Остальные дни пролетели незаметно.
Успевший полностью восстановить свои силы после ранения Вэй Усянь всё ещё прятался в Облачных Глубинах. Изредка к нему заходили шимэй, что пообещали держать его местоположение в тайне, и изо всех сил старались его развеселить. К слову, Вэй Усянь был не из тех, кто надолго закрывался в себе, а потому с радостью принимал их предложение поиграть.
Лань Чжуцинь же в это время как сквозь землю провалилась.
Белоснежная лента с узором легких плавающих облаков, оставленная ею около кровати, ещё долго мелькала пред взором Вэй Усяня. Перед сном, разглядывая ее, он мучил себя многочисленными вопросами: «В чём смысл её поступка? Почему она оставила свою драгоценную ленту здесь, словно ей и дела до нее нет? Почему помогла мне восстановиться, несмотря на то, что уже знала правду?»
«Лань Чжуцинь, — приходил он после к выводу, — ты поистине загадочная особа».
Когда смотреть на эту ленту стало до тошноты невыносимо, Вэй Усянь затянул её на запястье руки, где всё ещё красовался шрам от заклинания призыва. Он уверял себя, что позже обязательно поговорит с ней, что должным образом извинится за смерть её сестры, однако время шло, вопросов меньше не становилось.
После того как мужчины зашли в Пещеру Фумо и с удивлением обнаружили, что они отнюдь не одни, Вэй Усянь подумал: «Я могу понять даже убийцу, в приступе безумия зверски раскромсавшего свою семью, но Лань Чжуцинь я понять не в силах».
Ведь, помимо сотни перепуганных адептов, связанных по рукам и ногам, в пещере присутствовала ещё и худощавая женская фигура в скромных черных одеяниях, девушка, чьи короткие волосы были собраны в невысокий аккуратный пучок. Не надо быть всевидящим, чтобы знать, кто это.
Жестом Вэй Усянь подозвал к себе Вэнь Нина и шепотом спросил у него:
— За нами случайно никто не следил?
Тот отрицательно мотнул головой.
Но тогда как? Как она смогла добраться до горы раньше них? И самое главное — что она здесь делает?.. что ей нужно? Неужели… они с Цзинь Гуанъяо заодно? А цель её прибытия — эти юноши? Тогда это объясняет, почему они связаны.
«Но… адепты вполне сильны. Даже если бы половина из них не решилась вступить в бой с женщиной, обязательно нашлись бы те, кто мог бы дать ей отпор. Тем более она ещё не сформировала золотое ядро. Или же… сформировала?»
Излишняя задумчивость Вэй Усяня не укрылась от взора Лань Ванцзи. Чтобы развеять все его сомнения, он, кивком указав в сторону девушки, тихо сказал:
— Смотри.
Лань Чжуцинь с небольшим Батчамдоу* в руке приблизилась к связанному адепту и хладнокровно замахнулась на него!
Перед глазами Вэй Усяня тут же встала картина того вечера, когда она отрезала себе волосы. Тогда он не смог ее остановить, как бы ни пытался, но сейчас был просто обязан.
Словно догадавшись о его намерениях, Лань Ванцзи мотнул головой и вновь повторил: «Смотри».
Лань Чжуцинь действительно замахнулась для удара, однако меч её разрезал лишь веревки божественного плетения, что связывали юношу. Мальчишка радостно вскочил на ноги, осыпая спасительницу благодарностями, и принялся вместе с ней развязывать остальных.
Радостные возгласы и не думали утихать.
— Спасибо большое!
— Спасибо, что пришли нам на помощь!
— Если бы не Вы, мы бы померли здесь с голоду. Благодарим Вас!
— Меньше разговоров, — холодно отрезала Лань Чжуцинь. — Те, кто уже не скован веревками, помогите освободить товарищей. Чем раньше мы выберемся отсюда, тем лучше.
Она, казалось, полностью сконцентрировалась на спасении юных адептов, а потому совсем не замечала посторонние лица. Некоторые юноши, находясь в шокированном состоянии, без стеснения плакали навзрыд, некоторые не прекращали благодарить свою спасительницу, однако большая часть помогала ей справиться с путами.
«Что она творит?» — большими буквами мелькало в сознании Вэй Усяня. Чем дольше он на нее глядел, тем больше мучил себя вопросами.
Наконец, до него дошло.
Вэй Усянь сильно ошибся. Ошибся, когда предполагал, что Лань Чжуцинь слаба, хрупка, что она не переживет новость о смерти своей сестры. Он так долго считал своим долгом оберегать её от любых опасностей, что позже с удивлением заметил: верно, Лань Чжуцинь ведь не его сестра. Лань Чжуцинь совсем не та, кого он знал. И ей не требуется, чтобы кто-либо спасал ее.
Вскоре наблюдательный Лань Сычжуй заметил непрошеных гостей и громко их поприветствовал. Адепты всё ещё терзались сомнениями и ошибочно предполагали, что Вэй Усянь на пару с Лань Ванцзи подослал людей, чтобы те их связали и оставили на горе без питья и пищи. Вэй Усянь со смехом развеял их догадки, сказав: «Я не настолько богат, чтобы растрачивать последние денежки направо и налево».
Лань Чжуцинь испарилась столь же внезапно, как и появилась.
***
Некоторое время спустя, Пещера Фумо.
Потерявшие свои силы заклинатели с трудом могли устоять на месте. Они поднимались на гору с представлениями о карательном походе, небывалом сражении, величайшем подвиге, о коем будут слагать баллады, чествовать потомки. Реальность же была чересчур жестока, возвратив их из мира грёз звонкой пощёчиной.
Заклинатели с разочарованием и злостью глядели на поблекшие оружия в руках, то и дело кидая яростные взгляды на «виновника всех их бед». Если бы они могли воспользоваться своими силами, то уже давно покромсали бы его на мелкие кусочки, не обращая внимания на его женское воплощение.
Сам Вэй Усянь игнорировал жажду убийства в их глазах и с озорством принялся завязывать разговор. Будем честны, разговор никак не клеился, и вовсе не потому, что в таком положении, сгорая со стыда и разочарования, последнее, чего хотелось заклинателям, — слушать своего главного врага. Просто всегда находился тот, кто считал своим долгом прервать его.
— Думаешь, мы поверим, что ты преследуешь добрые намерения?!
— Уже запамятовал, о чем говорил пред нами на обрыве? А теперь с улыбкой просишь, чтобы мы тебя послушались?! У тебя осталась хоть капля стыда, падший человек?!
Вэй Усянь лишь вздохнул, однако не позволил улыбке сойти с лица. Он знал, что будет непросто, знал, что сам вырыл себе яму желанием спасти репутацию Лань Ванцзи на собрании Совета, отступать слишком поздно. Только он в ответе за свои поступки.
— Не вам говорить об отсутствии стыда у человека.
Вэй Усянь в удивлении вскинул брови. Средь ругани и грязи нашелся человек, что встал на его защиту; средь сотни суровых мужских голосов раздался твердый женский глас, от которого веяло холодом.
Заклинатели тут же стихли; Лань Чжуцинь уверенно шагнула вперед и встала перед Вэй Усянем.
«Я устал удивляться ее поступкам. Но… что-то мне подсказывает, что она не желает мне зла».
— А ты ещё кто такая? — недовольно спросил один из толпы. Раз заклинатель, то должна обвинять Старейшину Илин во всех грехах; раз не обвиняет, то, стало быть, она не заклинатель.
— Кажется, — ответ долго ждать себя не заставил, — это адепт Ордена Гусу Лань.
Кто-то из толпы надменно усмехнулся и во всеуслышание заявил:
— Не знал: нынче в Гусу столь плохо следят за адептами, что они один за другим встают на Путь Тьмы. Адепт Ордена Лань? Скорее уж адепт Ордена Вэй, раз облачилась во всё черное.
Вэй Усянь вздохнул. Он так старается спасти репутацию Ордена Лань, но, похоже, сам Орден Лань не желает, чтобы его спасли.
— Ла… — открыл он было рот, однако был перебит Лань Чжуцинь.
— Не говорите ни слова, молодой господин Вэй, — промолвила она так, чтобы слышать её мог только он. — Я делаю это не ради Вас и не ради себя. Просто я знаю, что она бы не потерпела подобной несправедливости.
И Вэй Усянь впервые в жизни замолчал, когда его об этом попросили. Ему всё равно нечего терять.
Тем временем Лань Чжуцинь продолжила чуть громче:
— Ваши жизни находятся в опасности, однако вместо того, чтобы думать над причиной исчезновения духовных сил, вы продолжаете поливать грязью молодого господина Вэя, будто от этого проблема решится сама собой!
В ответ на ее слова лишь язвительно усмехнулись.
— Этот гнусный пес Вэй на данный момент находится в теле твоей сестры, разве нет? И у тебя ещё хватает сил защищать того, кто причинил тебе столько боли?
Лань Чжуцинь лишь кротко улыбнулась.
— У меня нет причин его ненавидеть.
Улыбка вновь исчезла с ее лица, голосу вернулась прежняя твердость.
— Моя сестра осознанно сделала свой выбор. Я не могу судить, был ли он правильным иль нет, но я знаю свою сестру: она бы не стала делать то, в чем не уверена. Молодой господин Вэй несколько месяцев находился в Облачных Глубинах, но никому не причинял вреда. Всё, что он делал, — спал на высоком дереве после занятий да играл с младшими по ордену.
— Это всё противоречит его же словам, произнесенным на краю обрыва, — неуверенно возразил один из заклинателей.
— Тысячу раз он говорил правду — никто ему не верил; один раз солгал — слова его тут же стали истиной. Вы продолжаете ругать его, но подумайте сами: ваша месть лишена смысла, поскольку вы всё это время гонялись за Старейшиной Илин из ваших воспоминаний, не желая осознавать, что он давно мертв. Вас загнали в эту пещеру, вами управляют, словно пастух стадом овец. И это проделки вовсе не молодого господина Вэя.
На мгновение в пещере стало столь тихо, что можно было уловить едва слышное дыхание. На мгновение все задумались над её словами, но гордость и упрямство не позволяли им принять поражение.
— Ха! Сразу видно: женщина! — усмехнулся один из мужчин. — Что женщина может понимать в сражениях?
По пещере тут же разнесся хохот тех, кто разделял это мнение.
Лань Чжуцинь только нахмурилась; взгляд ее помрачнел.
— Тогда, будь я мужчиной, вы бы меня послушали? Скажи эти слова мужчина, они были бы ошибочными? Так закройте глаза и представьте, что это говорит мужчина.
Заклинатель из толпы нервно хохотнул:
— Что это за ерунда?
Лань Чжуцинь усмехнулась.
— У вас же отлично получается воображать себе то, чего нет на самом деле. Молодой господин Вэй расплатился сполна за свои прошлые прегрешения — ваша месть лишена всяческого смысла. Вы не обязаны прощать его за былые поступки, но хотя бы попробуйте это принять. Когда же вы примете и поставите себя на его место, вы поймете, насколько глуп ваш хваленый «карательный поход», — она вдохнула. — В конце концов, у вас не осталось другого выхода: вы лишились своих сил, я же отродясь ими не обладала. Юные адепты? Это попросту нелепо. Они, безусловно, сильны, но не справятся с ордой проклятых мертвецов. Посылать их на поле боя — всё равно, что выкопать им могилу. Если вы хотите жить, то, будьте добры, закройте свои рты и слушайте молодого господина Вэя. Кто с этим не согласен, может по доброй воле покинуть пещеру и отправиться на верную смерть.
После этого никто не решался заговорить. Самые смелые пытались раскрыть рот, но их вовремя заткнули юные адепты, которые рассказали, что на самом деле Вэй Усянь, Лань Ванцзи, Призрачный Генерал и Лань Чжуцинь пришли им на помощь и никто из них не причинил им вреда.
Когда все утихомирились, Вэй Усянь начал свой рассказ, а Лань Чжуцинь встала в самом дальнем углу, стараясь держаться подальше от любопытных глаз и разочарованного взгляда Лань Цижэня.