Всё пошло наперекосяк с самого утра. Мало того, что Лису полночи промаялся поверхностным тревожным сном, так ещё и на утренней тренировке умудрился едва не вывихнуть себе лодыжку. В таком потрясающе рассеянном состоянии он не рискнул работать над накопившимися документами, вместо этого решив скоротать время за чтением. Однако даже это мало помогло: он то и дело ловил себя на том, что последние прочитанные предложения упорно ускользали из его памяти, и в итоге в голове не оставалось ничего, кроме каши и ощущения собственной никчёмности.

Когда ему пришлось в четвёртый раз перечитать одну и ту же страницу, чтобы понять, что эту часть трактата о работе энергетических каналов он уже изучал, Лису понял, что попытка занять себя хоть чем-то полезным провалилась. Время даже не приближалось к полудню, а он никак не мог найти себе занятие до вечера, когда должно было начаться торжественное празднество во дворце. Можно было спуститься в город, где веселье гремело с самого рассвета, но тут уже против оказались Чжулю и А-Нин, которые считали, что ему в толпе уж точно делать нечего, хоть в маскировке, хоть без неё. В том, что в Безночном Городе яблоку негде было упасть, сомневаться не стоило: несмотря на то, что пускали внутрь только членов ордена, желающих приобщиться к общему безумию находилось столько, что приготовления тётушки Фань перестали казаться безумными. Страшно представить, что могло бы твориться, не ограничь они количество гостей.

В Знойном дворце же было на удивление тихо, хотя Лису ожидал, что суета захватит его сразу при пробуждении. Служанки, принёсшие завтрак, хоть и выглядели уставшими, но никуда особо не торопились, да и в его покои никто не спешил врываться с каким-то срочным донесением. Лю-эр ушёл, едва опустошив свою тарелку: он хотел лично перепроверить все маршруты охраны, чтобы об этом не пришлось беспокоиться вечером, и Лису даже немного позавидовал его занятости. В покоях с ним остался Вэнь Нин, который принялся со всей свойственной ему прилежностью изучать черновик учебного пособия, и хотя его присутствие всегда приносило умиротворение, сейчас этого оказалось мало, чтобы успокоиться и суметь сосредоточиться хоть на чём-нибудь.

Лису почистил Инхуа, отполировав его лезвие так, что в какой-то момент на него стало больно смотреть. Затем снова сел за несчастный трактат про энергетические потоки, понял приблизительно ничего и вновь отложил его до лучших времён. Повздыхал над тем, что даже в праздник у А-Юаня ещё были уроки, и поэтому он не мог рассчитывать на его компанию в столь отчаянные времена. Начал раздумывать над тем, как бы незаметно улизнуть из-под присмотра погруженного в чтение Вэнь Нина и всё-таки спуститься в город, но быстро вспомнил, как реагировала его семья на такие выходки, и решил, что игра уж точно не будет стоить свеч. Он даже попытался потыкать в систему, чтобы она сгенерировала ему пару-тройку заданий, но тоже не добился ничего полезного.

[Новых заданий не обнаружено], — высвечивалось у него перед глазами уже третий раз подряд. — [Однако, если Пользователь настаивает, доступна опция увеличения сложности текущих заданий].

Лису задумчиво нахмурился. Ему на ум пришла только одна активная миссия, которая, похоже, собиралась вечно висеть над ним дамокловым мечом, и ему слабо представлялось, как её можно сделать ещё более невыполнимой. Задание с проклятой черепахой и то давило на него меньше, чем сложности семейных взаимоотношений.

«Почему ты не можешь просто сгенерировать новый квест? Раньше у тебя не было с этим больших проблем», — он изо всех сил старался не показывать своего разочарования, опасаясь, что А-Нин что-то поймёт по выражению его лица. После происшествия с талисманами перемещения они больше не поднимали тему о подозрительном источнике знаний Лису, но Вэнь Нин вряд ли об этом забыл, скорее, он просто подыскивал подходящий момент. Не стоило лишний раз напоминать ему о поводе для очень серьёзного и очень сложного разговора.

[На данный момент генерация новых заданий невозможна ввиду отсутствия подходящих условий], — отрезала система. — [Желает ли Пользователь повысить уровень сложности задания «Дела семейные»?]

[Да][Нет]

Лису поспешно отказался и решил больше не нарываться на неприятности. Кто знал, вдруг по новым условиям ему пришлось бы ещё устраивать официальный семейный ужин с представлением Лю-эра и А-Нина как его партнёров и просить благословения Владыки? Это даже мысленно представлялось как абсурд на грани смертельной угрозы, а уж в реальности… Спасибо всем богам и демонам, что Вэнь Жохань всё ещё не поднимал тему его личной жизни и брака — или же пока не был в этом достаточно заинтересован, — и можно было понемногу подготавливать почву или хотя бы создавать видимость этой подготовки. Оставалось надеяться, что интерес к отсутствию госпожи Вэнь у Владыки проснётся не в ближайшем столетии.

Тихий размеренный шелест страниц мог бы навевать сон, но Лису продолжал беспокойно вертеться, иногда порываясь то снова почистить Инхуа, то перебрать коллекцию масел, как будто за прошедшую пару часов она могла внезапно пополниться. От нечего делать он даже распустил свой и без того измочаленный хвост и тщательно расчесался, но и это заняло его совсем ненадолго. Ему уже захотелось насесть на А-Нина с комментариями к черновикам, пускай и знал, что тот терпеть не мог, когда его отвлекали, но всё же у него вышло себя сдержать.

Где-то на краю сознания тоскливо промелькнула мысль, что он обрадовался бы даже компании тётушки Фань или Цин-цзе, но Лису торопливо от неё отмахнулся. Нечего притягивать к себе беду, даже если это обещает хоть немного убить кажущееся бесконечным время ожидания. Да и на празднестве он с ними ещё увидится: госпожа Фань будет вместе с ним принимать гостей, а Вэнь Цин не планировала отказываться от приглашения, пускай оно и не вызвало у неё особого энтузиазма. Оно и понятно, ведь кому угодно надоест мотаться от Луаньцзан до Безночного Города и наоборот едва ли не каждые две недели, но на этот раз очередная отлучка совпадала с запланированным перерывом на очищающие ритуалы, так что всё должно быть в порядке.

Лису тяжело вздохнул и перевернулся на живот. Волосы, с таким тщанием расчёсанные им до ранее невиданного состояния мягкой шёлковой волны, снова спутались и залезли ему в рот и глаза. Не находя в себе сил и желания разбираться с этим вновь, он просто вытащил все оказавшиеся не в том месте пряди и скрутил волосы в невнятный узел.

Как же хотелось постричься.

— А-Лису? — негромкий зов Вэнь Нина прозвучал небесной музыкой.

Лису с готовностью развернулся к нему и невольно улыбнулся, отмечая, как А-Нин чуть согнул уголок одной из страниц. Так он делал неосознанно, когда ему хотелось что-то выделить для себя, и было приятно, что сыроватое и практически бесполезное в здешних реалиях учебное пособие произвело на него такое впечатление.

— Да, что такое? Ты уже дочитал? — поинтересовался Лису.

Вэнь Нин покачал головой и поднял руки чуть выше, показывая, что дошёл приблизительно до трёх четвертей черновика. Учитывая то, что к нему записи попали только вчерашним вечером, скорость чтения, да ещё и далёких от идеала закорючек Лису, внушала уважение.

— Ещё нет, но, думаю, закончу уже потом, — А-Нин вложил между слегка смявшихся страниц закладку и с осторожностью, которую эти каракули точно не заслужили, положил черновик на стол. — Извини, что так сильно отвлёкся, я совсем потерял счёт времени.

«Хотел бы я сказать то же самое», — мысленно вздохнул Лису, а сам покачал головой.

— Всё в порядке. К тому же, это показатель того, что я корпел над этими бумажками не зря, — он улыбнулся и лёг поудобнее, чтобы пояс не так сильно давил на рёбра. — Как оно пока выглядит?

Глава Вэнь Нина буквально зажглись, и это было самым ясным ответом из всех возможных.

— Выглядит потрясающе! — выпалил он восторженно. — Правда, больше это пособие подходит для смертных лекарей. Некоторые схемы не имеет смысла применять в целительстве, существует множество снадобий и способов манипулирования внутренней энергией, которые помогают заклинателям обходить большинство ограничений и слабостей обычного организма, но даже так это бесценный труд.

Лису кивнул. Он и так понимал, что его знания больше пригодятся простым смертным, чем совершенствующимся, которые силой воли и сформированного золотого ядра способны дойти до буквального бессмертия, поэтому не удивился услышанному вердикту. Возможно, в будущем он сможет уделить больше внимания вопросам целительства, проконсультируется с кем-нибудь толковым и создаст нормальный учебник, но эта перспектива казалась ещё более зыбкой, чем передача титула А-Юаню. Желательно не традиционно посмертная передача титула, что важно.

— Сначала я закончу с этим, а там посмотрим. Если у тебя есть какие-то замечания и правки, можешь писать их прямо там, всё равно придётся переписывать, — Лису указал взглядом на черновик. — В конце концов, травы — немаловажная часть местной терапии, и ты в них разбираешься куда лучше меня.

— Не преуменьшай свои знания, А-Лису, — ласково улыбнулся Вэнь Нин, и что-то внутри Лису растеклось в совершенно счастливую лужицу. — Давай я сначала сверюсь с книгами, а потом напишу? И, если хочешь, выделю те места в трактатах, на которые следует обратить внимание.

Ах, ну что за потрясающий у него мужчина. Мало того, что тщательно изучает то, что другие коллеги по цеху считают если не мракобесием, то бесполезным мусором, так ещё и предлагает свою помощь — да и какую! Сам Лису в жизни не нашёл бы нужные источники или потратил на это месяцы, если не годы, а тут ему предлагают подборку полезной информации. Истинное сокровище, а не человек!

— Я тебя расцелую, — с убийственной серьёзностью сказал Лису и медленно приподнялся на локтях. — Вот только сползу с кровати, и тебя ничто не спасёт.

Вэнь Нин сделал вид, что ужаснулся, однако угрозе не было суждено воплотиться в жизнь: стоило Лису соскоблить себя с постели, как послышался отчётливый стук в двери внешних покоев. Удивительно, что, промаявшись целый день в ожидании их прихода, он всё равно оказался не готов к началу сборов. Пришлось в срочном порядке приводить свой внешний вид в хоть какое-то подобие приличия, пока заметно повеселевший А-Нин встречал пришедших.

Итак, его личная смерть этого вечера была принесена тремя служанками. Богато расшитые золотой нитью верхние одежды, на спине которых раскинулось узорчатое солнце, жёсткий пояс, настолько обильно украшенный драгоценными камнями, что весил он даже больше, чем А-Юань, множество внутренних слоёв и даже белоснежная зимняя накидка с мехом, как будто весь этот комплект оставлял хоть какой-то шанс замёрзнуть. Даже сапоги сверкали вкраплениями золота, а на головной убор было страшно взглянуть, настолько громоздким он казался.

— Я в этом смогу хотя бы передвигаться? — пробормотал себе под нос Лису, не рискуя приближаться к великолепию, которое грозило похоронить его под своим весом.

Даже жаль, что А-Нин, едва дождавшись, пока все слои торжественного наряда развешают на специальных подставках, ушёл переодеваться к себе: было бы кому донести его до нужного места.

— Много передвигаться и не придётся, — вдруг раздался чуть насмешливый голос Пао Мэй у него за спиной. — Тут бы переживать за то, чтобы пояс затянули не слишком туго.

Лису резко развернулся, чем вызвал насмешливый взгляд в свою сторону. Ему не показалось, это действительно была А-Мэй! И выглядела она намного здоровее и энергичнее, чем раньше, правда, что-то в ней всё равно изменилось. Теперь пояс не стягивал её одежды на талии, и сам крой платья стал свободнее. К тому же, двигалась она с едва уловимой осторожностью, словно сама себе казалась хрупкой вазой или… Или берегла в себе некую драгоценность.

В голове Лису стало удивительно пусто.

— А-Мэй… — только и смог он выдавить, беспомощно глядя на неё широко раскрытыми глазами.

Пао Мэй кривовато улыбнулась, как будто по одному выражению лица смогла понять, о чём именно он подумал, и положила шкатулку с гребнем на столик. Лишь то, как слегка порозовело её лицо, выдавало охватившее её смущение.

— Доброе утро, глава Вэнь, — поклонилась она так, как делала это всегда. — Позволите помочь вам подготовиться к празднеству?

Лису усилием воли проглотил рвущийся наружу вопрос, и постарался сделать вид, будто ничего особенного не происходило. Получалось откровенно плохо: его взгляд то и дело опускался на её живот, и он ничего не мог с этим поделать.

— Доброе утро. И конечно, А-Мэй, — отрывисто кивнул он и занял своё место у ширмы.

При парочке других слуг, которые зашли в его покои следом, он не рискнул разводить личные беседы с Пао Мэй, да и вскоре стало совсем не до того. До заката оставалось несколько часов, но ему ещё предстояло поприветствовать всех важных гостей, так что в зал приёмов он должен был явиться раньше. При одной мысли о том, сколько времени ему придётся провести в торжественном наряде, ему даже немного поплохело, но он заставил себя сосредоточиться на собственном побледневшем отражении в зеркале и успокоиться. В конце концов, издевательство над несчастным человеком, который до сих пор так и не привык носить больше трёх слоёв одежды, только начиналось.

Сначала пришлось вытерпеть пытку с волосами, хотя водружать на голову корону Лису предпочёл бы в самую последнюю очередь. Справедливости ради, этот головной убор не был таким же помпезным, как тот, который ему следовало надеть на клановый совет, однако весил он тоже прилично. Вроде бы всего лишь гуань, пускай и более крупный, чем обычный, и шпилька с несколькими цепочками, но голову оттягивало так, будто его волосы замуровали в булыжник. О том, как он потом будет всю эту красоту выдирать, думать отчаянно не хотелось.

Пока другие служанки занимались его руками — правда, непонятно зачем, ведь за своими ногтями Лису всегда следил со всем тщанием и обрезал так коротко, как у него получалось, — Пао Мэй нанесла на его лицо немного пудры, сглаживая линию шрама. Тут же вспомнилось, как она помогала ему наносить макияж, когда он собрался инкогнито посетить новогодние празднества в Безночном Городе, и Лису едва сумел удержаться от непрошенной улыбки. Благодаря волшебным рукам А-Мэй из него вышла вполне себе неплохая девушка… Правда, Лю-эр и А-Нин его мнение не разделили. Но это не значило, что он не собирался как-нибудь повторить.

После этих относительно приятных манипуляций наступило время одежды — и вот где началось настоящее испытание для выдержки. Каждый новый слой одеяний ложился на него неприятным весом. Десятки завязок, справиться с которыми в одиночку было решительно невозможно, пояса, отрезы ткани, которые создавали дополнительный объём… Прошли годы, а Лису так и не смог постичь смысл всего этого. Со стороны, конечно, выглядело красиво, особенно при движении, когда верхний слой смещался, обнажая предыдущий, но стоило ли оно таких усилий и многочасовой подготовки? Он будто облачался не в нарядное ханьфу, а доспехи, и жёсткость внешнего слоя только закрепляла эту ассоциацию. Закутанный едва ли не в полтора десятка различных тряпок, он сам себе казался неповоротливой нелепой куклой, которую щедрая хозяйка одела во всё, что находилось в маленьком гардеробе, однако зеркало отражало совсем не это.

«Доспехи» добавили ему объёма в талии и бёдрах и ширины плеч, из-за чего он производил впечатление не сумасшедшего учёного, почти не покидавшего библиотеки, а благородного молодого господина. Пояс затянули не так туго, поэтому он мог свободно дышать, но в многослойном костюме каждое движение всё равно давалось с трудом. Жёсткая плотная вышивка вынуждала его держать спину чуть прямее привычного, и Лису уже принялся подсчитывать, сколько сеансов массажа ему потребуется, чтобы избавиться от всех зажимов, которые он заработает в этот вечер. И всё же было глупо отрицать, что, несмотря на неудобство, которое он испытывал, со стороны он и впрямь выглядел как глава Цишань Вэнь.

Владыка наверняка будет доволен.

— Выглядишь куда более напряжённым, чем предполагает ситуация, — негромко сказала Пао Мэй, когда служанки, прихватив с собой требовавшие стирки одежды, покинули его покои.

Она стояла за его спиной и возилась с цепочками, которые каким-то образом умудрились намертво спутаться с несколькими прядями, и свисали не так, как нужно. Лису старался сидеть прямо и не шевелиться, чтобы случайно не усложнить ей задачу.

— Я не люблю лишнюю шумиху, а этот вечер явно будет сплошной головной болью, — отозвался он, глядя на её сосредоточенное лицо в отражении зеркала. — Ну да этого следовало ожидать. Что куда важнее, когда ты вернулась? Я был так занят подготовкой, что даже этого не заметил.

А-Мэй тихо хмыкнула, осторожно вытягивая тонную цепочку в сторону, прежде чем снова прикрепить её к шпильке.

— Около трёх дней назад, — ответила она. — Но, боюсь, я останусь с вами ненадолго.

Лису опустил взгляд на её живот. Свободный крой не давал понять, успела ли измениться тонкая фигура Пао Мэй за это время, однако очевидной округлости всё ещё не было видно. Смешанные эмоции вновь вспыхнули в нём, и он поспешил переключить внимание на что-нибудь ещё.

— Так ты… Собираешься уйти навсегда? — он пытался говорить спокойно, но голос всё равно предательски хрипнул.

А-Мэй знакомо закатила глаза и слабо хлопнула его по плечу.

— Разумеется, нет. Если бы замужество и дети мешали мне выполнять обязанности, то моему господину пришлось бы ждать меня ещё пару десятков лет, — проворчала она и высвободила ещё одну цепочку. — Однако на год мне придётся тебя оставить. Что, конечно, не означает, что ты не сможешь навестить нас в городе, если ещё не забыл дорогу к нашему дому.

Лису улыбнулся. Разумеется, дорогу он не забыл, несмотря на то, что бывал дома у А-Мэй и Шэнь Юдао лишь однажды — когда передавал тот самый дом им в собственность. В Безночном Городе было не так много бесхозной земли, и каждый клочок стоил столько, что и не каждый богач мог себе позволить расширение территории, но Лису не видел никакой проблемы в том, чтобы обменять два небольших домика на один покрупнее. Тем более, что последний его владелец всё равно не оставил никаких наследников, и участок перешёл в руки главной семьи Вэнь. За этот свадебный подарок Шэнь Юдао, казалось, готов был поклясться Лису в вечной верности и чуть ли не завещать ему собственную душу, но А-Мэй вовремя смогла остановить этот щедрый поток благодарности.

— А года не будет мало? — спросил он, немного подумав.

— Почему? — приподняла брови Пао Мэй. — Этого будет даже много, год — это самый долгий срок. Если всё пройдёт хорошо, то я вернусь ещё до следующей зимы.

Лису хотел сказать, что раньше полугода ребёнок уж точно не сможет обходиться без матери, но всё-таки промолчал. В конце концов, здешние представления о материнстве сильно отличались от тех, к которым он привык. На самом деле, удивительно то, что А-Мэй в своём положении находилась во дворце, а не была заперта у себя дома, отрезанная от всего внешнего мира, но эта свобода, похоже, была отвоёвана с большим трудом. Ну, или у простых людей, где работал каждый член семьи, отношение к беременности было куда проще, кто знает.

— Буду счастлив познакомиться с вашим наследником или наследницей, — тепло улыбнулся Лису.

Пао Мэй в отражении улыбнулась ему в ответ.

— Только не балуй его своим вниманием слишком сильно. Боюсь, моя семья не переживёт, если ребёнок назовёт тебя дядей.

Лису неловко прочистил горло, едва не подавившись смешком.

— Ничего не могу обещать.

С цепочками А-Мэй расправилась до обидного быстро. Лису был бы не против поговорить ещё, но времени толком не оставалось: с минуту на минуту должен вернуться Лю-эр, который сопроводит его к залу приёмов, а там уже начнётся самая утомительная часть этого дня. Как жаль, что Пао Мэй не пришла чуть раньше, когда он изнывал от безделья, они могли бы хоть занять друг друга настольной игрой, за которой так удобно было говорить обо всём и ни о чём сразу. Ну да что уж теперь. Оставалось только провести с ней побольше свободных вечеров, пока она не покинула дворец, потому что после рождения ребёнка ей явно будет не до встреч с друзьями, даже такими важными, как непосредственный начальник и глава Цишань Вэнь.

Узкая ладонь, казавшаяся почему-то совсем маленькой на его плече, аккуратно смахнула с верхнего ханьфу несуществующие пылинки. На короткий, отчаянно болезненный миг Лису увидел другую ладонь — светлая мягкая кожа, не тронутая мозолями, яркий маникюр, старый шрам у основания большого пальца, полустёршиеся следы от «татуировки», нанесённой синей ручкой, — и прикрыл глаза. В груди стало совсем тесно.

Отрывистый стук в дверь внутренних покоев поставил точку в их разговоре.

— Пожалуй, мне пора, — неловко улыбнулся Лису.

— Помочь подняться? — чуть приподняв бровь, предложила Пао Мэй.

Лису тихо рассмеялся.

— Всё не настолько плохо, — подтверждая свои слова, он встал на ноги и даже почти не пошатнулся. — Спасибо за помощь, А-Мэй.

— Это моя работа, — отозвалась та, поклонившись. А затем лукаво усмехнулась: — Не слишком налегайте на блюда, глава. Мы, конечно, постарались не слишком затягивать пояс, но этого будет мало, если вы решите спрятаться от всего мира за своими тарелками.

И на что это она намекала? Лису выразительно закатил глаза, оскорблённый до глубины души предположением, будто он планировал весь вечер ускользать от необходимости с кем-либо общаться, создавая видимость жадного поглощения праздничного ужина, и гордо выдвинулся навстречу своему главному испытанию последних месяцев.

Вэнь Чжулю, встретивший его во внешних покоях, тоже успел переодеться — но в совсем другой костюм. Тёмные одеяния, плотно облегающие крепкую фигуру, слегка расходились на бёдрах, чтобы облегчить движения — и в эти прорези так и хотелось проскользнуть руками, огладив твёрдые мышцы. Кожаные наручи, закрывшие предплечья до самых локтей, плотные перчатки, наплечники с выжженным на них клановым солнцем, высокий ворот, защищавший шею… Открыто было только лицо, но отчего-то так казалось только горячее. На секунду Лису перехотелось идти на какое-то там мероприятие, и он готов был поклясться, что в глазах Лю-эра вспыхнуло похожее чувство.

— А-Лису… — его голос самую малость хрипнул, и Чжулю на секунду прикрыл глаза. — Глава Вэнь. Пора выходить.

— Да, — Лису неловко кашлянул, спиной ощутив присутствие Пао Мэй и то, что она наверняка закатила глаза, услышав их обмен любезностями на несколько секунд позже, чем открылась дверь. — Пойдём.

Невероятно тяжело было встретить на себе ещё один взгляд, полный неприкрытого любования, но мгновение слабости прошло быстро, и они — глава клана и его самый сильный и самый верный телохранитель — двинулись по направлению к залу приёмов.

Несмотря на то, что на улице ещё было светло, уже начали зажигать первые фонарики. Их мягкое мерцание выстилало тонкую дорожку света, соединяющую главные ворота и павильон, который, казалось, был высечен изо льда с проросшими сквозь него корнями красного дерева. Внешние стены, окружившие террасу, на деле были гигантскими окнами из дерева и полупрозрачного стекла, и сам зал торжеств был похож на коробочку с драгоценностями — а чуть размытое сияние фонарей напоминало блеск золотых украшений. Сад, окружавший павильон, практически ничем не выделялся: главным украшением этого места являлся вовсе не он.

Лису тихо вздохнул. В его памяти всё ещё были свежи все проблемы, связанные с установкой внешних стен, как и то, сколько раз приходилось заказывать стеклянные вставки, потому что хрупкий материал трескался от малейшей неосторожности. Но со стороны выглядело и впрямь завораживающе. И даже хорошо, что в саду ничего менять не стали, за исключением обычных подходящих случаю украшений: на относительно невзрачном фоне сиятельное великолепие павильона буквально перехватывало дыхание.

Вторая тётушка уже ждала его у главных ворот, хотя пока они ещё были закрыты. Она негромко беседовала с мужчиной, чей праздничный костюм казался скорее строгим, чем нарядным, и нёс на себе больше знаков клана Фань, чем Вэнь. Лису узнал его и по характерному сочетанию символики — мало кто настолько недвусмысленно подчёркивает свою верность именно вассальному клану и не наживает при этом себе проблем, — и по тонкой косичке, в которую были вплетены мелкие красные бусинки. Вэнь Лаоху, незримая тень госпожи Фань, — стоило понимать это в том же смысле, как обычно говорили про Лису и Вэнь Чжулю. И, ровно как и Чжулю, Вэнь Лаоху производил суровое впечатление, пока не оказывался рядом со своими близкими.

Стыдно вспоминать, как Лису, полный решимости освоить китайский без автоматического переводчика системы, в первую их встречу напортачил с тонами. И пускай «тюрьма» куда больше соответствовала занимаемой Вэнь Лаоху должности, чем «тигр», эта неловкость вечно всплывала в памяти, как только они встречались лицом к лицу.

Их приближение первой заметила тётушка Фань. Окинув Лису внимательным прищуром, она удовлетворённо кивнула и слегка дёрнула плечом. Вэнь Лаоху, отошедший на полшага в сторону в тот же момент, когда её внимание переключилось, поприветствовал их вежливым поклоном.

— Глава Цишань Вэнь, рад видеть вас в здравии. Вэнь Чжулю, — говорил он достаточно спокойно, но от пронизывающего взора тёмно-серых глаз всё равно пробежал холодок вдоль хребта.

— Госпожа Фань. Вэнь Лаоху, — в свою очередь поклонился Лю-эр.

Лису с Фань Сяомин обошлись без приветствий, и хвала небесам: ближайшие несколько часов пройдут в бесконечных условно вежливых расшаркиваниях, и момент, когда придётся изображать главу Вэнь при полном параде, хотелось оттянуть как можно дальше.

— Как мы и договаривались, тебе нужно встретить лишь советников и их семьи, остальным хватит и моего приветствия, — сказала госпожа Фань, вновь придирчиво осмотрев его. Не найдя, что необходимо было поправить перед открытием врат, она одобрительно хмыкнула.

— Хорошо. Спасибо, вторая тётушка, — Лису благодарно поклонился. Он не представлял, как справился бы со своей ролью сына виновника торжества, не окажи Фань Сяомин ему поддержку, и как же хорошо, что ему не придётся проверять пределы собственной выдержки.

Ворота начали открывать в тот же момент, как зажгли последний фонарик, расположенный прямо у них. Тяжёлые створки поддавались медленно, неохотно, открывая вид раскинувшегося перед дворцом Безночного Города буквально по миллиметру. Впрочем, полюбоваться красотами у Лису всё равно не вышло: первые приглашённые гости уже подходили к верхним ступеням, и пришлось переключить внимание на них.

Вэнь Шэнли пришёл с сыном, невесткой и на удивление тихим внуком — стоило бы усомниться, что скромный ребёнок примерно одного с А-Юанем возраста был воспитан в этой семье. Мин Юйлун поднялся наверх со своей сводной сестрой, которая явно не слишком уверенно ощущала себя в платье, куда больше привыкшая к кузнице, чем официальным мероприятиям. Хэ Линьси явился в гордом одиночестве, словно бы сошедший со страниц романов об изящных утончённых небожителях. И вот на верхних ступенях лестниы показался Вэнь Цинфан со своей семьёй.

Честно говоря, Лису на мгновение даже растерялся, увидев их. Госпожа Ланьхуа буквально плыла над землёй, и даже скромные деревянные украшения не портили её изящный образ. Господин Цинфан бережно поддерживал её под локоть — должно быть, восхождение по ступеням из-за старой травмы давалось далеко не так просто, как хотелось бы, — и внешне практически ничем не отличался от себя привычного. Разве что не стал надевать смешную шапку, к которой пристрастился в последнее время, вместо неё скрепив волосы простой короной, парной украшениям его супруги. Зато Вэнь Нина и Вэнь Цин сложно было узнать с первого взгляда.

Не то чтобы Цин-цзе редко надевала платья, но Лису только сейчас начал понимать, что самой завидной невестой Цишаня она считалась не только благодаря ценным умениям и знаниям. Если бы не её фирменный тяжёлый взгляд и факт того, что она пришла в сопровождении Вэнь Мина, он бы даже не подумал, что эта очаровательная женщина была той самой Вэнь Цин. Золото и жемчуг невероятно ей шли.

Но что совсем остановило любой мыслительный процесс Лису, так это Вэнь Нин. Вэнь Нин в гуане, украшенном золотыми язычками пламени, в чьих волосах переливались тонкие цепочки — чьи глаза были слегка подведены красным. И, конечно, все эти летящие многослойные одеяния, которые при каждом движении словно обласкивали его тело, прежде чем стечь вниз под силой гравитации.

Когда Вэнь Нин склонился в приветствии, и длинные рукава мягко соскользнули с тонкого запястья вниз, обнажая полоску светлой кожи, Лису понадеялся на то, что его внезапно вспыхнувшая жажда была не слишком заметна со стороны.

— Глава Цишань Вэнь, госпожа Фань, Вэнь Цюнлинь приветствует вас, — произнёс он мягко, почему-то не поднимая глаз.

Лису поймал себя на том, что пропустил мимо ушей такие же приветствия всех остальных членов его семьи, и мысленно ущипнул себя. Да, А-Нин был безумно красив, но это не повод так сильно расслабляться.

И хотя Вэнь Нин со своей ролью приглашённого гостя справлялся точно получше, чем Лису с игрой в радушного хозяина, в самый последний момент, когда его семья уже прошла дальше, он всё же поднял взгляд на них с Чжулю. Это, похоже, и стало его ошибкой: светлые глаза тут же потемнели, лицо окрасилось очаровательным румянцем, а на следующем шаге он едва не споткнулся, но быстро вернул равновесие. Переведя дыхание, он осторожно посмотрел на Лису ещё раз — под его взором, казалось, он едва не задымился — и поспешил за своими родителями и сестрой.

Появление Ли Цзиньхуа в сопровождении племянницы немного его отрезвило, но недостаточно для того, чтобы перестать думать о вещах, которые к празднику имели весьма отдалённое отношение.

Юэ Хо и Сяо Хо со своими супругами-близняшками пришли одновременно, будто бы поддерживая устоявшуюся шутку про то, что в клановом совете они делили одно место. И раз они были последними, кого Лису обязан был встретить у ворот, в их компании он и отправился к павильону, как никогда жалея о том, что у него не было никакой возможности остаться наедине с Лю-эром и А-Нином до тех пор, пока не завершится торжество. Ну и ладно, он хотя бы полюбуется ими издалека — уже что-то.

Владыка пока отсутствовал — это было первым, что отметил Лису, зайдя внутрь павильона. Затем он придирчиво рассмотрел украшения, убеждаясь в том, что всё на месте, и только потом обратил внимание на гостей, не спешивших занимать свои места. Пока тут находились только советники с их семьями, но всё равно было немного шумно: все обменивались приветствиями и последними новостями, заодно представляя своих спутников. Только Ли Цзиньхуа, верная себе, держалась в стороне и не принимала участия в общей беседе, но нет-нет да поглядывала на свою племянницу, стоявшую рядом с Хэ Линьси. Переживала за свою наследницу? Зря: Лису, которому посчастливилось познакомиться с Ли Юэин в школе целителей, помнил, что у этой девочки язык был острее бритвы, и у неё совсем отсутствовал страх перед авторитетами. Так что волноваться о том, что хитровыдуманный глава Хэ как-то ещё обидит, точно не следовало.

— Глава Вэнь, — подло окликнул его Вэнь Шэнли, когда Лису уже почти добрался до своего столика на платформе. — Не желаете ненадолго присоединиться к нам? Кажется, у меня ранее не было возможности представить вам А-Чжу.

А-Чжу от такого внимания к себе неловко замер и, казалось, едва поборол желание спрятаться за свою матушку. Лису чудом подавил вздох: пугать детей ему не нравилось, но, похоже, выбора уважаемый старейшина никому не оставил. Ну да ладно, вот-вот должен прийти А-Юань, так что несчастному ребёнку недолго оставалось страдать в компании взрослых.

— Конечно, старейшина Вэнь, — улыбнулся он, не став посылать тоскливый взгляд на свой стол, пускай ему и очень хотелось это сделать. — Почту за честь познакомиться с членом вашей семьи.

Конечно же, одним официальным представлением Вэнь Сюаньчжу дело не ограничилось. Посыпались похвалы насчёт организации праздника, украшений, даже некоторых городских выступлений, на которых советники уже успели побывать, пока Лису страдал от безделья в своих покоях, и ему едва удавалось отбиваться от этого потока то ли вежливости, то ли искреннего восторга, не забывая упоминать о заслугах тётушки Фань. Когда Вэнь Шэнли выпустил его из своих цепких рук, прибыли уже остальные гости, которых следовало поприветствовать — и цикл начался заново. Вежливые расшаркивания, комплименты, восторги, попытки представить кого-то…

Где-то на двадцатом незнакомом лице у Лису закружилась голова, а прибывшие всё не заканчивались. Он уже готов был позорно капитулировать и скрыться от людей в пределах собственного стола, но тут до его ушей донёсся звонкий голос А-Юаня:

— Рад с вами познакомиться!

Наследника клана взяли в оборот сразу же по прибытии, кто бы сомневался. Но насчёт этой компании Лису не возражал: помимо внука уважаемого старейшины, рядом с А-Юанем обреталась ещё пара детей приблизительно его возраста. Праздничные одежды практически не изменили облик Вэнь Юаня, да и двигался он в них вполне уверенно и легко, а не как на последнем дне рождения Лису, так что, можно сказать, это испытание он преодолел намного увереннее своего бедного дядюшки. Из привычного образа выбивалась разве что корона и слишком аккуратная причёска, из которой не торчало ни единого непослушного волоска, но вряд ли этот идеал продержится до конца ужина.

Лису направился к племяннику, заодно пытаясь высмотреть в толпе А-Яна. Он обнаружился в компании молодых людей из своего класса и выглядел скучающе-раздражённым, то и дело поглядывая по сторонам. Вот уж чей облик не поддавался никакому контролю: волосы хоть и были уложены достаточно аккуратно, однако же всё равно встопорщились, а ворот многослойных одеяний был раздвинут, будто юноше не хватало кислорода. На самом деле его душила сама необходимость наряжаться, как и его пока неофициального приёмного отца, но об этом мало кто догадывался.

Итак, учитывая отсутствие в зале Вэнь Лухуа и то, что у Мо Сюаньюя даже не было приглашения во дворец, сколько пройдёт времени, прежде чем Сюэ Ян решит покинуть вечеринку и спуститься обратно в город? Лису не надеялся и на минуту после окончания официальной части.

Он наконец-таки добрался до А-Юаня и мысленно выдохнул с облегчением, заметив мелькнувшую в дверях тётушку Фань. Наконец все гости прибыли.

— А-Юань, поговоришь с новыми товарищами немного позже. Пора занимать свои места, — произнёс он, мягко коснувшись плеча племянника.

Тот развернулся на пятках и солнечно улыбнулся.

— Да, конечно! — он вновь обернулся к нервно замершим детям. — Увидимся после официальной части в саду, хорошо?

Получив в ответ нестройное коллективное согласие, он снова просиял и первым направился к возвышенности, где располагались столы членов главной семьи. Место Владыки по центру, справа от него — столики для Лису и А-Юаня, а слева предполагалось садиться Фань Сяомин. Её же сыновья располагались чуть ниже, но тоже слева — пришлось остановиться, чтобы толком поприветствовать и их. Фань Жиян, обладавший более резкими чертами лица, чем его младший брат, и производивший впечатление весьма строгого человека, тут же перестал напоминать ледяное изваяние, стоило А-Юаню остановиться перед ним. Возможно, другом Вэнь Сюя был как раз он.

— Дядя Жиян, дядя Цинтянь, добрый вечер, — вежливо поклонился им Вэнь Юань, как только Лису покончил со своей частью расшаркиваний. Только, похоже, он был искренне рад их видеть, а не считал это частью обязательного ритуала.

— Здравствуй, А-Юань, — Фань Жиян окончательно растаял.

— Здравствуй, — Фань Цинтянь тоже улыбнулся. — Как продвигаются твои дела с базовыми символами?

— Всё намного лучше, спасибо! — тут же вытянулся по струнке А-Юань, вызвав невольную улыбку у всех своих дядюшек разом. — Правда, я так и не запомнил ту песенку, которую вы мне написали.

— Ничего страшного, она ведь и нужна была для запоминания символов. Если ты обходишься без неё, то так даже лучше.

— К слову о песнях, — неожиданно вмешался Фань Жиян. — А-Юань, ты успел поиграть на сяо? Как тебе этот инструмент?

Ребёнок тоскливо вздохнул.

— Флейты очень сложные… Я, наверное, остановлюсь на чём-то вроде гуциня. Мне же только для учёбы, заклинать я музыкой не буду.

— Флейты сложные, а гуцинь, значит, легче? — Фань Жияна такой ответ явно позабавил. — Что ж, А-Юань, как знаешь.

Лису следил за этим разговором с возрастающим недоумением: он и не догадывался, что они так тесно общались. Хотя, справедливости ради, он особо и не лез в личные дела племянника, следил только за тем, чтобы ему было комфортно и безопасно, и учителя для него подбирались по тому же принципу. Если кто-то из родни решил внести собственный вклад в обучение наследника, и это приносило только пользу, зачем вмешиваться? Тем более, тётушка Фань уж точно не позволила бы кому-то некомпетентному учить А-Юаня: в качестве его образования она была заинтересована едва ли не больше, чем в своей роли советницы Лису.

Пока все занимали свои места, гул голосов становился только громче. К тому моменту, как в павильон вновь вошла неизвестно когда отлучившаяся тётушка Фань, на ногах уже никого не осталось, все сидели за столиками. Лису ещё раз окинул зал внимательным взором, убеждаясь в том, что в пределах видимости не обреталось ни одного пустого пятна, и невольно поёжился. Пришли все приглашённые — да какое вообще мероприятие могло похвастаться подобным уровнем посещаемости?

— Су-эр, пора начинать, — негромко произнесла тётушка Фань, оправив свои рукава и сев безукоризненно прямо.

Лису и сам это понимал: постепенно гости переставали перешёптываться между собой, и на него обращалось всё больше и больше глаз, полных ожидания. Что ж, похоже, дальше тянуть не было смысла.

Он коротко прочистил горло, поднимаясь на ноги с чашей вина в руке. Открытие торжественной церемонии, как и первые поздравления, было его ответственностью — и на этот раз без шанса доверить эту честь кому-то ещё.

— Ещё раз приветствую всех гостей, собравшихся сегодня в этом зале, — его голос перекрыл остаточный гул, и последние шепотки окончательно стихли. — Все вы знаете повод, по которому мы сегодня находимся здесь, и всё же позвольте мне ещё раз сказать это вслух.

Лису обвёл взглядом весь зал, зацепившись за лица А-Нина, А-Яна и Цин-цзе. Он давно привык к публичным выступлениям, но всё равно сердце гулко билось где-то в горле, а ему самому казалось, что вино в его чаше вот-вот пойдёт рябью и выльется наружу. Внешне, впрочем, о его волнении не говорило ничего.

— Сегодня мы не только празднуем день рождения, — ему пришлось перевести дыхание, чтобы взять себя в руки и не допустить в голосе дрожи. — Сегодня мы приветствуем долгожданное возвращение моего отца в стены родного дома. В Безночный Город. В Знойный дворец. Наконец, в клан Цишань Вэнь и семью. Прошедшие годы обернулись мукой — но теперь с этим покончено, и я поднимаю своё вино не для того, чтобы оплакивать прошлое. Я поднимаю своё вино, чтобы встретить будущее. И чтобы сказать…

Двери зала приёмов, расположенные в противоположной стороне от платформы, распахнулись, впуская внутрь немного прохлады. Фонарики, висевшие у самого выхода, слегка замерцали — и последние звуки исчезли без следа.

На губы Лису легла мягкая улыбка, которую он столько раз репетировал мысленно, что она далась ему совершенно естественно, несмотря на сковавшее его напряжение.

— Поприветствуем же Владыку Вэнь. И поздравим его с днём рождения.

Твёрдый, уверенный шаг гулко прозвучал в совершенной тишине, где не слышалось даже чужого дыхания. Вэнь Жохань зашёл внутрь, под сияние сотен огней — и у Лису перехватило дыхание.

Его волосы горели золотом.