Всё истерическое веселье спало в тот же момент, как из поля зрения исчезли очертания Закатной беседки. Алиса слепо позволяла вести себя вперёд, не обращая внимания на окружение и лишь чудом не спотыкаясь о собственные ноги. Её вело из стороны в сторону, и только крепкая хватка Чжулю помогала не распластаться по земле.

Когда вокруг вдруг потемнело, а сухой спёртый воздух оцарапал горло, Алиса, с трудом сумев сфокусировать зрение, рассеянно огляделась. Каменные, грубо обработанные стены, от которых так и веяло жаром, мерцающие огни факелов, едва-едва разгоняющих мглу этого места, пропахшего чем-то отвратительным и гнилым. Железные решётки, глубоко врезанные в камень, запирали совсем крохотные камеры, в которых из всех удобств обнаруживался лишь ворох потрёпанных тряпиц. В некоторых из каморок чернели силуэты пленников, прикованных к стене массивными цепями, и только их глаза угрожающе белели в темноте.

Алиса непроизвольно поёжилась: это место ей жутко не нравилось. Но, по крайней мере, она ещё была жива, и у неё даже имелся шанс выбраться из очередной передряги без особых потерь. Что ей какая-то там темница?

«Что ж, по крайней мере, это новый опыт», — подумалось ей внезапно. — «Уж в тюрьму я за всю свою жизнь ещё ни разу не попадала».

От этой мысли подозрительно тянуло ещё не угасшим приступом нездорового веселья, и Алиса решительно прогнала её прочь. Пытаясь отвлечься от мрачной и удушающей атмосферы подземелья, она с опаской подняла взгляд на Чжулю, стараясь, чтобы её внимание не было замечено. И невольно вздрогнула, увидев, что и он в этот момент посмотрел прямо на неё.

Более неловкой ситуации сложно было представить. Однако прежде чем Алиса успела дёрнуться в сторону и отвернуться, Чжулю произнёс негромко:

— Молодой господин Вэнь, — в его интонации слышались странные нотки. Беспокойство? Но вряд ли он мог действительно волноваться за Чао-Чао, скорее, его тревожило состояние Вэнь Жоханя. Алиса мысленно напомнила себе об этом, не позволяя обмануться необычными эмоциями, прозвучавшими в голосе мужчины.

— Да? — устало отозвалась она, всё-таки отведя взгляд в сторону. — Если хочешь сказать, что мне не стоило так себя вести, то я знаю.

Краем глаза она заметила, как Чжулю на мгновение напряжённо поджал губы и тихо выдохнул, тоже отвернувшись и вновь направив своё внимание вперёд, в конец тёмного коридора темницы. Они шли уже довольно долго, когда, интересно, уже доберутся до новых апартаментов Вэнь Чао? Этот путь начинал утомлять.

Словно в ответ на её мысли, они остановились у одной из камер. Если сравнивать с другими, она выглядела более чистой и просторной, и в дополнение к тряпью имелось даже что-то вроде матраса из плотно сплетённой соломы. На язык так и просилась шуточка про апартаменты повышенной комфортности, но Алиса вовремя вспомнила, где и с кем находится.

— Вам следовало поговорить раньше, — вдруг обронил Чжулю, прерывая вновь установившуюся паузу.

Алиса вопросительно взглянула на него. Разве он не слышал, как Вэнь Жохань обвинял её в захвате тела Чао-Чао? Почему его слова звучат так, словно он обращается именно к младшему сыну своего хозяина, а не какому-то постороннему существу?

Что ж, так даже к лучшему. Алиса резко отвернулась от телохранителя и повела свободным плечом.

— Как уж вышло, — буркнула она, не зная, что вообще следует говорить.

Телохранитель с шумом выдохнул, отпирая камеру. Его пальцы больше не впивались в плоть до боли, вложенной в захват силы хватало ровно для того, чтобы удерживать Чао на месте. И всё же было в этом прикосновении что-то до странности тёплым и поддерживающим. Или же Алиса снова принимала желаемое за действительное?

Чжулю завёл её внутрь практически бережно, не допуская ни единого резкого движения. Алиса и не пыталась сопротивляться, только поёжилась, оказавшись за решёткой. И когда заклинатель освободил её плечо, она невольно потянулась вслед за его рукой, ловя крохи ускользающего тепла, но вовремя очнулась и заставила себя выпрямиться.

— Это недоразумение вскоре разрешится, — произнёс Чжулю почти что мягко, не торопясь запирать решётку. — Бессмертный Владыка справедлив. Вам нечего бояться, молодой господин Вэнь.

Алиса на мгновение зажмурилась, ощутив, как загорчило на кончике языка. И кивнула отрывисто, не оборачиваясь и не решаясь расслабить плечи.

— Да. Я знаю, — ответ сорвался хриплым шёпотом.

Она вздрогнула, услышав, как с громким лязгом захлопнулась пасть поглотившей её ловушки. Присутствие Чжулю ощущалось всей спиной, но Алиса не решалась повернуться к нему, боясь, что он прочитает по её лицу больше, чем ей хотелось показать. И лишь услышав постепенно удаляющиеся шаги — вновь подчёркнуто отчётливые, она позволила себе выдохнуть и буквально рухнуть на некое подобие спального места.

Почему-то привычная игра в Вэнь Чао стала даваться намного сложнее, чем раньше. Но здесь, в окружающей её жаркой и сухой темноте, притворяться осталось не перед кем, так что Алиса могла позволить себе немного искренности.

Она с силой ударила кулаком по стене и коротко вскрикнула от боли, тут же прижав пострадавшую кисть к животу. Что ж, красивый жест, который часто виделся ей в фильмах и сериалах, повторить не удалось. Зато болезненные ощущения от рассечённых костяшек пальцев заставили немного взбодриться и вернуть хотя бы толику ясности ума.

Как следовало поступить дальше? Ответ, разумеется, находился только один: продолжать настаивать на том, что она и есть Вэнь Чао. Чего бы это ни стоило.

Но как можно отыгрывать Чао-Чао перед его отцом, когда Вэнь Жохань выглядел настолько уязвлённым — даже раненым — предательством собственного сына? Сильный, жестокий, властный человек — и вздрогнул, услышав её лихорадочную импровизированную речь. Он бы не отреагировал так, будь ему действительно плевать на младшего отпрыска.

Глава ордена Цишань Вэнь, очевидно, любил своих сыновей. И Алиса, занявшая место одного из них, просто не имела права выдавать себя за часть этой семьи.

Но от этого притворства зависела её собственная жизнь.

Она должна пересилить себя, переступить через собственные принципы ради того, чтобы выжить. Но стоило ли оно того?

Алиса устала. Она ещё даже не сделала ничего толком, а уже чувствовала себя абсолютно опустошённой. Она оказалась не готова к таким испытаниям. Было бы куда проще иметь дело с привычными злодейскими образами — но не живыми людьми, которые имели свои привязанности и чувства.

Алиса, тихо заскулив, вцепилась пальцами в собственные волосы, с силой оттягивая их за корни. Ей захотелось оказаться как можно дальше от всего и всех, чтобы от её действий ничего не зависело, чтобы она могла просто вернуться в своё место среди серой толпы и ничем не выделяться на фоне других людей. Никаких особых миссий по спасению целого ордена. Никаких смертельно опасных приключений. Лишь обыденная работа, к которой она готовилась пять лет, сериалы по вечерам, пицца и роллы по выходным и праздникам.

Она ведь не просила всех этих приключений. Не желала оказаться в самом эпицентре событий. Так почему? За какие такие заслуги её забросило сюда, в это тело, в эту вселенную? И только она смирилась со своим положением, как её буквально впечатали лицом в одну простую истину: Вэнь Чао был кому-то дорог. И Алиса не имела права притворяться им.

«Система, как отказаться от главной миссии?»

[Данное действие совершить невозможно]

Алиса мрачно усмехнулась. Поначалу система пугала её скорой потерей баллов, а теперь, когда её едва ли не прямым текстом спросили, как обнулить свой проклятый счётчик, она вновь включила режим глючного компьютера.

Что ж, не проблема.

«Загрузи список доступных навыков», — мысленно отдала команду Алиса, пытаясь припомнить, сколько у неё оставалось баллов. Вряд ли выйдет потратить все за один раз, но уж других способов наверняка существовало великое множество.

[Данная функция временно заблокирована]

Да почему?! Как будто этот искусственный интеллект хоть когда-либо раньше закрывал действующие функции!

[Ваше психическое состояние нестабильно. Попробуйте повторить попытку позднее]

Отличная, чёрт возьми, причина. И с каких это пор система отслеживает ментальное здоровье своей жертвы? Это ведь даже нелогично!

Алиса раздражённо выдохнула и распласталась по лежанке, устремив невидящий взгляд в потолок. Судя по всему, сейчас ей оставалось только ждать непонятно чего. Вэнь Жохань наверняка придёт к ней, но когда и в каком настроении? И с какой информацией на руках? Не исключено, что он отыщет новые доказательства подмены личности Чао.

И всё же, как бы ей ни была противна эта мысль, притворяться придётся. Хотя бы ради того, чтобы защитить Чжулю, который «не заметил» захвата тела доверенного ему ребёнка. А для этого необходимо собраться с силами и отринуть прочь глупые мысли о быстром и, вероятнее всего, безболезненном уходе.

Это всего лишь минута слабости. Ничего более. Если немного отдохнуть, то всё пройдёт.

Вот только сон, как назло, всё не приходил. Было бы так удобно после пережитого кошмара просто провалиться в беспамятство, но Алиса с мазохистским упорством прокручивала произошедшее в Закатной беседке раз за разом, пытаясь прикинуть, как было бы лучше поступить. И каждый раз приходила к одному и тому же выводу: выбранная ею линия поведения оставалась единственным выигрышным вариантом. Вот только легче от этого не становилось.

В этом месте совершенно невозможно было отследить, сколько времени прошло с момента заключения. Алисе казалось, что прошла целая вечность, но состояние собственного тела и отсутствие голода подсказывали, что ещё даже нескольких часов не миновало. Вероятнее всего, наверху всё ещё царила ночь.

Надо же, только выбралась из одного подземелья, как тут же угодила в другое. Её удаче стоило только позавидовать.

Поняв, что в ближайшем будущем спасительный сон ей точно не грозит, Алиса поднялась с лежанки и осмотрелась. Глаза привыкли к полумраку, но смотреть всё равно было не на что: только камень вокруг, железная решётка и чернеющее углубление в дальнем углу камеры. Ничего интересного.

Проведя ладонью по шероховатому камню, Алиса с удивлением обнаружила, что он был тёплым и сухим. Впрочем, чему было удивляться? Знойный дворец же располагался на вулкане, так что более странным выглядела бы влажная и холодная темница.

При мысли о том, что от кипящей лавы её отделяет какая-то жалкая тонкая перегородка, Алиса поспешно отодвинулась от стены и перетащила своё спальное место в центр временного жилища. Помогло не слишком, но хотя бы её оставили панические мысли о том, что любое неосторожное прикосновение сломает и без того не слишком-то надёжную защиту, и она погибнет не самой завидной смертью.

Впрочем, наверное, сгореть заживо было бы лучше, чем умереть от пыток? Над этим стоило немного поразмышлять. Правда, теперь мысль о том, чтобы добровольно броситься на нож, не казалась Алисе хоть сколько-нибудь привлекательной. И ей тут же стало стыдно за свою недавнюю истерику.

Она мысленно попросила прощения у системы, на что получила незамедлительный ответ:

[(◡‿◡ ♡)]

Что ж, раз она вернулась к странным эмоджи, то всё, можно сказать, приблизилось к норме. Если можно считать нормальным заключение в темнице собственной резиденции, конечно.

Алиса приняла позу для медитации, решив попробовать хоть так скоротать время. Процесс очищения мыслей давался с огромным трудом, но всё же ей удалось сосредоточиться на звуке собственного дыхания и избавиться от навязчивых образов. По крайней мере, от большей их части. Стоило только выгнать из головы отголоски разговора с Вэнь Жоханем, как в мыслях тут же зазвучала какая-то навязчивая мелодия, и вот от неё отбиться не получалось никакими усилиями.

В конце концов, смирившись со своим поражением, Алиса принялась напевать этот мотив вслух, заполняя давящую тишину. Слова песни никак не хотели вспоминаться, но приятный ритм вальса настраивал на спокойный, мирный лад.

Увлёкшись неторопливой музыкой, она даже не сразу заметила, как соскользнула в лёгкий сон. Он не принёс никакого облегчения, лишь слегка унял нервную дрожь и позволил вздохнуть чуть более спокойно. И прервался при первых же шагах, раздавшихся в опасной близи от решётки.

Ещё не разлепив веки, Алиса поняла, что по её душу явился кто-то незнакомый. Чжулю ходил или совсем бесшумно, или чётким, военным шагом. Вэнь Жохань вряд ли стал бы приближаться к своему пленнику осторожной, танцующей ходьбой, которую и расслышать-то удалось буквально в последний момент, когда визитёр остановился у самой камеры.

Открывать глаза жутко не хотелось. Но притворяться спящей уже было поздно: неожиданный посетитель явно заметил, что ритм дыхания изменился, а тело Вэнь Чао напряглось.

Алиса медленно приоткрыла веки, стараясь не выдать собственных опасений. Но всё же не сдержала удивлённого выдоха, увидев, кто именно решил её навестить.

Спокойное, несколько меланхоличное выражение лица. Гранатовые глаза, зловеще чернеющие в неверных отсветах пламени. Поблёскивающее золотом кольцо, скрепившее высокий хвост. Плотные клановые одежды, на которых просматривался узор из драгоценных нитей.

Вэнь Сюй.

Но что он тут забыл?

Увидев, что его присутствие заметили, наследник Цишань Вэнь подался ближе к решётке, однако не стал прикасаться к железным прутьям.

— А-Чао, — негромко произнёс он, окидывая Алису внимательным взглядом.

— Б-брат? — положенное обращение вырвалось с небольшой заминкой, но удалось скрыть её за лёгким покашливанием от долгого молчания. — Что ты здесь делаешь?

Вэнь Сюй, оглядев её ещё раз, тихо и с явным облегчением выдохнул и слегка покачал головой.

— Я услышал о том, что отец запер тебя здесь, — ответил он спокойно. — Что между вами произошло?

Алиса мысленно застонала. Ей совсем не хотелось посвящать кого-то ещё в то, что произошло в Закатной беседке, тем более, человека, который может сделать её положение ещё хуже! Впрочем, она могла и не оправдываться. В конце концов, если Вэнь Жохань не поделился со своим старшим сыном своими подозрениями, то ничто не мешало просто промолчать или отделаться общими фразами.

— Да так, — Алиса повела плечами в наигранном легкомыслии. — Немного не сошлись во мнениях.

Вэнь Сюй её тона явно не оценил, тут же нахмурившись и до жути напомнив выражением лица главу ордена. Горло тут же стянуло страхом, и сохранить внешнее спокойствие удалось титаническим усилием воли.

— Отец никогда не стал бы запирать тебя в темнице, что бы ты ни натворил… — молодой человек покачал головой, с шумом выдохнув и оборвав свою мысль. И вдруг посмотрел на Алису спокойно, почти тепло. — Можешь ничего не говорить мне, если не желаешь того, А-Чао. Я не в праве требовать от тебя объяснений.

У Алисы перехватило дыхание от этого практически нежного «А-Чао», произнесённого глубоким и мягким голосом. Её словно погладили по голове этим обращением, как будто она была глупеньким ребёнком, обиженным на весь мир, и ей нужно было объяснить, что не все пчёлы злые, если одна ужалила её в нос.

Она поспешно опустила голову, ощутив, как запекло глаза. Эти слова должны быть обращены вовсе не к ней. Алиса чувствовала себя вором, ухватившим кусочек чужого тепла, и ей стало противно от самой себя.

Почему… Какого чёрта в этой семье всё совсем не так, как ей представлялось?!

Вэнь Сюй, видимо, расценил её молчание по-своему и вдруг опустился прямо на каменный пол, приняв ту же позу, что и Алиса. Он что, совсем не брезгует всей этой грязью, которая там наверняка имеется? Ведь и одежда его белая, между прочим! Этот жест настолько выбил из колеи, что даже не сразу удалось расслышать слова, произнесённые мягким, успокаивающим голосом.

— А-Чао, — обращение вновь заставило вздрогнуть, и Вэнь Сюй, заметив невольную дрожь «брата», начал говорить с заметной осторожностью. — Сейчас ты можешь думать иначе, но отец любит нас. Возможно, тебе сложно это вспомнить, но он всегда заботился о нас.

Он немного помолчал, но, не дождавшись реакции, продолжил с нотками тёплой ностальгии:

— Как тогда, когда ты поранил ногу на прогулке, и отец нёс тебя на плечах до самой постели. Или когда тебе не давалась базовая связка, и отец обучал тебя несколько дней кряду, почти совсем забросив дела ордена. Или когда мы искупались в холодной реке и пролежали в постелях целую неделю, и всё это время он лично следил за тем, чтобы лекари вылечили нас как можно скорее. Помнишь, как сильно испугался мастер Пао, когда он случайно пролил микстуру на твоё одеяло? Отец просто взглянул на него, а он уже был белым, как полотно!..

Сюй негромко, но искренне рассмеялся: наверное, зрелище и впрямь было довольно забавным, раз даже спустя столько лет о нём вспоминают с таким весельем. Однако Алиса не могла заставить себя улыбнуться. Она просто смотрела на свои колени, представляя все перечисленные ситуации, и ощущала, как каждое новое слово вонзается ей в спину раскалённым кинжалом.

Эти слова предназначались не ей. Эти воспоминания принадлежали не ей. И от этого понимания не удавалось так просто закрыться.

Мягкий смех растаял в душном воздухе темницы, сменившись тяжёлым вздохом. На некоторое время в полумраке вновь воцарилась тишина, в которой биение собственного сердца казалось оглушающе громким.

И вот Вэнь Сюй всё же поднялся на ноги, отряхнув не тронутые грязью клановые одежды.

— А-Чао, — вновь сказал он своим умиротворяющим тоном. — Что бы ни произошло между тобой и отцом, помни: мы одна семья. И мы единственное, что есть друг у друга. Поэтому… Просто поговори с ним, хорошо? Хотя бы попытайся. Первый шаг всегда даётся труднее всего, но дальнейший путь проходит легче.

Алиса крепко стиснула зубы и опустила голову ещё ниже. И даже когда шаги наследника Цишань Вэнь стихли вдалеке, она не посмела выпрямиться и поднять взгляд.

Лишь немногим позже, когда ей буквально швырнули в лицо скомканный лист бумаги, который оказался теми самыми попытками изобразить китайскую письменность, она вскинула голову. И увидела в алых от ярости и хищного удовлетворения глазах Вэнь Жоханя отражение собственной смерти.