Летние месяцы для Кристы были шоком. Они перевернули ее маленькую короткую жизнь вверх ногами, отобрали все, что та зарабатывала и вырывала с корнем, за что билась, чего она добивалась манипуляциями и прочими нехорошими методами за неимением другого.

Ее кинули в незнакомую среду и сказали —

Выживай.

Криста никогда не была тем самым ангелом, которым мнило ее окружение.

Июль был ужасный. Ночи у незнакомых людей, где она не могла уснуть из-за большого количества людей. Она урывками досыпала в кофейнях и торговых центрах, в транспорте, пока ехала на новые места ночёвки, где ее опять будут окружать пьяные подростки под веществами.

Зато у нее было место где-то в углу на полу.

Она репетировала на улицах города, постоянно борясь со стыдом, с кучей глаз, которые смотрят прямо на нее, даже когда пыталась найти укромный уголок — люди будто были везде в этом маленьком городке. Она выглядела глупо. Но Криста поняла. Усвоила важный урок на всю жизнь.

Полагаться на кого-то — равносильно смерти.

Потому Криста полагалась только на себя.

Она месяц жила в непонятных квартирах-притонах, пока ей не дали места в общежитии. Там она смогла спокойно умыться, помыться, сходить в туалет. Другие жители общежития привыкали к неудобствам, к душевым без шторок, где нагое тело могли ненароком увидеть и другие девушки, кто мылся в то же время.

А Криста от счастья почти летала — все же это лучше, чем пытаться хоть как-то помыться в общественных уборных.

А когда на карточку пришли долгожданные деньги — счастливее нее не было на белом свете.

Она купила много разной еды, любимый гель для душа, парочку сарафанов и теплую куртку на осень.

Спустя пару дней, когда все заселились и начали искать овечку для битья — решили испытать Кристу на прочность.

Сначала у нее исчезло малиновое мыло ручной работы. А после — пропала курица из общего холодильника.

После этого события Криста специально оставила свой шампунь в душевой — он был с запахом мяты. Криста такими не пользуется, но он чудесно подходил для ее плана — она накапала туда зелёнки и просто ждала. Когда две зеленные макушки показались в поле ее зрения — вежливо поговорила, пригрозив тем, что знает старшекурсников (пусть это было и не так) и ещё одна подобная выходка — придется разговаривать с кем-то, кто более выше и сильнее их самих… И больше Кристу никто не трогал. И вернули ее мыло. И купили сразу две курицы. В качестве доброго жеста она приготовила её на всех первокурсников и даже нескольким старшекурсникам что-то да перепало.

Но нервы у Кристы уже были ни к черту.

Она обустроила свой угол, украсила стену плакатами с ее любимыми группами и исполнителями, прикрепила пару рисунков, которые ей нарисовали подруги на прощание, обклеила свой стол наклейками с аниме, которые запали ей в душу. И просто ожидала дня вступительных.

У нее плохо получалось спать, не получалось расслабиться, думать о чем-то, кроме своего родного дома и одной единственной девушки.

Которая просто не хотела выходить из ее головы.

Каждый ее день в течение месяца сопровождался мыслями о том, что, возможно, стоило и воспользоваться ее добротой. Переночевать у нее. Но чувство вины и гордость не давали ей это сделать в полной мере.

Жить на шее у девушки, которая в таком юном возрасте уже живёт отдельно от родителей и сама оплачивает квартиру, по убранству которой несложно понять — деньги особо не водятся… Ей было слишком.

У нее не получилось найти работу, она пару раз смогла выйти раздавать листовки и заработать на жизненно необходимое — поесть, отказывалась от любых нелегальных предложений, которые могли бы утянуть ее и дальше на дно.

Но спасала мысль о теплых руках. О веснушчатом лице. О обжигающем кожу дыхании. И что она впервые чувствовала себя настолько хорошо в чьих-то объятиях.

Эти мысли казались неправильным. Эти мысли были противоестественны. Девушка и девушка. Она о таком не слышала, лишь пару раз видела подобное в старых аниме, по типу «Клубничной тревоги». Она долго думала, что это какие-то фантазии и в жизни подобного не происходит.

А потом она встретила Имир.

И сердце уходило в пятки, делало сальто, билось как бешеное, а разум становился туманным, желая близости. Криста боялась этого странного чувства. Боялась, что если она хоть разок увидит на улице Имир — кинется той на шею, повторит что-то из того, что видела лишь на экране телевизора — поцелует ее, взасос, как в плохих и сопливых мелодрамах, а то и ещё чего похуже…

Криста чувствовала себя подростком на пике гормонального всплеска. А ведь когда-то она смеялась с мальчишек, которые вырезали из обложек журналов красивых и сексуальных женщин.

Страшнее было, только когда Имир начала приходить во сны. Она видела ее. Они вместе гуляли по улицам этого богом забытого города. Они считали звёзды на небе и постоянно сбивались, сколько их там. А один раз ей приснилось, что они были в селе, где Криста провела свое детство. Они пели песни невпопад, кричали в поле признания в любви, целовалась под тёмным ночным небом.

И ведь они даже не подруги. И ведь Криста никогда никого не любила. И ведь Криста считает это ошибкой. Но как же ей хотелось хоть раз в своей жизни совершить ошибку.

И забыть о последствиях

Над городом сгущались тучи и шел сильный ливень.

***

Они официально зачислены. На доске объявлений их имена в группе «А1». Территория у колледжа небольшая. И есть место, где можно тихо посидеть и не думать о лишнем, что беспокоит. Криста ходила смотреть территорию одна, а после — вернулась в общежитие и просто лежала, ничего не делая, потому что… Потому что — что?

Криста и Имир стоили друг друга больше, чем они подозревали — обе промолчали, обе удивились. И если обычно люди находят вновь точки соприкосновения, стараются замять ситуацию — то этим двум это не под силу.

Кристе казалось, что ее обманывают. Имир могла бы и сразу сказать, что нет у нее матери. Также как и Криста могла признаться, что тот мужчина — ее отец.

Мысли путались, не давая отдохнуть ни одной лишней секунды.

В ее комнату постучались. Соседка по комнате сразу пошла открывать дверь. А Криста, напротив, даже не двинулась с места, продолжая лежать на кровати и слушать музыку в одном наушнике.

— Криста, вставай, тут у тебя спросить хотят — девушка подозвала ее рукой. Ленц нехотя встала и подошла к двери, а ее соседка вновь вернулась к своему занятию.

— Что-то случилось? — Криста вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

— Можно и так сказать… — нахальный на вид парнишка с темными волосами, которого она видит впервые, немного покраснел, а парень рядом с ним, который, видимо, являлся его одногруппником — толкнул того локтем в бок и темноволосый вновь оживился, — в общем, Райнер предложил идею, собраться всем первакам и познакомиться, если понимаешь, о чем я… Это будет в баре, там все уже как, ну… Договорились. Ты пойдешь?

— А Имир будет? — Криста спросила не думая, и сразу захотела как-то отшутиться, или вообще скрыться за дверью, или еще чего, она не хотела это спрашивать, само вырвалось как-то, просто думает о ней слишком много, просто импульс, не более…

— Вы не так тесно общаетесь? С виду вы прямо хорошие друзья… Она написала в чате, что постарается прийти. Так ты придешь?

— Да, конечно, — Криста устало улыбнулась и уже открыла дверь в комнату, — это всё?

— Да… В чат Райнер добавит завтра, может, сегодня. Хорошего тебе вечера! — парни попрощались и сразу двинулись к следующей комнате. Криста помахала им рукой, вернулась в комнату, легла на кровать и укрылась одеялом.

В голове уже были мысли о том, какая может стоять аватарка у Имир — более непринужденная, или, напротив — официальная, как на какой-то документ? Так она и уснула, ожидая следующего дня, когда ее добавят в чат.