***
Какая же прекрасная погода стояла в тот самый несчастный день, десятого мая! Пока я шла к своему месту за преподавательским столом, успела десять раз пожалеть, что рядом не было Северуса, ведь вместо того, чтобы обедать в многолюдном помещении, полностью залитым солнечным светом, мы могли устроить пикник где-нибудь подальше от замка и наслаждаться обществом друг друга.
«Надо будет предложить ему это, — подумала я, садясь за преподавательский стол. — Если он, конечно, завтра опять никуда не уедет…»
Несмотря на то что есть мне совсем не хотелось, я просидела почти до самого окончания обеда, задумчиво глядя в тарелку и переворачивая маленький кусочек курицы с одного края блюда на другой. Когда студенты стали постепенно расходиться, я посмотрела перед собой и встретилась взглядом с Невиллом, сидевшим на своём обычном месте за гриффиндорским столом. Он приветливо улыбнулся мне, и я не смогла сдержать ответную улыбку. Встав со своего места, я подошла к нему и села рядом, между ним и Джинни, и прямо напротив троицы закадычных друзей.
— Привет, ребята! — поприветствовала я всех.
— Привет, Тина! — Невилл первый поздоровался со мной, а затем то же самое я услышала и от остальных. — Какая-то ты сегодня… задумчивая.
— Да уж… — усмехнулась я, облокотившись о стол и оперевшись щекой на руку. — Да нет, просто не знаю, чем бы себя занять, мне же теперь не грозят экзамены в ближайшем будущем…
Услышав это, гриффиндорцы дружно рассмеялись, а у меня от их смеха даже немного поднялось настроение.
— На самом деле, Тина, ты бы могла помочь мне, если тебе совсем нечем заняться… — предложил Невилл, и я заинтересованно посмотрела на него, ожидая немного конкретики. — Ты же хорошо знаешь теорию Зельеварения, а я как раз сейчас повторяю некоторые рецепты с прошлых лет, и было бы неплохо, если бы кто-нибудь непредвзято поспрашивал меня. Мы бы даже могли посидеть где-нибудь на природе, ведь на улице такая хорошая погода…
Мне действительно очень понравилось предложение Невилла, и я уже хотела согласиться, но быстро вспомнила, что обещала Северусу дождаться его в кабинете Альбуса.
— Прости, Невилл… — тяжело вздохнула я. — Мне бы очень хотелось тебе помочь, но сегодня я точно не смогу. Я уже обещала Дамблдору, что приду к нему сразу после обеда.
— Хочешь сказать, что он не покинул замок? — шёпотом спросил он, а остальные наклонились к нам поближе, чтобы ничего не пропустить, но я только коротко кивнула.
— Знаешь, Невилл, ты можешь в любой день на неделе заглянуть в больничное крыло, и я с радостью помогу тебе с подготовкой к экзаменам, — чтобы хоть как-то помочь другу, предложила я. — Всё равно работы сейчас у меня почти нет…
— Хорошо, Тина! — обрадовался Невилл, ещё немного повернувшись вправо, чтобы смотреть прямо на меня. — Может, тогда в понедельник перед ужином?
— Да, конечно! — тепло улыбнувшись в ответ, согласилась я и уже собралась подняться с места, как вдруг заметила какое-то оживление на том краю стола, что был ближе к выходу.
Ни с того, ни с сего все, кто там сидел, с изумлением на лицах уставились в точку под самым потолком и за моей спиной. Невилл тоже поднял взгляд и от удивления открыл рот. Я резко повернулась, чтобы посмотреть, что же могло вызвать настолько сильный ажиотаж, и от увиденного чуть не потеряла сознание.
Под самым потолком парил серебристый ворон, а в когтях у него было несколько роз. К тому моменту, как он сделал один большой круг, все в зале успели заметить птицу и заворожённо ждали, что же она сделает дальше. Ворон подлетел ко мне, и кроваво-красные розы упали на стол прямо передо мной. Я с широко открытыми от ужаса глазами уставилась на цветы, а моё сердце, казалось, на несколько секунд совсем перестало биться. Именно этот невероятно редкий сорт роз я видела в последний раз тридцать семь лет назад. В обычное утро я находила их по одной штуке, но по особым поводам получала целый букет, такой же, какой сейчас лежал передо мной. И сегодня был как раз один из тех самых поводов…
— Каркнул ворон: «Nevermore», — прошептала я строчки из стихотворения, проводив взглядом патронус, который, спустя минуту, растворился в воздухе, а потом уставилась в пространство перед собой, словно окаменев.
— Тина, что с тобой? — обеспокоенно спросил Невилл и активно потряс меня за плечо, но я никак не реагировала на его попытки привести меня в чувство. — О чём ты говоришь? Разве это не букет от профессора Снейпа?
— Ой, Тина, здесь записка! — воскликнула Джинни, тоже активно пытавшаяся вывести меня из ступора. Она взяла небольшой листочек бумаги, лежавший между пышными кроваво-красными бутонами, и внимательно вгляделась в написанный текст. — Правда, тут написана какая-то ерунда… Что за абсцесс? Это какое-то заклинание?..
Услышав это слово, я сразу повернулась к ней, ещё шире распахнув глаза, и выхватила клочок бумаги из её рук. Джинни изумлённо уставилась на меня, но я попыталась вчитаться в текст. И чем больше я смотрела на него, тем в большее впадала оцепенение. У меня в руках был небольшой фрагмент истории болезни, старой истории, написанной как обязательный этап сдачи экзамена. Я прекрасно помнила эту историю, ведь на пятидесяти рукописных страницах была всего одна ошибка, что было редчайшим явлением за всю мою преподавательскую деятельность. И сейчас я держала в руках именно этот самый кусок, где моей же рукой сорок шесть лет назад между аккуратными строчками над одним из слов было написано: «Неточный термин».
Находясь в состоянии, близкому к обморочному, я перевернула листок бумаги, и на обратной стороне был вполне внятный текст, написанный всё тем же аккуратным почерком. Причём написан он был именно моей ручкой марки Parker, пасту которой я узнаю из тысячи, потому как двенадцать лет писала только ей.
Помнишь, за какую черту характера ты больше всего меня уважала? Целеустремлённость. И сейчас у меня есть одна такая цель. Ты уже догадалась, да? Ему не спастись от меня, даже в замке, и ты это прекрасно знаешь. Но в честь такой даты я дам тебе возможность… попытаться помешать мне. Ты же помнишь, сколько роз должно быть и где найти последнюю? Советую поспешить, если тебе дорога жизнь твоего драгоценного мужа.
С годовщиной свадьбы, любовь моя.Прочитав записку, я закричала от боли, словно кто-то сейчас резанул мою грудь до самого сердца. Мои друзья с нескрываемым страхом уставились на меня, а вокруг установилась гробовая тишина, ведь все в зале, и даже преподаватели, заметили эту странную посылку и мою не менее странную реакцию на неё. Дрожащими руками я убрала клочок бумаги в карман джинс, а потом осторожно взяла в руки букет и принялась считать бутоны, хотя слёзы, хлынувшие из глаз, сильно мешали этому:
— Один, два, три, четыре, пять, шесть… — едва слышно проговорила я, а потом растерянно повторила: — Шесть. Их шесть.
— Тина, что с тобой?! — Невилл повернул меня к себе лицом и уже двумя руками потряс за плечи. — Что происходит? От кого эти розы?
— Их должно быть семь, — прошептала я, невидящим взглядом уставившись на друга, а потом с отчаянием выкрикнула: — Их должно быть семь!
Резко вскочив со своего места и взяв в руки цветы, я со всех ног бросилась в подземелье, в нашу с Северусом спальню, где лежали ключи от мотоцикла. Влетев в комнату, я бросила розы на кровать и, судорожно порывшись в ящике своего туалетного столика, нашла то, ради чего прибежала. Я быстро сбросила с себя джинсы и надела плотные мотоциклетные кожаные защитные штаны и такую же чёрную кожаную куртку, а потом ещё быстрее прежнего побежала в обратном направлении в сторону выхода из замка. И практически ровно на полпути я столкнулась нос к носу с Невиллом, который, видимо, сразу бросился за мной.
— Тина, куда ты собралась?! — чуть ли не кричал он, схватив меня за руку, но я с перекошенным от ужаса лицом оттолкнула его от себя и рванула к лестнице, ведущей в холл школы.
Добравшись за какие-то ничтожные минуты до тайника, я завела байк и, не обращая внимания на то, что под колёсами был грунт, а не асфальт, с бешеной скоростью помчалась прочь от Хогвартса. Я знала, прекрасно знала, где мне найти последнюю, седьмую розу. Я не была в этом месте долгие тридцать семь лет.
***
Несмотря на то что мы с Горацием договаривались встретиться в одиннадцать часов, я вышел намного раньше, в десять, надеясь, что чем раньше мы начнём, тем раньше закончим. Слизнорт в письме сообщил свой адрес, и я, выйдя за пределы школьной территории, трансгрессировал сразу туда. Подойдя к входной двери небольшого двухэтажного особняка приятного зелёного цвета, я позвонил в звонок, и дверь сразу же открылась. Я прошёл внутрь жилища своего старого учителя, только вот в прихожей меня встретил не он, а домовой эльф.
— Вы профессор Снейп? — вежливо поинтересовался домовик, и я коротко кивнул. — Мастер сообщил мне, что вы должны были прийти немного позже, в одиннадцать…
— Я решил прийти раньше, — пояснил я, сняв чёрную мантию и повесив её на крючок. — Надеюсь, профессор Слизнорт…
— Хозяин уехал вчера к одному из друзей, но он попросил передать вам, что вернётся домой к назначенному времени. Вы можете подождать его в гостиной, сэр. Прошу вас.
Эльф вытянул руку в сторону, указывая на одно из кресел, находившихся в просторном зале, и мне не оставалось ничего другого, как сесть в него и погрузиться в томительное ожидание.
«Не надо было торопиться, — корил я себя, смотря, как стрелки напольных часов медленно отсчитывали минуты. — Я мог бы сейчас быть с Тиной… хотя бы ещё немного».
Вот эти самые медные стрелки отсчитали полчаса, потом час, а за ним и второй. Моя тревога с каждой минутой всё усиливалась и усиливалась, и в начале третьего я уже собрался встать и направиться домой, потому как совсем не планировал задерживаться так долго, но вдруг входная дверь открылась, и в прихожую бодрой походкой вошёл тот, кого я так долго ждал.
— Вилли, к нам уже пришёл наш гость? Я так задержался! — весело поинтересовался у домовика Слизнорт, а потом сразу же заглянул в комнату, в которой сидел я. — Северус, мой мальчик! Прости, что заставил тебя так долго ждать!
— Ничего страшного, профессор Слизнорт, — выдохнув, вежливо ответил я, подумав, что раз тот всё же пришёл, то я могу потратить ещё немного драгоценного времени. — Мне очень нужно поговорить с вами…
— Да-да, конечно! — добродушно воскликнул Слизнорт, одетый в зелёного цвета мантию и в такого же цвета лёгкий брючный костюм. — Только сначала я просто обязан пригласить тебя отобедать со мной! Пойдём со мной на кухню, Вилли должен был приготовить в честь твоего прихода потрясающий обед. А потом мы сможем обсудить все твои важные вопросы.
— Да, сэр, — вежливо улыбнувшись, согласился я, а у самого сердце сжалось в стальных тисках, прикинув, сколько ещё времени с учётом этого я потеряю. Но торопить старого учителя я не считал благоразумным, потому что разговор предстоял на очень… неприятную тему, и добиться желаемого я мог только в том случае, если тот будет в весьма хорошем расположении, а не обижен за мою грубость.
— Северус, ты можешь смело обращаться ко мне по имени, мы же теперь с тобой одинакового ранга! — рассмеялся Слизнорт. — Я слышал о твоих успехах и хочу сказать, что я нисколько не сомневался в тебе, мой мальчик!
Я опять вежливо улыбнулся и, встав со своего места, направился в столовую, где уже был накрыт стол. Мы просидели за столом почти два часа, и к тому времени, как я снова сел в то же самое кресло в гостиной, в котором ждал своего учителя утром, стрелки часов показывали двадцать минут пятого. Во время обеда я изо всех сил старался поддерживать непринуждённую беседу, но про себя судорожно соображал, как бы подойти к той теме, ради которой я, собственно говоря, и пришёл сюда. Слизнорт ещё минут пятнадцать заканчивал свой долгий монолог, как прошло его увлекательное путешествие, из которого он вернулся буквально на днях, а потом, улыбнувшись, наконец спросил:
— Прости меня, мой мальчик, я совсем тебя заболтал! В письме ты говорил, что тебе необходимо поговорить со мной на какую-то очень важную тему. Я весь внимание!
— Да, конечно, — подтвердил я, собираясь с мыслями, а потом начал объяснения: — Гораций, я бы хотел уточнить у вас кое-что, как у специалиста, обладающего весьма обширным жизненным опытом…
— Конечно, Северус, я готов ответить тебе на все интересующие вопросы, хотя думаю, что в некоторых областях ты знаешь и побольше меня! — рассмеялся в ответ он, а я был очень рад, что у него было такое хорошее расположение духа.
— Гораций, вы бы не могли рассказать мне всё, что вы знаете о… — я сделал небольшую паузу, понимая, что сейчас всё то веселье, что было за обеденным столом, исчезнет без следа, —…не могли бы вы мне рассказать о крестражах?
— Северус!.. — Слизнорт изумлённо уставился на меня, и в его глазах даже промелькнул страх, ведь эта область магии была очень, очень тёмной. — Зачем тебе это?
— Мне очень нужна эта информация, Гораций, — серьёзно проговорил я, с тревогой посмотрев на него.
— Тебя послал Дамблдор? — тон Слизнорта сразу стал немного раздражённым, но теперь уже я изумлённо уставился на него и сразу выпалил:
— Нет! Он даже не знает, что я должен был встретиться с вами…
— Как же это подло с его стороны, подослать ко мне одного из самых блестящих учеников, чтобы выпытать у меня… — рассердился Слизнорт и вскочил со своего места, но я сразу же поднялся за ним и уже с отчаянием громко воскликнул:
— Гораций, молю вас, моя жена в опасности! И только вы можете помочь мне спасти её!
— Твоя жена? — удивлённо переспросил он, садясь обратно в кресло, и я сразу быстро кивнул. — То есть Альбус действительно не знает, что ты пришёл ко мне?
— Нет, — обречённо подтвердил я, тоже сев в мягкое кресло и поднеся левую руку к лицу, чтобы убрать прядь волос. Слизнорт сразу заметил кольцо у меня на безымянном пальце и понял, что я не обманывал его.
— Но как эта информация может помочь тебе спасти твою жену? — с тревогой в голосе спросил он, всё ещё не понимая, и я решил рассказать ему немного о сложившейся ситуации, надеясь, что тот сможет сохранить всё это втайне и помочь мне:
— Гораций, вы же знаете, что Волан-де-Морт вернулся? — тихо начал говорить я, и мой учитель быстро кивнул в ответ. — Моя жена, Тина… она… она очень… необычная женщина. У неё абсолютно уникальные способности, например, ни одно заклинание, даже смертельное, не может как-то подействовать на неё. А ещё она… знала его… раньше. И так получилось, что теперь Волан-де-Морт хочет отомстить ей. Он хочет убить её! И только я могу помешать ему сделать это. Помогите мне, прошу вас…
— Северус… — растерянно протянул Слизнорт, и по его внешнему виду я понял, что он готов был рассказать обо всём, что мне нужно. — Как же я могу помочь тебе?
— На самом деле, я многое знаю о крестражах. Очень многое. Я знаю, что у Волан-де-Морта они есть. Причём несколько… Вы можете ответить, такое вообще возможно? И может ли крестражем быть живое существо, змея, например, или человек?
— Я… я не знаю, мой мальчик, — жалобно прошептал Слизнорт, обхватив правой рукой левую. — Но ты не единственный, кто приходил ко мне с этим вопросом.
— Кто ещё спрашивал вас об этом, Гораций? — тут же оживился я, осознав, что, сам того не ожидая, наткнулся на что-то очень важное.
— Именно за этим ко мне и приходил Альбус… — пояснил он, тяжело вздохнув. — Ты же знаешь, что я довольно долго преподавал в Хогвартсе. И так получилось, что ты был не единственным блестящим студентом, которого я имел счастье обучать. Был ещё один. Которому я имел неосторожность рассказать о… них. Крестражах.
— Это он, Волан-де-Морт, интересовался у вас этой темой? — догадался я, и мой учитель снова кивнул. — О чём именно он спрашивал?
— Том спрашивал меня, что нужно сделать для того, чтобы создать крестраж. А ещё он спрашивал как раз о том, можно ли сделать несколько. Тогда он назвал чудовищную цифру…
— Какую? — затаив дыхание, спросил я, прекрасно понимая, что она в любом случае будет больше двух.
— Семь, — с широко открытыми от ужаса глазами прошептал Слизнорт, и я замер на минуту, осознав, насколько же сильно просчитался.
— Господи… — тихо проговорил я. — Даже если я его убью, то он всё равно вернётся…
— Северус! — воскликнул Слизнорт, вскинув руки кверху. — Неужели ты серьёзно собрался пойти против него?! Он же очень могущественный маг! Он…
— У меня нет выбора, — обречённо ответил я, вставая из кресла. — Я не дам ему причинить вред Тине.
— Мерлин, мой мальчик… — жалобно проскулил он, но я, бегло посмотрев на него, направился к выходу из комнаты.
— Спасибо, Гораций, — произнёс я на прощание, встав в проёме, соединявшем гостиную и прихожую. — И не говорите, пожалуйста, профессору Дамблдору о том, что я сегодня был у вас, хорошо? Это только наше с Томом дело…
Слизнорт вновь растерянно кивнул, и я, выйдя на улицу, сразу трансгрессировал в Хогсмид.
«Что ж, теперь я хотя бы знаю, что это всё ещё нескоро закончится, — подумал я, направляясь по воздуху прямиком к замку. — Но гораздо проще будет уничтожить остальные крестражи, когда сам Том уже будет… мёртв».
Я опустился на землю и быстрым шагом направился в холл замка, но, как только переступил порог школы, мне навстречу бросился Долгопупс, до этого сидевший на ступеньках главной лестницы. И моё сердце практически остановилось, когда я увидел его выражение лица, хотя тот ещё даже не начал говорить. Я внезапно понял, что в кабинете Дамблдора меня уже никто не ждёт.
— Профессор Снейп! — выкрикнул он, подбежав ко мне. — Тина!..
— Что с ней? — тихо спросил я, смотря невидящим взглядом прямо сквозь него. В этот момент я понял, что, как бы ни старался, опоздал.
— Она куда-то уехала! Кто-то прислал ей эти красные розы, сразу после обеда, и ещё там была записка, её нашла Джинни… — сбивчиво стал объяснять Долгопупс, но я сразу остановил его:
— Где сейчас эти розы и записка?
— Тина… она унесла их в вашу комнату… — растерянно ответил он, и я бегом направился в свою спальню, уже не обращая на него никакого внимания.
Я сразу заметил их, как только вошёл в комнату. Шесть великолепных, кроваво-красных роз с обрезанным от шипов длинным стеблем лежали на нашей кровати, а в воздухе витал неземной аромат, который уже успел пропитать всё вокруг. Я растерянно сел на кровать и взял один из бутонов в руки.
«Тина была права, — словно находясь в трансе, подумал я. — Очень редкий сорт роз… Я никогда таких не видел. Как же он мог обойти мою защиту?»
— Кто именно принёс эти розы? — безразлично спросил я Долгопупса, который следом за мной вошёл в нашу с Тиной спальню.
— Это был… патронус. Ворон, — со страхом в голосе ответил он, сразу поняв, что произошло что-то ужасное.
Услышав это, я нервно рассмеялся в голос. «Патронус. Защитник. Том смог создать такого мощного патронуса, что тот легко донёс букет до школы, словно почтовая сова, — рассуждал я про себя, всё больше погружаясь в оцепенение. — Мои защитные чары действуют на всё, кроме патронуса. И не могли они на него действовать, никому же и в голову не придёт защищаться от защитника».
Я тоскливо окинул взглядом нашу спальню и заметил на стуле рядом с туалетным столиком моей жены джинсы, в которых Тина была с утра.
«Видимо, она переоделась в мотоциклетную одежду, прежде чем уехать», — догадался я, а затем встал с кровати и на ватных ногах подошёл к стулу и взял штаны в руки.
— Тина… она убрала ту записку… в карман джинс… — проследив за мной, пояснил Долгопупс, и я, проверив правый карман, действительно нашёл внутри кусок бумаги.
На одной стороне были какие-то непонятные записи и фраза, написанная рукой Тины. Я сразу догадался, что это, видимо, был кусок из работы Тома, которую она когда-то давно проверяла, хотя впервые увидел почерк своего «господина», потому как он никогда и никому не писал ответных писем.
«Как же он хорошо всё продумал, — сокрушался я, тяжело вздохнув и перевернув записку. — После таких доказательств и вопросов быть не могло, кто за этим всем стоит…»
Прочитав текст, я подошёл обратно к кровати и сел на неё, закрыв руками лицо.
«Вот как ты решил выманить её отсюда, — размышлял я, понимая, насколько чудовищную ошибку совершил, когда решил покинуть школу именно сегодня. — Она сделает что угодно, чтобы спасти меня. Точно так же как сделала это уже однажды… ради тебя, а ты даже и не подозреваешь об этом… Отдаст свою жизнь. Почему, почему, Тина, ты не сказала мне, насколько важная сегодня дата? Почему я оставил тебя одну именно сегодня?»
— Профессор Снейп… — нарушил молчание мой помощник, сделав один шаг мне навстречу. — Я должен сказать вам ещё кое-что. Когда Тина прочитала записку, то она выкрикнула… она закричала: «Их должно быть семь!» А потом куда-то уехала…
— Да, я знаю, Невилл, — растерянно ответил я, даже не посмотрев на него. — Их должно быть семь. Спасибо. Спасибо, что рассказал мне обо всём. А сейчас… оставь меня, мне нужно подумать.
— Она в опасности? — нервно спросил Долгопупс, и мне всё же пришлось посмотреть ему в глаза.
— Да. Ты даже не представляешь, в какой.
— Как её спасти?! — отчаянно воскликнул он с перекошенным от страха лицом.
— Ты тут ничем не поможешь, Невилл, — без единой эмоции сухо ответил я. — Ничем. Я… я сам займусь этим.
— Но Дамблдор!.. — Долгопупс собрался возразить мне, но я не дал ему такой возможности.
— И он ничем не поможет. Ничем. Дай мне подумать, прошу тебя! Времени почти не осталось…
Тот несколько минут смотрел на меня с широко открытыми глазами, а потом послушно вышел вон из нашей спальни. Всё ещё находясь в ступоре, я взглянул на часы, висевшие на стене.
«Пятнадцать минут седьмого», — проговорил я про себя.
Так что планируй привести её именно в этот день в восемь вечера, договорились?
«С датой Том меня провёл. Но вот время… восемь вечера. Он не зря сказал мне это. Он хочет, чтобы я увидел её смерть, — снова рассуждал я, постепенно приходя в себя. — Тина знает, где седьмая роза. Скорее всего, она в их старом доме. Только вот я не знаю, где он. У меня остался час и сорок минут. Я могу добраться до их с Лестатом квартиры, обыскать её в поисках старых писем, но… Том, скорее всего, продумал и этот вариант. Я не найду письма, как бы хорошо ни искал. И я не найду её сейчас, только потеряю драгоценное время. Опять опоздаю».
Том проведёт сегодня вечером собрание, как и обещал, правда, на пять дней раньше. И он пригласит её туда. Они ещё не виделись, это точно. Он убьёт её там? Скорее всего. Я уже не смогу помешать Тине узнать правду, сейчас она, скорее всего, уже обо всём догадалась. Но я всё ещё могу помешать Тому убить Тину, если она всё-таки решит пожертвовать своей жизнью ради меня.
«А что если она уже мертва? Если Том уже убил её? Нет, ему нужен зритель, драма. Он хочет мести в полном её объёме. Что если она вскрыла себе вены? Нет, Тина сначала спасёт всех, кого сможет, а потом уже пойдёт на суицид. Значит, она точно придёт сегодня в Малфой-Мэнор».
Я задумчиво сидел на кровати, а потом почувствовал знакомое жжение в левом предплечье.
— Половина восьмого… — прошептал я, поднимаясь на ноги и мельком посмотрев на часы.
Мои догадки оказались верны, ему были нужны зрители. Ему был нужен я для полного счастья, полного удовлетворения от мести.
«Что ж, это ещё не конец партии, — подумал я, быстрым шагом направляясь к выходу из замка. — Сначала я убью его, а потом буду постепенно уничтожать крестражи, один за другим. Но я не дам ему отобрать самое ценное, что есть у меня в жизни. Не в этот раз».
В семь сорок две я зашёл в большую столовую, в которой уже сидели несколько человек в чёрных костюмах. Я сел на обычное место за длинным чёрным массивным столом, справа от того стула, на котором всё время сидел Том. Было весьма странным, что его до сих пор не было здесь, ведь он обычно садился за стол за полчаса до начала собрания. Хотя думаю, что Том прекрасно понимал, что если бы он пришёл заранее, как обычно, то дуэль между нами началась бы намного раньше, чем в эту комнату зашла Тина.
Последний человек сел за стол в восемь часов и одну минуту, но Тёмного Лорда всё ещё не было. Некоторые стали растерянно озираться по сторонам, не понимая, что происходит, а я только напряжённо держал палочку наготове, прекрасно зная, что в любой момент в землю ударит первая молния и начнётся буря. Наконец, я услышал за спиной чьи-то быстрые шаги. Том воспользовался потайной дверью, а не основным входом, поэтому у меня не было возможности сразу напасть на него, и я стал настороженно следить за каждым его действием.
Несмотря на то что обычно на предводителе Пожирателей Смерти был довольно строгий чёрный классический костюм и чёрная мантия, сегодня он был одет совсем иначе. На нём был отлично сшитый смокинг с белой сорочкой, белой бабочкой и кроваво-красным цветком в бутоньерке, без мантии и прочих атрибутов волшебного мира. До моего слуха донёсся восторженный вздох Беллатрисы, потому как сегодня объект её безудержной страсти выглядел просто превосходно, по-другому не скажешь. Я бы даже рискнул предположить, что Белла подумала, что это именно из-за неё он так нарядился, но Том не обращал на свою подчинённую абсолютно никакого внимания.
Не обращая никакого внимания и на меня, он быстро подошёл к небольшому столику, который стоял прямо позади его стула с высокой спинкой, и поставил на него бутылку из зелёного стекла с тёмной жидкостью внутри. Я уже видел однажды подобное вино у себя на столе в канун Рождества, так что у меня было ещё одно доказательство в пользу того, что Тина была жива и с минуту на минуту явится сюда. Рядом с бутылкой стоял графин с тёмно-коричневой жидкостью, крепким бренди. Взмахнув волшебной палочкой, Том создал два бокала для вина и два стакана для коньяка. Всё это время Том был повёрнут ко мне спиной, и у меня было достаточно возможностей напасть на него, но только трус мог атаковать своего соперника со спины и внезапно.
И всё же я приготовился к отражению атаки, но Том, словно угадав мои мысли, отложил палочку в сторону и, не поворачиваясь ко мне, радостно произнёс:
— Северус, ты слышишь? Кто же, интересно, сейчас войдёт сюда из тех девушек, что ты к нам сегодня пригласил? Мисс Велль или миссис Снейп?
Действительно, все собравшиеся могли отчётливо услышать стук каблуков по мраморному полу поместья. Произнеся эту фразу, мой соперник плеснул в один из бокалов крепкий алкоголь, и в этот же момент стук каблуков прекратился. Все присутствующие в столовой люди повернули головы вправо и потрясённо уставились на гостью. Я тоже медленно повернулся в сторону входной двери и от увиденного впал в состояние глубокого шока, а моя палочка выскользнула из правой руки и со звонким стуком упала на пол.
***
Я выжимала всю скорость, на какую только был способен мой байк, несколько раз даже создала аварийную ситуацию, но мне было плевать на это всё. Мне нужно было как можно быстрее добраться до Лондона, добраться до старинного особняка, бывшего когда-то моим самым настоящим домом. Через полтора часа бешеной езды я припарковала байк рядом со зданием, в котором была наша с Лестатом квартира. Взбежав на шестой этаж, я дрожащими руками открыла дверь и, влетев в помещение, побежала в свой кабинет, в котором в сейфе хранились ключи от особняка. Найдя их, я взяла также и ключи от Беллы Лестата, так как бензина в байке уже не хватило бы.
Точно так же вжимая педаль газа в пол, я домчалась до своей конечной цели. Ещё более непослушными руками я отперла массивную входную дверь и осторожно проникла внутрь. Сердце и так вовсю кровоточило от нахлынувших воспоминаний, а теперь, когда я снова оказалась в том доме, в котором была безудержно счастлива почти семь лет, кровь хлестала сплошным потоком. Я пересекла огромный холл и вошла в зал с камином, в котором мы с Томом обычно вечерами проводили время, наслаждаясь обществом друг друга. И сразу заметила её, седьмую розу. Она лежала на небольшом столе неподалёку от входа, а над этим столом висело огромное старинное зеркало. Я подошла к столику и растерянно уставилась на цветок, под которым лежал ещё один кусочек белоснежной бумаги, а на сам стебель розы было нанизано кольцо. Моё обручальное кольцо, которое я вернула Тому в тот самый роковой день своей смерти.
Малфой-Мэнор, восемь вечера, форма одежды — парадная. Не подведи меня, Северусу будет очень приятно посмотреть на прекрасную тебя перед тем, как сделать последний вдох. И ты же очень любишь разгадывать головоломки, вот тебе одна анаграмма для лёгкой разминки.
I am Lord Voldemort
«Господи! Что же я натворила?!» — пронеслось в голове, когда я, обессилев, осела на пол.
Теперь всё встало на свои места. Всё стало понятно как божий день. Стало понятно, почему Волан-де-Морт так интересовался мной. Стало понятно, как он смог ассистировать мне, почему он тогда танцевал со мной. Стало понятно, почему так странно вёл себя Северус, почему он попросил меня не открывать с утра никаких писем.
— Он знал! — с отчаянием крикнула я в пустынном зале, залитым весенним солнечным светом, а потом во всей силы ударила кулаком о каменный пол. — Он всё знал!
Я вскрикнула от боли и отчаяния, а мысли, словно ядовитые стрелы, пронзали меня одна за другой. Северус знал, что мой бывший муж жив. Северус знал, кем он стал после моей смерти. Знал и молчал. И Том… он же прекрасно знал, что я теперь была с Северусом. Том играл с ним словно кошка с мышкой. Всё это время они готовились к схватке, к дуэли, смертельной дуэли, и это всё только из-за меня. За моей спиной они развернули шахматную партию, и сегодня, похоже, будет её финал. И он убьёт его… Северусу никогда не победить его, как бы сильно он ни хотел этого. Я снова ударила кулаками о каменный пол, и с костяшек моих пальцев начала стекать кровь.
«Сколько же людей я убила руками Тома?! — с отчаянием спрашивала я себя, крича в пустынном зале от нахлынувшего отчаяния. — Сколько?!»
Я кричала, кричала от боли, не физической, душевной, осознавая все масштабы той катастрофы, что случилась именно из-за меня. Спустя полчаса или час моих отчаянных рыданий мысли голове стали постепенно приходить в порядок.
«Что ж, сама того не подозревая, ты всё это время убивала ни в чём не повинных людей. И сегодня тебе придётся убить ещё парочку», — немного успокоившись, обратилась я сама к себе, вставая с каменного пола.
Я направилась в одну из комнат, в которой был потайной бар, и достала оттуда бутылку с виски, ставшим только лучше за всё это время. Вернувшись в зал, я одним движением открыла пробку и сделала большой глоток прямо из горла. А потом посмотрела в то самое зеркало, рядом с которым всё ещё лежала роза и кольцо.
«И я знаю, кто будет моей первой жертвой, — с ненавистью посмотрев на себя в отражении, подумала я. — Такой, как она, больше не место в этом мире. Прощай, миссис Снейп!»
Я швырнула бутылку в отражение, и она разлетелась на тысячи осколков, а огромное зеркало покрылось бесчисленным количеством трещин. Я опять взглянула на отражение в разбитом зеркале.
«Долго же ты ждала этого момента, красотка… вот он и пришёл. Та Тина, которая вышла замуж за Северуса, никогда не сможет сделать то, что можешь сделать ты. А теперь, когда она мертва… Ты прекрасно знаешь, что нужно будет сделать вечером, — я подошла к отражению ближе, взяла один осколок, осыпавшийся с зеркала, в руки и задумчиво на него посмотрела. — Ты ошибся с выбором соперника, дорогой. Надо играть с равным себе, а не с более слабым. Да, я создала тебя, чудовище, и только такому чудовищу, как я, под силу остановить тебя. Но сначала освежим немного воспоминания…»
Я уже больше не могла надеяться на то, что смогу когда-нибудь быть с Северусом. Но он не должен был страдать из-за меня. Он единственный из нас троих в этом дьявольском треугольнике должен был выжить. Его жена умерла пять минут назад. А вечером умрут и супруги Реддл. Но Северус будет жить дальше.
— Что ж, дорогой, ты сам хотел меня видеть, — прошептала я, поднеся осколок к лицу. — Осталось только добавить финальный штрих к моему образу, чтобы ты наверняка вспомнил, с кем имеешь дело…
***
Я прибыл в свой маленький кабинет без пяти минут восемь. Взмахнув палочкой, я превратил свой костюм с элегантный смокинг, примерно такой же, какие любил носить сорок лет назад. Обрезав одну из роз, что лежали у меня на столе, я вставил её в бутоньерку, а затем взглянул на наручные часы, которые были у меня на левой руке. «Восемь часов ровно. Тина была права, даже спустя сорок лет стрелки этих часов не отстают ни на секунду». Я задумчиво уставился в огромное окно, смотря, как кроваво-красный закат догорал вдалеке, и вдруг заметил на горизонте движущийся предмет.
Спустя пять минут серебристый автомобиль остановился неподалёку от массивных кованых ворот, и из него вышла фигура в облегающем чёрном шёлковом платье, развевавшемся на ветру. Я не мог лучше рассмотреть долгожданную гостью, ведь она была сравнительно далеко от особняка, поэтому решил потомить себя ещё несколькими минутами приятного предвкушения и, взяв бутылку с её любимым вином в руки, вышел прочь из кабинета.
Проникнув в зал собраний через незаметную дверь в стене, я с удовлетворением отметил про себя, что все были на месте и мой главный зритель тоже. Даже с расстояния в пару метров я чувствовал, что он в любую секунду был готов на меня напасть. Но я пока не хотел с ним сражаться. Я хотел сначала увидеть её. Хотя увиденное мной платье было совсем непохоже на то, что я оставил для неё, оно тоже выглядело весьма многообещающе. И я подумал, что мой друг совсем не расстроится, если тоже его увидит.
Поэтому я положил палочку на столик рядом с бутылкой вина в знак того, что не собираюсь сейчас нападать на него. И я прекрасно знал, что такой человек чести, как Снейп, не станет нападать на беззащитного противника, каким я и являлся в ту минуту. От нахлынувшего волнения я даже позволил себе плеснуть немного бренди в бокал, и в этот момент послышались её шаги.
— Северус, ты слышишь? Кто же, интересно, сейчас войдёт сюда из тех девушек, что ты к нам сегодня пригласил? Мисс Велль или миссис Снейп? — громко обратился я к своему сопернику, неподвижно сидевшему на обычном месте по правую руку от меня.
В этот момент стук каблуков прекратился, и я резко повернулся вокруг себя, чтобы увидеть долгожданную гостью, одновременно поднеся стакан ко рту. В дверях стояла молодая женщина в лёгком чёрном шёлковом облегающем платье до самых щиколоток, с двумя лампасными разрезами вдоль боковых поверхностей ног и с невероятно глубоким декольте, открывавшим прекрасный вид на её не менее прекрасную, совсем немаленькую грудь. Каштановые волосы были завиты локонами и собраны в причудливую причёску, а на левой щеке была ужасная, грубая, буквально только что наспех, большими стежками зашитая рана, из которой всё ещё небольшими каплями стекала кровь и падала на загорелую кожу груди.
Тина посмотрела на меня горящими дьявольским огнём глазами и твёрдо и громко ответила на мой вопрос:
— Профессор Реддл, — и хищно улыбнулась мне правой половиной лица.
Увидев, что она сотворила с собой, я словно оцепенел и мог только с ужасом смотреть на неё в ответ, а стакан с бренди выскользнул из рук и, соприкоснувшись с полом, вдребезги разбился на тысячу мельчайших осколков.