял в себя мушкетом, прячась от команды в своей каюте —, а самой настоящей.
Не удивительно, что совсем скоро его лёгкие обожгло огнём. Желание хлебнуть хотя бы капельку воздуха оказалось невыносимой и болезненной мукой. Артур и не думал, что когда-нибудь снова столкнётся с этой проблемой.
«Нет уж, ты не уйдёшь отсюда без оружия! — подумал он, поджимая губы до твёрдой белизны. — Но как оно должно выглядеть? Это пистолет? Ружьё? Кинжал?»
Чёрт подери, если бы он только имел о нём хоть малейшее представление… Но кроме того, что у этого оружия где-то на поверхности должна была присутствовать звезда, Посланник больше ничего не знал. Честно говоря, он и помыслить не мог о том, что в конце пути ему придётся расстаться со своей силой. Он думал, что встретится с оружием будучи при своих привычных ему способностях. Что звезда нашепчет ему путь, как делала это раньше. Но что вышло — то вышло.
И как только Посланник перестал корить судьбу за такой неприятный и непростительный поворот, как вдруг увидел впереди промелькнувший чёрный силуэт. Пират попытался активнее задвигать ногами, чтобы оказаться как можно скорее у этого неизвестного предмета, но вскоре устал и чуть было не потерял равновесие. Следует отметить, что с законами тяготения здесь тоже были небольшие проблемы. Возможно, если бы Посланник оттолкнулся от земли и прыгнул, то он навряд ли бы вернулся обратно в вертикальное положение.
Не в силах больше передвигаться, Посланник просто вытянул вперед перебинтованную руку и растопырил пальцы. Все это казалось каким-то кошмаром. Ведь только в кошмарах, спеша куда-то или убегая от кого-то, твои ноги как будто перестают подчиняться приказам. То же был и здесь.
Посланнику пришлось хорошо постараться, чтобы наконец ухватить неизвестный предмет и не позволить ему уплыть в глубь сферы. Он медленно притянул находку к себе и с изумлением уставился на него.
«Ошейник?»- хотел он сказать вслух, но вовремя вспомнил о горящих огнём лёгких. Кстати говоря, надо было срочно возвращаться назад. Стискивая в руках находку, мужчина медленно зашагал обратно к выходу. Уже практически дойдя до той стены, что соединяла их миры, Посланник не сдержался и выдохнул остатки воздуха, которые в виде больших пузырьков улетучились куда-то наверх, а желание дышать обратилось в медленную смерть. Артур прыжкам добрался до портала и — мокрый и вымотанный — со свистом выскочил из сферы.
Позади себя он услышал странный звук. По сфере пошла странная, резкая рябь. Едва эта рябь дошла до самой его верхушки, как лазурный шар упал на твёрдую почву и разбился вдребезги, словно хрустальный сосуд. Реки лазурной стихии хлынули в разные стороны, громко шумя, вспениваясь и огибая крупные камни и золотые холмы.
Посланник был удивлён — неужели в гибели сферы был повинен он?
— Артур…
О, слава этому миру, Френсис была ещё жива. И она смотрела на него, повернув голову на бок. Вода брезгливо огибала её тело и утекала дальше, навстречу густым теням. Тряпка, которая была обмотана вокруг шеи Френсис, выглядела полностью пропитанной кровью.
— Они правы. Я не стою этого. Прекрати уже.
— Нет… нет! — Артур рассержено посмотрел на девушку, искренне поражаясь её словам. — Не смей так говорить! Ты…
— Я? — Френсис попыталась улыбнуться. — Что есть «я» для тебя, Посланник? Если ты сейчас потратишь на меня все своим силы, то тебе не хватит их для создания своего мира.
Её слова оставили Артура глубоко удивлённым. Он пристально и с недоверием посмотрел Френсис в глаза, словно попытался найти в них истину. Но потом взгляд его потеплел и наполнился слезами.
— О, Френсис, — он упал перед ней на колени и бережно погладил её по мокрой голове. — Глупая маленькая француженка. Ты и есть весь мой мир.
Ему показалось, что он услышал её смех, но вовремя вспомнил о своей находке. В его забинтованной ладони лежал деревянный ошейник, который был сплошь осыпан древними и непонятными символами, среди которых виднелась и аккуратно прорезанная звезда. Ошейник казался таким же непривлекательным, как и любимая книжка с викингами, когда-то давно подаренная нелюбимым братом. Однако с тех пор Артур научился смотреть на вещи трезво, минуя их невыразительный и порою совсем жуткий облик.
К тому же, он остро ощущал в этом ошейнике что-то странное: с одной стороны он отчётливо слышал голос, который почти дружелюбно упрашивал его надеть изделие на себя и принять уготовленную космическую мощь, окончательно отказавшись от мира земного; с другой же стороны ясный разум Посланника понимал, что цена за сладкое величие была слишком огромна. Невообразимо огромна.
«Мне нужно лишь сделать правильный выбор, — подумал он, лихорадочно отмахиваясь от почти навязчивого нежного голоска. — И только бы не ошибиться…»
Он быстро подполз к Френсис и свободной рукой перевернул её лицом к потолку. Француженка закрыла веки и постаралась больше не реагировать на боль в теле.
Артур снова посмотрел на ошейник, но уже с лёгким сомнением на душе. И задался вопросом — что случится, если он наденет его на Френсис? Она ведь станет другой… Безусловно, станет. Артур знал это прекрасно, ибо когда-то испытал нечто похожее на своей шкуре. Обретя новую силу, он долгое время пытался взять её под контроль, и — чёрт бы её побрал — это было очень сложно, как физически, так и духовно. Это существо не желало быть частью его тела — оно всё время норовило вырваться наружу, совершить что-то безумное. Оно сводило Посланника с ума, шептало на ухо странные и порою лишённые смысла вещи, крало его сны, лезло в душу, очерняло его мысли. И как только ему удалось найти с этой тварью компромисс? Сложно припомнить. Вместо воспоминаний в голове возникали лишь острые вспышки боли, всплески животного гнева и солёного привкуса на губах. Большего вспомнить он не мог или даже не хотел, потому что боялся быстро передумать и разбить ошейник ещё на сотню деревянных кусков.
— Пожалуйста, прости меня, — прошептал он, убирая с её шеи кусок алой тряпки. — Но иначе никак. Я должен попытаться, понимаешь?
«Она станет частью тебя, а ты — частью её, — думал он, сжимая в руках ошейник. — Она поглотит тебя. Выпьет тебя без остатка, но ведь это не страшно, верно? Главное, что ты будешь жить».
Но тут что-то налетело на него со спины и моментально сбило пирата с ног. Артур почувствовал, как отрывается от земли и летит куда-то далеко, невольно выпуская ошейник из рук.
Незнакомец придавил его к одной из резных колонн, ухватив пирата за шкирку и поднимая высоко над полом.
Ошейник упал неподалеку от Френсис, но через мгновение ожил и плавно переместился к ней на шею — словно кто-то притянул его на тонких нитях.
Кое-как придя в себя от ушиба и раскрыв широко глаза, Посланник увидел перед собой пряди огненно-рыжих волос.
— С-Скотт? — прошептал он, невольно переставая брыкаться и продолжая испуганно глядеть в гневно прищуренные зелёные глаза пришельца.
— Здравствуй, братец, — хрипло прошептал мужчина.
Артур не мог поверить в увиденное. И всё же, где-то в глубине своего подсознания — за тем слоем искреннего изумления, которое читалось на его лице — он понимал, что это был не его брат. Что он просто не мог быть в этом зале, да ещё такой молодой, без единой новой морщины на свежем лице, даже волосы были также неаккуратно подстрижены, напоминая рыжую солому, как и в далёком детстве. В той прошлой жизни, о которой нельзя было вспоминать без глотка крепкого виски.
Посланник пнул пришельца в живот, и, как ни странно, хватка самозванца сразу ослабла. Тогда Артур решительно ударил Скотта в висок. Шотландец охнул и упал на одно колено — его дыхание стало неровным и громким. Неужели ему было больно?
Вскоре Скотт медленно поднялся с пола, продолжая неотрывно смотреть на Артура. На его припухшем от удара лице появилась хитрая ухмылка.
— Давно не виделись, — сказал он голосом Скотта — таким же весёлым и мягким, как много лет назад. Только это был не Скотт. Он не мог быть Скоттом. Артур почти с отчаянием пытался вбить этот простейший факт в свой разум. — Я погляжу, ты возмужал.
Чувствуя нагнетание, Посланник сразу принял оборонительную стойку, готовясь вот-вот схватиться со Скоттом в кулачном бою. Однако Скотт, очевидно, не стремился так просто бросаться в драку. Выпрямив широкую и могучую спину, призрак медленно отступил назад, скрыв свой злобный лик в ряде греческих колонн.
Прежде чем последовать за братом, Артур посмотрел в сторону Френсис — он хотел убедиться в том, что с ней всё было в порядке. Его любовь лежала на земле и не подавала никаких признаков жизни, а ошейник ярко искрился и переливался всеми цветами радуги, крепко, подобно паразиту, сидя на девичьей шее. Что же всё это могло значить?
- Ну же, Артур! Разве ты не скучал по мне? — донёсся до его ушей насмешливый голос Скотта, и Посланник неохотно пошёл за призраком. Френсис он уже ничем не мог помочь.
Скотт дожидался его в самом конце зала, встав под аркой, что держали два огромных крылатых льва. Скрестив руки на груди, он ждал, когда пират подойдёт ближе.
— Зачем ты это делаешь со мной? — спросил его Артур, вынув из-под ремня мачете. — Я уже сделал то, что было задумано. Так зачем мне новые испытания?
Скотт молчал. Его ясные, малахитовые глаза без устали следили за пиратом, за каждым его движением, буквально готовились прожечь его взглядом.
— Почему ты не пришёл раньше, когда я так в тебе нуждался? — Артур готов был задохнуться от обиды и слёз. Ведь он так давно ждал этого случая и никогда не надеялся на то, что этот случай настанет. Его кузен стоял прямо перед ним — живой или нет, уж не важно. Главное, что Артур мог высказать ему всё, что копил в себе все эти годы. — Почему ты явился именно сейчас? И где же ты пропадал всё это время, чёрт тебя дери?
Шотландец поджал губы: то ли из-за незнания, что ответить, то ли из нежелания отвечать.
Артура это только разозлило.
Взмахнув своим мачете, он прыгнул на шотландца и попытался сбить его с ног, однако Скотт оказался гораздо проворнее, чем думал его брат. Оттолкнув от себя Артура, Скотт со всей силы ударил его по солнечному сплетению и швырнул на землю. Вот так легко и просто — как чёртову пушинку.
Намерения привидения были, как в тумане, лишь до тех пор, пока шотландец не достал из своей кожаной сумки небольшой и острый кинжал и не поигрался с ним, перекинув с одной руки на другую. Посланник забарахтался под коленом шотландца, но тело Скотта было слишком тяжёлым и… реальным.
— Ты смертен, — кривое острие кинжала легко прошло сквозь кожу ладони, и Артур буквально захлебнулся криком. Из поврежденной руки начала вытекать густая кровь, её оказалось слишком много, что она уже была и на земле, и на рукаве, и само лезвие было окрашено в её цвет. Насытившись до отвала страданиями пирата, Скотт грубо вынул кинжал из живой плоти и стряхнул с него красные брызги.
— Рана не затягивается, — сообщил он, лениво улыбаясь своему открытию. — Как же приятно сделать это сейчас, когда ты беззащитен и не способен на насилие. Маленький слабак. Ты всю жизнь был слабаком, Арчи. Ты пытался прикрыть это под маской грозной шишки, но мы оба с тобой знаем, каков ты на самом деле.
— Не-ет, — простонал Посланник.
— Да! — прокричал шотландец, и следующий удар кинжала пришёлся Артуру в плечо. — Ты уже отвык от боли, да, Арчи? Забыл, каково это? Давай же напомню.
Скотт специально надавил на рукоятку, проникая лезвием всё глубже в плоть кричащего пирата.
— Ты ощущал себя богом, малыш. Но время твоего правления прошло. Теперь ты такое же ничтожество, как и весь твой затхлый человеческий мир.
Извиваясь под грузным телом своего брата и пребывая в болезненной агонии, Посланник случайно нащупал свободной и здоровой рукой плетёную рукоятку мачете, который лежал где-то рядом. Ох, как же он умудрился о нём забыть? Старый болван!
Стиснув рукоятку до белых костяшек, Артур дождался того момента, когда Скотт заговорит снова, чтобы сильнее застать его врасплох. На сей раз его удар был полон успеха. Лезвие прошло через кисть шотландца, и на грудь Артуру плюхнулась отрубленная рука. Скотт ошарашенно посмотрел на свой обрубок, откуда сочилась тонкая струйка алой крови, словно никогда в жизни не видел ничего более невероятней. Сильный выстрел боли тут же вернул Скотту его реальный облик. Вместо человеческого лица на Артура воззрилось зелёное чешуйчатое нечто, чей рот был полон рядом мелких и острых зубов. Чудовище зарычало, рвануло к колоннам, ударилось о них своим вытянутым и скользким телом, но этого было мало для того, чтобы усмирить пожарище боли.
Посланнику оставалось лишь откатиться подальше от монстра, чтобы тот ненароком не раздавил его своими когтистыми лапами, пока пытался справиться с потерей руки (или клешни).
Мысль о том, что он оказался прав — та тварь не была его Скоттом — как-то удивительно приятно грела душу. Собравшись с силами, Посланник вскочил с холодного пола и, сжав с хрустом рукоятку мачете, с криком набросился на монстра. На этот раз его удары сложно было назвать точными и продуманными — Артур просто бездумно бил по зверю ножом и орошал убранство пещеры лужами горячей крови. Кровь была и на ровном полу, и на колоннах, и на статуях львов. Посланник был весь перепачкан кровью, которая была похожа на грязь или болотистую жижу. Но Артур не останавливался, он продолжал кромсать монстра со всей своей присущей безжалостностью, не обращая внимания на рану в ладони и выпирающий кинжал в плече. Боль пропала, затухла, потеряла свою силу на мгновение, позволяя адреналину выйти вперед и дать возможность полностью насладиться своей местью.
Вскоре чудовище перестало визжать и сопротивляться, а пират всё расчленял его и расчленял, пока его тело — блестящее от пота, не покрылось тонким слоем этой дурной крови. И тогда он наконец услыхал чье-то шипение за спиной. Посмотрев по сторонам, он увидел, что со статуй на него пялятся пары горящих, круглых глаз. Ещё несколько монстров подбиралось к нему со входа. Они постепенно окружали пирата со всех сторон, но Артура это не пугало. Его лицо — запачканное грязью — растянулось в нездоровой усмешке.
— Ну же… — сказал он, протягивая к ним руки. — Идите сюда.
***
Антонио вяло провел рукой по затылку, ощущая на своих пальцах что-то липкое. Посмотрев на ладонь, он сильно нахмурился.
— Вот дря-янь…- прошептал он, подымаясь на колени. Ударило его сильно — голова до сих пор шла кругом и желание присесть обострялось с каждой секундой, а точнее, с каждым шагом.
По всей видимости, завал камней прекратился уже достаточно давно — пыль осела на землю, да и камни выглядели вполне себе миролюбиво. По ним сложно было сказать, что когда-то они порхали в воздухе, будто светлячки, и царапали собою стены.
— Проклятье…- заплетающимися ногами Антонио бросился дальше по пещере, иногда спотыкаясь на ровном месте и падая больно на колени. Он чувствовал, как кровь продолжала течь по затылку, спускаясь к шее и за воротник. Чёрт, как это было жутко!
— Сара…- он почувствовал, что сила утекает из его тела, будто дым. Постепенно, но невозвратно. Он даже остановился, попытался отдышаться, но даже такие передышки не давали ему ничего. — Я должен попытаться… должен успеть… ну же! — приказал он своим ногам и пьяными шажками поплёлся по мрачной и кривой тропе.
***
Его проворности оставалось только завидовать. Монстры нападали и нападали, их было нескончаемый поток, но Артуру казалось всё под силу. К тому же, он чувствовал, что в нём что-то поменялось именно сейчас, именно в этом месте и именно в этот момент. Словно что-то прорвалось наружу — что-то тяжелое и неспособное к подчинению. Скачок в душе, скачок к свету, к той самой спасительной верёвке, которую раньше он не хотел замечать.
Он даже забыл о том, что несмотря на величину своего упрямства, он был хрупок… любой удар мог оказаться для него последним. Его раны больше не заживут так молниеносно, как прежде. Он больше не Посланник. Он Артур. Артур Кёркленд. И это осознание больше не причиняло ему боль, лишь оставляло небольшой привкус грусти.
Вскоре под его ногами скопилось море чешуйчатых тел, сам пират был с головы до ног пропитан их протухшей кровью и горячим мясом. Артур с мучительным видом замахнулся перед последним монстром своим мачете и вонзил его тому в горло. Какая же приятная оказалась борьба… Чудовище упало на колени, ухватилось когтистыми лапами за мачете, попыталось вырвать его из рук пирата, но в итоге, так этого не добившись, со звучным клокотанием рухнуло в горку трупов. Дождавшись, когда чудовище успокоится, перестанет биться в конвульсиях, Артур вынул из него своё оружие и наконец решил осмотреть поле битвы. Кругом было тихо. Два льва, держащих своими могучими лапами арку, с необъяснимой злобой сверлили его огромными кошачьими глазами. Словно осуждали его за тот беспорядок, который Посланник умудрился здесь учинить.
Выбравшись из кровавой горки убитых, Артур вновь ощутил горячую боль в плече и на ладони. Оказалось, кинжал был всё ещё воткнут в его плоть, и кровь- его кровь — продолжала литься ручьём по возбуждённо вздымающей груди. Мужчина рухнул на колени и попытался вырвать из себя кинжал. Это оказалось нелёгким делом. Каждый мускул на его руке напрягался, когда он потянул кинжал за рукоятку и оружие с неохотой начало вылезать из его кожи. Даже при вздохе казалось, что лёгкие обжигало огнем. Артур жмурился, скрипел зубами, но вскоре лезвие полностью вышло из его плеча.
Господи, как он смертельно устал. Казалось, что каждая кость в его теле молила о пощаде. Артур положил голову себе на грудь, и на какое-то мгновение потерял связь с миром. Безумство стало утекать, хотя и не охотно.
— Артур…- уловил он знакомый мелодичный голосок. — Артур! Где ты?
Пират раскрыл глаза и посмотрел туда, где за колоннами и статуями лежала Френсис.
— Арчи!
— Френсис… — мужчина положил руки на землю и попытался встать. Грязные, тонкие пряди волос упали на его искаженное болью и усталостью лицо. Мачете выпало у него из рук и затерялось среди мертвецов. Посланник поднялся на одну ногу, остановился, попытался выровнять дыхание. Кровь алой струёй потекла по его груди. Затем, он подставил вторую ногу и кое-как выпрямил истерзанную когтями спину. Как тяжело…
— Френсис, — повторил он уже более спокойно. — Я…я иду.
Шатаясь, он направился туда, где его ожидало сказочное создание.