Арсений просыпается, умывает лицо и чистит зубы, насыпает корма Батону, жарит яичницу себе, одевается и выводит пса на прогулку. Антон, завидев их, слетает с крыши, здоровается, и они идут дальше вдвоём. Разговор течёт плавно, под стать сонному утру выходного дня. После третьего зевка Антон получает кличку Ансон, а Арсений — шутливый толчок в плечо. Оставлять это так нельзя, на кону его честь, поэтому уже через минуту они увлечённо толкают друг друга всё ближе и ближе к краям дорожки, Батон бегает от одного к другому, и, разумеется, в какой-то момент Арс спотыкается, начинает падать, хватается за Шаста, в результате они лежат на газоне, причём Антон падает прямо на Арсения, благо успевает выставить руки. Арсений лежит спиной на траве и пытается отдышаться, Антон стоит коленями на траве и думает, что испортил джинсы. И что глаза у Арса правда красивые. Ситуацию неожиданно спасает Батон, резво подбегая к хозяину и начиная тыкаться носом ему в щёку.

      — Так, хорош, сползай давай куда-нибудь, трава мокрая, холодно, — Арсений выжидающе смотрит, Антон смотрит в ответ, чуть заторможено кивает, вырываясь из мыслей, поднимается на ноги, помогает встать Арсу и они вместе отходят к скамейке.

      — Я щас помру.

      — Спорт есть жизнь, — Арсений, улыбаясь, оглядывается на Антона, безуспешно пытающегося оттереть с коленок зелёные пятна, — не втирай так, может хоть в машинке отмоется. У тебя есть пятновыводитель?

      — Не знаю.

      Шаст с деланно измученным видом откидывает голову на спинку скамейки и поворачивается к Арсу.

      — Слушай, а где ты учился? — задаёт неожиданный вопрос и с интересом ждёт ответа. Арсений копирует его позу и лениво отвечает.

      — В СПбГУ, на факультете искусств. На актёра, — переводит взгляд на Шастуна, — а ты?

      — Актёр — это круто, — уверенно заявляет Антон, вызывая у Арса довольную полуулыбку, — а я на филологическом в Герценке. По профессии — журналист, по-честному — почти два года прошло, хрен куда берут, — больная тема так и просится в разговор, но он сдерживается. Зачем грузить других своими проблемами.

      — Вот как, — Арсений усмехается, — ничего, меня тоже не сразу в театр взяли, да и сейчас я там не то чтобы важная часть коллектива.

      — Театр? — Антон почти восторженно смотрит на Арса, — это там, на Электросиле который? «Крылья», кажется, ты там работаешь?

      — Служу. Театр «Два крыла», ты почти вспомнил, да, — название до сих пор отдаётся в голове комком мыслей, а во взгляде Шаста, кажется, смешались удивление, интерес и искреннее уважение, — ты так смотришь, будто служить в театре — верх твоих мечтаний, — улыбается мягко. Сонное утро навевает не обычную тоску, а какой-то уют, и Арсений практически растекается по скамейке.

      — Не совсем, но театр я правда люблю. И как там работает… служится? Прости, мне самому просто особо рассказать нечего, а про тебя интересно слушать, — Арс правда польщён, и начинает рассказывать про всё подряд. С темы театра перескакивает обратно в институт, рассказывает, как жил в общежитии в одной комнате на троих, — двухэтажные кровати — зло, говорю тебе, — как один из преподов забирал его с занятий пением, жалуется, что петь так и не научился, на что Антон тут же заявляет, что теперь они обязаны сходить в караоке, в красках описывает выпуск.

      — Нет, родители не пришли, да и как им, они в другом городе живут.

      — Мои тоже.

      — Твои где?

      — В Воронеже, я оттуда.

      — А я из Омска.

      — Ого.

      Мягко съезжает с темы обратно к театру, расписывает свои походы по кастингам и жалуется на постоянные отказы, — ну чем я хуже, — гордо уперев руки в бока пародирует Фрекен Бок, заставляя Антона хохотать и сгибаться вдвое. Наконец, рассказывает, как познакомился на кастинге с двумя ребятами и те пригласили его к ним в театр: «Серёга и Антон, мы и сейчас в одной труппе. Классные ребята, они мне очень помогли» — завершает повествование и откидывается обратно на скамейку.

      — Такие дела, — Арсу хорошо. Антон первый за долгое время, кому, кажется, действительно интересны его истории. Антон его, вроде, понимает. Классно.

      — На филфаке всё относительно похоже, правда, страуса мы не изображали, — у Шаста в глазах смешинки пляшут какие-то странные танцы, и это красиво.

      — Вам же хуже, это было весело, — у Арсения в глазах смешинки тоже, и уютная улыбка на губах застыла, — ладно, — он с кряхтением столетнего деда отрывается от ставшей уже родной скамейки, — мне нужно выпить кофе и в магазин сходить. Да и Батон, кажись, нагулялся, смотри, — пёс спокойно дрыхнет на траве недалеко от них.

      — Ага, — Антон тоже поднимается, — пошли тогда, пройдёмся до подъезда.

      — Да, пойдём.

      Они молча шагают по дорожкам парка, но молчание между ними не натягивается в струну: оно тёплое, будто окутывающее мягким пледом. Комфортное, как большой кашемировый свитер.

      День Антона продолжается дома за редактурой очередного куска чьего-то текста. И ведь неймётся им, даже в выходной заёбывают. Он устало закрывает ноутбук. Две трети сделано, остальное может и подождать, ему за эту работу не настолько много платят, а на карьерный рост Антон уже почти не надеется. Когда он только устраивался, ему пообещали, что за шесть месяцев он может вырасти до написания собственных статей в их восхитительно-прекрасный журнал, но прошло уже больше года, он не вырос вообще, как и его зарплата, а вот требования множились, как на первосортных дрожжах из Пятёрочки. С ними множилось и желание уволиться к чертям и божьей матери, но пока не найдёт новую работу, бросать старую — иррационально, верно? «Верно», — отвечает самому себе Антон. На файлы и текст в целом ему уже смотреть тошно, так что он поступает как настоящий взрослый человек и открывает вк, смотреть мемы с котами и лягушками. В какой-то момент ему на глаза попадается крайне сердито выглядящий котёнок и подпись «злюся», и в голове сразу всплывает недовольное лицо Арсения. Думает: «Правда похож, отправить бы ему» — и открывает поиск, вводит «Арсений Попов», листает страницы. Где-то десятый аккаунт, кажется, правда принадлежит Арсу, на аватарке вроде он, правда, страница закрытая, так что Антон отправляет заявку, пишет в сообщении «всенепременно здравствуйте» и с чувством выполненного долга возвращается к листанию новостей. Минут через пять приходит ответное «категорически приветствую», заявку принимают и Антон отправляет, наконец, тот самый мем с котом, который даже скачал, чтобы не потерять, с подписью «ты».

      Арсений Попов

      Если это злюся, то как выглядит Злюдмила?

Антон Шастун      

АХАХАХ      

Думаю, как Злюся, только постарше      

      Антон, посмеиваясь, отправляет в чат другого сердитого кота, побольше, добавляя подпись «Злюдмила»

      Арсений Попов

      Хах, похожа

      Арс, посмеиваясь, откладывает телефон. Антон понимает его каламбуры. Прикольно.

      День течёт спокойной рекой. Арс заходит в магазин, где минут пять выбирает корм псу, перемывает все полы в квартире под Cosmo Sheldrake, подпевая и танцуя со шваброй, протирает полки от пыли, моет Батона, параллельно практически полностью промокая сам, поскольку пёс яро протестует и борется с душем, пытаясь перегрызть шланг, благо он металлический. «в четыре руки было бы быстрее», — проскакивает мысль, когда через двадцать минут мучений он высушивает Батона и себя, плюхается на диван и от нечего делать включает телик. На экране какие-то люди, кажется, поют, вроде даже неплохо, и Арс постепенно засыпает. Пёс залезает и устраивается рядом.