Целитель, низко поклонившись, торопливо вышел за дверь, и Алиса вздохнула с облегчением, тут же буквально растёкшись по кровати. Мужчина, которому приказано было позаботиться о Чао-Чао, мучил её расспросами о самочувствии не меньше часа, и пришлось сочинить байку о слабости и головной боли, лишь бы он уже отстал и дал нормально отдохнуть. К счастью, уловка сработала, и лекарь, оставив второму молодому господину Вэнь капли от головной боли, ушёл восвояси.
Алиса с подозрением поглядела на мутноватое содержимое небольшой склянки и отставила её в сторону. Хоть голова и правда побаливала, рисковать лишний раз приёмом местных лекарственных средств не хотелось. Не будет ничего удивительного в том случае, если в чудодейственное снадобье добавят ртуть, мышьяк или ещё какую-нибудь гадость, а последствия придётся на собственной шкуре переносить. Нет уж, если что в её организм и попадёт, то только из рук Вэнь Нина! Ну, или Вэнь Цин, если она снизойдёт до помощи во второй раз.
Стоило только подумать о Цюнлине, как в голову тут же полезли не самые весёлые размышления. Интересно, смог ли он добраться до Пристани Лотоса? Как его там приняли? Не сделала ли Алиса ещё хуже, отправив Вэнь Нина прямо в руки сильнейших заклинателей вражеского клана? Не то чтобы она всерьёз полагала, что глава ордена Цзян причинит мирному посланнику хоть какой-то вред, но такой возможности исключать не стоило. В конце концов, Алиса знала лишь образ Цзян Фэнмяня, который отпечатался на страницах новеллы и кадрах дунхуа, но не реального человека. Поэтому полагать, что у неё вышло бы предугадать его действия, было несколько наивно.
С другой стороны, если она сейчас начнёт изводить себя по этому поводу, то пользы такое занятие точно не принесёт. Нужно взять себя в руки и начать разрабатывать план побега. Вернее, взяться за что угодно, что позволило бы покинуть пределы Безночного Города.
Алиса заставила себя подняться с кровати и принялась более внимательно изучать покои Вэнь Чао. Если она найдёт здесь хоть какую-то деталь, которая поможет более достоверно сыграть свою роль, то это будет большим достижением.
Второе впечатление мало отличалось от первого: помещение напоминало больше склад опасных игрушек, чем жилые комнаты. Здесь царил жутчайший хаос, словно слугам было запрещено даже притрагиваться к личным вещам молодого господина, и среди средств по уходу за оружием вполне можно было обнаружить книги или свитки, а то и вовсе сломанную кисть для каллиграфии. Рабочий стол вообще был завален так, что Алиса побаивалась даже подходить к нему, но любопытство всё же оказалось сильнее.
Больше всего здесь оказалось скомканных бумажек и прочих канцелярских принадлежностей. С осторожностью вытащив один из грубо смятых комков, Алиса расправила его. Внутри оказался… рисунок. Довольно неплохо выполненный рисунок одного из коридоров Знойного дворца. Даже линии пламенного орнамента на колоннах оказались изображены. Вот только посреди листа красовалась огромная клякса, из-за которой, видимо, листок и постигла столь незавидная судьба.
Вот только что подобная вещь забыла в комнате Вэнь Чао? Алиса не помнила, чтобы хоть где-то упоминалось о том, что младший сын Вэнь Жоханя вообще умеет держать кисть в руках, не говоря о чём-то большем. Нет, конечно, логично было бы предположить, что Чао-Чао, как ребёнок высокого происхождения, получал полноценное образование, но одно дело строить догадки, а другое — видеть доказательство собственными глазами.
Заинтересовавшись, Алиса принялась разворачивать и остальные листы. Чаще всего Чао изображал то, что видел: оружие в собственной комнате, то самое лавовое озеро во внутреннем дворе, крыши построек, кусочки галерей и коридоров, даже трон в зале приёмов. Вот только ни одного человека на рисунках не было. Даже фигур или элементов одежды. Одна из довольно детальных картин изображала зал приёмов во время какого-то праздника, однако за богато накрытыми обеденными столиками никого не было. Только на троне была изображена какая-то тень, щедро зачёрканная углём поверх.
Что ж, ладно, Чао-художник — довольно неожиданное открытие. Если Вэнь Жохань окажется любителем разведения кроликов или составления любовных баллад, можно окончательно прийти к выводу, что данный вариант вселенной явно съехал куда-то не туда.
Алиса, покачав головой, отложила последний из рисунков в сторону и вновь поднялась на ноги. Поясницу потянуло от долгого сидения в неудобной позе, и пришлось хорошенько размяться, чтобы избавиться от неприятных ощущений.
Взгляд невольно остановился на групповом портрете, том самом, который висел посреди совершенно чистой стены. Алиса шагнула к нему, вглядываясь в тонкие линии туши, складывающиеся в изображение четырёх людей.
Каноны живописи этих времён были далеки от привычных реалистичных изображений, однако же с лёгкостью угадывалось то, что на этом рисунке оказались запечатлены члены одной семьи. В центре изображения находился мужчина — высокий, внушительный, с довольно суровым выражением лица, однако ребёнок лет двух, сидящий на его руках и дёргающий его за волосы, мгновенно сбрасывал всё гнетущее впечатление. По левое плечо от него находилась довольно хрупкой наружности девушка, со смущённой улыбкой глядящая на двухлетнего малыша, но явно старающаяся даже не касаться мужчины ненароком. Чуть впереди стоял мальчик приблизительно лет шести-семи и смотрел вперёд непривычно мрачным для своего возраста взглядом; его правое плечо крепко сжимала рука отца.
Эта семья была странной. Единственная женщина, изображённая на портрете, казалась лишней, хоть Алиса и не могла взять в толк, почему создалось такое впечатление. Да и, если подумать, мужчина с двумя сыновьями…
Возможно ли, что это был семейный портрет Вэнь Жоханя? Вероятнее всего, да. Вот только что он мог забыть в комнате Чао? Да ещё и такой старый, что бумага уже успела пожелтеть и потрепаться по краям.
Алиса задумчиво коснулась кончиком пальца одной из тёмных линий — и вздрогнула, когда перед её глазами развернулось системное окно.
[За открытие второстепенной сюжетной линии «Главная семья клана Вэнь» Вам начислено 500 баллов ~(˘▾˘~)]
[Открыт доступ к дополнительным вариантам сценария. Вероятность успешного завершения главной миссии повышена на 1,75%]
Так, что ещё за вероятность? Алиса мгновенно уцепилась за новую для неё формулировку, но искусственный интеллект на сей раз ответил довольно резко:
[Доступ к информации 3 уровня для Вашей учётной записи закрыт]
Ну и ладно, подумаешь, какие-то там проценты, которые наверняка настолько малы, что только убьют любое желание что-либо делать. И всё-таки как же странно, что всего лишь открытие художественной натуры Чао и странноватого состава его семьи принесло такой отличный бонус. Возможно, если углубиться в поиск информации о представителях клана Вэнь, то и с выполнением главного задания будет полегче? Правда, Алиса не представляла, чем именно могут помочь эти знания, но раз система считала их полезными, то и ей не следовало воротить нос.
Однако только она шагнула к входной двери, как спохватилась: Чао-Чао же сказался больным! Так что его праздные шатания по Знойному дворцу точно вызовут ненужные вопросы. Вот ближе к вечеру можно будет выбраться на прогулку, а сейчас не следовало покидать покоев.
Спать не хотелось, что-то полезное в этом хламе вряд ли получилось бы найти, так что Алиса сгребла с письменного стола весь мусор, достала из-под завалов плотно связанную пачку свежих листов и принялась собирать по комнатам набор для каллиграфии. Если всё равно предстоит умирать со скуки несколько часов, так она хоть с пользой для дела проведёт это время.
Целая кисть, нужная ёмкость и даже тушь нашлись среди беспорядка довольно быстро, так что вскоре Алиса приступила к выписыванию иероглифов. Ничего нового она учить не стала, принявшись отрабатывать уже знакомые слова.
Без присутствия Вэнь Нина рядом, его мягких наставлений и советов, мимолётных прикосновений к запястьям и локтям заниматься было непривычно. Алиса помнила о правильной позе, лёгких, но уверенных движениях, правильном наклоне кисти, но всё равно делала больше ошибок, чем ей хотелось бы. Линии выходили слишком толстыми, кривыми, прерывистыми, и это раздражало.
Исписав всего лишь половину листа, Алиса отложила кисть на специальную подставку и со стоном потянулась. Руки, шея и спина отозвались болезненным спазмом, и она принялась торопливо их разминать.
Именно это занятие и прервал отрывистый стук в дверь. Алиса с недоумением обернулась, но всё же воскликнула:
— Войдите!
В покои Вэнь Чао буквально просочился тот самый слуга, который сопровождал её в пути к залу приёмов в прошлый раз. Всё тем же безукоризненным жестом склонив голову, мужчина произнёс:
— Бессмертный Владыка желает видеть вас, второй молодой господин Вэнь, — его голос звучал ровно, почти механически.
Алиса невольно поёжилась от холодка, пробежавшегося вдоль позвоночника. Разве её не отправили отдыхать? Почему вдруг вызвали настолько скоро? Хотя, возможно, она слишком увлеклась каллиграфией и не заметила, как пролетело время.
Скверно. Она даже не успела составить плана действий.
— Где отец меня ожидает? — Алиса стремительно поднялась на ноги, стараясь выглядеть не слишком взволнованной.
— Позвольте этому слуге проводить молодого господина до Закатной беседки, — произнёс Ли Фэн, не поднимая головы.
Мысленно вздохнув с облегчением, она протянула с нарочитым пренебрежением:
— Позволяю.
Как только они вышли в коридор, Алиса краем глаза заметила быстро направляющуюся в их сторону Пао Мэй. Но стоило служанке, и без того заметно взволнованной, увидеть Чао-Чао и сопровождающего её мужчину, как она побледнела ещё сильнее и глянула на Алису едва ли не с испугом. Ли Фэн, заметив её приближение, слегка повернул голову в сторону, и девушка тут же склонилась в глубоком поклоне, пряча лицо.
— И сколько мне ещё ждать, пока ты, наконец, соизволишь пошевелиться? — недовольно фыркнула Алиса, отвлекая внимание прислужника на себя.
— Этот слуга просит прощения, второй молодой господин Вэнь, — тут же склонил голову тот.
— Веди уже и не трать моё время попусту, — она махнула рукавом и, не удержавшись, коротко глянула на Пао Мэй.
Бледная едва ли не до синевы служанка подняла на неё взгляд, полный страха и вины. Отвратительное предчувствие тут же прошило позвоночник. Алису явно желали о чём-то предупредить, но не успели.
Интересно, что могло измениться за жалкие несколько часов?
С безумно колотящимся сердцем она устремилась вслед за Ли Фэном, который вновь повёл её сквозь запутанные коридоры и галереи Знойного дворца.
На этот раз они шли практически в противоположную сторону, по крайней мере, окружение показалось Алисе абсолютно незнакомым. Они вышли на открытый переход между зданиями и устремились вниз, по дорожке, усыпанной белой галькой. Эта часть внутреннего двора буквально утопала в растениях, что в сочетании с виднеющимися среди них лавовыми ручейками выглядело дико. На многих кустах висели крупные ягоды, и можно было заметить снующих между ними служанок с плетёными корзинами, куда они складывали собранные плоды. Иногда из кустов выныривали явно детские ладошки, хватающие ягоды, и тогда раздавались короткие возмущённые вскрики и звонкий смех.
Стоило женщинам заметить присутствие Вэнь Чао, как любой намёк на веселье тут же исчез, и они склонились в глубоком поклоне, приветствуя молодого господина едва ли не хором. Алиса только уголком губ дёрнула и отвернулась от них, ускорив шаг.
Закатная беседка располагалась в довольно живописном месте: практически на самом обрыве, полностью затянутом красно-рыжими листьями клёна. И сразу же стало понятно, почему ей было дано именно такое название: всё вокруг было погружено в пламенные оттенки догорающего солнца, даже если до самого заката оставалось довольно много времени.
Алиса вздрогнула, увидев, что в беседке уже находилось двое. Вернее, один заклинатель, в котором она даже с расстояния узнала Чжулю, стоял у самого входа в беседку. Второй же, очевидно, Вэнь Жохань, сидел внутри, обращённый полубоком к дорожке и неторопливо потягивающий напиток из золотого кубка на трёх длинных ножках.
Что-то ей совсем не нравилась гнетущая атмосфера, повисшая в этом месте. Проходя мимо Чжулю, Алиса осторожно подняла на него взгляд — и тут же пожалела об этом: его глаза не выражали ничего. Абсолютно пустой взор, совершенно бесстрастное лицо. Холодный, как будто бы даже неживой — отчуждённый — образ.
В горле застрял ком. Желание сбежать отсюда ударило по голове чугунным молотом, но отступать было уже поздно. Даже если она побежит прямо сейчас к краю обрыва, её точно успеют перехватить, и кто знает, чем закончится этот отчаянный рывок.
Алиса сделала первый шаг на тёмно-красную — точно такую же, как в зале приёмов — деревянную ступеньку, и склонилась в уважительном поклоне, не увидев, но почувствовав опустившийся на неё взгляд. И от одного только ощущения взора, вонзившегося в её макушку стальной иглой, воздух застрял в лёгких, а мышцы свело болезненной дрожью.
Чёрт, не время поддаваться панике, совсем не время!
Перед глазами вспыхнул семейный портрет, но легче от этого почему-то не стало. Только на кончике языка ощутимо загорчило.
— Бессмертный Владыка, — хрипловато выдохнула Алиса, не распрямляя спины.
Пара мгновений полной тишины заставила её едва ли не затрястись от страха. А затем голос, полный стали и смутного ощущения приближающейся катастрофы, произнёс с обманчивой мягкостью:
— Вижу, тебе стало легче. Присоединись же ко мне в любовании закатом… сын мой.
Обращение, сорвавшееся с его губ, не содержало в себе ни малейшего признака прежней теплоты. Теперь, когда Алисе было с чем сравнивать, она чётко ощутила эту разницу. И эта новая деталь не могла означать ничего хорошего.
Алиса осторожно подняла взгляд выше, к чёрно-красным верхним одеждам, к тёмно-вишнёвому обеденному столику, где уже находилось всё необходимое для чаепития на двоих. Но кроме чашечек, заварного чайника и тарелочек со сладостями на резной столешнице находилось кое-что ещё. Раскрытое письмо, на котором лежала широкая ладонь, наполовину затянутая в плотную чёрную ткань.
Над золотым кольцом-печаткой с символикой ордена Цишань Вэнь с издевательской ясностью просматривались несколько иероглифов.
«Предатель».
«Пристань».
«Послание».
А взгляд помимо воли скользил дальше, к вороту одежд, по крепкой шее с чётко проступающими контурами мышц, по острому кадыку, по жёсткой линии нижней челюсти — и выше, к слегка изогнутым в хищной улыбке тонким губам, к небольшому старому шраму почти на самом кончике носа…
И застыл, встретившись с гранатовыми глазами, в которых сверкали алые искры — то ли отражение умирающего солнца, то ли блеск свежей крови, которая вот-вот зальёт Закатную беседку.
В этих глазах Алиса увидела свой приговор.
И даже не удивилась, когда в поле зрения вспыхнуло насыщенно-кровавое предупреждение системы:
[Внимание! Уровень подозрения достиг критической отметки! Вы потеряли 500 баллов!]
Один короткий, судорожный удар сердца — и на Алису вдруг навалилось пугающее, неестественное спокойствие. Весь мир дрогнул, зарябил на мгновение, теряя все цвета. И окрасился оттенками занимающегося заката.
Алиса заняла своё место за чайным столиком.
Любование природой — возможно, последнее в её жизни — началось с порыва освежающего осеннего ветра, сорвавшего с клёнов охапку красно-золотых листьев.