Тут повсюду подводные камни, но я слышал, вода камень точит.
Oxxxymiron — Неваляшка
19 марта, суббота. 03:54
Смотреть на нежно-розовую веб-страницу профиля было странно. В частности, из-за текста, который он видел, читая анкету. Чжун Ли. Сайт знакомств. Звучит абсолютно невероятно. Чайльд никогда не задумывался о том, сколько ему лет. Никогда не задумывался о том, где вырос профессор и обучался, пусть даже на сайте университета можно было прочитать часть этой информации. Чайльд никогда туда не заходил. Неинтересно.
Зато то, как он читал анкету профессора на сайте знакомств, он не читал ни один учебник.
Имя: Чжун Ли
Возраст: 36 лет
Ориентация: гей
Место проживания: Китай, Пекин
Любит: история, книги, сладкий кофе, манеры, выпечка, тихие вечера, картинные галереи
Не любит: хамство, несерьезный подход к отношениям, эмоционально незрелые личности
Многообещающе.
«Он выглядит, как гей», с усмешкой вспоминал он, лежа на кровати в трусах и расстегнутой, пропахшей одеколоном и алкоголем рубашке. Его внимание было сосредоточенно целиком и полностью на тексте, он почти не слышал шум воды из ванной. С экрана телефона на него смотрел взрослый, привлекательный, в чем Чайльд не посмел бы усомниться, мужчина; он никогда не задумывался, как сильно Чжун Ли идут его очки в тонкой оправе и туго затянутый галстук, который, наверное, было бы так приятно наматывать на кулак. Никогда не думал о том, как красив его, Чжун Ли, оттенок кожи — ровный, чистый, без родинок или пятен. И глаза у него красивые. Чайльд был уверен, что они скучные, карие, как две темные дыры, но ошибся; сейчас, смотря на фото, он видел — глаза у профессора глубокие и как будто светящиеся, словно с золотыми вкраплениями в радужке.
Секс с ним звучит очень даже неплохо. Ему, Чайльду, возможно, даже понравится.
Он не заметил, как шум воды стих. В спальню вошла Люмин в длинной, скрывающей бедра футболке, на ходу вытирая влажные после душа волосы. Чайльд тут же закрывает страницу профиля, откладывая телефон.
— Я устала, — капризно простонала она, откидывая полотенце на стул, и без того заваленный горой одежды.
— Иди ко мне, — Чайльд протянул ей руку.
От Люмин пахнет цветочным шампунем, который она принесла на прошлой неделе, кожа все еще влажная и оставляет мокрые пятна на футболке. Ткань, ставшая слегка полупрозрачной от воды, тут же облепила стройную худощавую фигуру. Люмин вплотную прижалась к Чайльду, уткнувшись острым носиком в рыжие волосы и прерывисто вздохнула.
— Давай спать, — она закинула стройную ножку на его бедро, по-хозяйски устраивая его ладонь на своих ягодицах. Спать она любила без белья. Приятный бонус.
Сон пришел не сразу. Ветер из приоткрытого окна неприятно холодил влажную кожу, но Люмин, кажется, было комфортно. Упавшее на пол одеяло поднимать совсем не хотелось. Перед тем как силы окончательно покинули его, Чайльд лежал, закинув свободную руку за голову, гипнотизируя потолок. Вторая рука осторожно поглаживала гладкое бедро Люмин, пока та беспечно сопела ему в шею.
Ему нужен план. Обычно он не требовался для того, чтобы с кем-то переспать. Впрочем, Чайльд никогда не думал о том, что хочет затащить в постель кого-то конкретного. Большинство девушек и сами не прочь проявить инициативу, остается только подыграть. Пара свиданий, приглашение домой и вот, она вся твоя, будь то смущенная первокурсница или дерзкая выпускница. Нет, тут нужен особенный подход. Нужна стратегия. Тактика. Ему нужен план, определенно нужен.
23 марта, среда. 14:58
И, по правде говоря, план он так и не придумал. Шел уже четвертый день, как он грыз ногти, мучаясь вопросом, как подкатить к профессору. Спокойнее, Чайльд, спокойнее, у тебя даже нет временных рамок, ты можешь трахнуть его хоть через год. Если, конечно, этот недотрога пустит тебя в свои штаны. Придется постараться.
Стоит начать с малого. Первый шаг — внешний вид. Нужно быть достойным кандидатом для Чжун Ли. Сказать, что Чайльд чувствовал себя первоклассником, затягивая на шее нелюбимый галстук по утрам, это ничего не сказать. Было непривычно поднимать себя пораньше, тем более, если сон занимал от силы пару часов. Он начал гладить рубашки! Разве это не подвиг?
Чайльд готов был поклясться, что услышал присвист Кэйи еще в дверях вуза, когда появился в амплуа порядочного студента в первый день учебной недели. «Боже, чел, кто ты и что ты сделал с моим другом?» Он еще и издевается. Подумаешь, пришел пораньше. Подумаешь, впервые за три года учел все правила университетской формы. Подумаешь.
Первый шаг сделан. Наверное, это уже можно назвать планом. Планом «А». Второй шаг: привлеки внимание. И это оказалось куда сложнее, чем Чайльд мог представить.
Чжун Ли будто почувствовал подвох, когда один из самых безучастных студентов вдруг начал поднимать руку на парах, рьяно порываясь к доске. Профессор будто бы в упор его не видел, черт его дери. Спросить Кэйю, сидящего под носом Чайльда? Легко. Спросить того отстающего парня из соседнего ряда? Раз плюнуть.
Чайльд начал подозревать, что он проклят.
В тот день его терпение достигло точки кипения. Время переходить к третьему шагу: открытый диалог. Ну, может быть не совсем открытый. Чайльд чувствовал, что если не предпримет решительных действий — куда более решительных, чем поднятая рука на паре — то прокладывание дороги из золотого кирпича прямо в постель Чжун Ли может действительно затянуться на год. А Чайльд не любил ждать так долго. Тем более, когда его попытки так нагло игнорируются.
Возьми себя в руки. Соберись, ну же.
Сегодня пары по истории в расписании не было, но Чайльд все равно ошивался у аудитории Чжун Ли. Дверь была закрыта, и ему пришлось нарезать круги в коридоре, пытаясь представить возможный диалог. Итак, что он может сказать? «Лаоши, как насчет дополнительных занятий? У меня дома прекрасная двуспальная кровать с мягчайшими простынями и отличный вид на город, лучшего места для незабываемого секса в вашей жизни не найдется!»
Чайльд, ты идиот.
Он глубоко вдохнул. Нужно успокоиться. Не можешь найти решение проблемы — жди, когда оно придет само. «Наберись терпения, ну же». Чайльд выдыхает, облокачиваясь о дверь аудитории и присаживаясь на корточки. И куда пропал Чжун Ли? Неужели у профессора больше не будет пар сегодня? Обед уже подходит к концу. «Черт, Чайльд, ты идиот, можно было просто посмотреть расписание других групп».
Но вскоре размышления Чайльда прервали тихие шаги. Когда он поднял голову, на него смотрел Чжун Ли, прижимая к себе несколько толстых папок и книг. Их было настолько много, что приходилось сжимать эту стопку, достающую почти до подбородка, двумя руками.
— Аякс, вы что-то хотели? — По ощущениям голос Чжун Ли звучал еще тише, будто бы его приглушал ворох книг и бумаг в руках. Чайльд резво подскакивает на ноги, неловко отряхивая брюки на заднице.
— Эм, да, я хотел поговорить с вами, — в этот раз на носу Чжун Ли не было очков, и Чайльд отчетливо увидел, как уголок его брови слегка приподнялся. Черт, Чайльд не уверен, что это хорошее начало, — мы можем поговорить внутри?
Он переводит взгляд на закрытую дверь. На секунду Чайльду показалось, что он слышит раздраженный вздох профессора, но старается отбросить эту мысль. Эй, с чего бы ему вообще раздражаться?
Чжун Ли пытается перехватить стопку в своих руках одной рукой, чтобы второй дотянуться до ключей в кармане, но этот маневр выходит неудачно. Верхние пару книг пошатываются, норовясь обрушить башню из книг к ногам профессора. Чжун Ли хмурится, вероятно, слишком резко дернув рукой, и вот, словно в замедленной съемке, Чайльд видит, как самая верхняя толстая книга накреняется, соскальзывая и падая вниз.
Секунда — Чайльд подхватывает ее в воздухе, а следом еще пару книг. Хвала его реакции. Чайльд, довольный собой, поднимает взгляд на профессора, чтобы передать ему книги, но тут же вздрагивает, оказавшись в опасной близости к Чжун Ли.
Откровенно говоря, опасной эта близость была лишь для Чайльда. Лицо профессора было очень, очень близко, и если бы Чайльд хоть на пару сантиметров пошатнулся, у него не получилось бы избежать неловкого соприкосновения носами с Чжун Ли. Чайльд успевает заметить, что глаза у профессора гораздо красивее без очков. И, действительно, особенно вблизи, они совсем не такие скучные и безжизненные, как он считал раньше. Но зато темные, глубокие, и это золотое напыление… Если на них упадет солнечный свет, то радужка непременно засияет.
Стоп. Так, возможно это даже немного слишком для третьего шага, он же не хочет напугать многоуважаемого профессора, верно?
Чайльд дернулся, отстраняясь от Чжун Ли. Его лицо, кажется, совсем не изменилось, а это значит, что профессор не считал героический рывок Чайльда и немного затянувшуюся паузу в сантиметре от своего лица чем-то вроде попытки домогательства.
— Спасибо, дицзы, — говорит он, и Чайльд замечает, что книги все еще в его руках. Впрочем, это дает Чжун Ли возможность беспрепятственно открыть дверь в аудиторию, что он и делает.
Чжун Ли твердо ступает вглубь аудитории, Чайльд проходит следом и первым же делом кладет книги на стол профессора. Окна в аудитории были закрыты, помещение полностью прогрелось солнцем, и Чайльд кожей почувствовал, как сильно его телу не нравится такое резкое изменение в температуре. Профессора в наглухо застегнутой рубашке и пиджаке, кажется, это совсем не волновало. Он сел за свой стол, сцепляя пальцы перед собой в замке, и выжидающе посмотрел на Чайльда.
Он моргнул. Ах, да, Чайльд здесь по делу.
— Кхм, лаоши[2], понимаете, — черт, начало уже не очень, — я много думал в последнее время о своей посещаемости и оценках. Знаете, мне бы хотелось больше уделять время учебе, и в частности вашему предмету. Быть может, я могу надеяться на дополнительные часы обучения у вас? Что-то вроде репетиторства?
Выражение лица Чжун Ли не изменилось, но страшнее всего было то, что он молчал.
Черт-черт-черт, голова Чайльда мгновенно пустеет, он не знает, чем заполнить трехсекундную паузу в разговоре. Он хочет приложиться лбом о стол профессора с такой силой, чтобы уши перестали гореть от неловкости момента.
— Все в ваших руках, — Чайльд бы радовался куда больше, если бы Чжун Ли сказал что-то другое. Мол, «горжусь вами» или «вы стали лучше за последние дни», но он будто бы не заметил этого. Чайльд буквально чувствует, как вся его надежда на сближение с профессором рассыпается, словно карточный домик. — Аякс, вы знаете, у вас достаточно высокий проходной балл. Он был одним из самых высоких при вашем поступлении в вуз, если не сказать самым высоким.
Чайльд сглотнул. К чему это он сейчас?
— Я думаю, у вас еще есть шанс удивить всех нас и без моей помощи. Если уж на то пошло, то дополнительных часов вне учебного времени я не выделяю.
Блять. Чайльд должен был понять сразу, что идея подлизаться так просто не сыграет. Да еще и проколоться с таким позором… Вот он, стоит рядом с преподавательским столом, опустив руки по швам и поджав несуществующий хвост, а его будто отчитали, как мальчишку. Боже, он только что послал его нахуй.
— Я понимаю, лаоши, — Чайльд постарался вложить в голос хоть толику привычного веселья, хоть на грамм сделать его менее жалким, но, кажется, он еще глубже провалился под землю, на клеточном уровне ощущая неловкость ситуации, — спасибо, что уделили мне время.
Чайльд разворачивается на пятках и неуверенно шагает к выходу. Как только его рука касается дверной ручки, он слышит голос Чжун Ли:
— Аякс, — Чайльд сжал зубы, — все в ваших руках.
Чайльд обернулся, чтобы напоследок оставить легкую полуулыбку, а после стремительно вышел из аудитории. Закрыв за собой дверь, он резко выдохнул. В просторном коридоре было намного прохладнее, но даже это не способно быстро привести Чайльда в чувство.
Ему нужен план «Б».
24 марта, четверг. 15:40
Сидя в библиотеке среди вороха пыльных книг, Чайльд размышлял о том, что следить за преподавателем истории, наверное, было не самой лучшей идеей. Впрочем, это куда лучше, чем позориться перед ним, старательно подбирая слова, пока тот сверлит его своим хладнокровным, ничего не выражающим, взглядом.
Чжун Ли сидел в дальнем углу библиотеки, что-то переписывая в тетрадь из какой-то толстой потрепанной книги. Боже, так действительно все еще делает хоть кто-то в двадцать первом веке? Или Чжун Ли в том самом возрасте, когда компьютер и Интернет нужны для чего угодно, но не для подготовки материала для студентов? Впрочем, это определенно то, что подходит Чжун Ли.
Чайльд занял место за одним из стеллажей, сквозь просвет в котором мог изредка посматривать в сторону профессора. Если тот поднимет голову, вряд ли заметит своего преследователя, по крайней мере, Чайльд на это надеялся. Для надежности он даже накинул на голову черный капюшон толстовки, чтобы рыжая макушка не сигналила о его присутствии.
Помимо них, здесь толком никого не было, может, еще пара-тройка студентов, сидевших по разным углам. Тишина была такой оглушающей, что Чайльду казалось, будто бы он слышит, как какой-то студент почти в самом конце зала дышит ему в затылок.
Некомфортно. Он поежился, сунул в ухо наушник, включая первый попавшийся плейлист и стараясь сосредоточиться на словах песен. По правде говоря, библиотеку он не любил в первую очередь за тишину, пробирающую до костей. Любой звук здесь, даже самый незначительный, отражался от стен и длинных книжных стеллажей.
— Чайльд?
Голос сверху прозвучал неожиданно. Он поднимает голову, вытащив наушник, и видит перед собой парня, держащего в руке какую-то книгу, название которой Чайльд не смог разглядеть. Его спонтанный собеседник выглядел искренне изумленным и смотрел на Чайльда так, будто тот сидел за столом без одежды.
— Син Цю? — Вторит он, переводя взгляд с юноши в сторону профессора. Тот как раз перелистнул страницу книги, продолжая что-то увлеченно переписывать. Чайльд услышал тихий смешок как раз в тот момент, когда вернул взгляд к Син Цю, который все еще стоял рядом.
— А я и не знал, что ты в курсе, где у нас библиотека.
Мелкий засранец. Еще один богатенький наследник и завсегдатай университетской библиотеки. Его часто можно встретить в коридорах или в столовой с книгой, вот только судя по названиям на обложках, в отличие от Альбедо, читал он далеко не учебные материалы.
Чайльду он никогда не нравился, больно дерзкий и самоуверенный, еще и за словом в карман не полезет. У этого коротышки-второкурсника, который едва достает Чайльду до подбородка, есть неопровержимый талант смотреть на всех с высоты своего эго.
Помимо книг, Син Цю любил тишину, флиртовать с девчонками во время перерывов и нелепые подколы над приятелем с первого курса, рядом с которым постоянно ошивался на переменах. Чайльд вспомнил, как однажды тот не постеснялся подлить тому самому другу на обеде настолько острый соус, что парень не мог отдышаться несколько минут. Его имени Чайльд не знал.
Син Цю не вызывал доверия ни своей приторной улыбкой, ни идеальными манерами и изяществом, с которой он мог часами расхаживать меж книжных стеллажей университетской библиотеки. Что-то в нем настораживало, но, вполне возможно, Чайльду он не нравился просто так. Бывает же такое, когда буквально нутро кричит о том, что с этим вот лучше не связываться.
Поток мыслей прерывает вспышка раздражения, Чайльд открыл было рот, чтобы сказать что-то колкое, как вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. И, черт, это был Чжун Ли, который прямо сейчас смотрел на Чайльда в упор. Блять-блять-блять.
— Тихо ты, — шипит он, чуть пригнув голову, — не видишь, я занят? Иди куда шел.
— Ух, кто-то сегодня встал не с той ноги? — Он еще и улыбается, маленький чертенок. В карих глазах все та же смешинка, а тонкие ухоженные пальцы заинтересованно постукивали по темно-синей обложке.
— Еще одно слово, — шепчет Чайльд, все ниже опуская голову к столу, — и все узнают, как ты зажимал в коридоре первокурсника на прошлой неделе.
Раскрасневшееся лицо того парня всплыло в воображении Чайльда, и, черт, это не то, о чем он должен думать прямо сейчас. Куда важнее то, что Син Цю, похоже, эта угроза не особо задела. Тот лишь пожал плечами.
— Ты знаешь, зависть — ужасное чувство, — черт возьми, пусть он уйдет, Чайльд все еще чувствовал, как Чжун Ли неотрывно смотрит в их сторону. Какова вероятность, что он заметил, как Чайльд все это время следил за ним? Может, он о чем-то подозревает? Боже, пусть он не услышит их разговор.
— Исчезни.
— Ладно-ладно, сиди, грызи гранит науки, — Син Цю уходит, оставляя позади себя напряженную физиономию Чайльда, агрессивно сжимающего кулаки.
Это было глупой идеей с самого начала. На что он надеялся? Если профессор заметил на себе любопытные взгляды студента, который буквально недавно выпрашивал у него дополнительные часы, сложить два и два будет несложно. Блять-блять-блять. Нужно что-то еще.
И уже в следующий раз, когда Чайльд поднимает взгляд, выпрямляя спину, Чжун Ли нет на своем месте. Черт, и где теперь его искать?
Он с досадой громко хлопает книгой, закрывая ее, и накрывает лицо ладонями. Господи, он, вероятно, действительно проклят.
За все то время, пока Чайльду удавалось наблюдать за Чжун Ли издалека, он понял две вещи:
Первая — Чжун Ли почти сорок процентов свободного времени в вузе зависает в библиотеке;
Вторая — Оставшееся время Чжун Ли проводит в аудитории.
Он мало общался с коллегами. Преимущественно преподавательский коллектив состоял из женщин, которые, как совершенно случайно выяснил Чайльд, любили посплетничать ничуть не меньше студенток в столовой. В тот же день он услышал их разговор на кафедре, дверь которой как раз была приоткрыта.
Чжун Ли только что вышел в коридор, что-то старательно вычитывая в очередной стопке документов в руках. Он почти не отрывал взгляд от бумаг, и Чайльду удалось остаться незамеченным, хвала небесам. Не успел Чжун Ли скрыться из виду, как за дверью зашептались и захихикали. «Интересно, он правда не замечает повышенного внимания к себе?»
— Ох, когда же наш главный холостяк найдет себе пару, — говорила одна, ее голос сопровождался шелестом документов и тихими вздохами. Чайльд нахмурился, осторожно прижимаясь к стене рядом с дверью.
В этот момент он почувствовал себя еще более нелепо. «Господи, Чайльд, какой же это дерьмовый план». И правда, он никогда не следил ни за кем, не подслушивал чьи-то разговоры, словно маленькая влюбленная девочка.
— Не знаю, дорогая, не знаю, — ответила вторая, громко шлепнув чем-то тяжелым на поверхность стола. И снова тяжелый вздох, полный разочарования.
— Если б я не была замужем, то я бы…
— Да, я тоже…
Чайльд усмехнулся. Каким бы черствым сухарем не был Чжун Ли, его персона трогала множество женских сердец. Ох, знали бы дамы, что им он предпочел бы член покрепче, какая ирония.
И, в отличие от них, у Чайльда точно есть шанс.
— О, дорогая, ты знаешь, — он напрягся, прислушиваясь к голосам, — Чжун Ли ведь был женат…
Женат? Серьезно?
— Неужели? — Чайльд отчетливо слышал в женских голосах изумление и полностью разделял его, стоя у приоткрытой двери. Если кто-то пройдет мимо, то увидит студента прижавшегося к стене у кафедры, напряженного и подслушивающего явно не то, что ему следует знать. Если его застукает какой-то преподаватель, то он явно получит выговор. Задерживаться здесь не стоит.
— Точно тебе говорю, моя милая, точно! Он тогда только пришел к нам в университет, еще молодой и зеленый, ты бы его видела!
Чайльд больше не услышал ничего интересного, удаляясь от двери под аккомпанемент женских смешков и шушуканья. Женат, значит. Любопытно. Какой была она, его спутница? Почему они развелись? Как давно? Неужели после этого Чжун Ли осознал, что женщины его не интересуют? О, Чайльд, это определенно не твое дело. Наверное, поэтому это так интригует.
В тот день ему повезло не только подслушать девичьи сплетни, но еще и проследить за Чжун Ли после вуза. Люмин попыталась навязаться к нему домой, «отдохнуть, провести время вместе, заказать еды, посмотреть фильм», но Чайльд лишь отмахнулся, пояснив, что у него, вообще-то, есть важное дело на сегодня. С выражения лица Люмин можно было писать картины эпохи возрождения, настолько отчетливо читалось уныние в ее глазах. Их короткий разговор в дверях университета закончился как-то скомкано и, сопровождался разочарованными вздохами девушки. В итоге они разошлись в разные стороны.
Но вернемся к Чжун Ли. Итак, План «Б». Чайльд уже перешел к следующему решительному шагу. Его задача: выяснить чем профессор занят после работы. Так Чайльд сможет повысить свои шансы поймать Чжун Ли в неформальной обстановке, как бы случайно встретить его и завязать разговор. Возможно, менее неловкий, чем тогда, в аудитории.
«И, да, это по-прежнему очень дерьмовый план, Чайльд».
Он старался держаться на значительном расстоянии от Чжун Ли, прячась в переулках и за стволами деревьев. В глазах прохожих он, без сомнения, выглядит комично. Особенно сейчас, когда мимо него прошла компания девушек, явно школьниц, которая откровенно пялилась на него, вжатого в стену какого-то здания. Девушки зашептались между собой, а Чайльд, неловко улыбнувшийся, молился, чтобы Чжун Ли не услышал их. Нда, кажется, он только что шкурой почувствовал эффект дежавю.
К счастью, Чжун Ли не обратил на них внимания. Чайльд даже едва ли не упустил профессора из виду, благо тот остановился у витрины какого-то магазина, с задумчивым лицом осматривая прилавок. Чайльд был уверен, что уже которую улицу красуется белыми пятнами на спине толстовки, то и дело пытаясь на ходу отряхнуть ее от пыли.
Чайльд чувствовал себя глупо. Какой-то нелепый спор, из-за которого он теперь преследует профессора по истории, непреступного и вечно хмурого, а мог бы сейчас лежать в теплой постели с Люмин под боком и не думать о том, как сблизиться с ним. Чертов Кэйя. Чертов спор. Стоят ли его страдания и унижения тысячи юань? О, да ладно, дело ведь даже не в деньгах, даже не в Кэйе.
Наконец, Чжун Ли заходит в кофейню — небольшое здание с широкими окнами. Чайльд вспоминает, что пару раз был здесь один или даже с кем-то, отдыхая за стаканчиком кофе после занятий. Кофе, кстати, в этом месте был вкусным, благо бариста никогда не косячили. Судя по всему, в это время кофейня пустовала, Чайльд заметил лишь парочку занятых столиков. Если он зайдет прямо сейчас, то профессор наверняка что-то заподозрит, и это однозначно станет провалом. Впрочем, все не зря. Остается только надеяться на то, что Чжун Ли здесь бывает чаще, чем раз в месяц.
Итак, что он узнал о своем объекте к концу первого дня слежки? Чжун Ли любит книги и кофе, а его любят женщины. Ах, да, еще он был женат. На этом все. Негусто, но лучше чем ничего. Впрочем, почти все это изначально было в анкете. Чайльд не отказался бы от чего-то более полезного, за что можно было бы зацепиться. Например, как покорить мужчину, который старше тебя на пятнадцать лет? Чем больше Чайльд думает об этом, тем больше ему кажется, что он опять влез в хреновую авантюру.
Но так даже интереснее.
25 марта, пятница. 12:24
— Черт возьми, ты действительно следил за ним?
— Целый день! Даже остался практически не замеченным.
— Практически?
— Типа… не важно.
Сидя в столовой, Кэйа, явно незаинтересованный едой в собственной тарелке, с азартом слушал «план», который составил Чайльд. За их столиком не было никого, кто бы мог возмутиться или оскорбиться поведением этих двоих — Альбедо приболел, Люмин обедала с подружками в другом конце столовой. Чайльд не хотел посвящать ее, особенно ее, в их спор. Вряд ли она захочет слушать то, как Чайльд пытается попасть в чью-то постель. Нет, не то, что бы его вообще заботило ее мнение на этот счет, но все же…
— Эй, слышишь меня? — Кэйа щелкает пальцами у лица Чайльда и тот вздрагивает, — Чего задумался? Спрашиваю, что будешь делать дальше?
Чайльд вздохнул. Его план «Б» так и остался без дополнения. По правде говоря, его хватило только на один день слежки, да и тот закончился всего лишь на одной контрольной точке. Вероятность того, что ему повезет, и он в любой момент найдет в той кофейне Чжун Ли, едва ли равна пяти процентам, как сказал бы Альбедо.
Чжун Ли не было в университете уже третий день. Кто-то из группы сказал, что он уехал на конференцию до конца недели или типа того. У Чайльда есть время подумать, вот только никаких полезных мыслей у него не было. План, чертов план, ему нужен…
— Чего такие кислые?
Хлоп! На стол падает сумка, а рядом с Чайльдом садится Люмин, тут же прижимаясь к нему под боком. Она была одна, Чайльд заметил, как Гань Юй и Кэ Цин выходят из столовой.
— Все классно, — Чайльд жестом закрывает рот на замок, глядя на Кэйю, «не говори ей ничего», и тот незаметно кивает.
— По вашим лицам я бы не сказала, — Люмин достает из сумки яблоко и, пару раз потерев им о подол юбки, откусывает большой кусок, — выглядите так, будто обсуждаете какой-то заговор.
— Заговор? Не говори глупостей, Люми, — Чайльд приобнимает ее за плечи. Кэйа, явно напряженный ее присутствием после разговора, который происходил здесь еще минуту назад, неловко трет ладони о брюки и поднимается со своего места.
— Я пойду, — говорит он, и Чайльд надеется, что Кэйа может прочитать в его глазах выгравированное алыми буквами «предатель», — дел, знаете, много. Позвонить Альбедо, покурить, к паре подготовиться, сами понимаете.
Никакой поддержки, черт его дери. Люмин лишь беззаботно закивала, «да-да, иди, конечно», снова прижимаясь к Чайльду, еще теснее. Кэйа неловко улыбается, оставляя недоеденную порцию риса с овощами без должного внимания, и уходит. Подлец.
Зато Люмин явно радует, что Кэйа подарил ей и Чайльду пару минут наедине. Вне университета они не виделись почти неделю, а это большая редкость. Так вышло, что с начала их «дружбы с привилегиями» они стали проводить вместе почти все выходные, часто зависали вместе после пар. Чайльд даже успел познакомиться с ее родителями, «это вообще вышло случайно», не говоря уже о том, что он давно был знаком с ее братом. Чайльд искренне надеялся, что Люмин не ожидает от него чего-то большего, чем то что есть между ними на данный момент. Но не будет же он сейчас объяснять ей, чем заняты все его мысли от и до, из-за чего на нее не остается ни свободного времени, ни сил? Теперь Чайльд вдумчиво изучал все прошедшие и грядущие темы в учебниках истории, надеясь, что однажды это поможет стать заметнее в глазах Чжун Ли.
Люмин звонко кусает яблоко.
— Я соскучилась, — тянет она, капризно надувая губы. Пусть Чайльд и не мог этого увидеть, но по голосу мог определить наверняка. — Мы так давно не виделись. В смысле, вдвоем. Я хочу пойти куда-нибудь, развеяться, хочу…
— Люми, — мягко прервал ее Чайльд, поймав активно жестикулирующую в воздухе ладонь, — у меня сейчас мало свободного времени, понимаешь? Я…
— Тоже готовишься к сдаче проекта?
Чайльд нахмурился.
— Проект?
— Ага, проектная деятельность.
Кажется, Чайльд услышал, как над его макушкой зажглась лампочка.
— …да, все верно. Я только недавно понял, что хочу углубиться в учебу, вот и… ввязался в это, да. Никогда не думал, что учеба может быть такой… интересной.
Достаточно ли убедительно он звучит сейчас? Проектная деятельность. Черт, это же гениально!
— Мы могли бы готовиться вместе, — Чайльд чувствует, как рука Люмин, мягко выскользнувшая из захвата, опустилась на его бедро, — я могу помочь.
Чайльд вздохнул, аккуратно отстраняясь от нее. Вот сейчас будет сложно.
— Я должен справиться с этим сам, — Чайльд звучит твердо, может, даже слишком. На секунду он усомнился в том, что вся эта затея вокруг профессора стоит хмурого лица Люмин, но все же продолжает, — Я позвоню тебе, когда у меня найдется свободное время.
Она вздыхает, когда Чайльд встает из-за стола, хочет сказать что-то еще, но лишь неловко сжимает подол своей юбки. Он ласково треплет ее по волосам, как делает это обычно, и, прихватив свой рюкзак, выходит из столовой. Люмин так и остается там, напрочь забывая о недоеденном яблоке.
Главное, чтобы все это не зашло слишком далеко.
Как он раньше не замечал все эти листовки на стенде прямо в холле университета? Ну да, точно, он же никогда к нему не подходил. А здесь было не только расписание пар для учащихся групп, но и приглашение к участию в той самой проектной деятельности. Выбираешь предмет, подлизываешься к преподавателю, вместе договариваетесь о теме проекта, выступаешь с ней на сцене с умным видом и получаешь оценку. Вот только Чайльд уже мысленно вычеркнул все, что было до сдачи, его интересовал сам «процесс». Действительно гениальный способ быть к Чжун Ли поближе, говорить с ним чаще. Как много людей сейчас могут готовить работу именно по истории?
Он обязан попробовать. Чжун Ли однажды отказал ему, но в этот раз у Чайльда есть козырь в рукаве, который он с удовольствием кинет на стол.
Уже через пару дней у них была пара по истории. Чайльд сидел будто на иголках, ерзал, щелкал ручкой, тряс ногой от нетерпения, тем самым даже привлекая внимание сокурсников. Даже Кэйа пару раз оборачивался, смотря на то, как Чайльд нервно постукивает пальцем по тетради.
Это должно сработать. Обязано. Черт, если эта идея не сыграет, то как еще можно навязаться Чжун Ли? Ноль мыслей. Ни одной.
После звонка Чайльд куда медленнее обычного скидывал тетради в рюкзак. Даже дважды ронял карандаш, чтобы потянуть время. Кэйа и вовсе ушел, невнятно попрощавшись, мол, «дела». Ладно, пусть идет. От Люмин было отделаться сложнее — пришлось пообещать ей встретиться на выходе из аудитории. Пусть так, лишь бы не мешала.
Чжун Ли привычно сидел за своим столом, что-то переписывая в тетрадь. Сегодня было жарче обычного, и он даже снял пиджак, который теперь висел на спинке стула. Белоснежная наглухо застегнутая рубашка и галстук никуда не делись. Казалось, что он отключился от мира, и совсем не обращает внимания на то, что происходит вокруг, потому и Чайльда заметил далеко не сразу.
Пришлось негромко прокашляться, чтобы привлечь его внимание. Чжун Ли поднимает голову, поправляя оправу очков на переносице:
— Дицзы, вы что-то хотели?
— О, кхм, да.
Соберись. Выдохни.
— Я хочу писать проект по вашему предмету.
Молчание. Чайльд чувствует, как карие глаза преподавателя изучающе скользят по его фигуре и еле сдерживается от того, чтобы сглотнуть. Никогда он так не нервничал, никогда. А это всего лишь проект. Всего лишь спор. Всего лишь.
— И какую тему вы бы хотели раскрыть?
О, черт, об этом он не подумал. Чайльд почти чувствует, как по его виску стекает капелька пота и очень надеется, что это жара, а не его волнение. Даже открытое настежь окно не спасает.
Его взгляд как нельзя кстати падает на стопку книг, лежащих на столе. Возможно, это даже те самые книги, которые он помог донести в прошлый раз. На вершине этой пирамиды красовалась толстая, потрепанная книга с множеством закладок, на обложке которой потертыми буквами красовалось «Империя Цинь».
— Я думал о Конфуцианстве в империи Цинь.
Шанс того, что Чжун Ли случайно бросит взгляд на стопку книгу подле от себя, а затем развернет Чайльда к двери был до бессовестного велик. Вот он, стоит у его стола, сжимая кулаки в карманах брюк, надеясь, что это прокатит. Чайльд уже успевает подумать о том, какая же это дерьмовая и непродуманная идея, когда Чжун Ли, наконец, коротко выдыхает:
— Подготовьте план и пришлите его мне.
Да? Да!
Чжун Ли переворачивает тетрадь и пишет на вырванном листе свое имя и набор цифр, а Чайльд еле сдерживается от того, чтобы не подпрыгнуть на месте.
— Это мои контакты. Сдача проекта через три недели. Напишите план в ближайшие два дня, а дальше мы будем работать над ним. Это достаточно короткий срок, я надеюсь, вы трезво оцениваете свои силы и возможности.
Трезво? Он выпьет за это сегодня же вечером!
— Спасибо, я обещаю не разочаровать вас!
Чжун Ли кивает, возможно, даже слегка улыбается, но Чайльд уже не видит этого. Он резво поправляет лямку рюкзака на плече и практически пулей вылетает из аудитории. Черт возьми, это сработало!
Люмин ждала на выходе из аудитории, записывая кому-то голосовое сообщение. При виде Чайльда она практически сразу завершает его, с улыбкой перехватывая его под локоть.
— Светишься. Все хорошо?
— Все отлично! — И она даже не подозревает насколько.
Люмин лишь теснее прижимается к нему, забывая обо всем. Оба получили то, что хотели, Чайльд думает о том, что сегодня он не прочь пригласить ее на ужин. И выпить, да, за это точно надо выпить.
Может быть, не такой уж план «Б» и дерьмовый, ведь он, наконец, сработал.