***

В ту ночь я не нашла в себе сил дойти до спальни Северуса, а он так и не пришёл ко мне. Я так и пролежала в кровати, даже не раздевшись, и думала всю ночь напролёт.

Больше всех в этот момент мне было жаль Невилла. В тот вечер у меня словно пелена спала с глаз: я вдруг отчётливо поняла, что настолько заигралась в беззаботную юность, что успела разбить одно чистое и невинное сердце. Мне казалось, что это всё подростковые глупости, мальчишеская влюблённость и не больше, а на самом деле…

А ведь Лили бросила Северуса примерно в этом же возрасте. И он двадцать с лишним лет не мог всё это отпустить. Сможет ли Невилл отпустить всё это? Как, как мне теперь вести себя? Что мне сделать, чтобы не стало ещё хуже? Чем больше я старалась всё исправить, тем хуже становилось в итоге. Как же мне хотелось просто сбежать куда-нибудь на берег моря, пить ром или текилу и хоть на мгновение забыть обо всём, но я прекрасно понимала, что только я была ответственна за всё это безобразие, и мне же его и распутывать.

«Пожалуй, начну с понедельника, — пообещала я себе, усмехнувшись, сколько же людей до меня уже обещали себе что-то подобным образом. — Или хотя бы завтра… Да, сейчас всем надо немного остыть».

А вот что мне делать с Северусом?

 — Если ты этого хочешь…

 — Нет! 

И я, и он уловили достаточно информации для себя из этих коротких фраз. Я поняла, что Северус действительно думал об этом, а он понял, что я…

«Как же всё сложно, — тяжело вздохнув, подумала я. — Но мне не избежать этого разговора, точно так же как не избежать разговора с Невиллом. Это всего лишь вопрос времени».

Когда первые лучи наконец проникли в лазарет, я вскочила с кровати и, найдя полусонную целительницу, сказала ей, что профессор Снейп разрешил мне покинуть больничное крыло с сегодняшнего дня. Мадам Помфри очень удивилась этой новости, но всё-таки отпустила меня из своей обители, и я бегом направилась в свою спальню, а затем, переодевшись, завалилась спать. А в голове тем временем шёл интенсивный умственный процесс по разрешению той непростой ситуации, в которую я опять вляпалась.

Следуя лучшим вампирским традициям, проснулась я опять на закате, причём весьма свежей и отдохнувшей. Решив, что сначала стоило поговорить с Северусом, а уже на следующий день, в понедельник вечером можно будет приступить к непростым переговорам с Невиллом, я быстрым шагом направилась из своей спальни в подземелье. Но дойти до обители слизеринцев я не успела: уже спускаясь по главной лестнице в холл, я заметила, как из подземелья выходит Лестат, оживлённо что-то рассказывая зельевару.

 — А вот и ты, соня! — поприветствовал меня братец, одетый в чёрную кожаную мотоциклетную куртку и такие же штаны, когда я наконец спустилась по ступенькам. — Мне уже пора уезжать. Будешь по мне скучать?

 — Конечно, братишка! — я подбежала к нему и крепко обняла. Лестат явно не ожидал настолько бурного проявления чувств с моей стороны, но, отойдя немного от удивления, тоже крепко обнял меня. — Спасибо за то, что спас меня. Люблю тебя!

 — Тинь-Тинь! — он удивлённо посмотрел на меня с минуту, а потом поцеловал холодными губами мой лоб. — Я тоже люблю тебя, дорогая! Постарайся больше не подвергать свою жизнь опасности, ладно?

 — Договорились! — улыбнулась я и отошла на пару шагов назад.

 — Северус, дружище! — Лестат протянул ему руку, и тот крепко пожал её. — Очень рад был встрече с тобой!

 — Я тоже, Лестат! — горячо заверил его Северус, тепло улыбнувшись в ответ.

 — Северус, очень прошу тебя, проследи за тем, чтобы моя неразумная, но так сильно любимая мной сестрёнка дожила хотя бы до конца семестра! — рассмеялся братец, ещё раз приобняв меня за талию. — Хоть она и обещала мне, но сам же знаешь слову женщины ни в коем случае нельзя верить!

 — Конечно, Лестат! — со смехом воскликнул Северус, мельком ехидно посмотрев на меня. — Я постараюсь сделать всё возможное.

 — Я тебе верю, дружище! До встречи, дорогая! — помахал на прощание Лестат и, открыв огромную входную дверь, исчез в темноте наступающей ночи.

Надо сказать, что вокруг нас к тому времени собралось довольно большое количество зрителей, состоявшее в основном из учениц старших курсов. И я также отметила про себя, что услышала дружный печальный вздох, когда мой братец объявил о своём отъезде. Да, Лестат, несомненно, неотразим и разбил за свою долгую жизнь не одну тысячу девичьих сердец, и сейчас к этой тысяче добавилось ещё пара десятков.

Я улыбнулась этой мысли, и вдруг Северус, одетый в плотную чёрную сорочку и классические чёрные брюки, обратился ко мне:

 — Мисс Велль, я понимаю, что вы очень расстроены отъездом вашего брата, но не могли бы вы зайти ко мне в кабинет сейчас? Мне очень нужно поговорить с вами.

 — Конечно, профессор Снейп, — непринуждённо согласилась я, и мы направились к лестнице, ведущей в подземелье. И я с удовольствием отметила, что теперь наши разговоры на публике уже не вызывали такого оживления, как это было буквально несколько недель назад.

«Что ж, так даже лучше, — усмехнувшись, размышляла я про себя, когда мы шли по освещённым факелами коридорам подземелья. — Теперь все остальные будут притворяться, что верят в то, что мы общаемся исключительно как преподаватель и ученица, а мы с Северусом будем делать вид, что не знаем, что все в курсе наших настоящих отношений. Пока Дамблдор ведёт себя как ни в чём не бывало, никто не посмеет и слова сказать по этому поводу ни мне, ни ему».

 — О чём ты хочешь поговорить со мной? — небрежно поинтересовалась я, подойдя к его рабочему столу и легко присев на ровную поверхность.

Северус подошёл ко мне на расстоянии пары шагов и, скрестив руки на груди, оценивающе посмотрел на меня, но мой вид был настолько невозмутимым, что он, усмехнувшись, произнёс:

 — А ты ещё не догадалась?

 — Нет, — с прежней невозмутимостью ответила я, продолжая неотрывно смотреть ему в глаза.

 — Выходи за меня, — просто сказал Северус, но я в ответ только покачала головой из стороны в сторону. — Почему?

 — Северус… — я сделала глубокий вдох, — я столько раз уже была замужем… Я больше не верю в брак. И тебе не советую. Никому из нас это не нужно.

 — Мне нужно, Тина, — он подошёл совсем близко ко мне и, серьёзно посмотрев мне в глаза, продолжил настаивать на своём: — Я верю. Выходи за меня.

 — Нет, — всё так же твёрдо ответила я, тоже смотря прямо в полные спокойствия чёрные глаза. — Нет.

 — Ты меня любишь? — спокойным и мягким, как бархат, голосом спросил Северус, и я сразу ответила:

 — Да.

 — Выходи за меня, — с прежним спокойствием повторил он свою просьбу, но я теперь уже я твёрдо стояла на своём:

 — Нет. Ты сам не понимаешь, о чём просишь.

 — Я прекрасно понимаю, о чём я прошу тебя. Я прошу тебя стать моей женой. Ты согласна?

 — Северус… — я наклонила голову набок, и в моём голосе появились нотки печали. — Я уже сейчас вижу, что ты пожалеешь об этом впоследствии. Не надо. Сколько мы с тобой знакомы? Сколько ты меня знаешь? Полгода? Два месяца?

 — Это неважно, — так же невозмутимо ответил он, неотрывно смотря на меня чарующе-чёрными глазами. — Не важно, сколько мы с тобой знакомы, Тина. За это время я узнал тебя достаточно хорошо, чтобы больше не отпускать от себя.

 — Не отпускай. Я никуда не уйду от тебя. И брак здесь совсем ни при чём.

 — Нет, — теперь была очередь Северуса качать головой из стороны в сторону. — Для меня это очень важно. Я хочу семью, Тина. С тобой.

 — У нас она будет, — пообещала я, и он снова с надеждой в голосе спросил:

 — Значит, ты согласна стать моей женой?

 — Нет. Северус, поверь мне, не надо… не надо больше задавать мне этот вопрос. Ничего нового ты больше не услышишь.

 — Это из-за Тома? — с вызовом поинтересовался Северус, и я сразу резко выдохнула:

 — Нет. Это не из-за него. Он тут вообще ни при чём.

 — Тогда почему?

 — Северус, брак — это всего лишь законный способ разделить при разводе накопленное имущество, и всё. А мы с тобой достаточно умные люди и сможем договориться, если вдруг настанет такая необходимость. Ничего другого я в нём больше не вижу.

 — Разве вы с Томом что-то делили? — он упрямо продолжал задавать вопросы, но я старалась сохранять спокойствие.

 — Нет. У нас были в совместной собственности огромный особняк в центре Лондона и вилла на Лазурном берегу, но ни Том, ни я за все эти годы так и не заявили права собственности на них после… после того, как всё произошло. Теоретически я внучка… эм… себя, то есть всё это принадлежит мне по бумагам, но… я сильно сомневаюсь, что найду в себе силы когда-нибудь зайти в наш старый дом. Паттерсон следит за особняком, следит за тем, чтобы его вовремя ремонтировали, следит за чистотой внутри, приносит корреспонденцию оттуда, но я сама никогда не смогу заставить себя туда зайти.

 — Чего ты боишься, Тина? — опять с вызовом спросил Северус, прижав меня к себе ещё крепче. — Ты боишься развода? Боишься, что я брошу тебя?

 — Нет, не боюсь, — всё с прежним спокойствием ответила я, приобняв его за плечи. — Я просто не хочу. Пожалуйста, давай…

Но он резко перебил меня, обхватив моё лицо горячими ладонями:

 — Нет, мы не закроем эту тему, пока я не получу ответы на все мои вопросы.

 — Ты уже получил их. На главный — точно.

 — Этот ответ не устраивает меня, — твёрдо заявил Северус, продолжая пристально вглядываться в моё лицо. — Я хочу услышать другой.

Я только молча помотала головой, прекрасно понимая, что мы зашли в тупик, причём глухой. Но Северус упрямо не хотел смириться с этим печальным обстоятельством, поэтому продолжал настаивать на своём:

 — Неужели мне нужно довести тебя до такого состояния, чтобы ты согласилась быть моей женой мне назло? Неужели ты не можешь пойти под венец по своей воле? — полушёпотом поинтересовался он, продолжая держать в ладонях моё лицо.

 — Наверное, нет, — сразу согласилась я, уже устав повторять слово «нет». — Не могу.

 — Хорошо, давай попробуем по-другому, — поняв, что я не собираюсь отступать, тихо предложил Северус. — Сколько тебе нужно времени, чтобы основательно подумать над этим вопросом?

 — Нисколько, — невозмутимо сказала я, поджав губы от осознания того обстоятельства, что этот мой ответ тоже не остановит упрямца. — Я могу сейчас ответить тебе, и мой ответ не изменится ни через год, ни через десять.

 — Я не собираюсь ждать десять лет, Тина.

 — Том ждал целых семь, — спокойно напомнила я, видя, что он тоже не собирался отступать от своей цели хотя бы на миллиметр.

 — У него было достаточно времени в запасе. Ты же сама сказала, что ему было всего двадцать шесть, когда вы поженились?

 — Северус, тебе же всего… — недоуменно начала говорить я, но тот меня перебил, ещё немного ближе наклонившись ко мне:

 — Тина, мне не «всего», а «целых» тридцать шесть лет. И для меня время течёт совсем не так, как для тебя или Лестата, если ты об этом забыла. Я хочу семью. С тобой. Дети моих однокурсников в ближайшие несколько лет уже окончат школу, а я всё это время терпеливо ждал. Тебя ждал, Тина. И не семь, а целых пятнадцать лет. И больше ждать я не собираюсь.

Я изумлённо посмотрела на Северуса, но он продолжал со сталью в глазах смотреть на меня. В этот момент я поняла, что он ни за что не отступит. И это ещё больше удивило меня: «Откуда вдруг у него появилась такая внутренняя уверенность?..»

 — Мы сможем закрыть эту тему на сегодня, если я пообещаю тебе подумать над этим? — осторожно задала я вопрос в надежде хоть как-то сдвинуться с мёртвой точки и выиграть время для раздумий.

 — Это будет тем самым обещанием, про которые меня только что предупреждал Лестат? — насмешливо уточнил Северус, убрав руки от моего лица и обхватив меня за талию, и я расслабленно улыбнулась.

 — Нет. Я действительно подумаю насчёт этого всего. Честное слово. Дай… дай мне… полгода.

 — Две недели, — не терпящим возражений голосом произнёс он, но я сразу возмутилась:

 — Два месяца!

 — Месяц, я согласен, — самодовольно улыбнувшись, Северус прижал меня к себе и страстно поцеловал.

 — Я же вроде сказала два… — прошептала я в перерыве между поцелуями.

 — Тина, через два месяца я уже буду обращаться к тебе «миссис Снейп», — донёсся до меня шёпот над ухом, а потом я почувствовала горячие губы Северуса чуть ниже, на шее.

 — И откуда вдруг такая уверенность? — я немного отстранилась и удивлённо посмотрела ему в глаза, но он только усмехнулся:

 — Тина, ты плохо меня знаешь!

 — Между прочим, это ещё один довод в пользу моего прежнего ответа… — снова возмутилась я, но Северус, широко улыбнувшись, не дал мне закончить мысль. И чем жарче становились его поцелуи, тем меньше мыслей вообще оставалось у меня в голове в этот вечер.

***

А я, наивная, думала, что переговоры с Невиллом будут намного труднее переговоров с Северусом, но это оказалось совсем не так. Не ожидая такого сильного напора от своего любовника, я всё-таки согласилась серьёзно подумать над его предложением, но что-то мне подсказывало, что мой ответ не сильно изменится через обещанный срок. И в то же время что-то мне подсказывало, что мне также не стоило недооценивать и Северуса, которого я, оказывается, действительно плохо знала. Но у меня в запасе было ещё достаточно времени, чтобы как следует обмозговать сложившуюся ситуацию, поэтому беспокоиться по этому поводу было немного рано.

А вот с Невиллом всё оказалось намного проще: повстречав его с утра в понедельник в Большом зале за завтраком, я предложила ему встретиться вечером в восемь часов в одном из пустых классов на втором этаже. Мой друг сильно удивился такой просьбе, но обещал прийти в назначенное время. И когда он неуклюже постучал в дверь без пяти минут восемь, я, уже ожидая его, аккуратно открыла её и впустила беднягу.

 — Тина, зачем ты хотела увидеться со мной наедине? — недоуменно поинтересовался Невилл, как только вошёл внутрь. — Неужели ты изменила своё мнение?..

 — Нет, не изменила, — поспешила заверить его я и окончательно убить всю оставшуюся надежду. — Но мне действительно нужно поговорить с тобой. И разговор будет непростым.

С этими словами я подошла к одной из пустых школьных парт, на которой лежала моя школьная сумка, и достала из неё небольшую квадратную бутылку и два стакана. Открыв стеклянную ёмкость, я налила немного тёмно-коричневой жидкости в оба стакана и протянула один из них Невиллу.

 — Что это? — с недоверием в голосе спросил он, подойдя ко мне и взяв в руки стакан.

 — Бренди, — невозмутимо пояснила я, присев на ту самую парту, — причём весьма неплохого качества.

 — Тина, но нам же ещё нет семнадцати… мы не можем…

 — Сегодня можем. Пей, — приказала я, и Невилл послушно залпом проглотил крепкий алкоголь и недовольно поморщился. Я же, сделав небольшой глоток и как следует распробовав напиток, начала развивать свою мысль:

 — Невилл, ты очень умный парень, правда. Ты легко раскусил нас с Северусом, — на этих словах он изумлённо вытаращился на меня и выпалил:

 — Так это правда?

 — Да, Невилл, правда. По-моему, вся школа уже в курсе, нет? — насмешливо поинтересовалась я, сделав ещё один глоток бренди.

 — Ну… это пока всё на уровне слухов. Но ты права, после вашего танца позавчера мало у кого остались сомнения, что между вами только дружеская симпатия. Ты выглядела такой взрослой…

 — Невилл, мне двадцать три года, — честно призналась я, немного рассмеявшись. — А по паспорту вообще тридцать пять. И не надо спрашивать, как так всё получилось.

 — Теперь всё понятно… — растерянно протянул он, поставив стакан на парту рядом с собой. — Но что ты тогда делаешь в Хогвартсе, Тина? Вы…

 — Невилл, тебе нет нужды обращаться ко мне на «вы». Для тебя я по-прежнему Тина. Что я делаю в Хогвартсе? — повторила я вопрос и после небольшой паузы с улыбкой произнесла: — Создаю проблемы для окружающих?

 — Это точно! — рассмеялся Невилл, и напряжение между нами исчезло без следа. — А если честно?

 — Если честно, то у меня в жизни был очень непростой период. И я попросила Дамблдора, моего хорошего друга, с которым я очень давно знакома, «поучиться» в Хогвартсе немного, чтобы отдохнуть от проблем. А ты же сам знаешь, директор твоей школы большой шутник, и он разрешил устроить мне этот маленький спектакль.

 — Ясно, — весело ответил Невилл, уж не знаю, от чего: от алкоголя или от осознания того, что мы и так в любом случае не могли быть вместе из-за разницы в возрасте. — Значит, я был прав, и ты не волшебница?

 — Я уже говорила сегодня, что ты очень смышлёный парень? — широко улыбнувшись, спросила я, и он рассмеялся в ответ.

 — Да, говорила. К твоему сведению, я понял это совсем недавно, так как вдруг осознал, что ни разу не видел, как ты колдовала за эти полгода. Ты очень хорошая актриса, Тина.

 — Да, всё верно. Спасибо. А ты можешь и дальше прикрывать меня на уроках, чтобы никто больше не догадался об этой моей особенности? Не хочу лишать Хогвартс преподавателя Зельеварения, особенно перед итоговыми экзаменами… — я с надеждой посмотрела на Невилла, и он удивлённо взглянул на меня в ответ.

 — Неужели между вами всё настолько серьёзно? — полным недоверия тоном спросил он.

 — Да, настолько, — честно призналась я, причём в первую очередь самой себе, а не своему другу. — И если кто-то узнает… В общем, если у меня больше не будет необходимости оставаться здесь и я уеду, то Северус уедет вместе со мной. И как вы будете сдавать экзамен по его предмету, я даже не представляю…

 — Да… — наконец Невилл понял весь трагизм сложившейся ситуации, ведь и он сам выбрал Зельеварение для дальнейшего изучения, так как этот предмет действительно был нужен ему для будущей профессии. — Я тебя понял, Тина. Я никому ничего не скажу, обещаю. И буду прикрывать тебя на занятиях. И не только потому, что ты лишишь нас возможности сдать Зелья в конце года…

 — Спасибо тебе, Невилл, — я рассмеялась, услышав его последние слова, и тот тепло улыбнулся мне в ответ.

 — Тина, а если ты не волшебница, и если тебе так много лет… — я закатила глаза, поняв, что для Невилла «двадцать три года» — это уже много, но терпеливо стала ждать конца предложения, — чем… чем ты тогда занимаешься? То есть, кто?..

 — Ты хочешь узнать, кто я по профессии? — догадалась я, и он кивнул. — Я врач. Нейрохирург. Оперирую людей, обычных людей, с заболеваниями спинного и головного мозга.

 — Ого… — ошеломлённо произнёс Невилл. — Это… это что-то вроде целителя?

 — Да, — согласилась я, положив пустой стакан на парту, — что-то вроде.

 — Здорово! — воскликнул он, а на моём лице расцвела улыбка. — Это, наверное, очень сложно?

 — Да, ты прав. И я немного устала от постоянного напряжения на работе. Поэтому я здесь, — я выразительно посмотрела на своего друга, а потом аккуратно добавила: — Невилл, если мы обо всём договорились, мы можем сейчас разойтись каждый по своим делам? Просто у меня есть ещё планы на сегодня…

Мы действительно уже долго говорили с ним, а я хотела ещё заглянуть к Северусу. Невилл сразу догадался о моих намерениях, так что, улыбнувшись, произнёс:

 — Да, конечно!

 — Спасибо, Невилл! Ты настоящий друг! — с улыбкой кинула я на прощание и, повесив сумку на плечо, поспешила прочь из класса в подземелье.

***

 — Северус, что это?! — удивлённо воскликнула я, зайдя в его личный кабинет через двадцать минут после встречи с Невиллом и увидев, что весь стол декана Слизерина завален просто огромной кучей пергаментных свитков, и ещё такая же была в шкафу для книг. И я почему-то не сомневалась, что это была даже не половина всех его запасов работ для проверки.

 — Тина, ты уже забыла о том, как я просил тебя начинать с вежливого приветствия, а не с фраз, полных возмущения? — устало проговорил Северус, даже не посмотрев на меня.

 — Извини, но от такого зрелища мне на ум не приходит ни одного не то, что вежливого слова, ни одного цензурного! Как ты мог такое допустить?! — я изумлённо подошла прямо к зельевару в чёрной шёлковой рубашке, и ему всё-таки пришлось оторваться от проверки свитка и посмотреть на меня.

 — Тина, если ты старательно подумаешь и вспомнишь, чем я занимался всю предыдущую неделю, то у тебя не останется ни одного вопроса, — спокойно ответил он и вытянул вперёд руки. Я сразу приняла приглашение и села к нему на колени. — Прости, но у меня очень много работы. И пока я не закончу с ней, я не смогу уделить тебе достаточно внимания.

С этими словами Северус крепко прижал меня к себе и поцеловал в висок.

 — Понимаю, — вздохнула я и уже собралась встать, но он не дал мне этого сделать. Я вопросительно посмотрела на него, и Северус, слегка улыбнувшись, пояснил:

 — Тина, знаешь, ты бы мне очень помогла, если бы посидела со мной сегодня немного и взяла на себя проверку работ младших курсов.

 — Что? — не веря своим ушам, переспросила я.

 — Я хочу, чтобы ты помогла мне с проверкой работ младших курсов, — терпеливо повторил Северус, продолжая крепко обнимать меня за талию. — Там несложно, я дам тебе нужный учебник, и ты сразу поймёшь, что к чему. У тебя же три высших образования, и ты дважды…

 —…защитила доктора медицинских наук, — рассмеявшись, закончила я предложение. — Ты действительно доверишь мне проверять работы, прекрасно зная, что я понятия не имею, что изучают на младших курсах?

 — Да, доверю, — спокойно согласился он. — Ты очень хорошо соображаешь, когда захочешь, и я нисколько не сомневаюсь в твоих умственных способностях. Ты бы очень мне помогла, потому что со старшими курсами всё весьма плачевно… Мне одному здесь ещё неделю придётся сидеть без перерывов на сон и приёмы пищи.

 — Спасибо за комплимент, — улыбнулась я и легко поцеловала его в щёку. — Нет, я не могу допустить этого ни в коем случае! И раз уж это именно я стала причиной бумажного цунами, то мне и разгребать его. Но ты не думал, что в учебнике могут быть освещены далеко не все практические аспекты, которые могут быть важны при проверке домашних заданий?

 — Я дам тебе учебник с моими личными записями, — улыбнувшись моей проницательности, ответил Северус. — Всё, что не написал автор, — написал на полях уже я. И ты всегда можешь спросить меня, если у тебя вдруг возникнут сомнения.

 — Хорошо, я согласна, — рассмеялась я, встав с его колен, и подошла к другому столу, у которого стоял простой чёрный деревянный стул, а затем пододвинула его к рабочему столу.

Северус тем временем направился к одному из шкафов с книгами и достал оттуда немного потрёпанный учебник в чёрном кожаном переплёте. Он положил книгу рядом со мной и взмахнул волшебной палочкой, отчего из огромной кучи домашних работ выделился десяток тоненьких свитков и приземлился рядом с учебником, а потом подошёл ко мне со спины и, легко приобняв меня за плечи, прошептал:

 — Я могу надеяться, что именно эти слова услышу ровно через месяц?

 — Надежда умирает последней, — с усмешкой пробормотала я и, открыв книгу, погрузилась в изучение программы первого курса.

Так мы и работали часов пять точно, пока я не начала клевать носом, а мои веки не стали невероятно тяжёлыми. К тому времени я уже успела проверить все имевшиеся работы первого и второго курса, то есть примерно больше полусотни небольших свитков.

 — Тина, ты очень устала? — заметив, что я оторвалась от своего занятия и стала растирать виски, спросил Северус.

 — Да, — заспанным голосом ответила я, подперев кулаком щёку. — Северус, я закончила с первым и вторым курсом. Может, пойдём отдыхать, а завтра закончим остальное?

 — Ничего себе! — удивился он проделанной мной работе и, взяв один из проверенных свитков, вгляделся в него. — Да, всё верно. Не пропустила ни одной ошибки…

Я улыбнулась Северусу, а он тем временем встал с места и, подойдя ко мне, наклонился и произнёс:

 — Ты очень помогла мне, любимая. Спасибо. Я тоже закончил с пятым курсом. Ты права, мы можем пойти отдыхать. Ко мне?

 — Ты ещё спрашиваешь? — с иронией в голосе хмыкнула я, и он, довольно улыбнувшись моему ответу, подхватил меня на руки и понёс прочь от этого бумажного ужаса к себе в уютную спальню.

К сожалению, я настолько устала в тот непростой день, что как только голова коснулась подушки, то я сразу провалилась в сон. Но, к моему величайшему счастью, проснулась я в невероятно тёплых объятиях Северуса, который терпеливо ждал моего пробуждения.

 — С добрым утром, любимая, — прошептал он и поцеловал меня в щёку.

 — Вот бы каждое утро начиналось так… — мечтательно протянула я, закрыв глаза и потянувшись.

 — Так и будет, — пообещал Северус, а затем добавил: — Тебе всего лишь нужно сказать мне два слова.

 — Люблю тебя? — со смехом в голосе уточнила я, и тот рассмеялся в ответ:

 — Да, это тоже подойдёт. Пока. Осталось чуть меньше месяца…

 — Ты ещё календарь повесь и дни зачёркивай, — съязвила я, прижавшись к его обнажённой груди.

 — Так и сделаю! — прошептал в ответ Северус, проведя губами по моему виску. — Спасибо за отличную идею.

От этих слов я рассмеялась и посмотрела прямо в чёрные и такие ласковые глаза.

 — Северус, ты невыносим! Так нечестно! Ты давишь на меня!

 — Тина, я всего лишь хочу показать тебе этим, что для меня твой ответ действительно очень важен, — спокойно пояснил он, проведя рукой по моим волосам. — И в глубине души ты прекрасно знаешь, что сама тоже очень хочешь ответить мне «да».

 — А вот это уже похоже на гипноз… — улыбнувшись, прошептала я, наслаждаясь его прикосновениями.

 — Хорошо, я не буду давить на тебя! — с нотками смеха согласился Северус, всё ещё поглаживая мои волосы. — Но я действительно буду считать дни до твоего ответа. Нам пора вставать, скоро начнётся завтрак…

 — Я тебя услышала, — сказала я, поцеловав его в щёку. — Вечером мне опять прийти к тебе в кабинет?

 — Если тебе нетрудно…

 — Нет! — засмеялась я в ответ. — Мне же не надо делать то ужасно большое эссе, которое нам задал преподаватель по Зельям…

 — Тина, всё только ради блага студентов, ты это не забыла? — Северус засмеялся вместе со мной, продолжая поглаживать уже мои плечи. — Тем более я бы и сам с удовольствием лучше провёл время с тобой, чем проверял двадцать три таких эссе. Пойдём, соня, солнце уже встало!

 — Ты хотел сказать двадцать два? — улыбнувшись, поправила я его. — Моего ты точно не дождёшься.

 — Лучше я дождусь кое-чего другого, — выразительно посмотрев мне в глаза, произнёс Северус.

 — Может, и дождёшься… — усмехнулась я и, вскочив с кровати, быстро направилась в душ, хотя надолго меня одну, разумеется никто не планировал оставлять, особенно без одежды.

«Может, и дождёшься», — повторила я про себя, всё больше понимая, что я очень хотела быть рядом с этим человеком.

Но чем больше я думала об этом, тем больше чувствовала, что ничего хорошего из этого точно не выйдет. Всё это время меня не покидало предчувствие приближавшейся беды, ведь я прекрасно помнила, что было в предыдущий раз, когда меня преследовало подобное чувство. И я до ужаса боялась, что история может повториться. «Я не смогу пережить это всё второй раз. Не смогу…»