Остаток дня прошел спокойно, никто больше ни за кем не шпионил. Да и с самого начала, никто бы не обратил особого внимания на них со Споком, если бы тот не был вулканцем. Брак его родителей до сих пор оставался уникальным прецедентом, а потому и сам он привлекал много внимания. К тому же, те, кто постоянно дежурили на мостике в смене Альфа, давно знали про то, что капитан неровно дышит к первому помощнику. Кто-то даже в самом начале предлагал ставки на то, получится ли у капитана пробить вулканскую броню.

Если бы Джим об этом знал, ему бы польстило, сколько людей считало его способным на это, несмотря на все очевидные трудности. Однако со временем все просто привыкли, что Кирк и Спок практически неразлучны. Так что теперь, когда, судя по всему, капитан-таки добился своего, после первых минут удивления все быстро свыклись с этой мыслью и относились к этому, как к совершенно естественному развитию событий. Поэтому, никто не удивился, когда по окончании вахты, капитан с первым помощником покинули мостик вместе.

Зайдя в турболифт, Джим позволил себе наконец-то немного расслабиться. Теперь он мог подумать о том, о чем запрещал себе думать весь день. О том, что у них со Споком какая-то ментальная связь, и что вчера вечером он впервые испытал, что такое мелдинг, а потом у него был лучший секс в его жизни. Теперь он гадал, есть ли у него сегодня шанс пропустить ужин по той же самой причине, что и вчера. Выйдя из турболифта, он направился к своей каюте. Спок, словно привязанный, шел за ним по коридору, что вызвало у капитана ощущение полнейшего дежавю и только подкинуло дров в огонь. Однако, не дойдя пару шагов до своей каюты, он все-таки остановился и спросил первого помощника:

– Спок, если вы хотите, мы можем перенести наш разговор на другое время. Или другое место.

– Нелогично откладывать то, что все равно произойдет, – был ответ.

На это капитан согласно кивнул и вошел в свою каюту. Помещение выглядело так, словно в нем никогда не происходило ничего необычного. Одежду Джим убрал еще утром, а постель перестилалась автоматически каждый день. Идеально отфильтрованный воздух не нес никаких запахов, словно в этой комнате вообще никто никогда не жил. Раньше капитана это совершенно устраивало, а теперь он вдруг почувствовал себя так, будто у него отняли что-то важное. Все это промелькнуло в сознании Джима в тот момент, когда он переступил порог. Мгновение спустя он уже обернулся к Споку, жестом предлагая ему занять кресло напротив его рабочего стола. Когда они уселись, Джим перешел сразу к делу.

– Спок, расскажите мне об этой связи, как вы ее называете.

Вулканцу потребовалось почти полминуты на то, чтобы преодолеть внутренний барьер и сформулировать для себя, почему в данном случае будет только логично сообщить требуемую информацию. В итоге он рассказал все, что знал об этом сам, и Джим удивился, насколько скудны на самом деле были эти сведения. По словам Спока получалось, что они состоят теперь в особой связи, которая возникает всегда между супругами (по той причине, что их соединяли специально обученные вулканцы), нередко между кровными братьями и, очень редко, между особо близкими друзьями. Физическое основание для подобной связи Спок затруднился дать, ссылаясь на древние верования и какие-то совсем уж эзотерические идеи.

После расспросов Джима, он, в конце-концов, признал, что не знает, как наука может объяснить такие связи, но, тем не менее, они существуют столько, сколько существует Вулкан. Последствия связи Спок тоже затруднился описать детально, упомянув только, что она позволяет разделять чувства партнера, словно свои собственные. А потом добавил, что почти всегда ментальная связь является поводом, и всегда условием, для вступления в брак на Вулкане.

При слове «брак» Джим удивленно воззрился на первого помощника.

– Спок, вы хотите сказать, что вы теперь обязаны на мне жениться?

Вулканец немного помедлил с ответом, впервые со времени обеда глядя капитану в глаза.

– На моей планете между двумя особями одного пола браки не заключаются, ввиду отсутствия перспективы продолжения рода и возникновения в связи с этим наследственных имущественных прав. В такой ситуации наличествующие имущественные права передаются другим наследникам рода, с тем, чтобы они передали их в дальнейшем своему потомству. В связи с тем, что у моего рода нет других наследников кроме меня, я был бы обязан отправиться в Гол и подвергнуть себя ритуалу Колинара, который единственный может разорвать ментальную связь, для того чтобы иметь возможность создать новую связь для вступления в брак и продолжения рода.

– Был бы? – уточнил на всякий случай Джим, чувствуя, как с каждым произнесенным словом Спок ускользает от него, оставляя его в неизбывном одиночестве.

– В связи с тем, что средний срок жизни представителя вашего вида существенно короче, чем срок жизни вулканца, то в этом ритуале нет неотложной необходимости.

Джим пораженно смотрел на Спока, пытаясь понять, не ослышался ли он часом. В одной фразе уместилось столько вопросов и ответов, что у него кругом пошла голова.

– Подожди, Спок, вы хотите сказать, что вам придется ждать до самой моей смерти, для того чтобы вы могли потом жениться и завести детишек? – спросил он, хотя внутри него бился запутавшейся птицей совершенно другой вопрос. Мне показалось, или он только что сказал, что собирается быть со мной всю жизнь? По крайней мере, мою?

– Я не собираюсь «ждать» вашей смерти, капитан. Если вас обременяет связь со мной, я могу немедленно подать в отставку и отправиться в Гол. Я просто хотел уверить вас, что с моей стороны никаких препятствий нет. Это честь для меня, что ваш разум выбрал мой для того, чтобы соединиться.

– С моей стороны тоже нет препятствий, Спок.

Джим улыбался так, что вулканец с удивлением обнаружил, как от одной этой улыбки в нем просыпаются ощущения, отголоски которых он испытал этим утром. Ему пришлось срочно восстанавливать контроль за дыханием и другими функциями организма, чтобы задавить начинающееся безумие в зародыше. Он не мог позволить, чтобы древние инстинкты его предков заставили его повторить свой вчерашний позор. Он понял, что ему срочно требовалась глубокая медитация, чтобы успокоить тело и вернуть контроль над ним.

Спок поднялся из кресла, и пробормотал что-то про неотложные дела, с удивлением отметив, что при этом улыбка Джима сменилась выражением беспокойства и даже огорчения, насколько вулканец смог понять. Человек поднялся следом за ним и спросил:

– Уже сбегаете от меня?

Спок внезапно понял, что капитан прав, и с его стороны это была именно попытка к бегству. Получалось, что, уйди он сейчас, ему бы пришлось признать, что эмоции контролируют его поведение, а не он контролирует их. Мысль о том, насколько он был близок к совершению этого нелогичного поступка, почти испугала его. Взяв себя в руки, Спок безмолвно уселся обратно в кресло. Все это время капитан наблюдал за его внутренней борьбой. Когда вулканец сел, Джим не вернулся на свое место, а вместо этого присел на край стола, глядя на Спока.

– Мы не обсудили еще один аспект нашей связи, – начал Кирк, – утром у меня сложилось впечатление, что ваше представление о произошедшем вчера вечером и о моем к нему отношении было ложным. Я надеюсь, мне удалось развеять ваши сомнения в том, что это было совершено по обоюдному желанию?

Джим удивился, как легко ему давались типично споковские формулировки, и заподозрил, что эта ментальная связь таит в себе больше сюрпризов и возможностей, чем казалось на первый взгляд. Однако, ответ был неожиданным.

– Нет, капитан, – голос вулканца казался совершенно безжизненным.

– Погодите-ка, Спок, вы что, до сих пор думаете, что изнасиловали меня? – Кирк почувствовал, что в нем зарождается самое настоящее возмущение, оттого, что его первый помощник, по всей видимости, считал его своей жертвой.

– Не физически.

– А как же?

И тут Спок рассказал ему про пон-фарр, про «жар крови», который овладевает мужчиной-вулканцем и который женщина-вулканка разделяет с ним через ментальную связь. И что, очевидно, в данном случае, подобное произошло и с Кирком, и что он стал жертвой физиологических процессов, которые возникли в организме первого помощника.

Договорив, Спок поднял взгляд на Джима и не удивился, когда увидел, что тот выглядел так, будто был в бешенстве и вот-вот собирался его ударить, но потом человек заговорил и его слова перевернули сознание вулканца вверх тормашками.

– То есть вы считаете, что если бы ваша эндокринная система не сошла бы с ума от чего бы то ни было, то я бы никогда не затащил вас в свою постель? – прошипел он сквозь зубы, сделав особый акцент на словах «затащил» и «свою».

Не дав Споку ни шанса ответить, он продолжил:

– Вы считаете, что можете управлять мною и моими желаниями, словно шаттлом? Черт побери! Спок, вы же были у меня в голове и должны знать!

– У меня не было намерения вторгаться в ваши личные воспоминания, Джим, к тому же, мне так и не представилось возмож...

– Вот чертов упрямец! – перебил его Кирк, разворачивая его вместе с креслом лицом к себе. – Хорошо, тогда скажите мне, прямо сейчас вы ощущаете этот жар крови или как его там?

Спок ответил отрицательно. На лице Кирка сверкнула торжествующая улыбка и вулканец вдруг понял, что ни к чему хорошему это не приведет.

– Отлично! Тогда, раз у вас нет никакого жара, то как вы сможете объяснить вот это?

При этих словах Джим замер на несколько секунд, вызывая в памяти события прошлой ночи и чувствуя, как возбуждение сливается с возмущением в один горячий поток. О да, он точно знал, чего хочет, кого хочет и как хочет прямо здесь и сейчас. Теперь ему нужно было прикоснуться к коже вулканца, да. Он выбрал самый логичный и простой способ, с точки зрения человека. Он схватил не ожидавшего этого нападения Спока за руку и обхватил ладонями его ладонь, одновременно мысленно взрывая ту кирпичную стену, которую строил в качестве ментального блока.