Рекреационная зона была огромной по одной простой причине. Палуба 8 обладала автономной системой жизнеобеспечения и, в случае капитальной поломки корабля, могла вместить в себя все четыреста тридцать человек экипажа. Почти половина палубы была отведена под гидропонный сад, который, в случае нехватки продуктов продовольствия или поломки репликаторов, мог обеспечить команду необходимым минимумом пищи. На внешнем радиусе палубы располагались огромные резервуары с питьевой водой, склады и пищеблок. В общем, команда могла прожить здесь достаточно долго, чтобы дождаться прихода помощи.

Сейчас помещение рекреации было заполнено где-то наполовину. Равномерный гул разговоров, дыхания, шагов и шуршания одежды долетел до Кирка едва только двери турболифта открылись перед ним. Будучи первым помощником на своем предыдущем корабле, Джим не раз брал на себя командование на время вахты, или когда капитан был болен или высаживался на планету. Однако в те предыдущие разы это всегда было как бы не по-настоящему. Потому что рано или поздно капитан возвращался в свое кресло и вся ответственность за действия команды в его отсутствие все равно ложилась на него. Теперь же, входя в зал, Кирк понимал, что дороги назад нет. Теперь только он и никто другой несет полную, абсолютную ответственность за каждого из этих людей, так же как и за каждую переборку в этом корабле.

Все лица в помещении как по команде обернулись к нему и Джиму вдруг показалось, что это сама «Энтерпрайз» смотрит на него. Поднявшись на небольшой подиум, на котором стояли столы и стулья для отдыха, Кирк едва заметным жестом одернул парадный мундир и повернулся к команде.

– Добрый день! Меня зовут Джеймс Т. Кирк и приказом Звездного Флота номер ****** с сегодняшнего дня я являюсь командующим офицером корабля «Энтерпрайз».

Это была вся официальная часть, но Джим не мог распустить команду сразу же после сухого рапорта. Улыбка осветила его лицо и дальше он продолжил с большей экспрессией:

– Для меня огромная честь принять на себя командование этим кораблем. Я хорошо знаком с капитаном Кристофером Пайком и принять корабль из его рук — это настоящая награда. Я наслышан о храбрости и верности экипажа «Энтерпрайз», уверен, скоро я смогу убедиться в этом сам. Впереди у нас пять лет постоянных поисков и исследований, опасностей и открытий. Вклад каждого из вас может казаться вам небольшим, но вы все нужны этому кораблю, вы все нужны мне.

После этих слов Кирк сделал паузу, обведя взглядом зал, затем продолжил:

– Только сплоченность, взаимовыручка и ответственность позволят нам преодолеть все трудности, смело идя туда, куда не ступала нога человека.

Бурные аплодисменты подвели итог его словам. Эта короткая речь произвела огромное впечатление на команду. Не сами слова, но энергия, с которой речь была сказана. Они не знали его, но уже поверили ему. Теперь Джим в самом деле чувствовал себя капитаном, потому что понял, что команда его приняла. Теперь оставалось всего ничего: на протяжении оставшихся пяти лет каждый день, каждую минуту оправдывать доверие экипажа.

Когда аплодисменты стихли, Кирк распустил команду, предварительно объявив совещание глав департаментов через двадцать минут в конференц-зале на главной палубе. Однако никто не торопился расходиться. Те, кто не был знаком с новым капитаном, с любопытством рассматривали его исподтишка. Неудивительно, ведь он стал самым молодым капитаном в истории Звездного Флота и это многое о нем говорило, а количество наградных значков на его парадном мундире дополняло картину. Молодой, энергичный и невероятно обаятельный, он вскружил голову всему экипажу.

Тем временем, Кирка обступили старые знакомые, он едва успевал пожимать все протянутые руки, отвечать на все поздравления и улыбки. Окружившая его толпа не дала ему возможности заметить, что два человека в зале наблюдают за ним более пристально, чем остальные. Хотя нет, не два человека, а один человек и один вулканец. Из дальнего угла на Джима злобно сверкал глазами офицер-регистратор Финни, а у самого входа в зал застыл, как древнее изваяние, офицер по науке Спок.

Вулканец рассматривал нового капитана и испытывал легкое замешательство. Он вспоминал, как много лет назад этот человек стоял рядом с ним перед комиссией Академии и защищал свою точку зрения. Логика полностью указывала на то, что кадет Кирк виновен в обмане экзаменационной комиссии. Он нарушил правила, что было недопустимо, особенно, с точки зрения вулканца. Однако, речь юного землянина о том, что всегда есть возможность выиграть, почему-то глубоко поразила Спока, даже больше, чем его превосходные навыки программирования. И вот теперь, много лет спустя, он увидел Кирка все таким же нелогичным, с точки зрения вулканца, и таким же самоуверенным, но только почему-то Споку казалось, что он видит его впервые.

Наконец, новоиспеченному капитану удалось вырваться из окружения и, в сопровождении нескольких старших офицеров, он двинулся к выходу из помещения. Не дойдя несколько шагов до дверей он заметил вулканца и с улыбкой направился к нему, чтобы поздороваться. Спок, увидев это, выпрямился по стойке смирно, ожидая, пока капитан подойдет. Однако, в этот момент рядом с ним раздался чей-то голос:

– Джим!!!!

Кирк поискал глазами источник голоса и просиял, увидев:

– Гэри!!!

Через несколько мгновений они встретились и обнялись, потом разъяли объятие, хохоча и не сводя глаз друг с друга.

– Куда вы запропастились, Гэри?

– Простите, Джим, вахта. Я грел вам кресло.

– Да я не о том. Ну, не важно. Ну что, первый помощник, пойдемте, поможете мне познакомиться с кораблем.

Вместе они двинулись к выходу и тогда Джим смог, наконец-то, поздороваться со Споком.

– Добрый день, мистер Спок. Мне кажется или мы с вами действительно впервые встретились при приятных обстоятельствах?

– Добрый день, капитан. Позвольте поздравить вас с назначением.

– Спасибо, мистер Спок, но не надо формальностей.

Мысленно Джим дополнил свой ответ следующим: «я же знаю, вы все еще видите во мне того кадета, который взломал вашу программу, так что давайте отложим поздравления до того момента, когда они станут искренними». Однако, вслух он просто предложил всем отправиться в конференц-зал.

Через несколько минут, когда все старшие офицеры собрались, Джим открыл совещание. Прежде всего, он лично познакомился с теми из присутствующих, с кем знаком не был, а потом перешел сразу к делу. Для начала он затребовал рапорты ото всех руководителей отделов о готовности корабля к немедленной отправке. После того, как все службы доложили о готовности, он озвучил план миссии и рассказал про их первое задание от командования. Около получаса у него ушло на то, чтобы согласовать все вопросы и отдать соответствующие приказы.

После этого Кирк завершил совещание и распустил своих офицеров, за исключением двух старых знакомцев по Академии: Гэри Митчелла, его первого помощника и человека, который помог ему преодолеть кризис после трагедии на Фаррагуте, и мистера Спока, офицера по науке и негласного оппонента по отношению к сути вещей. Да, другого определения вулканцу Джим дать пока не мог. Только сейчас, глядя на того столько лет спустя, Кирк понял, что все эти годы, всей своей жизнью он продолжал тот спор, который они начали после инцидента с тестом Кобаяши-Мару. Осознание этого пришло к нему внезапно во время совещания, когда он вдруг понял, что он, Джим, капитан и командир корабля, а Спок, весь из себя блестящий выпускник Академии с энциклопедическими знаниями, его подчиненный, на два ранга ниже, чем он сам.

Казалось бы, жизнь сама подтвердила правоту Джима, но результат был получен слишком поздно. Если бы они все еще были в Академии, это бы что-то значило. Теперь же оба они изменились и давний спор потерял свою актуальность. Мало того, сейчас Джим подумал, что это несправедливо по отношению к вулканцу. Если раньше Кирк видел в Споке гениального вундеркинда, то теперь тот однозначно не был больше ребенком. Несколько фраз, которые он озвучил во время совещания, свидетельствовали о том, что он стал более осторожен и менее категоричен в своих высказываниях, чем раньше.

А вот отношение к нему других офицеров было либо демонстративно равнодушным, либо снисходительно-насмешливым, и это, почему-то, зацепило Джима. Он сколько угодно мог считать Спока странным, но всегда испытывал к нему уважение. Особенно огорчило Кирка то, что из всех старших офицеров тем, кто больше всех проявлял пренебрежение по отношению к вулканцу, был именно Гэри. Спок явно чувствовал это, потому что парировал его выпады довольно резко. Наверное, поэтому Джим и оставил этих двоих при себе, чтобы присмотреться повнимательнее и, в случае необходимости, постараться наладить между ними взаимопонимание, достаточное для нормальных рабочих отношений. Втроем они и отправились на мостик.

По пути Джиму встретились еще несколько знакомых, а также он заметил того юного энсина из транспортерной. Завидев капитана, тот расплылся в улыбке и Джим подмигнул ему, а потом сделал нарочито строгое лицо, выразительно кося глазами на своих спутников. Чехов сначала жизнерадостно рассмеялся, как ребенок, которым он и был, а потом тоже попытался сделать серьезное лицо. В итоге, когда троица зашла в турболифт, Спок и Митчелл посмотрели на Кирка с одинаковой степенью недоумения. Джим подумал, что наверное, это хороший знак, раз у них нашлось хоть что-то общее, даже если это шок от поведения капитана. Однако, вскоре все эти размышления потеряли свою значимость, потому что двери турболифта открылись и капитан Кирк впервые вступил на мостик корабля «Энтерпрайз».

Много лет спустя юные мальчишки и девчонки, изучавшие в школе историю Звездного Флота, представляли себе этот момент, как нечто грандиозное. Великий капитан и великий корабль встретились вместе, чтобы совершить множество непревзойденных подвигов и не один раз спасти Землю, а то и всю Галактику. Фанфары, бурные аплодисменты и торжественная музыка прилагались к этой воображаемой картине совершенно естественным образом.

Однако, на деле все выглядело довольно прозаически. Кирк просто зашел на мостик. Поприветствовал команду. Прошел к своему креслу и сел в него. Все. Ни тебе музыки, ни тебе аплодисментов. Однако, от этого момент не перестал быть более торжественным для самого Джима. Когда он впервые сел в свое капитанское кресло, он ощутил, что его тело и разум словно бы расширились до пределов корабля. Теперь он видел и слышал сенсорами дальнего действия, располагал вычислительными способностями корабельного компьютера, и вместо сердца у него был варп-двигатель. Но и это было еще не все. Теперь он располагал знаниями, умениями и опытом 429 членов экипажа, так же как и всеми их достоинствами и недостатками. Это было ощущение близкое к всемогуществу.

Все это пронеслось у Кирка в голове, пока он регистрировался в компьютерной системе корабля, вставив пленку с закодированными личными данными в считывающее устройство на подлокотнике капитанского кресла. Когда регистрация была завершена, он все-таки получил порцию аплодисментов, но тут же остановил их, поблагодарив команду, но призывая их сконцентрироваться на ближайшей задаче. Согласно приказу им требовалось отправиться немедленно, как только все предполетные приготовления будут закончены. Поскольку корабль был полностью готов к полету, то ничто не задерживало их больше на станции. И тогда, обращаясь к рулевому, он впервые произнес фразу, ставшую в последствии легендарной:

– Выводите нас.

Так «Энтерпрайз» впервые отправился в полет под командованием капитана Кирка.