Говорить с Мораксом Венти решил тогда, когда Сяо ему помешать с этим не сможет: в час, когда тот будет заниматься в историческом кружке. Свидетели в этом деле были ни к чему. И даже перспектива забраться в гору только ради того, чтобы даровать Сяо свободу, которую он жаждал, хотя, скорее всего, не понимал этого, не расстраивала. Венти, наоборот, был рад, что ему предоставилась такая возможность. Он перестал ощущать, что его действия имеют хоть какой-то смысл. У него не было цели, которой была бы подчинена вся его жизнь, оттого дни текли быстро и по-пустому обычно. Ее не было сейчас, но она присутствовала раньше: развеивать знамя свободы над каждым местом, куда ступает его нога. И сейчас он вернулся к этому приятному занятию. Он даже снова на миг почувствовал себя Архонтом, а не просто Венти, бардом и бывшим алкоголиком.

На гору он поднимался, повторяя себе, как мантру, «Это ради Сяо». Придумывать какую-то речь он счел лишним: предпочитал импровизировать. К тому же многое зависело от того, в каком расположении духа будет Моракс. Не хватало только выдумывать целый ряд речей в соответствии с настроением, в котором будет пребывать Гео Архонт. В жизни Венти, может, и было мало смысла, но не настолько. Эти мысли слегка расстроили его, и в дом он вошел без привычной улыбки: перед Мораксом не страшно. Тут не важно, скрывать или не скрывать, Моракс видит сквозь притворство. Всегда видел. И даже он не был исключением.

— Чем обязан твоему визиту? — поинтересовался Моракс, потягивая чай из довольно увесистой кружки, больше похожей на суповую, чем на чайную.

— Я пришел поговорить насчет Сяо, — прямо ответил Венти. Если с Алатусом говорить честно ему было просто, то здесь он немного скривился от своей искренности.

— Что тебя волнует? — спросил Моракс, слегка склонив голову, чтобы продемонстрировать интерес к диалогу.

Волновало его многое. То, что он, по сути, и не жил толком все эти годы, а был в плену прошлого. То, что Сяо делал так же. То, смогут ли они изменить этот уже давно устоявшийся порядок. Ответил Венти не совсем так прямолинейно и открыто:

— Условия, на которых вы с Сяо заключили договор.

— Когда я освободил его от другого Архонта? — догадался Моракс. — Давно это было…

— Да, именно так, — нетерпеливо кивнул Венти.

— Согласно нашему договору, — начал Моракс, отставив кружку, — Сяо обязан защищать Ли Юэ до тех пор, пока в защите город нуждаться не перестанет.

— Разве он уже не перестал? Вы сейчас в России, город может позаботиться о себе самостоятельно. Сяо упоминал что-то про Цисин.

— Да, они довольно эффективно справились с преградой, которая встала у них на пути, но я сомневаюсь, что они смогут противостоять древнему злу. Злу, которое появилось задолго до их рождения на свет. Это подвластно только Сяо.

Они помолчали.

— Я так понимаю, ты, как Бог свободы, хочешь даровать ее ему? — проницательно сказал Моракс. Было даже немного неуютно от того, что его мотивы для собеседника лежали на поверхности.

— Я считаю, он заслуживает лучшего. Из его рассказа я понял, что он остался единственным Якшей. Все остальные либо сошли с ума, либо умерли. Тебя не беспокоит, что его может настичь та же участь?

— Сяо гораздо сильнее, чем кажется на первый взгляд, — резонно ответил Моракс. — Да, его тело не велико по размерам, но в нем скрыта великая мощь. Думаешь, почему иначе из всех Якш остался лишь он?

— И ты просто будешь его эксплуатировать? — возмутился Венти. Такой подход казался ему бесчеловечным, и плевать, что дело сейчас идет об адепте.

— Я его не эксплуатирую. Мы заключили договор добровольно. Это было его решение.

— Да уж, много что можно решить при таком выборе. Ты предлагал ему заменить одну несвободу на другую, а он по глупости согласился. Это несправедливый договор.

— Если ты так считаешь, обратись к Ян Фей из Ли Юэ, но я тебе помочь ничем не могу.

— Ты можешь отпустить его.

— Он нужен городу.

— Он нужен самому себе. Жизни, которой он не видел все эти столетия.

«И мне», — чуть не добавил Венти, но вовремя прикусил язык. Моракс, казалось, считал его и без этого.

— У тебя есть личные мотивы в этом деле, поэтому ты не можешь мыслить здраво и объективно.

— Разве тебе самому не кажется, что он достоин обычной человеческой жизни? Хождения в университет, первого прогула пар, да боже, даже вписок. Он столько всего не видел и столько всего может еще пропустить.

Взгляд Моракса смягчился.

— Я солидарен с тобой, Барбатос, но пока что не могу его освободить.

— А когда сможешь? — требовательно спросил Венти.

— Когда переосмыслю свое отношение к ли Юэ и тому, нужна ли городу защита. Возможно, придется съездить туда для проверки.

Венти не мог сказать, что был удовлетворен таким ответом, но это было лучше, чем ничего. Шанс освободить Сяо все еще маячил на горизонте. Венти кивнул в знак прощания Мораксу и, уходя, не заметил, что тот после разговора стал задумчиво рассматривать рюкзак, который Сяо сегодня забыл дома.

***

Сяо продолжал посещать исторический кружок, куда, помимо него, ходила только пара человек, и стал выглядеть более радостным, насколько это было возможно. Он не улыбался во все тридцать два, но что-то в нем преломилось и поменялось. Взгляд приобрел осмысленность, словно он только сейчас понял, что можно жить по-настоящему, а не исключительно так, как он привык. Венти было страшно думать о том, что он по локти измарал руки в крови других существ. Он, который победно улыбается уголками губ, когда ему удается переспорить учителя по истории. Он, который иногда замирает, теряясь в ощущениях, пробуя то или иное новое блюдо. Он не заслуживал такого прошлого. Ни разу. Венти смотрел на него и все больше проникался симпатией к этому человеку. Несмотря на то, что тьма имела сильный контакт с его телом, он не позволил ей себя поглотить, он сохранил здравый рассудок. Моракс был прав: Сяо неимоверно силен.

— Ты смотришь на меня уже на протяжении пяти минут. На моем лице что-то есть? — спросил Сяо.

Венти встряхнул головой, отгоняя мысли. В последнее время их гомон становился все громче и громче, и прервать их ход было затруднительно. Из-за этого страдала учеба и возможность долго концентрироваться на чем-то, но Венти, в сущности, было плевать. Учеба ему была не нужна. Он и без нее способен найти себе подработку. Да, не разгружать вагоны — силенок не хватит, — но все же. Парням в этом мире было проще найти стабильный и высокий заработок.

— Просто задумался, — ответил он. Не ложь, но и не целиком правда. Как обычно. Венти вздохнул и продолжил: — О том, что ты рассказал.

— Ты в последнее время сам не свой. Больше не устраиваешь небольшие концерты, на уроках витаешь в своих мыслях. Зря я тебе рассказал, — сделал вывод Сяо.

— Нет, все в порядке, просто, чтобы усвоить такую информацию, нужно время, — замахал на него руками Венти. — Я рад, что ты поделился со мной рассказом о своем прошлом.

«И рад, что благодаря этому дистанция между нами уменьшилась». Но этого он вслух не скажет. Хотя было интересно представлять, что Сяо ответит, если Венти вдруг признается ему в своей симпатии. Как изменится выражение его лица? Поменяется ли отношение?

Венти был влюблен, он и сам не собирался этого оспаривать. Но с Сяо было куда сложнее, чем с любым другим человеком, ведь он был адептом. Якшей. У них наверняка в жизни не было места чувствам, даже дружеским, что уж говорить о романтических отношениях. И от этого осознания сердце болезненно сжималось. Сяо не знал, что такое жизнь. Он не чувствовал ее вкус на кончике языка, она ускользала от него, как песок сквозь пальцы. Его нестерпимо хотелось всему научить, все рассказать и показать. «Наверное, — подумал Венти, — пока Сяо еще не полностью свободен, этим и займусь».

Начался урок истории. Сегодня историю они изучали не мировую, а российскую. В восьмом классе, как Венти знал, проходят эпоху Петра Великого с его реформами и активной внешней политикой. Слушать и записывать материал ему было интересно, но он не мог отделаться от ощущения, что скучает. По своему родному городу, по Двалину, наконец, по любимым и так хорошо знакомым тавернам и улочкам.

За этими размышлениями Венти не заметил, как Сяо стал часто и отрывисто дышать. На это обратил внимание Дайнслейф, но Сяо не слышал его вопросов. Они были как сквозь пелену воды. Сяо встал со своего места и быстро вышел из класса. Тогда-то Венти и очнулся. Попросив извинения за уход, он поспешил за Сяо. Тот почему-то направился в сторону исторического кружка.

— Эй! — окликнул его Венти. — Стой! Куда так быстро идешь, я не поспеваю.

Ответа не последовало.

Венти догнал Сяо и положил руку ему на плечо. Тот содрогнулся всем телом и занес руку для удара, оборачиваясь. Вторая рука искала копье, но его с собой в школу пронести было невозможно. Кажется, Сяо был готов драться. Его глаза были затуманены чем-то. Он явно видел перед собой не Венти, а одного из тех, кого уничтожил.

— Это же я, — успокаивающе произнес Венти, поднимая руки в знак капитуляции. — Всего лишь Венти. Я не причиню тебе вреда. Видишь? У меня нет оружия, я не собираюсь драться.

Сяо все еще стоял в позе, которую используют в рукопашном бою. Теперь в его глазах был не туман, а недоверие. Ему не причинят боль? Как такое может быть? Он только боль и знает. Сердце Венти сжалось от этой картины. Теперь он понимал, что Сяо, который упомянул свое прошлое в разговоре, в этом прошлом и застрял. У него началась паническая атака.

Венти медленно сделал шаг, все еще держа руки перед собой, чтобы показать чистоту намерений.

— Давай ты подышишь со мной, — предложил он. — Один, два, три, четыре — и вдох. Один, два, три, четыре — и выдох.

Они повторили это упражнение еще несколько раз. Рука, поднятая для удара, плавно опустилась, как и плечи Сяо. Дыхательная гимнастика постепенно приводила его в чувство. Взгляд Сяо обретал осознанность. И вместе с ней пришла вина.

— Я чуть не ударил тебя, — глухо сказал он.

— Ты видел перед собой врага, а не меня.

— Это ничего не меняет, — упрямо возгласил Сяо.

— Это меняет всё.

— У меня такого раньше не было, — словно оправдываясь, признался Алатус.

— Оно и понятно: ты всю жизнь провел на поле битвы. И сейчас, когда ты наконец смог расслабиться и снять броню, эхо прошлых битв отзывается в тебе отголосками. — Венти сам поразился тому, как красиво выразился. Не зря он ходит в литературный клуб. — Это нормально. Такое случается. Возможно, у тебя ПТСР.

— Никакое расстройство не меняет того факта, что я поднял на тебя руку. На тебя.

— Для тебя, может, и не меняет, а для меня да. Я тебя не виню. Ты не на пустом месте руку занес.

Сяо помотал головой, несогласный. Переубедить его зачастую было задачей сложно выполнимой, поэтому Венти и не стал прикладывать больше усилий на попытку. Он просто положил свою ладонь на руку Сяо — она дрожала — и сжал ее так крепко, как только мог, чтобы помочь ему закрепиться в этом моменте.

— Я тебя не виню, — повторил он, вложив в свои слова значимость.

Сяо, помолчав, нехотя кивнул.

— Вернемся на историю? Дайнслейф наверняка нас заждался, — через некоторое время предложил Венти. Сяо пошел за ним следом.